О бедной русалке замолвите слово...

             Эндрю регулярно беседовал с Би, она была единственным консультантом, все сеансы с которым проходили за закрытыми дверями. Поэтому он на правах свободного ученика расспрашивал её о результатах. Хотя, мог бы и сам посмотреть, его браслет был полностью активен и мог транслировать все новости. Но ему больше была интересна её оценка событий. Их сектор был на подходе к выпуску.       Сейчас они честно сидели на уроке лингвистики и продирались сквозь сложную грамматику. У нейдов было два языка, и сейчас они учили второй, а также грамматику обоих, чтобы не только разговаривать, но ещё читать и писать. Пятый сектор был заполнен переселенцами самым последним, но уже обошёл по скорости адаптации четыре других. Сейчас по меркам своего мира они находились где-то на уровне старшей школы. И это не только взрослые, но и группа детей в возрасте от восьми до тринадцати лет.       Что-то нежно и мелодично дзинькнуло. Учитель прервался на полуслове, замер с открытым ртом и вместе со всеми повернулся к Эндрю. Тот в свою очередь смотрел на браслет, от которого исходил звук, как на ядовитую змею. Все знали, что с их помощью можно разговаривать, как по телефону или видеосвязи, но у них именно эти функции были заблокированы. Даже внутри сектора. А тут Эндрю и входящий звонок. Ему никогда и никто не звонил.       — Мне нужно ответить, это очень срочно и важно. — Он сорвался с места и выбежал из класса. И все разом заговорили. Детям стало интересно, почему у Эндрю не заблокирован браслет. Натаниэль махнул рукой, чтобы они замолчали.       — Тихо всем! Мы никогда этого не скрывали. Просто вы не задавали вопросов. Дрю родился и вырос в этом мире. Не в этом городе, а в столице. Он находится здесь добровольно, потому что не захотел расставаться со мной на несколько лет, ведь мы — истинная пара и официально замужем по законам этого мира. Это не значит, что он оборвал все прежние контакты. Да, Дрю не выходит из нашего сектора и комплекса, но в отличие от нас он может это делать сколько угодно. Поэтому его браслет активен и принимает вызовы. Как только мы закончим адаптацию, на наших тоже включат все функции, просто сейчас они нам не нужны.       — Почему тогда он учится вместе с нами? Ему же не нужно.       — Потому что так захотел. И, — Нат с видом заговорщика подмигнул девочке, — не говорите Дрю, что я его сдал. Но он очень любит свои раскраски. В детстве у него не было ничего подобного.       — А кто ему позвонил? — любопытство детишек не имело границ. Нат виновато развёл руками.       — Если бы я знал. Но я не умею читать мысли. Спрошу у Дрю, когда он вернётся. Правда, если это как-то связано с миром за стенами нашего комплекса, то он и мне не расскажет.       Эндрю на урок не вернулся. Не было его и на всех остальных. Взволнованные парни перед обедом пошли в свои комнаты в надежде, что он уже там. Но стоило им оказаться вне зоны камер, как браслет на руке Натаниэля издал такой же мелодичный звук. Он не знал, как ответить, не знал, кто его вызывает, но начал с простого: коснулся браслета рукой.       — Нат, наконец-то! — перед ним развернулся точно такой же голографический экранчик, как много месяцев назад в разговоре с Жаном. Это был Эндрю, но не в привычном им всем комбинезоне, а в другой одежде, очень красивой и сложной. У него за спиной прокручивалось изображение, где он сам выбегает из класса. Камеры ведут его по коридорам до личных комнат. А потом он выходит оттуда уже в том, что на нём сейчас, и покидает комплекс. Почти как Джим Кэрри в «Шоу Трумана»: подходит к стене, в ней появляется проход, и он пересекает световую зону. А там внешняя камера показала, что он спешит к порталу, и на этом всё.       — Дрю, что случилось? Ты ушёл? А как же мы? И кто тебе звонил? — они продолжали между собой пользоваться привычной для людей терминологией. И заговорили все разом.       На красивом лице Эндрю отразилось сожаление.       — Нат, прости, тут такое началось, пришлось вмешаться. Жан вернулся и привёз девчонку, обеих. Мои родители арестованы. Точнее, Тильда. Её будут судить, ведь она породила монстра и сознательно оставила его жить. Монстр вырос, размножился и устроил катастрофу. Точнее, уже его потомство. Муж Тильды бросил всё и сбежал от ответственности в океан.       Он кусал губы и смотрел немного в сторону. Собирался с духом, чтобы рассказать остальное.       — Вам сейчас лучше находиться в комплексе. Я не знаю, когда смогу вернуться. Так много дел, которые теперь перешли ко мне, как к наследнику. Жан помогает мне, больше никому не доверяю. Он также привёз моего кузена и его мужа. Они оба в больнице, и пока никто не знает, как им помочь. Представляешь, если бы я сам поговорил с ними перед эвакуацией, то ничего бы не было. Я бы понял, что что-то не так. Бракованной оказалась Марисса. Она погрузила Эрика в беспробудный сон и шантажировала им Ники, заставила его отказаться от возвращения под воду. Он боялся за мужа и сделал, как она велела. Но ей всё было мало. Эрика она так и не разбудила, чтобы управлять его мужем дальше. Когда ей исполнилось шестнадцать, она убила несколько человек и подстроила, чтобы сестру посадили в тюрьму вместо неё. Пожизненно. И зажила припеваючи без ограничений со стороны родственников. Организовала секту, внушала людям, чтобы они отдавали ей всё и поклонялись как божеству. Вот такая у меня маленькая племянница. Её тоже привезли. Жан, как бешеная каракатица, мотался туда-сюда и всё это организовывал.       От такого рассказа у них по коже побежали мурашки. Нат вспомнил свои мысли о том, что нельзя убивать ребёнка. Ребёнок вырос и сам принялся убивать. Монстр с льняными косичками и ангельскими голубыми глазками.       Он забирает свои мысли обратно. Даже если у нейдов есть технология, чтобы вправить ей мозги, то гены никуда не денутся. Через несколько поколений, которые могут растянуться на не одну сотню или даже тысячу лет, кто-то из её потомков придумает свой план по завоеванию мира. Или они могут изъять эти гены?       Он живо представил девушку, которой вместе с генами откорректировали разум, память и личность. И теперь она вся такая добрая и правильная. А все вокруг знают, что это она творила дичайшую дичь. Он бы не смог жить рядом с таким человеком. Всё равно подсознательно ожидал бы удара, а она бы искренне не понимала, за что к ней такое странное отношение, лезла в душу, пыталась подружиться и показать, что она хорошая.       — А как такая мелкая девчонка смогла стать богиней? — парни поддержали вопрос Ната и закивали. — Не, у нас было множество сект, лже-пророков, мессий и прочей шушары. Но там всегда были взрослые люди, а эта почти дитё.       Они переглянулись, подсчитывая проведённые здесь после звонка Жана месяцы и переводя их в годы на поверхности. Получалось, что там прошло ещё два-три года. Значит, девушкам сейчас примерно по двадцать лет. Ну, плюс-минус километр.       Эндрю тяжко вздохнул, и им это не понравилось. Как-то обречённо.       — Жан сказал, что наверху апокалипсис. Там всё же случилась природная катастрофа. Те, кто выжил, сбились в кучи и выживают дальше. Народу нужно утешение, а она умеет петь песнь русалки, как вы её называете. Они толпами шли к ней за помощью, а обратно выходили стройными зомбированными колоннами и отправлялись на поиски новых последователей. Она и Ники подчинила, с его доверчивостью это было слишком легко. Он был её правой рукой.       — Что? Нашего мира больше нет? — Ната этот мужчина пока не интересовал. О нём позаботятся медики или целители. У них более развитая технология. А он сейчас думал о том, что видел только в голливудских фильмах. Но то была выдумка, фантастика. И теперь она стала реальностью.       Эндрю же не беспокоился за верхний мир. Он махнул рукой, подзывая кого-то за пределами их видимости. В кадр вошёл Жан. Он тоже был в своих развевающихся одеяниях. Эндрю сказал ему несколько слов на другом языке. Он выслушал, почтительно склонил голову и только после этого повернулся. При виде Джереми его тёмные глаза засияли.       — Почему? Есть, только люди снова деградировали. У них больше нет электричества, телефонов, интернета, транспорта. Как сказали бы вы, они откатились в развитии на несколько столетий назад, потому что не могут использовать все свои достижения без электричества и интернета. У них остановилось производство, ведь всё теперь нужно делать вручную, а не с помощью машин. Они покинули города, в которых больше не могут жить, и ушли на поиски земли, не затопленной водой. Также по всему миру было несколько крупных землетрясений, планета переживает новый цикл. Это случается время от времени.       Жан выкладывал то, что сообщили ему оставшиеся на поверхности нейды. Те, кого они потом срочно эвакуировали. Он не сводил глаз с Джереми, а тот был в ужасе. Они все трое его испытывали. Видать, сбылось то, чем многие десятилетия стращали людей СМИ: вода мирового океана поднялась на десятки метров, затопив низины. Суши осталось мало. Их боль от гибели мира, в котором они родились, отразилась на их лицах. Кевин обнял мужа и спрятал мокрые глаза у него в волосах. Натаниэлю было хуже, потому что его любимый был далеко, он мог только смотреть на качественную голограмму перед собой.       — А как ваши города не пострадали? Мы здесь ничего не чувствовали.       Эндрю с Жаном переглянулись. Моро отошёл в сторону и исчез из поля зрения. Дрю же ответил.       — Они не стоят на земле, хоть и находятся под водой. Они словно бы парят над ней. Поэтому при движении земной коры мы просто поднимаем их повыше, а потом опускаем обратно. Это касается всех подводных строений. При малейшем намёке на землетрясение они словно бы отплывают в сторону или повыше, ждут, пока всё успокоится, а затем возвращаются.       Эндрю отвёл глаза. Они не слышали, но скорее всего Жан или кто-то другой рассказывал ему о чём-то, потому что он с сожалением посмотрел на них.       — Мне нужно идти. — Нат почувствовал, как в груди заныло сердце. Сейчас Дрю отключится, и неизвестно, когда он снова его увидит. Это не было сказано прямо, но он понял, что отец Дрю своим побегом от ответственности отказался от занимаемого в обществе нейдов места. Теперь его обязанности перешли к сыну, потому что у них правит совет. Останется ли должность отца за сыном? Или его попросят подвинуться и ответить за чужие косяки? Но разгребать ему это придётся.       — Постой! — Джереми оторвался от мужа. — Дрю, я правильно понял, что с Жаном всё в порядке?       — Как видишь.       Джер смутился под его пристальным и понимающим взглядом. Они с Кевином переглянулись, Джер снова спрятался, а Кевин посмотрел прямо на Эндрю.       — Он может позвонить нам, если захочет. И если это разрешено.       По губам Эндрю скользнула крошечная улыбка. Уголок предательски дёрнулся вверх и замер. Но он не отвёл глаз, поэтому можно было предположить, что Жана с ним уже не было. Иначе он бы точно влез с радостными воплями. Почему-то Нат был в этом уверен.       — Хорошо, я передам ему. Не скучай, Нат, я постараюсь чаще быть на связи. — Изображение рассыпалось.       Натаниэль подёргал Джереми за комбинезон.       — Я чего-то не знаю, Джер? Жан, да?       Вместо него ответил Кевин.       — Мы подумали и решили дать ему шанс. Но при одном условии: нас двое, и он примет обоих. Или ничего не будет.       — Значит ли это, что тебе он тоже симпатичен? — этим вопросом Нат заставил Кевина немного порозоветь. Они давно дружили, пережили вместе несколько бурных пьянок и массу откровений. И он знал, что даже имея в мужьях красивого тёплого блондина, Кев был неравнодушен к стройным брюнетам. Нет, он никогда не изменял, но это не мешало ему наслаждаться красивыми парнями такого же типа, каким оказался Моро. — Главное, не позволяй себе сильно увлекаться, чтобы он не разбил твоё сердце. А то ненароком окажешься третьим лишним.       — Нет! — Джер всё же отмер и влез в разговор. — Я сразу пойму, если он всего лишь пытается добраться до меня через Кевина. И тогда он уйдёт насовсем.       Нат подумал, что им будет сложно. Потому что они здесь уже полтора года, а Жан во время беседы смотрел только на Джереми. Лишь бы они не заигрались. Он поднял руки вверх, сдаваясь       — Ладно-ладно, я понял. Мы пойдём обедать или объявим голодовку? — вроде и пошутил, а на душе заскреблись кошки. Эндрю где-то далеко, а он здесь один и ещё не скоро выйдет. Когда они снова будут вместе? Настроение упало, а это место показалось тюрьмой. Парни не стали комментировать его слова, а подхватили с двух сторон и устроили догонялки. В столовку они ввалились уже с хохотом и заметили, что с их приходом спало общее напряжение у всех остальных.       В конце обеда в столовую вошёл директор комплекса. За всё время они видели его лишь несколько раз и всегда издалека. Обычно он разговаривал с кем-то из взрослых или с их наставниками. Сегодня мужчина был немного взволнован и натянуто улыбался. Он нервничал, словно произошло что-то особенное.       — Я пришёл, чтобы сказать вам об этом лично. Ваш сектор по успеваемости вырвался далеко вперёд в сравнении с другими. Вы уже многое знаете, пора начинать контакты с вашими родственниками, чтобы вы учились ещё быстрее. Сейчас вы все пройдёте в большой зал, где встретитесь с ними. Теперь они будут часто приходить к вам, чтобы общаться, иногда будут забирать вас к себе «в гости». Это поможет вашей адаптации.       Нат переглянулся с друзьями. Они трое были теми, у кого в этом мире не было родственников. Джер мог с натяжкой претендовать на Жана Моро, а он — на брак с Эндрю. Всё. Кевин вообще был здесь незнакомцем. Но директор подошёл к ним, пока остальные столпились у двери: всем не терпелось поскорее познакомиться с родственниками, о которых они только слышали, но мало кто видел.       — Я получил от Эндрю отдельные инструкции. Пройдёмте со мной.       Он провёл над их браслетами своим, открывая доступ. И вышел через другую дверь. Ту, что вела наружу.       — Ну, блин, — пробормотал Нат. — Мы не в заключении, но это как-то волнительно. У меня прям сердце забилось сильнее.       — Ага, что же там? Кто там? — Кевин крепко держал мужа за руку. Они все трое сейчас выглядели так, словно собрались на первое свидание. Им только нарядов не хватало. Нет, они привыкли к невесомой ткани комбинезонов и не стали разбирать одежду из багажа. Оттуда они взяли только сладости, кофе, выпивку, какие-то бытовые вещи. И Нат со смехом подарил тогда Эндрю бокал для кофе, заказанный в торговом центре. У него на донышке был нарисован отогнутый средний палец, видимый в моменты, когда он делал глоток. А на наружной части была весьма содержательная надпись: «Из этой кружки пью только я и мои враги.» и пририсован внушительный такой ножик с окровавленным лезвием, с которого капала кровь, составляя красный ободок по низу бокала. Дрю обожал этот бокал и по вечерам, когда они уходили из общей зоны, пил из него кофе. Ручная кофемолка и изящная турка прилагались к подарку.       — Пока не выйдем, не узнаем. — Он первый шагнул в проём. На той стороне стоял Жан. Выражение его лица не поддавалось описанию, уж радости он не испытывал, точно. — Я тоже не рад тебя видеть, Моро. Каким ветром занесло в наши края?       На надменном лице ничего не дрогнуло. Нату захотелось врезать по нему и посильнее. Лучше всего кастетом, чтобы раз и навсегда стереть это брезгливое выражение. Жан едва ли удостоил его взглядом. Блядь, он, случаем, не родственник Люциуса Малфоя? Какой-нибудь восьмиюродный внучатый племянник-сквиб? Да у него все замашки такие же! Барская спесь чистокровки против них — перевёртышей. Ах, вот оно что, вот откуда дует ветер: он был чистокровным нейдом против них — искусственно переделанных… А как же он тогда до Джереми-то снизошёл? Или любовь зла, а мы продемонстрируем двойные стандарты?       — Обстоятельства сильно изменились, Эндрю приказал немедленно перевезти вас в его дом. А почему вы без вещей?       — В каком смысле? Мы ещё не закончили адаптацию. Нам ещё столько же здесь торчать. И это в самом лучшем случае.       Жан проигнорировал слова Кевина и повернулся к директору комплекса. Теперь он стал ещё напыщенней.       — Разве господин Миньярд не предупредил вас? У меня от него чёткие инструкции: приехать и забрать его супруга и чету Ноксов. Они завершат программу самостоятельно.       Мужчина смешно округлил глаза и рот.       — Но почему?       — Потому что, — Жан поморщился, словно с дураком разговаривал, — из-за последних событий он не сможет вернуться обратно, об этом стало известно буквально полчаса назад. И он не хочет расставаться с любимым супругом. А чета Ноксов идёт в комплекте. У них всё равно здесь никого нет, им не с кем завершать программу.       Парни молча слушали этот странный диалог, а на последних словах вообще с трудом сохранили нейтральное выражение на лицах. Моро ни словом не обмолвился о том, что он — истинный Джереми. И в этом был смысл: попробуй он сейчас открыто объявить о том, что у него есть пара, и это замужний Джереми Нокс, да его нейды живьём съедят и не подавятся. Для всех возвращенцев в комплексе была подготовлена сомнительная легенда о том, что Кевин был парой Аарона, что являлось правдой, а Джер свою не знал, это выяснилось случайно. Но они познакомились в университете, влюбились и давным-давно стали супругами. А потом ушли вместе с Натаниэлем и Эндрю. Версия с их супружеством осталась неозвученной. Она была довольно спорной.       — Так мы тогда пошли собираться, да? — Джер потянул мужа обратно. — Нас как раз недавно учили пользоваться упаковщиком. Только это не быстрое занятие, нам понадобится время.       — Я помогу. — Жан прошёл мимо них, остановился у прохода и обратился к директору. — Надеюсь, вы распорядились выключить некоторые камеры? Мой визит должен остаться незамеченным.       Мужчина закивал, и они вернулись обратно. Никто не думал, что их пребывание здесь скоро закончится, они думали, что проживут здесь ещё несколько лет. Но обстоятельства изменились, и теперь им нужно было собрать всё, что было раскидано, распихано и разложено по комнатам. Не так уж и много, но всё же.       Пока они срочно паковали чемоданы, Жан снова установил на полу гостиной две платформы. То, что не было открыто, они положили сразу. Нат достал из кладовки коробки и начал паковать кружки, ложки, кофе, турку. Туда же отправились их подшивки с раскрасками, небольшие подарки, которые они делали вместе с детьми и дарили друг другу. Любимые пледы и подушки, домашняя одежда. Всё, что они понемногу доставали из чемоданов, теперь возвращалось обратно. На сборы ушло больше часа, всё это время Жан спокойно сидел в кресле и смотрел на голограмму перед собой. Он изредка с кем-то разговаривал на втором языке, который они пока не выучили, ведь он был слишком сложный даже для Натаниэля. Он был так погружён в это занятие, что вздрогнул, когда они встали перед ним.       — Готовы? — он отдал им пультики от упаковщика. Эта штукенция отнимала у человека много сил, поэтому Дрю рассказывал, что складывать всё нужно заранее. Жан уже однажды таскал их багаж, на этот раз он не собирался пачкать руки и делиться своей энергией. Только создал изначальные платформы и теперь стоял рядом с ними и терпеливо подсказывал. Как только два кокона замерли на полу, он забрал у них устройства. — А теперь уходим.       Удивительно, но он вёл себя по отношению к Ноксам совершенно нейтрально. Как будто они не были знакомы, или это было слишком давно. Они снова прошли по необычайно тихим коридорам и вышли на «улицу». Парням было любопытно посмотреть на то, как их вещи пролезут через не самый широкий проход, но стены словно бы раздвинулись, растянулись. Моро едва успел спрятать улыбку.       Они остановились возле обычного портала. Вот здесь была и ширина и высота, хоть слона проводи. Ой, кита протаскивай. Жан ввёл нужные символы, и проём засиял мягким светом. Они подождали, пока свет не станет ровным.       — Теперь можно идти. — Жан направил в портал их багаж, а потом шагнул сам. Они поспешили следом с интервалом в несколько секунд. Натаниэль вышел последним, и свет за его спиной погас. — Дальше без меня. — Моро вернул пультики ему и Кевину. Он держал их так, чтобы даже случайно не дотронуться до чьих-то пальцев.       Они стояли в большом помещении с высоким потолком. Архитектура нейдов не имела ничего общего с земной. Здесь вообще не было понятно, из чего сделаны стены, как крепится потолок? Как вообще вся эта красота сконструирована?       — Это дом Эндрю? — Нату казалось, что они в огромном дворце. И как тут ходить и искать?       — Да. У их семьи несколько домов в разных городах. Но здесь он жил дольше всего. Мне нужно идти, надеюсь, это не последняя встреча, Эндрю назначил меня своим заместителем. Мы всегда на связи. — Прежде чем они успели ответить, он ушёл через портал. Наверняка отчитываться перед новым боссом о проделанной работе.       — Что ж, давайте поищем наши комнаты. — Натаниэль пошёл вперёд, Ноксы решили не отставать. Они временно оставили поклажу на месте, случайно нашли кухню и поняли, что прошли через столовую. Эндрю как-то никогда не рассказывал им о своём доме, а теперь они бродили здесь в одиночестве и искали дорогу в спальни. Это был своеобразный квест, ориентирование на местности, первая проверка их способности найти нужное место.       — Здесь не один уровень, я нашёл подъём. — Нат стоял перед тем, что можно было бы назвать лестницей. Вот только ступенек не было. Широкая дорожка вела наверх. Они встали на неё, и она поползла вперёд и вверх, заворачиваясь в спираль. Такой своеобразный эскалатор.       На этом уровне всё было ещё красивее. Джереми пошёл в левую сторону и неожиданно остановился.       — Нат, здесь какое-то поле. Я словно в невидимую стену врезался. Не убился, но оно не пускает.       Натаниэль подошёл к нему, протянул руку, чтобы потрогать воздух перед собой, ничего не нащупал и спокойно прошёл вперёд.       — Нет тут никакого поля, всё в порядке.       Джер сделал шаг вперёд и с обиженным видом отступил обратно.       — Это тебя пускает, а меня — нет.       Он сразу понял в чём дело.       — Вот мы и дошли до личных комнат. Мне сюда, а вам — в ту сторону, наверное. — Он оттолкнул от себя друга, и они с Кевином спокойно пошли по дорожке от него. Другой проход пропустил их. А Нат решил сначала посмотреть, а потом разбираться с вещами.       Он медленно переходил из одного помещения в другое. Всё было красиво, везде плавные линии, много украшений. Многие богачи из его мира заплатили бы бешеные деньги за такую обстановку.       — Вот ты где! Я почему-то так и подумал, что ты первым делом пойдёшь искать именно спальню. — К нему сзади подошёл Эндрю, обнял и прижался всем телом. Поцеловал его в шею и довольно заурчал. — Я послал всех подальше и сказал, что на сегодня с меня хватит. Прости, что не забрал вас сам, послать Жана было проще, а то он действовал мне на нервы.       Нат вывернулся в его руках, чтобы тоже обнять. Дрю был такой красивый в этих своих многослойных одеждах похожих на китайские или корейские костюмы в исторических дорамах. Ему бы моделью быть, фотомоделью, а не сидеть и не ругаться со старейшинами, решая мировые проблемы и стараясь избежать кризиса.       — Его нытьё было напрямую связано с Ноксами, да? — Эндрю закивал. Он упирался лбом ему в плечо, это движение больше походило на то, что он потёрся о него. — Тогда не рассказывай, не хочу это знать. Иди ко мне.       Эндрю потянулся за поцелуем, и их губы встретились. Поцелуй был жадным, Дрю прикусил ему губу, виновато лизнул, но не отстранился. Он вытянул из волос длинную шпильку, скрепляющую его сложную причёску, и позволил зарыться пальцами в эту великолепную копну. Нат почувствовал, как он немного расслабился, но продолжил жаться к нему.       — Дрю, скажи, куда тебя отнести и где положить, и я сниму с тебя одежду.       Эндрю запрыгнул ему на руки, обнимая ногами за пояс и снова целуя. Как будто давно его не видел. Нат понял его состояние: если бы не Жан, они бы сегодня не увиделись. И неизвестно, когда бы он смог забрать их из центра. Сверхразвитая цивилизация и её нешуточные сверх кризисы.       Пользуясь подсказками, он добрался до спальни и аккуратно опустил свою ношу на постель. Его посетило чувство мультяшного дежавю, потому что это на самом деле была огромная перламутровая раковина с раскрытыми створками. Она стояла на возвышении, и её матрас или что это такое, закачалось под весом тела.       Нат осторожно, словно он был на минном поле, потрогал рукой это нечто. Мягкое, в меру упругое, напоминает водные матрасы, но внутри точно не жидкость. Больше похоже на что-то вязкое под плёнкой, но поверхность нежнейшая, бархатистая. Эндрю ухмыльнулся.       — Ты похож на слепого, пробуешь на ощупь, чтобы понять. Это не живое, но органическое. Принимает твою форму тела, чтобы создать во сне максимальный комфорт.       — Да я чуть шизу не словил. Мне прям мультик про русалочку примерещился, у неё что-то похожее было. — Натаниэль радостно бухнулся рядом и насладился недовольством на любимом лице и размеренным покачиванием матраса. Он немного повозился, устраиваясь. — Хм, удобненько, комфортненько. Пойдёт.       Сильная рука пригвоздила его к матрасу, а следом на него очень проворно залез Эндрю, прижимая и ограничивая возможность двигаться.       — Да не копошись ты, полежи минуту спокойно!       Что-то в его интонации заставило Ната замереть. Он лишь повернул голову и с тревогой смотрел на уставшего мужа. Тот уже сполз с него и лежал рядом, прижимаясь к боку. Бледная кожа, отчётливо наметившиеся синяки под глазами, трепещущие ресницы, отбрасывающие на кожу тени.       — Я всё же обниму тебя. Представь, что я плюшевый мишка, которого можно вволю потискать. — Он повернулся на бок и притянул к себе Эндрю. Тот закрыл глаза и вжался в него так, словно искал защиты.       Готовый сорваться с языка вопрос о том, что ещё случилось, остался незаданным. Натаниэль насколько смог, представил множество нейдов, с которыми его любимому пришлось сегодня поговорить. Скольких он успокоил, скольким раздал обещания? Он устал не только физически, но и морально. И он пришёл домой, чтобы отдохнуть. Задавать вопросы о том, что было днём — равно побеспокоить.       — Ты голодный? Давай накормим тебя для начала. — Вопреки своим словам Нат притянул его ещё крепче, закопался пальцами в волосы и тихонечко помассировал кожу на затылке. Поцеловал это белое великолепие и насладился тихим фырканьем. Эндрю вцепился пальцами в его комбинезон и уткнулся носом в ключицу. Он размеренно дышал и понемногу расслаблялся. Они бы и дальше так лежали, но ворчащий желудок поставил точку в их валянии. — Идём, а потом вернёмся в кровать. Я могу полежать с тобой, пока ты отойдёшь от сегодняшних забот. Обещаю молчать. — И Нат сделал вид, что застегнул рот на замок.       Эндрю поднял голову и потянулся за поцелуем. Это было очень нежно и смущающе. Он как будто извинялся за то, что сейчас не в состоянии сделать что-то большее.       — Идём, я так хочу жрать, что сейчас съел бы кита. Надеюсь, Жан-Вальжан позаботился о том, чтобы в этом доме было хоть что-то съедобное?       Они поднялись с кровати, и Эндрю потянул себя за одежду. Она послушно слезла с него, скатываясь в несколько шариков и оставляя на нём лишь привычный комбинезон. Так вот как они это делают! Но он не ограничился этим, стянув последнее одеяние и нагишом подходя к одной из стен. Достал оттуда парочку других шариков, вылез из обуви и потопал, как понял Нат, в душ.       Он залез в этот же шкаф, стащил то же самое с тех же полок, сдёрнул свой комбинезон и отправился следом. Эндрю уже поднимался на платформу и лишь молча выгнул бровь.       — Я вижу, что ты устал. Просто постою рядом с тобой, поддержу. Можешь обнять меня немножко. — Нат встал рядом с ним, потому что не получил прямого отказа. Эндрю обнял его за шею и устало улыбнулся.       Вокруг них взметнулись и опали миллиарды крошечных пузырьков. Тело сразу же расслабилось, захотелось лечь и полежать. Но сначала нужно было накормить пропустившего обед в комплексе мужа. Нат протянул ему один из шариков. Тот преобразовался во что-то напоминающее японское хаори, только достаточно длинное, чтобы доставать до колен. Ткань напомнила ту, из которой были сделаны их накидки в пирамиде, что-то типа тончайшего льна. Но это всё же было лучше по качеству.       Нейды не носили нижнее бельё. Эндрю затянул пояс и сунул ноги в самые обычные тапочки, которые вытащил откуда-то снизу, из подобия обувной тумбочки. И поставил перед ним такие же. Натаниэль с удовольствием завернулся в свою одежду и подумал, что пришло время для подарка, купленного давным-давно, но так и не врученного до сих пор.       — Идём, кухню мы уже нашли. — Нат взял его за руку и повёл обратно. Он старательно отводил глаза от такого сексуального наряда, который хотелось поскорее снять и уложить его обладателя на ту самую мягкую кроватку, осыпать поцелуями его нежную кожу и…       Нат яростно помотал головой, отгоняя образ голого Эндрю в постели. Его муж устал, проголодался, а он тут о горячем мечтает. Сначала накормить, потом спать уложить, а уж после пробуждения можно и об остальном подумать.