Платье для Джульетты

      И как Адриан не заметил этого раньше?              Хлоя ведь сияла при виде Маринетт. Глаза подруги оживлено заблестели, а губы изогнулись в улыбку. Буржуа смотрела на одноклассницу так, будто та… Сравнения найти не удалось. Не было такой вещи, на которую Хлоя смотрела бы так восторженно и трепетно. Даже плюшевый медведь, подаренный матерью, не вызывал столько эмоций.              - И чего ты так долго? На улицах пробка? Колесо спустило? Ты всё забыла? Вот точно. Ты всё забыла. Дюпэн-Чэн, неужели я так часто тебя о чем-то прошу? Трудно запомнить, что я тебя сегодня жду?              Не знай всей правды, Адриан бы решил, что его подруга, как обычно, перегибает палку. Но теперь стало понятно – Хлоя ждала этой встречи. Ждала внимания к своей персоне. Ждала слов, которые прорежут тишину.              Агрест прекрасно понимал Буржуа. Рядом с Ледибаг он тоже говорил много и многое, отчаянно боясь её молчания. Парижская тишина пугала. В такие моменты в сердце бушевал лишь один страх – быть неинтересным.              - Я… - Маринетт посмотрела в его глаза, и Адриан кивнул, как бы подбадривая одноклассницу. Дюпэн-Чэн немного расслабилась. – Я приехала, как смогла.              Губы Хлои дёрнулись. Не было понятно, это были следы улыбки или досады. Адриан едва ощутимо толкнул подругу в плечо. В такой момент стало обидно, что нет способа переложить свои мысли в чужую голову.              - Только не говори, что тебя потащили через центр?! – Хлоя вскочила на ноги и сердито направилась к телефону. – Я ведь четко сказала – пусть водитель едет через другие улицы. Я не хочу ждать.              - Но водитель не виноват! – Маринетт храбро вошла в номер. – Мы быстро приехали и…              Если Адриан планировал уйти сразу же, как Дюпэн-Чэн войдёт, то сейчас эта мысль казалась провальной. Хлоя всё испортит. Она уже портила. Агрест поспешил к подруге и натянуто улыбнулся. Его ладонь не дала руке Хлои снять телефонную трубку.              - Да брось! Она не опоздала! Я сам только пришёл!              Какое-то время Хлоя ничего не предпринимала, а после неохотно сдалась. Телефонная трубка оказалась на месте. Ничего не говоря, Буржуа подошла к тумбочке и взяла оттуда две папки с текстом. Одна из папок перекочевала в руки Адриана, а другую Хлоя прижала к сердцу, словно боясь, что ту отнимут.              - А что мне делать? – Маринетт старалась держаться уверенно, но Адриан видел, как мурашки пронзают её кожу. Неужели Хлоя настолько сильно её пугала? - Я тут лишняя.              Хлоя фыркнула.              - Разве не очевидно? Наслаждайся. Вдохновляйся. Думай.              «Тебе стоило придумать более весомую причину» - Адриан не сумел сдержать разочарованного вздоха, но никто из девушек этого не услышали. Хлоя держалась прямо. Даже слишком прямо. Её пальцы намертво вцепились в папку, а глаза глядели, даже не моргая. За вьющимися локонами беспокойно дрожала жилка на виске.              Маринетт неловко улыбнулась, и Адриан улыбнулся ей в ответ, надеясь сгладить возникшие углы. Хлоя закашлялась.              - Адрианкис, на позицию!              Адриан безропотно подчинился, а Маринетт села перед ними. Даже стало смешно – два начинающих актёра и их единственный зритель. Румянец на лице Хлои едва-едва горел на щеках. Ее глаза пусть и были устремлены на Адриана, время от времени всё равно возвращались к Маринетт.              Текст шёл медленно, неповоротливо. На самом деле Адриан не собирался участвовать в постановке, но явная мольба мадам Бюстье всё решила. Агрест даже не старался на прослушивании, так и сейчас он не прилагал усилий. Если сначала он верил – найдётся другой, более талантливый кандидат, то под конец он просто устал.              Кроме постановки, Хлои и дел супергероя на подкорке лениво копошились другие дела. Уроки китайского, занятия по физике, фехтование, домашка по английскому. В свете всех событий актёрство казалось балластом, а не благославлением.              «Может, под конец меня заменят?»              - Оставь служить богине чистоты. Плат девственницы жалок и… Эй, это всё по пьесе!              Хлоя вспыхнула, как спичка. Маринетт же побледнела. В какой-то момент Дюпэн-Чэн качнулась, и Адриан побоялся, что одноклассница шлёпнется на пол лицом вперёд. Но Маринетт выстояла, пусть её взгляд стал пустым и стеклянным.              - Перерыв!              И Хлоя резко села рядом. Подол простого, белого платья, призванный подчеркнуть лучшие её черты, хлопнул Маринетт по коленкам, но Дюпэн-Чэн не отошла от потрясения сразу. Адриан подошёл к окну и сделал вид, что уставился в текст. Да, грубовато получилось. Глаза скользили по распечатанным строчкам, но уши навострились до предела.              У него и Хлои не было чёткого плана, разбитого на пункты с подпунктами. Был лишь общий план, состоящий из одного единственного шага – прощупать почву. Почва, судя по всему, была дурной. Адриан смотрел на отражения девушек в окне.              Хлоя нервничала. Она мяла подол платья и шевелила губами, готовясь что-нибудь сказать. Этого Адриан боялся. Нервы и длинный язык никогда не давали ничего хорошего. Маринетт же сидела рядом, тушуясь и смотря на него. Адриан чувствовал взгляд Дюпэн-Чэн на своем затылке.              «Интересно, что она думает? Просит о помощи?»              Агрест невесело улыбнулся и перевернул страницу сценария, делая вид, что он всё ещё читает текст. Первые робкие надежды разрушились под суровым весом реальности. Не хотелось этого говорить, но школьное увлечение Хлои Буржуа имело все шансы остаться только таковым.              Им не о чем говорить.              И это не удивительно.              Адриан не питал к Маринетт неприязни или антипатии. Наоборот, в его глазах она была весьма милым человеком, однако она совсем не подходила для Хлои Буржуа. Зажатая, немного забитая и бесконечно застенчивая Маринетт лучше смотрелась с такими парнями, как Натаниэль или Нино. Простые, добрые люди вообще прекрасно смотрелись с такими же простыми, добрыми людьми. Как Милен и Айван, например. Внутренне Агрест не сомневался – то, что Хлоя именовала любовью, было всего лишь влечением к запретному плоду. Если мир перевернётся, звёзды сомкнуться в кучу и Маринетт всё же ответит на чувства одноклассницы взаимностью, Хлоя быстро остынет.              Она всегда остывает к доступному.              «Эй, не думай так! Ты обещал помочь!»              Адриан уныло кивнул собственным мыслям.              Да, он обещал. Нет, он не отступит от своего слова. Но…              - Англичане такие вульгарные. – Хлоя вытянула ноги вперёд, стараясь придать собственной позе расслабленный вид. – Хм. «Плат девственницы». И как им не стыдно такое читать? Джульетте ведь только пятнадцать!              Маринетт фыркнула и косо взглянула на Хлою.              - Ей было тринадцать.              Румянец на щеках Хлои стал ярче, а под глазами собрались морщинки. Буржуа дёрнулась и резко встала на ноги.              - Тогда почему мы вообще это ставим?!              - Потому что это шедевр мировой литературы. – Маринетт пожала плечами и полезла в сумку. Адриан отошёл от окна и подошёл к однокласснице. На пушистый ковёр веером разошлись цветные картинки – фрагменты из разнообразных адаптаций. – Я ещё не решила на что ориентироваться. Адриан, как думаешь, что лучше?              Хлоя шумно втянула носом воздух. Она злилась. Адриан сначала посмотрел на подругу, потом поглядел на Маринетт. Та нервно улыбалась и теребила лист с юным Ди Каприо в лёгкой в лёгкой кольчуге. Занервничав ещё сильнее, Маринетт спешно добавила:              - Конечно, костюмы не будут смотреться так хорошо, как в фильме. Сроки сжатые, деталей много. Но можно кое-где и кое-что подсмотреть, хах. Например, мне очень понравилась вышивка вот тут, в недавнем фильме про…              Все эти слова прошли белым шумом. Адриан снова перевёл взгляд на Хлою, чьи щеки становились краснее с каждой секундой. Плечи Буржуа дрожали. До срыва оставалось три, два…              - Знаешь, об этом лучше спросить Хлою. Это ведь для неё ты делаешь платье.              Сердце Агреста почти разбилось, когда Маринетт мгновенно поникла. В голове тут же завертелись неприятные мысли.              «Неужели Хлоя так сильно тебя обижала?»              Буржуа поджала губы и снова села на ковёр. Решительно Хлоя схватила первый лист, посмотрела и отбросила в сторону. Потом её руки потянулись ко второму, третьему, четвёртому.              - Убого. Некрасиво. Убого. Убого. Ужасно. Меня будет полнить. Хочешь, чтобы я выглядела как аквариум? Убого. Убого. Убого. Дюпэн-Чэн, ты настолько меня ненавидишь, что готовишь мне лохмотья?              Адриан уныло посмотрел на отброшенные референсы. Кроме экранизаций Маринетт распечатала изображения с постановок и классических картин. Замысла Агрест не понимал, но Адриан знал одно – Хлоя даже не приглядывалась. Прямо сейчас Буржуа злилась, а когда её обуревал гнев - всё казалось уродливым.              Лицо Маринетт было бледным. Дюпэн-Чэн немного отодвинулась, но Хлоя не поняла причины. Настойчиво, как сварливая жена, Буржуа придвинулась ближе. Адриан беспомощно улыбнулся, снова возвращаясь к недавнему открытию.              Им не по пути.              Никакого комфорта Маринетт не чувствовала, а Хлоя не контролировала свои слова. С удивительной настойчивостью Хлоя стремилась доказать свою точку зрения. Слово за словом, погоняемое другим словом, влетало в уши Маринетт, и Адриан искренне пожалел одноклассницу.              «Может, это и хорошо, что ничего не выйдет?»              - Это будет выглядеть на мне убого. – Хлоя снова ткнула пальцем в ближайшую картинку.              Маринетт пожала плечами. Она старалась быть спокойной, но Адриан видел, как всё внутри Дюпэн-Чэн напряглось. Стало даже интересно, что одноклассница душит в себе? Наружу просились слёзы или грубые слова.              - Хлоя, ты преувеличиваешь. На тебе все будет хорошо сидеть.              - Я знаю. Но Адрианкис, я не собираюсь носить мешки, чтобы зритель увидел платье. Одежда должна красить меня, а не я одежду. И эта постановка… Я должна быть совершенной!              Адриан покачал головой и снова улыбнулся Маринетт. Он бы и сжал её руку, но что-то внутри советовало воздержаться от такого жеста. Немного взбодрившись, Маринетт снова полезла в сумку и вынула фирменный пакет.              - Может, сначала перекусим, а потом будем спорить?              Хлоя шумно вздохнула, но потянулась к колокольчику. Очень быстро в номер вошёл дворецкий.              - Но… я печенье… принесла…              - И я его возьму, но есть мы будем совсем другое.              И, быть может, крем-брюле действительно было вкуснее печенья, но Маринетт поникла, и Адриан снова мысленно хлопнул себя по лицу.              Этот день был ужасен. Адриан злился на Хлою, жалел Маринетт и проклинал себя. Когда Дюпэн-Чэн вырвалась домой, сославшись на болезнь матери, Агрест облегчённо выдохнул. Он чувствовал себя изнеможенным и потерянным. Одна лишь Хлоя никак не изменилась. Стоило однокласснице уйти, как Буржуа положила пакет с печеньем на колени и с наслаждением втянула носом запах.              - Шоколадное. – Колючее выражение лица спало. Теперь Хлоя выглядела заинтересованной. – Как думаешь, она сама это пекла?              «И почему ты всегда не можешь быть такой?»              Адриан неопределённо кивнул. Когда его рука потянулась к пакету, Буржуа ревностно прижала печенье к себе.              - Я тебя люблю, но не настолько сильно, Адрианкинс. Это принесли мне.              - Я тоже люблю тебя, поэтому говорю: ты повела себя некрасиво.              Пакет зашуршал снова, но теперь Хлоя выглядела озадаченной.              - С чего бы? Я её накормила и…              - Хлоя, послушай, пожалуйста.              Буржуа попыталась сопротивляться, но Адриан мягко забрал пакет с печеньем и отложил его в сторону. Мыслями Агрест не понимал, почему он, взрослый парень, объясняет простые вещи не менее взрослой девушке.              Они росли в одной среде, смотрели одни и те же мультики, в последнее время общались с одними и теми же людьми. Почему тогда их взгляды были столь разными? Агрест вздохнул.              - Хлоя, к людям нужно относиться мягче. Приветливее. Добрее.              Последние слово заставило Буржуа скривиться.              - Ага, будь добрее и окружающие с радостью сядут на твою шею.              - Я не об этом. Ты не обязана быть доброй ко всем, но если Маринетт тебе нравится и ты хочешь это показать, нужно вести себя иначе. Я знаю, что ты нервничаешь, но она ведь этого не понимает. Понимаешь?              Буржуа мрачно усмехнулась.              - И что ты предлагаешь, Адрианкинс? Ходить как идиотка с табличкой на груди? Типо: эй, маринетт, прости меня. я так нервничаю. так нервничаю.              - Нет, определённо нет. Тебе нужно просто быть как… - Он посмотрел на текст пьесы. – Точно! Тебе нужно стать настоящей Джульеттой!