Винная соната

Аделинда, сложив руки на фартуке, внимательно слушала скандал в кабинете Дилюка. На сей раз шум поднял не Венти, не кто либо еще такой же вздорный, пусть и достаточно милый как Барбара. Сегодня ругалась Алиса. После свадьбы прошло буквально два дня и пока все приходило так сказать в норму, поместье было оплотом спокойствия и умиротворения. Главного алхимика Мондштадта лечила сама Алиса с преданностью матери, сводный брат хозяина дома уже второй раз навещал своего друга, попутно пытаясь подшутить над новым семейным положением Дилюка, но все это было так сказать спокойно, по-домашнему и оттого очень тепло. А сегодня одна из семи самых талантливых ведьм Тейвата выяснила крайне неприятную «мелочь» и разумеется не смогла промолчать. Порой, как считала Алиса, даже самая любящая мать должна уметь ставить на место, учить оступившихся детей, а вот проступок Рагнивиндра это уже нечто, что достойно не просто нотаций, а настоящих разборок. Да. Колдунья узнала о том, из-за кого Барбатос утратил свое сердце бога и разумеется… — Тебе было велено не соваться куда не следует! Ты себя богом возомнил? Умнее архонта считаешь? Дилюк морщась слушал эти и подобные риторические вопросы, стараясь не вспыхнуть от недовольства и не выставить наглую женщину. Да, она была почти родной и бесконечно близкой; да, ее слова были в чем то правильными, но все же она не имела никакого права устраивать нечто подобное. — И что мы теперь? Ты весь регион своей горящей палкой спасешь? — продолжила язвить эльфийка, — А, нет, знаю ты всех купишь! Денег думаешь хватит? Ну, выкладывай, каков план? Фатуи на пороге, а он в героя играется! Еще и Лиза непонятно что творит! В кабинет тихонько постучали и старшая горничная тенью выскользнула, хоть ей и не хотелось покидать хозяина дома с Алисой наедине. Рыжеволосая горничная склонилась перед Аделиндой. — Господин Венти вернулся. Вы приказали тут же доложить как он появится. Женщина выдохнула, уже неплохо, ожидаемое исчезновение барда отменилось. Никто не знал когда он уйдет на полдня как сегодня, а когда на пару недель, как совсем недавно. Сам виновник беспокойства половины поместья как раз поднялся на второй этаж и с крайне недовольным видом направился в кабинет Дилюка, громко хлопнув дверью. Алиса тут же замолчала, старательно делая вид что ругалась из-за чего-то другого, совсем не связанного с утерянным по вине Дилюка глазом бога. Вот только уж больно выдавал женщину жалостливый взгляд, тут только дурак бы не понял о чем речь. Да и Дилюк смотрел впереди себя с самым опустошенным видом. — Алиса, а с каких пор ты ведешь себя так? — спросил Венти, стараясь вести себя спокойнее некуда. Вот только выводила из себя эта ситуация, из которой раздували историю величайшей важности. Да, он утратил сердце бога, да, так сложилось. Но и без гнозиса можно успешно защитить регион, его значение очень преувеличенно некоторыми не особо сведущими людьми. — Как? — делая вид что не понимает о чем речь, протянула ведьма. — Так, — с нажимом сказал бард, не моргая глядя в глаза колдуньи. — Он виноват и сейчас мы все в ужасном положении! Угораздило же тебя так, — колдунья запнулась, — неудачно влюбиться. Я все понимаю, но сердце бога это главный щит региона. Никто не заменит силы архонта, сколько бы людей… Венти тяжело вздохнул и отвернулся от женщины, а затем, словно передумав, наоборот посмотрел ей в глаза. — Тебе ли судить что удача, а что нет? Откуда такие мысли, что побрякушка которая была у меня внутри чего-то стоит? — Это не побрякушка! — рыкнула Алиса и увидев насколько зол Барбатос, даже сделала шаг назад. Бард сложив руки на груди хмуро смерил ее взглядом. Ведьме стало определенно не по себе. — Нужно что-то делать, у нас есть план? Нужно искать возможности союзов с остальными регионами, все же понимают, Фатуи поперек горла у всех, — быстро начала говорить женщина. — Сами справимся. И твои размышления наталкивают меня на мысль, что ты подобна Лизе и остальным. Я понимаю твои беспокойства, но если ты отступила от своих же принципов, то держись подальше от моего дела. Алиса еще виноватее опустила глаза. Вот уж глупость, она ругала Дилюка а сама-то чуть не засомневалась в давно принятом решении следовать за Барбатосом несмотря ни на что. Пусть он порой тот еще растяпа, но все же мудрее него сложно найти даже среди архонтов. В конце концов, вместе они способны на многое, недаром она одна из семерых лучших колдуний всего Тейвата. — Прости. И ты тоже, Дилюк. В конце концов что там между вами вам и решать. — Вот и отлично. А теперь я расскажу кое-что интересное. Раз уж мой благоверный своими планами как помочь городу не делится, то уж участвовать в своих я ему не позволю. Но послушать было бы полезно, во избежание бестолковой путаницы. Бард жестом фокусника достал откуда-то из-под плаща несколько конвертов, запечатанных сургучем. На каждом висели веревки совершенно разных цветов. Зеленая печать, голубая, фиолетовая и самая яркая золотая. — Это от архонтов и глав государств. Моракс самоустранился и по сути глава нации — Нин Гуан, но он все же имеет достаточно влияния чтобы дать ей пару советов к которым она уже прислушалась. Мои сомнения только касаемо Фурины, но она не дура, больше того нуждается в нас больше чем мы в ней. Мы получим помощь, если нам это будет необходимо, это самое главное. ******** В который раз письма Варки вызывали сомнение все ли у него в порядке с головой. На этот раз конверт принесенный Лизой явно был последним перед тем как начнется… Возможно самый настоящий апокалипсис. Джинн кусала губы, быстро пробегая взглядом по строкам, даже читать подобный приказ было противно и страшно. Ей, правой руке магистра рыцарского ордена и страшно; ей, которая полчищами уничтожала монстров, которая видела достаточно горя и боли; ей, которая давно думала что ничего не боится. — Это точно Варка писал? — Он и мне отдал те же указания. Я проверяла письма всеми способами, это не подделка. Это его решение. Иного пути нет, будь мы храбры как бы мы не боролись, мы проиграем в любом случае. Разница будет лишь в том какими будут наши потери. Гуннхильдр встала из-за стола. Подошла к окну, погода как обычно царила прекрасная. Окна ее кабинета всегда выходили в город, она видела счастливых людей, порой торопящихся куда-то, иногда беспечно гуляющих, бесконечно болтливых и таких громких, но всегда свободных. Столица региона переживала многое. Но всегда была оплотом поддержки, для тех кто верил Барбатосу, ордену рыцарей и заветам старого Мондштадта. Столица всегда, абсолютно всегда принадлежала людям, а сейчас Варка требовал от нее невозможного. Сдать город на рассвете. Открыть ворота первому отряду, в котором будет сам Варка и главный предвестник Царицы. Иначе они войдут силой и не пощадят ни старика, ни женщины, ни ребенка. — Я предупрежу Кейю чтобы он не вмешивался. Буду следовать приказу. Все хранить в тайне. Если это путь меньшей крови, кто я такая чтобы уничтожать судьбы других людей. ********* Давно, даже слишком Джинн не переступала порог церкви как простая прихожанка, а не магистр. В последнее время даже как магистр не навещала ни отца, ни сестру. Ступая по мраморному полу, рассматривая с детства знакомые витражи, слушая гомон людей, вот она Джиллиана, которая как обычно пытается успокоить беснующихся ребятишек что пришли в воскресную школу. Вот поклонники тайного клуба Барбары, с первобытным рвением разбирают указания чтобы облегчить судьбу духовного пастора, ну и почтить архонта, разумеется. — Госпожа магистр, вы ищете кого-то? — Я… — молодая женщина вдруг осознала что завтра возможно всего этого не будет, — пришла к сестре. Да, к Барбаре. Она ведь не так уж и злится на меня, чтобы не принять? Монахиня собора покачала головой, скрывая страх. Случилось что-то ужасное, раз гордость города Джинн выглядела затравленным ребенком. — О, милостью святого Барбатоса не меньше, она не умеет ни на кого держать зла, хотя и порой следовало бы. Вот взять Альберта, ну вы его знаете, из этого ненормального ее клуба поклонников. Уронил вчера статую святого Барбатоса! Пока чистил, да-да! И она его простила! О, Селестия всеблагая, да простит нас наш архонт, — застрекотала монахиня уводя женщину за собой. Джинн хмыкнула, м-да уж, все милостью архонта. Завтрашний кошмар, вероятно, вина города но и не факт что архонт поможет. Что он задумал никто не знает. ************ Барбару буквально трясло от негодования. Джинн рассказала ей абсолютно все и попросила… Нет, то о чем она попросила конечно возмутительно, но не настолько как действия Варки. Оседлав лошадь, девушка примчалась на винокурню, игнорируя все взгляды недоуменных людей, которых удивило что милая и аккуратная Барбара вдруг превратилась в копию своей матери, что так же в платье и на каблуках, верхом командовала рыцарями. На винокурне было все так же уютно. В беседке у поместья виднелась фигура Альбедо, а у стола слышался смех, хохотал Кейя, явно чем-то довольный. Барбара остановила коня и тяжело дыша осмотрелась. Аделинда тут как тут, словно почувствовала вышла из поместья, приветливо улыбаясь растрепанной девушке. — Где Дилюк, Венти, кто угодно из них, дело срочное, — задыхаясь объявила пастор. ********* Дилюк положил голову на колени юноши. Венти как обычно бесцеремонно сидел на его столе, вот только в такие моменты это было даже уместно. Бард принялся гладить его по волосам, легкомысленно щебеча о музыке, пусть эта пустая беседа была лишь способом отвлечься от того дурдома что устроила Лиза, как же это успокаивало. Такие аккуратные руки, кончики пальцев со шрамами, явно часы игры на лире порой давались не так просто как всем казалось. Он обожал когда Венти касается его, словно самого любимого инструмента, порой его движения походили на игру на арфе или лире, тот же легкий взмах и прикосновения. — Беда! Будет беда, утром, утром такое случится! Дилюк рывком поднял голову. Венти тяжело вздохнул, с тоской глядя на Рагнвиндра. Легко поцеловал его в щеку, печально покачал головой и перебрался на руки к мужчине. — Что же там такого случится, духовный пастор? Дилюк, когда вся эта суматоха закончится давай вокруг винокурни ров кипящий смолой прокопаем? Я попрошу Двалина, ему это одной когтистой лапой сделать! *********** Варка не дыша смотрел на то как медленно открываются тяжелые дубовые ворота укрепленные железом. Рыцари как один не смотрели на него, да и в сторону Джинн косились с болью и недоумением. Капитано повернулся в сторону Варки, словно намекая что тот должен идти первым и магистр подошел к Гуннхильдр. — Ты выполнила мой приказ и сделала верный выбор. Молодая женщина не отдала чести, как подобает рыцарю, лишь слегка опустила голову. — Я сделала все как велено. Но церковь и остальные, хотят убедиться что это не обман. Они ждут вас на центральной площади. Отряд Капитано начал едва заметно переглядываться. — Условия были другие. Вы сдаете город и все остаетесь целы. Мы оказываем вам содействия. Неужели так сложно принять верный выбор? — прохрипел Капитано, с ненавистью глядя на Гуннхильдр. Джинн гордо выпрямилась. Перед такими как этот, пусть и лучший сброд Царицы, голову опускать не стоит. Какая мерзость, некоторые уже и умудрились плотоядным взглядом по ее фигуре скользнуть, дрянь, иначе и не скажешь. — Мондштадт город свободных людей. Я могу отвечать лишь за рыцарей но и они давали присягу даже не мне или ордену, а городу. И только городу решать как поступить! — Ненадолго, — пробасил Капитано, двигаясь вперед. Отряд в темных одеждах двинулся в город. ********** Церковь приказала всем кто не может держать оружие укрыться дома на всякий случай. Сам же глава церкви вышел на площадь в окружении монахинь. Барбара следовала за отцом, хоть тот и умолял ее присутствовать на этом собрании хотя бы с балкона церкви но не ближе. Гонцы уже донесли отряд в городе и странная, неестественная для Мондштадта тишина больно била по ушам. Казалось все замерло в напряженном ожидании, даже птиц и тех не слышно. Мрачные, высокомерные мужчины в темных походных костюмах остановились по первому жесту Капитано. Глава церкви скользнул взглядом по Варке, кажется ему так же было не по себе. — Вы приняли решение? Спасете сотни, тысячи людей ценой принятия нашей благосклонности. — Люди против. Разве не очевидно? Никто не вышел вас встречать с цветами и песнями, да и зачем нам помощь от той страны, что все время так и норовит на нас напасть. — Люди многого не понимают. Это мое решение. Я магистр ордена и в моих руках ключи от города. Если церковь этого не понимает, она покинет город. Церковь не убережет людей своими сказками и проповедями. — Таковы заветы нашего архонта и чтя их мы живем в мире и счастье! Вам никогда не понять что такое счастье, вы все время пытаетесь что-то отобрать, испортить, проще забрать чужое чем создать свое, верно? — Барбара выступила вперед, кожей чувствуя недовольство громилы Капитано. — Я бы конечно спросил где наш архонт и почему сидит сложа руки, но кажется он готов театрально появиться, как и подобает в третьесортных пьесках? Капитано поднял голову вверх. На шпиле церкви действительно кто-то зашевелил крыльями. — Вмешиваться он не хочет? Послушает и все? — поинтересовался Капитано. Рагнвиндр выступил из-за плеча главы церкви. Мужчина смерил взглядом Капитано, пробежался по отряду бойцов Снежной. Барбаре стало немного легче, по условленному вчера плану, Дилюк должен был выйти только в случае если все хорошо. — Я передам волю нашего архонта, он так же против вашего присутствия. Он дал слово не вмешиваться если вы уйдете сами. Люди не приняли ваших условий. Магистр Варка, самое время сложить полномочия. — Нашего архонта или твоего супруга? — взвился Варка, которого уже начинали бесить узколобость и упрямство. — Магистр, предлагаю вам сложить полномочия. Госпожа Гуннхильдр, вы примете в руки орден как только Варка примет верное решение? — равнодушно спросил у бледной как стена Джинн Рагнивиндр. — Вот оно что. Ты захотела остаться главной? Уж и отвыкла… — Нет магистр Варка не надо ваших обвинений! Я далека от интриг. И я честно выполняла свою работу! Варка тяжело выдохнул. Вокруг слепые болваны! — Джинн действительно не желает вашей должности магистр Варка, я уверенна. Просто, всем очень сложно принять необходимые перемены. У нас нет иного выхода, — Лиза выступила за Гуннхильдр, все время стоящая в стороне, она словно волшебным образом оказалась рядом. Архонт взмахнул огромными крыльями и поднялся вверх. Люди Капитано схватились за оружие, Дилюк призвал меч готовый защищать Барбатоса. Крылатый бог в пару долгих мгновений оказался прямо перед Варкой, замирая в воздухе, словно слово «гравитация» ему неведомо. Барбатос не шевелясь смотрел в глаза магистра, не выдавая ни одной эмоции, игнорируя вооруженный отряд за спиной Капитано. — Они руками нашей армии развяжут войну не в одном регионе, а Мондштадт сделают обслугой, превратив в рабов! — рявкнул Барбатос. — За защиту надо платить, — прохрипел Капитано, во все глаза глядя на бога. Как тот мог крылья то призвать? Он же без сердца бога, отчего сила подчинялась? Проклятый Барбатос! — Посмотри на этих людей! Женщин, детей, посмотри Варка. Как только в город ворвется стадо солдат, все разграбят, многих убьют, изнасилуют, кто сам с собой покончит. Посмотри на них! — Барбатос схватил магистра за шиворот, ткнув как кота вниз где уже собрались люди прямо у центральной площади. Ужас магистра был виден по глазам. Кажется он только сейчас понял свои ошибки. До него медленно доходило осознание что возможно слова Капитано были преувеличены. — Но… — Руки тебе сильной захотелось? Нравится туфли целовать, как это делают в Снежной? Так я тебе устрою. Наш «наивный и глупый» народ сильнее сотен рабов снежной, если ты этого не понимаешь, то мне тебя жаль. Они сдохнут просто по приказу, пока любой Мондштадтец сделает все ради мира и свободы, наплевав на любой приказ, не становясь на колени. Барбатос отпустил Варку. Посмотрел на Капитано, явно понимающего, что все пошло далеко не по плану. — Убирайтесь. Если вы считаете что вы здесь нужны — это ошибка. Я и остальные хранители защитим город и сами люди нам помогут. А ты, Варка раз так хочется командиров и ноги целовать — убирайся. В снежной тебя оценят. Там любят рабов. Барбатос закрыл глаза. — Что, Капитано? Стыдно до сих пор? Лицо скрываешь, от имени отказался, все предвестники трусы, кричащие что отдали прежние судьбы и имена во имя силы данной Царицой. Нет. Вы кучка трусов, которые боятся чувства вины и поэтому прячутся за собачьими кличками, отсекая от себя каждое убийство и несправедливость, которое делают ради себя или во имя Царицы. Я открою вам тайну. Вся эта история началась потому что Царица узнала как Синьору по щелчку пальцев прикончила электро-архонт. А остальные собрались вместе, готовясь стереть ее с лица земли, поэтому она решила сеять разруху. Слуги Царицы, великие предвестники, кажется не так сильны, как о них поют, архонты им не по зубам, вот старуха и боится. Капитано оцепенел. Знает! Гребанная крылатая тварь в курсе всего! Вечно нос сует куда не следует. — Вот как нас приняли тут, Варка? А может нас еще и прикончат, мы ведь по сути в западне? Ни грамма чести, ни… — Сказал тот кто предал всех близких, а теперь надел маску и считает себя самым умным. Кто я такой чтобы рассуждать о чести и совести? Я даю слово тебя не тронут. Ни Двалин ни Андриус, ни Алиса которая мечтает с тобой пообщаться. Люди прекрасно знают, их не оставят и они сами могут защитить себя. Я нужен им лишь как тот, кто поддержит и не больше. Убирайтесь и больше не смейте нападать на Терновый порт. Иначе я обещаю, это вам припомнят. — И я этой встречи не забуду, — прохрипел Капитано, командуя своим чтобы следовали за ним. Варка молча смотрел вперед себя, не понимая как поступить. Рыцари, горожане, все смотрели на него как на предателя а он просто хотел спасти их. Что будет дальше — никто не знает. Барбатос молча смотрел вслед уходящему отряду. Люди медленно начинали шуметь, благодаря архонта и остальных. Дилюк подошел к крылатому, Барбара обняла сестру. Варка вынял из ножен меч и протянул его Джинн. — Я ошибался. Вот только я не знаю что теперь будет дальше. Я знаю, у нас редко казнят, но я заслужил. Единственная милость которой я прошу, чтобы казнила меня ты. Барбатос забрал меч из рук Варки. Вонзил его прямо в мостовую. — Вот и все. Считай что тот, прежний магистр погиб. Но его ошибки исправлять другому человеку, я уверен этот другой будет куда мудрее и осмотрительнее. Остальное решайте сами. Барбара, спасибо тебе за все, я клянусь мы еще обязательно споем на каком-нибудь празднике. Архонт посмотрел на людей вокруг. Так шумно, так… Взволнованно. Раз уж так вышло, лира с ним и все в порядке, он просто обязан хоть что-то сделать для своих людей, поблагодарить за их веру и понимание. — Я могу лишь сыграть вам. Надеюсь вам понравится, талант как говорится не пропьешь, — весело сказал Барбатос, извлекая из воздуха лиру. — Но ты все время пытаешься, — вполголоса посетовал Дилюк, не далее как утром обнаруживший что пропал пятилитровый бочонок розового вина. Очевидно чьих рук дело. Барбара прыснула со смеху. — И в горе и в радости Дилюк, все как церковь сказала. Один бочонок ничто во имя большой любви. — На его лице написано «да если бы один, ты же одним не ограничишься!» — рассмеялся Алланис. Барбатос застенчиво пожал плечами и взмыв ввысь, начал играть.