Пятнадцать

«Расскажите как вы достигли такого успеха?» — говорит один репортёр, подсовывая говорящей свой микрофон.

«Все, что вам нужно — это желание и стремление! Помните, что каждый может привнести невероятный вклад в науку! Да-да, каждый из вас!» — отвечает девушка, широко улыбаясь и закинув одну свою длинную и стройную ногу на другую.

«Мы ничуть не сомневаемся в ваших словах, мисс Тесса!» — смеётся репортер. На записи слышны помехи, символизирующие закадровые голоса и такой же смех. … «За каждым успешным мужчиной, стоит успешная женщина? Как вы относитесь к этой фразе и можно ли это интерпретировать на ваших родителей?» — спрашивает какой-то мужчина, сидя за столом. Тесса сидит рядом на диване, улыбается сначала ему, а затем смотрит видимо в камеру, что снимала эту сцену в прямой эфир. «Ха-ха! Интересный конечно вопрос, вы подобрали. Думаю, с одной стороны можно. С другой же, нет. Я считаю, что каждый, независимо от пола, может быть успешным не находясь за чьей-либо спиной. Например, моя мама действительно двигает нашу компанию почти одна вперёд. Вы бы знали, сколько бумажной работы, которая может казаться незначительной, но на самом деле важной, сваливается на нее. Каждый человек в науке приносит нам неимоверный вклад! Нам нельзя ставить кого-то ниже, а кого-то выше!» — она смеётся своим заливистым смехом, что немного искажается помехами компьютера, который и проигрывал записанное на диске видео. «Вы абсолютно правы, мисс!» — также радушно отвечает ведущий. Лучезарная улыбка не покидает ее лица и возможно, никогда и не покинет больше. … «Эй, придурки, что написывают нам на официальную почту компании с предложением руки и сердца моей дочери. Вы все, да-да, все, будете участвовать в нашем новом эксперименте, содержащим в себе изучение скоростной регенерации конечностей тела. Не стоит волноваться, вам отрежут ноги и руки, а потом будут ставить опыты! Совсем не больно и не опасно! Компания JJenson гарантирует, что в случае смерти, мы компенсируем вашу утерю и отдадим честь, как доблестному подопытному, подарив вашим ещё не умершим родственникам чек на шестьдесят долларов. Помните, что вы все двигаете науку вперёд и каждый из вас бесценен!» — весёлый мужской голос раздавался из динамиков компьютера. Вероятно, там имелось пару записей и про бывшего генерального директора Джеймса. «И да, Тесса уже замужем. Замужем за наукой!» — он смеётся, находя эту шутку смешной. Ну, возможно, где-то он прав. … «Они серьезно продали нам чёртовы лимоны! Отлично! Надеюсь в лаборатории будет место, где я сделаю из них бомбы замедленного действия, чтобы потом разорвать к чертовой матери этих ебаных ублю-» — Ну, как видишь, тут не особо что-то важное. — лениво отмечает Син, высовывая диск из дисковода, а затем передавая его в руки другой девушке. — Я вижу… — тихо отмечает другая. Джей выглядит слишком подавленной, а от ее образа остаются только те черные резинки на волосах, что сейчас были завязаны вокруг отдельных двух прядей по бокам головы. Остальные же длинные волосы, спадающие по ее плечам и спине, оставались распущенными. Син проворачивается на стуле и сделав пару шажков, залезает на свою кровать, уже полностью ложась на нее. Джей сидит ссутулившись на втором стуле, рядом с компьютерным столом ее младшей двоюродной сестры и лишь безнадежно крутит в руках кусок пластика, что интересно отсвечивает разными цветами. Но это вовсе не радует старшую из них двоих. Скорее заставляет только посильнее сжимать челюсти вместе и сдавливать в себе желание не только сломать что-то от какой-то злости, но и разрыдаться. Хотя скорее эти эмоции могли послужить началу истерики, что более точно описывало настоящие чувства девушки. Син иногда поглядывала на нее сочувствующим взглядом, но пока что ещё ничего не предпринимала. — Это единственное, за чем ты приехала? — наконец спрашивает младшая. Джей только украдкой на нее глядит, а потом снова устремляет взор куда-то себе в ноги или на диск. — Я хотела узнать… Были ли у нее любимые места тут. — тихо отвечает она, кажется покрепче сжимая пластик. Син же не остаётся впечатленной ответом, почти не сопротивляясь желанию закатить глаза. — Это правда все? Ты могла позвонить. — скучающе отмечает Син, явно не замечая отчасти недовольный взгляд в ее сторону. — Ни ты, ни Эн совершенно не берете трубку. Куда бы я не звонила. И это не единственная причина почему я тут. — говорит она, чуть шипя от поднявшегося чувства раздражённости. Син лишь пожимает плечами, сама немного ощущая стыд, за игнорирование вероятно большого количества звонков. Ну она ж не виновата, что телефон ей не особо то и нужен, и что именно по этой причине она вовсе держит его выключенным. — Извиняемся, Джей. Ты знаешь нас. Мы решили… Отстраниться от семьи и больше никогда не лезть в проблемы прошлого или настоящего. — девушка отчасти печально вздыхает, проводя взглядом по сидящей фигуре и ее унылому образу. — Я понимаю, Син. Но я просто… Просто помоги мне в этот раз. Пожалуйста. — она смотрит почти умоляюще на нее, и лежащая на кровати ощущает себя странно по отношению к ней. Ей не хотелось вылазить из комнаты, говорить о чем-либо, что заставляло ее вспоминать события двухлетней давности… Все то, что произошло так давно, но казалось бы ещё вчера. Это было отвратительно. — Ладно… Хорошо. — пепельноволосая через силу выдавливает эти слова, принимая вновь сидячее положение, чтобы потом снова подобраться к компьютеру. — Спасибо тебе. — к счастью, сейчас на ее губах расплывается облегченная улыбка, а лицо выражает желанную умиротворенность, что конечно же не может не радовать глаз. Син остается только в очередной раз вздохнуть и повернуться к монитору компьютера. — Что тебе конкретно надо узнать? — спрашивает она, проворачиваясь на стуле. — Калифорния… Большой штат. Скажи, она говорила что-нибудь о каком-нибудь месте, где ей нравилось? — Ну-у… — думала девушка, — Вроде бы нет. Хотя… Есть все же одно к северу от Лос-Анджелеса и ближе к Керну. Какой-то город был там, пустоватый и нелюдимый. Тесса любила такие места. — Я поняла. Было ли что-то ещё? — Джей кажется спрашивала с большим энтузиазмом, заставляя Син задаваться вопросом, для чего это всё было. — Если честно, на самом деле существовало лишь одно место, в которое Тесса любила возвращаться. Это Сентрейлия, штат Пенсильвания. Это захолустье пользовалось у нее достаточной популярностью. — Это далеко… По крайней от Лос-Анджелеса. Где-то пять часов полета. — рассчитывала девушка. Син слегка покосилась на нее, а затем вернулась к вспоминанию городов и штатов США. Покойная любила путешествовать, и она любила тягать за собой именно свою двоюродную сестру, чем кого-либо ещё. Она даже сделала ее похожей на себя. Оставила последнее напоминание о себе. Такое въевшееся в мозг. Противное. — Что ты собираешься делать с этим? Для чего тебе информация? — не может удержаться от вопроса младшая. На этот раз серьезный взгляд останавливается на лице Джей, что поджимает сначала губы, а потом только нерешительно приоткрывает рот. — Я хочу найти Тессу. — со всей имеющейся серьезностью говорит Джей. — Тесса мертва. — младшая тупо уставилась на нее, будто ища в словах подвох или вовсе думая о том, что это была какая-то несостоятельная шутка. — Нет, ты не понимаешь… — девушка качает головой, — она… Она не может быть мертва. Ни при каких обстоятельствах. На этот раз Син долго отмалчивается, прожигая одну и ту же точку на ее компьютерном столе. То, что сказала Джей, она уверена, было полным бредом, однако сказать что-нибудь против она не смогла. И причина не состояла в том, что ей подсознательно хотелось вернуть к жизни сестру, а наверное, просто шок от того, что кто-то продолжал в это верить. Тем более она. Ведь именно Джей нашла ее труп, спокойно лежавший на большой кровати комнаты уже покойной девушки. — Ты поедешь туда сейчас? — только спрашивает младшая, поднимая тяжёлый взгляд на сестру. Джей кивает в ответ, до сих пор продолжая крутить этот бедный по форме круглый пластик. — Да… Хочешь со мной? — предлагает девушка. — Нет. — кратко отвечает она, чуть насупившись и явно не радуясь этому предложению. Пальцы стали отбивать дробь на деревянном столе, возможно в нетерпении от затянувшейся беседы, да и тем более такого неприятного разговора. — Но может все же поедешь? Ты не можешь сидеть вечно дома. — девушка настаивает на своем, хоть и зная, что делает неприятно сестре. — Не тебе это мне говорить. — отвечает она и затем легко встаёт с насиженного места, собираясь убраться из комнаты. — если хочешь, можешь посмотреть ещё запись. А я могу пойти сделать тебе чай. Ладно? — Хорошо. Крепкий пожалуйста. — Джей давит из себя лёгкую непринуждённую улыбку, а затем моментально переключается на компьютер сестры, как только та больше не обращает внимания на нее и уходит. Син хлопает дверью своей комнаты, наконец-таки избавляясь от этой не очень то и приятной компании. Она размышляла над словами сестры, пытаясь выявить логическую цепочку в ее будущих действиях, но пока слабо понимала, что имела по-настоящему Джей. Что значило это «найти Тессу»? Девушка не знала, но понимала, что ничего хорошего из этого точно не выйдет. Одна из рук провела кривую линию по белым обоям, не оставляя и следа после этого. Так продолжилось вычерчивание невидимой линии, пока та не спустилась окончательно вниз, чтобы потом неспешно пройти на кухню, где во всю орудовал ее братец. Он, кстати говоря, кажется, ее и не заметил, а что-то слушал на своем плеере во время мытья посуды. Ну, его она винить не могла в этом. Избежать разговоров, пока Джей не решит поехать обратно, он мог только так и то если быстро отстанут, а то могут надоесть по самое не горюй вечными препирательствами. Уж он то знает, что двоюродная не переносит ошибок и является той ещё перфекционисткой во всем. Девушка подходит к нему сзади, аккуратно ступая по полу и стараясь никаким образом не выдавать своего присутствия. Захотелось резко подшутить над ним, а потом смотреть на его раздражённой лицо и смеяться. Он всегда выглядел в таких ситуациях как перепуганный кролик или заяц, и за этим было весьма забавно наблюдать. По крайней мере иногда Син находила приятным в том, чтобы дразнить его и потом бегать от него по всему дому, например, спасаясь от неизбежной щекотки в отместку. Это было весело. И это весьма скрашивало унылые дни, дни, когда она страдала. И страдает время от времени до сих пор. Холодные руки слегка обхватывают его шею по сторонам, тут же вызывая испуг от неожиданности и дрожь по телу. Какой-то писк вылетает из его рта, прежде чем он наспех разворачивается лицом к шутнику, чуть ли не всем телом прижимаясь к наполненной тарелками и мылом раковине. Кстати говоря и тарелку, что держал до этого в руках чуть ли не уронил. — Син! — охает он, вынимая из ушей наушники и откладывая плеер в сторону. Он сначала испуганным взглядом осматривает стоящую напротив, что показательно хихикала. — Не смешно вообще-то! Уронил бы я тарелку — и оба могли бы от осколков пораниться! — Извини уж. — сестра сдерживает улыбку, хоть уголки губ были все ещё приподняты и присаживается за близко стоящий стол. Эн сверлит ее ещё некоторое время взглядом, чтобы возможно удостовериться, что Син не будет повторять ту же шутку, но все же недоверчиво поворачивается к раковине обратно с достаточно тяжёлым вздохом. Видимо он уже устал выполнять домашние обязанности, ведь уборка висела почти всегда на нем, возможно за исключением некоторых дней, когда младшая из близнецов решила перестать лениться и помочь хотя бы с чем-то. Хотя вряд ли то состояние назовешь ленью. Тем не менее, почему-то все часто обзывают этот феномен именно так. — Сделаешь ещё чай, м? — спрашивает она ещё раз, зная, что несмотря на то, что он начнет препираться, то все же сделает этот грёбаный чай своими руками. — А может кое-кто прекратит лениться и сделает его сам? — в ответ беззлобно спросил Эн. Скорее в его голосе отслеживалась лишь маленькая издевка, но точно не раздражение или злоба. Злиться на нее он не мог никак, даже если и кто-то пытался заставить его это делать. Но такой уж он человек. Не может быть слишком раздражённым всегда, да и тем более злиться на кого-то. Простит же все равно и забудет обо всем через ближайшие пять минут. Как всегда. — Ну не-ет… — девушка закатила глаза и принялась отстаивать свои права за столом, чтобы ее ненароком не стянули со стула, заставляя все же принять эту грязную работу. — Давай, подъем. — и не сдерживая улыбки на лице, потянул ее за руку, пытаясь заставить ее встать. А руки то были у него мокрые все и такие холодные, что аж через кофту можно было почувствовать. А Син уж точно ненавидела холод, а тем более чувствовать его на себе и стала вырываться из не такой уж крепкой хватки. — Ладно-ладно! Отпусти! — быстро она согласилась, когда неприятный холод пробежался по ее телу, заставляя почувствовать себя более раздражённой. Син ненавидела это чувство уж точно. — Тогда давай. — отпустил он легко, а затем указал на чайник, — твоя очередь. Эн отошёл в сторону, когда его сестра неохотно встала со стула и прошла к плите, забирая со стола рядом лежавшую пачку спичек. Пальцы без труда вынимают одну из них, однако кажется поджигать та не собирается, а лишь тупит взгляд на деревяшке в руках. Затем она снова поворачивается к брату, выдавливая из себя максимально жалостливые глаза. — Давай ты подожжешь. Я боюсь. — и с этими словами, насильно впихнула ему в руки коробочку и спичку. Он лишь закатил слегка глаза, но больше ничего не сказал против, наоборот, встав напротив плиты и поджигая спичку в руке. Другая рука крутанула кругленький движок, включая газ, а затем уже подожженная спичка уже и дала желанный огонь. Но не успел он и обернуться, как Син уже впихнула ему несильно тяжёлый чайник с максимально невинной и милой улыбкой. — Ну раз и подпалил сам, то и чайник поставишь, да и чай заваришь. — сказала она только, а Эн стоял то ли в неком недоумении, то ли пытался кое-что осознать. Кажется, его только что обвели вокруг пальца. Почти. — Эй! — крикнул он вслед уже убегающей от него сестры и возможно насмехающейся над ним. Эн отставляет чайник куда подальше и с нескрываемой улыбкой на лице, начинает бежать за ней, в гостиную. Он знал, что та хорошо бегает, хотя выносливости ей явно не хватает, так что сбежать она точно не сможет от него. Тем более, если они гоняются друг за другом по дому. И сейчас, Син оказывается в не очень хорошем положении, стоя с другой стороны дивана, когда Эн был напротив нее. В такой ситуации все зависело от ловкости и скорости. Иначе близнецы будут вечность бегать друг за другом хвостиком. Главное успеть словить, в случае Эна, а в случае Син — сбежать. Когда он делает рывок в ее сторону с ехидной ухмылкой на губах, девушка тут же делает выпад в другую сторону. И у нее правда сначала получилось избежать его, но все же невнимательность ее второе имя, когда Эну удается ухватить ее за капюшон кофты и Син практически сразу же сдается. Хотя сражаться, легко пинаясь под общий смех ей больше нравилось. Но счастливый момент как всегда вынужден кто-то прервать. — Эн! — громко зовёт Джей, что видимо спустилась со второго этажа и остановилась в проходе. — Ничего не забыл? Или дом сжечь хочешь? — О, боже! Я совсем забыл про плиту! — Эн тут же перестает удерживать за кофту сестру и выбегает к кухне, бормоча видимо ругательства себе под нос. Джей только успевает отойти, чтобы ее случаем не сбили с ног и затем просто застывает в проходе, неловко переминаясь с ноги на ногу. Как же быстро менялся ее характер! Она могла сколько угодно строить перед людьми из себя важную и уверенную леди, но на самом деле такой не являться. И Син это видела. — Ты что-то ещё хотела? — прерывает эту напряжённую тишину между ними Син. И старшая сначала колеблется, но затем подходит ближе, все ещё выглядя слишком нерешительно и будто в неком отчаянии. Джей берет руку сестры в свою напряжённо сжимая ее в своей. На это действие младшая лишь задирает одну бровь, вопросительно смотря на нее. — Пожалуйста, съезди со мной. — снова она начинает упрашивать и Син не понимает этого стремления затянуть ее куда-то опять, в какие-то дебри. — Джей, я сказала, что н- — Пожалуйста! Я с ума скоро сойду со всем этим одна. — и девушка выглядит слишком отчаянно, чтобы Син не начала сомневаться и беспокоиться. Младшая чуть склоняет голову, раздумывая, но затем обречённо выдыхает, принимая поражение. — Ладно… Но больше никуда не поеду. — Спасибо большое! — девушка сразу веселеет на глазах, но у Син вызывает лишь смутное чувство волнения и тревоги. Ехать младшей совершенно не хотелось, и казалось бы, желание возросло в несколько раз.

***

Дверь машины захлопнулась. Ноги в староватых резиновых сланцах ступили на прохладный серый и чуть потрескавшийся асфальт. Белесые волосы ветер решил не гладить, а довольно сильным порывом ветра поднять в воздух, заставляя младшую из двоих прикрываться руками и все время поправлять вылезшие из общей копны пряди. Хотя у старшей были такие же проблемы, ведь у нее была почти такая же прическа, однако в отличие от Син, волосы были хорошо расчесаны и не содержали в себе колтуны, да торчащие в разные стороны жирные пряди. В этом месте было по-странному прохладно, хотя был только сентябрь, а как известно, в Лос-Анджелесе температуры всегда летние в такое время. Не зря на юге находятся. Тем не менее обе решили не заострять на этом внимание, а покрепче укутавшись в случае младшей, кофту, а в случае Джей, кожаную куртку. Обе медленно пошли вперёд, безмолвно проходя по пустым улицам города и осматриваясь по сторонам. Тихо и одиноко. Так только и можно было охарактеризовать это захолустье. — Ты уверена, что мы правильно приехали? — склоняет голову в бок Джей, чтобы получше видеть лицо сестры. Син отвечает ей лёгким кивком и чуть раздраженный вздохом. — Я же говорила, ей нравятся такие места. Однако понять, что мы тут ищем я не могу. — было видно по хмурому выражению лица, что девушка вовсе не рада здесь находиться. Она периодически сжимала рукав кофты и поджимала губы, даже чуть покусывая их. Нетерпение вернуться поскорее домой усиливалось каждую прошедшую минуту. — Тесса наверняка могла оставить зацепки… — видимо Джей проигнорировала фразы Син, продолжая целеустремленно идти вперёд и с некий энтузиазмом глядя на близлежащие постройки. Младшей осталось только подавить в себе желание наговорить очень плохого и неуместного. — Это последнее, что она сделала бы. Мы все знаем, что она наглухо отбитая стерва. — сквозь зубы пробурчала подросток. Она отвела взгляд в сторону, кажется сильнее сжимая рукава кофты и обнимая саму себя за плечи. Неприятные воспоминания начинали посещать ее голову, заставляя вспоминать то, что пыталось исчезнуть месяцами. — Она не стерва! — оспаривает Джей практически сразу же. Хотя, часть с «наглухо отбитая» видимо та проигнорировала, что вызывает мнимую усмешку на лице младшей. — Значит «наглухо отбитая» тебя устроило? — Син натягивает отчасти противную улыбку на лицо, что по мимике точно пытается унизить и поиздеваться над собеседником. — Она не такая! — вдруг вскрикивает она, заставляя Син чуть не подпрыгнуть на месте, да и ноги не унести подальше от нее. Жестокий взгляд чужих глаз сразу же заставляет ее отступить и в неком страхе замолчать. Син ненавидела громкие звуки, вспышки. Это пугало. А тем более взгляды на себе. Такие жестокие. Противные. Тишина стоит между ними и ее никто не нарушает. Джей не смотрит на нее, и Син делает ровно то же самое, что и она. Они идут вперёд, а сланцы, надетые на голые ноги Син с характерным звуком шлепают по потрескавшемуся асфальту. Тусклый пейзаж не особо старается меняться, только выбивая желание рассматривать что-либо вокруг. Одни деревья, да небо, на удивление, пасмурное. Лицо Син брезгливо скривилось, когда она осматривала этот печально выглядевший вид. Погоду плохую она любила только тогда, когда сидела дома в теплом пледу, с кружкой какого-нибудь чая и смотрела в окно. Девушка бы сейчас не отказалась от этого удовольствия. Местность была немного скалистой и идя вдоль дороги можно было напороться на ограждения на дорогах, куда ехать не стоит, а тем более вообще поворачивать. Маленькие, но тем не менее видные заборчики как раз стояли и на этом повороте дороги, а если подойти и встать около него, то открывался неплохой вид на местность. Особенно при теперешней пасмурной погоде все выглядело достаточно жутко и атмосферно. Но никто не жаловался. Вид все же открывался хороший и было бы неплохо сделать пару фоточек. Хотя вряд ли кто-то из них будет сейчас это делать. Уж точно не после такого разговора. Джей подходит к этому ограждению, становясь близко к этому обрыву. Но больше действий от нее особо и не наблюдается. Она стоит там, возможно размышляя о чем-то, а Син остается только подобраться к ней и встать рядом. Джей смотрит прямо некоторое время и по ее лицу видно только лишь грусть и какое-то опустошение. Возможно, уже долгое время она скорбит по умершей, хоть, возможно, и не должна была вовсе. Но ее привязанность к этой персоне всегда поражала. Тесса была ужасной. Но ее любили. Все. — Куда дальше, Джей? — подаёт голос Син, ложа свои руки на низкий бортик, почти едва касаясь всей ладонью металла. Младшая смотрит на нее с некой опаской и неуверенностью, боясь напороться на те же шипы. — Ты так похожа на нее. — говорит она только, затем только соизволив посмотреть на собеседницу. Ее взгляд по-странному мутный, что немного беспокоит Син. — О чем ты? — спрашивает она, ложа руку себе на грудь и задевая прядь белесых волос. — Я давно выкрасила их в белый. И у меня другого цвета глаза… Я не похожа. — Нет… Нет. В другом. — Джей подходит ближе, слегка тронув своей рукой ее щеку, заставляя Син пятиться назад, пока та не наткнется на стоящее сзади дерево, что почти моментально лишало ее сто процентного побега. — Джей, что происходит? — ее голос чуть дрожит, когда она спрашивает, а глаза бегают по лицу старшей, что будто смотрела сквозь нее, а не на нее саму. — Прости… Ты просто… Как она. Сводишь меня с ума. — с большими паузами отвечает она. Син хочется сказать ещё что-то, но она не может. Не успевает. Не замечает тот момент, когда теплые и слегка искусанные губы касаются ее, бледных, тонких и некрасивых. Девушка застывает на месте, не двигается, а это все продолжается, продолжается, продолжается… Она стоит будто вкопанная, когда это все принимает другой, более жёсткий оборот. Когда ее губы мнут достаточно сильно, чтобы почувствовать неприятную боль на них, а в рот уж точно вторгаются без приглашения. Она не успевает вдыхать, когда это снова происходит и ей всей спиной приходиться прилегать к стволу дерева. Пока единственное, что происходит — это набираются слезы в глазах. — Дже-.! — она может говорить только обрывками фраз, пока ее рот занят другим делом. И явно не тем, чем ей нравилось. Тем не менее, всплеск эмоций и дальних воспоминаний помогает ей начать наконец сопротивляться. Ей приходится жестоко ударить старшей в колено, чтобы наконец выбраться из ее хватки и этого неприятного поцелуя. Джей отскакивает чуток назад, шипя от боли и хватаясь за болящее колено. Но все же, эта боль помогает ей кажется прийти в себя, ведь взгляд у нее вроде бы и проясняется. Но… Син хотелось ударить. Уже не в колено. Девушка пропускает момент, когда рука рефлекторно поднимается в воздух и, пронзая ветер, направляется на не успевшую уклониться от прямого удара Джей. Сильная боль с краснотой быстро распространяется на чужом лице, когда сжатый кулак попадет ей частично в щеку и нос. Джей почти падает, хватаясь за поврежденную часть тела обеими руками, достаточно сильно сжимая челюсти вместе и пытаясь предотвратить звуки болезненных стонов, вылетающих из ее рта. Син чувствует злость, даже после удара, но она больше не может биться. Слезы ручьем льются из ее уже успевших покраснеть глаз и та вновь сталкивается с деревом спиной, только уже в качестве опоры. Это несильно помогает к сожалению. Все оканчивается тем, что та падает на колени, на землю, где склоняется над ней, прикрывая своими тощими руками лицо и начинает тихо рыдать. Она что-то говорит. Джей чувствует сильную вину. — Не заставляй меня вспоминать… Не надо… — бормочет младшая. Син вся дрожит, как лавровый лист. Старшая отходит от нее, потирая ушибленное место и не может не чувствовать себя после этого отвратительно. Нужно что-то сказать. Что-то сделать. — П-прости меня. Я не хотела… Я просто ужасна. — качает она головой, скрывая взгляд за челкой таких же выкрашенных в белый волос. Син не отвечает, продолжая жалко плакать, сидя при этом на земле и кажется даже не замечает ее. Старшей только на руку это. Но все же, ей хочется помочь. И Джей ждёт, ведь знает, что сейчас лучше ее не трогать. Не после того, что она совершила. Когда дрожь становится меньше на чужом теле, старшая аккуратно подходит к ней, присаживаясь на колени и совершенно не беспокоится о своих чистых черных штанах. Рука с задержкой кладется ей на спину и видя, что Син позволяет ей пойти дальше, осторожно притягивает ее к себе, обнимая. Лицо младшей утыкается ей куда-то в плечо, и та продолжает уже не так сильно разводить нюни. Слезы все ещё есть на ее глазах и щеках, но не так сильно как прежде. Иногда Джей шепчет извинения, которые Син либо пропускает мимо ушей, либо что-то безмолвно шепчет в ответ. Было не ясно, что она говорила и даже можно было засомневаться в том, были ли это вовсе слова или нет. Узнать не предстояло возможности, оставалось только сидеть и стараться как можно нежнее обнимать худое тело. Ей было жаль за это. Не смогла совладать со своими собственными желаниями. — Джей. — начинает Син, отдавая хрипотцой, — не ищи Тессу… Или что ты там имела ввиду под этим. — говорит она, делая расстановки в предложениях. Старшая смотрит на нее сверху вниз, кажется пытаясь понять, что она только что сказала. — Я знаю, она… Оказала на тебя, на меня, сильное давление. Но просто перестань бежать за этими грёзами. — продолжила она, — сколько не ищи, мертвого ты найдешь только в гробу. На эти слова Джей ничего не ответила, но было видно как она сильно напряглась, а взгляд пытался уцепиться за что угодно, кроме слезливого лица сестры. Она правда пыталась совладать со всем, что происходило, но сколько бы не было предпринято попыток остановить это внутреннее безумие, оно все равно вырывалось на свет и отображалось то ли в крушении вещей вокруг, то ли… В таком плане. Особенно, когда человек так сильно похож на ее предмет страдания. — Поехали домой. Холодно. — предлагает Син, пытаясь привстать с земли. Конечно, у нее не без помощи это получается, хотя в итоге она скорее всего все же откажется от походки на своих двоих. Точнее, Джей решит, что с нее хватит и просто донесет до оставленной черной машины, где-то у дороги. Она была не уверена, решен ли был конфликт между ними, но она понадеется на самый лучший исход событий. Звук шагов по треснутому где-то асфальту дороги, шмыганье носа лежащей на руках девушки, что кажется была готова заснуть в ту же минуту и пустой взгляд вперёд. Мотор гудит, когда она заводит машину, а младшая оказывается сидеть рядом, откинувшись на спинку сиденья и принимая такую своеобразную позу для сна. Джей задержала на ней взгляд, возможно всё ещё оценивая на схожесть. Она точно не планировала ничего плохого, но просто… Ей казалось, что она и вправду как уменьшенная копия Тессы. Однако она другой человек. Старшая отворачивается от нее, стараясь избавиться от навязчивых и все время лезущих в голову мыслей. Это получается тяжело, но она изо всех сил пытается, отвлекаясь на дорогу и вождение машины. Ей хочется позвонить кому-то. Ей хочется рассказать кому-то. И скорее всего, ей нужна чья-то поддержка. Пару капель падает на лобовое стекло, отбивая свой собственный ритм. Звуки природы помогают расслабиться, но теперь становится следить за дорогой в два раза сложнее…

***

Было жарко под тем слоем одеял, что она накинула на себя. А тем более и в кофте со штанами, что не покидали ее тело со вчерашнего вечера и сегодняшнего обеда. Сосчитать сколько часов она так почти неподвижно лежит в кровати было очень сложно, поэтому Узи даже не стремилась это делать, а наоборот продолжала только продлевать этот момент. Периодически, на протяжении прошедшего вечера и сегодняшнего утра к ней стучались, постоянно задавали вопросы и в целом доставали чем только могли. Она игнорировала их каждое замечание и даже незначительную угрозу, если та не соизволит выйти и объяснить, что вообще с ней происходит. К счастью, родственники бросили идею вытянуть ее из комнаты, только иногда постукивая по двери и напоминая, что все же было бы неплохо выйти и съесть что-нибудь на худой конец. И хоть Узи и не слушала их, все же с этим поспорить не могла. Есть хотелось, что ужас. Иногда приходил Бо и сидел у нее где-то под дверью. Он спрашивал у нее, все ли в порядке и стоит ли волноваться. И даже зная, что не ответят, все же он продолжил там сидеть, начиная рассказывать что-то о каком-то событии. Возможно, он думал так ее рассмешить, если уж сестра действительно слушала его, или хотя бы приподнять ей настроение. Редко можно было увидеть Узи… Такой. Она конечно ворчлива и вспыльчива, но вчера будто что-то максимально изменило ее. Мультфильм так и никто из них двоих не досмотрел. Узи вновь ушла, только уже в уборную кинотеатра и проторчала там все оставшееся время, а Бо стоял рядом со входом, боясь, что вдруг она снова куда-то пропадет. К счастью, такого не произошло. Никто ничего не заметил, гуляя по слишком разнообразным по цветовой гамме улицам, и смотря уже на потемневшее небо. Узи, казалось, могла ещё вечность пролежать в кровати, но ей нужно было выбираться. Хотя бы на минуту, чтобы сходить в туалет, или сбегать на кухню, за едой. Последнее было предпочтительнее из-за сильного чувства голода. Однако передвигаться было сложно. Головная боль и тошнота так и стремилась уложить ее обратно в кровать. Оставалось только пытаться ей противостоять. Девушка медленно скинула одеяло с себя, осторожно принимая позу сидя и понимая, насколько же все плывет перед глазами. Тянущая тупая боль тут же объявила о себе в повышенной чувствительности, заставляя Узи поморщиться от ощущений. Она провела пальцами по лицу, смахивая прилипшие пряди к ее лбу и щекам. Все лицо было жирное и потное от того, что она постоянно лежала в тепле. Нужно было срочно умыться, иначе ей точно станет ещё хуже. Хотя бы освежиться стоит хоть как. Тем более… Она всё ещё чувствовала их. Невидимые прикосновения. Было неприятно вставать на ватные ноги, ощущая, что ещё чуть чуть-чуть и можно уже начинать готовиться ко встрече с ковром. Но все же, девушка смогла устоять на ногах и даже добраться до двери, удерживая свое тело на дрожащих коленях в вертикальном положении. И хоть на пару секунд у нее и потемнело в глазах, но тем не менее, это наваждение быстро скрылось. Быстро проникнуть в ванную комнату не состояло особого труда, из-за близкого расположения комнаты к уборной. Узи заперла дверь на всякий случай и прошла к раковине, поворачивая кран для спуска холодной воды. И хоть опустив руки под поток воды, девушка все же вздрагивает, но не ощущает себя в холоде. Наоборот, кажется эта процедура показалась достаточно стрессоснимающей. Поэтому вскоре капли и всплески воды окрапили и ее лицо. После того, как Узи все же заканчивает умываться и отмывать потные руки, девушка невольно боится поднять взгляд на зеркало перед ней. Она знала, что сейчас максимально отостойно выглядит и боялась возникнуть перед другими в такой уродливой форме. По крайней мере, родители, кои разделяли надежду, что у дочери просто «плохое настроение», а не какая-то трагедия, не могли ни при каких обстоятельствах увидеть или понять, что что-то вчера и вправду случилось. А тем более узнать о произошедшем. Было опасно раскрывать все эти карты и Узи боялась, что они узнают. О клубе, о той траве, что та курила, о ее сомнительных друзьях… Будет слишком много вопросов и это может зайти куда хуже чем сейчас. Сейчас хотелось залечь на дно и не высовываться по крайней мере недели две. Хотя и просидит девушка дома в лучшем случае дня три. И то, если повезёт. Руки открывают шкафчик, чтобы достать баночку тех самых таблеток обезболивающего для головы, а затем откручивают крышку с ними, высыпая две-три кругленьких пилюли в ладонь. Узи сразу же кидает их в рот, сглатывая. Неприятная горечь стоит во рту, поэтому та наклоняется к все ещё текущей воде, что та забыла выключить, и чуть отхлебывает от сточной воды. На вкус также безвкусно и противно. Ну это просто вода. Какой ей ещё быть? Задумываясь о своих друзьях, она иногда приходит к выводу, что стоило бы больше не приближаться к ним. Это же ведь из-за них, да? Все под откос. Этого бы не случилось, если бы она не пошла, не дружила, не знала бы их вообще… Или это не из-за них? Но не для кого не в новинку, что подобные типы есть в каждом таком клубе, хотелось бы этого или нет. Значит, все же виновата была Узи в этом инциденте? Нет, точно нет. Если бы люди могли держать себя в руках, если бы показывали признаки адекватности, то может быть и не произошло. Узи жертва, но точно не виновница. Девушка это точно знала. Однако все же противное чувство, будто ее предали осталось сидеть в глубине души. Она его точно ненавидела. Но прислушивалась. Слезы накатывают на глаза, когда Узи снова вспоминает это. Когда перед глазами проноситься все то, что произошло вчера и выглядит слишком реалистично, как если бы она снова, в этот же момент, оказалась там. Ужасно. Мерзко. Рукава кофты существуют сейчас только для того, чтобы стирать бегущие по лицу слезы, возможно даже подтирать нос. Одежда эта старая, ее не жалко. Девушка садиться на прохладный пол и откидывается спиной назад, к стене. Из-за взаимодействий с чем-то холодным, по ее телу пробегает мимолётная дрожь, однако это не сделало ситуацию хуже. Болящей голове как раз и помогал этот нужный холод. И для больше удачи, Узи повернула голову к стене, прижимаясь, к чуть ли не ледяной плитке щекой. Всё ещё хотелось выть от случившегося, но постепенно та успокаивалась. Прижимая колени к себе и опираясь о стену, спустя какое-то время она все же смогла вновь прийти в себя. Дома было тихо из-за того, что родители ушли по делам, а Бо видимо решил не доставать лишний раз ее, сидя в своей комнате. И тишина эта действовала положительно, заставляя почувствовать себя в более менее безопасности. Внезапный стук в дверь чуть не заставляет ее подпрыгнуть от неожиданности. Узи подскакивает с пола, наспех поправляя прическу, будто в ту же секунду ее могут застать в самом неприятном виде. Видимо, та забыла, что закрывала дверь. — Узи, ты же там? — спрашивает младший брат, постукивая по двери, — ты в порядке? — А-а, да… В полном. — выдавливает из себя слова девушка. И хоть по тону можно было понять, что все далеко не в «порядке», Бо больше не задаёт такого плана вопросов. — Тогда, эм, выйдешь? — застенчиво он спрашивает, и Узи ощущает себя слегка виноватой. Она быстро отпирает дверь и шмыгает наружу, не позволяя ему увидеть даже намека на ее нынешнее уродливое лицо. Бо лишь сочувственно провожает ее взглядом, а затем нерешительно заходит в ванную, также запираясь изнутри. Узи не уследила за тем, куда побежала, но оказаться на кухне было не таким уж и плохим выбором. Тем более, она ощущала себя так, как если бы не ела пару недель. Голодная как собака, в общем. Руки открывают дверцу холодильника, отмечая тарелку с ее нетронутыми завтраком, что был отложен в холодильник. Девушка мысленно благодарит родителей, что они оставили это, ведь если бы в холодильнике ничего не было, то Узи, скорее всего, решила бы помереть от голода. Поэтому та наспех засовывает холодную лазанью в микроволновку, чтобы разогреть. А взгляд тем временем проходит по столешнице кухни. Острое. Рукоятка перочинного ножа, что та держала сейчас в руках была слегка шершавей и староватой на вид. Но лезвие кажется было до сих пор наилучшего качества. Она думает, что было бы неплохо забрать его себе и использовать для самообороны. Может быть, она смогла бы тогда защитить себя. Но тем не менее, соблазн слишком велик когда белесое запястье слегка оголяется. Противный писк микроволновки не смущает ее. Не отвлекает. Он был фоном для нее, когда теплая жидкость все же стекла по ее ладони, стала небольшой струёй и нашла конец в кончике ее указательного пальца. Казалось бы, капля ударилась о пол с достаточно сильным звуком, что было совершенно не так. Но клякса, размазавшаяся по полу навсегда осталась в ее воспоминаниях. Девушка достает тарелку из микроволновки и идёт в свою комнату. Клякса остаётся там же, однако Узи не ощущает ничего, будто того, что только что произошло, никогда и не было.