Ты моё спасение

*Ранее*

      Женщина растерянно вбежала в больницу. Оказавшись в огромном помещении, она поспешила к стойке регистрации. Уточнив что-то у девушки на ресепшене, вновь ускорила шаг, едва успевая в закрывающийся лифт. Оказавшись на нужном этаже, Харуко осмотрелась, выискивая нужный номер. Остановившись у палаты, она перевела дух и медленно толкнула дверь, за которой находился её муж.       Он был жив. Окинув палату взглядом, Харуко зацепилась взглядом за его бледное лицо и слабые движения рук. Сердце женщины сжалось от боли и страха. Она поспешила к кровати, опускаясь на стул рядом с мужем, дрожащими пальцами обхватывая его руку.       Данзо лежал на жесткой больничной койке, его лицо было бледным, а глаза блестели от боли и злости. Тусклый свет лампы создавал холодную атмосферу в палате, добавляя тени к его измученному выражению лица. Он не мог двигаться из-за множества бинтов и проводов, подключенных к мониторам, которые тихо пикали, отслеживая его жизненные показатели.       Когда дверь тихо скрипнула, впуская в палату его жену, он заметно оживился. Харуко была стройной женщиной средних лет с усталым, но все ещё красивым лицом. Она осторожно приблизилась к его постели. Её глаза были полны тревоги и заботы. Судорожно вздохнув, она зашептала: — Дорогой, как ты? — мягко спросила, присаживаясь на стул рядом с кроватью.       Данзо резко дёрнул головой в её сторону, его голос был полон гнева и презрения. — Как я? — прошипел он. — Как ты думаешь, как я? Меня чуть не убили!       Харуко нахмурилась, её сердце забилось быстрее. Она знала, что произошло что-то серьёзное, раз Данзо так взволнован и разгневан. — Что случилось? — её голос дрожал, она старалась удержать подступающие слёзы. — Сакура нас предала, — произнёс он, глядя на жену с таким выражением, словно это была её вина. — Ради денег. Теперь она важная госпожа в доме Учих, а мы с тобой ей не нужны.       Харуко ахнула, её лицо побледнело, а глаза расширились от шока. — Этого не может быть! — воскликнула она. — Сакура всегда была нам верна. Как она могла так поступить?       Данзо горько усмехнулся, его глаза были холодны и жестоки. — Деньги и власть меняют людей, Харуко. Ты что, совсем глупая? Мы должны действовать. Я хочу, чтобы ты отправилась к ней в особняк. Дави на её жалость, вспоминай прошлое, слёзы, всё, что угодно. Вытяни из неё как можно больше денег.       Харуко долго смотрела на мужа, её мысли метались. Она не могла поверить в предательство Сакуры, но видела решимость в глазах мужа. Наконец, она глубоко вздохнула и кивнула. — Хорошо, я сделаю это. Ради нас.       Данзо фыркнул, его лицо скривилось в презрительной ухмылке. — Только ради нас? Не смеши меня. Сделай это, потому что иначе мы пропадём. Она может всё отобрать и тогда мы с тобой останемся ни с чем!       Харуко встала, её руки всё ещё слегка дрожали, но она старалась держаться уверенно. Женщина наклонилась, оставляя легкий поцелуй на его щеке. — Береги себя. Я сделаю всё так, как ты говоришь. Скоро вернусь.       Она вышла из палаты, оставив Данзо одного с его мыслями. В тишине больницы звучали только тихие сигналы мониторов и отдалённые шаги медицинского персонала.       Вынырнув из своих воспоминаний, Харуко напомнила себе, что не время расслабляться. Их план сработал. Как и говорил Данзо, Сакура купилась на её слёзы и причитания. Оставалось только придумать, что делать дальше.

***

      Утро наступило быстро. Так показалось Сакуре. Проснувшись, девушка ощутила жуткую усталость. Боль в спине давала о себе знать, а подступающая тошнота сдавливала горло. В спальне всё ещё ощущалась напряженная обстановка после вчерашней ссоры. Пошевелившись, она осторожно повернулась, встречаясь взглядом с тёмными глазами.       Итачи лежал на своей половине кровати. Не спал. Взгляд его был направлен в сторону окна, а выражение лица было холодным и сосредоточенным. Он молча размышлял о произошедшем, пытаясь найти способ исправить ситуацию. Почувствовав шевеления, он перевел свой взгляд на девушку. Слишком бледное лицо и уставший вид. Так и хотелось протянуть руку, чтобы коснуться её лица. Сдержав порыв, он продолжил безмолвно смотреть в её глаза.       Сакура застыла, не прерывая зрительный контакт. Они играли в молчанку и в гляделки, не уступая друг другу. В голове роились мысли, Сакура хотела что-то сказать, но что? Слов не было. Только обида, что теснилась в её маленькой груди, а глаза выражали злость и разочарование. В её сердце бушевали смешанные чувства — гнев, обида и желание разрешить конфликт. Девушка молча ждала, чтобы Итачи прервал это гнетущее молчание, ждала, что скажет хоть что-то, что облегчит её боль. Но он молчал, продолжая внимательно смотреть в её глаза.       Неловкая тишина затянулась, напоминая о разладе, который произошел между ними. Итачи чувствовал тяжесть этой тишины, но его гордость не позволяла ему первым нарушить её, ведь он считал, что прав. Считал, что сказал ей лишь правду. Так почему же она обижается. Наконец Итачи оторвал от неё свой взгляд, поднялся с постели. Сдался. Решил попытаться хоть как-то уладить ситуацию, которая только и делала, что нагнетала. — Сакура, — начал Итачи, его голос звучал тихо, но настойчиво. — Мы оба знаем, что вчера было не так, как должно было быть. Я не хотел… — Итачи, пожалуйста, не сейчас, — перебила его Сакура, её голос дрожал от эмоций. — Я… я не готова снова обсуждать это.       Неловкость наполнила воздух, когда оба осознали, что слова сейчас не помогут разрешить их проблемы. Громкое урчание в её животе развеяло стоявшее напряжение. Приподняв в едва заметной полуулыбке свои губы, он тихо произнёс: — Пора завтракать.       Разговор был отложен. Оба понимали, что им нужно время, чтобы обдумать всё случившееся, а затем спокойно обсудить ситуацию и найти решение.       Пара спустилась в столовую, где уже был накрыт стол. Встретив по пути тётю Харуко они вместе продолжили вошли в помещение.       Госпожа Микото и Господин Фугаку уже сидели за столом, перекидываясь короткими фразами с Шисуи. Заметив приближение, Микото вскинула голову, упираясь злым взглядов в стоящую возле сына девушку и женщину. По её лицу было понятно, что она страшно не довольна. — Доброе утро! — Поздоровался Шисуи, пытаясь разрядить обстановку. Пара кивнула в ответ, усаживаясь за стол.       Завтрак проходил в полном молчании. Сакура сидела за столом, чувствуя, как напряжение нарастает с каждой минутой. Еда перед ней выглядела аппетитно: мисо-суп, рис, свежие овощи, но она не могла заставить себя съесть ни кусочка, чувствуя на себе прожигающий взгляд свекрови.       С каждым взглядом, каждым молчаливым упрёком, брошенным через стол, её аппетит исчезал, оставляя только тяжесть в животе.       Микото и Харуко сидели напротив друг друга, их взгляды пронзали друг друга. Не выдержав, Микото фыркнула: — Ещё имеет наглость смотреть в мои глаза. Как будто одной оборванки нам было мало, — холодно начала Микото, бросив едкий взгляд на Сакуру. — Теперь ещё и тётку привела.       Сакура попыталась сосредоточиться на своей тарелке, избегая взгляда матери Итачи. Она чувствовала, как её щеки заливает краска стыда. Её рука, державшая палочки, дрожала. — Сакура, почему ты молчишь? — резкий голос Харуко заставил её вздрогнуть. — Ты не обязана терпеть такое унижение!       Сакура не знала, что ответить. Она чувствовала себя беспомощной, запертой между двух огней. Слова застревали в её горле, не находя выхода. — Уважение надо заслужить, — ехидно заметила Микото, — А не приходить в наш дом с претензиями.       Рука Сакуры опустилась, палочки выпали из её пальцев и упали на стол, нарушив тишину. Она не могла больше сидеть здесь и притворяться, что всё в порядке. Итачи, сидевший рядом, резко поднялся из-за стола. Его лицо выражало усталость и раздражение. — Я ухожу на работу, дела ещё не все улажены, — сухо произнёс, не глядя на Сакуру.       Мужчина быстро покинул столовую, оставляя за собой атмосферу ещё большей напряжённости.       Сакура поднялась следом за ним, чувствуя, как к горлу подступают слёзы. Она не могла больше оставаться в этой комнате, где её присутствие было причиной конфликта. Оставив еду нетронутой, она последовала за Итачи, надеясь хоть немного облегчить свою боль. Шагнув за дверь, она застала его в коридоре. — Итачи, — осторожно начала она, но он поднял руку, прерывая её. — У нас ещё будет время поговорить, — коротко сказал, избегая её взгляда. — Сейчас мне нужно идти. — Пожалуйста, будь осторожен, — тихо добавила Сакура, пытаясь удержать дрожь в голосе.       Итачи кивнул, не оборачиваясь, и вышел за дверь, оставляя её в коридоре. Сакура почувствовала, как тяжесть наваливается на её плечи, но прежде чем она смогла собрать свои мысли, к ней подошёл Шисуи. — Эй, — тихо произнёс он, положив руку ей на плечо. — Всё будет хорошо. Итачи сейчас немного на взводе, но он остынет. Сакура подняла глаза на Шисуи, в его взгляде читалась искренняя забота. — Спасибо, Шисуи, — снова сказала она, чувствуя, как её напряжение немного спадает. — Ты всегда знаешь, как меня поддержать. — Для этого и существуют друзья, — усмехнулся он. — Помни, сегодня вечером мы обязательно погуляем. Это поможет отвлечься от всех этих проблем.       Сакура кивнула, слабая улыбка коснулась её губ. Она знала, что на Шисуи можно положиться, помахала ему вслед. Когда дверь за мужчинами закрылась, Сакура поникла, вслушиваясь в крики, что доносились из помещения.       Девушка вернулись в столовую, Микото и Харуко продолжали спорить, их голоса становились всё громче. Фугаку, сидевший молча, выглядел так, будто хотел вмешаться, но не решался. — Я не позволю вам так обращаться с моей племянницей, — настаивала Харуко, её голос становился всё более решительным. — Может, ей стоит подумать о своём поведении, прежде чем требовать уважения, — отрезала Микото. — А что не так с её поведением?! — протестовала Харуко.       Сакура сжала кулаки, чувствуя, как злость и разочарование закипают внутри. Она не могла больше молчать. — Пожалуйста, хватит, — тихо, но твёрдо произнесла она. Все взгляды устремились на неё. Микото и Харуко замолчали, удивлённые её вмешательством. — Тётя, если ты позавтракала, давай уйдём.       Наступила тишина, напряжение начало спадать. Фугаку кивнул, одобрительно глядя на Сакуру. — Сакура права, — тихо сказал он. — Хватит, Микото. Оставь её уже в покое. — Сакура, сядь и поешь, — произнёс мужчина, указывая на место, где недавно сидела девушка. Сакура благодарно склонила голову, отказалась. Харуко горделиво задрала подбородок, следуя за племянницей.       Проводив тётю, Сакура медленно вернулась в комнату, закрыв за собой дверь так тихо, как только могла. Боль в спине не отпускала, отдавая в плечо, и каждое движение давалось с трудом. Она чувствовала себя совершенно беспомощной, неспособной даже на простейшие дела. Однако, просить о помощи было для неё неприемлемо — гордость и страх отказа мешали ей обратиться к кому-либо.       Комната встретила её привычной серостью стен, которые лишь усиливали её внутреннюю тоску. Взгляд блуждал по знакомому интерьеру, цепляясь за каждую мелочь в попытке найти хоть какое-то утешение. Но ничего не помогало, и одиночество сдавливало грудь ещё сильнее. Неожиданно её глаза остановились на коробке, лежащей на постели. Сакура, затаив дыхание, медленно подошла к ней. Сверху лежала записка, написанная чистым, аккуратным почерком: «Пользуйся на здоровье.»

Итачи купил телефон?

      Сердце Сакуры забилось быстрее. Она ощущала бурю противоречивых эмоций. Радость и облегчение от того, что кто-то всё-таки о ней позаботился, смешивались с растерянностью и беспокойством. Воспоминания о недавней ссоре с Итачи накатывали волной, превращая каждую мысль в мучительное раздумье. Чувство вины и непонимания нарастало, не давая ей спокойно вздохнуть.       Обстановка в доме добавляла масла в огонь. Холод и напряжение пронизывали каждый угол, создавая атмосферу, в которой было невозможно расслабиться. Сакура чувствовала, как с каждым днём у неё было всё меньше сил бороться с этой ситуацией. Даже еда больше не приносила удовольствие, а тётя, своими нескончаемыми жалобами и укоризнами, доводила её до отчаяния. Всего один день, как она появилась в этом доме, а голова уже гудела.       Сакура сидела на краю кровати, осторожно сжимая плечо, которое невыносимо болело. Её окружала тишина, нарушаемая лишь приглушёнными звуками из соседней комнаты.       Окинув коробку пустым взглядом, она открыла её и увидела блестящий новый телефон внутри. Смешанные чувства поселились в её маленьком сердечке: растерянность, радость и грусть переплетались в её душе. Она не могла понять, что с ней происходит. Мысли о недавней ссоре с Итачи терзали, добавляя душевной боли. Аппетит пропал, и каждый приём пищи превращался в пытку.       Весь день она чувствовала тошноту и слабость. Эмоциональная и физическая усталость лишили её сил бороться. Она сидела на кровати, держа новый телефон в руках, и слёзы незаметно покатились по её щекам. В тот момент Сакура поняла, как сильно ей не хватает Итачи, и что, несмотря на все трудности, его забота была для неё важнее всего.       Слёзы с новой силой навернулись на глаза. Ей было невыносимо думать о том, что всё пошло наперекосяк. Она была благодарна Итачи за подарок, но одновременно злилась на него за то, что он не попытался загладить свою вину лично, а просто оставил коробку.       Она взяла телефон и, несмотря на дрожь в руках, решила включить его. Ей хотелось верить, что этот жест — не просто подарок, а попытка восстановить их связь. Сакура понимала, что только время покажет, смогут ли они снова найти общий язык, но сейчас, сидя на кровати в этой комнате, она почувствовала, что хотя бы один маленький шаг в этом направлении был сделан.

***

      Итачи с силой сжимал руль, внимательно следил за дорогой. Шисуи укоряюще прожигал его взглядом, но при этом не произносил ни слова. — Хватит уже! — прошипел Итачи сжимая руль так, что костяшки на его руках побелели. Шисуи цокнул, перевёл взгляд на дорогу. — Что с тобой? — поинтересовался парень.       Итачи проигнорировал вопрос, давая понять, что диалога не выйдет. Шисуи это не остановило. Он вновь повторил свой вопрос: — Что происходит, Итачи?! Ты хоть понял, что утром позволил унизить Сакуру и даже не вступился за неё. — Шисуи… Не сейчас. — А когда? Скажи мне, когда, Итачи? Что с тобой происходит?! Отвечай!       Итачи промолчал, не желая общаться. — Мы должны обсудить, то, что происходит. Ты можешь рассказать мне, что тебя так задело? — настаивал Шисуи, чувствуя ответственность за своего друга. Итачи вздохнул, но так и не встретился взглядом с Шисуи. — Не лезь мне в душу, прошу, — наконец пробормотал Итачи. — Не могу, ты же знаешь! То, как ты поступаешь. Ты не должен так делать. Неужели ты не видишь, как ей тяжело. Она нуждается в твоей поддержке, — настаивал Шисуи, не унимаясь. Итачи снова вздохнул, но на этот раз кинул короткий взгляд на кузена. — Я всё понимаю. Просто не хочу говорить об этом сейчас, Шисуи. Давай сначала разберемся с делами на работе, — сказал Итачи, проявляя хоть какую-то реакцию.       Шисуи кивнул, понимая, что сейчас не самое подходящее время для серьезной беседы, и вернулся к вопросам, связанным с делами на фирме. Но он знал, что этот разговор еще далеко не закончен, и они обязательно вернутся к нему позже.       Дела были улажены. Довольные проделанной работой, Итачи и Шисуи вышли из офиса, направились к машине. Вечер был тёплым, закатное солнце готовилось скрыться за горизонт, но настроение Итачи менялось каждое мгновение. На душе было тяжело от недавних событий. Шисуи всегда подмечал его перемену настроения и вот сейчас не упустил момент, чтобы не подначить его, напомнил: — Дела улажены. Сейчас хочу услышать то, что тебя так беспокоит и меняет твое поведение. — Ты понимаешь, Шисуи, — начал Итачи, запустив руку в волосы и вздохнув. — Я просто не могу терпеть, когда кто-то пытается воспользоваться добротой и наивностью Сакуры. Это ведь так очевидно, что её тётя именно это и делает. — Я понимаю тебя, мне она тоже показалась какой-то скользкой, — ответил Шисуи, глядя в сторону. — Но, может быть, стоило выбрать другие слова? Ты был слишком резок, и это действительно обидело Сакуру.       Итачи кивнул, признавая правоту друга. — Ты прав. Я говорил правду, но стоило быть помягче. Она ранимая.И к тому же, я не заступился за неё за завтраком. Но, чёрт возьми, Шисуи. Я просто не могу контролировать себя. У меня внутри всё кипит!       Шисуи понимающе усмехнулся. — Ты задумался, почему? — Не думал. — А я знаю, — засмеялся кузен.       Итачи закатил глаза на его реакцию, махнул руками. — Ой, всё. Не начинай, прошу!       Они продолжили путь молча, погружаясь в свои мысли. Уставшие, наконец доехали до дома. У дверей их встретил резкий звук криков, доносящихся из гостиной. Итачи и Шисуи переглянулись, не думая, бросились внутрь.       Харуко и Микото стояли напротив друг друга, яростно споря. Между ними, беспомощно разводя руками, пыталась их успокоить Сакура. — Ты не имеешь права так обращаться с ней, Микото! кричала Харуко, её лицо горело от гнева. — Она заслуживает извинений! — Извинений?! — воскликнула Микото, её глаза сверкали. — За что? За то, что испортила нашу жизнь? — Чем интересно?! — возмутилась Харуко, — Она лишнего слова вам не говорит. — Вот и забирай её и выметайтесь из нашего дома! — Ага, посмотри на что наступила! Сакура тут законная жена твоего сына и имеет полное право на этот дом.       Микото подавилась от такой наглости. — Да как ты смеешь?       Сакура, глядя на обеих женщин с отчаянием в глазах, пыталась что-то сказать, но её слова терялись в громком споре. — Пожалуйста, тётя, госпожа Микото, хватит… — умоляла она, голос дрожал. — Если вы посмеете выгнать отсюда мою племянницу, мы будем требовать раздела имущества! — Что?! Ах ты, дрянь… Имущества нашего захотела… Я тебе сегодня покажу!       В этот момент Микото, не выдержав, подняла руку, чтобы ударить Харуко. Итачи увидел это как в замедленной съёмке. Сакура, в последний момент, шагнула вперёд и подставилась под удар. Удар пришёлся по её щеке, она пошатнулась, но осталась на ногах.       Девушка попятилась, собираясь покинуть гостиную, спотыкаясь на ходу. Слёзы застилали ей глаза, и она не заметила, как врезалась в грудь Итачи. Он стоял как статуя, твердо удерживая её в своих объятиях. По щекам девушки потекли слёзы, она попыталась вырваться, но Итачи лишь крепче прижал её к себе. — Что тут происходит? — раздался властный голос.       Сакура вздрогнула вжимаясь в крепкую грудь мужа. — Наконец-то ты явился, — бросила женщина, обращаясь к сыну. — Привёл на нашу голову этих! Им тут не место!       Итачи поднял глаза и встретил холодный взгляд матери. — Это не тебе решать, мама. Если ты не прекратишь, я сегодня же уеду вместе с Сакурой, и никто из вас никогда, ничего обо мне не услышит.       Микото испуганно заморгала, её жесткий облик мгновенно смягчился. Она зашептала, почти умоляя: — Итачи… Сынок, не говори так. — А ты не веди себя так, мама! — отрезал он.       Итачи повернулся к Сакуре и нежно погладил её по щеке. — Ты как? — его голос стал мягким и заботливым.       Девушка посмотрела на него своими красивыми, потемневшими от слёз, зелёными глазами, затем отвела взгляд и совсем тихо прошептала: — Всё хорошо. — Прости. Я обещаю, это больше не повторится.       Он повернулся к матери и тёте, его глаза сверкали гневом. — Мы уладим это. Но больше никаких криков и рукоприкладства в этом доме. Понятно?       Микото, опустив глаза, кивнула, её губы дрожали. Харуко, всё ещё сжимая кулаки, отвернулась, её лицо было красным от ярости. Сложив руки на груди, она отвернулась.       Шисуи, наблюдавший за всей сценой, подошёл к Итачи и Сакуре сочувственно окидывая их взглядом. Губы его были сжаты в тонкую полоску. Коснувшись плеча Сакуры, он улыбнулся ей, пытаясь поддержать, понимая, что слова сейчас неуместны. — Разойдитесь по комнатам, и чтобы без сцен. Вам понятно.       Женщины кивнули, затем молча покинули гостиную.       Ухватив Сакуру за руку, он сделал тоже самое. Путь до комнаты проходил в полном молчании. От его помощи Сакура отказалась, неспеша следовала за ним. По её лицо было понятно, что что-то не так, но она упрямо продолжала молчать. Итачи устало выдохнул, настаивать не стал.       Открыв дверь их спальни, он пропустил девушку вперёд. Сакура тут же направилась в ванную, запираясь изнутри. Итачи молча наблюдал за ней, а сердце больно кольнуло. Всё-таки он был с ней слишком груб.       Шум воды не прекращался, Итачи присел на край кровати, мучимый чувством вины и тревоги.       Резкий стук из ванной заставил его подскочить. Он метнулся к двери. — Сакура, всё хорошо? — голос его звучал напряженно.       Ответа не последовало. Итачи попробовал открыть дверь, но она не поддавалась. — Сакура, ты слышишь меня? — теперь в его голосе отчётливо слышалась тревога. В ответ снова тишина.       Разозлившись, Итачи что есть силы начал пинать дверь. Один удар, второй, третий. Жалобно скрипнув, она наконец открылась.       Сакура лежала на полу, бледная, как мраморная статуя, не подавая признаков жизни. Ванна была наполовину наполнена водой, из которой поднимался пар. — Сакура! — закричал Итачи, бросаясь к ней.       Он схватил её за плечи и перевернул на спину. Что-то мокрое и липкое покрыло его пальцы. Посмотрев на руки, он увидел кровь. Раны от выстрела на её спине кровоточили, пятная белую плитку. — Нет, нет, ты чего… — шептал Итачи, похлопывая её по лицу. — Сакура, очнись!       Сакура не реагировала. Её глаза оставались закрытыми, а тело — неподвижным. Итачи чувствовал, как паника охватывает его целиком. Он попытался нащупать пульс на её запястье, но не нашёл его. — Не смей, не оставляй меня! — шептал он, голос его сбился, стал хриплым. — Я же не могу без тебя…       На шум прибежал Шисуи, а следом и тётя Харуко. Увидев девушку в таком состоянии Харуко принялась причитать и лить слёзы. Шисуи мигов выпроводил её, ждать помощь, а сам вернулся на помощь к Итачи. — Что? — обеспокоенно спросил он. — Не дышит, — прошептал он, сжимая её в своих руках. — Соберись! — рявкнул Шисуи. Нащупав артерию, он затих, затем выдохнул. — пульс есть, но очень слабый. Нужно следить за ним. Скорая уже в пути. — Пожалуйста, держись. Просто держись…— шептал Итачи, аккуратно хватая её на руки, перенёс в спальню. Уложив её на кровать. Время тянулось мучительно медленно, каждый миг казался вечностью.       Итачи опустился рядом с Сакурой, чувствуя, как холод проникает в его сердце. Он пытался вспомнить, что делать в таких ситуациях, но мысли путались. — Ками, Сакура, не оставляй меня, — шептал он, гладя её по волосам. — Я обещаю, всё будет по-другому. Вот увидишь…       Звуки сирены прорезали ночную тишину, возвращая Итачи к реальности. Парамедики уже поднимались по лестнице, неся оборудование. — Она тут. Быстрее! — крикнул он, указывая им путь.Медики стремительно вошли в комнату и сразу принялись за работу. Один из них проверил пульс на шее Сакуры, затем перешёл к реанимационным действиям. Второй подсоединил её к аппарату для искусственного дыхания. Итачи стоял в стороне, прижав руки к груди, и смотрел, как специалисты стараются спасти его жену. — Пульса нет, начинаем сердечно-лёгочную реанимацию, — скомандовал один из медиков, не отвлекаясь от работы. — Дефибриллятор!       Итачи наблюдал, как они сжимают грудную клетку Сакуры, пытаясь запустить её сердце. Каждое нажатие казалось ему бесконечным. В голове мелькали воспоминания: их первая встреча, счастливые моменты вместе, смех, который теперь казался таким далеким. — Не сдавайся, Сакура… — прошептал он, скупая слеза потекла по его щеке.       Прошло несколько минут, которые казались вечностью. Наконец, один из медиков взглянул на монитор и кивнул. — Пульс есть! Мы стабилизировали её, но она нуждается в срочной госпитализации. — Я поеду с вами, — твёрдо сказал Итачи, хватая куртку.       Медики осторожно перенесли Сакуру на носилки и понесли её к машине скорой помощи. Итачи следовал за ними, чувствуя, как напряжение немного отпускает. Закончив в машину скорой помощи Итачи сел рядом с Сакурой, держа её за руку. Он смотрел на её бледное лицо и шептал: — Мы справимся, Сакура. Мы обязательно справимся.