Иногда все, что тебе нужно, это дорнийский принц

***

      Наблюдение за тем, как Люк и его дракон падают с неба, отрезвило его, лишило радости от погони и заменило ее ужасом. Его дракон хотел сразиться с Караксесом, а Эймонд просто хотел бежать, бежать далеко-далеко. Он был убийцей, он убил своего племянника, но он хотел не смерти Люка, а лишь наказания за его преступления. Эймонд так долго злился на потерю глаза, на то, что нападавшего даже не наказали, что забыл о цене своего гнева. Увидев, как раненный Арракс падает, он пришел в себя и теперь просто хотел вернуться домой.       Каннибал был ранен, Эймонд чувствовал себя так, словно это ему разорвали бок. Эймонд мог бы подумать, что в него летят стрелы. Он знал, что Деймон сделает все необходимое, чтобы убить его, если он останется, но смерть Люка послужит достаточным отвлекающим маневром, чтобы вернуться в Королевскую Гавань.       Когда он наконец вернулся в столицу, ему пришлось успокаивать своего дракона, пока смотрители занимались его ранами. Прежде чем Эймонд смог наконец вернуться в замок, его дракону удалось утолить голод с помощью нескольких коров.       Когда он рассказал семье о случившемся, его мать пришла в ужас.       — Клянусь богами, Эймонд! Ты навсегда останешься известным как убийца родственников! Будешь проклят богами! — в ужасе сказала его мать, прикрывая рот рукой, на ее глаза навернулись слезы.       Эймонд на мгновение склонил голову, а затем поднял ее, когда Эйгон заговорил:       — Ты уверен, что Люцерис мертв? — осторожно спросил он.       Эймонд кивнул:       — Крыло Арракса было практически откушено, дракон упал с высоты более чем триста футов. Я не понимаю, как он мог бы выжить. — ответил он, смирившись с ситуацией — прошло несколько часов, прежде чем он смог осмыслить случившееся.       Эйгон поморщился и сжал брови:       — Это плохо, но могло быть и хуже. Когда война закончится, нам придется быть осторожными с тем, как мы это преподнесем, ведь историю пишут победители. Но Рейнира отомстит за это, и наши союзники станут более осторожными. — осторожно сказал он.       Глаза Эймонда расширились, он наполовину ожидал, что Эйгон рассмеется и поздравит его. Похоже, его брат действительно усвоил уроки их деда.       — Меня больше беспокоят раны Каннибала, Караксес смог одержать верх, а он не самый крупный дракон в распоряжении Черных. Что будет, если он встретится с Вхагар? — спросил Эймонд, рассказывая о своих истинных опасениях. Он был уверен, что его дядя убил бы его, даже если бы он сам умер для этого. Молодой принц рос со здоровым уважением к дяде Деймону, и в юности ему всегда хотелось подражать ему. Он был самым свирепым воином их дома, и было бы ложью сказать, что Эймонд жаждал встретиться с ним в бою.       Эйгон поморщился:       — Тогда мы должны быть осторожны, летать только вместе. — сказал он, заставив мать покачать головой.       — Ты не можешь, ты же король! Твое место здесь, а не на поле боя! — обратилась мать к Эйгону, но встретила почти холодное безразличие.       — Я король, мать, и, если я должен, я полечу в бой. Большинство молодых королей отправляются в бой верхом, это не редкость и не неожиданность. Меня не будут называть Эйгоном-трусом, я не буду прятаться в замке вместе с женщинами и детьми. — резко произнес Эйгон.       Эймонд сдержал порыв защитить мать; брат был прав, особенно сейчас.

***

      Джейкейрис провел день в Белой Гавани, где лорд Мандерли предоставил ему удобное жилье. Лорд был довольно дружелюбен, но слегка грубоват. Джейс полагал, что такой теплый прием был связан скорее с тем, что его родитель стремился наладить торговлю с Севером, чем с лояльностью Короне. Дорн, Ступени и Драконий Камень были крупными покупателями северной древесины, которая поступала через Белую Гавань за небольшую плату, передаваемую Мандерли. Усилия его родителей в одиночку подняли экономику Севера и спасли жизни множества людей, которые могли бы погибнуть от голода в долгие зимы.       Он не удивился, когда его тепло приняли в Винтерфелле. Правда, он с удивлением обнаружил, что лорд Старк находится не в замке, а на Стене. Джейкейрис пробыл в Винтерфелле всего одну ночь, после чего отправился в Черный замок, чтобы поговорить с лордом Старком. Хотя Креган Старк был удивлен, увидев, что он прилетел к воротам Черного замка, он не горел желанием помочь. Вместо этого он пожелал поговорить с принцем на вершине Стены. Он был слегка раздражен, но выполнил просьбу лорда и поехал на лифте, пока лорд объяснял традицию своего дома, согласно которой каждый десятый мужчина присягает Ночному Дозору.       — Вы должны знать, мой принц, что мой взгляд вечно обращен на Север, а не на Юг. Зимой мой долг перед Стеной еще более суров, чем долг перед Королевской Гаванью. Мои люди должны быть здесь. — сказал Креган Старк, когда они проходили по крепостным стенам на вершине.       Джейкейрис почувствовал гнев от слов лорда, но в какой-то мере он его понимал и уважал лорда за столь серьезное отношение к своим обязанностям.       — Пока ваши люди сражаются с одичалыми и непогодой, Хайтауэры узурпировали Трон. Если моя мать хочет вернуть себе место и сохранить королевство единым, у нее должна быть армия. Война будет повсюду, милорд, и мы не сможем вести ее без поддержки Севера. — сказал Джейкейрис, и его речь оборвалась, когда он увидел пейзажи за Стеной. Принц с благоговением смотрел на бескрайние земли: вид их был сродни тому, как если бы он сидел на спине дракона, или настолько близко, насколько это возможно для человека, не имеющего настоящего дракона.       — Мой отец привел короля Джейхейриса и королеву Алисанну к Стене, он наблюдал, как их драконы, величайшая сила в мире, отказывались пересекать ее. — сказал Креган, и голос его звучал тревожно, когда он продолжил. — Вы думаете, мои предки построили семисот футовую ледяную стену, чтобы уберечься от снега и дикарей? — спросил лорд Старк, насмехаясь над его словами.       Джейкейрис встретился взглядом с серыми глазами лорда Севера, и от предчувствия в них пробежал холодок по позвоночнику:       — А от чего она защищает? — спросил он, вспомнив слова матери, песню Льда и Огня. Не отрывая взгляда от лица, он произнес одно простое слово:       — Смерть. — и Джейкейрис почувствовал, как лед проникает в его кости.       Она начнется с зимы, пришедшей с далекого севера, и абсолютной тьмы, несущейся на этих ветрах.       — Что вы имеете в виду под словом «Смерть»? — осторожно спросил он, желая узнать больше об этой угрозе с Севера, ведь однажды с ней может столкнуться он сам или кто-то из его потомков. Лорд Старк отвел взгляд, явно раздумывая, что ему сказать, и вместо него заговорил Джейкейрис: — Моя мать рассказала мне кое-что перед тем, как я отправился на это задание, — эту историю передавали от короля к наследнику. Так что, что бы вы ни говорили, знайте, я отнесусь к этому серьезно. — сказал он, зная, что многие насмехаются над северянами за их суеверия.       — Долгая ночь наступила много лет назад, белые ходоки и Ночной король были побеждены, но всегда существовал страх, что он восстанет снова и приведет за собой армию. Именно поэтому эта Стена была построена объединенными силами первых людей, великанов и детей леса. Теперь между нами и мертвецами стоит лишь эта стена да истощенный гарнизон людей. — сказал лорд, глядя за стену. Он знал, что лежит за лесом — земли вечной зимы, где так холодно, что сам воздух леденит кожу и ничто живое не может там выжить.       Джейкейрис смотрел туда и чувствовал это до мозга костей: вот она — угроза, которую предвидел его предок, Долгая ночь, которая придет снова.       — Если вы согласитесь помочь моей матери, я могу гарантировать, что во время моего правления как короля Дозор получит от короны большую поддержку, чем когда-либо прежде. Вы видели, что моя мать не отвернулась, оставив Север на произвол судьбы, и, как только война будет выиграна, я уверен, она согласится финансировать Дозор. Если она не согласится, я стану лордом Драконьего Камня и смогу сам оказать помощь. — сказал он, понимая, что это предложение слишком хорошее, чтобы от него отказаться.       Джейкейрис смог убедиться, что лорд Старк серьезно относится к своему долгу, он был человеком с характером, и, если принц пообещает помощь Дозору, лорд не сможет ему отказать.       — У меня много седобородых, повидавших немало зим, и я могу начать подготовку немедленно, но если ваше предложение окажется правдивым и будет оформлено письменно, я спрошу моих вассалов, помогут ли они вашему делу на юге. — ответил Хранитель севера, тщательно взвешивая свои возможности.

***

      Деймон стоял на страже, наблюдая, как мейстер ухаживает за Люцерисом. Лорд Блэквуд быстро оказал ему помощь, когда он прибыл с раненым мальчиком на драконе. Деймон не двигался со своего места у постели Люцериса с тех пор, как они прибыли. Серая крыса должен был лечить Люцериса, но Деймон не доверял им. В итоге у Люцериса было вывихнуто левое плечо и сломано запястье левой руки. Его правая лодыжка так же была сломана. Похоже, основной урон юноша получил при приземлении. Мейстеру пришлось вправлять не одну кость, Люцерис несколько раз просыпался с криком, прежде чем все закончилось, и он теперь отдыхал.       Деймон дал мейстеру двадцать минут на то, чтобы поесть и облегчиться, после чего приказал послать воронов. В замке не было птиц, обученных для полета в Дорн, поэтому он отправил послание на Драконий камень, в Гнездо и Винтерфелл. Он знал, что на Драконьем Камне достаточно воронов, обученных для полета в Дорн, и Рейнира должна была знать, что произошло. Он до сих пор не знал, как Эймонд нашел их, и мог лишь предположить, что он наблюдал за их полетом. Деймон подозревал, что его племянник мог навестить Талли еще до того, как Люцерис и он высадились в Замке. Это объясняло бы, почему молодой наследник так нервничал и почему он был так потрясен тем, что его дед заключил сделку. Старый ублюдок скорее всего уже согласился поддержать Эйгона до того, как присягнул Рейнире.       Деймон мог ошибаться, но это случалось редко, когда дело касалось обмана: мужчины были предсказуемы в своем двуличии. Послания были написаны его собственной рукой, пока Люцериса лечили, так что мейстеру оставалось только отправить их в нужные места, что он и сделал под пристальным взглядом Деймона: принц не оставил ничего на волю случая после того, как Эймонд преподнес ему сюрприз.       По крайней мере, он знал, что Каннибал не сможет летать в течение луны, а возможно, и двух. Караксес разорвал грудь и крыло черного дракона, и, хотя его собственный дракон получил раны, на заживление которых тоже потребуется время, они были менее ужасны, чем те, что нанес он.