Многострадальный Porsche

–А ну иди сюда. Чей-то, вроде спокойный, а вроде раздражительный голос в приказном тоне раздался в небольшом помещении гаража, а после послышались звуки падающих курток на пол и ещё чей-то тихий хитрый смех. –Михаэль, ты даже сейчас пытаешься быть главным, хотя хочу напомнить, что здесь старше именно я. –присоединился второй голос с лисьей и сладкой интонацией. –Коуки Саватари, то что мы сейчас в Японии – не значит, что сейчас на меня должны распространяться ваши правила приличия, поэтому заткнись. –однотонно и нагло ответил Михаэль, впечатывая Коуки в стену, а после агрессивно целуя и кусая его губы. Если можно было одним словом описать характер Беккенбауэра, то этим словом было “лед”: всегда сдержанный, расчетливый и высокомерный, как глыба айсберга. Ведь у айсберга тоже есть скрытая под водой часть. И эту спрятанную сторону Михаэля сейчас испытывал на себе Саватари, притягивая блондина к себе за воротник черной поло, которая всегда пряталась под белоснежной курткой. –То что швырнул мою форму на пол – ответишь. –разорвал поцелуй Михаэль, шепча это прямо в губы напротив. –Сам виноват, что вовремя не переоделся и просидел после гонки в гараже со своей ненаглядной. –Коуки бросил взгляд на мирно стоящий белый Порше позади них, нагло ухмыляясь. –Тебе напомнить кто виноват в тех столкновениях из-за которых на моей машине теперь царапины, засранец? –огрызнулся Беккенбауэр, хватая брюнета, направляя в сторону машины. –Ты мне что, вблизи показать решил? –с той же издевкой продолжал отвечать Коуки, изводя белокурого немца с самым прекрасным взглядом изумрудных глаз, которые сейчас могли в нем дыру проделать, если настроение Михаэля не изменится в ближайшее время. –Посмотришь, под другим углом. Михаэль резко развернул Саватари к себе спиной и толкнул на капот машины, и Коуки стоило благодарить свою реакцию гонщика, что успел выставить перед собой руки, а не влететь в машину лицом. А ведь за личиком он следил трепетно. –Как-то грубо, не находишь? –брюнет глянул из-за плеча, пытаясь поменять свое положение, но его резко толкнули обратно, вжимая в машину. –Тебе немцы, говоришь, нравятся? –многозначительно проговорил Беккенбауэр, вжимая парня за шею в капот. Им обоим стоило благодарить, что на спортивных машинах не было сигнализаций, иначе поднялся бы шум. Коуки оставалось лишь фыркать, будучи прижатым сильными руками, казалось бы, щуплого мальчишки. А сам Михаэль уже начал кусать Саватари за шею, параллельно расправляясь с ремнем на его брюках. –Ты чего удумал, блондинка? –шутливо-издевательское прозвище, которым он любил доводить Михаэля, из-за чего последний лишь усилил укус, вызывая у парня под ним болезненный стон. Штаны сползли к полу вместе с бельём, а после послышался звонкий звук шлепка, который шумно отразился от стен гаража. Это заставило Коуки стиснуть зубы и сжать руку в кулак, потому что выбраться возможности никак не представлялось. Сильный засранец. –Ну раз так, то смазка у джинсах, ну, знаешь. –Саватари вновь ехидно улыбнулся, на что Михаэль лишь закатил глаза, доставая смазку из кармана чужих штанов. Что-то напевая под нос, Беккенбауэр смазал обильно длинные бледные пальцы, чтобы войти в парня сразу двумя, вызывая у брюнета шипение и тот еле сдержался, чтобы не ударить по капоту – влетит ещё сильнее. Какая-то ирония судьбы: быть зажатым между двумя немцами. Кузовной металл холодил кожу даже через майку, а чужое тело, которое успело прижаться к его спине создавали термическую разницу, к чему Коуки привыкнуть никак не мог. Он мог лишь уткнуться в сгиб локтя, делая свою позу немного комфортнее, если это так можно было назвать, пока его заканчивали разрабатывать. Пальцы Михаэля исчезли, а после послышался лязг молнии на ширинке брюк. И самое раздражающее для Саватари было не то, что его разложили на капоте Порше и хотели взять на нем же, а то, что за все это время этот белобрысый лисеныш не произнес ни слова. Сдержанный, как всегда. –Бля, ну ты хоть слово скажи, а то будто не меня взять хочешь, а на гонку концентрируешься, надоел, ей богу, –глянул через плечо Коуки на сосредоточенное лицо Михаэля, который лишь вскинул бровь на заявление парня. –Пока тебя раздражает моё молчание, я готов так делать вечно, –усмехнулся Михаэль, после чего толкнулся в брюнета, выбивая из последнего жалкий скулеж, –хотя, эти звуки мне нравятся ещё больше. –Говоришь как в какой-то второсортной порнухе, кстати говоря, немецкая порнуха очень кла… Ай, ай, не кусайся так, ай! Коуки заерзал под Михаэлем, не имея возможности за что-то зацепиться из-за гладкой поверхности капота, пока блондин оставлял на его плечах мелкие, но частые и скорее неприятные, чем болезненные укусы. –Я тебе когда-нибудь рот скотчем заклею, –шутливо сказал Беккенбауэр, медленно качая бедрами, слушая вздохи Саватари. –О, такое там я тоже вид…ай, да все, молчу! Зубастый засранец. Поведение Коуки веселило Михаэля, что тот даже немного расслабился, а недовольство от прошлого столкновения в битве за позицию практически испарилась. Вдруг блондин резко схватил за графитовые волосы, вжимая парня в белоснежный металл сильнее, а после – лёг на него всем телом, ускоряясь. Рука Михаэля накрыла руку Саватари, сжимая, а он сам уткнулся носом ему в шею, часто дыша и тихо постанывая возле его уха. Одним резким финальным движением, Беккенбауэр довёл себя до экстаза и ещё минуту после этого искал в себе силы подняться, пока Коуки под ним сам пытался отдышаться. –Вот ты говнюк, Беккенбауэр, так и запомни. –устало продолжал язвить Коуки, однако злости в голосе не было, лишь желание подначить. –Ага. –немногословно ответил блондин, выходя из парня и переворачивая того на спину, –Ну, хоть машину мне не измазал. И не дожидаясь ответа, Михаэль заправился и встал перед Коуки на колени, предварительно пододвинув под них чужие темные джинсы: марать форму сильнее он не хочет, хотя все равно её стирать придётся. Лизнув темную головку стоящего и без того члена, Беккенбауэр сразу взял его наполовину, практически не давясь, прикрывая изумрудные глаза. Саватари тем временем успел занять сидячее положение, глядя на дрожащие светлые ресницы, поэтому он не смог удержаться, чтобы не взять Михаэля за волосы, подталкивая, на что тот смог лишь недовольно, как всегда, фыркнуть. –Слушай, я ещё одну шутку про немецкое порно придумал, –довольно улыбаясь произнес полушепотом Коуки, на что в ответ получил лишь суровый взгляд, который так и говорит: “я б тебе не советовал шутить над тем, у кого во рту твой член”, –ладно, ладно, полегче, блондинка, молчу. Михаэль тем временем даже сейчас не упустил возможности поиздеваться над Саватари, толкая головку его члена себе в щеку, а после одним движением насаживаясь до упора, выбивая тихий стон и какие-то японские ругательства из которых Беккенбауэр понял только “ксо” или как-то так. Уж извините, но его знания японского не предполагали знание ещё и ненормативной лексики. Хотя с Коуки он невольно и им научится. Рука брюнета крепко сжала белокурые волосы, и тот, кусая себя за палец, излился в глотку парня, ещё несколько секунд не ослабляя хватку после эйфории. Тут уже Михаэль треснул по чужой руке, намекая, что его бы стоило уже отпустить, а то из-за бетонного пола гаража колени начали неприятно болеть. –Verdammt. –настала очередь ругаться на родном языке теперь у Беккенбауэра, который сел рядом с Саватари на многострадальный капот, вытирая губы рукой. –Что ты сейчас сказал? –лениво заправляясь, спросил брюнет, не глядя на парня. –Не твоего ума дела, –отрезал Михаэль, оттряхиваясь от посиделок на полу. Вдруг дверь гаража кто-то дернул, заставивший Коуки не на шутку побледнеть, пока Беккенбауэр все также спокойно приводил свои волосы в порядок. –Ты закрылся? –глянул немного испуганными янтарными глазами на блондина Саватари. –Ты думал я позволю, чтобы меня с тобой рядом застукали, причём в…такой обстановке? –кивнул Михаэль, бросая в ответ все тот же высокомерный взгляд, словно не он 2 минуты назад ему отсасывал с редкими стонами, –Выйдем через другой вход, а после приведем тебя в порядок. –”Приведем”? Мне не послышалось? Неужели наш гордый Михаэль Беккенбауэр решил опуститься до столь низменных вещей? –Коуки наклонился к блондину с все той же саркастичной ухмылкой, на что получил несильный удар в грудь, который заставил Саватари немного согнуться. –Сейчас договоришься, я тебя тут оставлю и скажу, что ты с машиной пытался что-то сделать и тебя дисквалифицируют, –закатывая, как обычно, глаза, вполголоса произнес парень. –Жестокий ты, Михаэль. – прохрипел Коуки, выпрямляясь после небольшого удара и слезая с машины, чтобы вслед за Беккенбауэром улизнуть с места преступления.