Under the Moonlight

К людям привязываться нельзя — неопровержимый факт. Истина. Почему? Люди исчезают. Абсолютно всегда. В самый неожиданный, непредсказуемый момент. В самый неподходящий. Они исчезают тогда, когда ты к этому абсолютно не готов. Испаряются, превращаются в песок в твоих руках, который всё равно высыпется, как бы ты не старался подержать его подольше. И ты никогда не можешь предсказать, как именно они уйдут в тот или иной момент: с криками и ссорами или тихо, без лишних слов; в момент твоей победы или уязвимости; из-за обиды; или, может, собственной смерти. Он столкнулся со всеми предложенными вариантами. А были такие обстоятельства, когда уходить приходилось ему. Самый, наверное, неприятный вариант — предательство. Нож в спину был слишком острым, словно только-только подточенное лезвие. Вошёл так легко, а вот выходил из плоти мучительно медленно. Остриё задело пульсирующий орган, но не настолько сильно, чтобы проткнуть его, пролить кровь. Сердце сильно болело. И долго. Дни превращались в недели, недели — в месяца, а те — в года. Боль не проходила. Моментами отуплялась, немного забывалась, но потом происходили какие-то события, которые заставляли вспомнить о том, что твоё сердце — всё ещё ранено. Он столкнулся с этим, когда ему было около двенадцати. И, наверное, никогда не сможет простить или забыть тот поступок некогда его друга. Ким Сону отчётливо помнит ту прохладную осень. Отчётливо помнит издевательства одноклассников. Кем он только не был, какие оскорбления он только не слышал... Ужасный период. Те всегда унижали его, запугивали, избивали. Тот день не был исключением. И, когда он так нуждался в спасении, в помощи, человек, в котором он видел опору, ударил сильнее, чем до этого его били одноклассники. Он ударил не в точку на теле, оставляя синяк. Он ударил гораздо глубже. Туда, откуда зарождалось «Я». Ударил в то, что называлось душой, собственным началом. Он насмехался вместе с противниками Кима, наблюдал за тем, как слабое тело Сону избивали. Сону смотрел только в его глаза. И эти глаза впервые показались настолько злыми, словно волчьи, а улыбка — гадкой, мерзкой. Тем днём он истекал кровью в подворотне не самого лучшего района Сеула. Неизвестно сколько он там пролежал, но в сознание пришёл уже тогда, когда солнце садилось за горизонт. Ким Сону нашёл неизвестный мальчик, представившийся как «Ян Чонвон», а на вопрос Сону о том, что он здесь делает, ответил коротко: «Котов подкармливаю» — и улыбнулся самой невинной и чистой улыбкой. А после он пропал. У них не было точек соприкосновения. Не было возможности встретиться, потому что даже контактами не обменялись. Сону было жаль. После того дня всякие мыслишки засели в его голове и не пытались уйти. «Я заслужил это отношение» «Я виноват» «Я потолстел, надо меньше есть» «Я ненавижу себя» «Я не хочу жить» «Всем будет лучше без меня» «Лучше бы я не рождался на этот свет» «Маме стоило сделать аборт, как и говорила бабушка» «Почему так?» Мысли-мысли-мысли. Они застряли в голове, крутились, словно белка в колесе. Круговорот одних и тех же мыслей. Сону морил себя голодом, истощал тело, скрывал лицо за длинной чёлкой, а тело — в слоях большой одежды. Мышцы лица больше не двигались. Пустой взгляд, лишенный блеска. Даже, казалось, его радужка потеряла свой практически незаметный янтарный оттенок, превратилась просто в карий. В конечном итоге, практически всю среднюю школу он проходил вот так: отстранённый и одинокий. Он забыл, что такое улыбка. Да и собственное отражение не видел практически, потому что было тошно смотреть на себя — мерзкого, каким его описывали бывшие одноклассники. А вместе с ними лучший друг. Сону больше не видел его. Почему — долгое время не знал. Но новость сама пришла к нему, когда с ним заговорила знакомая, с которой он учился сначала в младших классах, а после и в средней школе. — Вы с, — Сону пропустил имя мимо ушей, — больше не общаетесь? Это потому что он переехал в Европу? Наверное, это грустно — терять связь с другом. Вы были так близки... В Европу, значит... Ладно, так даже лучше. Значит, он больше не увидит лицо этого предателя. Хотя, как Сону может судить его, если тот был прав? Ким Сону мерзкий, гадкий и ужасный. Он бы и сам с собой не дружил, чего уж там говорить про других людей? В ответ Сону лишь хмыкнул — ни согласия, ни опровержения. В итоге люди потеряли свою значимость в его жизни. Он не видел их, не слышал. Белый шум, как на старом телевизоре, вместо яркой картинки чётких черт лиц. Громкие помехи, как на радио, когда пропадает сигнал, вместо разных голосов: от детских, до пожилых, от хриплых до звонких, от медленного темпа до тараторства. Сону не слышал и не видел. И, вероятнее всего, его тоже никто не слышал и не видел. Он даже перестал смотреть на лица самых близких, забывая и их самих, — родителей, не смотря на то, что жили они в одном доме. Тех это определённо беспокоило: сын больше сам не свой. Не таким они его знали. Они старались оправдать такое поведение — отстраненнённость, незантересованность, мимолётную агрессию — переходным возрастом. Друзья и знакомые, у которых тоже есть дети, частенько жаловались на своих чад, ведь те постоянно срывались на своих родителей, из-за чего возникали ссоры и конфликты в доме. Родители надеялись, что их это обойдёт стороной, ведь сам по себе Сону был искренним, ярким и радостным ребенком, сколько бы ему лет не было. Не обошло. Но они не унывали, ведь их сын — это всё ещё их сын, каким бы он ни был в данный момент своей жизни. Просто этот период нужно пройти с пониманием и спокойствием. В конечном счёте они ведь тоже были подростками. Как им не знать, что пубертатный период не щадит никого?

***

Сону был мечтательным ребёнком с хорошим воображением. Он рос спокойным, общительным, любознательным и в меру активным. Он был ранимым и чувствительным, задеть его было просто. Он был эмоцианальным и излишне сентиментальным, поэтому частенько плакал. С причиной и без. Но успокоить его было легко, так что его слёзы не доставляли особых неудобств. Он плакал из-за мультиков, и почему-то очень любил именно те мультики, которые вызывали у него слёзы. Словно мазохист. Маму всегда это забавляло: она смотрела на собственного сына, который в очередной раз плакал в подушку из-за душераздирающей сцены смерти Муфасы. Женщина подходила к ребёнку и гладила по голове с лёгкой улыбкой, а он утыкался ей в кофту и шмыгал носом. Ему было около четырёх. С возрастом эта сентиментальность притупилась, но не исчезла. Он любил животных и природу. Любимым занятием было лазить по деревьям и "спасать" якобы застрявших там котов. Никто ему не говорил, что кошки просто так там сидят и сами слезут, когда захотят. Не говорили по одной причине — чем бы дитя не тешилось, главное не плакало. Сону, опять таки, плакать любил. Животные тоже его любили по неизвестной причине: даже самые злые собаки подставляли свою голову под его руку и позволяли почесать за ушком, а коты запрыгивали на коленки или тёрлись об ноги, прося о ласке. Сону нравились насекомые. Абсолютно все. Ну, кроме тараканов. Он рисовал бабочек, которых видел летом в деревне у дедушки, пока гулял в поле. Божья коровки садились на его волосы, руки, плечи, делая его удачливым. Носил пауков в руках, игрался с ними и звонко смеялся. Он разглядывал гусениц на листве деревьев. Гуляя возле пруда, вслушивался в очаровательные и успокаивающие звуки сверчков. Ловил кузнечиков, а потом отпускал их. Забавы ради. Сону был тем самым ребёнком, который и мухи не обидит. Он был невинным и чистым. Возможно, это его и погубило. Потому что он не умел давать сдачи.

***

Ким Сону — отличный актёр. Он харизматичный, его аура сильная, уверенная. А внешность — привлекательная. Его эмоцианальный диапазон велик. Ему нравилось играть в школьных постановках и ему часто давали главную роль из-за его умения играть на сцене. Актёрскому мастерству он не учился — ему дано. Он пропитывается историей персонажа, его эмоциями и чувствами. Это ему и на руку. Давней мечтой было стать актёром. То, как публика смотрит на тебя, восхищается, громко хлопает — незабываемое чувство. Выступая на сцене, он чувствует себя просто восхитительно. Сердце в груди колотится. За кулисами руки потеют от предвкушения — не страха. Захватывает. Это то, что дано. И этого не избежать. И из-за этого «дано» его избивали и оскорбляли. Из-за чёртового «дано». Сону перестал принимать участие в постановках и возненавидел сцену вообще. Он презирал каждого актёра и перестал смотреть какие-либо фильмы. На самом деле он презирал себя. В конце средней школы — когда он больше не контактировал с одноклассниками из начальной школы около двух лет уже — отпустил эту ситуацию. «Они завидовали» — единственная истина из всех возможных. Они были не достойны внимания с самого начала, и он закрывал глаза, но когда лучший друг стал на их сторону, Сону сломался. Когда Ян Чонвон, которого он не видел с того самого момента, а потом они встретились на линейке на втором году учёбы Сону в средней школе, вновь появился в его жизни — стало чутка легче дышать. — Хён, тебя не узнать! Ты похудел? И волосы отрастил... Я буду откровенным: ты совсем плохо выглядишь так. — он потрогал отросшую чёлку, раздвинул пряди, открывая лоб Сону. — Так тебе идёт больше. — и невинно улыбнулся. Тогда Сону лишь фыркнул на это и отвернулся, нахмурившись. Но. Те слова сыграли огромную роль после. Чонвон говорил комплименты, смотрел своим восхищённым взглядом, в котором видны ярко сверкающие звёзды. Заставил подстричься, поспособствовал набратию веса. Время лечит? Вряд-ли, но раны имеют свойство заживать, затягиваться, создавая на теле шрамы — или на душе с сердцем — какая разница? Сону стало легче. Просто легче. Ни больше ни меньше. Чонвон дал глоток кислорода, заставил дышать заново. Вот и всё. И он безмерно благодарен ему. Что вернул уверенность, что заставил снова начать смеяться, улыбаться. Заставил мечтать. Ян-Полярная-звезда-Чонвон вернул краски в жизнь. Показал путь в темноте ночного моря. Сону заново влюбился в мир, в себя. Но не в людей. Люди — сплошное разочарование. Его бы воля — и он бы просто изолировался. Но мечта... Мечта противоречила этому. Потому что он хочет быть актёром. Общество неизбежно. Именно поэтому приходится учиться принимать — не любить — людей снова. Всё ради мечты и собственной цели. Это приоритет.