Умный джинчурики - опасный джинчурики, глупый джинчурики не представляет угрозы

Итачи осторожно обувался в прихожей. Сегодняшняя миссия кардинально изменит его жизнь. Он все еще не надел ботинки. Сегодня придет конец его мирной жизни. Но все в порядке… Он готов взять на себя этот грех. — Нии-сан… — звонкий голос Саске остановил Итачи, который уже собирался встать. Он решил остаться, хотя бы ненадолго, ведь если он уйдет, то больше не сможет вернуться домой. Он уже приподнялся, но снова опустился на порог и оглянулся на младшего брата. — Помоги мне сегодня потренироваться в техниках с сюрикенами. Просьба, которую он уже не сможет перенести на другой раз. По правде говоря, он очень хотел всегда быть рядом и со своим младшим братом. Он мечтал, чтобы настал день, когда Саске станет полноценным шиноби, и они смогут вместе отправиться на задание. Но теперь этой мечте не суждено было сбыться. Хотя он и сомневался в том, что ответить, каким-то образом ложь сама слетела с его губ: — Я занят… Лучше попроси отца. — Но если говорить о техниках с сюрикенами, то ты более искусен, чем он, Нии-сан… Даже я понимаю это. Его младший брат расстроенно опустил глаза и сложил руки за спиной. Если подумать, то Итачи всегда держал своего брата на расстоянии, оправдываясь тем, что занят. Он подумал, что было бы лучше, проводи они вместе больше времени, но сожалеть было уже слишком поздно. — Нии-сан, ты всегда ведешь себя так, будто я для тебя обуза… "Это не так" — хотелось ответить Итачи. Но он так и не озвучил эти слова. Потому что отныне он будет жить, ненавидимый своим родным младшим братом. Продолжая молчать, старший брат поманил его. Ни о чем не подозревая, Саске подошёл к нему. Не вкладывая ни капли силы, Итачи ткнул младшего брата в лоб указательным и средним пальцами. — Прости меня, Саске… В другой раз. – как же горестно эти слова отозвались в его сердце. — Ай! Итачи смотрел на Саске. Его младший брат мило надулся, скорчив недовольное лицо, от чего оно стало немного покрасневшим. Будучи ребенком, он анализировал рост Саске исходя из его реакции на этот жест. Если он останется еще ненадолго, он будет не в силах уйти… Придя к такому выводу, Итачи встал и тяжелым шагом пошел прочь, бросив несколько слов, даже не оглядываясь на Саске: — Сегодня у меня не будет времени приглядывать за тобой… — Ты все время тыкаешь меня в люб со словами «прости меня, Саске…», но этот «другой раз» никогда не наступает. Оставив недовольного брата позади, он открыл дверь прихожей. Едва переступив порог, он от чистого сердца извинился перед младшим братом: "Прости меня, Саске…"

✧⋄⋆⋅⋆⋄✧⋄⋆⋅⋆⋄✧

Скала, на которой они встречались с Шисуи… Он провел уже около семи часов в медитации, сидя на ее краю. Как бы он ни старался прогнать от себя ворох мыслей, они сменялись одна за другой, не оставляя его. Воспоминания об прожитых годах жизни всплывали в его сознании и исчезали, всплывали и исчезали. Его воспоминания о том, как, будучи ребенком, он хотел стать сильным шиноби; о днях, когда он боролся, несмотря на невзгоды, преодолевая трудности со своими товарищами и приятелями; об узах долга, которые затягивали Итачи во тьму; о первой встречи с Наруто; о совместных тренировок со своими некровными братьями; о Шисуи. Опять всё велось к одному и тому же. Затем его воспоминания и мысли смешались в мутный поток, и наследник Учиха поддался ему. Сожалеть было слишком поздно. Карма, которую он будет нести с этого момента, не была чем-то, что он легко может объяснить. Она выходила за пределы его воспоминаний, сомнений, колебаний и решимости — всего. Вот почему сам Итачи не мог предвидеть, каким человеком он станет, когда этот день закончится. Единственное, что он отчетливо понимал — это то, что в конце этого дня из всех членов его клана в живых останется лишь его младший брат. Итачи глубоко вздохнул. Сквозь приоткрытые веки лучи заходящего солнца освещали его поле зрения, скрытое ресницами. Начало миссии все приближалось. Все приготовления были уже завершены. Когда Итачи начнет действовать, Мадара последует за ним. Сегодня в квартале Учих, благодаря Данзо и Корню, не было никого, кроме членов клана. Военная Полиция также вернулась домой раньше обычного. Было объявлено, что сегодня ночью явятся несколько торговцев, чтобы обновить инвентарь штаб-квартиры. По этой причине жителям деревни было приказано разойтись по домам пораньше. Очевидно, этот приказ был отдан Данзо. Мертвые не рассказывают сказок. Если все причастные к этому люди будут мертвы, некому будет рассказать, что приказ был ложным. А тем, кто ждал начало завтрашнего государственного переворота, вернуться домой было даже выгодно. Вдобавок к этому... Возвращение домой его младшего брата было отложено. Было решено, что сегодня его учитель в Академии поможет ему в техниках с сюрикенами. Этот учитель был самозванцем. За него себя выдавал человек из Корня. Он использовал настолько хитроумную технику маскировки, что его младший брат, который еще даже не был генином, ничего не заметит. Итачи приготовился двинуться в сторону квартала. — Ну что ж, пора, — сказал Итачи, глядя в небо, вставая. Он посмотрел на возникшую перед ним иллюзию Шисуи. Сегодня со всем будет покончено. С будущим клана и мирной жизнью Итачи. Но вдруг весь его настрой сбил слишком звонкий голос рассекающий тишину царившую в этом тихом месте: – Итачи?!

✧⋄⋆⋅⋆⋄✧⋄⋆⋅⋆⋄✧

Был уже поздний вечер и Наруто не в состоянии больше сидеть дома решил прогуляться. Как бы то ни было странным переходя деревянный красный мост и смотря на течение реки Нака, блондин решил пройтись вдоль её берега. Немного подумав он пошёл против течения. Идя по песчаному берегу и чувствуя как речной песок проникает в сандали джинчурики решил спуститься чуть ниже и теперь он стоял по голень в воде. Течение здесь на мелководье было спокойное. Если пройти дальше, то можно будет увидеть небольшую полянку где любил отдыхать Наруто и там же устраивал себе лагерь, разжигал костёр и усевшись по удобнее на берегу закидывал удочку, начиная рыбачить. В этот раз Узумаки решил пройти чуть дальше – к ближайшему утёсу. Чем дальше он шёл тем быстрее и бурчаще становилось течение и тем чаще попадались большие камни об которых ударялись речные потоки образуя «барашки». Из воды пришлось вылезти и продолжать идти по берегу. Незаметно уровень земли стал подниматься. Дальше можно было продолжать идти по песку или же отойти чуть влево и идти по мягкой, густой и сочной траве. Наруто выбрал второе, ведь знал что идя этим путём он окажется на верхушке утёса, а не снизу него. Небо сегодня было почти ясное, довольно быстро окончательно стемнело. Его взору представился большой небесный диск и ночное светило – Луна. "Как красиво... Жаль что Шина с Итачи и Шисуи со мной нет..." И вновь эти мысли. Даже здесь они нашли его. "Почему же мне так не везёт?.." Сначала Саске «пропал», потом Шисуи и Итачи... Неужели Шин туда же?! Может он просто не заслуживает к себе доверия или он был некой игрушкой, с которой поигрались и бросили? Нет! Они не такие! Шин же сказал, что и сам не знал, что болен, поэтому и не сказал! Сейчас ему с ним надо держаться вместе, хотя-бы потому, что кто знает не положил ли на них свой взгляд Орочимару? Уж слишком легко они тогда отделались... За всеми этими мыслями Наруто и не заметил как впереди стал виднеться утёс. Мальчик пинал попадавшиеся камушки под ногами, но когда те перестали попадаться ему на глаза поднял голову чтобы оглядеться и увидел... – Итачи?! – неверяще в свою удачу крикнул Намикадзе. Тёмная знакомая фигура стояла на краю обрыва. Джинчурики не знал как, но чувствовал, что ошибки быть не может! Само сердце говорило ему о том, что стоящий на краю утёса человек никто иной как Итачи Учиха! Неужели спустя столько времени они смогут нормально поговорить? – Ита-ачи! - блондин подбежал к стоящему на выступе обрыва Учихе и остановился возле него. "Это и впрямь он!" Несмотря на обращение, названный даже не повернул голову в сторону джинчурики. Что ещё больше настораживало юного тихого гения. – Итачи? – голубоглазый попытался встретиться с брюнетом взглядом и рассмотреть на его лице о чём тот думает. Не получив никакого результата второгодник взял левое запястье Учихи. – Итачи? Что-то случилось? – Его не на шутку пугало поведение его старшего не кровного брата. – Что-то не так пошло на миссии? – это предположение возникло из-за внешнего вида служащего в Корне АНБУ – Или братишка Шисуи вернулся с миссии, получил травму и лежит в больнице? А может Саске что-то напортачил? – ноль реакции. – Итачи! Ну скажи хоть что-нибудь! – Наруто. Узумаки вздрогнул. Уж слишком серьёзный тон. Может быть Итачи сегодня не в духе? – А? – Наруто... – голос говорящего чуть охрип и под конец имени блондина чуть дрогнул. – Прости меня. – М? За что? Ты ничего мне не сделал! – хоть джинчурики и пытался, но никак не мог понять, что хочет ему сказать старший сын главы клана. Да пускай они и стали редко общаться с друг другом, но это не повод устраивать здесь драму. – Да. Пока – ничего. – Эти слова ещё больше его насторожили. – Что ты имеешь ввиду? – говоря это парнишка сжал чуть сильнее чужую кисть. Рядом стоящий собеседник смотрел куда-то вдаль и одновременно в никуда. – Ты знаешь что это за место?.. – Н-нет. А что? – это была правда, он ещё ни разу не был на этом утёсе, всегда предпочитая порыбачить у мелководья реки. – Здесь совсем недавно погиб один очень сильный шиноби и... Мой лучший друг. Даже не так. Некровный брат. А может и больше чем некровный брат... Наруто ошарашенно уставился на Итачи. У Учихи были лишь три человека, которых он считал за своих не кровных братьев. Он - Наруто. Шин. И... Не может быть!!! Это не могло произойти!!! Он же не мог... ! – Это... – блондин боялся озвучить свою догадку – Шисуи... ? – последнее слово он произнёс чуть-ли не шёпотом. Тот, кому был задан вопрос, молчал. На его лице читалось ни одной эмоции. И лишь выдержав долгую паузу ответил: – Да. – хоть это и было сказано очень тихо мальчик его услышал. Окончательно ослабив свою хватку парнишка отпустил кисть своего некровного брата. Его рука тяжёлым грузом упала вниз стукнувшись ладонью об бедро. Новость просто ошарашила. В ушах раздался белый шум, в глазах почернело. Да уж лучше бы Шисуи потерял память как Саске, чем умер! – Э-эт-то н-неправда... – он отказывался в это верить, но грустное траурное молчание со стороны Итачи говорили об обратном, но он не верил! – Когда? – Год назад. – Было сказано сухо без доли эмоций. "Нет... Нет! Нет, нет, нет! Он не мог! Мы с Шином бы обязательно узнали он не мог!" – из глаз полились слёзы, которые он не смог сдержать, ноги подкосились, отказывая его держать. Он сел на землю уперевшись в неё руками. Разум все прекрасно понимал – Шисуи мёртв. Но сердце не желало этого признавать. Его пробила дрожь. "Я не верю! Не верю, не верю!" Кого он пытается обмануть? Итачи или самого себя? Старший брат Саске никогда бы ему не соврал... – Наруто... – с жалостью и пониманием раздался голос, после чего блондин почувствовал, что кто-то присел напротив него – Наруто... Его крепко обняли. Так сильно, словно они видятся в последний раз, словно когда мать провожающая сына на войну и понимающая, что тот может не вернуться, и отдающая в этом жесте всю свою любовь всем видом говоря: «Я всегда буду рядом». Итачи же обнимал его пытаясь влить в этот жест как можно больше своей поддержки и сострадания, чувства, что он защитит его во что бы то ни стало и будет стоять за него стеной. Наруто начал успокаиваться. Как же ему в последнее время не хватало чужой искренней поддержки. Нет, Шин его тоже всегда и во всём поддерживал, но это другое... Чувствовать тепло чужого тела, чувствовать себя в безопасности... Чужая хватка чуть ослабла, но никто не спешил разрывать объятия. Каждый наслаждался этим моментом, но по разному. Итачи – понимал, что это в последний раз. Наруто – думал, что всё наконец-то наладится, пускай и не так как он хотел и пускай всё до сих пор плохо, но всё наладиться... – Прости. – прозвучало как гром средь ясного неба и резануло уши. Учиха рывком разорвал между ними дистанцию. В следующий момент Наруто почувствовал как его ударили локтем, удар был хорошо пропитанный чакрой, прямо в очаг чакры. Такой подлянки голубоглазый не ожидал. Его тело обмякло и вновь упало в объятия Итачи. В глазах вновь почернело, а в голове загудело. Старший сын Фугаку быстро подхватил джинчурики и встал на ноги. Лёгкое колебание воздуха и они уже в квартире блондина. По-сути от недавнего удара обычный человек потерял бы сознание, но не Наруто. Он уже чувствовал как начала проходить боль в районе живота и чакроканалы вновь начали восстанавливаться и продолжать свою жизнедеятельность. Итачи уложил его на кровать перед этим откинув одеяло. Наруто почувствовал, что уже в состоянии пошевелить пальцами, а также тихо, почти шёпотом, но говорить. – Что ты задумал? – спросил он глядя на вставшего к нему спиной некровного брата. – Тебя это не должно тревожить, проснёшься и сам всё узнаешь. – в несвойственной для брюнета манере ответил Учиха. Вот... Вот сейчас! Сейчас Узумаки сможет резко вскочить с кровати и атаковать Итачи! Но вдруг Итачи резко развернулся и в мгновение прижал Намикадзе к кровати. Холодные, Наруто бы даже сказал ледяные, пальцы правой руки Учихи сжали его горло так крепко, что не вырваться. Мальчик тут же попытался убрать чужую сжимающую его шею конечность своими руками. Итачи прижимал его к кровати, душил и пересёк любые попытки подключить к освобождению от стальной хватки ноги. По виску скатилась капелька пота блондин начинал задыхаться, в кромешной тьме комнаты почти ничего не было видно, лишь лунный свет из окна освещал силуэт наследника клана Учиха. И вдруг раздался приглушённый щелчок, а дальше неожиданная, неприятная, почти безболезненная боль в районе где шея переходит в ключицу, прямо в пульсирующей венке. Он не сразу понял, что произошло. Осознание пришло лишь при виде шприца в левой руке Итачи. – Т-ты? – Я не могу дать тебе помешать мне. Ему что-то вкололи и скорее всего это что-то имеет эффект снотворного, очень крепкого снотворного. – Не знаю сколько оно продержится, но лучше уж наверняка... – совсем тихо прошептал брат Саске и в следующий миг в голубых глазах отразился кровавый мангекё шаринган... – Спи. Наруто пытался сопротивляться и не смотреть в чужие глаза, но его взгляд был словно прикован к чужому. Довольно быстро он стал видеть лишь рисунок мангекё, а уже через секунду, сознание, будто тоненькую ниточку, обрезали и он провалился во тьму. Итачи смотрел на переставшего сопротивляться блондина и медленно встав с кровати заботливо накрыл того одеялом. – Прощай. – с грустью произнёс Учиха и исчез в шуншине. Теперь обратного пути точно не осталось.

✧⋄⋆⋅⋆⋄✧⋄⋆⋅⋆⋄✧

Итачи затаил дыхание, услышав веселые голоса, доносящиеся с другого конца коридора. Из освещенной светом люминесцентной лампы комнаты с обеденным столом раздавались два женских голоса. Один из них принадлежал матери, другой — девочке, которую он хорошо знал. Итачи пнул ногой мусорное ведро, стоявшее рядом с ним, нарочно поднимая шум. — В чем дело? — спросила девочка маму. — Я не знаю. — Пойду посмотрю, — сказала она с ноткой нервозности в голосе, и Итачи медленно начал ощущать ее присутствие. Оставаясь незамеченным, он пробежал по коридору и спрятался в ближайшей комнате. Затем, дождавшись, пока ее присутствие исчезнет, Итачи проскользнул к обеденному столу и, прежде чем ее мать заметила его и закричала, заставил ее потерять сознание с помощью шарингана. Он беззвучно положил ее на пол и принялся ждать девочку. — Мам, упало мусорное ведро… — произнесла Учиха Изуми и замерла, — Итачи-кун? Опустив взгляд на свою лежащую на полу мать, Изуми уставилась на него в полном оцепенении, с лицом человека, который совершенно не понимает, что происходит. — П… Почему? Больше он не слышал голоса Изуми. Он сконцентрировал свою чакру в глазах. Мангекё шаринган. — Цукуёми… Изуми застыла как вкопанная. Итачи сосредоточился на своем гендзюцу. Гендзюцу Цукуёми могло управлять временем, пространством и всем, что можно было измерить. Эту способность Итачи обрёл, когда пробудил мангекё шаринган. Время, которое проходило внутри этого гендзюцу, составляло сотую, тысячную, десятитысячную часть от реального времени. Итачи точно воссоздал иллюзию мира в Деревне Скрытого Листа, мира в клане Учиха и себя, свободного ото всех страданий. Изуми смеется рядом с ним. Изуми становится чунином. Она следует за ним. Итачи к тому времени уже стал джонином. Он протягивает обручальное кольцо сердящейся Изуми. Изуми оставляет путь шиноби. Брак. Роды. Уход за детьми. Взросление их детей. Изуми стареет вместе с Итачи. Спустя семьдесят лет после их первой встречи их волосы поседели. Мангекё шаринган потреблял огромное количество чакры, оказывая на пользователя техники сильное воздействие. Итачи глубоко вздохнул, словно только что выбрался со дна глубокого моря. На его глазах Изуми, улыбаясь, рухнула на колени. Итачи поддержал её, присел рядом и крепко схватил ее за худые плечи. Голос улыбающейся Изуми звучал так, словно принадлежал старухе, которой уже за восемьдесят: — Спасибо. — Это тебе спасибо. – ласково и горько поблагодарил подругу детства старший сын Фугаку. Он крепче сжал ее плечи и замолчал. Изуми продолжала улыбаться. Ее дыхание оставалось спокойным. Разум и тело неразделимы. Когда разум затухает, гибнет и тело. Изуми умерла, окутанная счастьем. Осторожно опустив на пол переставшую двигаться Изуми, Итачи, пошатываясь, кое-как встал. Эта интенсивная потеря чакры заставляла его тело дрожать. Убив Изуми собственными руками, он избавился от последних сомнений. — Спасибо, Изуми. Итачи оглянулся и увидел её рухнувшую под воздействием шарингана мать. Когда он вышел из дома Изуми на главную улицу, пространство за его спиной вдруг начало дрожать. — Ты уже начал? — ровным голосом заговорил Мадара. Итачи даже не оглянулся на него. Он лишь почувствовал легкое смятение. Вот-вот должны были наступить сумерки. Вечерняя звезда, возвещавшая о приближении ночи, выглядела до ужаса притягательно. — Я постараюсь убить столько женщин и детей, сколько смогу, — забота Мадары до ужаса раздражала Итачи, — Я займусь западной частью квартала, а ты — восточной. Действуем по ранее оговорённому плану. Не переусердствуй. — Заткнись. – ему было больно когда об людях говорят лишь как в боевых единицах, как об ненужных товарах, как об пушечном мясе... — Ты все еще ребенок. Когда мрак станет невыносимым, ты будешь сломлен. – естественно по сравнению с Мадарой он будет казаться на его фоне лишь никчёмным новорождённым младенцем. Он уже давно был сломлен... Наследник проглотил слова, промелькнувшие у него в голове, и, обернувшись, посмотрел на Мадару. Не было никакой возможности узнать, какое выражение лица скрыто за маской. Все тело Мадары, облаченное в длинный черный плащ, достающий до щиколоток, источало зловещую чакру, наполненную жаждой убийства. — Нет необходимости беспокоиться. — Я не беспокоюсь. Это лишь обычная предосторожность, чтобы миссия прошла гладко. – говоря это Мадара вновь прошёлся по нему оценивающим взглядом. — Не надо меня недооценивать. — Я не недооцениваю тебя. Именно поэтому я не хочу, чтобы ты бессмысленно тратил свои силы, вот и все. Разобраться с женщинами и детьми, которые кричат, плачут и пытаются убежать — мой долг, поскольку я могу использовать пространственно-временное ниндзюцу, что более эффективно. Ты так не думаешь? Он должен закончить с миссией до того, как Саске вернется в квартал клана. У него не было времени на пустую болтовню с Мадарой. — Поступай, как хочешь. — Как все закончится, давай встретимся снова, — сказал Мадара и растворился в воздухе. Итачи сделал короткий вдох и закрыл глаза… Он обернулся в темноте в поисках новой жертвы.

✧⋄⋆⋅⋆⋄✧⋄⋆⋅⋆⋄✧

Жена Инаби попала в иллюзию раньше, чем успела понять, что происходит. Когда Итачи вытер кровь со своего клинка, он, взмахнув им, перевел взгляд на мужчину, потерявшего дар речи. — Т-ты понимаешь, что творишь? — задал свой глупый вопрос Инаби. Не отвечая, Итачи медленно сокращал расстояние между ними. Каждый раз, когда он делал шаг вперед, Инаби отступал. — Чего ты боишься теперь? Сейчас ты лицезреешь последствия ваших же действий. — П… предатель. – это обращение к себе он хотел слышать самым последним. Это его окончательно разозлило. — ...Так что я убью вас. – "И не о чём не пожалею". Он резко оттолкнулся от пола и сократил расстояние между ними. Инаби пытался сложить ручные печати огненного шара. Но уже слишком поздно. Инаби лишился головы прежде, чем огненный шар успел вырваться из его рта.

✧⋄⋆⋅⋆⋄✧⋄⋆⋅⋆⋄✧

Итачи положил руку на дверь в прихожей. Внутри дома, погрузившегося в тишину, ощущалась чакра только одного человека. В дальней комнате в конце коридора кто-то был. Итачи положил руку на раздвижную дверь. Человек спросил: — Кто там? Не отвечая на вопрос, доносившийся по ту сторону, Итачи открыл дверь. — Ты? На него смотрел мужчина с суровым выражением лица и черной точкой на лбу. Несомненно, это был Текка. — Я ощущал движение чакры по округе. Этим преступником был ты, Итачи? Текка, будучи известным обладателем шарингана даже в клане Учиха, мог превосходно чувствовать чужую чакру. Не было ничего удивительного в том, что он прекрасно понял, какая трагедия творится в деревне. — Сейчас ты здесь. Тогда что за непонятное мерцание чакры я все еще ощущаю? — Сейчас нет смысла беспокоиться о подобном. — И правда… — Если ты почувствовал, что в деревне происходит что-то странное, почему не покинул ее? — Ты пришел раньше, чем я успел это сделать. Вот и все. Текка попытался встать. Держа ниндзято в руке, Итачи немедленно вошел в комнату. Текка поднялся и схватил его. Шаринган… Итачи без колебаний встретил волну чакры, исходящую из его глаз. — Ха! На лице его жертвы проступило удивление. Очевидно, его поразило то, что его глазная техника не сработала. Секундой позже его удивление сменилось на сожаление, когда он узнал узор, возникший в глазах Итачи. — Не говори мне, что это мангекё шаринган! Стоило Текке закричать, в его живот по самое основание вонзился меч. В тот момент не брызнуло и капли крови. Их лица оказались так близко друг к другу, что они чуть ли не соприкоснулись носами. — Неверная оценка способностей противника — это, парни, ваше самое слабое место. – сына Фугаку, пускай он и старался это не показывать, очень злило когда его недооценивали свои же соклановцы. — Итачи… Из щели в стиснутых зубах Текки потекла кровь. Отпрыгнув назад, Итачи тут же вытащил свой ниндзято. Татами пропитались морем крови. Но ни капли не попало на самого Итачи. Вскинув правую руку вверх, словно пытаясь схватить воздух, Текка рухнул на колени. — Я никогда не прощу тебя, Итачи… Это были его последние слова. Итачи повернулся спиной к трупу и вложил меч обратно в ножны. — Я и не прошу у тебя прощения.

✧⋄⋆⋅⋆⋄✧⋄⋆⋅⋆⋄✧

В единственной комнатке квартиры, предназначенной для одного человека, не было даже кровати. В этой маленькой комнатке, в которой, казалось, никто не живет, прислонившись к стене, сидел человек. — Убейте меня быстро, капитан. По этой резкой речи было ясно, что этот человек — Мезу. Мезу сидел, скрытый темнотой. Но кто бы ни увидел его, для любого он был Учихой Кагеном. Тяжело волоча ноги, Итачи встал перед Мезу. — Если вы не убьете меня, капитан-сан, все пойдет прахом. Не стоит беспокоиться. Пусть все закончится быстро. — И ты не против? – всё же было несколько странно от того, что человек прямо просит у него о своей смерти. — Я был готов к этому с тех пор, как меня нашёл Данзо-сама. Мезу под личиной Учихи Кагена грустно улыбнулся. — Как младший брат, я много раз думал о том, что хотел бы оказаться на месте старшего брата. Не выказывая ни малейшей дрожи, Итачи пронзил грудь улыбающегося Мезу. Сейчас нельзя ни о чём сожалеть и мешкать.

✧⋄⋆⋅⋆⋄✧⋄⋆⋅⋆⋄✧

С тех пор, как Изуми уснула вечным сном, прошел уже час. Итачи убил столько соклановцев, что сбился со счета, и все же он не собирался замедлять темп. Его сознание давно оцепенело. Он забыл обо всем, даже о том, что все это ради спокойствия деревни и сохранения жизни Саске. Он просто продолжал размахивать своим мечом. Его следующая цель — мать, отец и их сын. Когда юноша – его недавняя цель, который, судя по всему, только поступил в Академию, перестал двигаться, Итачи услышал позади себя крик. Он узнал этот голос. Мужчина бежал через коридор, громко крича и поднимая шум. Он, спотыкаясь, сбежал вниз по лестнице и распахнул дверь. Итачи следовал за ним. Они оказались на улице. Мужчина продолжал бежать в попытке спрятаться. Он даже перестал кричать, словно его горло одеревенело от ужаса. Вокруг не было никого, кроме него самого. Сколько бы он ни кричал, его никто не заметит. Он прошел под каменными воротами, выходя к общественному парку. На прямоугольной игровой площадке принадлежавшей клану Учиха было разбросано детское снаряжение. Он рухнул на землю, а затем начал отчаянно пробираться через качели, при этом выглядя весьма жалко. Итачи остановился всего в шаге от него и посмотрел на мужчину, пытающегося подняться. — Сдавайся. От леденящих слов Итачи седовласый мужчина задрожал. Это был Яширо. — У-убив меня, ты ничего не изменишь. За всем стоит другой человек. Даже Фугаку-сама не знает о нем. Мною манипулировали. — Ты до последнего пытаешься спрятаться в чьей-то тени? – он убил уже стольких, что перестал проявлять какое-либо сострадание к жертве. — Поверь мне. Я всего лишь пытался следовать воле этого человека. Он из нашего клана… — глаза Яширо широко раскрылись и напряглись, когда он посмотрел за спину Итачи, — Т… ты… — Давно не виделись. Хотя мы и познакомились всего два дня назад. – раздался третий голос. Яширо дрожал, глядя на фигуру Мадары. — Но почему? Услышав этот незрелый вопрос, Мадара с отвращением рассмеялся. — Не нужно призывать меня по таким пустякам, Итачи. Они заранее определились с тем, что делать, если возникнет чрезвычайная ситуация. Если Итачи выпустит свою чакру, думая при этом о Мадаре, он явится с помощью своего пространственно-временного гендзюцу. — Извини, но я выбрал Итачи. Вот и все, — быстро объяснил Мадара, и Яширо, ошеломлённо глядящий на него, выглядел так, словно у него не было сил даже возразить. — Полагаю, это будет бесполезно, но лучше тебе бороться до последнего. — П… подожди се… — Остальное оставляю тебе. А я продолжу выполнение своей задачи, — сказал Мадара Итачи и снова растворился в воздухе. — Чувство, когда то, во что ты безоговорочно верил, рушится… Тебе это тоже знакомо? — Кх… Из-за этих людей Шисуи потерял веру в клан, потерял все. А потом умер. Итачи подумал о Шисуи, словно это могло хоть немного утешить его. Но сердце лишь больнее заняло. — Ну, и что ты собираешься делать? — задал вопрос Итачи. Если бы Яширо осознал все свои ошибки, то не продолжал бы пытаться оказывать бесполезное сопротивление. — Я… Я отлично понимаю, что ты чувствуешь… Я… я остановлю государственный переворот. Умоляю… — Оставить тебя в живых? – получилось с некой усмешкой. Как же он глуп, думая что его оставят в живых. — Умоляю тебя, Итачи. Не делай этого. "А что ты сделал когда я умолял всех на собрании клана прекратить всё это?" – хотел спросить брюнет, но проглотил слова. С ним надо закругляться. Яширо выглядел чрезвычайно жалко. Он был так самонадеян, будто всерьез считал, что сможет в одиночку остановить государственный переворот. Не поддайся этот человек искушению Мадары, возможно, клану выпала бы другая судьба. Когда он подумал об этом, в его груди вспыхнула жажда убийства, которая даже ему самому показалась странной. — Встань. Когда Итачи безжалостно бросил ему этот приказ, Яширо посмотрел на него, широко раскрыв свои узкие глаза. — Если ты шиноби, почему бы тебе не сойтись со мной в честном бою? — ... — его собеседник молчал. — Ты позабыл о своей гордости шиноби? Пытаясь хоть как-то унять свой страх, Яширо встал и потряс головой, собираясь с силами. — Не нужно недооценивать меня. — Раз уж ты так хорош в хвастовстве, почему бы тебе не поторопиться? — спокойно сказал Итачи, и глаза Яширо налились алым цветом. Итачи даже не защищался. Чакра Яширо бросилась к Итачи, паутиной опутывая его тело. Это была его глазная техника. Яширо, сделав глубокий вздох всей своей диафрагмой, надул щеки, крича: — Огненный шар! Из-за того, что кроме воздуха из его рта ничего не выходило, его охватило беспокойство. — Где пламя? — Эх… После того, как ты бы ослабил мое тело с помощью шарингана, ты бы выпустил большой огненный шар. Предвидев, что я смогу избежать пламя с помощью прыжка, ты бы вонзил кунай или что-то еще в беззащитное место. Предвосхищая, что ты будешь на шаг впереди меня, ты бы снова использовал свой шаринган в ближнем бою. Так ведь? Он сделал шаг в сторону застывшего на месте Яширо. Итачи безжалостно смотрел на него. — Но ты даже не заметил, как попал в мою глазную технику, когда упал, потому что тобою управлял лишь страх. Только после того, как Яширо услышал эти слова, он понял, что глаза Итачи покраснели. — Я предложил тебе сразиться со мной, чтобы ты полностью осознал свою беспомощность. Удар. — А… А-а-а! — раздался болезненный вопль. Из приоткрытого рта Яширо текли слюни. — Ты с самого начала недооценивал меня. Узор в глазах Итачи изменился. Мангекё шаринган. — Цукиёми. Мангекё шаринган Итачи увлек Яширо в холодную темноту. Яширо, распятый на кресте посреди черного как смоль моря, беспокойно озирался по сторонам. То тут, то там поднималась текучая гладь темного моря, постепенно формируя человеческие очертания, превращающиеся в бесчисленное множество Итачи с ниндзято в руках. — Этот мир контролирую я, — произнес Итачи, протягивая руку к Яширо. Его меч вошёл в живот Яширо, и пронзивший его Итачи исчез в море тьмы. — Я не позволю тебе умереть. Одно за другим, лезвия пронзали тело Яширо. Он был похож на ежа с серебряными иголками и совсем перестал двигаться. В тот момент, когда Итачи растворился в черном море, его меч ниндзято исчез. Бесчисленное множество клонов Итачи снова закрыли все поле зрения Яширо, на лице которого проступило облегчение. — Вот она, истинная агония. Лицо Яширо, стянутое судорогами, расплылось в улыбке, когда он преодолел свой страх. Несколько секунд в реальном мире для Яширо растянулись, вероятно, на несколько дней. В гендзюцу, созданном мангекё шаринганом, в него снова и снова вонзались клинки. Когда иллюзия была снята, его рассудок уже помутнился. — Да… Смерть… Кха… Глядя сверху вниз на смеющегося и судорожно дрожащего Яширо, Итачи медленно обнажил меч, который покоился за его спиной. Теперь его голос не достигнет ушей Яширо. Итачи все равно нечего было ему сказать. Его безжалостный меч сверкнул, и голова Яширо слетела с плеч в лунной ночи.

✧⋄⋆⋅⋆⋄✧⋄⋆⋅⋆⋄✧

Итачи снова направился к воротам квартала. Единственными выжившими членами клана Учиха, жившими в этом квартале, была семья лишь одного человека. Семья Учихи Фугаку… Скоро Саске вернется домой. Итачи повернулся в сторону ворот квартала. Присев на корточки на коммуникационном столбе, он посмотрел себе под ноги. Отсюда ему было хорошо видно ворота квартала. Позади него виднелась пугающе огромная луна. Улицы, лишенные человеческого присутствия, погрузились в мертвую тишину. Вдалеке послышался вороний крик, из-за которого чудилось, словно одна из черных ворон выбилась из стаи. Кто-то прошел через главные ворота. Маленький мальчик с рюкзаком на плечах. Его родной младший брат. Глядя на бегущую фигуру брата, Итачи подумал, что ему давно, очень давно следовало поговорить с ним. Слова, которые он хотел ему сказать, были похожи на гору. Какую их часть Итачи мог открыть Саске? Нет, он не смог бы сказать ему ни капли правды. Итачи, успокоив свое сердце, спрыгнул со столба и направился в сторону дома, оставив спешившего домой брата позади. ──●◎●── В комнате ощущалось присутствие двух человек. Итачи прошел по узкому коридору, даже не сняв ботинки. Активированным шаринганом он проверял дом на наличие ловушек. – Ловушек нет. Проходи. – неожиданно раздался мужской голос. Чуть вздрогнув от неожиданности, Итачи послушался и открыл дверь. На полу он увидел фигуры своих родителей, сидевших плечом к плечу. Он молча встал у них за спинами. — Значит… Ты выбрал другую сторону… — не оборачиваясь, сказал отец, подавляя эмоции. В его тоне проскальзывал намек на то, что он все понимает. — Папа… — непроизвольно произнес Итачи и сам себе удивился. С тех пор, как Итачи закончил Академию, он называл его «отцом». Со временем это стало настолько привычным, что он и забыл, что когда-то называл его «папой». Почему же теперь он назвал его так? Когда он был ребенком… Когда не было ни бремени клана, ни разногласий с деревней, ни изоляции, ни разочарования, когда его семья могла испытывать искренние чувства… Возможно, это было самое счастливое время в жизни Итачи. И теперь, когда ему придется распрощаться с семьей, он почувствовал тоску по своему прошлому «я». — Мама… — голос предательски дрогнул. — Я все понимаю… Итачи… Ее голос звучал ласково, словно она хотела обнять его. — Итачи… — позвал его отец, — Только обещай мне… — в его искреннем голосе не чувствовалось ни малейшей обиды, — Позаботиться о Саске. И отец, и мать все понимали… То, как сильно страдал Итачи и то, насколько тяжелым было это решение: они понимали все. Более того, они пытались достойно принять судьбу клана, которую сами на себя навлекли. Его отец совершенно не желал скрещивать мечи со своим сыном. А если бы отец направил лезвие на Итачи, его мать защитила бы его ценой собственной жизни. Она была полна любви к своему сыну, который стоял за их спинами, несмотря на то, что он мог убить их в любой момент. Как они могли дойти до этого?.. Несмотря на то, что он решил ни о чем не жалеть, несмотря на то, что он был уверен в своей готовности к этому моменту, фигуры отца и матери больно ранили сердце Итачи. — Хорошо. – Ели выдавил из себя наследник. Стоило ему ответить, и из его глаз хлынули слезы, заструившись по щекам. Его руки, держащие меч, дрожали. — Не бойся… Ты сам выбрал этот путь. Итачи вспомнил слова отца, сказанные им после долгого разговора, когда Итачи только присоединился к АНБУ. ”— Это нормально — быть верным собственным убеждениям. Ты должен найти свой ответ, несмотря на все сомненья. И затем, когда ты найдешь его, наберись решимости и твердо отстаивай его.„ Решимость… ”–В этом мире мало кто принимает собственные решения в своей жизни. Все они живут, опираясь на кого-то другого и сбегая от ответственности. Никогда не живи так. Живи своей жизнью и принимай собственные решения.„ Он не должен был бояться. Так его учил отец. — Если сравнивать с твоей болью, наша продлится всего мгновенье… Даже стоя перед лицом смерти, его отец думал о том, какой жизнью отныне будет жить его сын. — Возможно, я был слишком нетерпелив… — в укор себе сказал Фугаку, — Мне следовало больше верить в тебя. Может быть, мне следовало довериться тебе, усмирить клан и подождать. — Папа? Его голос дрожал из-за слез. И отец, и мать, вероятно, заметили, что он плачет. Итачи впервые плакал перед кем-то в открытую ни сколько этого не стесняйтесь и не пытаясь скрыть. — Может быть, ты бы стал первым Хокаге из Учих. Отбросив даже тьму клана, избавив деревню от предрассудков и выковывая свою судьбу своими собственными силами… Отец прервался. То, что он пытался подавить свои чувства, было видно по его дрожащей спине. — Я лишил тебя будущего. Итачи не мог найти слов для ответа. Нет, если бы он сейчас открыл рот, то окончательно бы потерял над собой контроль. — Но уже слишком поздно… — Фугаку глубоко вдохнул, — Даже если наш образ мышления отличается, я все равно горжусь тобой. Отец гордится им. Он бы хотел услышать эти слова при более счастливых обстоятельствах. Насколько счастливее он был бы, если бы мог услышать эти слова из уст отца, с улыбкой смотрящего на него, стоя в шляпе Хокаге перед жителями деревни… Это была тайная мечта, которой никогда не суждено было сбыться. Он не мог больше терять время. Его брат вот-вот вернется домой. Вонзив меч в спину матери, он тут же пронзил ее. Сильная боль охватила сердце Итачи. От вытащил лезвие и направил его на отца. — Ты действительно ласковое дитя… Опустив взгляд и уткнувшись в широкую спину, он оперся на отца. Совсем как ребенок, выпрашивающий отца, чтобы тот покатал его на спине. Катана вошла в чужое тело до рукоятки. Если подумать, он никогда не вел себя как балованный ребенок со своим отцом. Никогда не досаждал ему и даже не плакал. И все же… Ещё в детстве... Ещё в детстве ему следовало сблизиться с отцом. Из глаз Итачи непрерывно текли слезы. Они безжалостно ударялись о ладони, сжимавшие рукоять меча. Легкая дрожь, исходившая от меча, окончательно стихла. Когда он почувствовал, что жизнь покинула его отца, он медленно вытащил меч. Каким-то образом ему удалось убрать меч в ножны все еще дрожащими руками. Оставалось еще кое-что. Вытирая слезы, Итачи ждал своего часа.