В его объятьях

      На улице лил сильный дождь, сирены ревели, предупреждая людей об эвакуации из горящего здания.       — Бак, подожди! — голос Эдди искаженно прозвучал по рации, когда Бак вбежал прямо в огонь.       Стены здания вздрогнули, и глухой звук разрушающихся конструкций эхом разнесся по округе, Эдди запаниковал еще больше и помчался за Баком, пытаясь его догнать.       — Внутри есть еще! — прокричал Бак и исчез за обломками двери, прежде чем кто-либо смог его остановить.       Дышать было сложно из-за дыма и пыли, которая летала вокруг, и Бак буквально слышал, как его сердце бьется. Он пробирался сквозь завалы, зовя выживших, но его едва ли кто-то мог услышать. Фонарик на груди Бака мигал, еле освещая сквозь плотный туман, когда он наконец услышал это.       Слабый крик, доносящийся с конца коридора.       — Стойте, где стоите! Я иду! — громко сказал он, без колебаний перепрыгивая через треснувшую балку.       К тому моменту, когда он добрался до бедной семьи — матери, крепко прижимающей к себе двух маленьких детей, — здание начало трястись. Потолок над ними треснул, обрушив на них куски штукатурки, и Бак толкнул их к выходу, защищая своим телом от падающих обломков балок.       — Вперед, вперед! — подгонял он, пока над ними раздавался ужасный треск. Бак взял мать за руку и повел за собой, расчищая путь к двери.       Он сжимал челюсти и кулаки, его сердце билось так сильно, что казалось, оно вот-вот выскочит из груди.       Эдди вздрогнул, когда услышал четкие звуки шагов за дверью. Он едва дышал. В тот момент, когда Бак выбежал из огня с женщиной и детьми, здание с грохотом рухнуло, заполнив все вокруг пылью и обломками.       Бак упал на колени, кашляя и пытаясь нормально вдохнуть, его грудь тяжело вздымалась, а рукой он опирался о землю.       Эдди мгновенно оказался рядом с ним с бешено колотящимся сердцем.       — Бак! — голос Эдди надломился, полный паники.       Эдди упал рядом, сжав плечи Бака дрожащими руками. Он лихорадочно искал глазами травмы или любые их признаки на нем.       — Ты в порядке, Бак? Скажи что-нибудь!       Эдди не мог скрыть тревоги, отчаяние в его глазах было невозможно не заметить.       — Все нормально, — ответил Бак хриплым голосом, поднимая руку и осторожно прижимая её к предплечью Эдди, — Эдди, я в порядке…       — Нет, ты не в порядке!       Эдди только сильнее сжал плечи Бака, смотря ему прямо в глаза.       — Ты не можешь просто… Бак, ты до смерти меня напугал!       Бак сделал медленный вдох, его рука скользнула вниз и легла на запястье Эдди.       — Тише, Эдди, — его голос все еще дрожал, но Бак постарался звучать мягче, — Со мной все в порядке, правда.       Эдди покачал головой, он не мог успокоиться, пока не был уверен, что Бак не пострадал. Он оглядывал его, словно пытаясь найти хоть одно подтверждение своих опасений.       — Не пытайся меня успокоить! — резко сказал Эдди, потому что весь его страх за Бака превратился в гнев.       Бак посмотрел на него с удивлением, с трудом переводя дыхание, и чуть сжал его за запястье.       — Они были в ловушке, Эдди. Я не мог их оставить там.       — Дом рушился! Ты мог умереть! — голос Эдди дрогнул, а хватка усилилась, — Думаешь, мы смогли бы смириться с этим? Что я смог бы…       Эдди резко замолчал и отступил назад.       Бак весь промок и дрожал, но он уверенно смотрел на Эдди.       — Я должен был это сделать. Ты знаешь, что я не могу иначе.              — Ты не можешь продолжать подвергать себя опасности, как будто твоя жизнь не имеет значения, Бак!       Эдди хрипел, весь дрожа и сжимая кулаки.       — Я ничему себя не подвергаю! Просто делаю свою работу, Эдди. Думаешь, я не знаю о рисках?       Бак был зол, его глаза пылали.       — Очевидно, нет, — огрызнулся Эдди, — потому что если бы ты знал, ты бы не сделал такую глупость!       Бак немного отпрянул, его челюсти сжались.       — Я спас чью-то жизнь. Разве не в этом смысл нашей работы? Или этого тебе недостаточно?       Эдди тяжело дышал, он шагнул ближе, его злость была готова уничтожить все на своем пути.       — Ты не просто спас кого-то… ты мог убить себя, Бак. Что, блять, было бы, не вернись ты?       Голос Эдди дрожал.       Бак на мгновение перестал злиться, прежде чем снова сжать челюсти.       — Я здесь, Эдди. Перестань вести себя так, будто я уже мертв.       Эти слова стали для Эдди как удар под дых.       — Нет, Бак… ты не понимаешь.       — Да, не понимаю. Потому что что бы я ни делал, тебе всегда недостаточно, да?       — Бак…       И прежде чем Эдди закончил говорить, Бак развернулся и ушел.       Звук шагов Бака разносился в напряженной тишине. Эдди застыл на месте, полностью опустошенный, повторяя в голове его слова.       Тебе всегда недостаточно.       — Черт, Бак, — пробормотал Эдди себе под нос. Он чувствовал, как тяжело ему дышать, и эта ссора заела как пластинка в его голове.       Он развернулся к дивану и взглянул на то место, где Бак сидел всего пару минут назад. Это заставило его почувствовать себя еще хуже.       Эдди судорожно вздохнул, садясь на диван и включая свет.       «Ты идиот», — говорил его внутренний голос, хотя он и не был уверен, было это о нем самом или же о Баке.       Эдди залез на диван с ногами и свернулся калачиком, пытаясь не заплакать. Он все еще был чертовски зол на Бака.       Тишина в комнате казалась оглушительной, словно Бак, уходя, оставил за собой зияющую пустоту. Эдди уткнулся лицом в подушку, его плечи подрагивали, и он заплакал.       Эдди ничего не мог с этим поделать.       Каждый раз, когда Бак подвергал себя опасности, Эдди чувствовал себя так, словно земля уходит из-под ног. Мысль о том, что Бак может не вернуться, о том, что свет в его глазах погаснет навсегда, убивала его морально.       Почему он не понимал, что значит для Эдди больше, чем кто-либо когда-либо?       Диван слегка скрипнул, когда Эдди пошевелился, чтобы сильнее обхватить себя руками. Его тело тряслось от рыданий, и он не мог сдерживаться. Эдди только сильнее уткнулся в подушку.       Где-то в глубине души он очень хотел, чтобы Бак вернулся. Чтобы Бак сел рядом с ним, обнял своими сильными руками и просто остался.       Но сейчас Эдди чувствовал себя более одиноким, чем когда-либо, когда он плакал там, где мог бы быть сейчас Бак.       Позже ночью он все еще был в гостиной и смотрел на темный потолок.       Слова Бака звучали в его голове. Эдди надел один из больших свитеров Бака — то, что он всегда делал, когда у них были хорошие отношения, — но теперь это ощущалось как что-то чуждое.       Свитер свободно висел на нем, доставая до самых бедер, когда он поджимал ноги ближе к себе.       Он прижал ткань к носу, вдыхая запах Бака и причиняя себе еще больше боли таким образом.       В доме царила тишина, если не считать редкие машины на улице и гул холодильника. Грудь Эдди болела, и он закрыл глаза в надежде уснуть.       Все вокруг рушилось, стены были накренены, и потолок обрушивался. Огонь был повсюду.       Эдди стоял в центре, его сердце бешено колотилось.       — Бак! — прокричал он, и его крик отозвался неестественным эхом. Он мельком увидел его, бегущего без малейших колебаний прямо в горячее пламя и не оглядывающегося назад.       Его глаза застыли в удивлении, граничащем со страхом. Эдди попытался пойти за ним, но его ноги были словно ватные, а земля, казалось, утягивала его вниз.       — Нет! — закричал Эдди, его голос сорвался, когда он протянул руку. Его пальцы тянулись к Баку, отчаянно пытаясь схватить его, но каждый раз, как только он приближался, расстояние между ними увеличивалось.       Из-за жара было невозможно дышать, здание начинало рушиться, а дым затуманивал его зрение.       — Бак, стой! Пожалуйста!       Эдди звучал отчаянно, но из-за треска огня его едва было слышно.       Бак повернулся. Свет зловеще мерцал, играя на его чертах, и лицо оказалось в тени.       Он не был похож на самого себя.       — Я должен идти, Эдди, — сказал Бак спокойно, совершенно безэмоционально. И в тот момент мир как будто сжал его со всех сторон, повторяя одну эту фразу раз за разом.       У Эдди перехватило дыхание, он закачал головой, паника захлестнула его, и слезы полились из глаз.       — Нет… не говори этого! Бак!       Голос Эдди сломался, а пламя становилось все больше.       Бак бросил на него последний взгляд, прежде чем уйти в огонь. Он ушел, и все, что Эдди мог видеть, было…       Огонь.       Огонь.       Огонь.       А потом тишина. Оглушительная и удушающая.       Колени Эдди дрогнули, и он рухнул на пол, его рука все еще тянулась к кому-то, кого уже не было рядом. Все вокруг растворилось, оставив его одного в темноте, задыхаясь от недостатка воздуха.              Эдди вздрогнул, проснувшись, его дыхание было прерывистым, а щеки покрыты слезами, и сам он сильно дрожал. Он прижал колени к груди, пытаясь успокоиться, но в доме все еще было ужасно тихо.       Не раздумывая, он встал с дивана, свитер соскользнул с плеча, оголяя его, и Эдди вышел в коридор.       Пол скрипел под его шагами, каждое движение отчетливо звучало в холодной тишине.       Когда Эдди вспомнил их ссору и то, каким злым выглядел Бак, он замешкался перед дверью спальни и трясущимися пальцами взялся за ручку.       Эдди не мог этого вынести.       Ему просто нужен был его парень.       Он тихо открыл дверь, заглядывая внутрь, и так же тихо ее закрыл, заходя.       Бак спал, ровно дыша, а его лицо было спокойным и освещалось мягкий лунным светом, проникающем через окно. В горле Эдди образовался комок, когда из его глаз снова пошли слезы, и он осторожно лег рядом с Баком.       Эдди прижался к нему, вцепившись пальцами в его рубашку, пытаясь успокоиться. Тело дрожало, когда он прятал лицо у него на груди, а запах Бака становился якорем для Эдди, как ничто другое.       Бак слегка пошевелился, его рука рефлекторно обхватила Эдди, прежде чем он открыл глаза.       — Эдди? — хрипло пробормотал он.       Эдди замер, его слезы насквозь пропитали рубашку Бака.       — Извини, — еле слышно прошептал он, — я не хотел тебя будить.       Бак крепче его сжал.       — Что случилось?       Эдди не ответил, все еще прижимаясь к груди Бака, и, не выдержав, залился слезами.       Он не мог ничего с этим поделать.       Не тогда, когда Бак был так добр к нему.       Сердце Бака сжалось от этого вида, и он успокаивающе начал гладить Эдди по спине.       — Все в порядке, — прошептал он, — Я здесь.       Казалось, на мгновение время остановилось, и Эдди прижался к Баку, его объятья были тем, что не позволяло ему сломаться окончательно.       И наконец он почувствовал себя в безопасности.       Хотя где-то в глубине души Эдди не мог избавиться от чувства вины, что он снова заставил Бака разбираться с его проблемами.       — Должно быть, ты так устал от меня.       Бак мягко прошептал:       — Я не устал от тебя.       Эдди уткнулся лицом в плечо Бака, все еще плача.       — Прости, — выдавил Эдди, — я вел себя с тобой ужасно.       — Не извиняйся, — мягко прервал его Бак, прижимаясь подбородком к макушке Эдди, — Ты не вел себя со мной ужасно.       — Ты сказал то, что должен был сказать. И мне жаль, что я не слушал тебя.       Эдди несколько раз всхлипнул.       — Я никуда не ухожу. Мы с этим разберемся. Вместе.       Они оба остались так, прижимаясь друг к другу в тишине. Бак крепко обнимал Эдди, а Эдди больше ничего не говорил, потому что то, как его слезы постепенно утихали, говорило гораздо больше, чем слова.