Платье для Джульетты

      Вообще-то с раннего детства Хлое твердили насколько хороша её память, но все свои преимущества Буржуа осознала прямо сейчас.              Нудный, глупый, непривычный текст впитывался в голову, как вода впитывается в губку и если ошибки были, то они казались совсем незначительными. Иногда, правда, Хлоя меняла текст намеренно. Тяжёлые, неповоротливые предложения звучали намного лучше, стоило нескольким словам поменяться местами или разбиться о случайно брошенные «же», «ведь», «как», «ты».              Непривычно хорошее настроение благополучно влияло на работу. Не только великое горе, но и неземное счастье давали наигранным эмоциям глубину.              После занятий Хлоя полтора часа просидела перед зеркалом, хмурясь, улыбаясь или озадаченно пялясь в такт тексту.              — Прощай! Прощай! А разойтись нет мочи! Так и твердить бы век: «Спокойной ночи…». Нет. Слишком эмоционально. — Хлоя прикусила губу, смотря на текст в своих руках. После «прощай» шли точки, сцена была скорее меланхолическая, чем эмоциональная, но это ведь такая чепуха! Хлое тоже когда-то было четырнадцать и она, видит Бог, никогда не говорила настолько пресно, особенно прощаясь с кем-то настолько дорогим. — Прощай…              Терпения не хватило. Листы с сценарием упали на колени, а рука потянулась к телефону. Хлоя посмотрела на часы. С момента последнего отправленного сообщения прошло двадцать пять минут, а ответа Маринетт — десять. Вроде как можно написать что-нибудь ещё.              Маринетт (17:08): я пока выбираю. тот фасон — не конечный вариант              Что-то внутри шепнуло Хлое, что выбирать вообще-то стоит ей, но с другой стороны — это ведь Маринетт заведует её костюмами. Буржуа вспомнила первый эскиз, который родился спонтанно, и грустно вздохнула. Ей понравилось то платье. Оно было пышным, почти сказочным, чем-то напоминало платье Золушки, сотканное из туч. И почему Дюпэн-Чэн отказалась от этого наряда?              Хлоя (17:18) мне понравилось первое платье              Телефон завибрировал неожиданно быстро.              Маринетт (17:19) оно выбивается.              Хлоя (17:19) сошьешь мне его в частном порядке?              Маринетт не ответила, но Хлоя не расстроилась. В горле как раз пересохло и Буржуа покинула свой номер, под нос прогоняя другие фразы.              — И брошу все блага к твоим ногам. И за тобой одним пойду по свету. — В сердце это отозвалось, но Хлоя всё равно не верила, что четырнадцатилетняя девчонка способна такое говорить. В голову тут же закралась мысль: а она, Хлоя, способна на нечто такое?              Воображение неохотно нарисовало комнату общежития с четырьмя кроватями, маленькую прачечную в подвале, ужасную готовую еду из супермаркета и убогие гирлянды на батарейках, что идут вдоль захламлённой плакатами стены. В сериалах крайняя бедность всегда преподносилась как-то так и Хлоя не была уверена, что её тонкая душевная организация сможет вытерпеть одну комнату, которая будет и спальней, и гостиной, и кухней. Да и как ещё жить без прислуги?              Горничная, как приведение, как раз мелькнула с левой стороны. Хлоя не знала лица девушки, не помнила имени и, тем более, мало интересовалась её личностью. Однако сама девушка наверняка прекрасно понимала, что из себя представляла Хлоя. Вся штатная прислуга прекрасно знала как стоить стелить постель, к каким вещам нельзя прикасаться и как вести себя в те моменты, когда Буржуа не в духе.              Как вообще бедные люди живут без горничных и дворецкого?              Мало кто знал, но в Гранд-Пари было две кухни. Общая, она же ресторанная, работала на первом этаже и обеспечивала нужды постояльцев и прислуги. Личная же была на втором этаже, и попасть туда, не зная дороги, посторонний не мог. Мысленно Хлоя усмехнулась. Она всю свою жизнь прожила в отеле, вместе с родителями, однако отец иногда упорно это замечал и строил маленький дом там, где места этому не было.              Такой мечтатель.              — Любовь богаче делом, чем словами: не украшеньем — сущностью гордится. — Тут Хлою подмывало вставить «а».              Дверь на кухню открылась, и в нос тут же ударил запах кофе. Андре Буржуа как раз стоял перед кофе-машиной, что-то напевая себе под нос. Хлоя улыбнулась. Легко, почти вприпрыжку, юная Буржуа подошла к отцу и обняла того со спины. Андре испуганно вздрогнул.              — Папа, как же я тебя люблю!              — Святая Дева! Хлоя!              Когда Андре неуклюже повернулся, Хлоя снова прильнула к нему и уже обнимала с лица. Отец был выше ее на несколько голов, поэтому с той же неуклюжестью попытался обнять дочь. Его большие руки осторожно сжали тонкие, хрупкие плечи. Хлоя довольно хмыкнула, почувствовав тёплый, хорошо знакомый запах.              — Как же я тебя люблю. — Повторила Хлоя опять, зажмурившись. — Ты даже не представляешь.              — И чем я этому обязан?              Юная Буржуа изобразила обиженный вздох.              — Тому, что ты мой папа, конечно же!              Андре усмехнулся и заправил несколько светлых прядей за ухо. Хлоя закрыла глаза снова. Как же странно выходило, что они жили вместе, но таких моментов было чертовски мало.              — У тебя хорошее настроение. Что-то случилось?              Где-то внутри Хлоя ждала этого вопроса.              — Ага. Я влюбилась!              Рука у щеки дрогнула. Андре удивлённо приоткрыл губы, а камень на душе Хлои становился всё легче и легче.              — Как…неожиданно. Ты…хочешь попросить моего совета?              — Что?! Нет! Конечно, нет! — Хлоя весело рассмеялась. Мысль о том, чтобы просить совета у отца не пришла бы ей даже в самые сложные дни. — Просто я думаю, что ты должен это знать. И дать мне свою кредитку, чтобы купить новую ткань.              По лицу Андре пронеслась тень. Руки его всё ещё дрожали. Мужчина резко отошёл, но Хлоя не смутилась. Она пошла к холодильнику и вынула оттуда газировку без сахара. Какая-то часть её сознания с интересом наблюдала за реакцией родителя, когда другая всё ещё прибывала в сладко-розовом мареве собственных грёз.              Имя Маринетт таяло на языке, как сливочное мороженое. Почти физически Хлоя чувствовала, как на языке остаётся сладкий привкус. Может, — в голове мелькнула мысль. — Четырнадцатилетняя сопливая Джульетта права, когда сказала, что бросит всё и побежит за Ромео? Может, я тоже на это способна.              — Мы ведь покупали новую ткань. — Осторожно заметил Андре. — Если я не ошибаюсь, там было…              — Этих рулонов уже нет. — Хлоя пожала плечами. — Я подумала и решила, что те цвета мне не подходят, но не волнуйся, папочка, та ткань пошла в дело. Из неё будут сшиты костюмы для второстепенных персонажей.              Андре уставился на свои пальцы. Его губы высчитывали какие-то цифры, но Хлоя не обратила на это внимание. Вместо этого Буржуа отпила газировки и уставилась на стену, где было нарисовано окно с идеалистическим лугом и бабочками. Всё же иногда её отец был очень странным человеком.              — Прямо вообще ничего нет? — С подозрением спросил Андре.              — Абсолютно. — Хлоя кивнула. — Сейчас нужна ткань для меня, Адриана и парня, который играет Эскала.              Андре тупо смотрел вперёд. Глаза его медленно то открывались, то закрывались.              — Не расстраивайся. Так будет лучше. — Хлоя отпила ещё газировки. — Девочка-костюмер придумала такую классную концепцию! Капулетти в жёлтом, Монтекки в красном, мы с Адрианом — изгои, значит, нам нужен синий цвет, а принц — мимокрокодил, поэтому будет ходить либо в белом, либо в сером. Священник, понятно, в чёрном, но на него ткань не нужна. Костюм Фролло с позапрошлой постановки прекрасно сохранился. А! И ещё! Нам нужен постановщик!              — Забавно, что ты об этом заговорила… — Андре невесело усмехнулся. — Я сам с тобой хотел об этом поговорить. Хлоя, милая, скажи честно, что тебе сделал месье Сент-Джонс?              Сначала Хлоя не поняла о ком идёт речь, но потом в памяти замаячило лицо и противный визг.              — Он назвал меня старой девой.              Андре как-то недоверчиво сощурился.              — Быть того не может. Он так и сказал?              — Он сказал, что я играю как монастырская матрона. — Хлоя пожала плечами. — А это ведь старая дева, да?              Тень на лице Андре отразилась тень облегчения.              — Милая, ты же понимаешь, что «играть» и «быть» — это разные вещи?              Хлоя закатила глаза. Чувство абсолютной любви к окружающему миру начало сдуваться, как воздушный шарик.              — Я похожа на тупую?              — Слушай, месье Сент-Джонс мой звучать резковато, но это ведь его работа! Ты сама просила прислать профессионала!              Хлоя закатила глаза опять. Ей показалось, что в этот момент она и отец говорят на двух совершенно разных языках.              — Профессионал? Профессионал не будет себя так вести! Он будет искать подход, другие пути решения проблемы и делать всё, чтобы не вылететь с работы! Этот «профессионал» вообще не сделал ни-че-го из этого. Мне нужен другой. Настоящий.              Какое-то время звучала тишина. Андре поднёс кофе ко рту и сделал небольшой глоток. Потом мужчина задумчиво покачал головой.              — Хлоя, даже с моим статусом непросто пригласить к самодеятельной работе профессионала из Оперы Гранье! Месье Сент-Джонс был единственным, кто согласился не только из-за денег! Он был заинтересован…              — К черту такой интерес! — Хлоя хмыкнула. — Если другие не хотят идти, то предложи им больше!              И в чём он вообще видел проблему? Хлоя не понимала. Андре как-то тяжело вздохнул и взял со стола газету. Хлоя удивленно округлила глаза. Андре молча развернул газету и на первой полосе огромными буквами значилось: «НЕДЕТСКИЙ СПЕКТАКЛЬ. ВО СКОЛЬКО ОБОЙДЁТСЯ МАЛЕНЬКАЯ САМОДЕЯТЕЛЬНОСТЬ?».              — Ты читаешь газеты, серьезно? Пап, ты же не такой старый, чтобы не знать как работает телефон и интернет.              Андре нахмурился. Его большой палец уткнулся в слово «сколько».              — Хлоя, прочитай, пожалуйста, заголовок.              Кривая улыбка налезла на лицо. Хлоя не понимала, чего отец добивается.              — Я прочитала. И?              — Тебя ничего не смущает?              Смущало то, что спектакль назвали «маленьким», хотя предполагалось, что большой зал колледжа будет заполнен, но ведь речь шла не об этом, да? Хлоя снова всмотрелась в заголовок, подошла ближе. Журналист написал, что по его источникам, в обычной постановке учащихся старшей ступени обучения задействован неоправданно большой бюджет. Глаз сам зацепился за нужный фрагмент.              »…большая часть средств была направлена для создания костюмов. Для того, чтобы одеть труппу молодых актёров мэр города пожертвовал сумму, равную годовому доходу семьи с двумя работающими родителями. Наставником в спектакле выступил прославленный Сент-Джонс, которого уволили в первый же день».              Журналисты.              Хлоя скривилась. Как же она ненавидела этих сплетников!              — Ты сам говорил: не нужно обращать внимания на критику от прессы. Это не первая и не последняя такая статейка.              Андре сердито нахмурился. Его палец снова уткнулся в заголовок.              — Хлоя, я согласен с тем, что здесь написано. Эта постановка действительно выходит дороговато.              Её будто ударили. Хлоя дёрнулась и шокировано уставилась на отца, чей голос эхом раздавался в ушах. Дороговато. Дорого. Слишком дорого. Тут же появилось плохое предчувствие. Неужели у них проблемы с деньгами? Хлоя знала несколько десятков историй, когда прибыльный бизнес умирает и ребята, которые вращались в её круге, исчезали так, будто их и не было.              Сердце билось медленно и гулко.              — Ты банкрот?              Андре изумленно поднял брови.              — Нет! Что ты! Конечно, нет!              Камень с души упал. Но Хлоя разозлилась.               — Если у нас всё хорошо, тогда о чём ты говоришь?!              Андре растерянно отпрянул, но потом сердито нахмурился.              — Я говорю о том, что денег на костюмы действительно потрачено слишком много.              Он говорил так, будто Хлоя была виновата в ужасном состоянии костюмов. Юная Буржуа поджала губы. Теперь настоящая обида клокотала в сердце.              — У Шекспира много персонажей, а у нас в костюмерной какие-то тряпки! У меня не было выбора! Это «Ромео и Джульетта», а не «Собор Парижской Богоматери», где половина актёров играет бедняков и оборванцев!              — Не согласен. В «Соборе»… — Андре запнулся и опять тяжело вздохнул. Хлое вообще не было дела, что именно творилось в «Соборе». Тяжело вздохнув, мэр заговорил немного терпеливее. — Тебе стоило сказать для кого ты берешь ткань. Мы бы взяли варианты дешевле.              — Так я и не думала, что всё обернётся так! — Раздраженно взвизгнула Буржуа. — Надо было спасать ситуацию! А кто это может сделать, если не я?!              Какое-то время они просто смотрели друг на друга. Андре покачал головой и сел за угловой стол, смехотворно маленький на фоне его большого тела. Мужчина рассеянно посмотрел в чашку с кофе. Его губы зашевелились, но никаких звуков слышно не было. Хлоя залпом допила газировку и уже приготовилась уходить, как Андре тихо спросил:              — А тот мальчик… Кто он?              Будто чем-то холодным провели вдоль хребта. Хлоя пошатнулась. Несколько минут назад она была готова доверить свой секрет, но сейчас… Буржуа посмотрела на отца.              — Это не мальчик.              — Исчезни. С глаз моих.