После сумерек всегда восходит солнце

II

Даск стоял у подножия престолов двух сестёр, взирая на одну из правительниц. — Принц Даск Шайн, — вымолвила принцесса. — Принцесса Селестия, — внемлил аликорн. После того, как двое аликорнов поприветствовали друг друга, в тронном зале на некоторое мгновение наступила гробовая тишина. До сего дня никто не слышал, чтобы Селестия обращалась к своему ученику с титулованием. Это действо даже начало походить на некое подобие ритуала в котором эти двое участвовали, сверля друг друга пристальным взглядом. — Великие силы, Тия… — сказала вторая принцесса про себя, тихо цокнув языком. — Даск, МЫ рады снова приветствовать тебя в Кантерлоте. — Д-да, мы… несказанно этому рады, — сказала Селестия, опешив. — Взаимно, ваши величества, — ответил аликорн. — В последний раз я был в стенах сего дворца, когда в Эквестрию вторгнулся Король Шторм, если мне не изменяет память. — Верно, и мы благодарны вам; всем вам, за то, что вы помогли одолеть этого деспота. — Пфф, пустяки, — гордо воскликнул Рейнбоу. — Если бы Шайни не начал ныть, мы бы разобрались с тем уро-… злодеем намного быстрее. Лицо лилового аликорна скривилось от слов его друга. — Тем не менее, вы оказали нам и всей Эквестрии неоценимую услугу, — сказала Селестия. — А ты, мой дорогой ученик, внёс непомерный вклад в продвижение идеалов Дружбы и Гармонии не только среди пони, но и среди других существ. Я горжусь тобой. Её ученик улыбнулся от слов похвалы принцессы в свой адрес. Вдруг, Селестия сделала едва заметный кивок в сторону её сестры. — И… мы весьма признательны за все ваши иные заслуги, — сказала Луна, взглянув на сестру. — Посему, мы пришли к выводу, что ныне же, пора воздать вам за всё, что вы сделали. — Соразмерно вашему вкладу, разумеется. Элементы Гармонии переглянулись между собой, выражая непонимание. — Мы с сестрой решили, что вы сполна исполнили свой долг перед Эквестрией, — заявила Селестия. — Стране ничего не угрожает, а Гармония процветает как никогда раньше. — Посему вы, Элементы Гармонии, ныне освобождены от этого бремени, которым по призванию судьбы вы были наделены. — Вы вольны как продолжать служить Гармонии, так и вернуться к вашим мирским заботам, — заключила Селестия. — Хм, вы вроде бы упоминали о неком соразмерном воздаянии, — отчеканил Рейнбоу. — Хотелось бы поподробнее обсудить нашу награ-… Вдруг, из-за спины пегаса вышла земнопони: — Мой друг хотел сказать, что мы очень признательны и польщены. — Да, ваши слова и есть величайшая награда для нас, — лестно отчеканила белая айнхорнинь, с широкой улыбкой на лице. — Даск, — тихо произнёс стеснительный пегас, подойдя ближе к своему другу, — Ты не сказал, что нас хотели отблагодарить. Я так понимаю, что это было сюрпризом? Аликорн пару секунд смотрел на него с недопониманием, пока не выговорил: — Д-да, именно! В действительности же он не знал ничего о том, что их ожидает. Он и сам находился в недоумении от происходящего. Даск полагал, что все эти речи представляли из себя лишь некое подспорье. — Даск, — произнесла Селестия, от чего парень мигом обернулся. — Да, ваше величество. — Помнится мне, что до твоего вояжа в Понивиль ты жил именно в Кантерлоте. И хотя нынче же ты сам являешься принцем-аликорном и имеешь свои личные владения в пределах Понивиля, несмотря на это, я была бы рада, если бы ты остался в столице, продолжая нести свои обязанности, в качестве принца здесь. Тем более, насколько я помню, ты так и не закончил своё обучение и нам нужно ещё многое наверстать. — Не знал, что ты можешь быть настолько хитрой, любимая, — сказал про себя аликорн. Словно прочитав его мысли она украдкой улыбнулась, ожидая дальнейшего развития событий. — Я-я, — произнёс он опешив, — Это большая честь для меня. Я буду очень рад вернуться под ваше крыло, принцесса. Рейнбоу внезапно растерялся и резко подошёл к нему: — Эй, Шайни; я не понял? Ты хочешь покинуть Понивиль; и бросить нас? — Что?! Рейнбоу, нет конечно! Вы мои друзья и я бы не за что вас не бросил. Взволнованное лицо его друга будто заставляло его сердце болеть и истекать кровью. Ему было тяжело смотреть в его глаза. — Шайни верно говорит, дорогуша, не надо так это воспринимать. Он бы никогда нас не бросил. В конце концов я ведь тоже часто покидаю Понивиль и довольно-таки на длительные промежутки. Так же и наш Даск. — Да, тем более мы все понимаем, что именно здесь ранее был твой дом и что у тебя тоже есть свои обязанности, — сказала Эпплджек. Услышав увещевания подруг, пегас немного приумерил свой пыл, однако его лицо всё так же выражало некую гримасу разочарования. Аликорн дружески положил свою ладонь на его плечо и уверенно сказал: — Рейнбоу, я бы ни за что не поменял все те шесть лет, что мы провели бок о бок. Помнишь как мы впервые встретились? — Хах, конечно! Готов поспорить ты никогда до этого не такого крутого аса! Хотя выражение на твоей морде уже тогда сказало мне об этом. — Верно. А помнишь, как ты помогал мне освоиться в небе, когда я только стал аликорном и обрёл крылья? — И то как ты был скорее похож на бешеную курицу, чем на летуна? Естественно! — И ты до сих пор думаешь, что для меня всё это ничего не значит? Пегас виновато посмотрел на него, после чего отчеканил: — Нет. Прости меня. Что-то я разволновался прям как Скотчи. — Эй… — тихо произнёс Баттерскотч. — Ничего страшного. Я рад, что у меня есть такой заботливый и верный друг как ты. Я буду спать спокойнее, зная, что ты рассекаешь небеса над нашим любимым городком; ведь мой друг — самый крышесносный Вандерболт. Тем более, что я буду регулярно возвращаться. В Понивиле ведь столько праздников каждый год! — Только обещай, что будешь появляться там не только по праздникам. Иначе я лично притащу тебя туда за твой хвост. — Разумеется. Мне бы сильно не хотелось, чтобы ты пронёс меня за мой хвост по небу несколько километров. Друзья совместно засмеялись, после чего обратили внимание на присутствующих в зале монархов, что тихо наблюдали за всем этим действом. Принцесса Селестия неспешно подошла к двум пони и с гордостью в голосе сказала: — Я очень рада, что вы пришли к компромиссу. Было бы очень прискорбно, если бы крепость вашей дружбы и взаимного доверия пошатнулась, однако Гармония восторжествовала. — Если, вы проследите за тем, чтобы он не нарушил своего обещания, то Гармония продлиться и следующую тысячу лет; иначе… — сказал пегас с наигранной угрозой в голосе. — Я прослежу, чтобы так всё и было. Слово правящей принцессы! — Что поделать! Раз уж сама правительница Эквестрии дала своё слово, — воскликнул пегас, после чего внезапно прильнул к своему другу, заключив в крепкое дружеское объятие. — Много не читай. Иначе книжный червь разъесть твой мозг! — Если конечно это не истории о Дэринг Ду? — Если это не истории о Дэринг Ду, — ответил пегас. Затем и все остальные друзья подошли к ним и также заключили их в объятие, обменявшись дружескими словами и пожеланиями. Попрощавшись, четвёрка пони покинула дворец, оставив Даска наедине с двумя принцессами в тронном зале. Селестия неторопливо подошла к аликорну, что продолжал глазеть на выход. — Это ведь ты всё это спланировала, да? — произнёс единорог, почувствовав присутствие принцессы. — Не в деталях конечно, но пример Луны сильно помог. В ином случае я бы даже и не осмелилась. Аликорн медленно поднял голову, осматривая потолок и красочные стеклянные витражи, будто тот видел их впервые, не обращая внимания на собеседницу. Через несколько секунд взгляд аликорна упал на лицо своей возлюбленной, которая со смирением взирала на него, ожидая следующего его шага, будто от этого зависела её жизнь. Вдруг, он медленно приблизился к ней и взявшись за её ладони отчеканил: — Я так скучал по тебе… — Я тоже, мой дорогой Даск. Через мгновение он заключил принцессу в нежный поцелуй. Они снова были счастливы.

***

— Принц Даск значит? А ведь сама наказала не называть тебя принцессой. — Но ты ведь назвал, — кокетливо ответила Селестия. — Прошу прощения, ваше величество. Бью рогом! От его фразы принцесса тихо засмеялась. — Смотрю здесь вообще ничего не изменилось с моего ухода. — На самом деле здесь частенько приходилось делать ремонт и иную обновку. — Действительно? — Конечно! Освобождение Дискорда, Вторжение Чейнджлингов, Лорд Тирек. Одни разрушения после Короля Шторма чего только стоят! А сколько раз приходилось перекрашивать стены и заменять мрамор после официальных ужинов! — Да уж. Дел действительно невпроворот. — Пустяки. По сравнению с тем, чем приходилось заниматься тебе я считай и вовсе бездельничала. — Но тебе приходилось одной управлять огромной страной и заботиться о всех её жителях. — Вовсе не одной. Ты бы знал как мне пригодилась помощь Луны. Она крайне инициативна несмотря на свой каждодневный недосып. — Значит из Лунной Пони всё-таки вышел неплохой правитель? — Более чем. И я весьма благодарна тебе за то, что ты помог вернуть мне сестру, — отчеканила Селестия, после чего та нежно чмокнула аликорна в щеку от чего тот слегка покраснел. — Однако недавно у Луны возникла дилемма по вопросу фестралов. — Небось по поводу их угнетения? — Именно, дорогой Даск. Даже несмотря на внешне видимое торжество Дружбы некоторые расы все равно сталкиваются с притеснением. С фестралами, что до недавнего времени скрывались в тёмных пещерах Эквестрии дела обстоят особо остро. Они целую тысячу лет скрывались, пока не вернулась Луна и не призвала их обратно. Однако пони относятся к ним с недоверием и страхом. От услышанного аликорн прискорбно вздохнул: — Не думаешь, что Элементы Гармонии слишком рано ушли на покой, Тия? Селестия на мгновение задумалась после чего выдала ответ: — Даже не знаю… Но я верю в сестру. Она очень сильна и упорна в своих стремлениях, но она очень импульсивна и несколько высокомерна. — Надеюсь она справится с этим и поможет пони и бэтпони избавиться от этой неприязни; и подружиться. — Надеюсь так и будет. Он заметил, что её морда выражала грусть и задумчивость, что не оставило его равнодушным. Внезапно он ускорил шаг, дабы встать прямо перед ней и взялся за её плечи: — Эй, Тия. Ты чего? — Мне… мне больно думать о том, что какие-то существа становятся жертвами безосновательной ненависти. Иногда мне кажется, что… — Что? — Что в действительности Дружба бессильна перед всей той ненавистью и злобой, которой полнятся сердцах смертных… даже пони. — Селестия. Неужели ты забыла, чего мы с друзьями достигли за эти шесть лет? — Нет. — Поэтому насколько не были бы черны их сердца, Гармония в конце концов восторжествует и узы Дружбы более невозможно будет сломить. За эти несколько лет я в этом убедился как никто другой. Дискорд, Старлайт, Сандон, Темпест… — Ты прав, дорогой. Просто меня волнует не только судьба бэтпони. Недавно к нам прибыли беженцы из Олении. Среди них была и принцесса Вельвет. — Вельвет? Законная наследница трона Олении? Что у них случилось? — Йохан, незаконнорождённый сын короля Алдара, прозванный «Дьявуленом» захватил власть в стране прямо в день смерти короля. Из-за этого там начались сильные беспорядки. Йохан занялся преследованием своей сестры и всех тех, кто выступал за неё. — Какой ужас, — воскликнул Даск с грустью. — Бедная принцесса… — Дело не только в Олении, — опешила Селестия. — Дисгармония царит по всему Эквиноксу; Кризалис начала стремительно наращивать армию, а Сталлионград желает подвинуться на север. Империю Грифонов раздирают на части и множество государств воюют между собой. Зебрика до сих пор находится в состоянии огромной нестабильности после тирании короля Шторма. Именно поэтому я беспокоюсь за судьбу Дружбы и Гармонии. Такое чувство… будто над миром нависает тьма. Я искренне боюсь за его судьбу. — Селестия, что бы ни случилось, мы справимся с этим вместе. Ты и я. Так было доныне и будет впредь. Грусть исчезла с морды Селестии и она с любовью посмотрела на морду своего ученика: — Ты прав Даск. Я бы никогда не справилась с этим без тебя. — Я поддержу тебя и помогу с чем бы то ни было. Ты всегда можешь на меня положиться. Скажи только слово и я сделаю всё что угодно ради тебя. — Я люблю тебя… — сказала Селестия, затем одарив своего ученика нежным поцелуем.

Весь оставшийся день они провели вместе, прогуливаясь по дворцу и общаясь на различные темы. За это время Селестия осознала, что по прошествии шести лет её возлюбленный подопечный воистину изменился. Он более не являлся тем робким и социопатичным пони. Теперь она видела в нём мудрого, рассудительного, но одновременно столь же скоромного и кроткого жеребца. Однако, лишь в одном он не изменился ни на йоту; его любовь к ней была столь же сильна, как и во дни ветхие; в пору его далёкого отрочества. Селестия видела это по языку его тела, по тому с какой осторожностью он выбирал каждое слово и то с какой нежностью и трепетом он признавался ей в своей искренней любви. Каждое слово сказанное им; каждый жест и каждое его движение буквально завораживало её; всем своим естеством он выказывал ей свою нежность. В какой-то момент она даже подумала, что не сможет вместить всю его любовь, однако, будто прочитав её мысли он начал вести себя более сдержанно и размерено. Прежде именно она была в авангарде их отношений, но то, как Даск перехватил инициативу в свои руки и то, как он вальяжно управлял общим ходом романтики и взаимной симпатии приводило её в восторг. — Таких пони, как он моя сестра бы назвала «достойными», — подумала мимоходом Селестия. — Однако Даск не просто какой-то фаворит, с хорошими манерами и повадками любвеобильного джентльмена. Он — мой возлюбленный пони. Сущий идеал. За всю декаду моей жизни я никогда не встречала подобных ему и не встречу до конца века. Она взглянула на его благодушно-светящуюся, словно солнце мордашку и сказала в сердце своём: — Я бы во век не смогла пережить твою гибель. Никогда прежде я не смотрела в будущее со страхом. Но как только ты обрёл крылья, став аликорном весь страх тут же покинул меня, сменившись искренней радостью. Ныне же… Ныне же перед нами распростёрта целая вечность. О большем я не смогла бы и помыслить. — А? — произнёс аликорн, еле услышав последние слова Селестии произнесённые в слух. — Ничего, мой дорогой. Вдруг, Селестия шагнула в его сторону и отчеканила: — Я уже говорила тебе сегодня как я люблю тебя? — Насколько я помню — да. — Пожалуй, я слишком уж продешевила; спустя-таки шесть лет нашей разлуки. — Тия? — произнёс аликорн с лёгким волнением. — Думается мне, что пришла пора нашей любви взойти на новый уровень. Тем паче, ты достиг достаточно зрелого возраста, хотя и ранее у меня, признаться, были подобные мысли в голове… — игриво отчеканила Селестия. — Ты думаешь… ты действительно хочешь…? — Да, — уверено ответила Селестия. Она резко обхватила своего ученика и заключила того в полный страсти поцелуй. Вдруг, её рог загорелся золотым и через мгновение они оказались в её личных покоях. Разорвав поцелуй, она легонько толкнула его в грудь, от чего тот свалился спиной на постель. Селестия аки дикий зверь набросилась на своего ученика, продолжая одаривать его серией страстных поцелуев. От такого стремительного развития событий Даску было несколько сложно осознать происходящее, из-за чего тот попросту отдался своей бывшей наставнице, лёжа под ней словно тряпичная кукла. Снова разорвав поцелуй, принцесса подтянулась и пустила свои руки в волосы партнёра, жадно вдыхая их от природы лавандовое амбре. Решившись проявить инициативу, аликорн принялся нежить её шею, попутно, неспеша снимая с неё её белое платье. Вскоре, после недолгих лобзаний принцесса и её ученик были полностью обнажены друг перед другом, что не могло не вызвать некоторое взаимное смущение, поскольку они ещё никогда прежде не представали таковыми между собой. Смотря на него, перед её глазами проплывали старые воспоминания, когда он был ещё юн. Даск же, в свою очередь поражался одному лишь факту происходящего. В этот момент он искренне благодарил судьбу за то, что та не оставила его на свой произвол и свела с самой прекрасным существом на свете, которая стала ему наставницей, опекуншей; и его возлюбленной. И не было более счастливых пони во всей Эквестрии.