Один час - и я рядом

Тренировки, о которых говорил Лёва, и вправду стали проводиться изо дня в день. Я активно участвовала в них и даже не заметила, как быстро пролетели два оставшихся месяца. Моя жизнь приобрела новые краски, и я хоть совсем ненадолго, но стала живым человеком. Человеком, который не просто существует. Человеком, который наслаждается каждым днем с мыслью, что в будущем сможет быть полезным. Но для того чтобы нести пользу, необходимо прилагать определенные усилия. С самого начала моего пути Валентин Сергеевич объяснил это, что мне и до него было известно. «Людям помогать нужно, защищать их от всяких тварей, которые нечеловеческим путем созданы. Покуда не все способны защищаться». На подобные темы Валентин Сергеевич всегда разговаривал с крайне серьезным выражением. Иногда даже нотки слабой агрессии проступали на его морщинистом лице. Я понимала его и не задавала лишних вопросов, потому что знала, что всему есть свое время. Однако на то время я ни разу не сталкивалась с какими-либо вампирами или чем-то похуже. При всём желании учиться и быть им помощником, я не хотела ни с кем встречаться. Это действительно было только началом моего пути.

***

Вторую половину лета 1981 года я провела, с головой погрузившись в тренировки. Поначалу сильная усталость и боль, с каждым часом больше и больше разливающаяся по телу, валили меня с ног. Физических нагрузок до таких тренировок у меня никогда не было. Я и не видела в них смысла: мама вечно противилась любому предлогу, под которым я бы могла выйти летом на улицу, а отчим спортивным человеком не являлся. Валентин Сергеевич же взялся за моё «перевоспитание» двумя руками. Он стал меня учить приемам, которые, по его словам, были замечательным оружием против любого кровососа. Индивидуальные тренировки с Валентином Сергеевичем были самыми выматывающими. Потоки ветра, которые изредка хлестали меня по влажной коже, заставляли неприятные мурашки бежать по ней. Солнце грело тело до невозможных температур. Из-за него мне приходилось надевать на себя светлые вещи, коих у меня было катастрофически мало. Так что я ограничивалась белой майкой и темными шортами, из очень тонкой и легкой ткани. У Валентина Сергеевича на такой случай были специальные спортивные брюки и похожая спортивная майка. — Любая тварь, которая находится перед тобой и которая приметила в тебе что-то странное, будет осмотрительна и осторожна. Она будет скрытна. Ты едва сможешь понять, что именно она собирается сделать. Именно поэтому у тебя должно быть несколько вариантов под рукой, — эти слова на самых первых тренировках он говорил мне, прежде чем показать те самые несколько запасных вариантов. Мне необходимо было узнать о свойствах святой воды как об оружии против нечисти, о правилах владения серебром и некоторых приемах, которые я могу принимать, если хорошо натренируюсь физически. Также мне предстояло знать несколько строчек молитвы, которую я и так знала целиком. Но это уже не относилось к физическому труду. — Вампиры, пиявцы и им подобные обычному человеку могут показаться очень сильными. Удары любыми частями тела, даже самые мощные удары, практически не помогают. Однако в некоторых случаях они могут задержать, — на такой ноте Валентин Сергеевич начинал драку, на первый взгляд ординарную. Хотя все было не так просто. Мужчина специально напрягал свои руки и ноги, чтобы набрать в себя всю физическую силу. Временами мне даже мерещилось, что я вовсе не с человеком дерусь. Валентин Сергеевич не использовал никаких сложных приемов, однако его руки были настолько сильны, что я едва могла выбраться из хватки. Он крепко хватал меня за шею, он пытался сбить меня с ног, положить на пыльную землю. И тогда моя грудь отчаянно пыталась набрать в себя побольше воздуха, ведь легкие с каждой секундой отказывали все сильнее. Первые дни, даже недели, оказывались для меня полным провалом. Но Валентин Сергеевич не позволял мне опускать руки. Он был тем самым взрослым наставником, который тренировал меня не только физически. Он закалял мою душу. На втором месяце и последнем месяце лета тело моё стало потихоньку приспосабливаться к суровым условиям жизни. Я начинала намного быстрее и резче отвечать в «боях» против Валентина Сергеевича. Если на первых неделях, когда мужчина показал мне маленький ремешок с серебром и объяснил, что именно нужно с ним делать, Валентин Сергеевич мог с легкостью прогнуть мою руку и выкинуть ремешок, то теперь я была в силах уже спокойно прогнуть его руку и, закрутив её мужчине за спину, оттолкнуть от себя. Я понимала, что с вампирами подобные вещи работать не будут. Но это только тренировка, в которой я способна вести себя, как угодно. Были времена, когда Лёва участвовал вместе со мной в тренировках. Однако он присоединился ко мне лишь к началу августа. Валентин Сергеевич намеревался поработать с нами двоими именно так же. В августе солнце грело уже не сильно. Тропинка, на которой мы стояли, была освещена им наполовину. Крыша двухэтажного дома не пропускала теплые лучи. Опустив руки по швам, я задумчиво оглядывала тропинку и не заметила, как Лёва приблизился ко мне. — Можно вывести его на солнце, увидишь, как весело станет, — парень склонил голову и тихо прошептал мне на ухо. Я не сразу поняла смысл фразы, однако переглянулась с ним и слабо усмехнулась. Пожав плечами, я кивнула головой и ничего не сказала. Лицо Хлопова засияло, он вынул руки из карманов длинных серых шорт и шагнул в сторону Валентина Сергеевича. Через мгновение я опередила его и, подбежав к мужчине со спины, постаралась схватить его за шею. Валентин Сергеевич не был прост, он с легкостью выбрался из хватки и взмахнул руками, чтобы толкнуть меня в грудь. Но я успела увернуться несколько раз подряд. Я стала отходить назад, вести его за собой на территорию, освещенную солнцем. Мужчина и здесь сразу сообразил, что происходит, он начал также отступать, но не тут-то было. Лёва сделал движение, похожее на моё, он захватил Валентина Сергеевича, который в свою очередь впился пальцами в руки парня от неожиданности. Лёва резко обернулся и вместе с Валентином Сергеевичем опустился на опаленную солнцем землю. От теплых лучей солнца мужчина стал издавать звуки, которые, судя по всему, характерны для вампиров любого вида. Но это было настолько нелепо и смешно, что Лёва вместе со мной залился смехом. Валентин Сергеевич легонько хлопнул его по лбу. — Отпускай меня, разбойник малолетний, — мужчина проговорил низким голосом. Он был таким же веселым, как и мы, только держал образ вампира до последнего. Лёва оставил его лежать на земле, а сам поднялся на ноги, стараясь успокоить свой смех. Я старалась сделать то же самое, и улыбка наполовину исчезла с моего лица, когда его глаза странным образом посмотрели на меня. Улыбаться я, конечно, продолжила, но уже менее уверенно. Что-то было в этих глазах, чего я раньше не замечала. — На этот раз вам повезло, победили меня, — Валентин Сергеевич буквально растянулся на земле, он прикрыл глаза и будто начал загорать. Издав легкий смешок, я заметила, как Лёва приподнял над головой ладонь, и тут же отдала ему пять. Даже при малейшем соприкосновении я почувствовала, насколько теплыми были его руки. Когда Валентин Сергеевич понимал, что его сил на дальнейшие тренировки не хватает, он отправлял Лёву вместе со мной на пустырь, расположенный неподалеку от дома. Там Лёва учил меня стрелять из арбалета, который на первый взгляд показался мне странным. Стрелы в нем были особенные, сделанные специально для кожи вампиров. Для человека они также опасны, но материал, из которого они сделаны, влияет именно на кровососов. Сначала оружие казалось мне тяжелым, но даже тогда я старалась держать его прямо, на нужной высоте. — Эти стрелы даже по мишени не попадают. Может они не против вампиров, а против меня? — я проговорила это с серьезной интонацией, хотя уголки губ всё-таки приподнялись. Лёва только усмехнулся на мои слова. — Старайся направлять арбалет исключительно на цель, — он ответил тихим голосом и незаметно приблизился сзади. Протянув обе руки, он расположил их вокруг моих, но до сих пор не прикасался. Лёва, проведя пальцами по воздуху, заставил меня слегка приподнять свои руки. Мне пришлось выпрямиться всем телом, до самого максимума, ведь его грудь чуть ли не прижималась к моей спине. Смешанные чувства переполняли меня, и происходящее мне поскорее захотелось забыть. Я не смела поворачивать голову, не смела двигаться в какую-либо сторону. До тех пор, пока Лёва не отстранился назад. Он убрал руки за спину и медленно выдохнул. — Стреляй, — на выдохе Хлопов произнёс одно лишь слово. Я прикрыла глаза и с неким разочарованием в себе покачала головой. Резко очнувшись от происходящего, я покрепче обхватила оружие пальцами и, поджав губы, нажала на спуск стрелы. Она попала в цель. В самое сердце мишени. Я даже сосредоточиться не успела, эмоциональный всплеск сделал все за меня. — Ты молодчина, — голос Лёвы практически превратился в шепот. Когда я посмотрела на него, темные глаза не сразу пересеклись с моими. Эту фразу стоило бы воспринять как комплимент, но я только головой покачала да опустила арбалет. — Он благодаря тебе в мишень попал, — проговорив печальным голосом, я заметила, как Лёва нахмурился. Кажется, ему не понравились мои слова. Арбалет в моих руках становился тяжелее, он готов был притянуть меня вместе с собой к земле. Поэтому парень немедленно подхватил его своими руками и с легкостью забрал у меня. — Выстрелила ты, — Лёва ответил мне голосом человека, который был вовсе недоволен комплиментом, коим его, казалось бы, пытались обрадовать. — И, пожалуйста, запомни одну вещь. Я очень не люблю, когда себя недооценивают, — он поспешно добавил, и тогда я посмотрела на него с удивлением, которое сложно было скрыть. В моих глазах так и читалось: «а как по-другому?» Я пыталась и в его глазах найти ответ, но получалось лишь бегать голубыми зрачками по его лицу. Лёва прочел те слова в моем глубоком синем океане, в котором эмоции играли подобно волнам во время шторма. И он мог бы ответить, осудить моё самомнение, высказаться.. Но Хлопов не сказал мне ни слова.