leon s. kennedy x reader masterlist

От дрёмы тебя пробуждают ритмичные стуки.  Стуки, поднимающие тебя с мягкого дивана, пока на фоне шумит новостной канал, а ты отгоняешь сонливость. Пол холодит ноги по пути к входной двери. Ты открываешь её, не задумавшись и не заглянув в глазок.  Попавшие внутрь лучи солнца равносильны взрыву светошумовой гранаты. От их яркости ты жмуришься, медленно разглядывая очертания и цвета. И как будто этого для пробуждения было мало…  — Привет, незнакомка, — напевает с порога Леон таким хриплым тоном, будто и сам только что проснулся. Сердце пропускает удар. Этот голос окутывает тебя подобно дыму, и ты с трудом держишься на ногах.  Он ребячески улыбается, непринуждённо прильнув к косяку, и смотрит на тебя нежным взглядом. Серые спортивные штаны и чёрная футболка не скрывают мощи его тела – из-под одежды проглядывает подтянутый живот.  Ты быстро моргаешь, окончательно отогнав сонливость, и то открываешь, то закрываешь рот, подобно рыбе на суше. В горле пересыхает. Руки безвольно опускаются, а голос пропадает.   Он принимает твоё молчание за «заходи». Смотрит немного виноватым взглядом, подняв небольшой запотевший белый пакет: — Взял китайскую, — объясняет он и потряхивает им для убедительности.  Больше похоже на знак примирения, чем на приветствие. Причём довольно доброжелательный, учитывая то, как ты всю неделю избегала его с момента возвращения с миссии.  Ты бездумно отступаешь в сторону. Огорошенно смотришь, как он заходит в квартиру, источая запах морских волн и тикового дерева. Вздрагиваешь от невинного поцелуя в щёку. От мимолетного, но обжигающего прикосновения мозолистой ладони к твоему бедру.   Взгляд цепляется за перила на лестничной площадке, а губы дёргаются в сардонической улыбке. По крайней мере, он принёс поесть, мысленно хмыкаешь ты и закрываешь дверь. Опустив голову и сцепив руки в замок, выжидаешь несколько секунд и готовишься к неизбежному. Вздохнув и выпрямившись, следуешь за его тенью в сторону гостиной. 

_____________

Но всё с удивительной лёгкостью возвращается на круги своя.  Оба устраиваетесь на диване, и ты кладёшь ноги ему на колени. Широкие ладони массируют тебе ступни, а губы Леона изгибаются в улыбке, когда ты смеешься и пищишь из-за щекотки. С такой же непринуждённостью он разминает мышцы твоих икр. Делает это так неторопливо и нежно, как будто скучал по тебе. Ты замечаешь, что он то и дело смотрит на тебя так, словно хочет что-то сказать. Но идиллию момента не хочется рушить ни тебе, ни ему.  На кофейном столике лежит недоеденная еда. И недопитые напитки. Телевизор никто не смотрит, но мерцание с его экрана – единственный источник света в комнате. Мыслями ты где-то не здесь, витаешь в облаках, покусывая губу.  Ты, конечно, ещё держишься на расстоянии. Пока что не подпускаешь его близко после того, как призналась ему во всём. Сны не прекратились. Наоборот, участились. Стали ярче: то вы у стен коридора, то на полу, то в спальне, то в, мать её, ванной… Вспомнив о них, ты залилась краской и шлёпнула ладонью по собственному лицу, приглушённо простонав. У тебя была целая неделя отпуска после миссии, чтобы поразмыслить о своих снах. Из-за них ты сухо общалась с Леоном, коротко отвечала на сообщения и звонки. Желала только доброго утра и спокойной ночи и боялась, что он порвёт с тобой, если ты продолжишь в таком духе. Он берёт тебя за запястье, отводя руку от твоего рта. — Ты в порядке? — взволнованно спрашивает Леон с ноткой настороженности в голосе.  Очевидно, что нет, но ты киваешь, чувствуя тяжесть в животе. Пытаешься не обращать внимания на то, как он держит тебя и как ласково гладит пальцем вены на твоём запястье.  — Эй, — шепчет он. Как всегда напорист, поддаваясь ближе. Он закидывает руку тебе на плечи и подхватывает ловкими пальцами твой подбородок, заставляя посмотреть на себя. — Поговори со мной.  От близости у тебя кружится голова. От спокойствия в его голосе ноет в груди. Дышать становится невероятно тяжело. И ты непроизвольно смотришь на его губы, завороженно глядя на то, как мягкая плоть подрагивает с каждым вдохом.  — Что у тебя на уме? Ты небрежно качаешь головой и отводишь взгляд.  — Н-ничего, — ложь, в своей очевидности сравнимая разве что с ощутимым напряжением между вами, и он это, блядь, понимает. Он снова подхватывает твоё лицо и пронзает тебя своей стальной синевой.  — Точно?  — Точно. Нет. Враньё. Ибо всё, чего ты хотела с с тех пор, как он вошёл в твою дверь, – стянуть с него футболку и сесть на его… Поток бесстыдных мыслей прерывает его хриплый и сладостный смех. — Знаешь, ты не умеешь врать, — говорит Леон, очерчивая взглядом треугольник между твоими губами и прикрытыми глазами.