ЗАКЛЯТЫЕ…

      Когда Маринетт отправилась на битву с очередной марионеткой поедателя шуб, её не покидало стойкое чувство дежавю. Нет, ну понятно, что она так ответила на уже знакомую ей фразу. Но то, что два человека используют одну и ту же фразу, явно не было совпадением. Она, определённо, что-то упускала из виду. Возможно, это фраза из какого-то фильма или книги? А может, парни просто знакомы в обычной жизни? Друзья ведь часто используют одни и те же выражения. Точно! Друзья!       Как-то раз, после очередной перепалки с Дюпэн-Чен (хотя, перепалкой это назвать трудно: она снова разглагольствовала о никчёмности избалованных детишек, а он лишь флегматично закатывал глаза), выдержка дала сбой и Нуар после вечернего патруля пожаловался на несносную особу своей Леди. Естественно, он не сказал, что объектом третирования является он сам, предпочитая называть свою гражданскую личность своим другом детства.       И сейчас она была уверенна, что тот самый друг, про которого рассказывал Нуар и есть Агрест. Ну, по крайне, ей очень хотелось так думать. Ведь, не смотря на их портретное сходство, Мари точно знала, что брата-близнеца у Агреста-младшего не было. А единственный, приходящий в этой ситуации в голову, вариант: Адриан равно Кот Нуар, рассматривать не хотелось.       Ну не мог человек, вызывающий у неё столь трепетное и обжигающее чувство, вызывать ещё и стойкую непереносимость его же персоны. Ведь не мог же, правда?       Словом, с горем пополам, победив злодея, кое-как дождавшись окончания занятий (благо, что Агрест свинтил на очередную фотосессию) и, практически, бегом добравшись до дома, Маринетт ушла в режим «убей меня лопатой». Ибо ей реально хотелось убиться лопатой, а потом этой же лопатой себя и закопать. Или нет, сначала отдубасить лопатой одного блондинистого проходимца, а потом убиться самой, после чего и закопать себя… или его… или сразу обоих? Ааа!!! И это ещё самое безобидное из того, что тем вечером довелось услышать малютке квами.       За выходные Дюпэн-Чен прошла все пять стадий от отрицания до смирения. Бесхребетный слизняк и папинькин сынок Агрест оказался отважным героем и сексуально-дерзким Нуаром. Остановите Землю — я сойду! Правда, на стадии гнева пришлось отбрехаться от патруля, дабы избежать искушения сбегать-таки за лопатой. Да, трудно было сдержаться, чтобы не набрать любимого Котика этого Слизняка и не рассказать высказать ему о том, как сильно она соскучилась всё, что она о нём думает, а потом назначить свидание на Эйфелевой башне вломиться в особняк и затрахать его всё-таки отдубасить лопатой до беспамятства. Но ещё труднее было заставить себя в понедельник идти в коллеж. Да, Маринетт на девяносто восемь процентов смирилась, что уже несколько месяцев спит с самым никчёмным парнем их коллежа, который оказался ещё и самым безбашенным героем всея Парижа. Но нет, она по-прежнему не представляла, как ей теперь себя вести и надеялась, что хотя бы он её не узнал. А в душе теплилась надежда… небольшая, процентов на два, что ей это всё просто показалось.

***

      Переступив порог класса, Дюпэн-Чен старалась занять себя чем угодно лишь бы не пересекаться лишний раз с одним блондинистым недоразумением. Нет, ну а как ещё можно назвать то, что твой любимый парень оказался твоим ненавистным одноклассником, если не «недоразумением»? А ещё лучше, не просто не пересекаться, а даже не смотреть в его сторону. Но после первого же урока стало понятно, что невозможно не смотреть на того, чья макушка маячит у тебя перед самым носом. Поэтому, как только прозвенел звонок Маринетт, схватив рюкзак, пересела за последнюю парту к Натаниэлю. К вящей радости последнего, полному недоумению Сезер и ярому раздражению Агреста.       С Куртцбергом было легко отвлечься от тревожащих мыслей, занимая время ни к чему не обязывающей болтавнёй о последнем творении MARVEL или новом комиксе самого Ната. Она в несколько штрихов помогла начинающему художнику исправить костюм нового героя, для чего пришлось придвинуться немного ближе. А тот в знак признательности сжал её руку, высказывая слова благодарности. — Спасибо огромное, Маринетт, — парень придвинулся ближе, пытаясь приобнять подругу свободной рукой, — Так значительно лучше, а то герой и правда был похож на Супермена версии 2.0 в леопардовых стрингах, — он сильнее сжал её руку, аккуратно поглаживая большим пальцем тыльную сторону ладони, не желая выпускать девичью ладонь.       Маринетт неловко хихикнула, неожиданно замечая, что сидит практически в обнимку с одноклассником. Мимолетный взгляд, брошенный на первую парту, показал, что она ненароком разбудила зверя. Плотно сжатые губы, ходящие ходуном желваки и зажатый в кулак обломок карандаша так и кричали о взвинченном до стадии бешенства состоянии предполагаемого напарника. Шумно сглотнув, брюнетка попыталась мягко высвободить руку, которую Нат, видимо, не собирался отпускать. Паника внутри неизбежно нарастала, ведь если её догадка окажется верна, то несчастный Куртцберг в любой момент мог ласточкой выпорхнуть в закрытое окно. Не без помощи одного ревнивого Кота, конечно же. Но оставшиеся два процента давали надежду на мирный исход дела. В конце концов, их золотой-мальчик мог быть расстроен или взбешён чем угодно, чем-то никак с ней не связанным. Ну конечно, слизняк-Агрест никак не мог оказаться бесстрашным Нуаром! А она — дурочка, напридумывала себе всякого. Заправив за ухо прядь волос, Маринетт уже собиралась облегченно выдохнуть, чувствуя отчего-то горечь разочарования. Неужели, в глубине души ей хотелось, чтобы они оказались одним человеком? Ох, уж эти два процента… Но эти два злосчастных процента, что никак не могли определиться, неожиданно заняли свое место по другую сторону баррикад, матереализуясь за спиной художника оскалом дикого кота на невинной мордашке Агреста.

***

— Кхм-кхм, — блондин прокашлялся, наклоняясь к самому уху вздрогнувшего Ната, — Я вам не помешал? — В-вообще-то, п-помешал, — Куртцберг раздосадованно вздохнул, выпуская, наконец, руку одноклассницы. — Я старался, — оскал на лице вечного пай-мальчика казался поистине дьявольским.       Натаниэль выжидающе уставился на Адриана, искренне недоумевая на кой чёрт этот щеголь забыл у его парты и, почему не сводит глаз с, сидящей с лева от него, Маринетт? Что ему от неё надо? Хоть они и не ладили, но и открытых конфликтов у них никогда не было, а как к представителю класса он никогда к ней не обращался.       Сама Маринетт, с одной стороны, была рада, наконец, избавиться от чрезмерного внимания (на которое она, честно говоря, не давала никакого повода) рыжеволосого, а с другой — готова в любой момент встать на защиту этого самого рыжеволосого.       Нино удивлённо присвистнул. Алья, довольно подалась вперёд, продолжая снимать видео. Хлоя продолжала подпиливать ноготки, попутно жалуясь Сабрине на сыночка очередного папиного партнёра. А весь остальной класс поражённо замер, наблюдая за троицей у последней парты, не обращая внимания на прозвеневший звонок. — Ты что-то хотел? — Натаниэль потёр о джинсы вспотевшие ладони, не выдержав повисшего напряжения. — Мне нужно поговорить со старостой… — Ты можешь сделать это на следующей перемене, — раздражённо перебил художник, будучи недовольный тем, что из-за появлени этого мажора, он был вынужден отодвинуться от Маринетт. Однако, его разочарования на этом не закончились. — …а ты мешаешь, — как ни в чём не бывало продолжал Агрест, перекладывая рюкзак Куртцберга на парту, одиноко сидящей в соседнем ряду, Аликс. — Эй, — возмутился рыжик, поднимаясь, чтобы забрать свой рюкзак, — Вообще-то я здесь сижу. — Уже нет, — плотоядно улыбнувшись, Адриан плюхнулся на его место, довольно скрещивая руки на груди.       На готовые сорваться с языка художника возмущения, блондин лишь довольно кивнул в сторону вошедшего в класс учителя. Бедному Натаниэлю не оставалось ничего другого, кроме как занять свободное место рядом с Аликс, засунув свои возмущения по поводу выходки Агреста куда подальше.       Раздражённо цокнув языком, Алья выключила запись на телефоне, убирая тот в сумку. Сидевшие позади неё Макс и Ким, подобрав челюсти, повернулись к доске, но на всякий случай, продолжали прислушиваться к происходящему за их спинами. Сидящая же за их спинами Маринетт, с деланным видом готовилась к уроку, всеми силами пыталась показать, что всё происходящее её не касается вовсе.

***

      Что ж, первые полчаса, в течении которых Куртцберг оборачивался в сторону своей бывшей парты, сверля его недовольным взглядом бесчётное количество раз, Адриан выдержал стойко. Откинувшись на спинку, он спокойно записывал конспект, изредка поглядывая на соседку. После очередного замечания от учителя в сторону художника, тот был вынужден сесть ровнее, понуро уставившись в тетрадь. — По-моему, нам уже давно пора поговорить, — едва различимый шёпот, который всё равно достигает слуха обладателя Камня Чудес, заставляя ту вздрогнуть. — Нам не о чем разговаривать, Агрест! Все вопросы касательно учёбы секретарь твоего отца прекрасно решает без моей помощи, — Маринетт также отвечает шепотом, до последнего пытаясь избежать столь нелёгкого разговора. — А мне кажется, что есть, — ну уж нет! Ей больше не удастся его игнорировать. И пусть не притворяется, что не узнала. Он всё понял по её глазам, как только подошёл. — Тебе кажется! — но Леди Удачи продолжала гнуть свою линию. — Дааа, мне верно показалось… — с ленцой почесав кончик носа, он тихо хмыкнул. Что ж, не хочешь сознаваться по-хорошему, придётся заставить, — …что этот чешуйчатый рокер отдал браслет именно тебе по чистой случайности. — Я не п-понимаю о чём ты, — голос дрожит против воли, выдавая свою обладательницу с головой. Она прекрасно понимала, о чём говорил напарник. Не понимала только откуда он мог об этом узнать. Леди Баг говорила Нуару, что Вайперион покинул пост героя. Но не говорила ни кто скрывался под маской, ни то, как к ней попал Талисман. — Так спроси об этом у своей маленькой прожорливой подружки, — потянувшись свободной рукой к сумочке, висевшей на бедре одноклассницы, Адриан решил рискнуть, — Спорим, что если я её сейчас открою, класс очень удивится? — Быстро убрал свои лапы! — мгновенно стукнув обнаглевшего Кота по руке, брюнетка крепче прижала к себе сумочку с Тикки, — Совсем с ума сошёл? — То есть, ты признаёшь «это»? — парень глазами указал на прижатую к девичьей груди сумочку. — Признаю что? Что ты спятил и теперь лазаешь по женским сумочкам? — Не надоело тебе притворяться? — устало вздохнув, Агрест оторвал уголок тетрадного листа, решаясь пойти ва-банк. — Притворяться? Притворяешься здесь только ты, Агрест. Строишь из себя пай-мальчика, а сам уже на людей бросаешься. — Хорошо, согласен на пай-мальчика. И знаешь, что? Я перестану, как ты говоришь, бросаться на людей и вообще отстану от тебя, если ты прямо здесь и сейчас произнесёшь это.       Маринетт взглянула на пододвинутый к ней клочок бумаги, в изумлении приоткрывая рот. Он это серьёзно? Да это же конец всему. Открыла рот и всё — пиши: пропала! — Ты издеваешься? — она поднимает на него перепуганный взгляд, но чеширская улыбка на лице всегда правильного мальчика говорит сама за себя. Да, издевается, — Я не буду произносить этот бред, — Маринетт отталкивает от себя огрызок бумаги, на котором каллиграфическим почерком выведены всего два слова «Тикки, трансформация». — Ну почему же, миледи? — он практически мурлыкает, понимая, что победил. — Потому, что не понимаю, что это за бред и почему я вообще должна произносить это? — Может и бред, но какая, в принципе, разница, м? Всего два слова избавят тебя от моего общества. — Я сказала — нет! — Боишься, жучок? — развернувшись к ней, он резко подаётся вперёд, практически касаясь носом круглой серёжки в девичьем ушке.       Горячее дыхание обжигает кожу. Маринетт вздрагивает и медленно оборачивается. Горящие дьявольским огнём зелёные глаза, изогнутые в хитрой ухмылке уголки губ и этот нагловатый самоуверенный тон… Забываясь всего на мгновение, Леди удачи щурит глаза и уверенно одним пальцем тыкает напарника в нос, отодвигая от себя. — Когда-нибудь я точно подвешу тебя над Сеной, Котёнок… — Адриан шумно сглатывает. Молодец! Добился своего! Разбудил в тихой однокласснице воинственную Леди. Она, конечно, его за это, и правда, может подвесить над Сеной и, даже, окунуть в неё пару-тройку раз. Так, для профилактики. Но сейчас, когда она так близко её чертовски хотелось поцеловать, — …и тогда… — Агрест, Дюпэн-Чен, мы вам не мешаем? — грозный голос преподавателя заставляет подростков опомниться и отскочить друг от друга под тихие смешки одноклассников и хмурый взгляд Куртцберга. — Простите, мсье, — спешно взяв в руки выпавшую ручку, Адриан снова надевает маску пай-мальчика.       Закусив губу, Маринетт следует его примеру и утыкается в тетрадь. Ну всё, это точно конец. Если раньше у кого-то из них и были сомнения, то теперь маски сброшены окончательно. Осталось только понять хорошо это или плохо. Главное, не подавать вида, что ты волнуешься. И ей это удавалось. Минуты две. До тех пор, пока напарник не заговорил снова. — Значит, мы… больше не делаем вид, что мы это не мы? — Адриан смотрит на часы, дожидаясь, когда она согласно кивнёт, — Чудно! Тогда жду на крыше! — он собирает вещи со стола за секунду до звонка и первым покидает класс.       Блеск! Маринетт, тихо взвыв, опускается головой на парту. Теперь ей придётся пробираться на крышу для задушевного разговора с парнем, отбиваясь по пути от ещё более задушевного разговора допроса с пристрастием с подругой. Ладно, это ещё полбеды. Главное: не забыть, что Агрест это Нуар и, не поддаться искушению сбросить его с крыши. Если, конечно, он не сделает этого первым. Вполне возможно, что он не захочет продолжать отношения с выскочкой, которая его ни в грош не ставила и переступить через себя выше его сил. Но, оттягивать этот момент глупо. Глубоко вздохнув, Мари выпрямилась и тут же подпрыгнула, встречаясь с блеском медовых глаз за толстыми линзами в роговой оправе. — Что? — Дюпэн-Чен вопросительно приподняла бровь, прекрасно понимая, чего от неё ждёт подруга, — На мне узоров нет и цветы не растут. — Это я тебя хотела спросить «что»? Что это такое сейчас было? — Сезер сощурилась, пристальнее вглядываясь вглубь васильковых глаз. Насколько она успела изучить подругу, та сейчас либо пыталась уйти от ответов на неудобные вопросы, либо пыталась скрыть что-то очень личное. Хм, личное… И это когда речь идёт об Агресте, приревновавшем её к Куртцбергу. Что ж, это и правда интересно. — Если ты про Агреста, то понятия не имею, что творится в его голове, — Маринетт почти не лгала. Она и правда не знала чего сейчас можно ждать от КотАдриана. То ли поцелует, то ли к черту пошлёт, — Ты извини, я обещала занести кое-какие идеи по поводу выпускного бала мадам Бюстье. Давай, позже об этом поговорим.       Стремительно покинув кабинет и, не давая себе время на то чтобы передумать, Маринетт пулей помчалась к лестнице, ведущей на крышу.