Под светом умирающей звезды

В самых жестоких битвах мы больше всего нуждаемся в тех, кто смотрит на нас с надеждой.

Доверие — это мираж. Оно всегда кажется чем-то крепким, надёжным, как старый дом, в котором ты провёл всё детство, но стоит попытаться укрыться в нём, как стены рушатся, обнажая прогнившие доски, ржавые гвозди и пустоту, в которой ты остаёшься один. Я видела, как люди цеплялись за него, как утопающие хватаются за воздух, будто можно вдохнуть немного больше и выбраться на поверхность, но вода всегда побеждает. Она затекает в лёгкие, стирает всё, что ты знал, и превращает тебя в беспомощное тело, качающееся на волнах. Наверное, мне стоит перестать надеяться. Надежда — это нож с двусторонним лезвием. Она греет, даёт силы, наполняет тебя ощущением, что всё не зря, что, если протянуть руку, кто-то обязательно схватит её и вытянет тебя из этого ада. Но в нужный момент этот нож подрезает сухожилия, оставляя тебя на коленях, с пустыми глазами, с дрожащими пальцами, с пустотой внутри. Здесь нельзя надеяться. Здесь нельзя верить. Я смотрю на людей вокруг, но их лица будто размыты, как старые фотографии, выцветшие от времени и боли. Они не кажутся мне реальными. Никто из нас больше не кажется живым. Мы просто двигаемся вперёд, потому что так надо, потому что так устроена игра. Стоит замедлиться — и ты уже не здесь, ты уже там, за гранью, в списке тех, чьи имена больше ничего не значат. Дэ Хо. Его голос всё ещё звучит у меня в голове, эхом отдаётся где-то глубоко внутри, там, где я давно не пускала тепло. Он добрый, слишком добрый для этого места, слишком живой, слишком.. настоящий. Но разве этого достаточно? Разве доброта способна спасти? Она только делает тебя мишенью, делает тебя уязвимым. Тепло обжигает, если к нему слишком привыкнуть. Стоит потянуться к нему — и ты окажешься среди тех, кто надеялся слишком сильно. Среди тех, кто думал, что доброта способна победить расчётливую жестокость. Чжун Хи. Недавно я думала, что мы будем держаться друг за друга. Что, если мне станет страшно, она будет рядом. Но теперь в её взгляде лишь сожаление, усталое, выцветшее, будто блеклые чернила на промокшей бумаге. Она уже сделала свой выбор, и он не в мою пользу. Нам Гю. Его смех — это ржавый нож, тупой, но всё равно ранящий. Он смеётся, но в этом смехе нет радости, только пустота и усталость. Он смотрит на людей, словно на расходный материал, как игрок, раскладывающий фишки в беспроигрышной партии. Я не знаю, что скрывается под его сарказмом, но мне уже всё равно. Может быть, я просто обманываю себя. Может быть, я уже сделала выбор. В этом месте выживают не те, кто ждёт помощи, а те, кто научился помогать. И всё же.. Я смотрю на Мин Су. Парень, с которым мы познакомились буквально несколько минут назад. Его тонкие пальцы дрожат, он нервно теребит край рукава, словно этот клочок ткани — его последняя связь с реальностью. Он сидит, будто боится занимать слишком много места в этом мире, будто каждое его движение должно быть незаметным. Я вижу, как он опускает глаза, прячет взгляд, втягивает голову в плечи, словно надеется, что, если станет достаточно маленьким, если исчезнет, то его обойдут стороной. Разве такие, как он, могут выжить? Разве такие, как я, могут? Я стискиваю зубы. Я не знаю. Разговор чуть поодаль заставляет меня вздрогнуть. Голоса приглушённые, но слова всё равно пробиваются сквозь шум. — Можно мне тоже ту таблеточку? — голос Нам Гю был чуть слышен, но в его тоне сквозила дрожь. Я не сразу поняла, что он сказал, но что-то в его голосе заставило меня сосредоточиться. — Какую «ту»? — лениво отозвался Танос. Я перевела взгляд в их сторону, не поворачивая головы. Нам Гю нервно облизывал губы, а Танос просто наблюдал за ним с каким-то ленивым интересом. — Что ты принял только что? — Нам Гю зло скалится, но в этом оскале нет угрозы, только паника, спрятанная под слоем наглости. — Ту, что у тебя в кресте, — продолжил он, кивнув на шею Таноса. Танос чуть приподнял брови, потом усмехнулся и провёл пальцем по серебристому кресту на своей цепочке. — Что ты несёшь? I don't know what the fuck you're talking about! Мои плечи слегка напряглись. — Если я проиграю.. если я буду нервничать.. мы все умрём, — прошептал Нам Гю. Его пальцы чуть подрагивали, когда он сжимал ткань на коленях. — Мои руки слишком трясутся. Он действительно дрожал. Но от страха ли? — Эй, Нам Су.. Нам Гю, — Танос улыбнулся, лениво растягивая слова. — Ты знаешь, что это? Он помолчал, будто смакуя момент. — Это отличная новая хрень. Fucking crazy, man! Я невольно задержала дыхание. — Ты не выдержишь, друг, — Танос покачал головой, но в его глазах не было беспокойства, только развлечение. Нам Гю ничего не сказал сразу. Он медленно вдохнул, опустил взгляд на свои руки, а затем, с каким-то странным выражением лица, потянулся к краям рукавов кофты. Я не сразу поняла, что он собирается делать, но когда ткань поползла вверх, мои пальцы непроизвольно сжались. Его вены были покрыты следами — бледные рубцы, красные точки, какие-то затянувшиеся отметины. Это были не просто случайные царапины или синяки. — Когда я работал в клубе, — наконец заговорил Нам Гю, не глядя на Таноса, — я попробовал практически всё. Он говорил ровным голосом, но его руки слегка дрожали. Я чувствовала, как к горлу подступает ком, но не могла отвести взгляда. — Да? — Танос чуть приподнял бровь, но его тон не изменился. — И как-то раз, когда ты был в клубе.. — Нам Гю усмехнулся уголками губ, но в этой улыбке не было ничего весёлого. — Я даже к тебе в комнату присылал наркоту. Меня передёргивает, но я не отвожу глаз. Я вижу, как Танос, ухмыльнувшись, медленно достаёт что-то из-за воротника — маленький крест, потускневший от времени. Открывает. Внутри несколько таблеток. Он берёт одну, бросает Нам Гю. Тот ловит её жадно, словно бездомный, которому бросили кусок хлеба. Я чувствую, как внутри поднимается что-то липкое, неприятное. Может быть, он просто боится. А может быть, он уже не боится ничего. Не знаю, что хуже. Я не могу отвернуться, сочувственно глядя на разворачивающуюся картину. — Смотришь на них, будто это твои потерянные щеночки, — раздаётся тихий голос черноволосой Сэ Ми. Девушки, чьё имя я узнала от Таноса. Я вздрагиваю, но не отвожу взгляда. — Они.. странные. Девушка фыркает. — Они конченые, вот что. Я мельком бросаю на неё взгляд. — Ты их даже не знаешь. — Ой, да ладно, — она презрительно хмыкает. — Нам Гю — типичный барыга, который сам же и сидит на своём товаре. Танос.. ну, Танос просто отбитый. Думаю, у него от мозга осталось ровно столько, чтобы не забывать дышать. — Это ты по внешнему виду решила? — По виду, по движениям, по взгляду, по тому, как он сейчас заталкивает в рот ещё одну таблетку и даже не морщится, — её голос пропитан ядовитой насмешкой. Я снова смотрю на них. Нам Гю действительно что-то выдернул у Таноса из рук и уже кидает себе в рот. — Тоже хочешь? — вдруг спрашивает Сэ Ми. — Чего? — Таблетку, куколка. Ты же смотришь так, будто не против. Я прикусываю щёку изнутри. — Я смотрю, потому что это любопытно. — Любопытно? — она фыркает. — Или ты просто не хочешь признавать, что тебе тоже хочется попробовать ничего не чувствовать? Меня передёргивает. — Ты слишком много болтаешь. Сэ Ми ухмыляется. — А ты слишком долго бегаешь от себя. Я раздражённо выдыхаю. — Может, просто заткнёшься? — Может, просто признаешься? — она ухмыляется шире. Я злюсь. Эта девчонка выводит меня из себя. — Признаюсь в чём? — В том, что ты слабее, чем хочешь казаться, — она наклоняется ближе, голос мягкий, почти мурлыкающий. Я смотрю на неё, потом снова на парней. Нам Гю под кайфом, его взгляд стекленеет, он чуть раскачивается вперёд-назад. Танос что-то шепчет ему, но тот не реагирует. — Лучше держись подальше от них, — шепчет черноволосая мне прямо в ухо. Я моргаю, перевожу на неё взгляд. — От тебя тоже? Она усмехается. — А ты как думаешь? Нам Гю внезапно дёргает головой в нашу сторону, словно только что заметил, что мы перешёптываемся. Его зрачки расширены, взгляд немного затуманенный. Он чуть наклоняет голову, разглядывая нас. — Чего шушукаетесь, девочки? — его голос звучит лениво, с хрипотцой. — Да так, — я пожимаю плечами. Сэ Ми фыркает. — Обсуждаем, как жалко ты выглядишь. Нам Гю медленно моргает, будто пытается осмыслить сказанное. Затем ухмыляется. — О, так ты из этих? Которым обязательно нужно открыть рот и сказать какую-нибудь джираль? — А ты из тех, кто сосёт у Таноса за таблетки? — огрызается она. Я замираю. Танос тихо смеётся. — Ого, девчонка с характером, — он щёлкает языком. — Мне даже нравится. — Отлично, — Сэ Ми скрещивает руки на груди. — Впиши меня в список своих поклонниц, но поставь на последнее место. Нам Гю цокает языком, облизывает губы. — Острая, да? Думаешь, если поиграешь в крутую, то никто не заметит, что ты такая же, как все? Сэ Ми прищуривается. — Я не такая, как ты. — Ну конечно, — он ухмыляется. — Ты, наверное, вся такая принципиальная, гордая. Думаешь, если не прикоснёшься к этому, то останешься лучше нас? — Я уже лучше вас, — резко бросает девушка. Нам Гю смеётся, но в его голосе нет веселья. — Щибаль, да ты реально думаешь, что у тебя есть шанс? Что ты сможешь здесь сохранить свою драгоценную мораль? — А ты уже сдался, да? — Сэ Ми не отводит взгляда. — Просто стал тупым наркоманом, который теперь не может без этого жить? На секунду мне кажется, что он сейчас двинет ей. Его пальцы подрагивают, челюсть чуть сжимается. Но потом он вдруг обмякает, наклоняет голову и усмехается. — А что, если я просто выбрал так жить? — Ты не выбирал, — Сэ Ми презрительно щурится. — Ты просто ссыкун. Нам Гю замолкает, устало смотрит на неё, а потом переводит взгляд на меня. И зависает. Я чувствую его взгляд кожей. Он буквально прожигает. Губы его приоткрываются, дыхание становится тягучим, заторможенным. Нам Гю продолжает смотреть. Слишком долго. Слишком пристально. В его глазах застыло что-то странное — смесь восхищения и одержимости, как будто он только что увидел что-то неземное. — Чен-чан.. — выдыхает он с лёгкой улыбкой, качая головой. — Ты красивая. Я моргаю, не сразу осознавая, что он говорит. — Что? — Красивая, — повторяет он, голос хриплый, будто он только что пробежал марафон. — Просто.. невероятно красивая. Его взгляд блуждает по моему лицу — он будто запоминает каждую черту, каждый изгиб, каждый штрих. Глаза, губы, линия скул, как будто всё это для него что-то значит. Сэ Ми фыркает, качая головой. — Вовремя ты решил подкатить к ней, конечно. Но он её не слышит. Его внимание приковано только ко мне. — Я бы тебя поцеловал, — вдруг вырывается у него, и воздух будто взрывается напряжением. Я замираю. — Что? — мой голос звучит громче, чем я ожидала. Сэ Ми перестаёт дышать, Танос издаёт короткий смешок, кто-то рядом удивлённо вскидывает голову. — Ты издеваешься? — мой голос дрожит от злости, от смущения, от того, что этот человек несёт какую-то ахинею на глазах у всех. — Серьёзно, — он чуть щурится, улыбаясь. — Хоть сейчас. Я чувствую, как внутри всё переворачивается. Этот парень вообще понимает, что говорит? — Ты под кайфом, — резко бросаю я, отстраняясь. — И что? — он пожимает плечами, наклоняя голову. — Это не делает тебя менее красивой. Танос смеётся, хлопая Нам Гю по плечу. — Вот это заявление. Сэ Ми приподнимает брови, оценивающе глядя на меня. — Ну, он хотя бы честный. — Пошли вы, — выдыхаю я, вставая. Но даже когда я ухожу, я чувствую, как взгляд Нам Гю всё ещё прожигает мою спину.

***

Мы стоим на старте. Я смотрю на свою команду и ловлю себя на мысли, что даже не знаю, с чего начать панику. Слева от меня — Сэ Ми. Она выглядит так, будто готова нас всех прикончить и пройти испытание в одиночку. Скрестив руки на груди, она испепеляет взглядом Таноса, который, похоже, живёт в каком-то своём мире. Справа — Мин Су. Скромный, неловкий, будто его случайно сюда занесло. Он настолько напряжён, что кажется, будто пытается слиться с воздухом. Я почти слышу, как он мысленно повторяет: «Я в порядке. Всё хорошо. Я не умру». Передо мной — Танос. И, боже, Танос.. Он стоит, покачиваясь, и его буквально разрывает от энергии. — Ладно, ребятки, поднимаем боевой дух! — хлопает он в ладоши. — Давайте кричалку придумаем! — Что? — моргаю я. — Кричалку! Ну знаешь, типа «Мы сильны, мы круты, победим всех раз-два-три!» — Я официально отказываюсь от участия в этом цирке, — выдаёт Сэ Ми и прикрывает лицо рукой. — Я за, — неожиданно говорит Нам Гю, который до этого просто залипал на меня. — Что?! — возмущается черноволосая. — Кричалки — это круто, — философски замечает Нам Гю и задумчиво смотрит в потолок, будто там написаны самые важные истины жизни. — Кричалки не помогут, если мы не можем нормально работать в команде, — слабо вставляет Мин Су. — Вот, правильно, — поддерживаю я его. — Но кричалка нас сплотит! — не унимается Танос. — Мы должны быть как одно целое, как.. как.. — Как наркоманы на вечеринке? — хмыкает Сэ Ми. — Как лапша в рамене! — вдохновлённо заявляет Танос. Все молчат. — Лапша в рамене?! — наконец взрывается Сэ Ми. — Ну да, она же вместе в бульоне плавает! — с полной серьёзностью отвечает он. Я закрываю глаза и вдыхаю. Глубоко. Очень глубоко. Напротив нас стоит другая команда. Они выглядят собранными. Готовыми. Сосредоточенными. Я перевожу взгляд на своих. Сэ Ми с ненавистью смотрит на Таноса. Мин Су, кажется, просто молится. Танос доволен, как ребёнок, выучивший новое матерное слово. Нам Гю изредка кидает на меня тот самый странный взгляд, от которого по спине ползут мурашки. Я подношу руку ко лбу. — Мы обречены. — Да ладно тебе, Ми Ён! — Танос хлопает меня по плечу. — Мы их размажем! Я медленно поворачиваю голову. — Су Бонг, я не уверена, что ты вообще осознаёшь, что происходит. — Ну, примерно. Мы тут типа в какой-то корейской версии «Игры на выживание», и если проиграем, нас, возможно, убьют. Разве нет? — Ты говоришь это так, будто обсуждаешь, какую лапшу взять в магазине, — бормочу я. — Я просто реалист. — Ты просто обдолбанный, — тихо вставляет Сэ Ми. — У всех свои слабости, babe, — ухмыляется он. — Не называй меня так, — цедит она сквозь зубы. Мин Су кашляет. Нам Гю усмехается. Я снова перевожу взгляд на людей в красной форме, которые проверяют готовность команд. Осталось совсем немного. Сердце бьётся чаще. И тут Танос радостно хлопает в ладоши. — Всё, короче, финальная версия! Давайте кричать: «Мы сильные, как тигры, быстрые, как молнии, непобедимые, как..» — Как твоя тяга нести бред, — заканчивает за него Сэ Ми, закатывая глаза. — Это называется креативность, babe, — ухмыляется он. — Это называется безнадёжность, — поправляю я, устало прикрывая лицо рукой. Человек в маске квадрата поднимает руку, давая знак, что игра начинается через несколько секунд. Я ещё раз оглядываю свою команду. Я серьёзно обречена.

***

Мы стояли на старте, и все вокруг сливалось в одну бурю движений и шумов. Я чувствовала, как веревка, связывающая наши ноги, натягивается, а дыхание становится тяжелее с каждой секундой. В голове мелькали мысли, но они все как-то расплывались, как если бы я пыталась прочитать книгу с зажатым в руке карандашом. И вот я невольно огляделась. Моё внимание привлекло что-то знакомое среди этой толпы. Мои глаза инстинктивно искали его, и я обнаружила его взгляд почти сразу. Дэ Хо стоял вдалеке, его темные глаза впились в меня, как два огня, полные уверенности, но с такой искренней, почти беззвучной поддержкой, что мне захотелось перестать думать. Он ничего не говорил, но его взгляд был настолько ясным, что я почувствовала, как тело понемногу расслабляется. Он смотрел так, как будто вся эта игра, все эти сумасшедшие правила и риски — ничто, когда рядом кто-то, кто верит в тебя. И в этот момент я поняла, что если бы не эта толпа, не эти веревки, я бы, наверное, просто побежала к нему, не обращая внимания ни на какого другого. С ним, казалось, было безопасно, как будто не страшно быть слабой. Когда прозвучал сигнал, я рванула вперёд вместе с командой, хотя назвать это нормальным стартом было сложно. Мы скорее напоминали хаотичную кучу людей, связанных одной бедой — в буквальном смысле. Первое испытание — ттакджи. Моё испытание. У меня в руках оказалась сложенная красная бумажная фигура, и передо мной на земле лежала синяя. Нужно было ударить одной по другой, чтобы перевернуть её. Казалось бы, легко? Да кому я вру? — Давай, Ми Ён! — взревел Танос, хлопая в ладоши так, будто пытался вызвать сатану. — Представь, что это кто-то, кого ты ненавидишь! — подначивал Нам Гю. — Да я всех ненавижу, — процедила я сквозь зубы. — Ну вот и мотивация! Я вздохнула, прицелилась.. удар! Фигура даже не шелохнулась. — Отличное начало, — фыркнула Сэ Ми. — Заткнись, — рявкнула я и попробовала ещё раз. Фигура снова осталась на месте. — Ты вообще как это делаешь? Она должна переворачиваться, — пробормотал Мин Су, растерянно моргая. — У тебя руки из жопы, — заключил Танос. — Слушай, чирлидерша недоделанная, может, ты пойдёшь.. — Давай, последний раз, — перебила Сэ Ми, — если не получится, я тебе этим ттакджи глотку вскрою. Я собралась, сосредоточилась.. удар! Фигура взлетела в воздух и перевернулась. — Победа! — Да ты машина, babe! — заорал Танос, хлопая в ладоши. — Дальше я, — бросила Сэ Ми, уже подбирая камень для бисокчиги. Она бросила его, и камень отскочил в сторону. — Чёрт возьми! Танос разводя руками, убирал невидимые слёзки от смеха. Сэ Ми развернулась и с размаху влепила ему по лицу. Она подбросила ещё раз — камень попал идеально, сбив другой. — Видали?! — Ладно, ты не безнадёжна, — кивнула я. Следующим был Мин Су. И вот тут всё пошло по полной з... Я имею в виду, не по плану. Он пытался подбросить пять кубиков в правильном порядке, но всё время терял ритм. Нам Гю стоял рядом и рвал на себе волосы. — Жалкий Мин Су! Ты издеваешься?! — Я.. я стараюсь, — запаниковал он. — Ты не стараешься, из-за тебя мы все поляжем здесь же! — Эй! — рявкнула я, толкнув Нам Гю локтем. — Оставь его в покое! — Пусть не тупит тогда! Мин Су наконец собрался и подбросил кубики. Они идеально приземлились в руку. — Да! — заорал он так, будто только что выиграл чемпионат мира. Следующим был Нам Гю с его волчком. Он начал наматывать верёвку, но выглядел так, будто вообще не понимает, что делает. — Это ж просто! — подначивал его Танос. — Крути верёвку, крути волчок, будь мужчиной! — Тебя бы сюда! — рявкнул Нам Гю, но всё же сумел закрутить волчок, пусть и не сразу. И последнее испытание. Танос. — Дамы и господа! — заявил он, высоко подняв нос. — Сейчас перед вами выступит великий… — Просто сделай уже, — устало сказала я. Танос подбросил мешочек и начал отбивать его ногой. Раз, два, три.. — Ты молодец, babe! — кричал он сам себе. — Сконцентрируйся! — заорала Сэ Ми. На четвёртом ударе он чуть не уронил мешочек, но каким-то чудом поймал его носком ботинка и сделал пятый удар. — Асса! — заорал он. Мы, нашей веселой, а главное дружной командой, поспешили к финишу. — Мы сделали это! — закричала я. Все разом подскочили друг к другу, размахивая руками и крича что-то непонятное. Даже Мин Су улыбался. — Это было безумие, — выдохнула я, потирая виски. — Мне кажется, мы худшая команда, — пробормотал Мин Су. — Ты просто не привык к прекрасному, — хмыкнул Танос. Я оглядела всех. Эти люди были ужасны. Мы явно не команда мечты. Но чёрт, именно благодаря ним я сегодня жива.

***

Мы, смеясь и тяжело дыша после всей этой вакханалии, выходили из помещения, где проходила игра. Все ещё под впечатлением, с разгорячёнными лицами, с растрёпанными волосами, мы чувствовали себя так, словно только что выиграли чемпионат мира по идиотизму. Танос радостно хлопал Мин Су по спине, отчего тот чуть не упал, Сэ Ми всё ещё что-то ворчала про бесполезность некоторых участников, а Нам Гю закатывал глаза, но даже он выглядел довольным. Я чуть отстала от них, оборачиваясь к толпе. Искала глазами. Искала его. И нашла. Дэ Хо стоял в первых рядах, не сводя с меня взгляда. Его тёмные глаза светились облегчением и чем-то ещё.. чем-то таким, что сжало моё сердце. Он не улыбался, но во всём его облике чувствовалась гордость, как будто он и сам только что прошёл это испытание вместе со мной. Я задержала дыхание, молча глядя на него. “Просто живи. Просто доживи до конца.” Я не знала, услышит ли он мои мысли. Но в этот миг мне хотелось только одного — чтобы он выжил. Я задержала дыхание, не в силах отвести взгляд. Вся эта суматоха, весь шум вокруг вдруг будто отошли на второй план. Только он. Только его тёмные, глубокие глаза, наполненные чем-то таким тёплым, что внутри у меня что-то дрогнуло. Я видела, как он чуть склонил голову, будто пытаясь разобрать, что я хочу сказать. И, сама того не осознавая, я приоткрыла губы, едва слышно, одними дыханием прошептав: — Я с тобой. Дэ Хо не мог услышать. Не мог. Но он замер, взгляд его стал ещё мягче, а в следующую секунду он медленно, почти незаметно кивнул. Будто понял. Будто услышал. И я вдруг почувствовала, как горячие слёзы подступают к глазам, но я резко моргнула, не давая им вырваться наружу. Мне нельзя было плакать. Он обязательно выберется. Но в этот миг я знала одно — мне нужно выжить. И ему тоже.