Prison

У Томми всегда отсутствовало понятие времени. Хотя что там времени, будучи чем-то увлечённым, он мог не замечать смену дня и ночи. Тем не менее, Дрим сказал, что они вместе трое суток. Тогда услышанное казалось повторным ударом под дых, когда Томми ещё не отошёл от прошлого. "Целый день, Томми", до сих пор у него вертелись в голове эти слова, и он только начал принимать их, а Токен опять загонял его в угол. Ногти блондина болезненно цеплялись за обсидиан, заставив его наконец отвлечься. Дрим не сидел напротив него, не сидел рядом, да и кажется в целом не был заинтересован в нем. Хотя, может, зеленый просто искоса смотрит на него из-под этой блядской маски. Если бы было куда, то Томми с раздражением сплюнул бы сейчас, но все, что он мог, это начать перебирать пальцами углубления и неровности пола. Нельзя было сказать точно по чьей инициативе начинались конфликты в камере. Хотя, конечно же, можно было бы сказать "Томми", но тогда вы были бы записаны в список подсосов Дрима, ведь это именно он провоцировал парня, очевидно, что своим присутствием, банально своим молчанием. — Ты не голоден, Томми? "Ты не голоден, Томми?", передразнил у себя в голове младший, но вслух сказал другое. — Что за пик щедрости? Дрим выдохнул так громко, что парень почувствовал лёгкий ветерок или это был шум от лавы, или все-таки ничего реального. — Обычно от стресса хочется больше есть, ну или наоборот... – начал мужчина, и Томми закатил глаза, предвкушая окончание фразы. — Но аппетита в тебе не убавилось, как я заметил. — Иди нахуй. – машинально ответил младший. — Другого от тебя не ожидалось, – с разочарованием сказал Дрим. — Потом же сам будешь просить. Нос блондина дёрнулся, пока он с силой сжал кулаки, вскочив с пола. Он всегда делал это не задумываясь, готовясь толкнуть или стукнуть обидчика, но расстояние между ними было слишком большим для маленькой камеры. Наблюдая за тем, как Дрим направляется к койке, Томми доказывал себе в очередной раз, что убийство зеленого - это плохой вариант. Просить. Это слово вертелось в голове не утихая. Если Дрим надеется поспать, то Томми будет его будить каждые пятнадцать минут, издавая все возможные громкие и противные звуки, которые может, кидая его книги на пол, в стены, в самого Дрима, он будет делать это, чтобы старший просил о покое. Хотя последнее действие уже лишнее... В итоге Томми просто садится на пол. Это жалкое зрелище. Он может доставать Дрима, когда тот бодрствует, а не спит, когда мужчина сам захочет поучаствовать в ссоре, а не пытаться уснуть, когда зелёный будет видеть парня перед собой, и Томми ещё громко позовёт его перед этим, убеждаясь, что Токен видит и слышит его. Нужда ли это во внимании? Нет. Скорее инстинкт самосохранения, который редко, но метко срабатывал у парня. Вряд-ли выйдет что-то хорошее, если трогать человека во сне, особенно вряд-ли, если это Дрим, человек, который убивал и судил его, когда Томми просто веселился. Точно неизвестно, сколько времени прошло с того момента, как Дрим лег спать, по крайней мере Томми надеялся, что это обеденный или ночной сон, но точно около часа. Почему блондин решил так? Из-за лавы. С промежутком в три минуты она издавала один и тот же похожий звук, откуда Томми это знал? Он считал. Такая концентрация была ему не свойственна, но где-то он слышал, что счёт помогает унять тревогу. Отвлекаться на что-то всегда было полезно, и Томми знал это. Он быстро увлекался чем-то глобальным, но также быстро уставал от этого, и именно маленькие отвлечения помогали ему поддерживать интерес к делу. Сейчас тоже нужно было отвлечься, Дрим явно не заслуживает стольких мыслей о нем. Достав единственное возможное развлечение для себя, Томми взялся за перо. Он взял эту книгу, когда Дрим уснул в первый раз. Никаких замечаний или упрёков не было брошено ни разу, и если Дрим даже не пошутил насчёт этого, то это значило, что Томми мог продолжать гордиться тем, что украл что-то у старшего. Обложка книги уже была испачкана его чернильными отпечатками. Он плохо писал, ибо его никто не обучал подолгу, и часто забывал, что чернила не сохнут моментально. Его пальцы просто старались удобнее взять книгу, а потом он боялся, что оставил отпечатки где-нибудь на своей коже или одежде. Было страшно не отмыть что-то и что Дрим заметит это, ведь он всегда замечает всё. Открыв книгу, Томми не спешил писать, а начал просматривать страницы. Иногда он не понимал, что написал, но четко знал, что там должно быть написано. Никаких умных или интересных записей тут найти было нельзя, и Томми сам сказал бы это, несмотря на всю испытываемую злобу, от того, что его зовут глупым. Изначально младший вёл издевательские записи, шутил над тем, что он сидит тут уже месяц и уже забыл, какого цвета трава. Ирония - это лучшая шутка. услышал он когда-то и наверно это было правдой, иначе бы он не чувствовал себя хорошо от написанного им абсурда. Потом все перешло в список из ста способов убийства Дрима и пускай Томми придумал только 25 (пока что!) у него уже были мысли увеличить количество планов до 150. Беглые параноидальные записки и вот оно! Новый открывшийся талант парня - рисование комиксов. Было не сложно догадаться об их мотивах, высмеивание Дрима, экранизация некоторых способов его убийства, небольшое приключение с Таббо. Томми задержался, увидев как чернила смазались, да он поспешил закрывая книгу, но всё из-за Дрима, кости которого неестественно щёлкнули когда он спал. Тем не менее был один изъян у этой книги - она заканчивалась. И ещё в прошлый раз Томми заметил это. Свободными оставались только пара страниц и что тогда увидев это, что сейчас, парень смотрел на них с пустой головой. Это зрелище было опустошающим, оно вызывало у блондина отвращение или скорее страх, нет это явно были сомнения. Веселье имело свойство заканчиваться и это заставляло Томми думать. Думать не о хорошем. "Я останусь здесь?" "Это ведь изначально было моим местом?" Отбрасывая эти мысли Иннит напоминал себе что мог стащить ещё множество книг. Нет, даже лучше - он мог класть испорченные исписанные книги назад и брать новые. Уже завтра, когда его выпустят с извинениями, он будет ждать момента, когда Дрим возьмёт новую книгу и обнаружит что она уже заполнена. Скорее всего он будет озадачен, может посмеётся, возьмёт другую и увидит что она опять заполнена. Сколько раз он повторит эти действия, прежде чем осознает что ему больше не в чем писать? Какая у него будет окончательная реакция? Может Томми поспешил, сказав что больше не навестит его? Да, потом он обязательно придет подразнить Дрима. А ещё он съест всю еду, или избавиться от неё, чтобы Дрим голодал и мучался в ожидание новой провизии. Конечно же он обязательно сделает это всё, но чем же можно заполнить эти две страницы и стоит ли это делать, на случай если завтра его не выпустят. *** Лёжа в постели, Дрим не спал, наоборот, он засыпал, сидя на полу, после того как откладывал книгу и убеждался, что его сокамерник опять задумался. Может, чуть позже он сменит стратегию, когда достаточно убедиться, что Томми не будет пытаться сделать что-то плохое, пока он спит. По наблюдениям Дрима, Иннит тоже сменил привычную для себя жизнь и был более активным, когда Токен спал, нежели бодрствовал. Может, в будущем они будут спать в одно время, хотя не стоит говорить об этом так, будто парня не заберут, придя в следующий раз. Сейчас Дрим смотрел на часы, которые он теперь всегда клал перед собой. Прошло не так много времени, всего лишь полтора часа, но он уже не выдерживал того, как у него все затекло. Он подвигал пальцами руки, которая прикрывала его живот, тонкая роба еле отделяла отросшие ногти от кожи, а они стремились впиться в бок, да хоть во что-то, лишь бы не оставаться без дела. Через пару минут он позволил пальцам другой руки перебрать свои волосы. Он даже слегка зарылся в них, нашел небольшой шрам на затылке. Но это не помогало, ему хотелось сменить положение руки, убрать ее вообще, чтобы больше не чувствовать, как сильно маска давит на лоб. Он ненавидел эту позу, но ведь во сне она не досаждала настолько. Это потому, что во сне двигаются, - напоминал себе Дрим. Но он отвратительно умел притворяться спящим, если его тело не было прикрыто чем-то. Он превосходно умел выжидать, мог терпеть затёкшие конечности и игнорировать свои физиологические нужды. Обычно тогда люди и путали его со спящим, но когда приходилось притворяться, то Токен чувствовал, насколько он неестественен и напряжён. И все же он продолжал эту дурацкую игру. Продолжал, чтобы не видеть, как Томми разрывается между тем, чтобы спровоцировать конфликт из-за подступающей истерики или опять начать драть себе что-то на пальцах, будто рассматривая их впервые. Дрим знал - парень боялся собственного сна. А Дрим боялся уснуть на постели, ведь тогда очень скоро Томми нападет на него, но он не нападал. И Токен продолжал прикрывать свои уязвимые части, ожидая этого момента, чтобы поймать парня, напугать его и тем самым научить так не делать. А Иннит сходил с ума, наблюдая за тем, как Дрим просто сидит на полу часами, и мужчина знал об этом. Пошел второй час, и старший наконец аккуратно обернулся назад. Полчаса назад Томми перевернул последний лист, за все время он не написал ни слова, и это могло означать лишь два исхода. И все же блондин спал. Находясь здесь Дрим научился вставать почти бесшумно, единственное, что сейчас шумело - это его хрящи. Трещало все, чем мужчина двигал, и это из-за того, что он был напряжен. Во сне слабы и двигаются, - напоминал он себе. И будто в подтверждение этому ноги Томми бегло колыхнулись, слегка опускаясь на пол. Невольно мужчина вспомнил, как животные бегают во сне, перебирая лапами. Он слышал, что у людей в такие моменты глаза мечутся под веками, но убедиться в этом было невозможно, ибо парень спал с опущенной головой. И Дрим отметил для себя, что шея Иннита явно затечёт, если он не сменит положение. Подойдя ближе, мужчина присел на корточки перед Томми, мальчишеские руки, опущенные в пол, были чисты. На этот раз парень уснул спокойно. Оставив хлеб рядом, самое питательное, что имел при себе Дрим, он неожиданно заметил сжатое перо в ладони. На мгновение дыхание Токена сбилось, сердце забилось так, будто он услышал что-то о своем освобождении. Блуждающий взгляд сам проследовал на слегка опущенные колени младшего, под опущенной головой Томми лежала книга. Дрим хотел света в комнату прямо сейчас и немедленно. Ему нужно было увидеть хоть что-то большее, чем бледные листы. Он медленно наклонял голову, щурил взгляд и вертелся вокруг парня. Словно животное, увидев что-то неестественное, он пытался как можно лучше рассмотреть новый объект, ища лучшие углы обзора. Оба листа пусты. Более того, они еще видимо мокрые из-за слюней парня. С разочарованием Токен вернулся к своему привычному месту. Холод обсидиана не мог заглушить его злобы. Он мечтал об этой книге, он молчал и выжидал, когда Томми заполнит ее. Надеялся, что парень положит книгу назад в сундук, прикрыв ее другими и на замену возьмет новую, но младший не делал этого, и мужчина не знал, сколько он выдержит еще. С каждым днем, да что там, с часом, Томми мог исчезнуть из камеры, забрав с собой рукопись. Дрим достал все свои вещи из инвентаря. Небольшое количество яблок, собственная книга, часы. Что он может предложить взамен этому парню? Явно нельзя торговаться едой, Томми и так отказывался от нее, лишь бы не брать ничего из рук масочника. Часы? Это могло сработать, но это было бы омерзительным подарком. У младшего нет внутренних часов, еще на свободе это было видно, и Дрим специально не оставил ему настоящих. Иннит определенно нуждался в них, но было очевидно, что, имея доступ ко времени, парень начнет сходить с ума, считая минуты, проведенные здесь. Книга Дрима была мусором. Младший сам скажет об этом, если бы он хотел ее, то взял бы уже исписанную. Тело чесалось, а кости зудили. Дрим может взять книгу сейчас просто вытащив её, возможно, слегка дёрнув парня. Томми спит крайне крепко. Иногда он даже не слышит, как открывается сундук. Он ниразу не проснулся, когда Дрим был рядом. Томми полностью беззащитен во сне. Токен глубоко вдохнул ртом. Теплый воздух мешался с запретом. Сейчас нельзя враждовать. Собирая вещи назад, мужчина повторял практику с вдохами. Он научился этому у Техноблейда. Просто подсмотрел. Если бы ему сказали, что Кровавый Бог занимается подобным, то Дрим рассмеялся бы во весь голос. Но когда он наблюдал за этим, полностью замерев от слов друга, зелёный был уверен - смеялись только голоса Блейда. Ладно. Покончив с любыми плохими мыслями, Дрим взялся за свою книгу. Он разберется с Томми позже, нельзя столько думать об этом парне, ведь ничего хорошего из этого никогда не выходило. Да и он уже начинал скучать по шарканью пера. За все время, что он провел здесь, этот звук означал что-то вроде спокойствия, нет, скорее контроля. Писательство было единственным подвластным ему делом, оно было единственным, что ему оставили, и единственное, что останется после него. Приятный и уже столь родной звук сливался с сопением Томми. Изначально это мешало Дриму, следом стало отдушиной, ведь если парень сопит, значит он наконец спокоен. Сейчас же Токен был уверен - потом он будет скучать и нуждаться в этом звуке. Мысли плавно переливались с одной в другую, иногда перегоняя беглое письмо Дрима. Наверное, Томми тяжело в закрытом пространстве. Наверное, ему было бы хуже, останься он тут один. С одной стороны, это оказалось жестоким наказанием даже для Токена, с другой, это Томми Иннит, человек, испортивший слишком многое ради забавы, тот, кто не умеет признавать ни одну из своих ошибок и принимается винить каждого, стоит глянуть на него не так. Да и в любом случае, никто бы не оставил этого парня в таких условиях навсегда, так что это все-таки не жестоко. *** Томми бесило писательство Дрима. Он постоянно таинственно заканчивал это дело, замечая, что парень проснулся и принимался просто сидеть, дразня своим молчанием. Хотя, возможно, сейчас младший был не так зол на зелёного или оранжевого на данный момент? В любом случае, забытая на руках книга была полностью проигнорирована. Но Томми знал - это ему ещё окупится. — Ты оставил еду – с фальшивым вызовом спросил Иннит, накрывая обложку книги руками. Он не знал, что делать с ней. Прятать вроде уже не имеет смысла. — Ты поверишь мне, если я скажу, что это был Сэм – с лёгким задором ответил Дрим. — Попизди мне, – со всей желчью сказал Томми. Хотелось добавить, что Сэм забрал бы его, а Дрим остался бы тут, но это было бы уже слишком жалко. Поэтому парень задал существенный вопрос. — И тебе типо плевать, что я взял твою книгу? — Я сожалею, что не застал момента, когда ты начал бы ее есть. – мужчина поднес указательный палец к маске, где мог бы находится рот человека. Томми не потребовалось много времени, чтобы стыдливо скорчиться, принявшись вытирать подбородок, будто все слюни, что он напускал, уже не высохли самостоятельно. Дрим зашёлся в добром смехе, заставляя младшего злиться ещё сильнее. И, к сожалению, Томми раньше услышал более знакомый, самодовольный, истеричный смех, чем понял, что сделал. Бросаться вперёд было поздно и глупо. Может, притвориться, что книга ему не важна, раз он так свободно кидает ее в Дрима? Но то, как масочник схватил её ещё в полете, говорило о многом. Дрим открыл книгу почти в середине. Он улыбнулся, увидев корявый почерк. То, что ему нужно. Пробежав мельком по открытым страницам, мужчина искал что-нибудь интересное. "Они вернутся за мной?", Токен почувствовал, как лёгкие спирает, пока он смотрит на вопросительный знак, превратившийся в восклицательный, опустившись на строчку вниз. "Иногда кажется, что он не спит.". "Вилбур посмеялся бы, услышав эту историю.", Дрим негромко усмехнулся. Эти слова пахли изгнанием младшего. — Отдай! – громко потребовал Томми. — Я же оставил тебе нормальной еды, – отмахнулся мужчина, не переставая листать. Дрим бегло рассматривал маленькие грязные картинки. Он не знал, что у Томми есть задатки художника. Он и не интересовался этим. Иннит старался не наброситься на старшего сразу же. Он шёл быстро, но не мчался. Камера опять была слишком огромной для небольшой комнаты. Будто перед его лицом Дрим хлопнул книгой и убрал ее за спину. — Я сказал, отдай, – повторил парень, хватаясь за Дрима. — Успокойся! – сказал мужчина, дёрнув плечом, но в ответ не последовало желаемой реакции. Томми наоборот ещё сильнее впился в него одной рукой, а второй принялся пытаться достать что то личное, навалившись на Токена. — Томми! – рявкнул Дрим, оттолкнув от себя парня. Пока младший думал, вставать ли ему с пола, мужчина поднялся на ноги, будто давая понять, что никаких шансов больше нет. — Я хочу это себе, – заявил он. — Отдашь и можешь больше не спать на полу. — Это моя книга! – истерично воскликнул Иннит, чувствуя, как все сжимается внутри. — Я не лезу в твои, не лезь и ты в мою. — Не лезешь? – Дрим рассмеялся. Сжав книгу, он потрусил ею перед лицом парня. — Это все мои книги, приятель. — Тебе их дали, а не подарили! Томми подорвался, но не к книге. Наоборот, он вцепился в руку Дрима, которой тот хотел его отбить. Сразу же парень почувствовал, как боль ударила куда-то в переносицу, когда Токен дёрнул руку назад. Не отпуская, младший постарался впиться ещё сильнее, отдавая все усилия на игнорирование вкуса Дрима. На это мужчина вскрикнул и, выпустив книгу, схватился за волосы Томми. Расцепив зубы, парень постарался не вопить, а схватить добычу с пола. Буквально навалившись на неё, он сжался, ожидая удара или пинка. Но ничего не последовало. Дрим только шипел, что-то говорил и трусил рукой, иногда начиная ее натирать, пока Томми дрожал. Старший не совсем понимал, в истерике ли сейчас Иннит или он вот - вот наброситься на ногу, когда Токен сделает шаг в сторону. — Можешь идти под шконку, но с условием, что не будешь кусать за пятки. – сказал Дрим, возвращаясь к своему месту, не сильно отличавшимся от того, куда он послал парня. Ещё некоторое время он кривился из-за движений рукой, но когда боль притупилась и перешла в более привычную, мужчина достал свой трофей. Такое чтиво не должно было терпеливо лежать в инвентаре. Более того, раз Томми устроил такую драму, то стоило начать читать, пока он не заметил подмены. Открыв книгу с самого начала, Дрим принялся за чтение или скорее за разбор древних рукописей, прерываясь на беглые, поглядывая за младшим. Когда Томми начал двигаться, мужчина вовсе закрыл книгу и принялся за ним наблюдать. Мальчишка аккуратно поднялся и, не отводя взгляда, принялся отходить назад. — Лава. – скомандовал Дрим, указав за спину парня. Очевидно, Томми и сам знал, что она там, ибо находится рядом с ней было отвратительно. — Иди на постель, только не ешь на ней. — Иди нахуй со своими приказами, – забившись в противоположный угол, сказал младший. Мужчина только пожал плечами, раскрывая книгу. Его тормозило странное слово, которое он не мог разобрать, но мог легко найти в тексте. Невозможность разобрать написанное заставляла додумать предложение самостоятельно. Но Томми писал бред с множеством ошибок. Пропуская по несколько предложений, Дрим останавливался, когда почерк парня становился ещё более резким и нервным. Разбирая по несколько слов, он догадывался, о чем написано и перелистывал страницы, оставляя это напоследок. Оказалось, что до комиксов листать было слишком много, поэтому Токен задержался, увидев нумерацию. Целые 32 пункта, посвященные только ему. *** Впервые за долгое время Дрим засыпал улыбаясь. Изначально он не собирался спать, просто убрал книгу, оставив ее бо́льшую часть на потом. Но переизбыток чувств вымотал его, а каждый час в воодушевленных раздумьях убаюкивал. Изобретательность Томми восхищала и была прекрасна. Если бы не его характер, то с ним было бы приятно работать в команде. Конечно, его фантазии были в большинстве не реальны, но Дриму нравилось додумывать, как именно Томми залил бы его лавой, пока он спит, совсем игнорируя банальное удушение в первой идеи. Томми же долго наблюдал за Дримом, и это время казалось ему днями. Царапая чистую обложку книги, он искал то, что могло бы его успокоить. Засохшие чернила ведь могли стереться? Он не знал этого, и это значило, что такая возможность есть. Но мечтатель не написал ни слова, пока сидел с книгой, и более того, у него не было даже пера. Младший не знал, как объяснить это себе. Он ни разу не видел, чтобы Дрим перечитывал свои книги. Так что его взгляд бегал от рук старшего и до мятого пера рядом с хлебом, будто оно было единственным в камере. Закончив с книгой, зелёный вернулся к своему обычному занятию - молча наблюдать за всем. Но в этот раз он непроизвольно пускал смешки. И Томми знал, что мужчина не замечает этого, и знал, что причина не в нем. Токен вообще не смотрит на него, он обдумывает прочитанное. И зная это, Томми хотелось исчезнуть. Просто раствориться где-то. Наконец выпустив обложку, парень сцепил руки за коленями. Он не мог определить, чувствует ли он злобу или тревогу. А может, всё вместе? Его зубы все ещё болели от того, как Дрим вырывался из них и, сжимая челюсти, Томми чувствовал это ещё сильнее. Было ли Токену все ещё больно от укуса? Младший надеялся, что да. Улавливая любой звук от масочника. Томми хотелось снова кусать его, слегка пинать, будто говоря: Я вообще-то здесь! Но он принимался рвать заусенцы на себе, и для этого парню даже не нужно было смотреть на пальцы, а лишь обвести кожу вокруг ногтей. За три дня он изодрал каждый свой палец, и, признаться, он думал, что на них уже не осталось кожи. Но он все ещё находил, за что уцепиться, и это поддерживало в нем мимолетное спокойствие. Когда боль стала слишком реальной, а на пальцах и правда было что-то липкое, то Томми, наконец, заметил, как тихо в комнате. Единственные, не считая лавы, звуки, которые он слышал, принадлежали только ему. Парень уставился на Дрима, поняв, что тот закончил с мыслями, и принялся опять безмолвно смотрел на задумчивость младшего. И блондин соврёт, если скажет, что не любил момент, когда замечал это. В такие моменты Иннит принимался рассматривать Дрима в ответ, и это успокаивало его. Масочник же самодовольно сидел, не шевелясь, будто говоря: Нравится смотреть, Томми? Так смотри. И Томми смотрел. Он выучил уже все, что было у Дрима. Знал обо всем, что мог увидеть спереди, и, возможно, подметил бы, если бы чужие волосы отрасли. Он знал Дрима и со спины. Знал о шраме на шее, не большой, но слишком бледный для его грязных русых волос. Он увидел эту небольшую царапину, когда во сне Дрим опустил руку с затылка на шею, а затем повел её вверх. В тот день он поверил, что Дрим спит, а не притворяется. Тогда он и взял книгу. Наконец взгляд дошел до рук, которые Дрим никогда не мог держать в узде, постоянно меняя их положение. Кое-что новое сразу бросилось в глаза. Кровь на робе. Коричневые небольшие пятна были разбросаны на маленьком участке ткани. Дыхание Томми сбилось. Это то место, где он вцепился в Дрима. Он укусил Дрима до крови. Ещё чуть - чуть и он скажет это вслух. И будто веря в это, младший прикрыл рот. Хотелось сорваться с места и рассказать об этом каждому прохожему. Тыкнуть в это, показывая всем. Не задумываясь, он открыл книгу, желая написать об этом и потом показывать всем. Он смотрел на незнакомый почерк с шумом в ушах. По всему телу прошлась дрожь. Томми поднял голову, чтобы увидеть, как маска смеется над ним. — Прекрати, – еле слышно сказал он, то ли прося прекратить молчание, то ли наблюдение. Дрим молчал, даже не шевельнулся. Томми прикусил губу, сжимая кулаки. Тогда ему надо было выпустить одну руку Дрима и вцепиться в другую. Пока он драл бы за волосы, Томми схватился бы за прошлый укус, принося мужчине больше боли. Он убьёт его. Убьёт, чтобы тот никогда не говорил. Или он откусит ему язык. Сжав колени, парень пытался не всхлипывать громко, вообще не открывать рта, но из-за соплей было невыносимо дышать. Он ненавидел свою эмоциональность, ненавидел эту комнату, ненавидел Дрима и чуть-чуть себя. Был ли вообще смысл сдерживаться? Токен ведь видит это не в первый раз, и у него хватает самообладания уже не начать смеяться. А Томми не может даже заткнуть себя. Он скулит, словно собака, которая еще и показала свою тупость, начав кусаться. "Я кормлю тебя, дружище," - звучало в голове, и парень хотел драть на себе волосы. Животные не должны кусать тех, кто кормит их. Животные. Томми усмехнулся с этого слова, расслабляя руки. Нет, он не животное. В нем нет ничего звериного. Будто в подтверждение этому он посмотрел на свои пальцы. Да, они людские. Зверь в этой комнате только один. И это Дрим. Грязное, вонючее зверью, которое проведет свою жизнь здесь. Кто вообще его будет слушать когда-либо? И Томми опять совершил ошибку, повторив сегодняшнюю. Он, правда, не был умен, но Дриму нужно было вернуть его вещь. И Томми швырнул это так, как обычно и дают что-то животным, подобным Дриму. Не целясь, да что там, не видя ничего из-за слёз. И, видимо, только благодаря этому он попал. Попал в зелёного ублюдка, который даже не пытался увернуться, скорее всего, опять думая, что умнее всех. Вся обида и страх за сделанное ушли почти мгновенно, заменяясь заливистым смехом от наблюдения за тем, как резко и неряшливо вскочил Дрим. Будто не умея стоять, он упёрся в стену. Его грудь только и успевала подниматься и опускаться, пока тот пытался подобрать слова. Бегло осмотревшись, Токен опустил руку на плечо, будто Томми попал туда, а не в живот, в грудь. Да какая разница? Томми и не заметил, как его смех слился со смехом Дрима, а после и растворился в нем. Но, кажется, он пропустил один из вдохов, когда понял, что Дрим уставился на него смеясь. — Ох, Томми, – на одном дыхании сказал мужчина, направившись к нему. — Обиделся, Дрим? – воскликнул парень, стараясь подавить в себе дрожь. — Томми, Томми, – повторял Токен, будто собираясь ругать провинившегося ребенка. Иннит не успел ничего сказать, прежде чем Дрим преодолел такое маленькое расстояние между ними и схватил его за шею. Испугавшись, Томас не сразу заметил, что его не душат, а лишь призывают самостоятельно подняться. Аккуратно опираясь на стену и готовясь в случае чего оттолкнуться от нее. Томми машинально замер, когда, поравнявшись с Дримом, увидел, как тот резко потянулся к нему. — Хочешь быстрее или интереснее? – взяв парня за шкирку, он развернул его к лаве. Реакция последовала незамедлительно. Вопль занял собой всю камеру, и Дрим на мгновение оступился назад, когда Томми толкнул его локтями. Но масочник тоже не медлил. Прижав Иннита к себе одной рукой, он закрыл ему рот другой. — Я же попросил не трогать меня, когда я сплю, – проговорил Дрим почти у уха парня, и в этих словах было что-то болезненное и разочарованное. Томми протестующее забрыкался, пытаясь ещё сильнее отодвинуться назад, но зелёный только сделал пару шагов вперед. Было жарко и горячо настолько, что парень был уверен в том, что его слезы мгновенно успевают высыхать. Пытаясь укусить Дрима, Иннит ещё сильнее начинал чувствовать напор на свой рот. Его мычания не доходили до мужчины. Более того, он даже не пытался понять, что именно говорит парень. — Последние слова хочешь? Обещаю записать их для твоих друзей. Томми замер в надежде. Ожидание возможности говорить просто убивало. Казалось, что время замерло. Или Дрим намеренно тянул с этим. — ЯНЕЗНАЛЧТОТЫСПИШЬКЛЯНУСЬЯНЕЗНАЛДРИМПОЖАЛУЙСТА. – в истерике тараторил парень. — ДРИМПОЖАЛУЙСТАЯНЕЗНАЛПОЖАЛуйста дрим.... – кажется мужчина на мгновение ослабил хватку или это ноги Томми стали подкашиваться. Как он раньше не заметил, насколько тяжело дышать рядом с лавой. Голова начала кружиться, но, тем не менее, он не горел заживо. — я не знал дрим... – слабо повторил младший. Наконец его развернули. Томми с трудом улыбнулся. Сейчас его кинут на пол. Может обратно в угол. Если в угол, то главное - это не пытаться схватиться за что-то, иначе он дотронется до лавы самостоятельно. Но вместо этого Дрим потащил его к котлу с водой. Томми не пытался ничего сказать или препятствовать и лишь постарался набрать достаточно воздуха. До этого всего вода комнатной температуры сейчас казалась почти ледяной. Парень раскрыл глаза, но тут же зажмурился. Цепляясь за котел, он принялся толкаться назад. Дрим почти сразу поднял его голову. — Я не собирался топить тебя, – оттаскивая Томми назад, сказал мужчина. — Можешь вытереться о простыни. – усадив парня у койки, Дрим отошёл от него. Трясясь Томми опустил голову на постель. Вода сразу начинала впитываться, и парню хотелось сильнее зарыться в мокрую простынь. Он повернул голову, приложившись горящей щекой на простынь, и затрясся ещё сильнее, увидев, что Дрим идёт назад с проклятой книгой в руках. Он постарался впиться руками в матрас, будто тот мог уберечь его, но когда мужчина потянул его подняться на ноги, то Томми не сопротивлялся. Токен усадил парня на постель и сел рядом. Послышался шелест листов. — Привет, Томми, – начал Дрим с таким тоном, будто бы только что не пытался убить его. Будто это Филза вновь начинал рассказывать новую историю. — Не знаю, на что направленны мои надежды, но раз ты умеешь писать, то должен уметь и читать, верно – Дрим повернул голову парня к книге. Томми упирался в стену, но его голова все равно опускалась, и тогда Дрим положил ее себе на плечо. — Если все получилось, и при этом ты не порвал листы, то, надеюсь, скорее всего, ты стал пробегаться по тексту, и неряшливый почерк явно должен привлечь твое внимание. Ладно, ближе к сути, пока ты не понял, что тут больше пяти букв. Помнишь свое изгнание, Томми? – обернувшись на парня, Дрим убедился, что тот смотрит куда нужно. — Только глянув на тебя, становится очевидным, что страшнее всего тебе было остаться брошенным в одиночестве. Я не разделяю этого страха. Просто в подобной мне обстановке всем станет скучно и одиноко. Так что иногда мне действительно весело участвовать в наших конфликтах. Ты не то чтобы ещё больший ребенок в них, скорее тупая истеричка. Легче устроить драку, чем попросить что нужно, да? Может, в этом мы похожи. И всё же вернёмся к теме. Я хочу твою книгу, Томс, и, скорее всего, она у меня, иначе ты не держал бы мою сейчас. Я писал только для тебя с двенадцатой страницы. И, скорее всего, ты ещё не прочитал. Но я не медитирую сидя, как ты успел подумать, удивительно, как ты вообще смог прийти к этому. Признаюсь, мне тоже страшно открыто спать, когда ты в сознании. Только я не плачу во сне и наяву, как и не пытаюсь скрести ногтями обсидиан. В любом случае, я сказал это, чтобы наш обмен записями был слегка равноценен. Так что если я вдруг начну медитировать, то не испытывай судьбу, приятель. Томми глухо всхлипнул, но Дрим услышал это. Он почувствовал это своей щекой и плечом, но оставил без внимания. — Хочешь, я почитаю тебе, Томми – предложил мужчина, листая страницы назад. — А потом ты почитаешь мне. — Пожалуйста, Дрим, – попросил Томми, чувствуя, как Токен вздрогнул от своего имени, но игнорируя это.