Храбрые сердца

За 100 лет единственным оружием, способным побороть гигантов стало чистое и благородное сердце. У человечества еще оставался шанс. (с) Хадзимэ Исаяма       Четыре всадника на бурых низкорослых лошадях остановились на уступе холма. Из-под копыт взметнулись небольшие облака желтой пыли, которые ветер лениво подхватил и унес с собой прочь.       Солнце завершало свой ежедневный ритуал, стремясь заползти за горизонт, напоследок окрашивая долину в пестрые оранжево-красные цвета.       Внизу простиралась небольшая покинутая деревушка, в которой можно было насчитать всего около пятнадцати одноэтажных домиков, четыре, видавших лучшие времена, деревянных вышки наблюдения, и неизменный атрибут любого населенного пункта – старую колокольню. Она возвышалась аккурат в центре небольшого круга, несомненно, ранее служившего центральной площадью, отбрасывая длинную тень. Колокол, венчавший строение, выглядел сильно проржавевшим и потрепанным матушкой-природой, что наводило на мысль о давности постройки и об отсутствии внимания к себе со стороны деревенских жителей.       Она была покинута около пяти лет назад, сейчас навряд ли можно было утверждать точнее. В тот год человечество потеряло треть своей территории. Жители многих деревушек, таких как эта, даже не успели понять, какая опасность нависла над ними. Находясь вдали от речной системы, где новость о вторжении распространилась со скоростью ветра, у них не было практически никакого шанса на спасение.       Они узнали обо всем постфактум. Погибли, без возможности что-либо предпринять.       Хотя, существовала вероятность, что весть о надвигающейся угрозе вовремя настигла их, и они, бросив все свои пожитки, устремились к внутреннему району.       Надеяться на благоприятный исход – только это и оставалось, чтобы успокоить муки совести.       Порыв ветра захлопал зелеными плащами всадников, развевая изображения двух перекрещенных крыльев.       Один из них, который стоял на пару шагов впереди, сбросил с головы капюшон, всматриваясь в раскинувшуюся перед ними долину.       – Майк, – отрывисто бросил он, не повернув головы и не спуская пронзительных голубых глаз с деревни.       Всадник, стоящий за говорившим чуть позади слева, скомандовал лошади двинуться вперед на пару шагов. Втянув с шумом воздух носом, словно дикий зверь, выслеживающий добычу, он на несколько секунд замолчал, словно обдумывая свой ответ.       – Вони нет.       Всадник без капюшона, слегка расслабил плечи, повернул голову вправо.       – Остаемся здесь. Начать спуск, – он дернул за поводья и направил лошадь шагом вниз по склону.       Майк двинулся следом за ним.       – По мне тут воняет отовсюду, – лениво протянул третий всадник, пришпоривая свою лошадь.       Четвертый, быстрым движением руки, откинул капюшон, подставляя лицо теплому вечернему солнцу.       – Это твоя лошадь воняет, – прозвучал мелодичный женский голос.       – Разве? Всю дорогу думал, что это от тебя так разит.       Молодая женщина с собранными в высокий хвост каштановыми волосами лишь хихикнула в ответ на колкость своего товарища, наклонилась к шее лошади, нежно погладив ее.       – Ну-ну, милая, мы не будем слушать этого коротышку, – она кинула быстрый искрящийся весельем взгляд на мужчину. – Леви, ты готов глотать пыль? Спорим, что я быстрей окажусь у подножья холма? – не дожидаясь ответа, она пришпорила свою кобылу и стрелой понеслась вниз, обгоняя всех.       Над долиной эхом раздавался заливистый женский смех.       – Шизанутая, – сквозь зубы процедил Леви, натягивая на руки белые хлопковые перчатки, и не торопясь, начал спуск.       Вслед за ним потянулась вереница всадников с крыльями на зеленых, как листва, плащах.       Молодая женщина добралась до долины самой первой, она восторженно крутила головой во все стороны, намереваясь не пропустить ни одной детали. Красное солнце отражалось в ее очках, скрепленных кожаным ремнем на затылке.       Лошадь бодрым шагом шла по поросшей сорняком и бурьяном дороге, по которой, видимо, уже пять лет никто не ходил.       Крошечные домики смотрели на нее неразбитыми застекленными окнами, двери были плотно закрытыми, казалось, что жители деревни просто в один миг исчезли, побросав все свои насущные дела, а их жилища, как верные псы, ждали возвращения хозяев.       Дикий плющ захватил практически все строения, словно почувствовав свободу от людского вмешательства.       Кое-где до сих пор висела одежда, раскинувшаяся на веревках меж домиков, только вид ее напоминал о том, что никто больше ее не снимет с этих веревок, не прогладит и не наденет. Казалось, прикоснись к ней, и она рассыпется в пыль.       Она услышала позади себя стук копыт.       – Что, очкастая, присматриваешь жилье? – донесся до нее голос, в привычной манере растягивающий слова.       Коротышка, как она его нарекла, пристроил своего коня рядом с ее лошадью. Они пошли вместе.       – Я в отличии от тебя, не побоюсь спать в конюшне, – улыбаясь, произнесла она, наблюдая, как серые, словно сталь глаза, наливаются злостью.       Ни для кого не было секретом, что Леви боится лошадей. Была ли это какая-то детская травма, или уже приобретенная в разведотряде, никто не знал, однако, никто не смел упрекать его в этом. Никто кроме нее. Ибо она не боялась его «бешеного взгляда», как любили говорить его подчиненные.       – Зная тебя, удивлен, что ты выбрала лошадей, а не Титанов, – Леви сверкнул глазами и дернул за поводья, разворачивая своего коня в противоположную сторону.       Отряд собрался у колокольни, в центре поселения. К ним как раз подкатили две телеги со снабжением, которые спускались в долину более пологой дорогой.       Командир Легиона Разведки, Эрвин Смит, выступил вперед на своем коне. Все внимание было обращено к нему.       – Располагаемся здесь, – громкий, властный голос разнесся по деревне. Все из присутствующих замерли в ожидании распоряжений. – Зара, Луис – остаетесь разбирать повозки.       Две девушки, сидящие на лошадях рядом друг с другом, протянули ладони и звучно хлопнули одна об другую, обмениваясь улыбками.       – Ханджи, Майк, Кит и я пойдем по периметру. Отряд капитана Леви остается в деревне. Остальные также переходят в его подчинение.       Девушка в очках хихикнула, прикрывая рот ладонью.       Капитан Леви с невозмутимым лицом восседал на своем коне, мысленно готовил план по обустройству деревушки. Позади него, девушка с медными волосами, радостно хлопнула в ладоши и протянула руку к мужчине, сидевшему в седле справа от нее.       – Гони монету! Я же говорила!       Ханджи, расслышав радостный возглас, сама расплылась в улыбке, подъезжая к Леви.       – Ну что, метелки по норкам? – она в который раз хихикнула, и развернувшись, помчала к левому краю деревни.       Необходимо было обследовать территорию, вычислить все плюсы и минусы ландшафта. Это была территория Титанов, где людям совсем не осталось места.       Леви хмурым взглядом проводил Ханджи, пока ее развивающийся по ветру плащ и каштановый хвост не скрылись за деревьями.       Не кричать же вдогонку?       Еще чего! Будет время отыграться.       Он поднял голову к небу, всматриваясь в красное, ползущее за горизонт солнце. Тень от холма постепенно подбиралась к ним все ближе и ближе. До наступления сумрака им не успеть привести в порядок деревню. Пусть тут всего пятнадцать домов, но отсутствие естественного освещения затруднит процесс осмотра.       Конь под ним недовольно зафыркал, перебирая копытами по сухой траве, раскачивая наездника из стороны в сторону. Леви мысленно выругался, вцепившись одной рукой в кожаное седло и желая одного, поскорей слезть с животного. Видимо конь чувствовал, с какой опаской к нему относится всадник, и сам стремился избавиться от него как можно быстрее, гарцуя на ровном месте.       – Крейтс, найди конюшню и займись лошадьми, – Леви сдавил сапогами лоснящиеся бока скакуна, и двинулся вдоль шеренги, раздавая короткие приказы.       Молодой мужчина, с черными как смоль волосами, резво повернул своего коня и пустился рысью к краю деревни, где проходил их изначальный путь.       При спуске с холма, он приметил продолговатое деревянное строение с крышей, по всей видимости, служившее бывшим местным жителям конюшней или стойлом для скота.       – Вы двое, – Леви ткнул пальцем в солдат, те вытянулись в седле, – обследовать северную и восточную вышки, занять позиции для наблюдения.       Солдаты метнулись выполнять приказ, бросив на ходу «так точно, сэр».       – Оруо, Гюнтер – ваши южная и западная. Остальным разбить лагерь. До темноты нам не успеть провести проверку сооружений. Начнем завтра на рассвете, – услышав громкое «так точно», он последовал вслед за Крейтсом, намереваясь сбагрить тому коня.       Хиппо Крейтс как раз заканчивал осмотр помещения, когда к нему присоединился Леви. Он был на голову выше капитана, но гораздо плотнее в телосложении.       Работа с лошадьми требовала немалой физической силы, которой Крейтсу было не занимать. Талантливый ветеринар, отличный психолог, неплохой боец. Хотя в битвах он принимал посредственное участие, предпочитая оставаться в тылу.       Его стратегической задачей было наблюдение за лошадьми и поддержание их в боевой здоровой форме. Он очень трепетно относился к своим питомцам, предпочитая человеческому общению общение с животными.       – Крейтс! – крикнул Леви в темноту.       Одноэтажный барак больше всего в этой деревне походил на стойло. Деревянные балки, поддерживающие крышу, местами прогнили, но в целом вид у сооружения был вполне приличным и безопасным.       Пахло сырым деревом и плесенью.       Через несколько секунд послышались шаркающие по сухой траве шаги, Хип вышел из конюшни и остановился около коня Леви.       – Забери его.       Леви спешился, сделал несколько шагов в сторону от коня, машинально, словно опасаясь, что тот лягнет его или удумает что похуже.       – Ты напугал Кусаку, – с укоризной в низком грудном голосе изрек Хип, беря коня под уздцы.       Он ласково потрепал питомца по гриве, повел его в сторону конюшни, привязав к деревянной перекладине у входа.       Леви полоснул острым взглядом по спине ветеринара, снимая белоснежные перчатки.       Кусака.       Милое прозвище для такой зверюги.       Ему на протяжении всего пути казалось, что конь всерьез намерен сбросить его на землю, но понять причину такой неприязни был не в силах.       Крейтс как-то говорил, что животное на подсознании чувствует отношение к себе всадника, который управляет им. В случае с Кусакой неприязнь была взаимной.       – Когда же ты перестанешь их бояться?       – А когда ты перестанешь нести чушь? – огрызнулся Леви.       Он сам был не в восторге от своего необъяснимого страха перед лошадьми. Внешне он никак не показывал волнения, однако внутри желудок спазмом сводило, как только он оказывался верхом. Маленькая слабость, которая мешала ему спокойно преодолевать большие расстояния, и которая стала объектом насмешек и подколов со стороны товарищей.       Единиц товарищей, если быть точнее. Ни один солдат, находившийся в его подчинении, не мог упрекнуть его в этой слабости. Духу не хватало.       Хип ничего не ответил, лишь молча пошел к своей лошади.       В этом и был весь Хиппо Крейтс.       Избегание разговоров во имя своего дела.       Леви уважал его.       За беспристрастность и безукоризненное выполнение долга. Он занимался тем, что умел лучше всего. И лучше всех, чего уж тут спорить. Но никогда Леви не снисходил до похвалы. Она расслабляет.       Он молча наблюдал, как Крейтс высекает искру, чтобы зажечь факелы для освещения конюшни, как выгребает вилами пересушенную траву (откуда он взял вилы?), все в его действиях кричало о высоком профессионализме и знании своего дела.       Леви прыснул.       Выгребать говно за скотом — высока прерогатива.       Он резко развернулся и пошел в сторону повозок с продовольствием, откуда доносились неприемлемо веселые голоса.       Кто-то сейчас получит внеочередной наряд. Они на миссии за пределами Стены, а не на пикнике у реки. Пора было напомнить юнцам где они находятся.       Майор Ханджи Зоэ неслась на своей кобыле, восторженно крутя головой по сторонам. Челка падала на лицо, в следующий миг отбрасываемая потоком ветра. Ее карие, с фанатичным проблеском глаза, за толстыми линзами очков, отмечали все вокруг, мозг автоматически запоминал местность. Им с Китом Бакчосом — ее неизменным помощником, после пригодится ее наблюдательность, при составлении карты прилегающей к деревни местности.       Она подняла голову к небу, издав довольный визг.       – Ихууу! Отличная база, правда Кит? – Ханджи повернулась к напарнику, широко улыбнувшись.       Кит скакал рядом с ней, ни на метр не отставая.       Так уж повелось, что рядом с ней только он мог находиться на протяжении долгого времени. Была ли это своего рода благодарность или действительно его интересовали исследования Зоэ - никто не знал.       Около десяти лет тому назад, Зоэ спасла несчастного мальчишку от издевательств сверстников. Его били и пинали, заставляя вытворять клоунские трюки за кусок черствого хлеба. Он был истощен и болен. Но дети бывают очень жестокими. Они глумились над бедным парнишкой, унижая и уничтожая его как человека. А Кит никак не мог им ответить, в силу своего физического и морального здоровья.       Отряд Ханджи как раз проезжал небольшой округ у запада Стены Марии, когда она заметила его. Сердце девушки сжалось от жалости и несправедливости и, не придумав ничего лучше на тот момент, она его спасла. Забрала с собой. Выходила, вылечила. В свою очередь, парнишка проникся ее исследовательской работой, показав не плохие способности в зарисовке карт местности, да и вообще он отлично рисовал, будь то дерево, Титан, или сама Зоэ.       Он стал для нее младшим братом, которого у нее никогда не было. С тех пор он постоянно находился рядом. Она привязалась к нему и была готова поспорить, что Кит тоже.       Временами его лысая голова смешила ее. Ханджи делала догадки, предположив что его облили кипятком или прижигали голову, но он ни разу не говорил ей об этом.       Он был среднего роста, а в его карих почти черных глазах застыло недоверие к окружающим. С их первой встречи и по сей день эту тень прошлого было не истребить. Она намертво засела в нем. Ей всегда было интересно, откуда он, есть ли у него родня, почему он стал таким. Но он не говорил. Не мог. Оказалось, что ему вырвали язык. Каким образом мальчик лишился языка оставалось загадкой.       Единственное, что он мог произнести, это свое имя. И то оно звучало гортанно и не совсем разборчиво, как «Хэх», Зои стала называть его Кит, а ему вроде понравилось и он свыкся.       Кит встретился взглядом с Зоэ и приподнял большой палец.       – А то! – отозвалась Зоэ.       Они проверили указанное Смитом направление, но долина была настолько хороша, что девушка не спешила возвращаться, стараясь запомнить как можно больше.       – Мы определенно встретим Титанов! – радостно прокричала она Киту.       Тот в ответ лишь коротко кивнул, соглашаясь с ней.       Он поровнял свою лошадь, когда Зоэ замедлила движение, посмотрел на красную полосу горизонта и щелкнул пальцами.       Зоэ глубоко вздохнула и улыбнулась ему.       – Да, ты прав, – уже не таким радостным тоном сказала она. – Уже поздно. Пора возвращаться.       Она натянула поводья, разворачивая лошадь. Кит не отставал.       – Но завтра утром мы доделаем маршрут Смита, идет? – Ханджи выжидающе посмотрела на помощника, в глазах плясали искорки.       Кит закатил глаза к небу и кивнул. Выбора у него не оставалось.