Отчаяние.

В комнате стоял отчётливый запах крови. Он вбивался в нос, рот, заполнял лёгкие своим противным ароматом и пробирал до глубины души. Кровь. Как много Гурен видел её в жизни? Раньше он не придавал особого значения мимолётным ранениям, ранам из которых сочилась алая жидкость. Однако всё изменилось ровно в тот момент, когда странный человек, назвавший себя "Сайто" появился в его жизни. Эта секта.. Секта Хакуя соперничала с не менее могущественным кланом Хиираги. Они предлагали Ичиносе объединиться, вместе свергнуть их. Однако Глен не послушал. Отказался. Решил сыграть героя и спасти всех самостоятельно. Свой клан, своих последователей, своих слуг друзей, находящихся всегда рядом с ним и поддерживающим в любых ситуациях. Мито, признавшуюся ему. Он не мог воспринимать её больше, чем подругу, однако столь же и не хотел отказывать ей. Гоши, что скрыто поддерживал его во время буллинга со стороны кланов, презирающих клан Ичиносе и отпрысков оттуда. И... Шинью... Беловолосого мальчишку, что с первой их встречи заметил, обратил внимание на "крысу", что скрывала свою силу. От его небесно-голубого взора словно нельзя было скрыть ничего. Он моментально заметил Гурена. Заметил его силу и могущество, скрытую от чужих глаз. Даже во время казни отца Глен не чувствовал себя настолько отчаянно как сейчас. Его друзья.. Его друзья, которых он поклялся защищать до конца своей жизни.. Друзья, являющиеся центром его существования, причиной вставать по утрам и продолжать дышать.. Гурен сидел на коленях среди нескольких трупов. Его глаза отчаянно смотрели в одну точку. В голове крутилось только "это всё сон.. Всё сон, да?.." Всего несколько секунд назад он держал последнее, что у него осталось. Махиру. Однако теперь и её след простыл. Он до конца ненавидел её, ведь именно она и лишила жизни его друзей, изуродовала трупы. Всего лишь из ревности, из зависти.. Ичиносе хотел рыдать. Вырвать себе волосы, схватить меч и пронзить себе сердце. Он должен был. Должен был сделать это. Должен был умереть в тот день вместе со своими друзьями. Глен уже было потянулся к лезвию, однако остановился. Слабый звенящий звук прорезал тишину комнаты. Глаза Гурена быстро переместились на слегка разбитый телефон. Будильник. 20:30. Началось разрушение мира.. Эта тихая вибрация словно вырвала его сознания из прострации. Меч отлетел в сторону со звонким стуком. Голова словно бессознательно оглядела помещение слегка мутными глазами — Эй, ребята...... Как вы думаете.... Что... Что по-вашему я должен делать......? - его голос подрагивал, словно сочась отчаянием и безвыходностью. — Что я блять должен делать!?.. - он резко встал и закрыл лицо руками. Хотелось сорвать кожу с него, раздробить себе череп, вырвать мозги. — Блять...Блять..Блять. Блять!.. Блять! Блять!! - Гурен не мог ничего больше сделать. Он проклинал всю эту ситуацию. Если бы они не последовали за ним.. Нет. Если бы он не повёл их за собой.... Вдруг решение пришло в голову. Словно выбив из неё все остальные мысли, оно руководило телом подростка. Практически пустой взгляд парня засветился надеждой. Ичиносе резко подошёл к гробам в середине комнаты. Он ни разу не сомневался. Если это нужно для того, чтобы спасти их, то он готов на всё. Возможно, все ещё плясали под дудку Махиру, даже после её смерти. Однако, как она сказала, если не Гурен, то кто-то другой обязательно сделал бы это. Может, это была ложь. Может, она только и надеялась на то, что подросток своими руками уничтожит мир, ни разу не сомневаясь в его выборе воскресить друзей. Даже всего на десять лет. Даже без возможности рассказать им об этом, выговориться. Даже против их воли. В любом случае конец света уже настал. Хакуя точно запустила "Серафима Конца". Если это не было ложью. Если его не обманывали все последние полгода, заставляя чётко и неосознанно следовать плану Махиру и её правилам в этой игре. Словно кролик, вырвавшийся на свободу решил отомстить своим мучителям. Глен медленно вытаскивал одно тело за другим. Там были и женщины и мужчины, даже дети. Но они не были так ценны, как его "смыслы жизни". Вскоре Ичиносе вытащил все тела из пяти гробов, оставляя трупы в двух оставшихся за ненадобностью, и складируя их на холодном полу. Он стал потихоньку переносить трупы своих драгоценных друзей. Мито, Гоши, Саюри, Юкими.. Все они вскоре оказались на мягкой поверхности их красного бархата. Следом настала самая неприятная и в то же время лёгкая часть. Головы. Махиру словно специально трудилась убить их максимально мерзко за нужное время, повергнуть Гурена в максимальное отчаяние, словно говоря "Либо я. Либо они. Хотя, выбора у тебя особо и нет." Он аккуратно перенёс каждую голову и положил в гроб к нужному телу, слегка прижимая и соединяя их вместе. Подросток наконец накрыл их крышками. Все, кроме одного. Один был всё ещё пустым. Глен отвернулся от окровавленных тел прошлых трупов рядом с покругу расставленными гробами и устремил взгляд на белую макушку серебристых волос. Ичиносе медленно подошёл к нему. Опустившись на колени, подросток убрал небольшую ало-красную прядь некогда светлых волос, прилипшую к лицу Шиньи. Столь прекрасному даже неживому. Он словно спал. Спал, не собираясь проснуться никогда. Гурен мягко и нежно повёл рукой по щеке Хиираги, изучая и запоминая каждую черту некогда яркого и заносчивого парня. Белоснежные волосы, серебристые длинные ресницы. Шинья словно был прекрасным принцем, находящимся в глубоком сне. Ожидающим рыцаря, что разбудит его. Вернёт в реальность. Он словно готов был встать в любую минуту, начать дразнить Ичиносе как обычно, залиться смехом и сказать что всё это шутка. Сквозь смех проговорить "Гурен, как ты мог подумать, что Я так легко умру!?" и вновь пуститься в смех, вытирая слёзы. Да, это определённо в его духе. Глен горько усмехнулся, продевая руки под ноги и спину Шиньи. Подросток мягко поднял его, поправляя хватку так, чтобы мертвому спящему Хиираги было удобно. Ичиносе мягко взглянул на него, наслаждаясь секундами его умиротворённого, хоть и слегка кровавого лица. Его тело было холодным. Практически ледяным. Однако это.. Просто в комнате было холодно... — Шинья, тебе холодно..? Не бойся, скоро всё будет хорошо. Всё будет хорошо.. - Гурен слегка приподнял его тело, вжимаясь головой в плечо Хиираги, своеобразно обнимая. Передавая частичку своего тепла живого тела. Подросток мягко потряс его, нежно шепча имя, словно стараясь разбудить ото сна. Не дождавшись ответа он улыбнулся. — Ну ладно, отдыхай. Ты много сделал за сегодня - в его словах были нотки отчаяния, слегка покрываемые завесой мягкости и тепла. Глен слегка нахмурился, когда вновь вернул Хиираги на прежнее положение в крепкой, но нежной хватке и оглядел комнату. Он тихонько пошёл к единственному свободному гробу, предназначенному именно для него. Для Шиньи. — Если случится чудо и Шинья проснётся.. "он не рассердится, что я нарушил обещание?" - Ичиносе рассуждал вслух, однако закончил размышления в мыслях, словно боясь разбудить парня на своих руках и потом выслушивать его упрёки. — Но.. Ты бы так же поступил, да, Шинья? - Гурен посмотрел на мертвенно-бледное лицо в своих руках и мягко улыбнулся - Или нет? Может и нет. Ты ведь не дурак. Слабая ухмылка не сползала с его лица, когда он продолжал идти к гробу. "Если прикоснуться к запретному заклинанию, невинные люди будут наказаны небесами. Обменять целый мир на то, чтобы встретиться со своими друзьями ещё раз - это предательство" Глен в последний раз улыбнулся, глядя на лицо Хиираги и мягко погладил его щеку, закрывая крышку, не сводя глаз с его серебристых волос, неряшливо разбросанным по подкладке из бархата. Когда крышка издала небольшой щелчок, Ичиносе ещё некоторое время тихо сидел в полной тишине, смотря пустыми глазами на чёткие контуры гробов. Гурен тихо встал и подошёл к центру , поднимая с пола свой меч, что некогда убил и поглотил Махиру. Он помедлил секунду, однако всё же вставил его в щель, провернув. Его друзья.. Шинья.. Они все проснутся.

***

— Скоро приду. - быстро кинул Ичиносе, на что Саюри с Юкими, Мито и Гоши кивнули - да, господин Гурен Заметив поддразнивающую ухмылку Шиньи он слегка вздохнул и твёрдо сказал ему, идя вперёд - Пошли. Хиираги хихикнул и пошёл следом - да да~ "Я несу на себе грех от разрушения мира. Тем не менее. Махиру, я. Не откажусь от сказки "