Твой отец слишком много себе позволяет

      День не задался с самого утра. Упав с кровати, Рейх ударился головой об пол, да и получил синяк на боку. Горячую воду отключили на неделю, и пришлось морозиться в холодной. Завтрак пригорел, да ещё и сын умудрился простудиться, ведь кто будет слушать отца когда он говорил закрывать окно на ночь? Вот правильно, что никто. Ребенок ведь уже вырос.       Поэтому пришлось нацисту тащиться в здание собраний без настроения с больным ребенком наперевес, который упёрся, как баран, и орал во всё горло, что он будет работать. И вот теперь сидит это чудо в маске рядом с отцом и кашляет в кулак. Ещё и все на них так зыркают неприятно. Хах, наверное опять пакостей от Тройки ждут. Не дождутся. Сегодня он будет спокоен, как удав. Всё же больного ребенка нервировать не каждый родитель будет.

***

      Уже ближе к вечеру немцы всё ещё сидели в кабинете, разгребая гору бумаг, а иногда Тройка бегал за чаем сыночке, либо забирал большую часть бумаг себе. Пока в один прекрасный момент к ним без стука не ворвался США, тараторя про то, что наш Герман много работает, да и заработался он так, что теперь ходит как лист бумаги и болеет. Да и вообще больным, не место в здании, и, пока Рейх пытался разобрать этот монолог, американец процедил то, что Великобритания великодушно попросил младшего немца съебаться с работы, и отца за собой прихватить, чтобы он тут делов не наделал. И в ту же минуту, как это было закончено, США как след простыл, оставив обоих родственников в недоумении.

***

      С момента ухода немца-младшего на так называемый больничный, прошло часа так 4-5. Наступил глубокий вечер, а в доме было тихо. Лишь в одной комнате горел приглушённый свет, что было видно из-за не до конца задернутых штор. Сам же хозяин светлого помещения сидел за письменным столом и на не особо важных документах ставил печать и подпись, параллельно бегая за кофе на кухню.       Сегодня ему нужно было закончить с бумагами, чтобы завтра заняться лечением своего ребенка. Ведь, как только семейка приехала домой, у больного поднялась температура, от чего пришлось копаться в домашней аптечке, дабы найти там нужные лекарства. Да.. кажется Рейх слишком опекает Германа. Тот ведь уже не пятилетний ребенок, чтобы с ним носиться. А он носиться... ну не может он от ребенка отстать! Один раз он потерял своих двух детей, а после того как они вернулись к отцу, младший погиб. Ну не хочет Тройка ещё одного своего лучика лишиться, уж слишком уж он его любит.       Вернувшись в комнату и оставив кружку на столе, Наци на глаза попалась не очень удачные фотографии, которые вызвали кучу смешанных эмоций. Вот на одной счастливая семья, отец и двое детей на его руках. А рядом фотография с черной лентой и таким счастливым мальчиком, который всегда улыбался всем. Даже врагам он улыбался, заводил первым разговор. Да и как будто он был слишком хорош для этого мира, для этой семьи, для самого Рейха. Ну не могло у такого морального урода появиться на свет такое солнышко...       Бережно убрав эти фотографии в дальний ящик нацист вновь взялся за монотонную работу. Закончил он практически к двум часам ночи, за что завтра скажет себе огромное ну просто громаднейшее "спасибо". Сходив проверив спит ли сын уже в двадцать пятый раз, Наци наконец всё же лег в кровать, заснув непробудным сном. Но тут на первом этаже открылась входная дверь. Да так тихо, что её скрипа даже нежданные гости не слышали, не то что хозяева дома.