Расскажу я вам сказку из снов Про Драконов, Птиц и Волков

Игорь Гром За маленьким Игорем присмотра было не больше чем за дворовым котом. Хоть большую часть времени он и проводил в детском саду под надзором воспитателей, всё остальное время мальчишка был предоставлен сам себе и, как любой ребёнок девяностых, всё время проводил на улице. Тётя Лена, приглядывала за ним, конечно, старалась следить чтобы Игорёк тепло одевался и кутала его в тёплую шаль, но тот всё равно умудрялся заболеть прямо перед новогодними праздниками, наевшись втихаря снега: мальчишке очень хотелось пить, а возвращаться для этого домой — нет. Вот и приходилось пожинать плоды своих спонтанных решений в кровати, с высокой температурой и красным горлом. То что его отлучили от желанной улицы, бесспорно, огорчало Игоря, но вот чай с мёдом и малиновое варенье, всё же радовали маленького сладкоежку, а забота близких побуждала желать поболеть подальше. Дима Дубин Ни одна Димина прогулка не обходилась без снеговика, причем уже имеющийся снежный житель во дворе, слепленный кем-то другим, мальчишку не устраивал и он, самозабвенно лепил нового. Катая шары, он не замечал, как те становятся просто неподъемными и Димочка звал кого-то из взрослых, чтобы вместе водрузить огромные снежки один на другой и получить первоначальную заготовку. Дима обхаживал свою будущую скульптуру со всех сторон, как настоящий художник укрепляя и замазывая снегом все стыки и огрехи, чтобы получить желаемый результат, а после брал принесенные заранее уголек и морковку из дырявого ведра и заканчивал свою композицию. Снеговик Дубину казался гигантским, хотя на самом деле, был немногим выше его самого, но все равно, по мнению мальчишки, требовал охраны. Вот, Димочка, как часовой и выхаживал вокруг него с найденной палкой, чтобы соседская ребятня не порушила его шедевр. Сергей Разумовский Для Сереженьки зима была настолько же холодным и скверным временем года, насколько и сказочным. Помимо вечно мокрых ног и текущего от мороза носа, мальчишка любил царящую атмосферу, как только на город опускалась тьма. Резко все переставало выглядеть мрачным и однообразным, а цветные огоньки отражались от снега и искрились радужными переливами. А еще Разумовский обожал снегопад и подолгу ловил снежинки языком, глядя в тёмное волшебное небо, пока его самого всего не засыпало с ног до головы. Пушистые снежинки казались мальчишке такими вкусными, манящими, прям, как пудра на свежей пышке, и он невольно представлял, что слизывает ее всю-всю. Сережа каждый день предвкушал наступление Нового года, когда в столовой детского дома их уже, наконец-то их испекут, даже если на календаре только отметили второе декабря и до настоящего праздника придется ждать еще целый месяц.   Шура Мальвина Шурочка с детства любил экспериментировать и проверять нервную систему родителей на прочность. Если ему говорили, что чего-то делать нельзя, ему непременно хотелось это попробовать и узнать «насколько» и точно ли «нельзя». Так однажды мальчишка, ведомый жаждой приключений, попробовал сосульки, висящие на водопроводной трубе, и убедился, что они практически, как мороженка, только без вкуса. Правда, после за такое он получил по попе и заработал больное горло, но, в глазах юного исследователя, победа все равно осталась за ним. А прилипнув однажды губой к металлической перекладине, в пылу жарких догонялок со сверстниками, Шура решил, что эксперимент вышел случайным и, спустя пару дней, решил попробовать качели на вкус. Те оказались, хоть и вкусными, но очень травмирующими, и воспитателю в детском саду пришлось повторно поливать дурную моську мальчишки теплой водной, чтобы спасти несчастный язык из ледяного плена.   Кирилл Гречкин Как только Кира открывал утром глаза, то летел на улицу на всех парах. Прислуга успевала его поймать в последний момент слетающего с лестницы, чтобы умыть, накормить и, как следует одеть. Мальчишка извивался, верещал, желая быстрее попасть на долгожданную улицу, чтобы проложить дорожку из следов на еще нетронутом снеге и, конечно же, прыгнуть в сугроб с головой. Вместо этого Гречкину приходилось терпеть обязательную получасовую экзекуцию и печально смотреть в окно, жуя, отчего-то, совсем невкусный бутерброд. Но, как только появлялась возможность улизнуть, Кирилл бежал к выходу. Няньки мальчишки прекрасно знали непоседливого подопечного, поэтому застегивали на нем комбинезон и завязывали шапку заранее. И вот долгожданный сугроб встречал Гречкина с распростертыми объятьями, и мальчишка, вытянув ладошки вперед, весело нырял в него рыбкой. Доставать Киру оттуда приходилось только за ноги, потому что самостоятельно выбраться он уже не мог. Вадик Дракон Несмотря на то, что Вадима пытались приучать к шапкам, он, начиная со школьного возраста, традиционно гулял без них, ныкая все это шерстяное добро в схрон у парадной. Благо организм ему достался крепкий и мальчишка не простывал даже в сильный мороз. Молодой и растущий организм Вадима после таких холодных выволочек требовал много еды, в частности глюкозы, и бабуля попросту не успевала покупать сладости, ведь внук съедал все подчистую, находя даже спрятанные от него припасы. Единственное время, когда мальчишка мог вдоволь объедаться сладким — был Новый год. Принесенные домой сладкие подарки он высыпал в одну большую кучу и уплетал все подряд. Вадику нравилось абсолютно все: конфеты с черной помадкой, пустотелые шоколадные фигурки и даже карамельки. Напоследок Вадик оставлял леденцы, которых напихивал полный рот, проверяя его вместимость и быстро рассасывал, чтобы поскорее развернуть новые. Лера Макарова Лерочка настолько сильно любила зимние прогулки, что с нетерпением ждала, когда, наконец, рассветет, и, хватая ледянку, бежала во двор на горку. Мама едва успевала укутать её в шарф и надеть варежки, прежде чем дочка уже во всю начинала резвиться на холме за домом. Макарова увлекалась, напрочь забывая про счёт времени и, чтобы её вернуть, папа спускался лично и, вёл дочь за руку обратно в тепло. Словам маленькой гулены о том, что она совсем не замерзла, конечно же, никто не верил, ибо синие губы говорили совершенно об обратном. В квартиру заходил настоящий снеговик, а шарф и шапка, ожидаемо, сползли набок. Мама тут же выставляла Лерочку обратно на лестничную клетку, чтобы сбить с нее веником весь снег. Его приходилось выгребать из-за шиворота, карманов и, ожидаемо, ботинок. И даже в рукавах и штанишках находилось «футь-футь снежочка». Олег Волков Главным интересом для Олега являлись снежные баталии стенка на стенку, с настоящими окопами и крепостями. Правда, крепостью являлась утоптанная снежная насыпь, но для детского богатого воображения это был настоящий неприступный замок, подступ к которому охранялся всеми силами. Битва за звание «царь горы» разворачивалась нешуточная, и лишь пушистые сугробы спасали юных воинов от серьезных ушибов. В пылу таких забав Волков неоднократно выигрывал, правда, при этом то терял валенок, то рвал штаны на попе, и спешил скорее домой, чтобы сверстники не засмеяли. Отец качал головой, глядя на виноватую моську сына и отправлял согреваться горячим супом, после чего учил штопать вещи, ведь настоящий боец должен уметь решать не только проблему, но и ее последствия. По мере опыта кривенькие швы становились ровнее, а мастерство снежного боя росло, так что Олегу практически не приходилось ничего зашивать.   Кирк О’Райли Кирк не особо жаловал зимние гулянки, потому что холод все равно пробирался под одежду, как бы тепло мальчишка не одевался, а ходить после с заложенным носом было удовольствием не из приятных. Вот и приходилось О’Райли метаться между желанием поиграть со сверстниками и остаться здоровым. Благо, в юном возрасте за него отвечали родители и решение о конце прогулки принималось ими, чему Кирк, отчасти, очень радовался. Жил О’Райли на небольшой горке и, когда покатый склон застывал от мокрого снега, домой приходилась практически ползти, потому что обойти вокруг, по прямой улице семилетнему мальчишке было лень, а вот лезть вверх, превозмогая трудности — нет. Так он чувствовал себя настоящим героем, хоть никому об этом и не говорил. Главное он — победитель, он добрался, а то, что при этом мальчишка десяток раз скатился на пузе вниз, остальным знать было совершенно не обязательно. Валентин Калегари Валя ждал Новый год больше любого другого праздника и уже с конца ноября начинал всё вокруг украшать. От гиперреактивности своего ребенка, у мамы дергался глаз, но она была мудрой женщиной и знала, как хорошо и надолго занять сына полезным делом. Калигари сажали резать снежинки и паучков из салфеток, цветные гирлянды из бумажных колечек и вообще все, что позволит фантазия юного декоратора. Родители не успевали приносить домой бумагу, но тишина и вечернее спокойствие, когда сын приходил домой из детского сада, все равно стоили того. А однажды, перед первым декабря, мама дала Вале задание нарисовать большой плакат на новогоднюю тематику. Он занял почётное место на стене, а уже после пап сделала внизу 31 отверстие, куда на ленточках привязали разные маленькие сюрпризики в шуршащей цветной фольге, чтобы сын снимал и открывал по одному кульку в день. Алтан Дагбаев Каждый год, за неделю до новогодних праздников, маленький Алтан с мамой уезжали к бабушке в село, где, в отличии от питерской серости, все сияло белым-бело. Сугробы достигали человеческого роста, и пробраться куда-либо можно было только по узким тропинкам, прочищенным местными. Ни одна машина не могла проехать в такую глушь, поэтому до уютного домика любимой бабули они добирались на настоящих санях, что для Дагбаева походило на сказку, которую мама читала перед сном. Вся атмосфера деревни располагала к домашним посиделкам и долгим разговорам на кухне. В печи приятно потрескивали дрова, пока за окном кружилась вьюга, на весь дом пахло пирогами, а на коленях Алтана мурлыкал кот. Наутро же, когда ветви ели во дворе припорашивало снежком, Дагбаев с мамой и бабушкой выходили ее украшать самодельными амулетами, бусами и игрушками, которые они делали темными зимними вечерами. Птица В детском доме у Птицы находилось не так много развлечений, но возможности, открывающиеся зимой, мальчишку очень даже радовали. Каким-то магическим образом он добывал себе хлопушки и петарды, а иногда, даже небольшие фейерверки. Возможно, в предпраздничной суете, продавцы попросту не задумывались над продажей таких огнеопасных штук ребенку, ведь в суровые девяностые находились проблемы и посерьезней. Впрочем, воспитателей такое положение вещей мало устраивало, и они изымали у Птицы все, что могли найти. Правда, мальчишка оставлял в очевидных местах только то, что вряд ли могло сработать, а самые ценные штуки припасал в укромных уголках. Юный коммерсант даже наладил свой маленький бизнес по добыче конфет и мандаринов, обменивая их на возможность поджечь петарду по курсу: одна петарда — две вкусняхи. Как итог, с прогулки все дети возвращались в снегу, а Птица — с моськой в саже и куртке, пахнущей порохом.