Из тьмы в реальность

Тёмное дно бассейна засияло перед глазами и вдруг сменилось кромешной тьмой. Шену показалось, или там была какая-то печать? Но это уже было не так важно, ведь он смог вздохнуть. Полностью сухой и ничего не понимающий, заклинатель стоял в полной темноте. Было странно, но вся настороженность сошла на нет, когда перед ним возник до боли знакомый силуэт. Пепельные волосы и голубые глаза – всё в нём отзывалось в сердце тоской, а в груди тупой болью. – Неужели я уже умер? – с горькой улыбкой на устах вымолвил Шен. – Нет. – вдруг в ответ улыбнулся Муан. В его глазах светились радость и некое смирение, а голос был бодр как никогда. Шен как завороженный смотрел на мужчину, не зная даже о чем думать. Отчего-то он сдержал порыв приблизиться. Или, скорее, не мог этого сделать, всё тело словно онемело. – Чудо, что я смог с тобой встретиться и сказать напоследок всё то, что не успел. – блондин сделал шаг вперёд, но не более, – После этого разговора для меня не останется никаких сожалений в этом мире, и я смогу упокоиться. Шен дёрнулся, намереваясь возразить, но понял, что не в силах вымолвить и слова. Муан же мгновение помолчал, рассматривая черты мужчины напротив, а затем продолжил: – Когда я уйду, уйдёт и наша связь. Больше тебя не потревожит боль разлуки. – ещё одна безуспешная попытка Шена что-то сказать, – Печалит то, что тебе от этого не легче... Прости. Я не хотел тебя бросать. Но... Как бы то ни было, прошу, Шен, не нужно мстить. Глаза проклятого старейшины потемнели, а брови нахмурились, показывая мысли и чувства того без каких-либо слов, что не могли быть произнесены. Муан грустно улыбнулся. – Пусть живые смеются, а мёртвые уйдут. Ты человек, а люди не вечны, проживи хорошую жизнь за нас обоих. Я буду очень рад, если ты сможешь жить дальше и не ожесточишься из-за меня. – последние слова были произнесены с нажимом. Он видел? Мог увидеть? Скорее всего... Ужасно. Его волнует это куда сильнее прочего, и именно здесь Шен смог оплошать. Не ожесточиться? А разве он уже не сделал это? Ранил ученика и отпустил его неизвестно куда, даже не подумав о том, что может что-то случиться, стал огрызаться с Ю Си, что стал одним из немногих, кто был к нему искренне добр. В конце концов за эти дни он стал очень груб со всеми и перестал чувствовать себя частью этого живого мира. Для него всё рухнуло в тот день, а окружение умерло. Но... Все, ведь, живут, не настал конец света. Ал и Ю Си о нём беспокоятся... Только сейчас он осознал эту простую истину. Понял, что главнокомандующий... Не мог обмануть его. От понимания этого легче не стало. Душу стало рвать на куски от осознания того, что своим поведением он причинял боль. Так противно от самого себя. А Ю Си... Этот человек с самого начала был так отстранён, но сейчас открылся ему, Шену, проклятому старейшине, а он... Шен же ответил жёсткостью и чёрствостью. Ужасно. Отвратительно. – Видишь ли... – от голубых глаз ничего не укрылось, но сейчас так было надо. Последние минуты нужно тратить с умом. Да, пусть Шену будет больно, но эта боль его закалит. Это лучше, чем если бы он отчаянно пытался ухватиться за того, кого не вернуть. Пусть лучше болит от живых, от тех, с кем можно всё исправить. И пускай Шен молча слушает, не в силах ничего сделать, ведь... Ведь если он скажет хоть слово, Муан Гай не сможет помочь тому вернуть желание хвататься за мир живых, а вместо этого сам отдастся отчаянию. Он будет жалеть и не сможет уйти, если скажет те ласковые и нежные слова, что так и просятся наружу. Лучше он причинит боль реальностью, и они разойдутся, нежели станут тянуться туда, где им нет места. – Видишь ли, – блондин отвёл взгляд, – человеческое сердце не может скорбеть вечно. Я бы очень хотел, чтобы ты отпустил меня и смог... – дальнейшие слова давались с трудом, но он не мог их не произнести. – Найти свой смысл в ком-то другом. Мечник развернулся, и Шен не увидел слезы, скатившейся по бледной щеке. Всё случилось слишком быстро, чтобы Шен мог успеть что-то осознать. Тело смогло двигаться и интуитивно ринулось вперёд, но Муан уже растворился подобно иллюзии. Шен упал на колени, чувствуя, как в груди становится пусто, словно что-то из неё выдернули. Насильно и жестоко. Он не успел хоть что-то сказать...

***

Ю Си не успел ничего сказать, его тело двигалось само по себе. Император же тоже не успел высказать своего мнения по этому поводу, а командующий уже прыгнул в воду вслед тёмному заклинателю. На дне в самом деле была какая-то печать, но Ю Си в этом не разбирался. Он подхватил Шена и понял, что тот без сознания. Это обстоятельство сильно напрягло. Неужели этот заклинатель не только в верховой езде неумеха, но и в плавании? Вытащив Шена, Ю Си проверил пульс. Тот был на удивление очень спокоен, а дыхание ровным. Это заметил лишь мужчина, но было и то, что не заметить окружающим было трудно: чёрные волосы заклинателя стали куда длиннее и достигли поясницы. Ю Си непроизвольно прижал Шена к себе. Он был холодным и бледным словно приведение. Но этот призрак не хотелось отпускать. Ни за что и никогда. Сейчас Ю Си осознал, что всегда будет на стороне этого человека. Даже не задумается о принятии стороны. Почему? Потому что никогда и ни с кем он не чувствовал себе таким живым. Шен по природе человек яркий и чистый, он руководствуется сердцем и своими идеалами, не боясь никаких преград. Но сейчас этого человека сломали. Для Ю Си же было жизненно необходимо помочь этому заклинателю вернуться к тому, что было раньше. Император... Император многое для него сделал, да, но никогда он не заставлялего чувствовать себя равным и живым человеком, достойным жизни. Шен же своей простотой показал, что он такой же член общества, такой же живой человек, как и все. Немного отличается, но он часть этого мира. Шен ведь тоже не такой как все. Проклятый, но такой светлый... Так хочется успеть сказать ему всё то, что сам Ю Си ещё не знает как понять. – Что за чертовщина? – прищурился император, недоверчиво оглядывая промокшего до нитки Шена. Только от дальнейших комментариев мужчина отказался, увидев, что подчинённый поднял проклятого старейшину на руки и сказал: – Ваше Величество, не могли бы вы оказать милость и помочь с поиском пропавших заклинателей? – в его словах не было неуважения, но в тоне проскальзывало некое... недовольство? Надо же, такой безэмоциональный человек сумел так явно что-то проявить. Наверняка он сам это не заметил. Мужчина вдруг ощутил какое-то тепло. Словно ребёнок, которого он усердно растил, вдруг повзрослел. Может, именно из-за этого мимолётного чувства, но император вдруг вздохнул и направился к выходу: – Хорошо. А нам, думаю, будет лучше отправиться пока в резиденцию. Видимо, наш спутник, – он бросил взгляд на Шена в руках Ю Си, – сейчас не в состоянии что-то сделать. В этот момент в помещение вбежали отставшие из-за присмотра за Ером подчинённые и сам Ер. Он, по-видимому, не имел возможности нормально поговорить в этой компании хоть с кем-то, а потому тут же стал выискивать единственного человека, разговор с которым хоть каплю был похож на дружеский: – Шен! Шен, представляешь, эти гады до сих пор не явились! Вот называй этого крысеныша после этого учеником. Но Ер прикусил язык, когда увидел, что тот, к кому он обращается, лежит без сознания. – Вы что, его убили? Холодный взгляд, коим одарил его главнокомандующий, заставил Ера тут же уподобиться бессознательному Шену и до самого поместья молчать как рыба.