Сборник зарисовок

      Вот уже месяц Хуа Чэну снится один и тот же неописуемо ужасающий кошмар, из-за которого он как ошпаренный подскакивает на кровати, крича и заливаясь ледяными слезами. Се Лянь после этого часами успокаивает мертвой хваткой вцепившегося в него демона, прижимает сильнее к себе дрожащее тело и нежно шепчет слова утешения. Когда же тот немного успокаивается и вновь осознает реальность, принц осторожно спрашивает, что же такое снилось его милому супругу. Но Хуа Чэн каждый раз хранит молчание, лишь вжимается в теплое тело Божества, пряча заплаканное лицо в изгибе его шеи. Разве мог он рассказать такое?       Небесная столица полыхает ярким пламенем, клубы черного дыма стремятся ввысь от быстро рушащихся дворцов, повсюду реки крови и крики небожителей, сверкают мечи, в лезвиях которых алыми бликами отражается огонь. Хуа Чэн со всех ног мчится к главному дворцу, из которого ощущаются сильнейшие всплески духовной энергии. Духовную энергию своего Божества он не спутает ни с одной другой, но.. Она словно раздвоилась. Происходило что-то странное, и непревзойденному это не нравилось. Все тело демона было напряжено, словно натянутая до предела тетива лука. С самого утра его терзало плохое предчувствие, он чувствовал, что сегодня Се Ляню не стоит посещать небесные чертоги, но Бог лишь ласково улыбался и обещал, что вернется как можно быстрее. Прошел целый день, предчувствие усиливалось, и когда к вечеру Се Лянь перестал отвечать по духовной связи, Хуа Чэн сорвался с места, переполненный волнением и страхом. Впервые никто на Небесах не отреагировал на его появление, все были слишком заняты битвой, в которой они явно проигрывали.       Когда главный дворец наконец появился в поле зрения, Хуа Чэн сразу разглядел две сцепившиеся в яростной битве фигуры, одна из которых точно была Се Лянем. Прямо сейчас его с Божеством разделяла лишь длинная мраморная лестница. Преодолеть ее демону ранга «непревзойденный» не стоило никакого труда. Он мог взобраться на нее за пару прыжков. За пару мгновений. Когда черный сапог Хуа Чэна ступил на первую ступень, Се Лянь на миг отвлекся, словно почувствовав его присутствие. Всего миг. Острое как бритва лезвие чужого меча полоснуло по шее Бога войны. Всего миг. Из его горла не успело вырваться даже короткого вздоха. Всего один короткий миг.. Голова Се Ляня неестественно покосилась, а после и вовсе отсоединилась от тела, с глухим стуком падая на белоснежные ступени и заливая их густой алой кровью. Хуа Чэн застыл, наблюдая, как она покатилась вниз, преодолевая ступень за ступенью, пока наконец не остановилась прямо возле его сапог. Мир словно остановился, в единственном глазу потемнело. Окровавленная голова его возлюбленного лежала прямо под его ногами, из пробитого от падения затылка вытекал мозг. На лице небожителя застыло какое-то скорбное выражение, а янтарные глаза помутнели. В них больше не было жизни. Всего за миг Хуа Чэн лишился смысла своего существования. Его колени подогнулись, и он рухнул ими на мрамор. Осознание накатывало медленно. Он задыхался, хоть воздух мертвецам и не нужен. Хуа Чэн больше не ощущал реальность. Кажется, он до разодранного горла кричал и рыдал, дрожащими руками пытаясь нащупать пульс у головы без тела. Где-то издали до его ушей донесся пронизывающий до костей смех. Подняв затуманенный горем вгляд, последнее, что демон увидел – возвышающуюся над ним фигуру в белой маске, одна сторона которой плачет, а другая смеется.