Покажи мне звезды

      Сигарета успевает дотлеть лишь наполовину, прежде чем входная дверь бесшумно распахивается за спиной у Рейнхард. Она не оборачивается и никак не реагирует на это, продолжая медленно курить и смотреть в одну точку.       — Эстер... — раздается голос Жана. Девушка, не ожидая, что это будет именно он, чуть ли не давится от едкого дыма. Она сразу же начинает вытирать слезы ладонями, но это ее не спасает. Кирштейн с первых секунд замечает состояние блондинки. — Что произошло? — осторожно спрашивает парень, присаживаясь рядом с Эстер.       — Мы немного поговорили с Эреном, — произносит она, стараясь не смотреть на Жана. На ее губах появляется секундная нервная улыбка, а затем еще и пару новых мокрых дорожек на щеках. — И, кажется, неудачно…— пытается отшутиться она.       — Вижу, как вы поговорили, — недовольно произносит он. — Что он сказал тебе? — начинает расспрашивать Кирштейн.       — Ничего, — почти шепотом выдавливает из себя Эстер, чувствуя ком в горле.       — Оно и видно, — вздыхает он. Жан аккуратно берет девушку за руку, заставляя ее таким образом взглянуть на него. Теперь парень отчетливо видит заплаканные глаза, в которых читается лишь опустошение. — Если ты не хочешь говорить об этом, я не буду заставлять тебя. Не хочу делать тебе еще больнее. Но знай, если Эрен сказал тебе какую-то херню, уже я не буду молчать, — серьезно произносит парень.       Девушка лишь слегка улыбается его словам и кивает, после чего между ними на пару минут виснет приятная тишина. Эстер успевает как раз за это время докурить сигарету и более-менее успокоиться. Наверное, не будь Жана рядом с ней, она так бы и продолжала плакать.       — Как бы я хотела уехать отсюда, — шепчет Эстер, шмыгая носом. — Просто хочу вернуться домой и лечь спать…       — Я отвезу тебя, — выдает парень.       — Ключи у Ванессы… — уже смирившись со своей неудачей, произносит кареглазая. — А я не очень-то хочу, чтобы она донимала меня лишними вопросами по типу: “Почему ты заплаканная?” или же “Почему вдруг уезжаешь домой посреди вечеринки?”.       — И это проблема? — произносит Кирштейн. Девушка выгибает бровь, смотря на него. На ее лице буквально читается вопрос: “Разве нет?”. — Поехали ко мне, — предлагает вот так вот запросто он.       — Не хочу создавать тебе лишние хлопоты. Ты и так вызвался отвезти меня, — начинает бормотать она.       — Не говори ерунды, — серьезно произносит Жан.       — Нет, серьезно, — начинает отнекиваться она. — Не нужно. Я могу вызвать себе такси и просто подождать Ванессу на улице, — слова девушки становятся все тише и тише.       — Да, конечно… Вперед! — ее слова вызывают у Жана смешок. — Только в другой раз и не в моем присутствии. Поехали, — парень встает на ноги, а затем протягивает руку Эстер.       Рейнхард не сразу, но все же принимает предложение Кирштейна и следует за ним.       — И да… Если ты все же захочешь в следующий раз просидеть возле дома в ожидании сестры пару-тройку часов, — выдает парень, — то хотя бы не напивайся так сильно. Ты еле на ногах стоишь, — улыбается он.       — Ты пытаешься меня развеселить или же вогнать в краску? — повиснув на руке Жана, произносит блондинка. Ей становится немного стыдно за свое состояние.       — Просто даю совет, — говорит Жан. — А лучше звони мне. Все-таки плакать в одиночестве красивым девушкам нельзя.       — Все-таки второе, — выдает Эстер, чувствуя, как ее щеки начинают гореть.       Девушка садится в черную машину и ее тело наконец-то прекращает шататься из стороны в сторону. Она вздыхает и переводит взгляд с двухэтажного коттеджа на рядом сидящего за рулем Жана. Только оказавшись в салоне наедине с парнем, к Эстер приходит осознание того, что это все не шутка и она действительно едет к нему домой. “Отлично, Эстер, ты превзошла саму себя! Поссорилась с Эреном, порыдала, а теперь едешь пьяная к симпатичному парню домой. Ситуация хуже некуда. Стоп…”, — проносится в голове. Рейнхард напрягается и еще раз прокручивает все свои мысли. “К симпатичному парню. Боже…Почему именно сейчас я начала думать об этом”, — заныла мысленно блондинка.       Эстер и правда считала Кирштейна достаточно симпатичным и приятным в общении парнем, но почему-то именно сейчас этот факт вызывает у нее такую бурную реакцию. Как минимум, к ее лицу сразу же приливает кровь, а в животе будто бы появляются бабочки. “Тебе надо меньше пить”, — констатирует она, начиная покусывать нижнюю губу. Девушке становится максимально неловко перед Жаном. Ей на секунду даже кажется, что тот смог прочесть ее мысли и теперь все знает.       — Что-то не так? — наблюдая все это время за Эстер боковым зрением, спрашивает парень. Машина снова поворачивает направо, преодолевая еще один километр дороги.       — Нет-нет… Все в порядке, — выдает она. Пальцы рук тут же цепляются в ткань одежды, сжимая ее. И без того короткое платье еще немного приподнимается, оголяя бедра. И Кирштейн это замечает. Причем первым. Рейнхард осознает это лишь только после появления ухмылки на его лице.       — Мы почти приехали, — сообщает он.       Буквально через пять минут после последних слов Кирштейна машина плавно припарковывается возле жилого дома. Район, в котором, оказывается, живет парень, Эстер был знаком уже весьма хорошо. Да и иначе быть не может, ведь это центр города. К тому же, как многие считают, самая богатая его часть.       “Недурно”, — проходя в квартиру следом за Жаном, проносится в голове у девушки. Ее внимание сразу же привлекает красивый интерьер, порядок и простор. Такое ей было по душе. Уютно и нет ничего лишнего.       — Вот здесь ванная комната, — заканчивая небольшую экскурсию, произносит парень. Девушка лишь молча кивает и по пятам идет за ним, до сих пор неуверенно держась на ногах после выпитого алкоголя.       — Слушай, Жан, — как-то робко говорит Эстер, обращаясь к парню, — а у тебя не найдется сменной одежды? Я не очень-то горю желанием спать в платье.       — Я мог бы сейчас пошутить, но, боюсь, буду спать потом на улице, — выдает он. На лице девушки появляется смущенная улыбка. — Сейчас что-нибудь найду, пошли.       Кирштейн направляется в свою комнату и принимается рыться в шкафу с вещами. Он вынимает несколько футболок и отдает их в руки Эстер, чтобы та выбрала понравившуюся.       — Ты утонешь в них, они слишком велики тебе, — Жан показывает черные шорты девушке и еще пару спортивных штанов такого же цвета, еле сдерживая смех. Если размер верха не имел значения и можно было походить в футболке на несколько размеров больше, то с низом дела обстояли совсем иначе. — Я даже не знаю, что еще можно тебе предложить…       — Значит, одной футболки хватит, — невозмутимо произносит она. Почему-то собственные слова девушке сначала не кажутся чем-то сверхъестественным, но через пару секунд до нее доходит, что она только что ляпнула. “Одной футболки хватит. Серьезно, Рейнхард?” — сердце блондинки начинает учащенно биться в груди. Кажется, слова Эстер заставляют чувствовать подобное не только ее саму, но и Жана.       — И даже она тебе большая, — единственное, что смеет сказать парень.       — Без нее я уж точно остаться не могу, извини, — усмехается блондинка. — Я переодеваться, — с этими словами она покидает комнату, оставляя смущенного Жана одного.       Эстер закрывается в просторной ванной комнате, быстренько стягивает с себя платье и меняет его на футболку Кирштейна. Ткань доходит примерно до середины бедра и этот факт помогает блондинке спокойно выдохнуть. “Хотя бы так”, — проносится у нее в голове. Девушка еще какое-то время смотрит в свое отражение в зеркале, а затем принимает решение умыться. Вряд ли ей поможет это до конца прийти в себя после такого большого количества выпитого алкоголя, но как минимум оставшийся макияж после истерики она все же смоет.       Холодная вода и еще несколько минут наедине с собой помогают девушке слегка расслабиться. Она уже не чувствует того сильного напряжения, как это было в машине у Жана. Единственное, что ее не покидает,- легкий трепет при виде Кирштейна. Даже сейчас, стоя перед ним за спиной, Эстер ощущает это приятное дрожание в теле и улавливает свое же неровное дыхание в гостиной.       — Не волнуйся, она все прикрывает, — улыбается девушка, присаживаясь рядом с парнем. Она замечает на себе изучающий взгляд Жана и ухмылку на его губах после сказанных ею слов.       — Да уж вижу, — срывается с его уст. Эстер замечает, что Жан тоже успевает за время ее отсутствия переодеться в домашнюю одежду. Да и ко всему прочему заварить чай. — Знаю, что ты пьешь кофе, но сейчас его пить не лучший вариант, поэтому держи. — Будто читая ее мысли, произносит он и протягивает в руки кружку с горячим зеленым чаем.       — Спасибо, — благодарит блондинка.       — Что-нибудь включить? — спрашивает парень, кивая в сторону телевизора и включенного на нем канал с новостями.       — Может, какой-нибудь фильм?       — Жанр?       — Ужасы, — предлагает Эстер, пожимая плечами.       — Ого, да я погляжу, малышка Рейнхард у нас любит ужастики на ночь смотреть, — усмехается он. — Нестрашно?       — Я пьяна, мне ничего не страшно, — выдает блондинка, улыбаясь Жану. — К тому же, мне кажется, что через минут пятнадцать после начала фильма я усну.       — Если ты уснешь прямо тут, то я не стану тебя будить и отправлять в другую комнату, — предупреждает он. Слова Кирштейна заставляют смутиться девушку. Он замечает её реакцию и молча, с самодовольной ухмылкой, встает с места, чтобы взять мягкий плед с другого края дивана.       Сосредоточиться на сюжете шаблонного ужастика получается сразу, только вот удержать концентрацию внимания надолго все же Эстер не удается. Время от времени Рейнхард закрывает веки, проваливается в сон на каких-то пару секунд, а затем резко просыпается, стараясь вернуться к просмотру. Что-что, а выпитый алкоголь и выключенный свет в гостиной делают свое дело. Держаться бодрячком при таком раскладе становиться для нее испытанием.       Холодные кончики пальцев блондинки цепляются за теплый плед, после чего приятная ткань оказывается на ее плечах, как и у Жана. Ей приходится даже слегка подвинуться ближе к парню, чтобы проделать данные махинации, но на этом Эстер не останавливается. Уже через пару секунд она аккуратно кладет голову на плечо Кирштейна. Она даже сама не понимает почему решает это сделать. То ли от усталости, то ли от того, что ей просто хочется?       В нос сразу же ударяет дорогой и приятный парфюм с нотками, кажется, грейпфрута и бергамота. “Эрен пользуется чем-то подобным”, — сразу же отмечает про себя блондинка. О да, этот цитрусовый запах с чертовым бергамотом у нее отпечатался в памяти достаточно хорошо. И не только в памяти. На толстовке Йегера, которая теперь принадлежала ей, тоже. На той самой, которую он вручил девушке в так называемом походе и которую после она бережно хранила у себя на тумбочке возле кровати. Мартинес один раз даже подшутила над сестрой и сказала: “Может, ты еще с ней в обнимку спать будешь?”. Раньше бы Рейнхард съязвила бы сестре и ответила что-то по типу: “Может быть и буду”, но только не сейчас. В данную минуту она бы просто проигнорировала сестру, а толстовку и вовсе закинула бы в шкаф к остальным вещам. Не стала бы держать ее на том же месте. Так близко к себе. Как и Йегера.       Подпускать его к себе еще ближе после сегодняшнего диалога с ним Рейнхард не намерена. С нее хватит. Эрен и так слишком много знает. Как минимум он точно все это время был в курсе о наличии синяков у нее на теле и…“Возможно, у него есть догадки и о моем прошлом”, — проносится мысль. Нет. Эстер даже уверена в этом. В голове эхом тут же начинают доносится слова парня, подтверждающие это: “Но на деле все настолько паршиво, что ты в страхе скрываешься от какого-то ублюдка”. Он даже не догадывается, а точно знает.       Эрен знает все.       Пора прекращать это.       — Может, хочешь перекусить? Или что-то ещё? — вопрос Жана заставляет блондинку наконец-то вернуться в реальность и понять, что ее тело от всех этих мыслей сильно напряглось.       — Нет-нет, спасибо, — выдает она. “В горло сейчас и кусок не полезет”, — проносится в голове.       — Уверена? Или просто стесняешься?       — Уверена, — улыбнувшись, говорит та.       — Как ты себя чувствуешь? — все же спрашивает Кирштейн. Он не хочет задавать ей подобные вопросы, дабы не напоминать тем самым о случившемся, но по-другому просто не может. Состояние Эстер вынуждает это сделать.       Жан ведь чувствует, как та напряжена. Понимает, что ей сейчас вовсе не до фильма. И прекрасно знает, о чем Эстер думает. Точнее, о ком.       — Намного лучше, чем на вечеринке, — она старается ответить ровным голосом, но тот все равно дрожит.       “Спокойно. Постарайся сейчас ни о чем не думать”, — начинает мысленно повторять Эстер.       — Раз так, то пообещай мне больше не плакать. Хотя бы сегодня ночью, — произносит Кирштейн, аккуратно приобнимая девушку.       —Когда ты меня успел в плаксы записать? — усмехается она.       — Пока что не записал. Поэтому обещай, — спокойно выдает парень. Его пальцы рук невесомо касаются блондинистых локонов, доходящих до середины лопаток, после чего проскальзывают по всей длине от макушки до кончиков.       — Хорошо, обещаю, — на ее губах появляется улыбка.       — Умница, — Кирштейн повторяет свои действия, но уже более уверенно. Он гладит Эстер по голове так же ласково, как мама в детстве, а затем прижимает ее тело к себе еще сильнее, но не так резко, чтобы девушка вдруг воспротивилась. В итоге жар его тела начинает ощущаться даже через ткань футболки блондинки, от чего ее тут же охватывает напряжение, а дыхание спирает. Но это происходит не из-за того, что ей неприятно. Дело совсем в другом. Рейнхард просто интересуют следующие действия парня. И она их получает. Жан немного наклоняется, а затем нежно целует ее в макушку, приобнимая за талию.       От каждого его касания у кареглазой сердце начинает биться все быстрее и быстрее. “Боже”, — единственное, что проносится в голове. Эстер еще несказанно везет в том, что она хотя бы сидит на диване, иначе бы ноги точно подкосились от волнения и Жану бы пришлось ловить девушку.       — Жан, — блондинка в силах произнести только его имя. И то шепотом.       — Извини, — тут же выдает он. — Мне не стоило…       — Я не против, — прерывает она его, догадываясь,о чем сейчас парень скажет. Ее голос звучит все так же тихо, но только вот в словах слышится…Уверенность?       — Твои руки дрожат, — замечает Жан. — Почему? — ухмылка.       — Ничего они не дрожат, — произносит смущенно она. Будь в комнате включен свет, парень бы точно увидел то, как она краснеет.       — Неужели? — говорит Кирштейн и специально кладет руку на тыльную сторону ладони Эстер. До нее сразу же доходит, что он не только видит, но теперь и ощущает этот легкий тремор. “Вот черт”, — проносится мысль. Пару секунд и Кирштейн меняет положение своего тела, специально нависая над девушкой. Жан заставляет блондинку вжаться в спинку дивана и смотреть прямо ему в глаза.       — Я же говорю, что они не… — мгновение и они меняются местами. Рейнхард находит подходящий момент и даже не успевает договорить, как оказывается сверху. Только вот не так, как Кирштейн над ней. Она приземляется прямо к нему на колени. Ее действие можно было бы сослать на огромное количество выпитого алкоголя, но это лишь вторичная причина случившегося. Первая заключается в том, что Жан ее “вовремя” потянул за руку. Эстер только из-за этого потеряла равновесие и оказалась в такой позе.       — Как скажешь, — произносит парень, хватая ее за трясущиеся от волнения запястья. Он слегка притягивает ее к себе, сокращая максимально расстояние, а затем шепчет на ухо:«Не умеешь ты врать». Его дыхание обжигает кожу, вызывает волну мурашек. Эстер невольно вздрагивает и резко поворачивает голову так, что губы парня в итоге оказываются в паре сантиметрах от ее. Кирштейн в итоге сокращает это ничтожное расстояние и целует блондинку. Нежно, почти невесомо, будто бы боясь этим поступком потерять Эстер навсегда. Девушка же отвечает ему и ощущает,как внутри все переворачивается. Она хочет продолжить, но в итоге Жан отстраняется, понимая, что не будет дальше сдерживать себя.       — Ты слишком пьяна. Я не могу так.       — Ты тоже пьян, — с ноткой обиды произносит та. “Но не так сильно, как я. Этого даже практически не заметно”, — все же осознает девушка.       В голове Эстер допускает мысль: ”Скорее всего Жан думает, что я делаю это только лишь под действием алкоголя. Неискренне. Но это не так… Это всего лишь был спусковой крючок. Как там говорят? Для храбрости?”.       Но признаться в этом она ему сейчас не может. Она слишком труслива. Сделать смогла, а сказать вряд ли. Да и смысл? Ведь Эстер сама же себя уверяла не так давно, что ни за что не пустит в свою жизнь еще кого-то столь рано. После Ригеля раны все же еще кровоточат. А зачем она все это делает и как минимум допускает, девушка не знает.       Внутри все сжимается. В горле снова появляется ком от обиды. Ей становится мерзко от самой себя. И от того, что все так получается. Прошлое не даёт ей начать все с чистого листа, оно её слишком сильно тянет назад. Не дает ей вырваться и уверенно идти дальше. Как бы Рейнхард сильно не хотела чего-то, произошедшее будет напоминать ей о совершенных ошибках.       Но может, лучше так, чем снова обжечься? Верно?...       — Тебе пора спать, малышка, — произносит Жан, смотря девушке прямо в глаза.       — Не называй меня так, — возникает сразу же Эстер, понимая, что подобные фразочки обычно были адресованы ей самим Эреном. Особенно в первые дни их знакомства. Она хмурится, а затем нащупывает рукой подушку. Пальцы рук наконец-то дотрагиваются до нужного предмета и цепляются за ткань белоснежной наволочки. — Идиот, — выдает она, а затем кидает ее прямо Кирштейну в лицо. На губах блондинки появляется самодовольная ухмылка.       — Ах ты ж… — выдает Жан, отбрасывая подушку на край дивана от себя. Он замечает реакцию девушки и невольно начинает улыбаться.       — Я ведь предупреждала, — невозмутимо напоминает она, слезая наконец-то с колен Кирштейна.       — Это твоя месть за то, что я остановился? — усмехается он.       — Нет, — отвечает девушка. — А может быть и да… — добавляет та, выдерживая небольшую паузу. Эстер наигранно дуется, зыркая на рядом сидящего Жана.       — Когда будешь в нормальном состоянии, продолжим, — совершенно спокойно произносит парень. После его слова блондинка ощущает, как кровь приливает к щекам.       — Извращенец, — срывается с уст Рейнхард.       — Мне напомнить, что ты вытворяла минуту назад? — с нескрываемой ухмылкой говорит он.       — Я спать, — начинает выкручиваться кареглазая, сгорая от стыда. Девушка принимается готовить место для сна, перемещая подушку на нужную ей сторону дивана. Пару секунд и она уже принимает удобную позу, а затем чуть ли не с головой укрывается одеялом.       — Надеешься во сне увидеть продолжение после нашей паузы? — смеясь, говорит Жан, наблюдая за ней. Парень выключает телевизор с так и недосмотренным фильмом, ложиться рядышком и прикрывает веки. Его слова и действия заставляют Рейнхард потерять дар речи на какое-то время.       — Катись спать в другую комнату, Кирштейн, — приподнимаясь с места на локтях, дрожащим голосом выдает все же девушка. Ее слова звучат неуверенно, неубедительно. Этим она себя и выдаёт. Даёт понять, что сказанное далеко от истины.       — Конечно, уже бегу, — Жан усмехается прямо ей в лицо. — Ложись уже и не возникай.       — Бесишь, — подавляя появившуюся улыбку на губах, говорит она.       — Да ну? Правда?       — Да, — Эстер наклоняется к Кирштейну и целует его. Она специально делает это быстро, чтобы тот хоть немного позлился. И у нее это отлично выходит. По одному взгляду парня можно понять, что ему этого недостаточно, что он хотел бы получить больше. — А теперь замолчи, — говорит блондинка, а затем плюхается на мягкую подушку рядом с ним.       — Бесовка, — касаясь своих губ кончиками пальцев после призрачного поцелуя, произносит шепотом Жан, но так, чтобы девушка прекрасно это смогла услышать. Рейнхард же молча поворачивается к парню лицом, после чего утыкается носом в его плечо. Тот в ответ аккуратно кладет руку на ее талию и приобнимает, прижимая к себе девичье тело.       В комнате наступает тишина. Такая приятная и сонная, что прерывать ее больше никто не смеет. Эстер хватает несколько минут для того, чтобы провалиться в крепкий сон. От недельной бессонницы не остается и следа. Только лишь на рассвете девушка почему-то неожиданно просыпается, приоткрывая на каких-то пару секунд веки. Ей хватает мгновения, чтобы понять, где она находится и с кем именно. В голове лишь проскакивает единственное слово: ”Божечки…”. Осознание того, что она спит в обнимку с Кирштейном, так еще и закинув на него руки и ноги, заставляет Эстер быстренько закрыть глаза. В полусонном состоянии блондинка слегка двигает свою ладонь, лежащую на груди Жана, чуть в сторону, после чего начинает невольно улыбаться.       Второе пробуждение, но уже окончательное наступает спустя несколько часов. Девушка приходит к такому выводу, понимая, что в комнате стоит кромешная тьма. “Значит, я проспала до самого вечера”, — думает она.       Эстер переворачивается на спину с мыслью о том, что и Жана рядом с ней нет. В гостиной она точно находится одна. Любопытство берет верх, и девушка все-таки встает с дивана. Голова сразу же начинает казаться тяжелой, а в глазах и вовсе темнеет. Выпитый алкоголь на вчерашней вечеринке все же напоминает о последствиях.       “Уже семь?”, — блондинка даже теряется от такой новости, смотря на экран телефона, находящегося на зарядке. “Наверное, Жан поставил его заряжаться”, — включая наконец-то свет в комнате, проносится еще одна мысль.       Рейнхард останавливается возле закрытой двери, а затем начинает прислушиваться. Так и не услышав ни шороха, ни единого звука по ту сторону, девушка с хмурым выражением лица опускает ручку и выходит в коридор. Обходить всю квартиру целиком Эстер не требуется, она и без этого понимает, что парень отсутствует.       По итогу ноги сами приводят девушку на кухню, чтобы выпить хотя бы стакан воды, поскольку во рту сильно пересохло, так еще и голова начала трещать. Но вместо того, чтобы налить себе лечебный напиток, она останавливается рядом с кухонным столом и хватает лежащий белый листик на нем.       Сердце почему-то начинает бешено биться в груди.       Текст записки, написанный Кирштейном для Эстер на небольшом квадратике бумаги аккуратным почерком, гласит: “Я на работе. Вернусь только под утро. Еда в холодильнике. Если хочешь, то можешь заказать доставку. Карту я тебе оставил :) Как проснешься, сразу напиши мне“.       Девушка еще раз перечитывает написанное, после чего ее губы растягиваются в улыбке. На столе же, где лежал лист, только сейчас она замечает банковскую карту с инициалами парня.       В голове у Эстер без каких-либо причин начинают появляться вопросы, что ей делать дальше и куда идти. Она ведь может остаться у парня, либо пойти к нему на работу в бар или же вообще вернуться к себе домой. В итоге, после недолгих раздумий, блондинка выбирает последний вариант. Почему именно сейчас он кажется ей самым рациональным.       “Надо написать Жану”, — девушка садится за кухонный стол и принимается исследовать свой телефон, пролистывая уведомления. Как и ожидалось, от Ванессы блондинка получает несколько пропущенных звонков и в несколько раз больше сообщений. “Кажется, все же стоило ей отписаться, чтобы не было лишних переживаний”, — думает она, читая, самые последние сообщения сестры с угрозами ее убить, если та не соизволит ответить. Эстер еще немного удивляет и тот факт, что брюнетка резко прекратила писать и звонить с обеда. “Неужели он сказал ей?” — проскакивает мысль.

Эстер:

Я проснулась

19:08

      Жан:       Так и знал, что ты проспишь до вечера       Как самочувствие?       19:10

Эстер:

Голова немного болит, а так нормально

      Жан:       Аптечка в коридоре, в шкафу       Возьми обезбол

Эстер:

Хорошо

      Жан:       Кстати, ты поела?       Голова не пройдет, если ты будешь голодать

Эстер:

Какой ты заботливый))

      Жан:       Ты так и не ответила

Эстер:

Пока что нет

      Жан:       Я сейчас приеду с работы и лично с ложки покормлю

Эстер:

Считай, что я уже открыла холодильник

      Жан:       Молодец

Эстер:

Жан…

      Жан:       Мне уже страшно…

Эстер:

Ты не обидишься, если я уеду?

Просто не хочу, чтобы Ванесса наводила панику

Да и лишние вопросы появятся, если я останусь у тебя и сегодня

      Жан:       Хорошо       Только при условии, что ты вызовешь себе такси, а не пойдешь пешком       И да       Деньги я скину, не смей тратить свои

Эстер:

Поняла :)

Кстати

Ванесса тебе звонила?

      Жан:       Да       Причем очень много раз

Эстер:

Ты ей ответил?

      Жан:       Пришлось       Ты ведь знаешь ее…       Сказал, что ты у меня и что все в порядке       Объяснил это тем, что тебе стало плохо на вечеринке       Не волнуйся

Эстер:

Ты знал, что ты просто чудо?

      Жан:       Похвала от Рейнхард?)       Почаще мне такое говори, тогда буду знать

Эстер:

Засранец

🖕🏻

      Жан:       Противная девчонка       🙄

Эстер:

С кем поведешься…

      Жан:       Напиши мне, как доберешься до дома       Иначе я последую примеру Мартинес и подниму всех на уши

Эстер:

Я подумаю над твоей просьбой :)

      Девушка благополучно оставляет телефон на столешнице рядом с плитой и открывает дверцу холодильника. Ей требуется несколько секунд, чтобы изучить содержимое и понять, что аппетита у нее вообще нет. После вчерашнего выпитого количества спиртного есть блондинке вообще не хочется. Единственное, что Эстер все же привлекает, так это обычный йогурт. С надеждой на то, что ее не начнет тошнить, она ставит стаканчик на стол. Через несколько минут рядом с ним появляется и кружка свежесваренного кофе. Уж что-что, а от него Рейнхард не будет тошнить при любых обстоятельствах.       Усаживаясь поудобнее за стол, кареглазая возвращается к телефону, а если быть точнее, то к прочтению новых сообщений от Мартинес.       Ванесса:       Я вижу, что ты в сети       Все мои сообщения проигнорировала       Знай, если ты не ответишь мне       И придешь домой       Я оставлю тебя ночевать в коридоре       Тупица       19:23

Эстер:

Последним словом ты подписалась?)

В следующий раз пиши

“Твоя тупица”

И да

Раз уж я ответила, то сделаю тебе одолжение

Буду ночевать все-таки в комнате

P.S.Любимая сестренка

19:28

      Ванесса:       Ты от Жана понабралась?       Оставила на один день с ним…

Эстер:

От тебя

      Ванесса:       Прощу тебе все, но…       В обмен на все подробности с Кирштейном))

Эстер:

Какие именно?

      Ванесса:       А это уже ты мне сама расскажешь

Эстер:

Дай сначала добраться до дома…

      Ванесса:       У тебя есть 30 минут       Иначе ты ночуешь в коридоре

Эстер:

У меня есть 40 минут

Или ты остаешься без подробностей)

      Ванесса:       Нет, все-таки Жан на тебя дурно влияет.       Ты жестока       😭😭😭       Рейнхард улыбается и допивает остатки кофе. В итоге пластиковый стаканчик летит в мусорное ведро, а ложка с кружкой отправляются на мойку. Девушка быстро справляется с посудой и спешит собираться.       Вызванное такси двадцать минут назад проезжает оставшиеся пару метров, а после плавно останавливается около дома. Девушка преодолевает тротуарную дорожку и спешит опустить ручку входной двери. “Радует, что Ванесса не поленилась спуститься и оставить ее открытой. Ключей-то у меня нет”, — думает она, сначала перешагивая порог книжного магазина тети с дядей, а минутой позже и порог лестницы на втором этаже.       Блондинка не успевает дойти до комнаты, как вдруг ее перехватывает Мартинес, выскочившая из кухни прямиком в коридор.       — Ну наконец-то, — возбужденно произносит сестра, держа в руках две пустых кружки. — Я уж думала, что не дождусь тебя. Давай переодевайся и сразу ко мне на кухню!       — Хорошо, — немного устало, но все же с улыбкой говорит Эстер. Она не успевает больше ничего сказать, поскольку Ванесса разворачивает ее спиной к себе и слегка подталкивает в сторону комнаты.       “Вот же ж”, — мысленно бубнит про себя девушка, ускоряя шаг.       С тихим скрипом двери Эстер заходит в комнату и делает глубокий вдох через нос, а затем с тяжестью выдыхает. Она стоит на одном месте еще с полминуты, а после расстегивает замок на платье. Вещь сначала летит невольно на пол и только потом на край кровати. “Главное, не забыть потом закинуть в стирку”, — уже хватая пижаму с полки, думает кареглазая.       В комнате сестер через пару минут гаснет свет, а на кухне завязывается диалог. "Да уж, ничего так сильно не оживляет Ванессу, как новые сплетни про парней”, — усмехается мысленно Эстер, замечая метания брюнетки из стороны в сторону с чайником в руках. Та уже, наверное, где-то пару минут носится с ним и никак не может разлить кипяток по кружкам.       — Божечки! Ты щеголяла перед Жаном в одной футболке, так еще и в его! — снова верещит Ванесса, ставя наконец-то горячие напитки на стол.       — Вот теперь я начинаю еще больше смущаться, — выдает Эстер, останавливая в очередной раз свой рассказ.       — Представляешь каково было ему? — девушка играет бровями, а затем начинает смеяться. — Ладно-ладно…Что было еще? — спрашивает Мартинес, пытаясь успокоить себя. — Выкладывай самое интересное!       — Интересное… — бубнит Рейнхард, а после делает небольшую паузу, сжимая губы. “Про это ей можно рассказать, но не более”, — проносится в голове. — Мы сели смотреть фильм…       — Так, — приземляясь на стул напротив блондинки, протягивает Ванесса. На ее губах образуется игривая ухмылка.       — Сидели в обнимку и в какой-то момент начали разговаривать, — продолжает Эстер. — В итоге Жан поцеловал меня в макушку, — быстро произносит она, а затем тянется к кружке с кофе.       — Я так и знала, что что-то такое было! — радостно выдает сестра, чуть ли не подпрыгивая со стула. — И это все? Ты что-то не договариваешь мне! Ну-ка рассказывай!       — Ну… — блондинка начинает мяться, но все-таки рассказывает Ванессе еще один момент. — Мы спали с ним в обнимку. — это последнее, что решает сказать девушка. Про то, что было между поцелуем в макушку и только что сказанным, она молчит.       — О. Боже. Мой. — произносит Мартинес и начинает визжать.       — Замолчи! Ты сейчас весь дом поднимешь на уши! — шикает Эстер, пытаясь закрыть рот сестры ладонью.       — Значит, спали в обнимку? Только и всего? Может, еще что интересное было, м? — убирая руку кареглазой, произносит она с усмешкой.       — Между нами ничего не было, извращенка, — отчеканивает Эстер. Ванесса лишь улыбается ее словам.       — Ну так что в итоге у вас? — задает вопрос брюнетка.       — Ты о чем? — О ваших отношениях, конечно же! Вы не говорили на эту тему?       — Да как-то нет… — мямлит Эстер.       — Ну тут и дураку понятно, что он к тебе был неравнодушен с самого начала, — хмыкает сестра. — Мы всей компанией уже давно заметили это. Ты, наверное, тоже. Не глупая вроде.       — Так-то оно так, но… — произносит Рейнхард. — Я пока не хочу торопить события и уж тем более, давать Жану ложные надежды.       — Что ты хочешь этим сказать?       — Вдруг я начну новые отношения, а потом решу слиться, потому что старые раны все еще кровоточат, — тихо говорит девушка, хмуря брови.       — Если ты про Ригеля, то тебе пора забыть про него. Сколько раз я тебе это повторяла… К тому же, эта мразь больше не посмеет портить тебе жизнь, — серьезно выдает Мартинес. — Да и потом, тебя ведь никто не торопит. Я знаю Кирштейна уж слишком хорошо, и поверь, он будет ждать столько, сколько понадобится.       — Ну да, ты права, — девушка мягко улыбается, а затем делает пару глотков кофе.       — Слышал бы сейчас Эрен твои рассказы про Жана, он бы, наверное, уже с цепи сорвался, — усмехается Ванесса.       — Что?       — Только не делай вид, что ничего не замечаешь. Мы с ребятами уже давно заметили ваш любовный треугольник. Я тебя столько раз уже подкалывала этим! — хихикает она.       — Вряд ли я ему настолько интересна, — пожимает плечами Эстер. “Или же да”, — допускает мысль она, отчего внутри все сжимается. Ведь парень не стал бы ей просто так предлагать помощь, будь ему наплевать на нее. “Или же у тебя синдром спасателя, Йегер?”, — задает блондинка вопрос у себя в голове.       — Не меньше, чем Жану, — подмигивает сестра. Рейнхард лишь закатывает глаза на это. — Кстати, по поводу Эрена… Ты вчера такое пропустила! — возбужденно сообщает она.       — Даже интересно что, — хмыкает девушка.       — Я не знаю из-за чего, но он в какой-то момент появился в гостиной весь злой и напряженный… Армин спросил его в чем дело, но тот лишь еще больше разозлился и пустил бутылку с алкоголем прямо в стену, — рассказывает Мартинес. “Это точно после нашего разговора”, — первая мысль, которая появляется у кареглазой в голове. — Мы даже моргнуть не успели, как он взял и уехал.       Эстер хочет прокомментировать эту ситуацию лишь неприличными словами, но не успевает.       — Вы случайно не поссорились? — одним единственным вопросом девушка попадает прямо в точку.       — Да вроде бы нет. Больше обычного я его за день не посылала, — отшучивается Эстер.       — А если серьезно?       — Нет, — врет Рейнхард.       — Я таким его давно не видела. Эрен обычно не срывается. Видимо, что-то серьезное… — выдает девушка.       “Видимо, что-то серьезное”, — эхом доносятся слова сестры в голове.       Рейнхард тяжело выдыхает, опуская взгляд на кофейную гущу на дне кружки.       “Неужели, Эрен, ты и правда сорвался из-за нашей ссоры? Неужели тебе и правда не все равно? Но с какой целью ты так сильно пытаешься помочь мне? Почему так уверен в том, что мне до сих пор угрожает какая-то опасность?... Ведь свое будущее даже я не в силах предугадать, так почему ты реагируешь так будто знаешь все наперед?”— следует вопрос за вопросом.