Винная соната

      Альбедо смотрел на сияющий Анемо Глаз Бога барда с интересом не просто ученого, а очень и очень опытного в алхимии человека, который наконец нашел нечто из другого мира и открыл новый уровень в своих исследованиях. А вот Алиса, в отличие от тактичного Альбедо на правах старой боевой подруги барда, уже с горящими от любопытства глазами, едва ли сдерживала себя, чтобы не взять амулет в руки.       — Ты как его зарядить магией смог? — не стесняясь, задала вопрос колдунья.       — Это небольшая помощь от старого друга. Но нам должно хватить как минимум на один сеанс. Видите ли. — Бард начал рисовать древние символы на песчаном берегу. — Тут сеанса три надо. Но уже после первого станет гораздо лучше. Алиса, у тебя эта чепуха еще осталась?       — Ты про эльфийские камни? А ну подвинься, как курица лапой, ну кто так символы-то рисует, алхимия — точная наука. — Алиса принялась помогать Венти изображать целый ряд странных, замысловатых фигур на песке.       Бард закатил глаза.       — И зачем мне идеальный почерк? Главное правильный образ и концентрация, — фыркнул в ответ на замечания подруги Венти, — Альбедо, не беспокойся, мы точно вдвоем справимся.       — Кто же этот ваш старый друг? — вмешался Альбедо, понимая, что нужно задавать вопросы, пока они не ушли от темы.       — Отец Мондштадта разумеется, вы зря нашего старика похоронили, Архонт Времени жив и вполне неплохо себя чувствует. Просто вмешиваться ему, — бард хмыкнул, — слишком долго. Да и он не любит это. Пришлось надавить на больное, сказать, что ты можешь случайно Мондштадт уничтожить, а я и остановить не смогу.       Альбедо машинально отмечал, что руны и символы на песке настолько старые, что он сам многие не использовал, так как понятия не имел для чего они.       — Окстись, старик тебя обожает. Ты единственный из всех элементалей, который смог пробудиться и которого не надо было убивать за ужасное правление. Самый любимый элементаль отца времени, пробужденный древними защитниками, — мечтательно протянула эльфийка.       — Ой, — отмахнулся бард, — прекрати. Ты видела его один раз, а сколько пафоса.       Алиса фыркнула, махнула рукой и отошла от рисунка на песке. Барбатос внимательно всмотрелся в начертания и вошел в воду по колено, беря горсть песка в руки.       — Чистейший песок с архипелага Золотого Яблока, который является только раз в год в определенное время и нужно уметь туда попасть. И скажите мне, что я не запасливый, раз сюда не перенес пару тонн, на всякий случай, — разумеется Барбатос был собой доволен, Архонт опустил руку в воду.       — Древняя суть стихии, которая очистит от любой дряни созданной после возникновения Тейвата. Этот песок впитает в себя все дурное и время очистит его, волнами священного озера памяти. Вода из этого места помнит очень многое и будет вечно это хранить, никому не доверяя самых жутких тайн. Ну-с, приступим. Альбедо, думаю не стоит обьяснять, что место в центре круга сегодня твое.

***

      Бирюзовый поток сбил с ног, словно захлестнуло морской волной и понесло куда-то по течению. Алхимику очень хотелось запомнить каждую секунду собственного лечения, но почему-то не удавалось. Его словно трепал ветер, желая вытрясти из него совершенно все, затем будто окунули в чистую воду и в одно мгновение все затихло. Вокруг — бирюзовая слепящая пустота, а напротив золотой тонкий силует с крыльями, который медленно приближался, принимая очертания Архонта в белых одеждах.       Рационализм куда-то пропал. Он смотрел в эти изумрудные, прекрасные глаза и внутри становилось легче.       — Отдай мне свою боль. Наполни себя светом. — Архонт протянул к нему руку, улыбаясь. Он будто видел его насквозь, сожалел о горькой участи и радовался за то, что их встреча состоялась.       Как же странно. Так много чувств, так много всего…       Он протянул руку Архонту и тот, переплетя их пальцы, зашептал что-то непонятное, неслышимое, ни одного слова не разобрать, но в то же время оглушающее.

***

      Алхимик открыл глаза. В теле забавная легкость, настроение озорное и так хотелось взять в руки холст и кисти, набросав впервые не четкую идеально отточенную картину, а порыв души, вылить все в мазки, следуя заветам абстрационистов и импрессионистов.       — Полегчало, скажи, — понимающе сказал Архонт, Альбедо повернул голову в сторону и увидел, как Барбатос в облике божества слегка шевеля огромными, прекрасными крыльями стоит по колено в воде.       — Не тошнит? — заботливо спросила колдунья.       Альбедо встал с песка, самочувствие было замечательным.       — Все в порядке, — заключил Альбедо.       Удивительно, но после этих слов Алиса и Барбатос переглянулись, словно услышали нечто очень неприятное.       — Плохо. Значит сеанса четыре надо. По-хорошему тебя бы тут выворачивало, пока весь яд не выйдет. Это сродни отравлению. Значит в следующий раз, — «обрадовал» Барбатос, — я, конечно, вижу, что яда куда меньше стало, вода много утянула, но, как любят все ученые, проведем эксперимент. Не сильно порежь руку.       Альбедо выполнил требуемое, Архонт вышел из воды и коснулся его пореза. Тут же вся его рука до плеча стала покрываться светло-голубыми письменами, затем стала истекать кровью и тут же исцелилась.       — Регенерация это так удобно, — проккоментировал свои затянувшиеся раны Архонт, — светло-голубой цвет уже во много раз лучше, чем черный или даже серый. Сейчас и твоя рана затянется. Думаю, скоро я потеряю свой облик и стану, как обычно, бардом. Интересно, полетать успею или лучше не рисковать, вдруг в полете перевоплощусь и крылья не вовремя исчезнут.       Архонт спокойно отреагировал на боль, больше того, его это будто и не заботило. Хотя он и слегка поморщился, когда на его коже появилось множество порезов. Божество потрясло фальшивый Глаз Бога, в нем еще плескалось немного бирюзовой жидкости.       — Ого, какие люди, — Барбатос посмотрел вдаль, к ним скакал Дилюк на любимом гнедом жеребце. Бывший рыцарь быстро направился к берегу, даже попытался расмотреть алхимические знаки на песке, но Барбатос парой легких взмахов, словно случайно, стер все символы, не забывая улыбаться виноделу.       — Что-то случилось? Я рано встал, но оставил записку, чтобы ты меня не искал, — улыбаясь, спросил Архонт.       Дилюк медленно переводил взгляд с Алисы на Альбедо и все время возвращался к довольному Барбатосу. За три года их отношений это был второй раз, когда он видел его в полной божественной форме. Как ни крути отвлекает этот его внешний вид, уж слишком… Даже слов не находилось, просто хотелось любоваться.       — Кли пропала, — пояснил винодел.       — Ой, да найдется, а если что приведут обратно, знают же где живет, — материнской заботы в Алисе кажется было, как обычно, маловато.       — Наверное в Вольфендоме. Я попрошу Андриуса, чтобы он поставил хоть какие-то границы для ее посещений. Серьезно, она там скоро поселится, — весело сказал Архонт, косясь на слегка недоуменный и одновременно откровенно любующийся взгляд Дилюка. Кажется кому-то оба его облика одинаково нравятся.       — Значит Альбедо…       — Да, он в курсе. Это хорошо, что нет никаких недопониманий. К тому же он и так пострадал из-за того, что подумал помочь мне, Джинн вынудила его отказаться от должности главного алхимика, — перебила Рагнвиндра Алиса.       Барбатос прошел вперед, задумчиво глядя куда-то в небо.       — Она же не настолько идиотка, чтобы терять таких важных людей для города. Что в ее голове?       Рагнвиндр внимательно смотрел на алхимика. Кажется, в его голове, как обычно, шел извечный бой между тем «можно ли доверять кому-то» и «что тут происходит». Альбедо показалось, хозяин винокурни достаточно ошарашен внешним видом «барда» и похоже он не был в курсе его второй сущности.       — Простите за такой вопрос, но знали ли вы, господин Рагнвиндр, кто такой бард?       — О, знал ли он с кем спит? Мы прояснили это раза с третьего, когда мои ветра спасали одного героя, который решил в одиночку уничтожить орду магов бездны.       Дилюка перекосило. Барбатос улыбался ему с миной самого доброго существа Тейвата, вот только во взгляде читалось столько злости — становилось слегка не по себе. Слова словами, но даже ему, достаточно смелому человеку, невольно хотелось вспомнить, чем защищаться от Анемо стихии.       — Спина, говоришь, болит? Бедный. Еще раз такой цирк устроишь перед кем-то, я сочту это за оскорбление, — улыбаясь все так же, добавил Архонт.       — Архонтов ради, понятия не имею о чем ты говоришь, — прекрасно осознавая, что Венти понял, что за цирк был в кафе, спокойно ответил Дилюк.       — Вот видишь, во имя Архонтов и твоего личного бога, не поступай так больше, — настойчиво продолжил Барбатос, поднимая руку вверх. Его тело начало окутывать привычное сияние. Несколько мгновений — короткая вспышка и вот перед всеми уже стоит всем знакомый бард.       — Все. Я устал. Ты мне и вовсе свидание должен, — проворчал бард, подходя к жеребцу, — ну, вези меня обратно.       — А может, лучше пешком? Проветришься, настроение лучше станет, — протянул Дилюк.       — В следующий раз, если Кли подорвет винокурню, я постою в сторонке и понаблюдаю за этим цирком, — ехидно пообещал бард, — мне-то вина из старых запасов хватит, я еще у твоего прадеда в карты десять бочек выиграл и у Моракса припрятал.       Дилюк промолчал, но слова явно запомнил надолго.       — О, здравствуйте, я совершаю обход окрестностей, тут хиличурлов недавно видели. Но я полагаю, вам моя помощь не нужна, — Эмбер приблизилась из-за деревьев легкой походкой, рассматривая собравшихся.       — Да уж, все в порядке. Мы место для празднования смотрим, винокурню господина Дилюка разносить не хочется, а тут очень мило и весь Мондштадт как на ладони.       Эмбер умиленно улыбнулась. Настороженность в ее взгляде пропала.       — Ты все еще так его называешь?       — Он просто невероятно бесится от подобных обращений, особенно дома, — словно открывая великую тайну, протянул Венти, весело глядя на скаута. Девушка засмеялась, кажется у них остались своебразные отношения даже во время помолвки и перед женитьбой.       — Нам чем дальше от города, тем лучше, — добавил Дилюк, — и так достаточно шума и суеты.       Эмбер привычно коснулась волос, немного виновато улыбаясь. Это желание Дилюка было вполне очевидно.       — Да уж, город гудит. Особенно некоторые личности. Про Дилюка и так уже шутки ходили, мол кого он себе ищет, будто решил на Архонте жениться, такой переборчивый…       Договорить не удалось. Рагнвиндр побагровел, Венти зашелся в приступе смеха, из глаз даже слезы брызнули. Алиса укусила себя за щеку, чтобы не рассмеяться вслух.       — Это все глупые шутки, я всегда говорила… — еще виноватеее добавила скаут Ордо Фавониус.       Венти буквально всхлипнул от смеха и продолжил хохотать, наблюдая за тем, как Дилюк едва ли все вокруг себя не поджигает, настолько бесит его эта беседа.       — Знаешь, Венти, странное у тебя чувство юмора. Или это от нервов? — догадалась девушка. — Ох, надо бы тебе чаю с травами успокоительными.       Дилюк закатил глаза и повернулся в сторону, чтобы не показывать все свое отношение к ситуации, но наткнулся на вроде бы спокойного Альбедо, во взгляде которого также плескался смех. Его ситуация так же позабавила.       — Надо-надо мне успокоительного чаю. Я, конечно, попроще Архонта буду, но и святой Барбатос не самая яркая личность истории. У всех свои недостатки. Ладно, прости, Эмбер, нам пора, — наконец отдышавшись от смеха, выдавил из себя Венти, стараясь не скатиться опять в хохот.       Бард протянул руку Дилюку и тот легко помог ему взобраться на лошадь впереди себя. Мужчина крепко обхватил юношу за талию, чтобы тот не свалился, Венти удобно устроился, сжимая одной рукой поводья коня.       — Давай уже домой. Алиса все равно по-своему сделает, мы ее не переспорим. Хоть место сама дала выбрать. Хватит быть таким мрачным, — бард поцеловал мужчину в щеку, хитро улыбнулся, и винодел, пришпорив коня, отправился подальше, увозя юношу.       — Удивительная пара. Так много спорят, а по ним видно, кажется очень друг друга любят.       — Это мягко сказано. Ну-с, Альбедо, предлагаю продолжить наши расчеты касаемо праздника. Думаю, одного шатра будет маловато, — отворачиваясь от скаута, продолжила подыгрывать лжи Венти, сказала Алиса.       — Госпожа Алиса, я знаю, дело не мое, но просто, — замялась Эмбер, понимая, задать вопрос надо, но и вроде бы неловко, а в то же время вдруг такого случая больше не представится.       — Ну, говори, — эльфийка повернулась к скауту.       — Это так все, странно. Мы жалеем Джинн, она сама не своя. Просто почему господин Дилюк сделал такой необычный выбор? Это же так не логично. Магистр самая достойная девушка Мондштадта, она спокойная, образованная и они так долго тесно общались с Дилюком. Почему так все…       Колдунья закатила глаза.       — Не люблю я совать нос, куда не следует, но почему бы тебе не помочь немного разобраться в жизни? Джинн само совершенство во плоти. Талантливейшая дочь клана Гуннхильдр, о, красавица, умница, а мечница какая, — с ней фехтовать одно удовольствие. Да и она не из тех, кто будет скандалить попусту.       Алиса взмахнула рукой и перед ней появился большой свиток. А забавно, ложь ложью, но поставить здесь шатер и устроить церемонию на природе — отличная идея! Весь город как на ладони, просто чудный вид.       — Да вот только пресная она и скучная. Жена может будет и неплохая, если когда-то научится расставлять приоритеты и не жить на работе, но в остальном она не вариант Дилюку. Ему нужен кто-то, чтобы нервы на кулак наматывали и в то же время любили, причем до такой степени, что прощали ужасные вещи, но доводили до дергающегося глаза из-за глупости. Он не может без эмоций, нужен тот, кто будет их дарить. Спокойная работа винодела, рутина рыцаря, все это правильно и очень нужно, но порой надоедает до скрежета зубов. Дилюк настоящий Мондштадтец и пусть он не фанат путешествий, его приключения — эмоциональные горки. И поверь, Венти это тот у кого хватит и терпения, и возможностей устраивать это ему очень долгие годы.       Эмбер тяжело вздохнула. Как все сложно. С другой стороны, Джинн повезло, что она не связала свою судьбу с этим психом.       — Венти конечно язвительный немножко, но очень милый. Теперь мне его даже жаль.       — Ну, не наше это дело. Но я так скажу, они друг друга стоят. Ладно, Эмбер, хватит с нас сплетен. Или ты как, влюбилась в кого-то, вот и пытаешься выведать различные варианты развития событий? А может, тебя Джинн подослала? — подозрительно спросила эльфийка.       — Вы что! — возмутилась скаут. — Я просто, интересно, и вовсе, извините, мне дежурить надо. Удачи вам с подготовкой.       Скаут быстро удалилась с песчаного берега.       — Да я само коварство, — похвалила саму себя ведьма, ухмыляясь вслед убежавшей девушке, — Альбедо, а ведь ее подослали и я запудрила девочке мозги правдой.       Альбедо уважительно склонил голову, отдавая дань уважения женщине, просто браво, так уметь переводить темы, но в то же время и говорить все как на духу, воистину талант.       — Так, смотри, станет хуже, говори сразу. Обряд проведен безупречно, я все проверила, но мало ли что может случиться, — тут же посерьезнела эльфийка.

***

      Вот уже издалека видны виноградники. На душе было так себе, ведь ехали они на жеребце молча. Дилюк искренне надеялся, что Венти поворчит в пути и, так сказать, буря утихнет, но нет, бард молчал и откровенно это походило на затишье перед бурей.       У виноградников виднелось платье Барбары. Дилюк хотел было пустить коня вокруг здания, чтобы хотя бы немного выиграть время перед встречей, разузнав обстановку у Аделинды, но бард ловко потянул за поводья и конь пошел быстрее.       — О! Я так рада вас видеть. Гуляете? — улыбнулась Барбара.       — Вроде того. Дилюк пытается делать вид доброжелательного будущего супруга. Мина слишком мрачная, но чего не сделаешь во имя любви.       Рагнвиндр спрыгнул с жеребца и, крепко обхватив барда за талию, спустил его вниз.       — Аккуратнее! Ты меня так по ночам трепаешь, я скоро ходить не буду, — пожаловался бард, затем вздохнул совсем тяжело, — и не только по ночам. Ты как, жениться решил, чтобы вконец меня заездить и вдовцом стать?       Барбара, открыв рот, только и могла что моргать. Вот это честность. Даже чересчур.       — Выпил, что ли, с утра? — задумчиво поинтересовался Дилюк, слегка наклонившись принюхался, затем потрогал макушку барда.       — Вроде нет, и солнце не должно успеть напечь. С чего бы тебе бред нести посреди дня? — продолжил Дилюк.       — А как вы жить вместе собираетесь? Вы же друг друга… Так достаете, — робко поинтересовалась Барбара.       — Долго и очень счастливо, — хмыкнул Дилюк.       — Я вот зачем приехала. Папа очень расстроен поступком Джинн, он до сих пор не может понять, какая муха ее укусила. И вот наша семья решила извиниться. С нас наряд на свадьбу, я уже заказала ткань, завтра приезжайте к Лорелей и я помогу вам выбрать нечто невероятное!       — Не волнуйся, сами выберем и купим.       Венти неожиданно мотнул головой.       — Ну, пусть будет. У Барбары отличный вкус, я рад ее заботе.       Дилюк искоса посмотрел на барда, тот ответил тем же настороженным взглядом, не переставая улыбаться. Проверка. Глава собора понял, дело нечисто и решил сам присмотреться к ситуации, он знает, Джинн не дура и ее поведение вызвано не просто ревностью.       — Раз ты так хочешь, хорошо. Я освобожу время. А сейчас, мне пора идти работать.       — О, иди-иди, — отмахнулся бард. Дилюк отдал поводья лошади слуге и направился наверх.       — Да ну что с твоей головой дырявой! — бард, на ходу закатывая глаза, подошел к Дилюку, быстро поцеловал в щеку, хоть и пришлось, подпрыгнув, почти повиснуть на мужчине, и вернулся обратно к Барбаре.       — А у тебя есть какие-то идеи? Уверен, что есть, — уводя дочь пастора, завел беседу бард.