Жизнь больше не будет прежней

Тренируясь на тренировочной площадке во дворе монастыря, парни занимались каждый своим делом. Джей тренировался с нунчаками, Коул с косой, Кай совершал кружитцу, а Зейн медитировал. Я, находясь в сторонке, пыталась подчинить себе элемент огня, но выходило, мягко говоря, не очень. Со льдом и электричеством всё выходило гладко, а элемент земли я ещё не начала познавать. В ладони получалось призвать только маленькие искорки, которыми только сигарету поджечь можно. Пламя меня откровенно не слушалось, один раз я в приступе злости чуть не сожгла монастырь, но на этом всё, у меня больше не получалось призвать такой же полноценный огонь. Внутри разгоралось раздражение. Устав, я поплелась к ступенькам, чтобы отдохнуть, решив, что после буду работать с кинжалами. Сёдзи с соответствующим грохотом резко открылись. Мастер Ву с лицом, полным удивления, сначала посмотрел на ниндзя, а после перевёл свой взгляд на ниндзя, который так и говорил: «Мне это не привиделось? Они решили взяться за ум?». От его выражения лица мне хотелось смеяться. Оно выглядело на всём этом фоне очень комично, но вслух только прыснула в кулак. С ними точно не соскучишься. Вдруг Зейн внезапно поднял голову, сделал сальто, из-за чего в оружие синего попала стрела, отобрал косу у чёрного, разрубив несколько манекенов, и выполнил кружитцу, заморозив большую часть площадки, из-за чего Кай поскользнулся и упал. Ох, до меня только сейчас дошло, что если бы я не отошла, то, возможно, превратилась бы в ледышку. Вот тебе и нежданчик. Трое ниндзя, собравшись в кучку, начали комментировать белого ниндзя. — Здесь тесно для нас пятерых. — Поправка, здесь тесно для него! — Он будто живёт в своём мире! Наверняка нас не слышит... Сенсей и я подошли к этим троим. — Сенсей, Зейн странный. — В каком смысле? Он не такой, как вы, или просто не такой? — Нет, сенсей, он странно странный... — Попытался объяснить Коул, но мы всё равно ничего не поняли. Чёрный ниндзя начал упоминать все странности белого. К примеру, как он зашёл в туалет, когда он был занят, и начал как ни в чём не бывало причёсываться, или когда он смеялся над грустным моментом в фильме, или же когда съел всё мясо и оставил записку с извинениями, где предложил сыр. Так ладно, я признаю, что его действия и поступки иногда бывают выбивающими из колеи и неординарными. Даже я была свидетелем таких моментов, при которых у меня начинал дёргаться глаз. — Да, возможно, Зейн может вести себя порой ну никак все, но это же не повод злиться или не общаться с ним. Если вас там, ну, что-то не устраивает или вы не понимаете, почему он так делает, то я думаю, Зейн всегда будет открыт для разговоров. — Я попыталась разрулить ситуацию. Все тотчас посмотрели на меня, но потом уже все мы синхронно повернули головы в сторону шума. Это был Зейн, он поклонился (зачем?) манекену, после чего тот его ударил. Нет, даже этот момент не заставит меня изменить своё мнение. — Он нам нравится. Он умный, но странный. И иногда он не в себе... — Пока Кай говорил, Джей и Коул кивали в такт его словам. — Зейн – наш брат, а братья бывают разными. Мне ли не знать... Резко прозвучал глубокий звук гонга, это, видимо, почта. Парни со всех ног побежали к воротам с криком «почта». Забрав посылки и письма, они отошли открывать их. — Эй, Зейн, почему тебе никогда не приходят письма? — Спросил Уолкер. — Я не помню своих родителей, я почти всю свою жизнь был сиротой... — У тебя не было дома? — Отрицательный кивок. Он грустно опустил взгляд. — Монастырь теперь твой дом. — Расстроенный мастер льда ушёл внутри монастыря. Был уже вечер. Сегодня наша с Зейном очередь готовить. С ним очень приятно общаться, если не обращать внимания на его странную сторону. Когда ужин был уже почти готов, я пошла звать всех за стол. — М, обожаю, когда Лили и Зейн готовят. — Эй, вчера на мою стряпню тоже никто не жаловался! — Это потому, что у нас рты склеились от той гадости, ты не заметил, что Джей весь вечер молчал? — Улыбка заметно сошла с лица мастера земли. — Да, больше это не готовь. — Подтверждая слова мастера огня, Джей скрестил руки на груди. — Эй, твои навыки кулинарии всегда можно подтянуть, так что не расстраивайся. — Решила подбодрить его я, но, кажется, это было моей ошибкой. — Да, помню, когда ты была младше, решила испечь печенье, но проворонила время, и в итоге к чаю у нас были угли. — Я замерла. И, кажется, покраснела. Я посмотрела на него взглядом «аля, на кой чёрт ты это вспомнил? Опозорить меня решил?», но он, проигнорировав меня, начал свою шарманку. — У меня ещё много таких историй про её детство... — Все с явным интересом уставились на него, надеясь услышать что-то по масштабней, но этому было не суждено сбыться. — Дядя, когда я успела вам насолить, что вы решили поделиться с кем-то компроматом на меня?! — Взвизгнула я, подскочила и кинулась к нему, желая поскорей закрыть этот болтливый рот. Пока я смотрела на него, сверкая глазами полными злости и раздражения, в зал зашёл Зейн. — Кушать подано. — В комнате повисла гробовая тишина, а потом послышался громкий хохот ребят. Но мне было не до смеха, ведь это был мой фартук. Пока все смеялись, дядя Ву косился на меня, с жалостью глядя на ребят, Зейн стоял с непонимающим ничего видом, а на моё лицо легла тень. — Почему вы смеётесь? Вам смешно, что я решил не пачкаться во время готовки? — Нет, нам смешно оттого, что ты надел этот нелепый фартук! — Кажется, у меня с вами разное чувство умора. — Э, ладно, а как тебе такое? — Спросил Коул и припечатал одну из тарелок с едой в лицо красного ниндзя. Все засмеялись. Кай, взяв миску с супом, надел ее на голову Коула. — Теперь мы квиты! — Все стали бросаться друг в друга едой, пока моё лицо становилось всё темнее, а правый глаз уже, кажется, горел красным, что было понятно по взгляду мастера Ву, который он бросал в мою сторону. Ого, его лицо побледнело, я настолько страшно выгляжу? Но удивляться не было времени, я была зла. Всё, им конец, мало того, что мой любимый фартук обозвали, который я купила исходя из его миловидности, так ещё и едой кидаются, к которой я тоже приложила руку. — У вас вообще совести нет? — Замогильным голосом произнесла я, встав. Все обернулись на меня и замерли на месте. Мою убийственную ауру уже все заметили и не смели что-то сказать. — Назвали мой любимый фартук нелепым и высмеяли его, так ещё и едой, которую готовила я, кидаетесь... — Так, я ничего не сделал, меня не трогай. — Быстро обозначил свою нейтральную позицию мастер. Все уставились на него в изумлении, как на предателя. — Эй, цветик, мы же не специально, не нужно так злиться, пожалуйста... — Попытался спасти ситуацию мастер земли, впрочем, это у него не получилось. Как итог я прочитала им многочасовую лекцию и заставила убирать весь этот бардак. Мы с Зейном ушли выкидывать мусор. Я с грустью посмотрела на любимый фартук, его уже не спасти, остается только смириться с утратой. Выкинув его, я увидела, что даже белое кимоно испачкалось, убрав остатки еды с него, я проследила за взглядом мастера льда. На ветке сидела птица. Сокол. Эта птица повторяла каждое движение Зейна, и мы решили пойти за ней. Да, я как бы знаю, что она полезная и приведет нас в штаб Гармадона младшего, но, запомните, всегда есть «но» и не надо цыкать! Это глупо! Я серьезно, ничего не имею против этой птички, но я уверена, что мы уже завтра будем выглядеть идиотами, когда попытаемся объяснить, нахера мы поплелись за танцующей птицей ночью! Почему? Да потому что никакой здравомыслящий человек не сделает этого! И да, если не учитывать того, что я знаю, что птица дельная, я считаюсь нерациональным человеком. Хотя мне двадцать девять! Я взрослая состоятельная женщина, а чувствую себя редкостной дурой. Потому что сейчас мы бежим за этим соколом. Ночью, в лесу, в тумане, голодные, так как кое-какие личности, не буду уточнять, вы сами, думаю, понимаете, привели в непригодное состояние всю наготовленную нами еду. Вот так вот. Мне очень не хочется рассказывать вам мои не самые приятные воспоминания о той ночи, это потому что всю дорогу я ругалась про себя не самыми приятными слуху словами. Под расстрел пошли все: и система (эй, где ты? Тебя давно не слышно, я думала, ты будешь выедать мне чайной ложечкой мозг и комментировать каждый мой шаг), и сокол, и сюжет, и ребята, и ПМК с Оверлордом (не спрашивайте, причём здесь они), и наш грёбаный Бог из библии (или откуда он?), который решил потешиться над моей жалкой человеческой душонкой. На следующий день мы бежали к месту, в которое нас привел сокол. Мои ноги жутко болели, вчера уже хорошенько побегать успела. Туман ещё не прошёл. Зейн бежал впереди, ведя всех за собой. Мои ноги уже подкашивались, и я чуть было не свалилась, но меня успел поймать Кай. — Эй, ты чего? Устала? — Ну как вам сказать, успела я вчера побегать здорово... — Я не могла не закатить глаза, вспоминая все вчерашние маты, которыми я покрывала всех и вся. И мне ничуть никого не жалко! Сами меня довели, я ругаюсь, только если я раздражена, зла, моё удивление зашкаливает до небес или мне больно. Парни приняли решение нести меня на спине. Романтичненько. Ничего не скажешь.  Да, я настоящая мисс Сарказм, но вот незадача, нужно быть позитивной, а позитивные люди везде ищут плюсы. Так вот, будет вам плюс, я сейчас катаюсь на спине довольно симпатичного, между прочим, парня. Вот вам жирный плюс!  Сидя на спине шатена, моя скромная (ага, как же) персона успела хорошенько отдохнуть. Я смогла тактично пропустить тот момент, когда парни поинтересовались, зачем мы с белым ниндзя поплелись ночью в лес за птицей. Джей даже попытался пошутить, но получилось не очень, ведь Зейн опять не понял прикола. Ему нужно поработать над чувством юмора, и очень серьезно. Кажется, мы прибыли к месту назначения.  — Ничего себе, Снежок был прав!  — Нельзя допустить, чтобы у этого мальчишки появился замок в Ниндзягоу, мы должны уничтожить его, пока его не достроили.  — Эй, подожди. Ты правда хочешь разрушить тут всё? Это же такой классный дом на дереве, смотри, у них есть лианы и мостики! — Я, конечно, согласна с Джеем, дом на дереве получился потрясающим. У младшего Гармадона явно отличный вкус, но мы все равно должны его разрушить, как бы больно от этого не было. Портить красоту очень больно, но я ничего не могу с этим поделать! Ллойд, прости меня грешную, я обязательно окружу тебя материнской заботой и буду баловать комиксами и вкусняшками, когда ты попадёшь в нашу семью!  — Джей, я всё понимаю, я тоже не хочу этого делать, но так нужно... — Я драматично приложила руку к сердцу, пытаясь показать ему всю мою боль лишь при одном упоминании о том, что эту прекрасную постройку придётся сломать.  — Эй, вы же помните, за кого вы? — Как бы невзначай поинтересовался мастер земли.  — Да-да, конечно, мы помним...  — Ладно, что будем делать?  — Смотрите, эти три дерева являются несущими, если отрезать канаты, то конструкция сложится как карточный домик.  — Зачем строить конструкцию из карт, она же будет крайне ненадежна. — Мы чуть ли не синхронно закатили глаза.  — Проехали, за дело парни... и девушки.  Мы тихо и незаметно, как и подобает ниндзя, забрались на крышу здания. Синий и белый ниндзя уже отрезали два каната, остался один.  — Коул, подожди, когда мы уйдем из домика, не режь канат! — Кивок, но это соглашение тут же забылось, ведь над ним уже взяли полный гипноз. Чёрный ниндзя спрыгнул к нам, его глаза были красными, что свидетельствовало о том, что до него не достучаться. — Никто отсюда не уйдёт, пока не пообщается со мной. — Мы стали пятиться назад. Парни пытались достучаться до него, но это не получилось, а ещё Джею прилетел прямо в лицо удар ногой. Кай чуть не вылетел с крыши, но мы с Зейном успели его поймать. Мастер молнии использовал своё золотое оружие, но привести Коула в себя не получилось вновь, так ещё он стал более агрессивным. Как бы я не вылетела с крыши сама или мне не отсекли голову этой самой косой. Джея благополучно столкнули, и он, ухватившись за лиану, спланировал на предпоследний этаж. — Похоже, этому дому недолго осталось!  Коул быстро добрался до последнего дерева, на котором держалась вся эта конструкция, и уже хотел перерезать канат, как вдруг заиграла мелодия флейты. Ния с сенсеем прилетели на драконе. — Мы уходим, сейчас здесь все рухнет! — Несколько раз нам повторять не нужно, мы по-быстрому все запрыгнули на дракона. Сенсей в корне прирезал все вопросы о флейте, ведь монастырь остался без охраны. Мы полетели домой. Точнее, к остаткам дома. Потому что, когда мы прилетели, монастырь был сожжён. — Опоздали, это змеи.  Драконы были выпущены, а огонь потушен. — Все наши тренажеры сгорели.  — Видеоигры сгорели!  — И они вернули свой посох...  — Что теперь делать?  — Агх, если бы вы не пошли за той дурацкой птицей, этого бы не случилось! — Красный ниндзя указал рукой на нас.  — Кай. — С упрёком попытался пресечь обвинения мастер.  — Нет, сенсей, он прав, из-за вас все мои рекорды стёрлись!  — Рекорды? Серьёзно? Ты издеваешься?! Мой дом, в котором я провела хоть и малую, но часть своей жизни, сгорел, а тебе важны какие-то игры?! Это ничтожная утрата, и не надо винить нас в этом! — Как им вообще могут быть игры важнее семьи? Что за придурки!  — Они не ничтожные, это ты такая! — Я опешила.  — Это урок, и мы должны его усвоить.  — Урок для нас? Ничтожная утрата? Да что с вами? Мы решились абсолютно всего! — «Но не семьи», хотела добавить я, но передумала. Было жутко обидно.  — Хватит! Мы все виноваты, Лилиан и Зейн ваши брат и сестра, немедленно извинитесь! — Мои глаза застелила пелена слёз. Зейн, кажется, снова увидел сокола и, взяв меня за руку, повёл к дракону. Мы улетели. Снова за соколом, но мне было всё равно. Как какие-то видеоигры могут быть важнее настоящей семьи? Я не понимаю.  Прилетев, мы спустились с дракона, но я ничего не замечала, меня полностью поглотила горькая обида от их слов. Я прокручивала этот момент раз за разом и думала: «А могла ли я ответить им как-нибудь по-другому?», но увы, мой вспыльчивый характер не позволил бы мне подумать над ответом. Пока я окунулась в свои мысли и переживания, мастер льда неизвестным образом сумел приготовить фруктово-ягодный пирог. Оставив меня наедине с собой, он попросил меня подождать немного, а сам ушёл.

***

Обернувшись, парни не нашли взглядом ни Зейна, ни Лили. Они улетели. Повисло тяжелое молчание. Трём ниндзя было искренне жалко, они наговорили им столько гадостей. Любой бы обиделся, а тем более девушка. Сидя около костра, они ели что-то очень похожее на ящериц или змей. — Эх, что же мы едим?  — Тритонов... — Произнёс Коул с особым отвращением. — Неплохо для чего-то, что живёт на болоте. Выкинув свою порцию, мастер молнии кинул камень в банку, попав в неё. — Ха-ха, новый рекорд!  — Помните, мы должны быть благодарны за то, что имеем.  — А что мы имеем? Наш дом сгорел... — Последнее слово чёрный ниндзя произнёс с особой горечью.  — Знаете, я не скучаю по дому, зато мне не хватает Лили и Зейна. — Смотря на костёр, во взгляде красного ниндзя прослеживалась печаль.  — Да, я скучаю по Лили и Зейну...  — Зейн? — Спросил Ния.  — Да, это белый ниндзя, умный, но странный.  — Нет, Зейн! — Ния указал рукой куда-то за спины сенсея и Коула.  — Зейн! — Все определённо были рады, но кое-кого не хватало, что ребята сразу заметили.  — Где Лилиан? — Задал интересующий всех вопрос мастер.  — Она ждёт, пойдёмте я вам кое-что покажу, думаю, вы будете довольны. Не извиняйтесь, я не обижаюсь, но Лили, кажется, очень задели ваши слова. Насколько я помню, когда я уходил, она плакала. — Парням стало совестно. Какие они герои, если довели ни в чём не виноватую девушку до слёз? Вот именно, что никакие.       Пробираясь сквозь большие камни и пески, они шли по направлению к закату. Пройдя ещё немного, группа увидела на фоне заката и песков заброшенный и всеми забытый корабль. Из верхнего окна доносился запах свежеиспечённого пирога.  — Давайте поторопимся, я испёк пирог, но не знаю, остался ли он ещё. Ведь я слышал, что женщины и девушки способны заедать стресс и злость, поэтому нужно спешить.   — Зейн, я не думаю, что Лили, даже в глубокой обиде, оставила бы нас без ужина. — Мастер Ву по доброму усмехнулся. Нет, точно не Лили, она бы не съела весь пирог в одиночку. Слишком совестливая.   Парни с замечания белого ниндзя засмеялись. Кто угодно, но не Лили. Это знали все, но исключать возможность того, что забывшись в стрессе, она бы съела весь пирог, никто не исключал. Поэтому все поспешили в их новый дом, чтобы принести свои извинения единственной девушке в их компании и поесть нормальной еды, а не каких-то тритонов неизвестного происхождения.  Солнце садилось. Атмосфера начала потихоньку восстанавливаться, после принесённых извинений и договора о том, что парни сами будут делать всю работу по дому. Ребята общались и шутили, а возле корабля, раньше одиноко стоящего в пустыне, но теперь наполненного жизнью, проходил маленький мальчик. Посмотрев в сторону шумной компании, в его взгляде отразились разные эмоции: горечь, грусть, тоска. Он не был никем замечен и, возможно, он так бы и остался стоять там, наблюдая за теплой и приятной атмосферой, что царила в их большой семье, но, вспомнив поставленную им же самим цель, он поплелся медленным шагом к своей следующей точке назначения.