Путь к новой жизни для каждого.

— «Нападения на нашу полицию и терроризм в наших городах угрожают самому нашему образу жизни»,

— Дональд Джон Трамп, американский государственный и политический деятель, предприниматель и миллиардер.

***

Дорога… Что это слово значит для каждого из нас? На первый взгляд, всё просто: это полоса земли, предназначенная для передвижения. Но стоит задуматься глубже, и перед глазами возникают образы, наполненные чувствами и воспоминаниями. Дорога — это не просто направление, это символ жизни, путь, который мы выбираем, чтобы достичь своих целей. Для Сергея дорога — это нечто большее. Это не просто участок земли, а линия, ведущая его к месту, где должно свершиться правосудие. Но правосудие это будет вершиться не через закон и справедливость, а через шантаж. Дорога, по которой он едет, предназначена исключительно для движения легковых и грузовых автомобилей, а также мотоциклов. Но эта дорога не для него. Он — часть команды, которая провозгласила своей целью уничтожение несправедливости. И сейчас он направляется туда, где эта несправедливость достигнет своего апогея. Они все едут по этой дороге, направляясь к театру. Театр — это место, где должно состояться театральное представление по мотивам классического произведения. Но это не просто спектакль. Это событие, на которое должна прийти главная элита страны. Владельцы крупного бизнеса, корпораций с огромными доходами, актёры, квазижурналисты, пропагандисты, министры со своими семьями — все они будут здесь. Они — самые порочные личности, которые родились на этой земле с единственной целью: личное обогащение и деградация страны. Но сегодня этому придёт конец. Сергей, член команды, которая борется за справедливость, отправляется в место, где они гордятся тем, что работают уборщиками. Они знают, что их работа — это не просто уборка, это подготовка к великому событию. К событию, которое изменит всё. — Сколько нам еще ехать? — нетерпеливо спросил Сергей, его голос дрожал от усталости и раздражения. — Нет, еще тридцать пять минут, — спокойно ответил Любояр Леонидович, не отрывая взгляда от дороги. — Почему ты спрашиваешь? — с легким удивлением поинтересовался Иван, сидящий на заднем сиденье и лениво листая журнал. Сергей глубоко вздохнул, его лицо покраснело от жары. — Я просто хочу выйти и подышать. В этом костюме невыносимо жарко. Я чувствую, как будто меня заживо варят в этой консервной банке, — он провел рукой по лбу, вытирая капли пота. Иван поднял бровь, но ничего не сказал. — Открой окно, — попросил Сергей, его голос звучал почти умоляюще. — А что, если нас заметят? — спокойно спросил Любояр Леонидович, не поворачивая головы. — Мне все равно, — огрызнулся Сергей, его терпение было на исходе. — Сядь рядом с окном, — спокойно сказал Иван, но в его голосе проскользнула нотка раздражения. Сергей открыл окно, но прохладный воздух лишь слегка освежил его. Он откинулся на сиденье, закрыв глаза. Ростислава Радиславовна, сидящая рядом с Сергеем, с любопытством посмотрела на него. — Сергей, может, ты не будешь надевать этот костюм? — спросила она с легкой улыбкой. — Тебе самому это не нравится носить, — добавила она, словно прочитав его мысли. Сергей открыл глаза и посмотрел на нее. — Да, мне не нравится это носить, — признался он, его голос звучал устало. — Но я не хочу, чтобы меня видели таким, какой я есть на самом деле. Он помолчал, собираясь с мыслями. — Пока все не закончится, зовите меня Норман, — продолжил он, его голос стал твердым. — Я комодский варан. Иван и Любояр Леонидович переглянулись, но ничего не сказали. Сергей снова закрыл глаза, его лицо исказила гримаса боли. Ростислава Радиславовна внимательно посмотрела на него, но промолчала. — Мы все знаем, какое животное ты играешь. Но почему ты выбрал именно это животное? Это не просто выбор, это решение, которое несет в себе целую историю. Можешь рассказать нам, что вдохновило тебя на этот образ? Может быть, это что-то личное, что-то, что ты пережил или увидел? Или это просто твое внутреннее ощущение, которое нашло отражение в этом животном? Этот вопрос, заданный Еленой, словно громом поразил всех присутствующих. В воздухе повисла напряженная тишина, и даже Сергей, который обычно был невозмутим, почувствовал, как его мысли начинают метаться в поисках ответа. Вопрос Елены был не просто умным, он был философским, заставляющим задуматься о глубине и смысле жизни. Но за всей этой глубиной скрывалась простая, почти детская хитрость, которая сразу же вызвала улыбку на лице Любояра Леонидовича. — Я заставил его надеть этот костюм, чтобы никто не узнал, — с легкой усмешкой ответил он, словно пытаясь скрыть свою гордость за свою задумку. Елена, не желая или не умея скрыть своего любопытства, тут же спросила: — Но почему именно комодский варан? Любояр Леонидович, казалось, был готов к этому вопросу. Он посмотрел на Елену с прищуром, словно оценивая, насколько она готова принять его объяснение. — Потому что все боятся ядовитых животных. Мало кто разберется, кто он такой: в костюме или без, — пояснил он, но в его голосе слышалась нотка раздражения, словно он ожидал, что Елена сразу же поймет его гениальный план. Сергей, который до этого момента молчал, решил вмешаться. Его голос был спокойным, но в нем чувствовалась легкая ирония. — А я думал, вы смотрите сериал «Я и мой отец» и решили повторить эпизод о том, как лень моего отца родила. — Что за сериал? — спросила Елена, стараясь скрыть свое раздражение. — Это сериал о взаимоотношениях оленя-сироты и его нового отца, комодского варана. В одном из эпизодов сын даже переодевается в отца, чтобы вручить подарок, — с энтузиазмом пояснил Сергей Рудольфович. Его глаза горели от восторга, когда он рассказывал о любимом шоу. — Где вы берете время на что-то настолько низкоинтеллектуальное? — Любояр Леонидович приподнял бровь, явно сомневаясь в словах Сергея. Его голос был полон сарказма, но в нем также слышался искренний интерес. — Это не просто контент для идиотов, — Сергей фыркнул, — это ситуационная комедия, которая сочетает в себе все жанры: от драмы до экшена. Она заставляет задуматься и смеяться одновременно. — Ладно, не буду спорить, — Любояр Леонидович решил не накалять обстановку. Его лицо оставалось спокойным, но в глазах читалось уважение к выбору Сергея. Они продолжали путь, их микроавтобус снова остановился в нескольких километрах от цели. На этот раз они вышли на оживленной улице, где машины гудели, а люди спешили по своим делам. Каждый пошел своим путем, но знал, что в итоге все соберутся в одной точке. Елена и Любояр Леонидович сели в метро, их взгляды были устремлены вперед, а в ушах звучала музыка. Владимир и Иван запрыгнули в трамвай, который медленно полз по рельсам, а они обсуждали свои планы. Ростислава Радиславовна и Сергей пошли пешком, их шаги были уверенными, а глаза внимательно смотрели по сторонам. Этот момент был наполнен жизнью и движением, каждый из них шел к своей цели, но в итоге они все встретятся в одной точке. — Шаг первый: нейтрализовать охрану, — уверенно и решительно сказал Владимир, который уже несколько раз работал здесь и знал все тонкости. Они с Иваном уверенно вошли внутрь и объявили: — Идите к своим семьям, у нас рабочий день! Охранники встали как по команде и направились к выходу, их лица выражали недоумение и растерянность. Иван и Владимир, не теряя ни секунды, выключили все камеры и начали вызывать каждого охранника по рации для особого разговора. Их голоса звучали уверенно и холодно, и вскоре каждый охранник был нейтрализован, словно марионетки, лишенные нитей управления. — Отличная работа, — прошептал Владимир, глядя на Ивана. — Теперь следующий этап плана — оружие. Оружие хранилось в туалетной комнате для инвалидов, которую редко посещали из-за малого числа посетителей с ограниченными возможностями. Под каждым унитазом и раковинами были вырыты огромные ямы, в которых скрывались смертоносные орудия. — Спасибо охранникам за их непрофессионализм, — насмешливо бросил Иван, его глаза блестели от азарта. Театральное представление началось. Любояр Леонидович смог пробраться внутрь, поскольку он играл в массовке. Сергей и Ростислава Радиславовна также оказались на месте происшествия, проникнув через открытую дверь, где охрана отсутствовала. Зрители, уверенные в своей безопасности, даже не подозревали, что происходит нечто тревожное, когда из разных уголков зала начали доноситься странные разговоры, напоминающие переговоры террористов. — Дорогие сыны и дочери нашей страны, — громко и торжественно произнес ведущий, — сегодня исполняется три года нашему великому литературному гению, и сегодня мы с гордостью представляем вам наше шоу, основанное на его произведениях. Зал взорвался аплодисментами, словно буря оваций подхватила всех присутствующих. Музыка, льющаяся из динамиков, наполнила пространство волшебством и предвкушением. Ведущий, чья харизма и талант театрального режиссера ощущались в каждом слове, с легкой улыбкой покинул сцену, оставляя за собой шлейф таинственности и ожидания. В этот момент, как по волшебству, все телефоны были выключены, словно зрители добровольно погружались в мир искусства, где нет места ни для чего, кроме магии момента. Шоу началось с непринужденной беседы в классе. Учитель, чья строгость и доброта были одинаково заметны, рассказывал о математике с такой увлеченностью, что даже самые сложные уравнения превращались в захватывающие истории. В этот момент зал превратился в место, где царили смех, удивление и искренний интерес. Каждый ученик, словно завороженный, следил за каждым словом учителя, не замечая, как быстро летит время. Учитель математики стоит перед классом, его голос звучит строго, но с нотками любопытства. Учитель: Скажите, коллеги, кто из вас скопировал решения математических задач, которые я вам дал? Ученик 1 с улыбкой: Ну, я. Учитель удивленно: Ты? Почему? Ученик 1: Потому что я понял, что не могу решить их самостоятельно. Ученик 2 поднимает руку: И я тоже. Ученик 3 поднимает руку: А я. Учитель с улыбкой: О, так это почти весь класс! Но давайте посмотрим на это с другой стороны. Вы не смогли решить задачи самостоятельно, но это не значит, что вы не можете учиться. Давайте попробуем разобраться вместе. Кто готов попробовать еще раз? Класс хором: Мы готовы! Учитель: Отлично! Давайте начнем. Учитель начинает объяснять решение задач, ученики внимательно слушают, некоторые записывают, другие кивают в знак понимания. В классе царит атмосфера сотрудничества и взаимопомощи. Учитель в конце урока: Видите, ребята, даже если вы не смогли решить задачи самостоятельно с первого раза, это не значит, что вы не можете научиться. Главное — не сдаваться и продолжать учиться. Ученик 4: Говорите, что хотите, но я не буду учить вас математике! Учитель, удивленный и слегка растерянный, посмотрел на ученика. Его глаза сверкали раздражением и легкой досадой. Учитель: Как это вы не будете? А кто будет считать, сколько у вас яблок? Он достал из кармана три яблока и, с явным вызовом, положил их на стол. Яблоки выглядели сочными и свежими, словно только что сорванными с дерева. Ученик 4, с небрежным видом, скрестил руки на груди и поднял брови, словно учитель задал самый глупый вопрос в мире. Ученик 4: У меня есть слуги. Они работают на меня. Зачем мне математика, если у меня есть слуги? Учитель, сдерживая гнев, наклонился вперед, его голос стал резким и требовательным. Учитель: Нет, друг мой. Так не пойдет. Мы не можем просто наплевательски относиться к нашему образованию. Оно всегда давалось избранным существам, которые будут решать, как жить в будущем. Ученик 4, с явным презрением, поднял брови и насмешливо улыбнулся. Ученик 4: И я ненавижу быть лучше др… — ..... угих. Я либерал. Я не хочу быть тем, кем я не являюсь. Я не государственный служащий. Я поэт с революционными мыслями. — те, кто вбежал в зал с оружием, согласовали эту фразу для актера. Все были охвачены паникой, их лица исказились от ужаса. Животные начали паниковать и вопли наполнили воздух, смешиваясь с эхом, отражавшимся от стен. Животные метались, не зная, куда бежать и что делать. Никто не мог поверить, что это происходит наяву. Они чувствовали себя беспомощными, как будто оказались в кошмарном сне. — Помогите мне! — Я не могу выбраться отсюда! — Не стреляйте, пожалуйста! Кто-нибудь, вызовите полицию! — Что нам делать? Мы все здесь умрем! — Бегите к выходу! — Спасите женщин и детей! — Планы этих уродов не должны осуществиться! Это был крик отчаяния, который разнесся по залу, переполненному людьми самого высокого ранга: бизнесменами и политиками, журналистами и писателями, актерами и музыкантами этой страны. В воздухе повисло напряжение, смешанное с запахом страха и надежды. — Что вы делаете, уроды? — Демоны прочь! Мы все порядочные животные. — Как вам не стыдно?! — А вам не стыдно грабить нас и заставлять его ненавидеть тех, кто не хочет жить так, как хочет власть? — спросил Любояр Леонидович с любопытством, глядя в микрофон. Его голос дрожал от ярости и боли. Он обвел взглядом зал, полный лиц, искаженных страхом и отчаянием. Некоторые из них кричали, другие пытались сохранять спокойствие, но в глазах каждого читался один и тот же вопрос: что дальше? — Мы все здесь, в одной лодке, — продолжал Любояр. — И только вместе мы сможем выбраться из этой передряги. Его слова повисли в воздухе, как последние искры надежды. Никто не знал, что произойдет дальше, но в этот момент они все чувствовали одно: они не одни. — Что? — этот вопрос эхом разнесся по комнате, наполненной напряжением и недоумением. Лица присутствующих выражали смесь страха, гнева и растерянности. — Что все это значит? — голос одного из них дрожал от волнения. — Это значит, что не вам нас судить, — голос Любояра Леонидовича звучал твердо, но в нем слышалась скрытая угроза. — Если вы не подпишете это соглашение, то потеряете все свои государственные посты. Они перейдут к нам — проклятым либералам, которые, как вы говорите, спонсируют наших врагов. Или вы все останетесь здесь! Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба. В комнате повисла тишина, которую нарушало лишь тяжелое дыхание присутствующих. Они переглядывались, не веря своим ушам. — Это что делают либералы? — голос одного из них прозвучал с вызовом. — Мы мироволюбивые, — ответил Любояр Леонидович, но в его тоне сквозила насмешка. — Мы хотим мира и процветания для всех нас. — Что ж, нам не следовало их недооценивать, — пробормотал кто-то из присутствующих, пытаясь скрыть волнение. — И что нам теперь делать? — голос другого человека дрожал. — Может быть, нам подписать этот контракт? — предложил кто-то неуверенно. — Нет, никогда, ни я, ни кто-либо другой не будет этого делать! — резко ответил один из них, его лицо покраснело от гнева. — Мы не можем позволить этим либералам захватить власть! — Поверь мне, там все честно, — заверил его олень, который до этого момента стоял в углу комнаты, наблюдая за происходящим. Его голос звучал мягко, но в нем чувствовалась сила и уверенность. — Вы просто не хотите видеть правду. Эти слова заставили присутствующих задуматься. Они переглядывались, пытаясь найти поддержку друг у друга, но страх и недоверие были сильнее. — Но что, если они действительно… — начал один из них, но его голос оборвался под тяжелыми взглядами остальных. — Нет! — прервал его другой. — Мы не можем им доверять! Они всегда были против нас! — Но… — попытался возразить кто-то еще, но его голос утонул в шуме. — Подпишем или уйдем! — заключил Любояр Леонидович, его глаза сверкали холодным огнем. — Выбирайте! Комната погрузилась в напряженную тишину. Каждый из присутствующих понимал, что этот момент может стать решающим в их жизни. Они переглядывались, пытаясь найти выход, но страх и сомнения сковывали их. — Мы не можем… — начал один из них, но его голос был заглушен криками и руганью. — Подписывайте! — приказал Любояр Леонидович, его голос звучал как удар хлыста. — Или вы все потеряете! Комната взорвалась криками и спорами. Животные вставали со своих мест, кричали, обвиняли друг друга, пытались убедить в своей правоте. Но в этом хаосе никто не слышал друг друга. Наконец, один из них поднял руку, призывая к тишине. Его лицо было бледным, а глаза горели решимостью. — Я согласен, — сказал он твердо. — Мы подпишем этот контракт. — Вы с ума сошли?! — пронзительно закричала женщина, её голос дрожал от ярости и страха. Она резко шагнула к нему, её лицо пылало гневом. — Неужели вы не понимаете, что если мы им доверимся, они уничтожат нас всех?! Они убьют нас, как мух, из-за своих параноидальных страхов! — Но ведь они обещали, что всё будет честно, — тихо возразил он, стараясь не показывать своего волнения. Его голос звучал неуверенно, словно он сам не верил в свои слова. — Вы хоть раз читали этот проклятый документ?! — она схватила его за плечи, её глаза горели диким огнём. — Там же миллион юридических ошибок и бессмыслицы! Это просто ловушка, чтобы затащить нас в яму! — Я… я могу показать вам этот документ, — пробормотал он, отводя взгляд. Его голос дрожал, выдавая внутреннюю борьбу. — Покажите! Немедленно покажите мне этот ваш «честный» документ! — она почти кричала, её лицо исказилось от гнева и отчаяния. Он молча протянул ей папку, его руки тряслись. Она выхватила её, её глаза жадно впились в страницы. Её лицо становилось всё более мрачным с каждой минутой, и вскоре её гнев сменился ледяным ужасом. — Вы хотя бы понимаете, что хотите делать? — с ледяным интересом спросила она лидера террористов. — Мы хотим демократию с инклюзивными институтами, где они предоставляют широкие возможности большинству граждан участвовать в экономической и политической жизни, поощряют инновации, предпринимательство и равенство возможностей, — спокойно, но с оттенком упрямства сказал Любояр Леонидович. Самка кабана посмотрела на него с насмешкой, граничащей с презрением. Её глаза горели огнём ненависти, а губы искривились в жестокой ухмылке. Она демонстративно разорвала бумажки на мелкие кусочки, её движения были резкими и решительными. Закончив, она истерически захохотала, её смех был похож на звериный рык. Затем, словно в приступе безумия, она швырнула эти разорванные документы ему в лицо. — Мы никогда не будем подписывать эти документы! Мы свободное государство! Мы никогда не станем колонией какой-либо страны! — её голос дрожал от ярости, но в нём звучала непоколебимая уверенность. Гордость охватила всех, даже тех, кто до этого момента всерьез хотел подписать соглашение с террористами, чтобы спасти свои жизни. Лица людей светились от счастья и облегчения. Любояр Леонидович был невероятно спокоен, как будто он уже видел победу, как будто всё шло именно так, как он планировал. — Ну, тогда вы все будете здесь в окружении десятков вооруженных животных. В здании начали появляться десятки животных, разных по размеру, но преимущественно крупных хищников. Эти существа были вооружены и явно не были домашними питомцами. Они проникали внутрь через канализацию, используя её как скрытный путь, и через специально открытые для них двери, которые, вероятно, были оставлены открытыми по известной причине. Их появление вызвало панику среди сотрудников и посетителей здания, которые не были готовы к такому вторжению. В помещении все присутствующие восприняли это как неожиданный вызов. Каждый из них начал обсуждать различные варианты дальнейших действий: стоит ли подписывать документ или лучше воздержаться. Атмосфера внутри была напряженной, как в концентрационном лагере, где заключенные каждый день подвергались многочасовым допросам. Террористы обращались с заключенными так, чтобы ни у кого не возникало проблем: их кормили, поили и заботились о них. С тех пор этот инцидент стал самым обсуждаемым не только в стране, но и во всем мире. Политики страны поставили перед собой цель не унаследовать эту цель и пытались договориться, что помогло бы им остаться в выигрышном положении, но это было сложно, потому что террористы не хотели идти на компромисс с официальными властями и не желали выполнять их глупые требования, но пока все шло своим чередом, весь мир наблюдал за происходящим и молился об освобождении заложников от террористов-либералов. — Интересно, чем все это закончится? — взволнованно спросил Семен, закончив читать новости о пятом дне пленения. Его голос дрожал от напряжения и тревоги. — Я не знаю, но, очевидно, нам нужно готовиться к худшему, — твердо сказала Амарачи Анатольевна, ее голос звучал решительно, но в нем чувствовалась тень сомнения и тревоги. — И это все? — с отчаянием воскликнул Семен. — Это все, что вы можете мне сказать? Как вы можете быть такой спокойной? Мы ведь друзья Тихосавы! Мы должны что-то предпринять! — Что ты предлагаешь нам делать? Мы не политики, мы не можем вести с ним переговоры, — устало сказала Амарачи, ее глаза блестели от слез. — Но мы друзья Тихосавы и ученики школы, директором которой был лидер террористов. Мы должны что-то сделать! Мы не можем просто сидеть и ждать! — с гордостью и решимостью воскликнул Семен. Его голос звучал как крик отчаяния, но в нем также была искра надежды. — Семен, ты серьёзно предлагаешь нам вступить в переговоры с террористами? Нам, школьникам, я это специально подчеркиваю? — спросила Амарачи Анатольевна, её голос дрожал от волнения и страха. — Как мы можем договориться с теми, кто угрожает нашей безопасности и жизни? — Я не знаю, что делать, но мы не можем просто сидеть сложа руки! Мы должны действовать! Нельзя ждать, пока случится трагедия, а потом только идти и возлагать цветы на место происшествия! — Его голос дрожал от возмущения, как будто он вот-вот взорвется. Глаза горели огнем, а руки сжимались в кулаки. — Трагедия может случиться в любой момент! Мы должны что-то предпринять! Он замолчал, тяжело дыша, и начал нервно чесать подбородок, словно пытаясь придумать хоть какой-то выход. Его мысли метались, как птицы в клетке, и он никак не мог сосредоточиться. — Ты закончил есть? — спросила Амарачи с легким раздражением в голосе. Её вопрос вырвал его из мрачных раздумий, и он почувствовал, как напряжение начинает спадать. Он посмотрел на свой почти нетронутый обед и почувствовал укол вины. Как он мог сидеть здесь, когда мир вокруг рушится? Но в то же время он знал, что если он не поем, то просто не сможет думать нормально. — Нет, я еще не доел, — ответил он, стараясь говорить спокойно. Этот вопрос мгновенно выдернул его из мрачных мыслей и блестящих планов, заставив забыть обо всем на свете. В тот момент, когда он поднял глаза и увидел перед собой тарелку с едой, его сердце сжалось от странного, но приятного ощущения. Это было двадцатое февраля две тысячи двадцать пятого года, а точнее, четверг 8-й недели, и атмосфера вокруг казалась насыщенной предчувствием чего-то грандиозного. Все вокруг уже понимали: именно в этот момент пишется новая глава истории, которая навсегда изменит мир.