Позови меня с собой

      Витя сладко потянулся в постели, не желая открывать глаза, но резко зазвонивший будильник заставил его это сделать. Он бы, в целом, не удивился, если звон этот слышно было даже в соседней квартире. Хлопнув по кнопке, Пчёла разочарованно простонал — так хотелось поваляться лишних десять минут!       — Который час? — послышался заспанный голос сбоку.       — Восемь, — ответил Витя, стараясь бороться с новой волной сна, медленно накрывающей его.       На груди ощутилось чужое горячее дыхание, а длинные волосы, которые до этого разметались по подушке, сейчас щекотали его плечо. Витя хоть и причитал, что буквально вся квартира усыпана белокурыми прядями, однако, в глубине души, они ему нравились. Особенно в моменты сжирающей страсти, когда он со всей силы оттягивал их, девушке, боли, естественно, не причиняя.       — Нахрена так рано вставать? — спросил Пчёлкин, перекладывая ладонь на тонкую женскую талию.       — А вдруг я собраться не успею? Не идти же мне на свадьбу к твоему лучшему другу как попало?       — Хочешь сказать, что ты к обеду марафет навести не успеешь?       — Тебе легко говорить, — Катя приподнялась на локте, встречаясь с ним взглядом. — Костюм нацепил — и уже красивый.       — Получается, мне себя корить за своё великолепие? — хрипло рассмеялся Витя.       — Тебе, как обычно, скромности не занимать, — она уже хотела подняться с постели, но Пчёла остановил её, примыкая к губам поцелуем. Прекрасно понимая, во что может перерасти эта утренняя нежность, исходящая от молодого человека, Яхонтова оторвалась от него, высвобождаясь из кольца его цепких ладоней. — Я в душ, — набрасывая халат, на выходе из комнаты произнесла она.       — Могу компанию составить.       — Как-нибудь сама, спасибо, — спустя несколько секунд вдалеке послышался шум воды.       Витя тоже покинул пределы нагретой за ночь постели, отправляясь на балкон. Подкурив сигарету, он подставил лицо под утренние лучи солнца, потирая заспанные глаза. На улице уже сновали люди, ездили машины, громкими клаксонами распугивая детей, норовящих выскочить на проезжую часть. Видела бы сейчас детвору Катя, обязательно умилилась, вслух рассуждая о том, что было бы неплохо и им как-нибудь задуматься о пополнении. Пчёлкин в такие моменты отмалчивался, либо вовсе переводил тему в другое русло. Вступая с ней в отношения, он и подумать не мог, что всё так закрутится.       Яхонтова появилась в его жизни весьма внезапно, парень и сам не понял, как именно это произошло. Блондинка, после случайного знакомства в одном из местных клубов Магнитогорска, просто всегда оказывалась рядом. То они случайно пересеклись в супермаркете, когда Витю в очередной раз выпихнули за буханкой хлеба; то, как оказалось, близкая подружка Кати живёт в соседнем подъезде, и они чуть ли не лбами столкнулись в арке.       Пчёлкин и не думал даже, что это может быть чем-то знаменательным, в такое он уже не верит, да и в целом, не привык рассчитывать на перст судьбы. А вот девушка, преисполненная ещё, в силу возраста, напускных иллюзий — ей было всего восемнадцать, приняла это, как знак свыше. Ей было абсолютно наплевать, что скажут друзья и что будут думать родители, главное — то, что ей хотелось быть с ним. А Витя принял это, наверное, как должное. Ему было необходимо найти собственное плацебо, которые могло бы помочь залатать раны на сердце после Говоровой. Что неудивительно, но Яхонтова и стала тем веществом, которое смогло улучшить самочувствие Вити. Жаль, что это всё лишь на время.       Ощущая весьма неприятную боль от своего первого раза, Катенька и подумать не могла, настроив в голове воздушных замков, что для её возлюбленного, это, по сути, вовсе ничего не значит. Однако, признаться в своих истинных намерениях Пчёла не смог. Вернее, не успел.       Ярослав Дмитриевич, отец девушки, в Магнитогорске человек весьма уважаемый — ещё в середине семидесятых ему с нуля удалось выстроить свой бизнес, а именно сеть продуктовых магазинов, которые распространялись и на область, обеспечивая продуктами питания население. Не удивительно, что для своей единственной дочери, как любому нормальному отцу, ему хотелось самого лучшего. Витя про себя даже горько усмехался. Что же он такого учудил в этой жизни, что наверху его уже второй раз сводят с той, где отец против его персоны?       Яхонтов, разузнав, почему парни находятся в ссылке, пообещал помочь им выбраться, благо, связи позволяли. Но, взамен, оставшись с Пчёлкиным наедине, озвучил условие, которое другим знать было необязательно: он решит их проблему только в том случае, если Витя забудет Катю. Не медля, он согласился.       И пока беглецы, наспех собрав немногочисленные вещи, грузили их в багажник такси, намереваясь побыстрее оказаться на вокзале, Катя места себе не находила. Отец перед этим прямо заявил, что Пчёлу она больше не увидит, и лучше ей погрузиться в учёбу, нежели думать о ком зря. В щепки рассорившись, Яхонтова выскочила из квартиры, успев взять, что первое попалось под руку — небольшой клатч, где случайно завалялся носовой платок и пятьдесят рублей мелочью. Ключи остались на комоде в прихожей.       Она боялась не успеть. Неслась со всех ног по улицам, чуть ли не снося прохожих. Витя заметил её издалека и сразу понял, что случилось что-то плохое: прежде ему не доводилось видеть, как она плачет.       — Ты чего, Кать? — отведя девушку в сторону, чтобы парни лишний раз на их разговор уши не развешивали, спросил Витя. — Что за слёзы?       — Я с папой поругалась, — утирая солёные дорожки, всхлипнула Катя. — Сказала, что хочу уехать с тобой.       — Со мной? — переспросил Витя.       — С тобой, да. А он ответил, что я могу забыть дорогу домой, раз выбираю тебя, — блондинка, казалось, с каждой секундой всё больше захлёбывалась в истерике. — Но я не могу без тебя, Вить. Я люблю тебя.       Пчёлкин откровенно не знал, что ему делать. Растерянно обняв её за плечи, когда она примкнула к его груди, он оглянулся на друзей. Те что-то увлечённо между собой обсуждали, хохоча чуть ли не на весь двор. Вряд ли сейчас они смогут подсказать, как быть дальше. Но, в конце концов, не такой же он негодяй, чтобы оставлять беззащитную девушку на произвол судьбы?       — Садись, — помогая ей усесться на заднее сиденье, Витя словил непонимающие взгляды друзей.       — А чё происходит вообще? — спросил Саша, почесав затылок.       — Ничё не происходит, — просто ответил Пчёла, засунув руки в карманы. — Катя едет со мной.       — Куда с тобой? В Москву, что ли? — Холмогоров порой удивлял своими глупыми мыслями.       — Нет, блять, на Луну полетим. Кос, не задавай тупых вопросов, ладно?       — Так у нас и места-то в машине нет особо.       — Значит, в багажник запихнём тебя. Давайте ехать уже, ждать нас на вокзале никто не будет.       С тех самых пор, уже больше полугода, они живут вместе. Поначалу, как только вернулись, пришлось тесниться с Аллой Александровной и Павлом Викторовичем. Но продолжалось это недолго, где-то с месяц, после чего Витя снял им отдельную квартиру, с деньгами теперь проблем не было. Катя не раз повторяла, что родители Пчёлкина — люди замечательные, за сына, конечно, обрадовались, что тот наконец взялся за ум, да и девушку приняли, как родную. Однако же, избежать вопросов, почему в такой холод, стоявший в Москве в последний месяц осени, она приехала в тонкой курточке, не удалось. Витя, за что ему спасибо, отгораживал её от этого всеми возможными способами, самым лучшим из которых стал, однозначно, переезд.       Постепенно, хотя ранее это казалось чем-то из ряда вон инопланетным, но он смог привыкнуть к совместному обитанию под одной крышей. Напротив, ему даже нравилось, когда по утрам пробуждение наступало от мягкого поцелуя, иногда перерастающего в нечто большее, и запаха свежих блинов.       Когда-то давно, наверное, в прошлой жизни, Витя представлял этот быт с другой. Голубоглазой шатенкой, которая бы точно была не против выкурить с ним за завтраком сигарету-другую. Яхонтова же запах никотина на дух не переносила и просила Пчёлу хотя бы при ней подобным не злоупотреблять.       В этом и было отличие Кати от Алёны — они совершенно разные. Если бы Витя верил в Бога, то обязательно бы попросил у него, чтобы со временем схожесть хоть в чём-то не начала проявляться. Иначе, он окажется в глубокой яме.       И если бы Витя чаще просил у высших сил чего-то, то абсолютно точно, будто ребёнок на Новый год, загадал, чтобы никогда в жизни не встречаться с Алёной Говоровой. Так, в общем-то, и могло произойти, будь судьба к нему более учтива.

***

      — Прекрасно выглядишь, — обнимая Алёну со спины за талию, Кирилл зарылся в её волосы, вдыхая этот дурманящий разум аромат.       — Причёска, — напомнила девушка, поправляя контур блеска. — Если испортишь, то точно опоздаем.       — Начнут без нас, ничего страшного, — поправляя пряди волос, мягкими волнами спадающими на острые плечи, ответил Золотарёв, оставляя за ушком поцелуй. — Знаешь, мне кажется, я буду переживать за тебя сегодня.       — Почему?       — Вдруг, такую красивую тебя, у меня кто-то украдет? — разворачивая Алёну к себе лицом, он провёл кончиком носа по её скуле. — И что я потом буду делать?       — Новую искать придётся, — усмехнулась девушка.       — Разбежался, — осыпая её лицо мелкими поцелуями, прошептал Кирилл. — Никому тебя не отдам.       Завладев женскими губами, он прижал Алёну ближе к себе, не давая шанса вырваться. И хотя на поцелуй она отвечала, Золотарёв, по-прежнему, несмотря на пройденное время, ощущал, что что-то будто не так. Как бы молодой человек не старался, что бы ни делал, вызвать у супруги ответные чувства не получалось. Дорогие украшения, шмотки, личный водитель, квартиры в центре города — пожалуйста, хоть в двойном эквиваленте! Кирилл был готов бросить весь земной шар к её ногам, только лишь бы во взгляде бывшей Говоровой появилось хотя бы немного теплоты и нежности.       Дверной звонок, так не вовремя принесший того, кто стоял сейчас по ту сторону, нарушил момент, заставляя Золотарёва проклинать всё на свете. Однако же, он не был намерен прекращать единение, пока не позвонили вновь.       — Откроешь, может? — сквозь поцелуй уточнила Алёна.       — Тогда точно придётся воспользоваться пистолетом, — с досадой ответил он, отрываясь. Невесомым жестом девушка стёрла с его губ остатки своего липкого блеска.       — Кирилл Львович, — стоило ему отворить, как в проём просунулась голова Николай. — Прошу прощения, что отвлекаю, но если не поторопимся, можем застрять. Нам через Маяковку ехать, а там пробки сумасшедшие, как всегда.       — Жди пока в машине, сейчас спустимся, — едва не прищемив водителю нос, Кирилл опять захлопнул дверь, возвращаясь к Алёне в комнату.       — Кто там? — спросила она, застёгивая серьги.       — Коля, — поправив запонки, Золотарёв взглянул на своё отражение. — Надоел, как горькая редька.       — Ладно тебе, он хороший парень. Выполняет все твои поручения, что не так?       — Слишком правильный, аж тошно.       — Если он пару раз не дал тебе за руль пьяным сесть, то это ещё ничего не означает. Лев Борисович в первую очередь ему голову открутит, если с тобой что-то произойдёт.       — Если бы было столько хороших людей, как ты, этому Миру однозначно жилось проще, — оставив на щеке жены быстрый поцелуй, он бросил взор на часы: время и вправду поджимало. — Готова?       — Да, можем идти, — подхватив сумку, набрасывая ремешок на плечо, Алёна отправилась в коридор за верхней одеждой.       Как и предполагалось, около одной из станций метро в центре Москвы пришлось постоять в заторе. Кирилл то и дело поглядывал на время, нервно постукивая пальцами по колену. Ехать от Кудринской до Грибоедовского ЗАГСа было всего ничего, каких-то десять минут, однако, сейчас это время казалось вечностью.       — В объезд нельзя? — раздражённо спросил Золотарёв у водителя.       — Здесь никак, Кирилл Львович, — пожал парень плечами. — Только ждать.       — Чего ты разнервничался так? — поинтересовалась Алёна у мужа. — Если будем сильно задерживаться, поедем сразу в ресторан. Не думаю, что от нашего отсутствия на церемонии что-то изменится.       — Не люблю заставлять ждать себя, ты же знаешь, — пробормотал под нос Кирилл. — Тем более таких высокопоставленных лиц, — на последнем слове на лице проскользнула какая-то непонятная улыбка.       Девушка ничего не ответила, потупив взгляд в окно. Она до сих пор искренне не понимала, почему это супруг так печётся за новых знакомых — тайну, которую так тщательно скрывал Золотарёв ей выпытать не удалось.       «Мерс» затормозил у ворот за полчаса до начала регистрации. По мере того, как автомобиль медленно подъезжал к нужному месту, Алёну, отчего-то, охватывала паника. Будто это ей сейчас вновь предстоит стоять с Кириллом под руку и произносить заветное «да». Она мысленно пыталась себя успокоить, ничего ведь плохого на обычной свадьбе произойти не может?       — Стоило ли так переживать? — спросила Золотарёва, когда Кирилл подал ей руку, помогая выбраться из машины.       — Может быть и не стоило. Но, в качестве профилактики — очень даже полезно, — молодой человек оставил поцелуй на её щеке, перекладывая ладонь на талию.       — Какой ты выпендрёжник, — от нее не укрылось, как после его жеста многие гости обратили на них внимание. Вдалеке уже виднелся силуэт высоченного Космоса, который, заметив их издалека, махал рукой, подзывая к компании.       — Чтобы все знали, на какую девушку сегодня глазеть не стоит уж точно, — Алёна на шутку мужа закатила глаза, беря его под локоть.       Ольга выглядела слишком счастливой. Прижимаясь к плечу Саши, она воодушевлённо представляла, как через каких-то пятнадцать минут станет его законной женой. Этот знаменательный день они ждали слишком долго.       — Ты очень красивая, — Золотарёва не смогла скрыть своего искреннего восхищения невестой. Слишком уж к лицу ей было платье слоновой кости, дополненное длинными перчатками и фатой.       — Спасибо, — засмущалась Сурикова, лёгкий румянец тут же проступил на щеках. Комплимент от Алёны далеко не первый, который она слышала за сегодня — до этого друзья Саши и их спутницы уже успели забросать её приятными словами.       — Ну, чего, скоро-то заходить будем? — Холмогоров в предвкушении потёр ладони.       — Щас вон, у свидетеля нашего спросим, на разведку послал его, — Белов кивнул в сторону входа, где фотографировалась пара, только что переступившая порог Грибоедовского. Люди шумели, обсыпая молодых монетами, конфетами и лепестками роз.       — Что-то долго он ходит, — Филатов взглянул на наручные часы. — Минут десять нет уже.       — Поди, регистратора охмуряет, — хохотнул Космос, получая от стоящей рядом Яхонтовой неприятный тычок в ребро. — А чего стоите, как не родные? — решил он перевести тему, понимая, что болтать о похождениях друга при его девушке — идея весьма провальная. — Давайте познакомлю вас!       — Кос, угомонись ты, а? — Саша попытался утихомирить отчего-то разбушевавшегося друга. — Щас Пчёла подлетит, представишь, лошадей не гони.       Пчёла? Нет, это, пожалуй, глупое совпадение. По крайней мере, Золотарёва на такой расклад понадеялась.       — О, вон он как раз чешет. Ты чё там так делал долго?       Что чувствует человек, когда земля буквально уходит из-под ног? Что он сейчас упадёт? Или что-то другое? У Алёны на этот вопрос ответа не было уж точно. Как в замедленной съемке, она подняла глаза, отрываясь от рассматривания какого-то пятнышка на новых туфлях, моментально застыв, как статуя.       Это он. Точно он и никто другой. Не может же всё происходящее быть галлюцинацией? На расстоянии вытянутой руки, остановившись как раз возле той самой блондинки, которую так хотел представить Холмогоров, стоял Витя. Человек, которого однажды она считала центром мира и ради которого готова была на всё, только лишь бы сохранить те отношения, что пронеслись столь мимолётно, оставаясь где-то там, в далёком жарком лете восемьдесят восьмого.       — Пчёл, знакомься, это, вот, наши новые знакомые, — Саша поочерёдно указал на Золотарёвых. — Кирилл и Алёна.       Витя сперва подумал, что ему показалось. Нет, ну мало ли похожих девушек на Говорову? Но, чуть прищурив взгляд, понял, что не ошибся. Перед ним сейчас та самая Алёна, одной весточкой разрушившая все его планы на будущее.       — Насколько я знаю, на роспись только самые близкие приглашены, не так ли? — ухмыльнулся Пчёлкин. Он, конечно, мог бы просто вежливо поздороваться, воссоздав ситуацию, будто видит их впервые, но о какой любезности речь, если внутри всё переворачивалось?       — Значит, плохо знаете, — тут же ответил Золотарёв, натягивая показательную улыбку. — Вам бы связи проверить.       — Ну, что вы, не переживайте, с моими связями полный порядок, — молодые люди держали зрительный контакт. — Это вам бы предупреждать о своём визите заранее.       — Пчёл, ты чё бузишь? — вступился Валера, перебивая друга. — Скажи лучше, заходить когда нам?       — Можно идти, — ответил Витя, цепляясь взором за Алёну. Последняя тут же отвернулась, стараясь не пересекаться с ним глазами.       — Ты чего, Вить? — прошептала ему на ухо Катя, когда они сдавали вещи в гардероб. — Ты их знаешь, что ли?       — Да так, — он отмахнулся. — Неприятная тень из прошлого, не заморачивайся.       — Это не повод общаться с ними в таком тоне при остальных.       — Кать, давай не будем? Мы на свадьбу пришли, в конце концов, а не выяснять за старых знакомых.       Алёна не слушала слова, которые говорила регистраторша, без конца поправляя очки на переносице. Холмогоров и Филатов всё время подсмеивались над словами женщины, особенно, стоило ей заговорить об Энгельсе. Татьяна Николаевна, мама жениха, то и дело тихонько делала им замечание. Как дети, честное слово!       Пчёлкин стоял около невесты, стараясь не оборачиваться назад, туда, где Золотарёва вцепилась в предплечье Кирилла ещё сильнее, чем до этого. Но мышцы так и натягивались, норовя в любую секунду насильно повернуть его голову в нужную сторону.       Саня, конечно, обмолвился парочку раз, что на свадьбу будет приглашено много народу, но Говорова была явно последней в этом списке, кого Витя ожидал сегодня увидеть. Хотя, судя по всему, девушка уже давно носит другу фамилию. Получается, то письмо, написанное ещё два года назад, правдивое, и Алёна действительно решила оборвать все связи по причине замужества? И та простота была всего-навсего ширмой, скрывающей за собой совершенно другого человека?       Не сдержавшись, под видом того, что он осматривает убранство комнаты, Пчёла покрутил шеей, натыкаясь на неё. Пожалуй, неправильно пялиться на другую, когда под боком стоит твоя девушка, на которую он теперь едва ли мог обращать внимание, ведь абсолютно всем завладела Говорова.       Как бы самой Алёне в моменте этого не хотелось, но взглядами с Витей пришлось пересечься. Она отметила, что с момента последней встречи в нём изменилось почти всё. Пшеничные волосы, что до этого были затянуты в небрежный хвост, кончиками доставая до плеч, сейчас аккуратно подстрижены и уложены специальным гелем. Одежда стала официальной, было понятно, что, имея статус, парень не будет и дальше ходить в растянутой майке, кепке и спортивных штанах. Одни только золотые часы на запястье и перстень чего стоили.       И лишь одно в нём оставалось неизменным — взгляд. Витя смотрел так же пронзительно и глубоко, как и три года назад. Точно так же, своими голубыми глазищами, проникал глубоко под кожу, заставляя собственное сердце отбивать сумасшедший ритм.       Будь её воля, Алёна бы с удовольствием сбежала отсюда, сославшись на головную боль и что-то подобное. Но подставлять Кирилла перед всеми не хотелось, раз уж для него общение с этими людьми так важно, она готова перетерпеть один вечер. К тому же, не прятаться ей ведь теперь по углам из-за какого-то Пчёлкина, чья персона для неё уже давно не имеет никакого значения?       Церемония прошла быстро, хотя Кириллу казалось, будто они торчат тут уже целую вечность. Молодожёны, будучи абсолютно счастливыми, обменялись кольцами, утопая в поздравлениях других. Золотарёв тоже, сугубо для приличия, дабы его не обвинили в ханжестве, пожелал супругам хорошей семейной жизни. Он чувствовал себя самым настоящим шпионом, возможно, так и было. В столь ответственном деле, которое ему доверили, важно было не попасться и не вызвать никаких подозрений, влиться в абсолютное доверие.       В ресторан все ехали на своих машинах, остальные гости, приглашённые лишь на банкет — дальние родственники и коллеги по работе, должны прибыть туда. Кирилл, неотрывно глядя, как водитель плавно выворачивает руль, лавируя между другими автомобилями, крепко сжимал ладонь Алёны. Он ничего не говорил, да и сама девушка к диалогу не была расположена. Не будут же они, в самом деле, обсуждать сейчас Пчёлкина, и как так вышло, что по «счастливой» случайности, именно он оказался тем самым четвёртым из компании Белова?       Золотарёва с облегчением выдохнула, когда при рассадке гостей место ей досталось рядом с Тамарой. Пчёла сидел через три места от неё, рядом с женихом и Катей. Алёна не знала, делал ли Витя это специально, но он будто пытался поиграть с ней в игру на расстоянии: то неотрывно смотрел на неё, заставляя буквально замирать всем телом, то вовсе не обращал никакого внимания. Даже умудрился при входе в ресторан специально зацепить её плечом, при этом не извинившись.       Стол ломился от разнообразия горячего, закусок и напитков. Видимо, Саша денег на свадьбу действительно не пожалел. В качестве декора были использованы живые цветы, они украшали всё — начиная от сцены, заканчивая небольшими букетиками в маленьких вазочках, напротив каждого гостя.       Алёна давно уже не видела такой толпы, которая заявилась в ресторан, разве что только на своей свадьбе. Все, как на подбор — в дорогих костюмах, начищенных до блеска туфлях, с разодетыми спутницами. Золотарёва уже не раз за сегодняшний день слышала недовольные вздохи Елизаветы Андреевны. Женщину тоже можно было понять, она воспитывала внучку в лучших традициях интеллигентного общества явно не для того, чтобы та стала женой человека, повязанного с не самыми хорошими делами.       Несмотря на все протесты бабушки, терпеть уже бывшая Сурикова, была на седьмом небе от счастья и это было заметно невооруженным глазом. Алёна даже по-хорошему ей завидовала. Ольга, в отличии от неё, вышла замуж по настоящей любви, сама приняла решение, как и с кем строить дальнейшую жизнь.       Гора различных подарков украшал стол позади. Но, пожалуй, самым шикарным и неожиданным для всех стал презент от лучших друзей жениха — квартира в высотке на Котельнической набережной.       Тамада объявил музыкальную паузу, парочки высыпались на танцпол. Кирилл, глядя, что жена отчего-то совсем раскисла, ковыряя вилкой салат в тарелке, взял её за ладонь.       — Идём потанцуем? — предложил он. Золотарёв догадывался о причине такого состояния, нужно было срочно Алёну из этого вытаскивать.       — Пошли, — на удивление, она сразу согласилась. Супруги двинулись в центр зала.       — Всё нормально? — спросил Кирилл, переплетая их пальцы. Другая рука покоилась чуть ниже талии.       — Да.       — А мне кажется, ты лукавишь. Это из-за него? — Золотарёв слишком долго выстраивал те отношения, которые царят сейчас. Да, пускай они далеко не идеальны, но это всё же лучше, чем то, что было в самом начале, когда Алёна вздрагивала от каждого его движения в свою сторону. Нельзя было позволить какому-то неожиданно возникшему Пчёлкину опять всё испортить.       — Просто не ожидала, что он тоже будет здесь, — вздохнула девушка. Тема их отношений с Витей до сих продолжала висеть тяжёлым камнем на сердце.       — Хочешь, поедем домой?       — Не нужно, — заверила Алёна, натянув мягкую улыбку. — Думаю, что до вечера ничего плохого не произойдёт.       — Пока я рядом, можешь не переживать, — боковым зрением Кирилл заметил, что Пчёлкин неотрывно за ними наблюдает, следит за каждым движением. Разве будет ещё более удачный случай показать ему, у кого теперь все козыри?       Проведя костяшками пальцев по нежной щеке, Золотарёв прикоснулся к губам, сминая те в крепком поцелуе. Алёна переложила ладони ему на шею. Она, пожалуй, даже и не подозревала, что Витя сейчас едва ли не вскочил с места, намереваясь, по всей видимости, убить Золотарёва прямо тут.       — Ты чего? — спросила Катя, заметив, как у него на шее заходили ходуном желваки.       — Ничего, — отставив стакан, рука потянулась уже к бутылке с коньяком.       — Космос, ты давай это, командуй, а то Пчёла наш щас в стельку ужрётся, — хохотнул Филатов, пихнув салютовавшего рюмкой с водкой какой-то девушке, Холмогорова. Валера хоть и был под градусом, но напряжённое состояние друга всё равно заметил.       Кос, недовольно пробурчав, опрокинул в себя «беленькую» и, даже не закусывая, подхватил пиджак, направляясь в сторону сцены. Коротко обсудив с музыкантами детали, махнул друзьям рукой, призывая их направиться к нему.       Алёна с Кириллом как раз вернулись за стол, девушка облегчённо выдохнула, не заметив на своём месте Пчёлкина. Зато Яхонтова, по всей видимости, заподозрившая что-то неладное, с Золотарёвой теперь не сводила глаз.       — Господа, минуточку вашего драгоценного внимания, — со сцены в конце зала послышался из микрофона голос Фила. — Граждане бандиты, алё! — повторил он уже громче, когда гости не затихали, успокоить разбушевавшуюся толпу смог только Саша.       — Дорогие родители, уважаемые гости, братья, — продолжил Валера. — Саша Белый, братишка! Специально для тебя и для твоей красавицы-жены Оленьки, мы хотели спеть нашу любимую песню, из детства, — на последних словах молодой человек мягко улыбнулся. — Послушайте её, пожалуйста, это и вправду хорошая песня.       Братва громко загудела, после чего послышалась мягкая мелодия. Алёна уже, конечно, слышала её однажды, как и многие из здесь присутствующих. Но, чего уж она точно не ожидала, так это того, насколько у Вити мелодичный голос, столь идеально сочетаемый с музыкой. Золотарёва поймала себя на разглядывании Вити только секунд через пятнадцать, и то, по большей мере из-за того, что сбоку ощущала на своей щеке внимательный взгляд Кати, который ощущался буквально как хлёсткая пощечина.       И если Алёна могла отвести глаза в сторону, то для Пчёлкина эта задача оказалась далеко не по зубам. Пристальный взор был прикован к ней, будто прочные цепи удерживали его насильно.       Девушка за это время, безусловно, тоже изменилась. С лица пропала детская припухлость, на смену ей пришли острые скулы, подчёркнутые румянами. И взгляд — это то, что он не смог пропустить. Не было той теплоты и нежности, теперь только холод и равнодушие.       Пчёла не знал, заметили ли остальные то, как он неотрывно смотрит на неё, но для себя понял точно, что им нужно поговорить. Возможно, свадьба лучшего друга — место не самое лучшее, чтобы выяснять отношения с бывшей, тем более, когда под боком ждёт его внимания нынешняя девушка.       Со сцены ребята спустились под громкие аплодисменты, столь душевную песню, не имея абсолютно никакого музыкального образования, удалось исполнить на отлично. Алёна резко замерла, слегка дёрнувшись, когда Витя, проходя за её спиной к своему месту, положил ладонь ей на плечо. Рука его была настолько горячей, что тело моментально вспомнило все те прикосновения, которые он дарил несколько лет назад. Пчёлкин, кажется, своего намеренного жеста вовсе не смутился, спокойно усевшись на стул, тут же приобнимая Катю и целуя ту в висок.       — Ты куда? — спросил Кирилл, стоило ей встать, нарыв в сумочке пачку сигарет. Пожалуй, стоило поблагодарить Всевышнего за то, что супруг не видел движения Вити, в это время он вёл весьма милую беседу с матерью Белова и Екатериной Николаевной.       — Курить хочу, — в тот момент Алёна обрадовалась, что Золотарёв не пошёл вместе с ней, хотелось просто побыть наедине с собой и своими мыслями, хотя пару-тройку минут. Через довольно короткий промежуток времени о своих мыслях придётся пожалеть — лучше бы Кирилл изъявил желание увязаться следом.       Прохладный вечерний воздух помог слегка остыть. Она не понимала, зачем Пчёлкин вообще это делает? Неужто, своим хамовитым поведением хочет показать своё превосходство над ней? Закурив долгожданную за этот день сигарету, Алёна облокотилась о стену, медленно выпуская дым, кольцами тут же растворяющийся на лёгком ветру.       Послышались чьи-то шаги и девушка, пожалуй, зря понадеялась, что это кто-то из официантов или другого персонала тоже решил перекурить. Она прокляла всё на свете, когда рядом, с ехидной полуулыбкой на лице, оказался Пчёлкин.       — Ну, привет, что ли, соседка? — поёжившись от прохлады, Витя похлопал себя по карманам, разочарованно вздыхая, понимая, что свою дозу никотина оставил на столе, когда торопился, чтобы нагнать её. — Сигареткой не угостишь?       Алёна молча протянула пачку, выдыхая дым чуть ли не в его самодовольное лицо. Интересно, зачем он пошёл следом?       — Куришь фигню какую-то, — рассмотрев тонкую палочку, Пчёла зажал её между губ. — Спичек нет, получается?       — Получается, — потушив дотлевшую сигарету о кирпичную стену, Золотарёва выбросила бычок на землю. — Стрельнёшь у кого-нибудь.       Она обошла его, слегка соприкасаясь плечом, но Витя не дал ей уйти окончательно, схватив за локоть. По телу как будто пустили разряд тока, причём в несколько заходов сразу.       — Не ты ли, случайно, ругала меня, когда я окурки где попало выбрасывал? А сейчас что? Из-за таких, как ты, у дворников лишняя морока появляется.       — Руку убери.       — Да ладно тебе, мы столько лет не виделись. Думаешь, нам обсудить нечего?       — У нас с тобой, Пчёлкин, общих тем для разговора нет уж точно. Если сейчас же не отпустишь, то я позову сюда Кирилла.       — Кстати, о твоём ненаглядном, — Витя продолжал сжимать её руку, казалось, с каждой секундой всё сильнее. Ещё немного и послышится хруст костей. — Как я посмотрю, не зря он тогда крутился возле тебя.       — Я свою личную жизнь с тобой обсуждать не собираюсь.       — Так тут обсуждать-то нечего, всё и так видно.       — Ты ничего не знаешь, чтобы сейчас так говорить.       — А что я должен знать? Что ты строила из себя недотрогу, а на деле обычной шалавой оказалась? Через сколько к нему в постель пригнула, после моего отъезда?       — Не смей, слышишь?! — Алёна, высвободив локоть, оттолкнула его от себя. — Ты не имеешь права оскорблять меня!       — Я тебя не оскорбляю, а лишь факт констатирую, — Пчёла даже не догадывался, какую боль сейчас причинял своими словами. Но ему хотелось уколоть её как можно сильнее, зацепить за самое больное. — Совесть не мучила, когда на его члене сидела? А, может, ты это делала, когда мы с тобой вместе были? Точно, схема ведь простая: вечером со мной, только я домой — ты сразу к нему. И так по кругу.       — Знал бы ты, как я тебя ненавижу, — в темноте ему удалось заметить, как блеснули слёзы в уголках голубых глаз. — Отношения с тобой — моя самая большая ошибка.       — Не нравится, когда правду в лицо говорят? — Витя опять подошёл ближе, наклоняясь к её лицу, говоря полушёпотом. — Папаша там твой, небось, рвал и метал, что дочурка ненаглядная отдалась впервые такому негодяю, как я? Или не впервые? Может, ты просто хорошая актриса? Что скажешь, Алёнка?       Она и сама не знала, откуда в ней взялись силы, но в следующее мгновение щеку Пчёлкина обожгло пощёчиной. Ему, конечно, больно не было, голову он отвернул по большей мере инстинктивно. Где-то в глубинах он понимал, что, возможно, слегка перегнул палку, однако, реакция девушки в некой степени даже забавляла. Сама же бросила его, толком ничего не объяснив, отделавшись дурацким письмом, а сейчас ещё и обижаться на его слова станет.       — Не думай, Говорова, что я такое прощаю.       — Это угроза, что ли? — сощурив глаза, спросила Алёна. Как бы не было обидно, отступать она не собиралась. Нужно было Вите прояснить, что себя в обиду она не даст. — И для вас, уважаемый, я Золотарёва.       — Мне, честно говоря, по большому счёту, наплевать, кто ты теперь. Ясно одно, что времени ты зря не теряла.       — Ты, как я погляжу, тоже не сидел просто так. Только что-то не помню я этой Кати среди той толпы девиц, которые были у тебя после меня. Или она — недавно тобой купленная?       — По крайней мере, она не представлялась непонятно кем передо мной.       — Наверное, сразу в штаны к тебе полезла, чтобы чувства свои доказать? — Алёна поняла, что помимо унижений и перехода за личности, этот разговор в себе никакой информативности не несёт. — Ты, Вить, можешь думать обо мне всё, что захочется. Поверь, за это время я пережила многое, чтобы париться о мнении самовлюблённого идиота.       Не желая больше слышать его голос, Золотарёва вернулась обратно в ресторан, попутно утирая мелкие слезинки с щёк. Не хватало, чтобы Кирилл заметил её состояние, он ведь точно устоит допрос, так ещё и с пристрастием. На парах в универе его, по всей видимости, этому хорошо обучили.       Пчёла привалился к стене, где до этого была Алёна, потирая устало шею. Наломал он, конечно, только что дров. Заново вспыхнуло желание покурить, опустив взгляд ниже, Витя с досадой осознал, что сигарета, одолженная у девушки, сейчас валяется на земле, медленно пропитываясь пылью.       Пчёлкин и сам до конца не понимал, что на него нашло. В момент, когда они с Кириллом танцевали, после сливаясь в поцелуе, у него внутри вспыхнула необъяснимая злость. Со всей силы сжав стакан с коньяком в ладони, Витя сделал щедрый глоток, не обращая никакого внимания на щебетания Кати над ухом. Хотелось схватить этого Золотарёва за шкирку, чтобы не смел больше к ней притрагиваться. Но разве были у него на это полномочия? Да и со стороны это выглядело бы весьма глупо, ведь они — муж и жена, неужели им нужно спрашивать у кого-то разрешения, чтобы проявить свои чувства?       — Ты чего так долго? — Филатов, решивший проверить, где задержался свидетель, возник перед Пчёлой слишком неожиданно.       — Воздухом решил подышать.       — Это она?       — Кто? — Витя такого вопроса от друга детства явно не ожидал, хотя и понимал, о ком речь.       — Ну, Алёна эта, о которой ты рассказывал.       — Она, — белобрысый понял, что смысла скрывать нет никакого, Фил всё равно уже давно сложил в голове дважды два.       — Получается, из-за тебя сейчас вся в слезах мимо меня проскочила? — былой боксёр сложил руки на груди.       — Хотел поговорить с ней нормально, сам не знаю, что случилось, — Витя потёр переносицу. — Лишнего ей наболтал по глупости, вот она и разревелась.       — Небось, мужа её упомянул?       — И его тоже. Тошно смотреть на них.       — Так не смотри, в чём проблема? У тебя, к тому же, Катька под боком сидит, пока ты их парой милуешься. Я из-за неё и пришёл, она там обыскалась тебя.       — Не знаю даже, что и делать теперь, — Пчёлкин, кажется, даже не услышал последнюю фразу о Яхонтовой.       — А что ты должен делать, Пчёл? Прими тот факт, что она замужем, ты тоже не один теперь. Вы абсолютно чужие друг другу люди.       — Саня чё-то говорил о них?       — Да ничё такого, — Филатов пожал плечами. — Посидели в рестике тогда, Белый Кирюху как нашего нового партнёра представил. Вот и всё.       — И чем же этот партнёр занимается?       — Да я так толком и не понял особо, Саня сказал, все важные дела начнём уже после свадьбы обсуждать.       — А чё это у Белого за тайны от нас? Сам себе на уме?       — Хрен его знает. Вообще, мы на свадьбе, или как? Договаривались же, сегодня никакой работы, — Валера хлопнул товарища по плечу. — Забей на всё.       — Ладно, пошли, а то с собаками щас искать начнут.       Если бы Витя тогда только мог знать, наравне с остальными, какую потенциальную опасность для всех них несет Золотарёв, и что его появление в их жизнях произошло не спроста, ни за что не послушал друга, а разобрался в ситуации. Залез бы глубоко под землю, но нарыл нужную информацию. А так, Пчёла лишь вернулся обратно в ресторан, где продолжалось громкое чествование молодых, стараясь не обращать на бывшую Говорову никакого внимания.