REVIVED

      Сирена ревёт, как не в себя, пока с потолка снаружи камеры льётся вязкая и густая лава. Она стекает по обсидиановым стенкам, заполняет пространство вокруг, пока Квакити, Дриму и Сэму лишь остаётся смотреть, как их отрезают от внешнего мира.       Квакити сжимает рукоять незеритового топора, сглатывает. Почему сирена сработала? Кто её включил? Кто-то попытался в очередной раз прорваться в тюрьму?       Он косится на Сэма и замечает точно такое же выражение лица, как и у самого Квакити.       Сэм в панике. Он роется по карманам, пытается что-то найти, что-то достать, пока Дрим, несмотря на то что несколько секунд назад он чуть ли на стену не лез от ужаса, хрипло посмеивается, сев у стены и запрокинув голову назад.       — А ты-то что ржёшь?! — резко вскрикивает Квакити из-за секундного укола раздражения, вспыхнувшего в мозге, потому что обычно людей невероятно бесит, когда кто-то смеётся, пока они трясутся от страха.       — Я… даже не знаю, как это описать, — со смешком выдыхает Дрим, но Квакити не слышит и половины из-за орущей сирены.       Сигнализация прекращает выть только тогда, когда лава окончательно закрывает им обзор. У Квакити глаз дёргается, когда он разворачивается всем телом к стене, около которой сидит Дрим, сложив руки на согнутых в коленях ногах.       — Рация глушится, — фыркает Сэм, с силой сжимая чёрный корпус. Он резко разворачивается к Дриму: — И зачем теперь устраивать погром, Дрим? Наши головы об обсидиан ты размазать не можешь.       Дрим опускает голову, из-под сальных волос блестит зелёный глаз. Он хрипло вздыхает, лбом упирается в расцарапанную ладонь.       — Ты тупой или просто прикидываешься, Сэм? — Дрим вновь поднимает голову, рукой закидывая волосы назад, оголяя лицо. На щеке красной кляксой посажен ожог: Квакити не рассчитал и слишком близко поднёс его к лаве, но не то чтобы Квакити было хоть каплю стыдно за это. — Как я могу вызвать неполадки в системе? И зачем это делать сейчас? Нас всех надули, как лохов, а ты ещё что-то мне предъявляешь. И да, я ничего не делал с твоей собакой.       Сэм резкими движениями крепит рацию на пояс, не отрывая взгляда от Дрима.       А у Квакити с бешеной скоростью в голове вращаются шестеренки, пазл яростно пытается сложиться воедино, но никак не сможет.       — Это… это же Уилбур, да? — выдыхает Квакити полу-испуганно. Неужели Глатт всё-таки прав? — Или… или не Уилбур. Я не знаю-       — Я об этом твержу… — взгляд Дрима на мгновение скользит на стену, но упирается в чёрный обсидиан. Он чешет затылок, — не знаю сколько.       Квакити медленно поворачивается к Дриму всем телом, подходит поближе, но не заслоняя свет от лавы, как в прошлые разы. Квакити ставит топор лезвием вниз и опирается на его рукоять, которая достигает своим концом его плеча.       — Ну рассказывай всё, что знаешь, — выдыхает Квакити. Сейчас бы сигаретка не помешала бы. Дрим хмурится, глядя на блестящее лезвие топора. — Что с Уилбуром?       Сэм с недоверием смотрит на Квакити, но молчит. Квакити может понять его: Сэм никогда не общался с Уилбуром Сутом, поэтому запомнил его как слетевшего с катушек психопата, из-за которого периодически убивается Томми. Он не знает его, как Квакити. Он не знает его, как Томми или Дрим. Для Сэма Уилбур всегда был, есть и будет сумасшедшим, и именно поэтому он не будет воспринимать его странное поведение как что-то действительно странное.       Тем более Сэм вне себя от горя из-за собаки. Квакити на его месте тоже подумал бы, что это Дрим.       — Я уже говорил, — цыкает Дрим, не отводя взгляд от полированного незерит. — Воскрешение пошло не по плану. Вместо Уилбура воскресло что-то другое, но в его теле. Это всё, что вам надо знать.       Квакити цыкает. Даже в такой ситуации Дрим не собирается делиться хотя бы крупицей информации.       Ну, Квакити уже разузнал кое-что о Лимбо благодаря Глатту. Но раз Дрим не хочет ему рассказывать всё, то и он не станет.       — Это же бред сивой кобылы, — с усмешкой выдыхает Сэм.       — Бля-я-я-я-ять, Сэм, да завали ты ебало, — многострадально замычал Дрим, накрыв лицо ладонями. Сэм резко хмурится, сжимая трезубец. — Боги всевышние, ты реально так думаешь или просто стараешься верить в то, что тебе удобно?       — Да ты-       — Мы видели Уилбура перед тем, как зайти в тюрьму, — резко выплёвывает Квакити, прерывая ссору. Дрим резко отдёргивает руки от лица. — Он угрожал меня убить с нихуя. И меф подкинул, говнюк ебучий.       — Чего? — хрипит Сэм.       — Да я сам охуел, когда его достал, Сэм, — Квакити поднимает топор и закидывает его на плечо. — Ты договорить не дал. Думаешь, я бы реально взял с собой наркоту в тюрьму? — он резко указывает лезвием в сторону Дрима, и тот моментально вжимается в стену, впившись руками в неровности обсидиана. И Сэм, и Квакити игнорируют это. — Чё, мне его упарывать? Слишком дорогое удовольствие.       Сэм хмуро молчит.       — Я… не подумал об этом, — он потирает ладонью крепкую шею. — На взводе был. Извини.       — О-о-о, а передо мной извиниться ты не-       Он направляет трезубец на Дрима, и тот моментально захлопывается, словно и не говорил ничего.       Квакити прыскает со смеху.       — В любом случае, — начинает он, — псевдо-Уилбур пытался угрожать мне. Это было достаточно стрёмно. А ещё от него несёт трупом, хотя от Томми не несло.       Дрим едва заметно дёргается. Кажется, о чём-то догадался.       — Ох блять, — сглатывает он. — Если от него пахнет трупом, тогда его тело не восстановилось до момента смерти. Это значит… что в его теле не душа. Это… это что-то другое. По типу дримонов.       — По типу кого? — Квакити наклоняет голову набок.       — Дримонов, — раздражённо повторяет Дрим. — Как демоны, но дримоны. У них там очень запутанные связи с… э, богом, и на них ещё охотились Сапнап с Таббо. Вы не помните?       — Не то что не помню — я не знал, — отвечает Сэм, наконец-то опустив трезубец и позволив Дриму расслабиться.       — Ну поздравляю, ты пропустил много чего интересного, — Дрим закатывает глаза. — Если в Уилбуре засел дримон, то это странно… Обычно они выбирают живых носителей и подселяются к ним же. А тут в труп…       Дрим погружается в размышления, пока Квакити, закусив губу, думает, как бы сообщить хотя бы кому-нибудь из Лас-Невадаса, что он тут. Но если он сообщит, то как они его достанут? Может, Сэм всё-таки поймает сигнал рации…       — Так, ладно, окей, — Дрим резко встаёт и отряхивает оранжевую робу. — Кажется, у меня есть план. Не факт, что сработает, но молюсь, чтобы так и было. Ни у кого нет ножа?       Сэм и Квакити обмениваются взглядами. Дрим с долей скептицизма смотрит на них обоих.       — Как я смогу вам навредить с железным ножиком? — устало вздыхает он, сгорбившись. — Серьезно, у одного топор, у другого полное обмундирование…       Дрим усмехается, скаля пожелтевшие зубы.       — Что, боитесь даже безоружного меня?       — Много на себя берёшь, — фыркает Сэм, копошась в одном из карманов. Он вынимает оттуда нож и кидает прямо к Дриму. Тот звонко падает на обсидиан. — Учудишь что-нибудь — тебе крышка.       Квакити направляет топор в сторону Дрима. Для него уже удивительно то, что Сэм так легко отдал нож Дриму. Но с другой стороны тот прав — чего им боятся?       Или же Дрим внушает им ложное чувство безопасности?       Дрим поднимает нож с пола, засучивает рукав робы. Мускулы, покрытые рваными шрамами, сияют в свете лавы.       — А теперь, — Дрим берёт ножик обратным хватом и заносит его над своей голой рукой, — будет фокус.

***

      — Не выходит. Голова уже начинает плыть от благовоний, — фыркает Филза, вваливается в гостиную и оседает на кресле.       Ники, до этого вязавшая спицами чтобы то ни было из красной пряжи, отвлекается. Он поджала под себя ноги, укрылась шерстяным пледом и молча ждала, когда Фил наладит контакт со своей женой.       Ранбу читал, стараясь оправиться от недавнего приступа.       Техноблейд тяжело вздыхает.       — Либо Она тебя игнорирует, либо тебе мешают, — выдаёт он, откидываясь на спинку кресла. — Похоже, достучаться до неё бесполезно.       — Тогда… остаётся лишь идти, так? — спрашивает Ники, откладывая спицы.       Техноблейд неопределённо жмёт плечами.       — Опасно. Вас с Ранбу сожрут тут же, у меня Бог мёртв, так что меня тоже. Судя по всему, Она уже просто не может выйти на связь, — говорит он, проводя рукой по лицу. — Для начала нам нужно выяснить, кто это и что они хотят. И как всё это связано с Уилбуром.       Филза болезненно хмурится, дёргает одним крылом. Он тихо выдыхает, запрокидывая голову назад. У него сознание мутнеет с каждой секундой, ему бы на улицу — протрезветь от курева, — но метель его точно выпотрошит. Может, на чердак? Там похолоднее.       — Я пойду на чердак, — говорит Фил, вставая с кресла. — Голова трещит. Там похолоднее.       Техно скользит по нему взглядом, сужает глаза, а потом кивает. Ники возвращается к вязанию, Ранбу откладывает книгу и что-то говорит Техно, но Фил уже не слышит. Его слегка покачивает, когда он поднимается по лестнице, но Фил впивается рукой в перила, с усилием поднимается наверх.       На чердаке действительно прохладнее. У Техно здесь стоит колокол и пару сундуков с бронёй. За маленьким окошком темнота: снег бешеными потоками кружит в воздухе. Фил заглядывает туда: крыльцо и крышу его дома уже замело.       Прохладный воздух остужает голову, сосуды, сознание затвердевает, будто вода на морозе, поэтому он начинает мыслить здраво, ясно.       Фил растирает виски, жмурится. Он перекурил. Он явно перекурил. Как в таком состоянии лететь в метель?       Наверное, не надо было пять раз подряд пытаться связаться с Ней.       Что-то резко мелькает за окном.       Фил резко отшатывается, расправляет крылья. Какая-то чёрная тень мелькнула за окном, немного слившаяся с тёмно-фиолетовым небом, но контраст со снегом был виден отчётливо.       Что это? Последствия курения?       Неприятный скрип раздаётся откуда-то сверху, и Фил разворачивается, запрокидывает голову наверх. Что-то скребется своими когтями к нему, будто пытается пробуравить крышу и попасть к нему.       Фил немного расправляет крылья, и всё резко затихает. Даже ветер перестаёт так громко свистеть, будто внезапно решил остановиться.       А потом всё начинает трястись. Ветер на полной скорости врезается в стены, будто пытается смести чердак к чёрту, какой-то скрежет раздаётся со всех сторон, словно куча разъярённых псин решила прорваться внутрь.       Фил встаёт в центр комнаты, игнорирует то, как колокол начинает звенеть. У него дыхание спирает от ужаса, руки чуть подрагивают, потому что за всю свою долгую жизнь, будучи благословленным Ею, он никогда такого не видел. Это походило на сценку из какого-то фильма ужасов, но никак не на реальную жизнь.       Что-то стучится в окно. Фил смотрит в него, но видит сплошную пустоту, темноту, сравнимую с чернотой Лимбо.       Откуда-то доносится смех. Вокруг него хихикают десятки тысяч голосов, и раздаются они отовсюду, будто сами стены, мебель и сундуки смеются над Филом и его непониманием.       Фил видит за окном, как что-то мерзкое, зубастое и гнилое скалится, улыбается ему.       Окно тут же выбивают. Ветер свистит ещё сильнее, метель заносит снег внутрь, но вместе с ним на чердак залетает что-то чёрное. Фил резко отходит с их траектории вбок, но чёрную муть, не имеющую явных очертаний тела, это не волнует. Это зубастое нечто с гнилыми клыками резко разворачивается к нему, сверкая глазами. Они у неё беловато-чёрные: будто бы белая радужка окружает ненормально раздутые зрачки.       Существо бежит на Фила, а тот даже скрыться не успевает, лишь заорать по-птичьи. Слышится топот звериных лап, и эти мерзкие гнилые зубы вонзаются в правую руку Фила, погружаются под кожу, рвут сосуды и делают трещины в костях. У Фила воздух перехватывает, он резко хлопает левым крылом, пока тени заслоняют ему обзор и смеются, смеются, смеются над ним, как над чёртовым идиотом.       Ангела Смерти прижали к стенке какие-то непонятные тени. Это ли не смешно?       Филза усилием воли впивается ногтями в что-то, текстурой напоминающее слипшуюся шерсть животного и пытается отодрать это грязное существо, от которого пасёт гнилью и затхлой тиной, от своей руки. Но оно делает всё само — буквально вырывает кусок мяса из его руки и гогочет вместе с остальными.       Филу кажется, что он сейчас оглохнет.       — Вымри! — кричит он, а затем стискивает зубы от боли. И всё резко прекращается.       Филза моргает, и всё. Больше ничего нет. Только лужа крови, растекающаяся под ним, и гнилая туша… будто бы белого медведя, лежащая около его ног.       Снег из-за метели дует прямо в окно.       Слышится топот сапог по лестнице. Спустя секунду дверь открывает запыхавшийся Техно с Ники и Ранбу за спиной.       — Фил? Фил! — Техно хочет перепрыгнуть через тушу, но резко останавливается, стоит наткнуться на неё взглядом. Он приседает. — Это?… Стив?…       Фил широко распахивает глаза. Стив? Белый медведь Техно? Даже со своего места Фил видит, что по спине зверья ползут длинные воспалённые раны, сочащиеся гноем и кровью. Шерсть вся слиплась от какой-то желтовато-зелёной жидкости, будто от желчи, и от Стива так воняет трупом, что Фил диву даётся, как тот… атаковал его?       Эти сущности способны овладевать трупами?       Фил резко замирает.       Поэтому… сущности не хотели, чтобы Ранбу трепался об Уилбуре? Потому что они… завладели его телом?       Фил прижимает раненую руку ко рту, игнорируя хлещущую из раны кровь. Если он отдерёт её, то его точно вырвет.       Техно сидит около Стива, с неверием пялится на него. Красные глаза сверкают в темноте, и Фил боится даже представить, насколько шумно сейчас у него в голове.       Ники огибает Техно и подходит к Филу, бледнеет на несколько тонов, стоит только завидеть рану на руке. Она приседает около Фила, берёт его за здоровую руку.       — Фил… нам надо обработать рану. Ты не знаешь, что это было?       — Я… Я не уверен, — тяжело дышит Фил, пытаясь приподняться. Ники придерживает его за здоровую руку, помогая. — Это… что-то напало на меня. Похоже, это сущности, которые пытались обмануть Ранбу… и которые привлекли метель.       — Чёрт возьми, — Техно яростно скалит зубы. Его аж потряхивает от злости. У Фила мелькает мысль, что Ники и Ранбу нужно немедленно увести подальше от Техно. — Почему я ничего не почуял? Они были буквально над нами!       За окном снова что-то завывает. Ранбу, разглядывающий тушу, резко зажимает уши ладонями.       — Опять! — резко выдыхает он и отодвигается к стене, свернувшись в клубок. — Они… они смеются!       Фил видит что-то… чёрное. Опять. Опять эти хихикающие тени пытаются пробраться через окно, и на этот раз они нацелились на Ранбу. Вновь.       Техноблейд резко разворачивается к окну, чуть ли не по-звериному рычит, сжимает кулаки. Его трясёт от злости и адреналина, он прямо сейчас готов наброситься на что-то мистическое, дабы отомстить за бедное животное, которое ничего плохого никому не сделало.       Филза резко выпрямляется. Ники вместе с ним. Он вновь готовится использовать свою способность, но… ничего не происходит.       Всё резко затихает. И ветер за окном, и метель, и тени, и хихиканье.       Ранбу аккуратно открывает уши, поворачивает голову к Филу. Тот всё ещё напряжён, готов дать бой, если тени вновь нападут.       Но этого не происходит. И Фил ощущает нежное прикосновение к своему плечу.       Крылья резко распахиваются.       — Курительница! Быстро! — он срывается с места, быстрее ветра спускается вниз и бежит к алтарю.       Он слышит, как Ники и Ранбу окликают его, кто-то из них бежит за ним, но Фил понял, он понял, что к чему.       Она наконец-то ответила! Отпугнула их! Коснулась его плеча!       Филза остервенело вбегает в свою комнату, зажигает почти сгоревшие благовония. Ему срочно нужно утихомирить бьющееся сердце.       — Фил! Что происходит?! — Ники резко подбегает к дверному проёму. Её волосы уже все растрепались, лицо мокрое от пота. Фил понимает её, прекрасно понимает, потому что даже он — существо, прожившее множество веков, — испугался этой мистической хтони. Ники, далекой от этого, страшнее вдвойне.       Но сейчас не время для слабости. Если эти сущности способны овладевать трупами, то воскрешение Уилбура могло лишь оказаться их проделкой. Фил не знает принцип работы некромантии Дрима, ведь Томми-то воскрес собой, но сам этот процесс противоречит законам природы, Её законам, и за такое неуважение Фил ещё несколько столетий назад покарал бы.       Это что-то неизведанное. Но Она может что-то знать.       — Ники, срочно неси чеснок! И зелья слабости! Всё для понижения давления! — кричит он. — Но уведи Ранбу из комнаты. Оставь Техно на чердаке, его опасно сейчас беспокоить.       — А рука-       — Всё равно на руку! Беги!       Ники хмурится, смотрит на него, как на сумасшедшего. Она осматривает его секунды три, затем кивает и удаляется.       Фил старается расслабиться. Ему срочно нужно заснуть, но быстро бьющееся сердце никак не помогает. Рука его тоже кровоточит, пачкает алтарь и одежду, но Филу всё равно.       Что-то преследует их. Что-то, что хочет помешать им узнать об Уилле. Но почему?       Фил закрывает глаза. Нужно просто… расслабиться.

***

      Томми резко распахивает глаза, когда слышит, как разбивается стекло. Уилбур сползает с раскладушки, вытягивая волосы своей огромной ладонью. Около противоположной стены поблескивают осколки стекла в лунном свете. Уилбур тяжело дышит, сидя на земле. Он закатывает рукава растянутого свитера, который Томми где-то откопал, и бомбера и, судя по звукам, блюёт.       — Уилбур? — сонно окликает Томми, поднимаясь с кровати. Тот не отвечает, и Томми обувает тапочки, подходит ближе. — Уилл?       — Томс, — Уилбур отплёвывается от чего-то, вытирает рот правым запястьем. Томми присаживается рядом на корточки, кладёт ему руку на плечо, чуть поглаживает. Почему-то бомбер в этой области мокрый. — Томс… мне… так херово…       Уилбур резко кидается на него, словно дикий зверь, и Томми на мгновение пугается, но спустя секунду чужие длинные руки с усилием сжимают его, как бы обнимают. В нос опять въедается запах гнили, и Томми едва удерживается от того, чтобы блевануть.       Томми неловко кладёт свои ладони ему на спину. Одежда либо промокла в поту, либо непонятно в чём, но весь Уилбур невероятно холодный. Его шея, слегка касающаяся шеи Томми, буквально ледяная.       Что происходит?       — Уилл, может, на воздух? — несмело предлагает Томми, пока Уилбур тяжело дышит рядом.       Он молчит пару секунд, а потом резко отпускает его, встаёт и слегка улыбается. Томми едва ли может увидеть изменения на его лице, потому что, знаете, темно. На улице середина ночи.       — Знаешь, что? А пошли! — задорно смеётся Уилбур и резко разворачивается к двери. Он широко распахивает её и выходит на улицу, пока Томми несмело следует за ним в тапочках.       Они бродят по ночным тропинкам, и Томми думает, что было бы неплохо дойти до Дома Общины и обратно.       — Уилбур, что случилось? — спрашивает он, идя справа от самого Уилбура.       Уилбур мычит, как бы пытаясь придумать, что ответить.       — … кошмары, Томс, — в конечном итоге выдаёт он, засовывая руки в карманы оранжевых штанов. Томми рядом вздрагивает. — Там… было не что-то связанное с воспоминаниями, а просто… что-то странное. На меня напал какой-то зверь, и я испугался.       Томми поджимает губы. Напал зверь? Ну, это лучше, чем кошмар о подрыве шестнадцатого или о Погтопии. Сам Томми долго страдал от кошмаров про Судный день, день заточения Дрима в тюрьму…       … про свою смерть.       Томми даже не замечает, как они выходят в Незер. Лицо обдаёт жаром, где-то далеко внизу слышится бульканье лавы. Томми панически оглядывается.       — Эм? Уилл? Ты к- погоди, ты вообще помнишь про Незер? — Томми спешно бежит за ним, пока Уилбур подозрительно уверенно идёт по какому-то конкретному пути.       — Отдалённо, — бросает он. В свете Незера Томми видит, что тот самый бомбер Уилла настолько промок, что воду уже можно выжимать из него. Он настолько пропотел? — Незер трудно забыть даже с амнезией, не находишь?       — … возможно, — Томми это вообще не нравится. Куда Уилбур ведёт его.       Они идут и идут по обсидиановым мостам. Некоторые из них уже потрескались, и Томми думает, что было бы неплохо заменить их, иначе кто-то стопроцентно свалится в лаву при переходе между порталами.       И Томми очень поздно понимает — прямо у конкретного портала в Верхний Мир, — куда конкретно приводит его Уилбур.       У Томми кровь в жилах стынет. Мурашки бегут по спине и рёбрам.       — Уи-       Томми не успевает ничего сказать, а Уилбур молча заходит в портал, скрывается в фиолетовой дымке. Плёнка натягивается, когда фигура исчезает в ней, а затем вновь начинает дребезжать, как обычно.       Томми оседает около каменного забора, хватается за сердце. Он не хочет туда идти. Он не хочет. Совершенно.       Почему Уилбур туда пошёл? Томми, конечно, рассказал об изгнании, но…       Откуда Уилбуру вообще знать, как добраться до Логстедшира? Откуда он это знает?       Вопросов намного больше, чем ответов. И любопытство Томми пересиливает страх. Он с трудом ступает в обсидиановую рамку портала, позволяет фиолетовому поглотить себя и закрывает глаза, чтобы не тошнило.       Выходит он уже в тёмный Логстедшир. Слышится прибрежный шум, шелест листвы. Фонари, который Томми здесь установил давным-давно, всё ещё горят, освещают спину Уилбура. Сам он стоит и ждёт, а когда Томми появляется, то идёт на пляж, резко развернувшись.       — Уилл! Какого чёрта?! — вопит Томми, догоняя его и хватая за локоть. Уилбур останавливается и медленно, медленно разворачивается к Томми.       Тот пугается.       Опять Уилбур смотрит на него, как на врага. Как на что-то, что нужно прикончить. Томми тут же отпускает его локоть, поднимает руки вверх, как бы говоря «смотри, я безопасен».       Уилбур тут же расслабляется.       — Из-за твоих рассказов я стал более любопытным, — начинает Уилбур, огибая Томми и возвращаясь к порталу. — Знаешь, решил провести самостоятельное исследование.       Томми хмурится. Уилбур идёт обратно к порталу, вытаскивая что-то из кармана и садясь на корточки перед рамкой. Слышится треск, виднеется вспышка.       Что он?…       Он что, поджигает динамит?       — Наконец-то, блять, мы можем нормально поговорить, Том, — чуть ли не смеётся Уилбур, и Томми в кои-то веки видит проблеск чего-то нечеловеческого в чужом лице.