Золотая стрела

Зимней погоды ожидали рано. Холода со стороны Ксентарона шли в сторону Энии, пусть они были и не настолько ужасными, как там, но температура все же упала ниже среднего. Началось это несколько лет назад, когда впервые зима на Ксентароне оказалась слишком уж холодной, почти что смертельной. Такое резкое и странное изменение климата не могло не сказаться на других странах. Вот потихоньку добиралась эта напасть и до Энии. Поэтому за окном было только начало ноября, шла вторая неделя одиннадцатого месяца, а улицы уже белели. С асфальта снег, разумеется, убирали, а трава и ветви деревьев оставались нетронутыми. Снег поблескивал на солнце, а с утра из окна квартир все казалось синим-синим. К вечеру погода ухудшалась, ветер усиливался, шёл дождь со снегом. Магазины активно пользовались ситуацией, выставляя на прилавки все больше товаров в новогодней тематике. Этим же занимались разные бренды, меняя упаковки своих продуктов, вставляя на этикетки снеговиков, ёлки, подарки. Во время такой погоды совершенно учиться не хотелось. Особенно на первом уроке. Особенно на физике… Гилтиас, будучи жаворонком и ярым фанатом этого предмета, внимательно слушал учителя, быстро записывая решение задачи с доски. В голубых глазах горел огонь интереса, а тетрадь заполнялась формулами и расчётами. Ботар-Эль этого энтузиазма не разделял. Ему хотелось одного: домой, в кроватку, и спать. Закрыть глаза и снова провалиться в царство Морфея, укутавшись в тёплое одеяло. Но возможности такой, к сожалению, ему никто давать не собирался. А значит приходилось использовать вместо подушки плечо своего соседа по парте. Гилтиасу это не мешало, поэтому Ботар-Эль пребывал в полудреме, не слушая урок от слова совсем. Нет, он так-то слушал, но у учителя был слишком спокойный голос, чтобы пытаться вникать в речь. Материал он нагонит позже, Гил объяснит на перемене или после уроков, что происходило довольно часто (а вот никто не просил ставить в расписании физику в самом начале учебного дня). Из блаженного состояния вывел не звонок, а почти что крик на ухо. Звонка за закрытой дверью было особо не слышно, а вот громкое: «Вставай, герой!» подняло бы даже мертвеца. Ботар-Эль вздрогнул, распахнув глаза и уставившись на источник звука. Этот самый источник сейчас очень нагло улыбался, параллельно убирая тетрадь и пенал в рюкзак. Эль не произнёс не слова, возмущаться смысла не было: на Гилтиаса это не действовало, а за зря сотрясать воздух не находилось ни сил, ни желания. — Домой хочу, — пожаловался парень со светлыми волосами, как только они вышли из класса. Гилтиас пожал плечами: — А кто не хочет? — Ты, как я вижу. Полон сил и энергии. Готов цитировать «Эпидемию» через слово. Когда ты уже перестанешь, а? — Нельзя сказать, что Ботар-Эль устал слушать Гила, нет, наоборот, его всегда радовало, если тот делился своими увлечениями. Но вот сейчас видеть рядом эту гиперактивную кудряшку, в то время как тебя уже скоро поймают белорусы, чтобы сложить картошку в мешки под глазами, было невыносимо. Спать захотелось ещё больше. — Только этот день наступит через много-много лет. А пока, да воссияет Солнца свет! Рука с лицом встретилась сама с собой, а по коридору разлился громкий весёлый смех.