Факторы импульса

      — …ты в глаза долбилась перед тем, как написать это, или что?! Как твой мозг вообще породил такую херню?!       Новая стажерка пристыжено опустила взгляд и неловко повела плечами, пока старший менеджер Мо прилюдно отчитывал ее, не стесняясь в выражениях.       — Я еще раз тебя спрашиваю: как?!       — Простите, — пробормотала стажерка и все же осмелилась взглянуть на начальника. — Я просто перепутала вкладку…       — «Я просто перепутала вкладку», — передразнил ее Мо Жань и хлопнул по столу. — Директору Чу на планерке я так же скажу, а? Ну давай, придумывай, как я буду объясняться!       — Старший менеджер Мо, — осторожно начала Сун Цютун, преисполнившись жалостью к новенькой, — это некритичная техническая ошибка. Стажер Лю быстро ее исправит. Я ей помогу.       Мо Жань перевел полный гнева взгляд на Сун Цютун и отчеканил:       — Менеджер Сун, займитесь своими прямыми рабочими обязанностями. Или вам их недостаточно? Хотите поработать сверхурочно?       Стоило Цютун только услышать страшное слово «сверхурочно» и представить, как вместо просмотра дорамы вечером за бутылкой вина она будет выводить статистические таблицы, как все альтруистические позывы моментально покинули ее сердце и мысли и больше не планировали туда возвращаться. Поэтому она тут же дала заднюю:       — Вы правы, старший менеджер Мо. Я пошла.       Мо Жань лишь раздраженно махнул рукой в ее сторону и продолжил наседать на несчастную стажерку.       Ситуация, конечно, была нетипичная. Но много странных вещей стало происходить после той корпоративной поездки на источники, поэтому…       У Мо Жаня всегда был взрывной характер, но при этом в качестве руководителя он оказался крайне лоялен. Особенно по отношению к стажерам. Да, от него могли получать Сун Цютун и другие более опытные сотрудники, но новеньких он всегда одаривал улыбками и терпеливо наставлял. В шутку между собой стажеры даже называли его «наставником Мо» и никогда всерьез не боялись. Поэтому сцена, только что произошедшая перед глазами менеджера Сун, вызывала у нее много вопросов.       Кто вывел старшего менеджера Мо настолько, что он начал срываться на стажерах?       Ответ очевиден.       Прошло примерно два месяца с поездки на источники, и все попытки Сун Цютун выведать у Мо Жаня, что происходит между ним и директором Чу, провалились. Мо Жань, который никогда не был против обсудить свои любовные похождения и в принципе был даже чрезмерно открыт с окружающими на эту тему, неожиданно заделался партизаном. И с Сун Цютун они больше не спали. Они в принципе больше не пересекались вне работы, что немного расстраивало ее, потому что в какой-то степени она воспринимала старшего менеджера Мо как… друга? Но вот она, грустная правда жизни: с начальством нельзя ни спать, ни дружить. Ведь это неизменно приводит к страданиями.       Менеджер Сун как раз собиралась пойти за самым крепким в мире кофе и покурить прежде, чем приступить к своим «прямым рабочим обязанностям», как, выходя из лифта на первом этаже, столкнулась с секретарем Ши. Видок у него был, мягко говоря, болезненный, а его руки, держащие пакет из ближайшей кондитерской, слегка дрожали.       — Я увольняюсь, — вместо приветствия заявил ей Ши Мэй и отошел в сторону, пропуская других выходящих людей из лифта.       Сун Цютун двинулась за ним следом, и по итогу они укрылись за информационным стендом.       — Ты говоришь это в который раз за месяц.       — На этот раз я серьезно.       — Да-да, конечно. Что это у тебя тут вкусненького?       Ши Мэй посмотрел на пакет в своих руках так, будто сам видит его впервые.       — Сладости для директора Чу.       — Это ему на неделю?       — Если бы. На день.       — …все настолько плохо?       — Именно. Поэтому я действительно собираюсь увольняться.       Сун Цютун слегка нахмурилась, задумавшись, и тут ее осенило:       — Они поссорились!       — И? — устало выдохнул Ши Мэй.       — Поэтому оба и бесятся!       — Они и раньше постоянно ругались, но таких последствий не было.       — Ну раньше они ругались исключительно из-за работы, а теперь, — Сун Цютун многозначительно поиграла бровями, — ну, сам понимаешь. Ссоры любовников отличаются от ссор коллег. Например, когда я ссорилась со своим бывшим…       — Избавь от подробностей, пожалуйста, — перебил ее Ши Мэй и потер лоб свободной рукой. — Неважно, по какой причине они поругались на этот раз, но я эту нездоровую атмосферу уже попросту не вывожу. От директора Чу сквозь дверь и стены его кабинета исходит убийственная энергетика. Даже Сюэ Мэн там чуть ли не плачет и не лезет лишний раз к нему, хотя обычно так и рвется пообщаться с ним. Страшно представить, что завтра будет на планерке.       — Хочешь, мы выпьем после работы? Ты хотя бы немного расслабишься.       — Спасибо за предложение, конечно, но мне поможет расслабиться только смерть, — мрачно ответил Ши Мэй и, быстро попрощавшись, направился к лифту.

***

      Компания «Сышэн» существовала не так давно, но уже успела зарекомендовать себя как одна из самых перспективных в сфере торговли полуфабрикатами в Азии и в скором времени планировала полноценно выйти на российский рынок. Хитом продаж компании стали вонтоны. В следующем году «Сышэн» как раз собиралась выпускать новую линейку, поэтому сейчас шла активная работа не только над самим продуктом, но и над его рекламной кампанией. Так что планерка была неизбежна.       Чу Ваньнин, чего греха таить, хотел отменить это совещание, потому что на нем непременно должен присутствовать Мо Жань как начальник отдела маркетинга. А присутствие Мо Жаня оказывало на директора Чу поистине демоническое воздействие, и он уже не мог контролировать себя.       Хотелось разорвать ему горло. Хотелось ударить его со всей дури в солнечное сплетение. Хотелось разбить ему голову. Хотелось целовать его. Хотелось касаться его. Хотелось вдыхать его запах и чувствовать его горячее дыхание на своей коже.       Хотелось всего того, чего ему нельзя. Ни в коем случае. Он в завязке.       И его ломает.       Цзян Си там, наверное, весь обыкался и обдристался, ведь Чу Ваньнин неустанно его проклинал.       Но время не повернуть вспять, да и Чу Ваньнин не особо этого желал. Ведь за два месяца зажиманий по углам он получил такое наслаждение, какого не получал даже от качественно выполненной работой. Так что чего жалеть о произошедшем. Пустая трата времени.       И избегать тоже бессмысленно. Именно поэтому в назначенный день директор Чу вместе со своими секретарем и ассистентом поднялись на двенадцатый этаж и направились в отведенный для их совещания конференц-зал.       Правда, этот оказался тот самый конференц-зал.       — Все в порядке, директор Чу? — забеспокоился Сюэ Мэн, когда Чу Ваньнин завис в дверях.       Чу Ваньнин кивнул и все же вступил в помещение, которое у него теперь ассоциировалась исключительно с развратом. И Мо Жанем. Хотя Мо Жань и разврат — это, черт подери, синонимы.       Постепенно стали подтягиваться и остальные сотрудники, участвующие в совещании. Последним явился старший менеджер Мо в сопровождении менеджера Сун и братьев Ханьсюэ.       Все вежливо поздоровались, расселись и начали обсуждение.       Они обсуждали проект уже сорок минут, но Мо Жань все еще не сказал ни слова. Он сидел на противоположном конце стола от Чу Ваньнина и молча наблюдал за ним. Чу Ваньнин чувствовал на себе его прожигающий взгляд и настойчиво давил в себе мысли о том, как они тогда… У него на коленях остались синяки, которые каждый раз, когда он принимал душ, напоминали ему о произошедшем.       — … поэтому я считаю, что в качестве лица рекламной кампании нам необходимо привлекать кого-то менее известного, чем Дилан Ван, но при этом крайне перспективного и имеющего узнаваемость не только в Китае, но и в России, — объясняла Сун Цютун. — И делать ставку на молодых актеров и айдолов.       — А что думаете по этому поводу вы, старший менеджер Мо? — все-таки не удержался и обратился к нему директор Чу.       Их взгляды встретились, и обстановка вокруг немедленно накалилась.       — Что думаю я? — губы Мо Жаня разъехались в обольстительной, но насмешливой улыбке. — Вы действительно хотите это знать, директор Чу?       — Да. Я хочу знать, что вы думаете о проекте, — делая особый акцент на последнем слове, подтвердил Чу Ваньнин.       Мо Жань откинулся на спинку кресла и, наигранно вздохнув, ответил:       — Мне тяжело думается в этом конференц-зале. Нахождение в нем навевает на меня совершенно далекие от работы настроения. Интересно, почему так, хм?       Менеджер Сун, пьющая минералку в этом момент, закашлялась.       Секретарь Ши уронил ручку.       Младший Ханьсюэ прикрыл рот ладонью, сдерживая смешок.       Чу Ваньнин напрягся, но вида не подал.       — Это исключительно ваши проблемы, если вы не можете должным образом сосредоточиться на работе. В таком случае вы на этом совещании совершенно бесполезны. Вам следует покинуть помещение, старший менеджер Мо.       Все присутствующие затаили дыхание, ожидая взрыва.       Но его не произошло. Мо Жань спокойно встал со своего места и молча направился к выходу.       — Продолжим обсуждение, — бесстрастно произнес директор Чу, стоило двери за Мо Жанем закрыться.       И все же он понимал: такая нетипичная реакция Мо Жаня не предвещала ничего хорошего.

***

      После той страстной ночи с Чу Ваньнином у Мо Жаня было отличное настроение. Он наконец-то получил то, чего жаждал долгие годы.       И он жаждал еще. И не сомневался в том, что белый вредный кот сам запрыгнет в его руки и предложит угоститься.       Что и произошло.       Мо Жань пришел в назначенное время в конференц-зал и сразу же наткнулся на директора Чу, который торопливо опускал жалюзи на стеклянных перегородках. Он уже снял пиджак и остался в тонкой белоснежной рубашке, облепляющей его гибкую спину.       Мо Жань сглотнул и, приблизившись к Чу Ваньнину, приобнял его за поясницу.       — Руку убрал, — тут же ощетинился тот, но с места не сдвинулся.       — А чем она тебе мешает?       — Своей локацией.       — А, так ты хочешь, чтобы я переместил ее пониже? Без проблем!       Ладонь Мо Жаня уверенно двинулась вниз и начала поглаживать место, куда он очень стремился попасть.       Чу Ваньнин слегка нахмурился, но не отстранился.       Мо Жань, понимая, что таким образом ему дают зеленый свет, наклонился ближе и игриво потерся о скулу Чу Ваньнина, после чего запустил свободную руку под ворот его рубашки, поглаживая горло и ключицы.       Чу Ваньнин прикрыл веки и слегка откинул голову назад, наслаждаясь лаской.       У Мо Жаня возникло ощущение, будто бы он действительно гладит кота.       Его руки становились все наглее и наглее, а язык, увлеченно изучающий мочку уха Чу Ваньнина, все-таки захотел попасть к нему в рот. И стоило Мо Жаню только подумать об этом, как Чу Ваньнин повернул к нему голову и сам втянул в поцелуй.       Они прижимались друг к другу и терлись друг об друга в зашторенном конференц-зале, и им все было мало. Мо Жань понимал, что ни о каком полноценном сексе в этом месте сейчас речи идти не может (хотя он бы с радостью в перспективе отымел бы Чу Ваньнина на столе для переговоров), поэтому уже приготовился использовать руки, но директор Чу снова его удивил.       — Облокотись на стол.       Мо Жань, заинтригованный, подчинился и, не отрывая взгляда от глаз феникса, сделал пару шагов назад и уперся в стол. И почувствовал, как его охватывает жар, когда Чу Ваньнин осторожно опустился перед ним на колени и потянулся к молнии его брюк.       — Тебе не обязательно это делать, — сказал Мо Жань с удивившей его самого мягкостью в голосе, оставляя путь для отступления.       Но Чу Ваньнин был настроен решительно.       В каждом его действии чувствовалась смесь из любопытства, опаски, неловкости и возбуждения. И от этого Мо Жань заводился еще больше и боялся, что не удержится и все-таки трахнет Чу Ваньнина прямо здесь и сейчас.       Чу Ваньнин явно никогда не отсасывал раньше, чему Мо Жань по-собственнически обрадовался (выкуси, чертов Цзян Си!), поэтому его приходилось направлять в процессе. Мо Жань каждый раз шипел, когда Чу Ваньнин случайно задевал его зубами, и все равно ему было так охуенно, что он готов был кончить в любой момент.       Чувствуя приближение разрядки, Мо Жань оторвал от себя Чу Ваньнина и пару раз толкнулся в свой кулак, кончая в него.       Мо Жань перевел дыхание и подошел к небольшому стеллажу с водой, стаканами и бумажными полотенцами. Взяв последнее, он тщательно вытер свои руки и, наконец, повернулся к Чу Ваньнину.       — Ты как?       Директор Чу все еще продолжал сидеть на полу в полной прострации. Он был раскрасневшийся, растрепанный и все еще возбужденный.       Заблаговременно взяв еще полотенец, Мо Жань вернулся к Чу Ваньнину и опустился на пол рядом с ним.       — Ваньнин?       — Что? — наконец, вернулся в реальность мужчина.       — Давай помогу.       Чу Ваньнин недоуменно приподнял бровь, но стоило Мо Жаню запустить руку ему в штаны, как сразу понял, о какой «помощи» шла речь.       Когда Чу Ваньнин кончил и, обессилев, уронил голову на его плечо, Мо Жань краем глаза заметил, что у одной из перегородок жалюзи были закрыты не до конца. Причина была проста — он своим приходом отвлек директора Чу, и тот не закончил опускать их. Мо Жань не считал это большой проблемой, потому что вряд ли в это время кто-то бродил поблизости, и все же он надеялся, что Чу Ваньнин не заметит их проеба, иначе ему не жить. И все же в будущем им лучше находить другие места для развлечения. Мо Жань знал как раз одну заброшенную каморку…       В таком режиме они просуществовали вплоть до середины декабря. Они списывались, встречались в не самых подходящих для сексуальных утех местах и самозабвенно предавались им. Правда, Чу Ваньнин каждый раз упрямо настаивал, что это точно в последний раз, но это даже придавало особой пикантности их интрижке. И все же Мо Жаню надоели такие зажимания, и ему захотелось нормального человеческого секса в постели. Поэтому он решил позвать директора Чу к себе домой на ужин. С продолжением, конечно.       Он как раз пришел в кабинет к директору Чу по текущему рабочему вопросу. Ши Мэй как-то странно посмотрел на него, но Мо Жаню не хотелось заострять на этом внимания, поэтому он вежливо поздоровался с ним прежде, чем войти.       Директор Чу восседал за своим массивным рабочим столом и вчитывался в какие-то документы. Не поднимая глаз, он спросил:       — Это срочно?       — Не сказал бы, — Мо Жань уселся в кресло напротив и признался: — Мне просто хотелось увидеть тебя. Проект всего лишь предлог.       Чу Ваньнин резко поднял голову и подозрительно вгляделся в посетителя.       — Ты увидел. А теперь иди. У меня нет времени на тебя сейчас.       — А сегодня вечером будет? Или в любой другой удобный для тебя день.       — Я думал, ты категорически против переработок, но если ты хочешь обсудить проект после работы, то я готов.       Мо Жань рассмеялся и покачал головой.       — Да нет же, Ваньнин. Я зову тебя к себе на ужин.       — Ты хочешь обсудить проект у себя дома за ужином?       — Не притворяйся настолько наивным. Ты же прекрасно понимаешь, что я подразумеваю под этим приглашением.       Директор Чу все же отложил бумаги в сторону и сложил руки на груди.       — Допустим. Но было бы разумнее, если бы мы оба сделали вид, что я не понимаю.       — Почему?       — Потому что нам не следует заходить дальше.       — Ну, в том, что мы перестанем обтирать стены каморки и будем по-человечески встречаться друг у друга, нет ничего такого серьезно. Просто мы обезопасим себя. Да и сексом все же удобнее заниматься в постели, не находишь?       Чу Ваньнин тяжко вздохнул прежде, чем ответить:       — Ты не понял меня, Мо Вэйюй. Я в принципе считаю, что наши отно… наши встречи следует окончательно прекратить.       Мо Жань еле выдавил из себя:       — Почему?       — Тебе что, пять лет, я не пойму?! — потерял все свое и так ограниченное терпение Чу Ваньнин. — Что ты заладил со своим «почему»? Потому, что я так сказал, вот почему! И точка!       — Но нам же хорошо вместе! — воскликнул Мо Жань. — Или тебя все еще волнует вопрос субординации?       — Дело не только в этом. Я не могу спать с человеком, который меня ненавидит. Это унизительно.       Мо Жань опешил:       — Ты правда все еще думаешь, что я тебя ненавижу, Чу Ваньнин?       — А что ты тогда ко мне испытываешь, Мо Вэйюй?       — Я… я… не знаю… — окончательно растерялся Мо Жань.       — Ты неплохо развлекся со мной и добился того, чего хотел: подавил меня. Поздравляю. Но дальше продолжать это недоразумение я не намерен. Отныне наши отношения будут исключительно рабочими.       Мо Жаня всего затрясло от злости и разочарования. Он сжал кулаки, с трудом сдерживаясь, чтобы не накинуться на директора Чу с побоями.       Его взгляд упал на вазу, которую он все-таки подарил Чу Ваньнину взамен разбитой. Он долго и тщательно выбирал ее. Почему-то ему было важно, чтобы она понравилась директору Чу, хотя в то время их отношения совершенно не предполагали такого желания.       Чу Ваньнин тоже посмотрел на вазу, и его лицо еле заметно, но дрогнуло. Мо Жань ухватился за эту дрожь как за спасательный круг и предположил:       — Тогда на источниках ты мне сказал, что никогда не ненавидел меня и всегда видел во мне потенциал. Значит ли это, что все это время… Все эти дни, месяцы и годы, пока мы с тобою грызлись и чуть ли не кидались друг в друга ножами… Все это время я тебе… нравился?       Мо Жань жаждал и в то же время боялся услышать ответ.       Чу Ваньнин какое-то время серьезно смотрел на него, а потом все же сказал:       — Как может нравится тот, чей дурной характер не поддается исправлению?       И ваза полетела в стену.

***

      В конце декабря по всей компании «Сышэн» разлетелась сенсационная новость.       Старший менеджер Мо переходит в конкурирующую компанию «Жуфэн» на должность одного из директоров.       Менеджер Сун даже всплакнула.       А секретарь Ши по итогу так и не уволился.