Опер

      Ни одно государство не может быть стабильным. Рано или поздно приходит их крах. Или же взлет и оно занимают лидирующие позиции во всех сферах жизни населения.       Но везде все происходит по разному и с краха каждый карабкается как может. После краха наступает анархия и каждый предоставлен сам себе. Кто-то пытается все же быть порядочным гражданином, но кто-то решает пойти против закона.       Когда тот самый «крах» пришел в Фиор никто не понял, но жизнь стала меняться стремительно. В столице проходил полнейший разнобой, в остальных городах так же, но в меньшем количестве. Не имея четких представлений о будущем в стране резко вырос криминал, да до такой степени, что милиция и не успевает все разруливать. Пришли суровые времена, где каждый сам за себя.       На окраине Магнолии, в старенькой пятиэтажке царила тишина. Ни в одном окне не горел свет, подтверждая что все жители дома спали. Весь город окутала ночь, окраины его заливались тишиной и лишь редкими гулами проезжающих мимо машин. Центр же — блистает. Клубы, бары, прочие доступные нынче жителям развлечения, которые все так пытались попробовать.       В одной из квартир разносится телефонный звонок. Стены в постройке тонкие, возможно соседи даже быстрее спохватились ответить на звонок, нежели сам хозяин квартиры.       Сам же хозяин пытался максимально игнорировать трезвон стационарного телефона. У него сегодня был первый выходной за крайнюю неделю, поэтому никаких звонков принимать он не хотел, уж тем более посреди ночи. Уж тем более, если они с работы!       Все же приняв поражение, ведь через противный звук сон никак не хотел находить по новому, он решает подняться. Тело слегка пронизывает прохлада спальни, ведь будучи лишь в одних трусах и майке, вылезя из-под теплого одеяла, холод ощутить было невероятно просто. Отопление же государственное и в связи непонятками в государстве то, приходится терпеть частые отсутствия тепла, моментами воды и электричества. Игнорируя прохладу, лишь быстро вставив ноги в стоящие у кровати тапки, тот встаёт с кровати и бежит к, стоящему в коридоре, телефону.       Шаркая ногами сперва по линолеум в спальне, а после по плитке в коридоре, мужчина подходит к небольшой тумбе, на которой как раз таки и был расположен раздражающий предмет. Оперевшись одной рукой о тумбу, другой он поднимает трубку, тем самым прекращая раздражать свои нервные клетки, которые и так были еле живы. — Да? — сонно, слегка хрипло произносит тот. — Нацу, до тебя дозвониться тяжелее чем до президента! — слышится недовольный женский голос по ту сторону трубки. Много ума не нужно, дабы понять кто ему звонил. — Эрза, чего тебе? Ты время видела? У меня первый выходной, дай мне выспаться! — Нацу сквозь сон даже не думал, что говорит. Обычно, перед Эрзой все содрогались, а сейчас он так спокойно высказывает свои претензии. — Зло не спит, поэтому давай, просыпайся, — строго произносит по ту сторону девушка. Делает пару секундную паузу, думаю, может тот будет ей что-то высказывать, но в ответ тишина. — У нас труп, — сон Нацу ушел на другой план.       Нацу Драгнил был оперативником в милиции. В нынешнее время очень неблагодарная работа. Тебя ни во что не ставят, плюют, от государства никакой помощи! Моментами зарплату не платят! А ему помимо себя ещё один рот кормить! И этот «рот» сейчас спал в этом же коридоре, где-то на ковре. Им был кот, которого Нацу нашел на улице ещё котёнком. Окрас был серым, даже нет, каким-то приложенным к голубому, что немало удивило мужчину. Кот был по хорошему глупым, творил всякую дичь, тем самым вызывая у хозяина невольную улыбку. Из-за своей глупости Нацу и прозвал того Хэппи, ведь от того становилось всего хорошо на душе. — А что, на смене никого нет? Почему я должен ехать?! — слегка злиться Драгнил на полковника. — Нацу.! — слегка вроде с жалью в голосе, а вроде строго, произносит Скарлет по ту сторону. — Надо чтобы ехал ты! Собирайся! Гажил заедет за тобой. — Так, а куда ехать то?! — в ответ слышится адрес, который ему кажется чертовски знакомым. Кажется, Эрза ещё что-то говорит по ту сторону, но он погряз в размышлениях. По ту сторону воцарилась тишина, поэтому Нацу так же кладет трубку. Стоит ещё около минуты, как его будто кирпичном приложили. — Да ну не-ет. — осознание накатывает с волной. Внутри лишь надежда на чистое совпадение или на свою плохую память. Сорвавшись с места, он забегает обратно в спальню, впопыхах натягивает на себя милиционерскую форму и выбегает из квартиры, чуть не споткнувшись о лежавшего на ковре кота.       Громким хлопком двери квартиры, а после и металлической двери подъезда, он, наверное, будит всех жителей своего подъезда. Выбежав на улицу, он осматривается по сторонам в поисках старой служебной машины. В государстве попросту даже нет средств для ремонта служебного авто, что уж говорить моментами по их заправку. Стоя на месте, как иголках, Драгнил не знал куда себя деть и куда он денет товарища, если тот не пре ускориться.       Через пару минут во двор заезжает милиционерский автомобиль, который ехал, колыхаясь, на неровной дороге двора. Дабы не тянуть время, Нацу сбегает с подъезда и сам подбегает к машине, открывая чуть ли не на ходу дверь и садиться на пассажирское сиденье, рядом с вторым оперативником. — Почему меня будят посреди ночи и заставляют ехать на вызов? Что, кто там на смене? — риторически возмущенно спрашивает Нацу, после сам продолжая, — Альзак или, не знаю, Макс, не могли с тобой поехать? — Эрза тебе уже все должна была сказать, хватит ворчать! — выезжая со двора товарища, возмущается Гажил.       Тот изначально работал в другом отделении милиции их города. Но в один момент, одна из группировок решила подмять их под себя. Многие были готовы стать «оборотнями в погонах», да и Рэдфокс так же! Кто был бы против получать больше, чем тебе платит государство? Но не срослось, каким бы он грозным со стороны не казался, душой то добрый был.       Не желая продолжать возмущения, Нацу упирается локтями себе в колени и трет ладонями глаза. В них слегка плыло, да и в сон невольно начинало клонить по пути к центру города. Ехать было не мало, так что для человека, которого «поднять — подняли, а разбудить забыли», уснуть — два счета!       Город сиял. Днём, с участка, этим любоваться не возможно, а ночью нет времени, сил и возможностей. Сейчас едя по достаточно знакомому маршруту, Драгнил не мог не напрячься сильнее. Ком невольно подкатывал к горлу, а дыхание будто комом перекрыли. Когда они заехали в такой знакомый двор где-то внутри что-то сжалось. — Да ну не-ет. — Нацу не замечает как сам же повторяется, говоря то же, что и временем ранее, не желая принимать факт происходящего. — Что такое? — интересуется Гажил, доставая ключи из зажигания. На свой вопрос он ответ так и не получает, ведь его товарищ мигом выбегает из машины, перед этим хлопнув дверью. — Куда он…! — выбежав следом, Рэдфокс пытался догнать того.       Несясь по подъезду, Нацу даже на пару секунд дезориентируется, потеряв счёт этажей. Гажил догоняет его, хватая за плечо. — Нам на этаж выше, — указывая пальцем на последний, пятый этаж. Внутри Нацу что-то окончательно развалилось. Уже более с опаской, он вместе с Гажилом поднимается на этаж. Только поднявшись, взгляду сразу бросается открытая внутрь дверь справа. Будь Нацу более мягкотелый, уже сознание потерял бы, как он подумал, но он опер с хорошим стажем, ему не характерно такое. — Блять. — тихо шипит опер, подходя к такой знакомой двери. Взявшись за косяк, он будто пытается себя перебороть, пытаясь переступить порог квартиры. — Чего встал как вкопанный? — положив руку, на руку того, интересуется Гажил. Но Нацу молчит и после молча проходит внутрь квартиры. Редфокс смотрит на коллегу с максимальной непоняткой и быстро проходит следом за ним, будто тот знает куда нужно идти. Тот знает куда нужно идти.       Дойдя, как догадывалось, до зала, Гажил туда заходит без задней мысли. Но видит перед собой, стоящего к нему спиной, Драгнила. Отступив в сторону, он видит тело. Труп, на который они собственно сюда и выехали. — Это... — было хотел что-то сказать Гажил, но Нацу заканчивает за него. — Мой дядя, — тихо проговаривает тот.       Игнил был опекуном Нацу. Родители погибли в пожаре, ещё в другом городе, когда Нацу был ребенком. У него был ещё старший брат, но где он сейчас никто не знал. Даже сам Нацу сомневался — а есть ли он вообще. Опеку над дошкольником взял как раз таки Игнил. Тот был то ли двоюродный, то ли троюродный брат отца Нацу. Несмотря на, в теории, достаточно дальние родственные связи, они очень быстро сократились до «Отец — сын».       Игнил заменил Нацу родителей, чуть ли не двоих. Несмотря на свою занятость, тот пытался всячески уделять внимание мальчику и дарить ему счастливое детство. Всякие вкусности, по возможности игрушки, летние лагеря — всё. Кто знает, может если бы не Игнил, то Нацу был бы как те самые мальчики, которые устраивали драки стенка на стенку или двор на двор. Но Нацу вырос подрядным парнем, слегка глуповатым, но это не делало его тупым. Как ни как, он выучился и работает сейчас оперативником, а туда кого попало не берут.       Стоя сейчас в родной, по факту родительской, квартире и видя того, кто подарил ему счастливое детство мертвым — хотелось лечь рядом. — Чёрт, теперь понятно почему Эрза отправила именно тебя, — слегка прикрыв рот рукой, бубнит Рэдфокс. — Что понятного? Она решила добить меня окончательно?! — хватаясь за голову, психует Нацу.       Тело мужчины средних лет лежало около небольшого комода. По две стороны от того стояло два кресла. Комната была окутана холодным ветром из-за открытой двери на балкон, о чем свидетельствовала летающая штора. Нацу будто боялся подходить к телу, кровь с которого уже разлилась по ковру и впиталась в него. Чтобы больше не медлить, Гажил сам подходит к телу мужчины и переворачивает того на спину. Драгнил думал переборол некий страх, но как только товарищ перевернул тело, он вновь отворачивается, не хотя верить в происходящее. — Два пулевых ранения в тело, — оттягивая слегка в сторону окровавленную часть халата, констатирует факт Рэдфокс. После слов, он переводит взгляд на все ещё мявшегося Драгнила. — Слушай, понимаю — трудно, но не стой тупо! Осмотри: может пропало что-то, — Нацу тяжко вздыхает и всё же поворачивается. Гажил прав, нельзя тупо стоять. Он должен взять себя в руки и во всём разобраться. Осматриваясь по сторонам, он акцентирует внимание на всё тот же комод. — Магнитофон... — бубнит себе под нос Нацу. — Здесь был магнитофон, сука, гады, украли, — после он ещё пробегается по комнате, а после смотрит на тело дяди. Что-то в нем ему кажется странным, присев рядом с телом, он берет его за правую руку. Холодная, уже без единого признака жизни. — Часы украли. — С чего ты думаешь, что их украли? Может он их просто снял уже? — Нет, — отрицательно мотает головой Нацу. — Он снимал их только перед тем как ложиться, а судя по обстановке, — осматриваясь, размышляет опер, — он спать ещё не собирался. — Почему? — Балкон открыт — он всего открывал его перед тем как собирался спать, а когда шел спать — закрывал. Чай... — обращая внимания на две чашки на небольшом газетном столике около ближайшего к нему, кресла, запинается Нацу. — Две чашки? — Драгнил поднимается и сует палец по очереди в обе чашки. — Остывший. Но почему две? — Может твой дядя ждал кого-то? — так же поднявшись ровно на ноги, рассуждает Гажил. — Но чай не тронут, по крайней мере, обе чашки полные, — садясь в одно из кресел, думает Нацу. — А может быть, что Игнил... ну, был радушным к тому, кто к нему заходил? — Вау, Нацу, откуда такие слова, — слегка усмехается Рэдфокс, но его товарищ не оценивает шутки в свою сторону. — Вполне возможно. Он мог хотеть угостить гостя чаем, но тот пришел сюда с другими намерениями. Но какой мотив? У твоего дяди были враги? — в ответ, тупя взгляд в мебельный гарнитур, Нацу лишь жмёт плечами. — Вообще, учитывая что он был владельцем сплавлевательного завода — могли быть. Но он вроде вел достаточно мирную политику. — Понятно. Ты осмотрись ещё, я пойду по соседям, — после этого, Гажил покидает квартиру.       Оставаться наедине с телом дорогого человека было больно. Особенно осознавая, что парой часами ранее он был жив. Что буквально позавчера вечером он ему хвастался, наконец-то, выходными, обещая приехать через день-два, когда отдохнёт, а тут… обидно было что украли магнитофон, который был ещё подарком ему. Обидно что украли часы, которые были подарком от него на день рождения Игнила, как только Нацу уже начал работать. Это всё было обидно и больно, но больнее от, начинавшего ещё сильнее окаченивать, тела.       Стараясь держать себя в руках, Нацу решает продолжить осмотр квартиры. Осмотревшись по полу, он замечает остаток крови которая не впиталась в ковер, а вытекла на пол. Пройдя чуть дальше, он замечает две пули, которые прошли насквозь тело. Осматриваясь по сторонам, опер подходит к серванту. Открыв откидной шкафчик, который сразу формировал небольшой, незамысловатый столик, Нацу получает доступ к бару. Окинув всё стоящее там, он берет первую попавшуюся в руки бутылку. Открыв незамысловатую бутылку, он резко делает глоток. Спирт сразу обжигает горло, стало ясно, что это был коньяк. Слегка поморщившись, он делает следом ещё один глоток.       В этот момент в квартиру уже вернулся и Гажил, который застал товарища врасплох за распитием. — Слышишь, ты при исполнении! Что позволяешь? — возмущается Рэдфокс, смотря на того. — Ну, извините, оперуполномоченный, у меня стресс! — фыркнув, Нацу делает ещё один глоток и только потом ставит бутылку назад. — Странная бутылка, никогда таких в магазинах не видел, — подходя ближе, размышляет Гажил. — Заграничная какая-то. — Ну-у, у меня дядя был частью номенклатуры, как-никак, по бартеру может что-то получал в свое время, — жмёт плечами Драгнил и хотел было уже закрыть бар, как Рэдфокс выхватывает бутылку поперед того. — Ты чё? — Да не думаю, что «в свое время» такое было. — Я в рабочие дела никогда не лез — не знаю, — отходя от бара, произносит Нацу. — А у него не могли быть связи с группировками? — Ты чё? — вновь сам себя повторяет Нацу. — Мой дядя был добрейшей души человек. Он никогда бы не связался бы с криминалом, уж тем более, группировками. — Ну-у не знаю. — А у тебя там что? — Нас вызвала соседка. Старенькая женщина, допозна сидела, сериал смотрела. Услышала как к Игнилу кто-то заходил, разговаривали — стены то тонкие, — рассказывает всё Рэдфокс. — Но четко ничего не слышала. После какие-то крики, возможно потасовка и все. Она подумала может бытовая ерунда, не сразу поняла кто и к кому. А после немного запареживав решила проверить. Выйдя увидела открытую дверь, зашла и дальше думаю ясно. — Значит был конфликт... а она не видела кто? — Нет, как? В общем, соседка вызывал скорую, приедут — заберут тело на сечение, осмотр и констатацию времени смерти. Я с ними поеду, ты что? — Я... я думаю, тут останусь. С утра все равно будет легче до участка добраться. Заодно, может ещё что-то поищу, решу что после с квартирой делать, ты понял, — потерев лоб, слегка мямля отвечает Нацу.       Дальше всё происходит оперативно. Приехала скорая, забрала тело, а следом за ними уехал и Гажил, строго говоря Драгнилу не спиться за ночь. Тот же его просто пытался максимально быстро выставить за дверь. Хотелось тишины и покоя, а не вечного гула мыслей.       Когда квартира опустела, мужчина не знал что ему делать. Всё же пить будет плохой идеей — сегодня придется с Эрзой серьезно говорить. Но как-то отвлечься хотелось.       Нацу пошел по квартире, полностью осматривая её в надежде найти, возможно, ещё какие-то улики. Первая на ходу попалась кухня. Стоял небольшой стол накрытый красивой скатертью, на столе так же стояла керамическая сахарница. Видимо, Игнил оставил её здесь когда делал чаи. Также на чаи отсылался чайник стоящий на плите. Больше на кухне ничего необычного не было, всё было как всегда.       Выйдя с кухни, он оказался почти сразу в спальне дяди. Кровать была заправлена, не тронута, что свидетельствовало о том, что спать тот ещё не собирался. Так же, где обычно перед сном он клал часы было пусто, что ещё раз подтверждало их кражу.       В спальне помимо кровати стоял ещё шкаф с вещами и рабочий стол. Подойдя к столу, Нацу рассматривает разложенные там бумаги. Видимо, он должен был их передать в бухгалтерию, дабы выплатить зарплату работникам. Эх, бедные люди, так и не получат свою и без того мизерную зарплату. Поразительно, что вообще зарплату, а не банки с тушёнкой. От одной этой мысли Нацу уже хотелось даже блевать. Он этой тушёнки наелся на года вперёд в свое время. Кроме этих бумаг и пары ручек на столе ничего не было примечательного.       Нацу вернулся в зал, где они находились ранее с Гажилом. Тут он осмотрел всё по максимуму, поэтому не зацикливаясь ни на чем, он идёт на балкон. Свежий воздух ему необходим. Выйдя на балкон, тело невольно содрогается. На улице начало декабря. Мороз в этом году был удивительным. Стоя лишь в одной форме, он пытался по максимуму игнорировать окутывающий холод. Краем глаза замечает лежавшую на подоконнике пачку сигарет. Почти без задней мысли он потянулся к той, доставая из пачку одну сигарету. Рядом лежал себе и коробок спичек. Быстро закурив, тот устремляет взгляд куда-то вглубь города, насколько позволял пятый этаж. Где-то вдали были слышны звуки машин и были видны яркие огни клубов. Во дворе же царила тишина. Лишь ветки деревьев иногда колыхались от легких порывов ветра, которые заставляли вздрогнуть и Драгнила. В голове было пусто и от того было хорошо. Слишком много всего навалилось на него за это «недавно». Находясь в неком трансе, он и не замечает как выкуривает сигарету до конца от чего даже слегка давиться.       Курить он пробовал ещё в старшей школе, но тогда их с пацанами спалила учительница и настучала родителям. Игнил его за это не сильно ругал, ведь понимал что у того такой возраст, когда хочется попробовать ту самую запрещенность. Тогда Нацу пообещал, что больше не будет. Но служба в милиции не из лёгких, поэтому вновь пришлось притронуться к все тем же подростковым запрещенностям.       Длительное время Игнил и не знал, что его племянник вновь курит, а узнал случайно. Он как-то решил проведать Нацу и заметил на кухне у того пачку сигарет, но ругать не стал, не маленький ведь уже.       Кинув окурок в пепельницу, мужчина возвращается в квартиру, попутно закрывая за собой дверь на балкон. Тишина отдавалось писком в ушах. Не воспринимался факт, что самого родного человека у него не осталось. У него никого не осталось кроме работы. В случае ранения, а то и смерти, умереть будет не жалко. Хотя нет, а как же Хэппи? Будет жить ради него хотя бы.       Размышляя об этом, Нацу, попутно расстегивая пуговицы формы, идёт в сторону спальни. Дойдя, вещает голубую рубашку на спинку стула, следом на неё вешает и брюки. Нелогично было так всё вешать, но это его сейчас не особо волновало. Оставшись лишь в все той же майке и трусах, он раскрывает кровать и ложиться в нее. В детстве для него было забавно спать с дядей или же брыкаться и говорить, что он не будет с ним спать. Сейчас бы он отдал все, что можно, лишь бы вновь стать тем маленьким, вредным мальчиком, который с огромной радостью спал с дядей.       Свет в квартире погас. Лишь некие фонари пропускали свои лучи в спальню через незакрытую занавеску. Лишь их лёгкий свет освещал небольшое помещение спальни. Лишь тихие всхлипы заполняли ее звуковой диапазон.

***

      По отделению милиции тихим эхом разносились шаги. Слегка лохматый после сна, в некоторых местах помятой рубашке, Драгнил спешил в кабинет полковника. Он почти проспал, ведь будильника при себе не было, да и тот, что дома заведен то и не был. Даже внутренний будильник Нацу не был к этому готов, он ведь на выходные рассчитывал.       Проходя по коридорам, он твердо шел к нужному кабинету. Дойдя, тот пару раз стучит, а после заходит. — Полковник Скарлет, можно? — уже более собрано произносит Драгнил. — Поразительно, ночью ты ко мне по имени обращался, — убирая какая-то документы в сторону и поднявшись со своего места, усмехается девушка. — Не нуди, — вздыхает Нацу, слегка оттягивая будто душащий галстук. Заметив это, Эрза поднимается и подойдя к мужчине, развязывается кое-как завязанный галстук и перевязывая его по-человечески.       С Эрзой Скарлет у них было взаимоотношения что-то между друзьями и начальство и подопечный. Ранее они были оба оперуполномоченными, но после Эрзу повысили в звании и их взаимоотношения изменились. По крайней мере в рабочее время. За пределами отделения они продолжали оставаться достаточно близкими друзьями. — Зачем ты назначила меня на расследование убийства моего дяди? — недовольно, смотря прямо в карие глаза девушки, произносит Нацу. — Ты понимаешь, что ты лучшая кандидатура на расс…– её перебивают. — Ты понимаешь, что я еле одну смерть пережил, а следом ещё одна! — вскрикивает Нацу, подходя почти в притык к старшей по заданию. — Нацу, — строго произносит девушка, смотря на того слегка сверху вниз. Пытаясь как-то осадить его пыл, Скарлет кладет руки тому на плечи, так же заглядывая в серо-зеленые глаза мужчины. — Ты никто иной, кто может знать много аспектов из жизни и работы Игнила Драгнила. — В том то и проблема: я никогда не лез в дела своего дяди! — Скарлет, можно? — слышиться третий голос и в кабинет входит второй, ответственный по этому делу — Гажил. — Да, входи. — Тело привезли нам, патологоанатому, на экспертизу. — Отлично. — Я всё ещё не понимаю, почему я должен расследовать это всё! — вновь начинает свою шарманку Нацу. — Нацу, ну ты или тупой или тупой, — тяжко вздыхая, потерев глаза пальцами, произносит Эрза. — Не служба, а хрен знает что! — психует Нацу и вылетает с кабинета полковника. Рэдфокс вместе с Скарлет лишь проводят того взглядами. — Эрза, но всё же: почему Нацу? — будто невзначай интересуется опер. — Я чую, что в этом преступлении всё не так легко, как кажется. Нацу должен сам это всё узнать, нежели будет жить в неведении или же узнает от кого-то. — Ты думаешь, тут может быть что-то замешано? — Скорее кто-то — группировка, — переведя взгляд на стоящего рядом мужчину, произносит та. — Но не говори Нацу ничего раньше времени. Это мои предположения, не хочу судить с пустого места, — после Эрза возвращается за свое место.       В кабинете на пару минут виснет тишина. Гажил будто ждёт ещё каких-то поручений от девушки, а та будто что-то вспомнила. — Нацу все ещё не отошёл от её смерти? — полушепотом спрашивает у Рэдфокса Эрза. — Ага, — не раздумывая отвечает тот. — Ещё даже 40 дней не прошло, что уж говорить. — И он все ещё во всем себя винит? — И это тоже.       Нацу, продолжая блуждать по отделению милиции, хотел наведаться к их патологоанатому — Полюшке. Женщина, где-то ровесница их генерала — Макарова. Человеком она бы специфичным. Не особо любила остальных людей. В их отделении шутили, что она пошла на патологоанатома, чтобы если и контактировать с людьми, то с мертвыми.       Быстро спустившись в подвал где находился морг, Нацу на ходу натягивает на себя халат, который висел на входе в отделенное стеклянной «стенкой» отделение.       Там было много специальных морозильных камер, в некоторых, в данный момент, находились трупы, по которым также сейчас шли расследования. Пройдя чуть дальше, он заходит в отдельную комнату за металлической дверью. — Я же говорила: не заходить! — слышиться недовольное бурчание женщины, а после та развернулась. Заприметив Нацу ее негативный пыл слегка спал. — А, Нацу, проходи. — Что у Вас? — подходя ближе к операционной койке, на которой сейчас под светом хирургической лампы лежал Игнил. Заметив, что мужчина подходит к ней, Полюшка сразу же закрыла тело простынёй. Нацу это слегка не порадовало, но морально он был благодарен ей — ещё раз смотреть на это сил у него не было. — Ну, ты и так сам знаешь: два пулевых ранения. Пули прошли насквозь сердце и левое лёгкое, смерть наступила почти моментально. — А во сколько наступила? — Ну, около начала первого ночи. — Ясно. Больше ничего? — Ну, в крови ничего такого выявлено не было. — Понял, — вздохнув произносит Нацу. Неожиданно, на его плечи легла рука патологоанатома. От неожиданности тот слегка вздрогнул и перевел взгляд на рядом стоящую женщину. — Прими мои соболезнования, — еле слышно произносит Полюшка. — Я понимаю как тебе тяжело, сначала она, затем он. — Хах, не волнуйтесь, выкарабкаюсь, — как-то грустно усмехается Нацу и после аккуратно убирает руки женщины со своих плеч. — Подожди, я с тобой пойду. Всё равно надо Макарову отнести постановление о смерти, — снимая маску и использованные перчатки, говорит женщина. На её слова Нацу лишь сует руки в карманы брюк и кивает, рассматривая силуэты тела родного человека. Пока Полюшка отошла дабы повесить халат, Нацу, зная что он делает, поднимает закрывающую ткань в районе левой руки. Виду сразу открывается татуировка в виде дракона. Она у Игнила появилась в рандомный момент. Нацу пытался выведать у дяди откуда у него это тату, но тот лишь отмахивался, мол: «мода пошла, почему нет?». — Кстати, хотела ещё спросить относительно, как раз таки, этой татуировки, — неожиданно сзади подходит Полюшка. — Твой дядя разве был бандитом? — Что вы все заладили? — сделка раздраженно произносит Драгнил. — Нет. — Странно, всякие такие татушки били те, кто при делах. — Бред, — вновь натягивая ткань фыркает Нацу и разворачивается к женщине. — Вы все? — Да, пошли, — беря какие-то бумаги говорит та и идёт на выход из помещения.       Дальше они идут немного в тишине. В целом, у него, в отличие от остальных работников их отделения, были достаточно хорошие взаимоотношения с этой отстраненной женщиной. Кроме него, лишь генерал милиции был с той в достаточно близких взаимоотношениях. — Что там ваша внучка? — незамысловато, будто желая выкинуть плохие мысли, начинает диалог Нацу. — Да что она, в школе сейчас. Через две недели у них каникулы начинаются. Думаю, отпуск на пару недель там взять, может отвезу её куда-то.       У Полюшки была внучка — Венди, девочка четырнадцати лет. Девочка осталась рано без мамы, а отца она и в помине не помнила. Осталась на попечении у бабушки. Полюшка сперва не особо желала подтверждать опекунство над девочкой. И так время скудное, самой бы как-то выживать, а ещё опекать ребенка было слишком. Но не могла она её оставить.       Моментами, Нацу помогал Полюшке. Ему была знакома история Венди и он понимал как Полюшке сложно: на работе моментами круглые сутки, ни сна, ни отдыха. А когда Венди была ещё младше, то оставлять её саму было страшно — мало ли что учудит. Поэтому Нацу вызывался посидеть с девчушкой когда сам был не на смене и они достаточно хорошо сдружились с нею. — Правильно, — слегка по грустному улыбается Драгнил. — Игнил тоже брал ради меня, моментами, отпуска дабы, летом там, поехать куда-то отдохнуть или ещё что-то. — Я понимаю, Нацу, это трудно. Я сама с трудом пережила потерю своей дочери и я уверена, что ты тоже сможет все пережить, — остановившись у нужного кабинета, произносит женщина положив свободную руку на плечо парню. — Ты ещё молодой. Тебе жить и жить. Впереди всё: семья, дети, новые звания. Главное не отчаивайся. — Я постараюсь, — улыбнувшись и кивнув женщине, произносит мужчина. — Молодца, — после та отходит от него и постучав в дверь, заходит в кабинет. Нацу же ничего не остаётся как решить что делать дальше. Он Эрзе высказал всё, что хотел. Сейчас всё равно никто ему ничего не скажет что делать. Куковать в кабинете ожидая постановлений он не хотел. Хотелось хотя бы немного забыться и поспать. Этой ночью он почти не спал, а когда уснул уже и проснуться нужно было. Голова гудела, глаза пекли. Вывод один — домой.       Забрав в своем кабинете по пути кожаную куртку, он покинул здание отделения милиции. В голове крутилось пару вариантов как добираться: пешком или общественным транспортом. Только вот, у Нацу была одна проблема: укачивания. Его вечно укачивает в общественном транспорте: автобусы, трамваи, троллейбусы, поезда — все. Автомобили, на удивление, это обходило стороной. Будь он пассажиром или водителем — отлично, никаких признаков тошноты. Но стоит ему только сесть в общественный транспорт, как начинается игра на выживание. Нацу заметил в себе это ещё в детстве, когда ехал в лагерь. После этого в лагерь его отвозил только Игнил.       Но сейчас не очень хотелось прогуливаться до дома улицами города. Это было достаточно большое расстояние. Каждая улочка, переулок, могли навеять тех воспоминаний, которые никогда и не всплывали. Нет, хотелось просто домой.       Быстро, в темпе, Нацу доходит до автобусной остановки. Взглянув на табло, видит, что нужный ему автобус будет через пару минут и невероятно радуется где-то в глубине. Снаружи уже не было сил для эмоций. Когда автобус подъехал, он нащупал в кармане купюру, дабы заплатить за проезд и, вздохнув напоследок, заходит в салон автобуса.       Дорога, почти до окраины города, даётся трудно. Первые минуты ещё было терпимо, но стоило тронуться уже с третьей по счету остановки, всё — Нацу в ауте. Он чудом не пропустил нужной остановки. Пока он ехал проклинал всех и вся. В особенности их правительство. Да, спасибо что хоть выдали квартиру как служащему, но сука! А ближе нельзя было? Выйдя на своей остановке, Нацу жадно глотает свежий, морозный воздух держась о трубу старой остановки.       Переведя немного дыхание, Нацу резко выдыхает и выравнивается. Положив обе руки в карманы куртки, находит там пачку сигарет. Это была та пачка которую он забрал на балконе в квартире Игнила, что ей пропадать. Закурив, он направился к дому. Идти было немного: зайти за остановку и за дом за нею.       Дом, в котором выдавали квартиры полицейским и военнослужащим был, как ранее упоминалось, пятиэтажным. Были, конечно, и девятиэтажные, но Нацу досталось то, что досталось. Квартиры выдавали в зависимости от того сколько поселиться. Тем у кого была семья, к примеру, могли дать двушку, а то и трешку. Нацу, чудом, досталась двушка: помимо привычных кухни и туалета, была ещё спальня и гостиная. Сейчас у него поселилась мысль продать ее и перебраться в квартиру дяди. Или же наоборот? Как минимум, квадратный метраж квартиры Игнила был больше, чем его квартиры. В последнее время много кто продавал квартиры, раньше это делать нельзя было и многие передавали квартиры с поколения в поколение.       Думая о всяком, Драгнил и не замечает как добирается до квартиры. Подойдя, он успел испугаться, ведь дверь не была закрыта на замок. Но после вспомнил, что он ее и не закрывал. Он настолько впопыхах выбегал, что было всё равно. Тем более, маловероятно, что их дом попробуют обнести. По соседству от него тоже мент живет, а напротив военный, причем контуженный.       Дернув ручку, он проходит в квартиру. Стоило ему только зайти внутрь, как к его ногам сразу подбегает его сожитель и начинает тереться и с наглой такой, как ему показалось, интонацией мяукать. — Ну прости, запамятовал, спешил, — присев и погладив кота, по доброму извиняется. — Пошли, накормлю тебя и сам буду что-то думать, — разувшись и сняв куртку, произносит Нацу и идет в сторону кухни.       Насыпав вечно голодному Хэппи поесть, сам он стал у окна. Вид был никакой. Старая детская площадка, где сейчас даже никого и не было. Ясное дело, сейчас была середина обеда. Дети или в школе, или ещё не вышли. Планов дальше не было. Его воля, так бы и стоял и ждал чуда с неба, но нельзя. Завтра вновь на работу и дальше решать что-то по делу о убийстве директора завода. Устало потерев глаза пальцами, он разворачивается к стоящему по правую руку от него холодильнику. Открыв, осматривает все что там лежит и достает оттуда бутылку водки. Нет, он не употребляет. Крайне редко и не сам. Но сейчас нужно было немного выпить и поспать, выспаться. Слишком много всего произошло для его нервной системы за первую половину этого дня, нужно просто расслабиться. А завтра будет видно. Завтра будет.