Иногда все, что тебе нужно, это дорнийский принц

***

Когда Доран Мартелл одарил ее той легкой ухмылкой, Рейнира не могла не покраснеть. Он был похож на гадюку, готовую напасть в любой момент, но этот взгляд вызвал у нее желание быть съеденной. Она всегда боялась замужества, но дорнийцы были известны как страстные любовники, уважающие и почитающие своих женщин. Выражение желания в его глазах заставило ее почувствовать жар, а не отвращение, как это бывало обычно. Глядя на нее, большинство мужчин жаждали всего материального, что они могли бы получить, взяв в жены наследницу. Однако когда Доран смотрел на нее с желанием, казалось, будто он хотел показать ей все чудеса мира. Рейнира почувствовала, как ее охватило легкое волнение, когда она подумала о предстоящем ужине. Направляясь к своему солярию, чтобы поработать над документами, она увидела сира Кристона с ярким выражением гнева на лице. Это заставило ее остановиться и повернуться к рыцарю; сир Эррик так же застыл вместе со своим названным братом. — Сир Кристон, хотя я и понимаю вашу враждебность к дорнийцам из-за боевой истории, я была бы признательна за осмотрительность, когда дело доходит до ваших личных чувств по этому поводу, — произнесла принцесса, и ее глаза сузились в тревоге. Глаза сира Кристона расширились, но он кивнул, опустив голову. — Конечно, принцесса, — ответил он кротко, позволяя ей расслабиться и продолжить путь по коридору. В тот вечер она позаботилась о том, чтобы освежиться и хорошо подготовиться к встрече за ужином. Рейнира была там первой и сидела во главе стола небольшой, более приватной, чем основная, столовой, за столом которой могло разместиться от силы восемь человек. Рейнира приказала подготовить только все лучшее на вечер. Она могла бы сказать, что ее действия были продиктованы лишь политикой, но все же ощущала желание произвести хорошее впечатление. Судя по всему, Доран вполне мог стать ее мужем вскоре, а его отец — родственником. Входя в помещение, оба дорнийца представили собой впечатляющую картину: оба в великолепных дорнийских одеждах из дорогих южных тканей. Вечер начался с любезностей, после чего Рейнира стала мягко допрашивать своего будущего супруга: — Я так мало знаю о тебе, принц Доран, ты ведь старший из своих братьев и сестер, верно? — спросила она. Корен широко ухмыльнулся и ответил прежде, чем это успел сделать его сын. — Да, Доран старший из моих четырех детей. Он первенец, затем идут Алиандра и Элия, а за ними — Кайл. Если я не ошибаюсь, Элия всего на год старше Вас, принцесса, — сказал он гораздо более приветливо и дружелюбно, чем раньше. — Действительно? Тогда я надеюсь с ними познакомиться. Наверное, чудесно расти вместе с братьями и сестрами, — заметила принцесса. Она вспомнила, как часто мечтала о брате или сестре, пока это желание не превратилось в один большой кошмар. — Так и было, хотя в некоторые дни они вполне могли довести меня до безумия. Алиандра всего на год младше меня, поэтому мы выросли вместе, доставляя вдвоем немало неприятностей. И все же я могу только представить, какой хаос вызывал молодой всадник на драконе в вашей семье, — в словах Дорана чувствовались нотки поддразнивания, что заставило Рейниру слегка улыбнуться. — Я действительно внесла свою долю, но по сравнению с моим дядей я ничто, — сказала она, с любовью вспоминая все те случаи, когда дядя причинял ее отцу «политические головные боли», как он их называл. — Ах да, Принц-изгой. Как я слышал, дела на Ступенях у него идут не очень хорошо, — Корен откинулся на своем месте. Рейнира выпрямилась, когда в разговор вступила политика: — Да, и одним из условий нашего брака будет отказ Дорна от помощи Триархии. То, что вы делаете сейчас, зависит только от вас, но как королевство под короной вы не можете быть замечены в финансировании войны против Семи королевств, — многозначительно сказала она. Она надеялась, что ее брак кроме прочего сможет также переломить ход войны, что станет еще одним поводом для одобрения ее как наследницы в лице лордов. Корен кивнул, выражая согласие. — Конечно, как только общее соглашение будет достигнуто, мы заново обсудим этот вопрос, — ответил он, легко принимая ее слова по этому поводу. Рейнира почувствовала мгновенное облегчение: принц королевства, так легко поддавшийся ей, сулил хорошее будущее. Никогда еще она не встречала такого слабого сопротивления со стороны высокопоставленного мужчины. — Итак, принцесса, расскажи мне о своем драконе. Она так красива, как утверждают сказки? — поинтересовался Доран с совершенно дьявольской ухмылкой на губах. Никто не волновал ее так сильно с тех пор, как дядя покинул Красный Замок. Даже ее влюбленность в сира Кристона не была такой сильной. Рейнира ухмыльнулась при мысли о своей драконице. — Да, она моя Золотая леди и к тому же весьма избалованная — да так, что отказывается охотиться, даже когда свободна. Хотя ей действительно нравится летать над островом, я чаще наслаждаюсь небом, находясь в Драконьем Камне, а не Королевской Гавани, — сказала она. Ее улыбка стала слегка задумчивой от мыслей о небе и свободе, доступной только там. — О, а какие обязанности делают тебя такой занятой? — прервал ее мысли Доран. В обычной ситуации Рейнира почувствовала бы, как на ее голове поднимаются волосы, но в этот раз она не услышала ни насмешки, ни осуждения в чужом голосе — только любопытство. — Помимо развлечения придворных дам я исполняю обязанности виночерпия для Малого совета, — произнесла она, чувствуя проходящие через нее легкое раздражение и стыд. Корен усмехнулся: — У короля есть наследница, которая подает ему чашки? — спросил он, явно демонстрируя, что думает по этому поводу. На лице Рейниры, должно быть, на мгновение отразился явный шок, поскольку оба дорнийца были в полном ужасе от этой мысли. Для них подобное отношение к наследнице было оскорбительно. Рейнира улыбнулась, благодарная за то, что они согласились с ее мыслями по этому поводу. — Да, мой отец, возможно, и назвал меня наследницей, но его обращение ко мне и мое обучение никогда не менялись, — неохотно призналась она. Доран нахмурился. — Неудивительно, что ты пытаешься защитить себя, — сказал он, и его мысли ясно отразились на его лице. Он почувствовал желание защитить принцессу, даже еще не зная ее толком. Рейнира почувствовала, как тепло наполнило ее при взгляде на его лицо. Как эти мужчины могут настолько отличаться от тех, кого она знала раньше? Корен грустно вздохнул: — Хотя мы убеждены, что все женщины должны иметь возможность защитить себя, долг отца — защищать своих детей и направлять их. Я восхищаюсь вашей готовностью защитить себя от всего. Это показывает ваше большое мужество, и я был бы горд приветствовать вас в своей семье. В вас есть дух дорнийской женщины, — тихо произнес Корен, и эти слова почти вызвали у нее слезы на глазах. Это было демонстрацией открытого принятия, хотя они еще даже не подтвердили союз, что теперь оставался единственным вариантом брака для Рейниры. Дорнийцы увидели в ней что-то особенное? Или это было просто их природой? Она не знала, но уже с радостью принимала это. Возможно, она и заперта в логове подлых гадюк, но, похоже, теперь у нее появились собственные змеи, и они были свирепы. На следующее утро они встретились, чтобы обсудить брачный контракт. В обычной ситуации ее отец и малый совет урегулировали бы этот вопрос, но сейчас подобное нельзя было оставлять в руках Отто Хайтауэра. — В результате нашего брака Дорн откажется от своей независимости и присоединится к Семи королевствам. В обмен вам будет разрешено сохранить свое княжество, а кровь Мартеллов унаследует Железный Трон. Если Мартелл не сядет на Трон, Дорн сможет немедленно вернуть свою независимость, если пожелает, — Рейнира диктовала условия, пока мейстер записывал их в текст контракта. — Я бы хотел, чтобы наша старшая дочь унаследовала Дорн, — сказал Доран, взглянув на отца в поисках одобрения. Корен кивнул: — Я согласен, но хотел бы, чтобы она носила имя Мартелл, — Корен явно не желал, чтобы Дорн вышел из-под влияния его семьи. Рейнира мягко улыбнулась, довольная условиями: — Я согласна. Насчет наследников: первые два наших сына будут наследовать Железный трон и возьмут имя Таргариен, в то время как наша первая дочь и любой ребенок, рожденный после второго сына, будь то мальчик или девочка, также получит имя Мартелл. Мы сможем дать обоим нашим домам официального наследника и запасного, — предложила она, зная, что ее отец хотел бы, чтобы ее первые два сына стали наследниками для Короны. Корен кивнул: — Я согласен с этими условиями, любые дети, которые появятся после, будут носить имя Таргариен, но у них будет возможность выбрать имя Мартелл, когда они достигнут совершеннолетия, — он желал, чтобы у всех будущих детей был выбор в этом вопросе. — Тогда вопрос о детях решен, давайте обсудим Ступени, — сказала Рейнира. Ее поведение стало гораздо серьезнее, чем раньше. Корен кивнул: — Я обдумывал это с момента нашей встречи и согласен отказаться от всей поддержки, которую Дорн оказал Триархии. Кроме того, я даже прикажу компаниям-наемникам, которым мы заплатили, выступить против Триархии и помочь силам Вестероса в обмен на то, что Ступени будут названы частью Дорнийского королевства, — сказал он, решив удостовериться, что получит причитающиеся себе взносы. Рейнира медленно кивнула: — Поскольку эта война не была санкционирована Короной, мы не имеем реального влияния на ее результаты. Если вы захотите завладеть этими землями, вам придется прийти к соглашению с моим дядей и лордом Корлисом. Я сделаю все, что смогу, чтобы помочь в этом деле, но, как я уже сказала, не могу давать никаких обещаний, — сказала она, осознавая, что в конце концов судьбу земель решат победители. Корен на мгновение задумался над ее словами, прежде чем кивнуть: — Вы правы, трофеи достаются победителям в войне. Я постараюсь связаться с принцем Деймоном и заключить соглашение, — сказал он, мысленно оценивая перспективы. Рейнира кивнула: — Если хотите, я напишу письмо, чтобы передать его моему дяде. Я хорошо знаю его, и мои заверения в ваших намерениях будут иметь большое значение. Я бы также рекомендовала предложить ему пост Хранителя земель. Мой дядя как второй сын жаждет сделать себе имя. Обращение к этому даст вам высокие результаты, — сказала она, оценивая взглядом их реакцию. Корен ухмыльнулся. — Я действительно думаю, что вы отлично впишетесь в нашу семью, — сказал он добродушно, заставив Рейниру улыбнуться. Небольшой румянец пробежал по ее шее