***
Больше Минсу ему не даётся. Совсем. Он прячется между кроватями, а когда его окликают, притворяется что очень увлечён созерцанием потолка или разглядыванием какого-то пятнышка на стене. От этого становится плохо.
Их маленький спектакль – шанс хотя бы иногда обмениваться взглядами, словами, невзначай прикасаться, иметь возможность быть чуточку ближе – достигает апофеоза, теряя одного из ведущих актёров.
Минсу не желает продолжать этот маскарад – Танос никак не может на это повлиять. Даже если очень сильно хочет. Даже если желание вновь прижать мальчика к себе, становится настолько абсурдно жаждущим, что начинает причинять почти физическую боль.
Танос справляется с этим так, как умеет.
В ушах поднимается гул –
без Минсу ему плохо – глухой шум давит на черепную коробку, сжимает голову в тисках – хочется биться гудящей башкой прямо о стену. Субон не отказывается себе в удовольствии.
И Нам-
цу прикладывает – не со злости, нет – развлечения ради.
Тот глядит на фигуру 230-ого собакой побитой – кинутся хочет, но не будет. Пасть не раскроется укусить
кормящую руку.
Теперь –
без Минсу, маячившего поблизости – одиночество ощущается гораздо острее. Раньше справляться было проще – наркотики умело сглаживали все опасные углы. Сейчас самая крепкая доза, не давала никакого эффекта.
Нам-..
су(?) снова пропускает удар. Всего-то легкая затрещина – профилактическая, ну, что бы не втыкал – а рожа у 124-ого такая, как будто Танос прикончил всю его семью, прямо у того на глазах, и станцевал на их могилах.
124-ый номер на кофте – бельмо на глазу – раздражает, цифры и их порядок бесят, потому что...
у Минсу 125-ый. Сука.
В третий раз Нам-
как-то-там – оказавшись шустрее – вовремя успевает пригнуться. Рука со свистом пролетает в миллиметре от зализанной макушки. И это уже перебор. Ведь если бы Танос попал - это закончилось бы очень печально. А в его планы точно не входило, (очередное) убийство соратников – повезло хоть что Нам-..
нам оказался умнее зубочистки.
Для Субона это действительно стало открытием.
– Да что с тобой такое!? – психует тот. Даже скалится пытается, забывшись, но вовремя приходит в себя. Помнит прекрасно, кто кому кости обглоданные подкидывает – Ты это.. – заднюю даёт, заметно смягчившись в голосе, переигрывает правда - перегибает с беспокойством, а на дне мутных, тёмных глаз - страх осел, что
веселящую отобрать могут и тогда "всё, приплыли" – Из-за бабы той, да? Сен.. Семи?
Се–
кто-нахрен-такая–ми? А потом как осенило, точнее Нам-.
.эээ.. подсказал – парень сегодня в ударе, не уж то отыскал всё-таки, первые ступени лестницы эволюции – «та, что они в последней игре опрокинули».
«Семи» – «380-ая» надо запомнить. Это же та девчонка, которая вечно где-то трётся с
его Минсу.
Она ведь его нашла, среди толпы неприглядных лиц, отыскала – пока сам Танос и ухом не повёл, даже внимание не обратил – выбрала именно его, выцепила скромного юношу и принесла, подавая Субону на блюдечке.
Покрасовалась находкой, а отдавать не захотела. Ну что за дела! Stupid bitch..
Собака-Нам(и это уже издевательство) на периферии почувствовал, повисшее в воздухе напряжение и, смекнув что первый удар, определённо достанется ему, попытался разрядить обстановку – предусмотрительно отстраняясь на пару сантиметров, оставляя между ними расстояния в два с половиной человека.
– Да ладно тебе, я же говорил что эта девка - тупая сука – "мысли читаешь" подумал репер-
неудачник и тут же ощетинился, не желая даже допускать мысль о том, что рассуждает в точности, как это
одноклеточное,..фу – И крутые парни вроде тебя, явно не в её рационе – последние слова он из себя выдавил с напускным презрением, как будто эта Семи перед ним лично провинилась.
Хотя хер его знает, может хрупкое, мужское эго действительно так сильно пошатнулось – после трёх минутной перепалки с реально думающим человеком – что теперь, душевное спокойствие Нам-
вам-гю могли вернуть только извинения.
И, кажется, вывод со "ступенями эволюции" был слишком поспешным.
С их места "под солнцем" можно было разглядеть только спины, общего количества, игроков. Танос начал заинтересовано вглядываться в каждую фигуру – воротить начало от седьмого силуэта покрытого испариной, взмокшей от пота шеи или того хуже.. Придурок рядом явно пытался над ним глумиться.
А потом, как то само собой, получилось вычленить из беснующейся толпы, шляющихся туда-сюда идиотов, двух человек - пытающихся казаться настолько маленькими и не заметными, насколько это вообще возможно.
"My sweet little Minsu.." – первый на ком фокусируется чуть мыльный взгляд.
А всё таки, с какой стороны не переглядывайся, под каким углом не рассматривай - он так и будет казаться чересчур хрупким на фоне всего остального, слишком аккуратным, будто фарфоровым.
Ненастоящим.
Затем, секундой позже, на угловатое плечо ложится мелкая – совершенно не красивая – рученка и сладкое наваждение рассеивается. Тлеет и несуществующим пеплом разносится по комнате. Оседает и сходит окончательно.
Отпускает.
Семи в
мире Минсу выглядит неуместно, неправильно, но ведёт себя так, как будто бы имеет полное право там находится. No, bitch, no and no again. Она портит Таносу весь вид – и настроение.
Супер. Прекрасно. Просто, блять, восхитительно. И как от чего-то, настолько мелкого – как букашка – может быть столько проблем?
Она наклоняется ближе к чужому – очаровательно выглядывающему из-за тёмных прядей волос – ушку и что-то щебечит – на своём,
курином – бесцеремонно нарушая все личные границы Минсу, а он это просто ненавидит и он.. Сидит смирно, вытянувшись по струнке, слушает внимательно. Даже не дёрнулся, когда 380-ая – без предупреждения – пальцами
бережно проходится по прямой спине. Похлопывает в области лопаток.
Что-то больно ухает где-то под рёбрами. И ещё раз. Немое «Ау!..» когда кольнуло особенно сильно. Кажется он заболел. Может быть аритмия?
Непоследовательная. С диапазоном в год с лишним.
Последний такое случалось, когда
Минсу ушёл – когда
Чхве Субон его отпустил.
"
Ещё не надоело наступать на одни и те-же грабли?" – злорадствует голос в голове. Почему-то
противно мягким, тоненьким
голосом Семи. Фу...
Стало херово.
В этот раз – сидящий поодаль – Нам-
вам-гю, среагировать не успевает.
***
Минсу по природе своей - пацифист, но ситуация располагает, слегка пересмотреть свои взгляды на жизнь. Семи говорит быть готовым ко всему и засовывает ему в карман столовый прибор. Не просто так им в набор с едой – суши в фольге – железную вилку положили. Нет. Это было сделано целенаправленно, что стало очевидно, когда в туалете завязалась драка.
Их просто сталкивают лбами. Все эти публичные голосования – чистая провокация. Продуманный кем-то ход. Очень удачный, стоит заметить. Начиная с сегодняшнего дня, безопасно было только «нигде». Раньше общая комната казалась Минсу надёжным местом, где они могли бы отдохнуть после игр. Сейчас она напоминала клетку.
Но спрятанная в тени, поджидающая на каждом углу опасность не останавливает Минсу, когда, уже за полночь, приспичивает. Крайне глупый поступок, он знает.
И напоминает себе об этом в тот момент, когда входная дверь хлопает и в помещение, ленивой походкой заходит – тот, кто уже успел послать ему сотню, а то и тысячу взглядов –
Танос.
125-ый бегает от него с последнего испытания, что репера крайне огорчает – "
а эту суку Семи ты не избегаешь" – камнем по стеклу, осколками на дне глаз. Но Минсу этого не видит – слишком сильно занят, пытаясь отмыть несуществующую грязь.
А Субону и злится и смеяться хочется – это же он, один из зачинщиков той потасовки. Чуть на смерть 333-его не забил. Хотя, как будто бы, стоило дожать. И бабе бы его одолжения сделал – она же бедная, от этого идиота столько натерпелась – и денег к выигрышу бы прибавил.
Из-за их перепалки разгорелся конфликт интересов, но Мëн-крипта-Ги кулаками махать начал первый и это автоматически сняло с Таноса всю ответственность за случившееся.
Вообще хреново получилось. Он только вмазался, в голове каша, язык заплетался, бормочет что-то невнятное, то ли на корейском, то ли на английском – а думает вообще на латыни – и тут такое чудо. Ну он и вспылил, потому что мерзко стало, когда
его мальчик – испугавшись попасть под горячую руку – так доверчиво спрятавшись
за чужой спиной, нырнув в толпу.
Повезло ещё, что все живы остались - и относительно целы.
– My baby.. – он вальяжно подваливает к Минсу сзади, руки по обе стороны от тела ставит, отрезая все пути к отступлению. – How are you, kitten? – юноша вздрагивая от ласкового шёпота, прямо над ухом, и наконец поднимает на Таноса, чуть растерянный взгляд. Зрачки – расширенные на столько, что не видно радужки глаз – отвечают за него. Он хмыкает и носом мажет по виску – ему нравится естественный аромат Минсу – Ты так и будешь меня ignore?
Минсу из последних сил сохраняет спокойствие –
ему это всё не нравится – поворачивается, в лицо заглядывает и смотреть старается так, будто перед ним не
любимый человек, а пустое место. Уже по привычке губы надувает.
– Прекрати..– тянет не хотя.
– Oh, so you can talk? – обида медленно отравляет, бежит по венам, разгоняет кровь. "
А с 380-ой он болтает более чем охотно". Сука. – My boy..Что я делаю не так?
Минсу безвольно опускает плечи, он не знает что ответить. Ему нечего сказать.
– Отпусти.. – и опять такое лицо делает, как будто ему это всë боль причиняет. Оно и причиняет. Минсу в принципе, по отношению к Субону испытывал обширный спектр эмоций.
Танос начинает закипать. Ладони медленно сжимаются в кулаки. Но Минсу боится, когда на него злятся. Ага, а ещё –
просто-ненавидит-когда-нарушают-личные-границы. Но Семи он ненавидеть не начал.
– ..Какого хрена, Минсу? – руки сами собой цепляются за ворот кофты, ткань собирается гармошкой, цепляет футболку, чуть оголив низ живота.
Он прижимает Минсу к себе, держит так крепко, что не вырваться и выплёвывает гадкие слова, тёплым дыханием щекочет кожу:
– Неужели эта stupid whore, смогла удовлетворить тебя better than me? – голос меняет интонацию, пропитанный горечью обиды, преобретает стальные нотки. У Минсу сердце уходит в пятке, кровь отливает от лица, он бледнее и в этот момент – рядом именно с этим человеком, ему становится
действительно страшно – Ну и кто из вас freaks, кого fucking? Хотя можешь не отвечать, всё и так ясно. I know как сильно do you like dicks.
Больно. Как кто-то, кто буквально днём глядел на тебя с таким обожанием, может сейчас говорить такие ужасные вещи? Да ясно кто.
Наркоман – клявшийся в том, что бросит.
Чхве Субон однажды посадил в нём эту мысль – "
бывших наркоманов не бывает" – и сам заставил в этом убедиться.
К счастью Минсу уже привык в нём разочаровываться. Честно-честно привык, и колючие слова – слетевшие с губ
любимого человека – правда не задели. Так просто – вырвали сердце, кинули и растоптали –
пустяки. Минсу очень давно запретил себе плакать из-за бывших,
но ситуация располагает, слегка пересмотреть свои принципы.
Хрусталики выступают в уголках глаза. Особенно крупная слезинка трепетно дрожит и первой скатывается по щеке. Тело заходится в беззвучном рыдании. Отчаяние наступает на горло гордости и Минсу всхлипывает – уже всё равно, пусть смотрит и радуется. Танос же этого добивался? Так пусть любуется – Минсу не жалко.
– У-убери руки.. – совсем тихо, почти истерично. Потому что ему
обидно и больно. Очень-очень больно. Его душат не руки – а всепоглощающее чувство безысходности, на грани с паникой.
Осознание содеянного приходит медленно. Тупой болью в области затылка.
– Минсу.. Эй-эй, посмотри на меня..чш-ш – кулаки разжимаются, отпускают, и 125-ый наконец-то, вновь ощущает землю под ногами, сухие ладони быстро обхватывают, мокрое от слез, лицо, большими пальцами гладят щеки, стирая влажные дорожки – I-I didn't want to – в самом деле не хотел? – That's not what I meant to say.. – он был зол на кого угодно, но точно не на Минсу.
Субон хотел навредить любому игроку – 333-у, 380-ой, да хоть 124-у, не важно – но почему-то сделал это именно с Минсу.
Так кому там, какая то девчонка эго ущемила?
125-ый медленно осел на пол, 230-ый, придерживая того за дрожащие плечи, опустился следом. Минсу больше на него не смотрел, только трясся и изредка всхлипывал. Субон не знал что ему делать - это был первый раз, когда всё обернулось..вот так.
Обычно Танос становился тем, кто бьёт морды обидчикам его малыша, защищает его от всех возможных неурядиц реального мира, косячит в меру - а потом идёт к Минсу и тот обнимает, пальцами перебирает крашенные пряди и тихо шепчет, что тот «дурак» и добавляет «не стоило», но стоило ведь и ещё как. Потому что потом, когда чуть спадёт волнение, губы Минсу тронет нежная улыбка, он обязательно поцелует и скажет как сильно любит.
Это был уклад к которому Танос привык. До того как Минсу ушёл, даже до наркотиков и долгов – оставалось что-то светлое, не запятнанное, и так сильно хотелось это сохранить, исправить всё, вернуть. А получилось.. только разрушить. Его мальчик был безутешен и всё, что Субон мог сделать – это быть рядом и гладить, бережно прижимая к себе. Целовать в макушку и говорить о том, как сильно любит.
– I'm sorry. Sorry.. My boy. I really love you, очень сильно. I'm losing my mind without you.. Damn, я так виноват.. God, baby, I'm sorry..– тараторит невнятно.
– Дурак.. – отзывается шёпотом, в области грудной клетки, тёплым дыхание где-то рядом с сердцем.
