Black opium.

Сквозь пелену сна Лэйн чувствовала, как он бережно укладывает её на кровать, накрывая сверху тяжёлым одеялом. Чувствовала и нежные касания, чужую ладонь, аккуратно сжимающую её. Тепло его губ на щеке и лбу, холод его пальцев. Успокаивающие слова, отдалённо напоминающие какую-то колыбельную. В этом было что-то.. Родное? Кажется, именно этого ей не хватало. Умиротворения и спокойствия, любимого человека рядом, пробуждавшего внутри какие-то незнакомые, но такие теплящие чувства. И снилось ей что-то действительно хорошее, такое, что просыпаться совершенно не хотелось. Хотелось забыться в этих грёзах, остаться там навсегда, лишь бы не возвращаться в настоящий мир. Такой унылый, тяготный, потерявший все краски. Как же она ненавидела просыпаться именно там каждое утро. Что может быть хорошего в мире, наполненном отродьями, зараженными и прочими тварями, не дающими тебе нормальной жизни? Здесь каждый твой неверный шаг может привести к неисправимым последствиям. Надежда на выживание человечества с каждым днём становилась всё меньше. Вся эта серость приелась до тошноты, но от неё не убежишь. Открыть глаза её вынудил вой ветра и недовольные голоса отряда, разносившиеся по всему коридору. Как обычно, с утра пораньше им надо было выяснять отношения. Погода снаружи бушевала, ветер нещадно сносил всё на своем пути. Макушки деревьев, одиноко стоявших на территории университета, покачивались из стороны в сторону. И так серое небо покрылось тучами ещё пуще прежнего, где-то были слышны раскаты грома, что было непривычно для такого места. Природные катаклизмы давали о себе знать. Голова гудела так сильно, словно её вчера приложили о что-то, а звон в ушах не давал нормально осознать происходящее. Кое-как удалось заставить себя присесть на кровати, оглядеть всю комнату. Ещё сонные глаза пытались анализировать обстановку. Вроде бы привычная комната, привычный Оксфорд и вид из окна. Но что-то было определённо не так. Взгляд сразу бросился на практически пустой стол, где стояло лишь пара свечей и валялось пару скомканных тетрадных листов. Чего-то не хватало. Книга. Лэйн точно помнила, что видела её в последний раз именно там. Внезапно накатившая паника отрезвила сознание, обеспокоенный взгляд метался из одного угла комнаты в другой. Её нет.. Её нигде нет. Она не имела ни малейшего представления, куда и как книга могла пропасть. А может, кто-то поспособствовал этому? «Я.. Неужели я не смогла уследить за ней?» Криптограф соскочила с кровати на ватных ногах, легкая тошнота пришла вместе с осознанием всего произошедшего. Хотелось согнуться пополам, рухнуть на пол, но она держалась из последних сил. Ян был с ней в тот вечер. И никто кроме него не мог этого сделать. «Как интересно получилось. Я верила. Верила тебе. Как дура, я шла на поводу у своих чувств, совершенно не замечая того, что было у меня прямо под носом. Верила и в то, что ты — мое единственное освобождение. Но ты растоптал меня.» Взгляд скользнул по запыленной тумбочке, что криво стояла в углу комнаты. Глухие шаги раздались по комнате, когда криптограф приблизилась к ней. Конверт, аккуратно перевязанный верёвочкой. Бумага была старой, это было понятно по тому, насколько она желтая. Новизну письма выдавали лишь ещё не высохшие чернила, слегка растекшиеся по листку. И его маска, лежащая рядом. Лэйн одной рукой подхватила маску, другой принялась раскрывать письмо. Когда с этим было покончено, она плюхнулась на стоящее рядом кресло, поджимая трясущиеся от холода ноги. Глаза, которые вот-вот наполнятся слезами принялись бегать по строчкам, впитывая в себя каждое слово. «Милая Лэйн. Надеюсь, ты все-таки прочтёшь эти слова, иначе мне будет неимоверно стыдно перед тобой. Вот так взять, уйти, и не сказать ничего напоследок. Поступок настоящего идиота. Впрочем, неважно. Хотелось бы рассказать тебе обо всем, но я не могу. Скажу лишь то, что Книга Апокалипсиса у меня. Даже не пытайся найти её, это ни к чему не приведёт.» Руки задрожали. Из последних сил она старалась держаться, сохранять свое безразличие и спокойствие. Он стал трещиной в стене, которую она так тщательно возводила вокруг себя и своих чувств. Маска выпала из её руки, с глухим стуком ударившись о деревянный пол. Каждая строчка, каждое слово отзывалось острой болью в её сердце. По щеке скатилась одинокая слеза, оставляя за собой сырую дорожку. Проморгавшись, криптограф попыталась сфокусироваться на тексте. «К чему же это все было? Я зашёл слишком далеко. Думаю, мне не стоило так сближаться с тобой. Но, Лэйн.. Внутри меня зарождались новые чувства. Я давно такого не испытывал. Моя влюбленность туманила разум, я больше не мог действовать рационально. Это моя вина. Мне не следовало давать тебе слепую надежду.» «Забудь меня. Забудь и всё то, что со мной связано. Ян.» И что-то в этот момент безвозвратно умерло внутри Лэйн. Тревога, отчаянние, боль и обида сменялись пустотой, не будившей никаких откликов в сердце. Кажется, она давно пустила корни в её сердце. Криптограф всегда ощущала это. Она выливается наружу, заполняет собой все пространство. Её присутствие ощутимо давило, но с этим можно было свыкнуться. Свыкнуться, и жить как и прежде, в отстранённости, никого не пускать ближе. «Я была глупа и наивна. Это и послужит мне уроком.» «А всё так хорошо начиналось...»

***

Очередная затяжка. Выдох. Долгий, медленный. Никотин окутал его лёгкие, туманил сознание. Окурок тлел в его руках. Мятный дым клубами валился изо рта, оставляя за собой неприятный осадок. Этот чудовищный, но такой настоящий вкус табака оседал на нёбе и гортани. Пачка старых сигарет Malboro сжалась под натиском его руки, отзываясь неприятным скрипом. Подул холодный ветер. Его чёрные как смоль волосы разлетались на ветру, путались, лезли туда, куда только можно. Бросив догорающую сигарету, Ян вдавил её носком ботинка, вместе с этим выкидывая пустую пачку куда-то в сторону. Приподнявшись на ноги, парень тяжело вздохнул. С крыши одной из башен открывался удивительный вид на всю территорию университета, здесь всё было как на ладони. Церковь, недавно начавшая свою службу, фонтан, одиноко стоящий в центре, пару скамеек и голых деревьев. И куст камелии, напоминающий её. Губы поджались. Густые брови свелись к переносице, взгляд чёрных глаз устремился вдаль, туда, откуда тянулась полоса тёмных туч. На душе было так паршиво, как не было никогда. Ян чувствовал вину за предательство, за то, что заставил её открыться ему. «Всё это ужасно несправедливо. Но мы обязательно ещё встретимся, Лэйн.»