Я не забыл тебя.

Приятный хруст снега под ногами заполнял улицы, которые, уже во всю кишили взрослыми и детьми, что со всей силой готовились к любимому для многих празднику. Аромат мандаринов и ёлочных игрушек заполонял улицы, заставлял его вдыхать снова и снова, хоть было и не понятно от куда он взялся посреди холодного снега. Гирлянды в окнах квартир и магазинчиков горели как в последний раз, зазывая к себе своим ярким светом. Зеленоглазая девушка уверенно шагала вдоль аллеи к знакомству подъезду, весело улыбаясь и насвистывая себе под нос какую-то веселую песенку, вместе с этим, крутя на пальце цепочку ключей от машины, вмести с миленьким брелочком в виде «Хеллоу Кити» подаренным её старшим братом сегодня. Во второй руке блондинка держала замотанную скотчем коробку, о передаче которой, они с Соямой договорились ещё две недели назад. Вот только, Аказе пришлось отменить все планы из-за неожиданной болезни его племянника. В квартире летал вирус ветрянки, которой девушка ещё не болела, а подвергать подругу такой заразе мужчина не хотел. Да и самому Доуме пришлось не сладко, лечение Аказы ни к чему хорошему не приведет. Старший постоянно ругался и пичкал его таблетками когда успевал, за младшим приходилось следить, сильно уж Доума балованный: «— Это не хочу, горькое!», «— Не буду! Печет!» — Сояма невероятно злился на обладателя радужных глаз, мало того, что блондин забрал у мужчины половину отпуска, так ещё и вредничает. закопать его мало! Но, тем не менее, розоволосый за ним следил и старался ухаживать, тот их вечерний разговор поменял мнение по поводу блондина в лучшую сторону. Иначе бы, голубоглазый и близко бы не подошёл к больному, что уж там, выставил нахрен за дверь. Ещё тогда, встреча с дорогой подругой, была перенесена на тридцать первое декабря, да и не только встреча. Не долго думая, и интересуясь мнением Даки и Гютаро, Аказа предложил отпраздновать новый год у него дома. Сояма, особо не волновался, что Доума может им как-то мешать, ну посидит с ними, поговорит, может, хоть ко взрослой жизни начнет приспосабливаться с их разговоров. ну поиздевается младшая Шибане над малым немного, все же поступил в группу их любимого деда. ну что же случится? Да и если говорит правду, что Гютаро, что Даки, были слегка заинтересованы в персоне блондина. Все же, племянник их хорошего друга как никак. Было интересно что эта личность из себя представляет, да и возможности споить блондина в потроха зеленоглазая обрадовалась. Тихо посмеиваясь и улыбаясь собственным мыслям, девушка, неспеша подошла к до боли в рёбрах знакомому подъезду новостройки, сколько же раз зеленоглазая посещала данное место? И с похмелья в субботу и в понедельник на работу. и раз не сосчитать сколько именно, да и она не пыталась узнать точное число, за несколько лет знакомства с Соямой, ей это уже и не нужно. Маленькая и изящная женская рука, легко потянулась к кнопкам домофона, слегка стряхивая с них снег и уже по памяти перебирая пальцами по нужным клавишам, дожидаясь знакомого, и в какой-то степени уже родного голоса друга. Улыбка против воли расползалась на личике младшей, а мысли унеслись в студенческие годы, когда она часто после пар, вызывала Аказу в кафе, дабы обсудить её нового «деда», как их называл голубоглазый.       — Да? — из домофона послышался спокойный голос мужчины, который, видимо уже догадывался, кто в их время все ещё пользуется подобным видом связи, только Шибане могла такое учудить, и только она была верным фанатом прошлых времён. Даки, к слову, совсем не ожидала такого скорого ответа, она даже не думала что Аказа ответит, он, чаще, сразу же звонит девушке, дабы подтвердить догадки о её приходе. Не хотелось ему сталкиваться с каким-то пьяным бомжом, что просится в подъезд или заглянуть на бутылочку. Вот только, сегодня, в квартире друга слышался шум и движение, которое явно резко приостановилось в притык к Сояме, пытаясь вслушаться в голос неизвестного гостя. Зеленоглазая удивленно приподняла брови, раньше тихая и спокойная квартира Аказы, наполнялась радостным шумом и волнением, которое раньше приходило только с присутствия самой Даки. Странно, а ещё жутко интересно. Что за человек, этот его племянник? Однако, уже поздно пить боржоми, не придёт — не узнает. Да и тишина в трубке домофона долго длиться не может. Тихий смех блондинки заполонил «динамик», после чего, послышался красивый и задорный голос зеленоглазой.       — Не стыдно ему, держать дорогую подругу на холоде? — с наигранной грустью в голосе, практически на выдохе протянула женщина, качая головой в разные стороны, — Тут вообще-то не Мальдивы! И я не снегурочка, замёрзнуть могу! — уже более уверенно и реалистично заявила девушка, хмуря бровки и прикрывая глаза, в ожидании неизвестного. С той стороны послышался тяжёлый вздох, после чего, дверь подъезда громко запищала, показывая всем своим видом, что она открыта, и зеленоглазой стоит поспешить если она и правда хочет успеть попасть внутрь. Улыбка снова посетила лицо Шибане, что в ту же минуту, с уверенностью дернула дверь свободной рукой на себя, забегая в подъезд, тем самым разнося по нему кучу снега, что до этого покоился на её ботинках, впрочем, не страшно, для этого тут есть персонал. Этаж за этажом сменялись громкими и слегка усталыми вздохами девушки, от которой то и дело слышался, не громкий, но достаточно прерывистый смех. Конечно, для чего столь «хрупкой даме» как говорит её мать, лифт? Женщина полетит с тяжёлой коробкой по лестнице пешком, точнее бегом. А как иначе? Обижаете и недооцениваете выносливость этой прекрасной блондинки. Даки часто придумывает себе какие-то сложные задания, обычно, это делается для поддержания фигуры или просто по капризу, сегодня особенно. Ведь в этот день они наконец соберутся почти тесным кругом, и даже без погани Кокушибо. Тихие шаги зеленоглазой, раздались совсем близко к знакомой и от чего-то такой до ужаса родной двери, аккуратно поправляя прядь волос за ухо, пытаясь произвести хорошее впечатление на нового знакомого. Все таки, она девушка, ей хочется бить миленькой в глазах других, по крайней мере, так считает сама Даки. Тихо хихикнув собственным мыслям, тонкие пальцы бывшей студентки быстрым рывком нажали на дверной звонок, а за дверью послышалась возня и явно отличающиеся друг от друга голоса двух мужчин, которые все быстрее приближались и слышались куда более чётче. Кажется, они попутно что-то обговаривали, а знакомый зеленоглазой голос, уже почти срывался на тихие, уже более «старческие» возмущения. Говорил Сояма явно с тем парнем, о чем-то неизвестном для Шибане, хоть они уже и подошли к двери, но явно пока открывать не спешили, но и расслышать было сложно. Как никак, дверь в квартире Аказы хорошая и крепкая, звук плохо пропускает. Возможно, данное действо могло идти ещё долго, если бы розоволосый с томным вздохом не сдался, явно отдавая победу в их маленьком споре своему племяннику, в то же время уже забывая об этом, шумно ковыряясь ключём в замочной скважине, пытаясь как можно быстрее впустить их «Снегурочку» в квартиру. Дверь с тихим скрипом приоткрылась, позволяя Даки разглядеть происходящее в светлой квартире, где сейчас везде горел свет. Да. Аказа точно бы не включал свет везде под ряд, значит, племянник все-таки играет какую-то роль в его жизни на данный момент. Даки тихо захихикала, увидев слегка растерянного Аказу, который с удивлением поглядывал на заклеенную скотчем коробку в руках девушки, будто пытаясь переварить что это, попутно сжимая в руке внизу край ярко розовой футболки с английскими надписями. По всей видимости, в его голову далеко не сразу прошло осознание того, что вообще-то, зеленоглазая должна была принести ему вещи, которые он благополучно не взял с собой, когда оформлял отпуск. Да и не думал голубоглазый, что вещи она принесет именно в таком виде. Кто ж её знает.       — Ну, спасибо, малая. — на вздохе тихо проговорил мужчина, когда до него всё-таки дошло осознание происходящего. Сояма спокойно и как-то по доброму улыбнулся, принимая коробку из рук младшей. — Только такое ощущение, что это я не в отпуск ухожу, а меня увольняют. — ещё более тихо, и как-то слегка недовольно пробурчал розоволосый, взглядом показывая на все ту же коричневую коробку, в которую обычно собирают вещи при увольнении в фильмах. Даки яростно закивал, упираясь руками в боки и самодовольно улыбаясь, слегка прикрывая глазки. Да, это её работа, и никто больше не имеет право доводить Аказу до испуга и старческих конвульсий.       — Кто ж знает, — послышался тихой смешок сзади Аказы, а из-за стены кухни показался высокий блондин, опираясь на белую стену боком, с слегка напряжённой улыбкой и прищуренным взглядом красивых, светящихся радужных глаз, что сначала рассматривали самого голубоглазого со спины, а потом уже переместились на его подругу, что с таким же задором смотрела на «племянничка» своего друга в ответ. — Может с двадцати семи уже на пенсию отправляют? — с более спокойной улыбкой добавил парень, кивая в знак приветствия девушке и подход, ближе к ним. Даки на вид показалась достаточно нормальной и адекватной, причин для тревог по поводу взаимопонимания возникнуть не должно было. Не хотелось просидеть весь вечер как лишний, которого всерьёз воспринимать и не думают. Сояма томно вздохнул, чуть нахмурил брови переводя взгляд на младшего, явно не с очень благими намерениями. Мужчина только промолчал, он ничего ему не ответил, лишь смерил недовольным взглядом, тихо фыркнулв что-то не внятное и запуская блондинку следом в дом, дабы не держать Даки в холодном подъезде так долго. Что ж, видимо, у Аказы было «праздничное настроение», и спорить дальше он был не намерен, явно и четко дав его понять. По началу, Доуме казалось что понимать розоволосого довольно сложно. Голубоглазый мало говорит, общается зачастую взглядами и вздохами. вот только, эту своеобразную азбуку можно было понять и где-то выучить. Понимать человека на максимальном уровне — невозможно. А вот заучить некоторые детали очень даже легко, без лишних усилий.       — Не будем о плохом. Малая, свалишь на него какую-то работу на кухне, как будешь браться за готовку. Пусть хоть салаты хуярит. А то, этот пропиздуй меня уже заколебал. — прошептал парень, закрывая дверь за младшей, и сразу после этого отправляясь в сторону гостиной, довольно быстрым и уверенным шагом. Скорее всего, в этом году, на участь Аказы упала роль драить хату до блеска в глазах. это было довольно обыденно. — Генья и Гютаро придут к девяти. и слушай, я уже попросил твоего брата, но ты попроси ещё раз, всё-таки, ты имеешь на него куда большее влияние. пусть они не покупают алкоголь. Не хочется вытаскивать потом их из астрала на утро.       — Анала, — мило улыбаясь поправила друга девушка, аккуратно развешивая куртку на деревянных плечиках шкафа, который когда-то они же и устанавливали, славные были времена. — Из анала друг друга, если быть точнее, дорогой сударь, ты сомневаешься в их умственных способностях, как и я.       — Нет, я всегда говорил что Гютаро плохо влияет на Шинадзугаву. — Аказа фыркнул, проходя дальше по коридору, и по всей видимости уже окончательно завершая разговор, оставляя гостей на произвол судьбы, пусть и временно. Розоволосому показалось, что Даки куда лучше сможет найти общую тему для разговора, да и так они намного лучше поладят с блондином. Сояма уж точно знает, что он не создан для подобных разговоров. Девушка понимающе кивнула в след другу, стягивая с шеи белый шарф, предварительно расстегнув салатовую оверсайз куртку, направляя свой взгляд прямиком на радужноглазого блондина. Губы женщины растянулись в задорной улыбке, а глаза прищурились, хитро выглядывая в сторону младшего. Им уж точно будет о чем поговорить, Даки оценивающе приподняла голову, полностью освобождаясь от куртки. Доуме даже стало подозрительно неловко, старшая смотрела так, будто в душу заглядывала, однако, плохих намерений точно не имела. Если честно, блондину была плохо понятна химия данной особы, и на данный момент предугадать что она выкинет уж точно не получалось, на Аказу она так точно не смотрела, а если и смотрела, то не в присутствии младшего, по крайней мере он этого не видел. Зеленоглазая ослабила улыбку на лице, что давила похлеще петли на шее, видимо, Доуму она уже оценила. Шибане тихо фыркнула собственным мыслям. Радужноглазый — человек как человек, она не видела в нем чего-то плохого или хитрого, да и оценить человека с первого взгляда сложно. Даки решила долго не занимать голову размышлениями, с сразу приступить к делу, а именно знакомству, не очень красиво получилось. Улыбка девушки стала более спокойной и непринуждённой, она будто резко изменила свои мотивы, быстро подходя к парню, и протягивая вперёд перед собой небольшую женскую ладошку.       — Я Даки, буду рада познакомиться. — кивнув в знак приветствия, представилась блондинка, с абсолютно спокойным и дружелюбным выражением лица. Она не собиралась ничего говорить младшему о своих «догадках», или снося голову сплетничать с ним как со старой подружкой, она не знает этого человека чтобы делать большие выводы, может он и не такой хороший или плохой. Даки оценила его чисто внешне и по реакции, основного мотива она ещё не знала.       — Доума, взаимно. Что ж. Аказа говорил о кухне? Я могу чем-то помочь? — блондин сдержал удивление, что непроизвольно чуть-ли не показалось на его лице сразу же, как он увидел протянутую девушкой руку, которую кстати, успешно пожал. Теперь, имя подруги Соямы было ему известно, да и сама девушка наглядно тоже. Радужноглазый, честно, пытался угодить девушке хоть немного, самостоятельно предлагая свою помощь, все же, как никак, это подруга Аказы. Не хотелось попасть в её черный список, ведь тогда голубоглазый может и поменять своё отношение к Доуме, зная, насколько он дорожит ею. Что ж, взаимоотношения между розоволосый и Шибане действительно удивили блондина, как только он узнал о девушке из коротких и расплывчатых рассказов старшего. Даки, действительно играла хорошую роль в жизни старшего, он сам признался в этом радужноглазому, пусть и не хотя. Доума не знал какую именно роль играла блондинка, и почему Сояма к ней так относится, однако, это ему хотелось узнать не меньше, чем описание того загадочного человека, что написывал Аказе в тот день.       — Подлизаться не получится, но на кухню пойдем. Готовить мы конечно не будем. К сожалению, моим кулинарным талантам Аказа не доверяет, да и твоим тоже наверняка, он к плите только себя подпускает, сказал это больше в шутку. — с куда более расслабленной улыбкой на лице сказала Даки, отступая шаг назад, и сразу же направляясь на кухню, что-то весело напевая себе под нос, правда, Доума так и не смог расслышать что именно это было. — Пойдем-пойдем, чай сам себя не выпьет. Блондин как в трансе пошёл следом, не особо понимая каким образом девушка точно смогла понять что именно имел Аказа в виду. Сояму можно понять когда заучить его действия, но подобного радужноглазый ещё не встречал, иногда встречаются необычные знаки и слова которые нельзя просто запомнить. Тогда, каким образом девушка не задумываясь смогла разобрать этот шифр, что даже на шутку похож не был.? Нет, это не шифр. Она просто хорошо его знает, слишком хорошо, чтобы знать даже за отношение её друга к радужноглазому. Доуме завидно. Даки мимолётно смеётся, заметив озадаченность на лице младшего, в который раз подтвердив свои догадки. Все же, это понять было не сложно.       — Что-то случилось? — интересуется Доума проходя на кухню следом за женщиной, что явно была на высоте, всем видом светясь от некой радости и чувства гордости за себя же. Хоть, и по правде блондину было глубоко всёровно что там на душе у старшей. Он просто пытался сохранить лицо, и все-таки попытаться угодить. — В момент вы стали счастливее что-ли. Взгляд девушки метнулся в сторону нового знакомого, спокойно кивая и улыбаясь в ответ парню. Слегка приостонавливаясь у кухонного стола, зеленоглазая в момент притянула к себе красиво уложенную салатницу с Оливье, бережно поднимая на руки и перекладывая в холодильник, слегка недовольно осознавая что её дорогой друг совсем забывает о важных вещах.       — Со мной все прекрасно, милашка, просто вспомнила какой же сегодня чудесный день. Даже Аказа меньше ворчит, ну чем не радость? — лукаво улыбнулась блондинка, ещё больше расплываясь в собственной улыбке. Не много времени прошло, как она уже придумала прозвище для младшего. что-то не обидное и ласковое, ему подходит. Не называть же этого актёра «чувырлой»? Как эта прекрасная дама любит называть своего брата, или же иногда и самого Сояму. Вообще, подобное общение для них не редкость, как-то обыденно уже стало. Другие правда редко понимают их юмора, из-за чего приходится неловко на людях, но, это ещё кому как. Если самой Шибане и Аказе кристаллически похуй на мнение окружающих, то Генья и Гютаро постоянно затыкают им рот, неодобрительно качая головой. — Да и вообще, двадцать шесть лет это ещё не приговор! Давай на «ты» друг к другу. Я тут тебе не Аказа, которому пенсионный билет скоро выдадут. — возмутилась женщина, складывая руки на груди и слегка обижено поглядывая на радужноглазого, что сейчас стоял вроде как и в недоумении, но и с более расслабленной улыбкой. Да, их юмор в этом случае сталкивался и сливался. У них есть шанс поладить, по крайней мере пока.       — По рукам, тёть. — пролукавил младший, с интересом наблюдая за реакцией Даки, что сейчас улыбалась довольней не куда, понимая что нашла подходящего человека для дружеского стеба над Соямой, да и не только. Значит, кличка на кличку? Забавно, фантазия у него мала конечно. Но хорошо хоть не чувырла.       — Принято, одобряю. — Довольно засмеялась блондинка, высматривая какой-то подвох в действиях Доумы, но по всей видимости так и не найдя, смирилась, что доебаться дальше уже не выйдет. — Молодой человек, вы только такое кому-то другое не пизданите, по ушам быстро получишь. — слегка опасливо предупредила девушка, неодобрительно качая головой. Радужноглазый только кивнул, довольно улыбаясь и принимая сказанную девушкой информацию как наводку, что шуточки бросать с другими уже не выйдет. Жаль конечно, но что не сделаешь.       * * * В долгих приготовлениях и работе, день прошел довольно быстро. зимнее солнце уже начало заходить за горизонт, передавая право вести луне. До нового года оставались считанные часы, но двух других гостей так и не виднелось на пороге и близко. Аказа замучено выглядывал в окно, пытаясь в толпе спешащих домой людей разглядеть знакомые головы, или услышать голоса друзей, что наверняка всёровно притащили те странные бутылки из алко-маркета, наполненные вином или чем-то ещё более крепче. В толпе людей виднелись женщины и мужчины, весело смеющиеся, и по всей видимости шагающие домой к своим мирно ждущим дома семьям, купив новогодние подарки для детей под ёлку, дабы увидеть радостные их лица, ликующие сладостям и куклам с машинками, о которых ещё неделю назад просили в письме Деду Морозу. Сояма слегка грустно вздохнул, не находя друзей взглядом по улице. В голову полезли не самые приятные для нового года мысли, о которых он к сожалению не смог избавиться так быстро, как хотелось бы. Хотя, как говорила и сама Даки, что частенько подходила к старшему: «— По-любому машину разогревают, ну падлы, в метро им лень поехать? И то быстрее было бы.» Сояма на подобные заявления и обвинения подруги, лишь тихо хихикал, аккуратно гладя её по голове и ещё больше выглядывая в окно, пытаясь вспомнить с какой именно стороны они могут подъехать ко двору в такую темень. и не убъються они там по дороге? Наверняка ведь пробки большие, хоть бы они вообще не были бухими в щепки. Хотя, и то шутки. Что Гютаро, что Генья, сильно серьезно относятся к выпивке за рулём, они бы не рискнули, да и ментов сегодня дохуя по улицам. ещё младшая Шибане рассказывала, как только пришла и наелась. Дежурство в новогоднюю ночь это тяжкое задание. К слову о дежурстве, в больнице где работают Даки и Аказа, сейчас лежат много скучающих детей, что сейчас наверняка пожирают мандарины лёжа под капитальницей в сопровождении счастливых родителей, которых ещё с утра пустили тайком к детям, дабы не праздновать в одиночку. Ну и устроит Шинобу-сама на следующий день им сладкую жизнь. Она конечно женщина понимающая, но, скорее всего очень расстроится из-за того, что её никто не предупредил. Кочо скорее комиссию по этому поводу готова собрать, чем притвориться что она ничего не знает. Подобные мысли заставили парня улыбнуться самому себе, вспоминая некоторые забавные случаи с теми же детьми. Как голубоглазый таскал им тайком конфеты из буфета, когда главврач запрещал больному или же больной подниматься с кровати. Как он саморучно иногда пропускал родителей к детям в палату, опять же, тайком, дабы никто кроме своих не узнал. Розоволосый очень любил носится с детьми, нянчить их и радоваться чем-то. Младших братьев и сестер у него не было, а видимо это передалось Аказе от старшей сестры, ещё в детстве, когда он пытался брать с неё пример во всем. Даки какое-то время утверждала что Сояма похож на мамочку, носясь с младшими как с собственными детьми, впрочем, данная кличка старшего не удручала. Было даже как-то забавно за этим наблюдать, да и зеленоглазая притихла спустя время, забыв о том времени. А вот в голове Аказы это отложилось. Может уже возраст такой, хрен знает. Ранее, все разговоры матери о детях и семье казались Сояме глупыми. в то время как сейчас, розоволосый уже достаточно нагулялся. Он хотел нормальную, нет, счастливую семью и скромный круг друзей. В квартире становилось одиноко. Что правда, в последнее время, Доума заменяет пустоту в квартире, и слышать храп за стенкой по утрам уже не так раздражало. Наоборот, создавалось впечатление что в доме он не один. В последнее время было до невозможности приятно идти домой, понимая что дома его теперь ждёт хоть кто-то. Нельзя сказать, что он как-то по особенному относился к блондину, скорее, он использовал его присутствие как иллюзию отображения счастливой семьи, которой, если признаться честно, в детстве ему не хватало. Тихие шаги сзади прервали его размышления. Доума не умел подкрадываться тихо, да он и не пытался, шел как умел, не скрывая своего присутствия. Всем своим видом показывая, что он слегка обеспокоен, точнее, строго не было видно, просто это чувствовалось как-то ощущениями. Даки уже давно объелась кремом с торта, попивая лимонад, и смотря новогодний мультфильм который шел на детском телеканале. У неё это была особенная традиция, которую никто не смел нарушать, даже радужноглазый который был знаком с ней лишь половину дня от силы.       — Даки-чан там кремом обжирается, тебя тоже приглашала. Пойдем? — ласково улыбнувшись спросил мужчина, глянув на стоящего возле окна Аказу, что в тот же момент быстро повернулся в сторону «племянника», не понимающе и как-то заинтересованно на него смотря. Вот как, значит они смогли сдружиться. Сояма рад. Теперь, наконец Доума не будет трепать ему нервы своей скукой, однако, розоволосый все ждал какого-то подвоха. сегодня все было слишком хорошо. — Ты беспокоился за своих друзей? — озадаченно предположил парень, ещё раз глянув на парня, в этот раз с удивлением, да, кажется что у Аказы вполне достаточно причин для беспокойства. Скоро новый год, а их все нет и нет. Голубоглазый обречённо вздохнул, коротко кивнув, будто в подтверждение словам блондина. Аказа не был многословным, и редко даже в принципе признавался в своих страхах или переживаниях, строил между ними каменную стену, не позволяя узнать что у него на душе. А в этот раз так просто признался в там что его беспокоит? С каждым днём становилось все сложнее и сложнее осознавать хаотичность действий этого хирурга. Доума прикрыл глаза, подойдя чуть-чуть ближе, дабы не спугнуть старшего или не заставить возмущаться. Его сложно предугадать и все же. Аказа не может вспомнить когда именно оказался в объятиях младшего, когда именно Доума так быстро сократил между ними расстояние. Когда именно Сояма позволил к себе приблизиться. Но знаете. пока это не важно, пока между ними почти не осталось расстояния, пока его обнимают и бережно гладят по спине, пока спокойно улыбаются тебе, хоть ты и не видеть эту улыбку, но точно знаешь что она есть. Пусть это будет так, нет сил сейчас кричать и пинаться, пусть это будет новогодним чудом. Пусть то, что сейчас голубоглазый обнимает блондина в ответ, хватаясь за широкие плечи, останется только в этой квартире, только в этих стенах, и только в памяти Даки, что со всем интересом, облизывая ложку с кремом наблюдала за ними из-за угла, не смея даже показываться на глаза парням.       — Господа и дамы, — слегка прокашлявшись нарушила тишину блондинка, заставляя старшего отпрянуть от блондина, запрыгивая обратно на подоконник и чуть-ли не вылетая из открытого окна. На лице мужчины отображалось удивление и испуг, не было ничего другого, ни смущения, ни стыда. Да, наверняка для Соямы это были самые обычные объятия, он не видел в них никак романтических вложений. Но вот Доума, он сейчас во всю улыбался, с самым довольным на свете лицо что только можно. — Простите, испугала? Хотела сказать что ребята уже пришли, они просят код от домофона.       * * * В тесном коридоре слышался весёлый смех и радость. Гютаро трепал младшую сестру по волосам, повторяя что не нужно было о нем волноваться, и они действительно просто очень долго разогревали машину, чтобы утром не тесниться в электричке, пытаясь выехать из квартала. Генья виновато качал головой, принюхиваясь к запаху Оливье и Мемозы, которые съедят в первые же часы праздника, а потом не отпустят никого из-за стола, пока не опрокинут хоть по рюмке вина. Конечно, в это число не вливался Гютаро, которому завтра с утра за руль садиться, и его с грустью в глазах решили отпустить и пощадить. А вот нового человека в их компании, они сегодня навряд ли быстро отпустят, пощады блондину стоит не и ждать. Пусть Гютаро и сам пить не будет, но он будет наливать, а там хочешь не хочешь, выпьют все. Аказа вообще к их «алкоголизму» ставился скептически, сам не пил почти, только вид и делал, это все знали и никто особо не возражал, как и не признавался что знает его секретки. Вообще, знакомство Доумы с старших Шибане и Геньей, прошло достаточно спокойно, младший Шинадзугава так вообще ясное солнышко, вполне спокойно реагировал и лучезарно улыбался в компании хороших друзей, даже не думая как-то заурядно о носится к младшему. тем более, сам Генья был старше его не на много, как оказалось чуть позже. Гютаро оказался вполне сговорчивым, не таким, как его описывала в край возмущенная Даки, поедая шоколадный крем что остался от торта. К слову, блондин не ожидал подобного поворота событий. да и что сказать, позже вообще оказалось что Сояма специально осталяяет крем для подруги, дабы она поела хоть что-то для праздника. Это. довольно милый жест. Радужноглазому захотелось побыть на месте Даки. В какой раз за вечер он уже об этом думает? Не сосчитать на самом деле. Уже оказавшись за красиво разложенным столом в центре комнаты, все потихоньку начали сползаться покорно занимая свои места и тихо перешоптываяст, пытаясь вспомнить о том, что можно спросить у нового человека в их скромной компании. Некоторые вопросы было стыдно задавать так сразу, а некоторые сильно нагло. Однако, данную дилемму быстро прервал Шибане.       — Значит, Доума? Верно? — в который раз переспросил Гютаро, со спокойной улыбкой на лице открывая бутылку вина, которого они все-таки благополучно принесли. Аказа недовольно покосился на друга, то ли от часто повторяемого вопроса, то ли завидев бутылку вина, которую не помнил у себя дома, это уже было не понятно. А Шибане, поймав этот взгляд, только тихо посмеялся, что-то тихо буркнув. — Ну извините. Это мы купили ещё с самого утра, до того как ты позвонил, мелочь. — самодовольно прикрыл глаза мужчина, все-таки открывая бутылку с вином, и начиная разливать по стаканам, что там любезно подвинули участники застолья ближе к нему. Генья почесал затылок, виновато метаясь взглядом по комнате, слегка прикусив губу, показывая то насколько ему стыдно, что не спросили разрешения у хозяина квартиры, перед тем как покупать алкоголь. Это ведь могло выглядеть как-то и неуважительно ко вкусу Соямы.       — Каза, прости, правда. Мы уже потом узнали о твоей просьбе, так бы ничего не покупали, но давайте уже выпьем это, мы не будем много хуярить, честно. — на вздохе произнес Шинадзугава, переводя взгляд на озадаченного Аказу, который не ожидал таких оправданий от Геньи, но все же попросил их принять, дабы побыстрее закрыть тему алкоголя, поспешно кивая. Доума же, на какой-то момент впал в ступор. «Каза»? Это сокращение имени? Довольно милое сокращение. Блондину нравится. Однако, до этого он не слышал чтобы кто-то другой так называл хирурга, возможно, это просто особенность в их общении. но он точно запомнит что сокращение, возможно даже будет использовать, если Сояма не будет протестировать, в чем радужноглазый очень сомневался.       — Первый тост за что будем пить? — с интересом спросила девушка, перебирая салат Мемозы вилкой. Даки слегка хитро улыбнулась, уже что-то придумав, но очевидно не став рассказывать свои планы окружающим. Да и скорее всего их сейчас прервут на какой-то занудный и скучный тост от её братца. Не получалось у Гютаро говорить тосты. Аказа вдруг загадочно хихикнул и поднялся с поста, протягивая бокал шампанского к центру и зловеще улыбаясь подруге. Блондину было крайне непривычно видеть такие спокойные взаимоотношения с Соямой у кого-то, однако, он заинтересовано смотрел на объект своей любви, слегка приподняв брови, будто ожидая чего-то необычного.       — Чтоб Даки поскорее ушла в декрет и не ебала нам мозг на работе. — после сказанных мужчиной слов, Генья и в особенности Гютаро, сразу же протянули свои бокалы, цокнувшись с Аказой, а вот сам Доума это сделал больше на автомате, наблюдая за действиями других. Он не особо понимал почему никто кроме Даки не стал оспаривать тост, видимо это было действительно правдой, однако, ему захотелось поскорее переключится на тот концерт, что сейчас собиралась устроить зеленоглазая самодовольному другу. Вечер проходил спокойно и радостно, с квартиры слышались смех, голоса счастливых людей, удивлённые речи и рассказы. Освоиться было довольно легко, особенно когда неугомонная блондинка постоянно вспоминала речи их прошлого преподавателя в университете, а Доума соглашался, повторяя закидоны их старого деда, которого, конечно, вспоминали они больше хорошим словом. Блондин делился тем, как неудобно записывать лекции, жаловался на то что нельзя записывать их на диктофон, а все четверо соглашались, чуть-ли не плача рассказывая какие-то истории из университета, о каких-то прогулах и их детских выкидонах. Даки каждый раз вспоминала Сояму, рассказывая о там как они познакомились, и как сильно приходилось зубрить все рефераты из-за него в учебные годы. Аказа только томно вздыхал и разводил руками, повторяя, что если бы не он, то эту юную даму отчислили бы значительно быстро. Они обсуждали все. кажется даже криптовалюту и игры. единственного до кого не доходило дело, это Кокушибо. О нем, никто и не говорил, что там вспоминал. все, на какой-то период времени притворились что данного человека никогда не было, продолжая пьяные баллады и правдивые рассказы. Никому не хотелось портить настроение окружающим, из-за чего, они промолчали. Яркий свет люстры, новогодние поздравления президента на площади, яркие огни фейерверков что заполняли улицы, запах торта и шампанского, веселые голоса новых знакомых и. счастливое лицо Аказы, что сейчас смотрело прямо в окно, я мигающие в далеко огни. Сояма улыбался, чисто и искренне, без натяжки и сарказма. Счастливое лицо парня заставляло сердце участить поток крови, в улыбке не было опьянения, это все было так прекрасно. Время казалось замедлилось, взгляд парня прилепился только к розоволосому стоящему у окна боком к блондину, в комнате будто остались только они вдвоем, каждый любовался на своё. Аказа на фейерверк, а Доума на него. Это был короткий, но такой счастливый миг в памяти радужноглазого.       — Красиво там, да? Прошептал блондин, подходя бложе к парню, пока остальные весело смеялись и обменивались радостью. Пока их никто не видел, они стояли в стороне, укрывшись в шторе и смотрели на фейерверки. Они были такими же как в детстве старшего, когда они с сестрой праздновали новый год вместе. Без мамы. Аказа, всегда думал что тот новый год был самым лучшим, вот только теперь, он был готов изменить свою точку зрения. Сегодня, в его доме было не пусто, сегодня, он снова ощущал себя членом семьи, сегодня он был рад, что Доума находится тут.       — Да. Там очень красиво. — розоволосый повернул голову в сторону блондина, одарив того, той же счастливой улыбкой. Так он улыбался, только сестре. Вот только, сегодня, кое-что изменилось. Даки с отчаянным интересом наблюдала за парнями, которых закрывала неприлично светлая штора, через которую, их было практически не видно. Сначало, блондинке показалось что парни там целуются, однако приглядевшись, она распознала силуэты что стоят достаточно далеко друг от друга, о чем-то переговариваясь. Женщина хмыкнула себе под нос что-то задорное, возвращаясь мыслями к друзьям, которые оживлённо спорили по поводу криптовалюты. Стоп. Что? Криптовалюты? Ребят, вам под тридцатку.!       * * * Утро встретило их солнечными лучами, яркими и весёлыми. Они гуляли по лицам людей, пробиваясь сквозь шторы и не давая спать. За окнами уже слышался детский смех и обеспокоенные взрослые, которые возвращались домой после тяжёлых празднований дома у гостях. Кто-то на улице шел за минералкой, во время дикого сушняка, а кто-то шагал к друзьям, дабы похвастаться подарками. Вчера они разошлись по комнатам довольно быстро. точнее, кого пришлось тащить на руках, а кто самовольно пришел на своё место. Но, особо сильной пьянки не было, Аказа выключился из-за усталости, и то потому что он весь день варганил салаты и убирался, да и только всего. К слову, честь нести спящую принцессу припала не Доуме, к его сожалению. Аказу успешно дотащил до комнаты Гютаро, когда сам блондин отошёл подышать свежим воздухом на балкон, сильно уж в квартире было душно, это они к сожалению контролировать не могли. Вот только, самое интересное произошло когда ребята уже собирались расходится спать. Даки и Гютаро сказали что лягут вместе, а Генья в гостиной. Вот только, комнаты было всего две. В одной уже как час спал Сояма, а во второй жил блондин. Доума долго хлопал ресницами, когда его попросили поспать по возможности сегодня с голубоглазым, дабы радужноглазому было удобнее чем с Геньей на диване в гостиной, так как сестре и брату нужно было где-то лечь, а хозяина квартиры будить лишний раз не хотелось, да и жалко было. Нет, блондин более чем был доволен, очень даже. Вот только его беспокоила реакция самого хирурга на следующее утро, не подумает ли он ничего плохого? Да и Сояма не из хрупкого десятка, во сне как вмажет по роде, что отлететь можно. Студента ещё не на столько захватил алкоголь, чтобы бездумно полезть в постель к человеку, в которого любил без его разрешения. Только вот, данный момент другого выхода не было. Нарушать личные границы Аказы в его сне — Доума ещё не планировал, по этому, он отшутился, сказав что сможет поспать с Шинадзугавой на разложенном диване, дабы не беспокоить хозяина квартиры, за что получил взглядовый респект от зеленоглазой девушки, что уважающе улыбнулась ему в тот момент. Утро начиналось с томных голосов и шума по всей квартире. Блондин уже давно не спал, лишь сидел на кухне недоверчиво смотря на пачку цикория в шкафчике хозяина квартиры. Сояма там ничего не нюхает? Как можно вообще с моральной точки зрения это пить? Это же такая гадость противная. В руках Доумы расположилась кружка с кофе, он казалось застал в той же позе, как только открыл тумбочку. Стоял мужчина уже так несколько минут, прожигая упаковку с гадостью. Ему было интересно, что скажет парень, если радужноглазый на прямую спросит каким боком это удается пить Аказе? Парень конечно не хотел оспаривать вкусы старшего. но все же, эти размышления не давали младшему покоя у же довольно долгое время. Если быть честным, то студент и сам пару раз видел как розоволосый попивает эту дрянь с самого утра перед работой с самым счастливым лицом в мире, конечно, так ему казалось только до случая с фейерверками. Но все же. А потом с довольным лицом оставляет чашку на столе до самого вечера, если вдруг не ночи. иногда Доума вычитывает его за поздние приходы домой, но по возвращению, голубоглазый только язвит и проходит на кухню, молча добавляя кипятка к уже оставшейся заварке, говоря что там напиток становится крепче. Ну нихуя себе, блять, крепче? Не заехали ли у него шарики за ролики окончательно? Если понадобится, то Доума оплатит Аказе психолога. За размышлениями, Доуму застала не менее уставшая после вчерашнего праздника зеленоглазая дама. Томно зевая, женщина медленно приостановилась возле входа на кухню, оглядывая весьма помятого парня перед ней. Хотя, она даже не сомневалась в том, что радужноглазый не выдержит сон вместе с Геньей под бочком. Романтика, которая храпит сильнее самого блондина. Хоть и в лицо старшему это сказать как-то стыдно, пусть уж другое думает. Даки тихо хихикнула себе под нос, вспоминая о вчерашнем дне и её размышлениях, все же, на утро всегда хочется вернуть вчерашний день, прожить заново и радоваться более искренне, понимая что такого больше никогда не будет, будет похожее но не такое. В кухне стояла тишина, сам Доума не замечал девушку, а она не спешила выдавать себя. Солнце только недавно взошло на ясное небо, люди только недавно по выходили из стоит домов. Ночи больше нет, больше не страшно детям что бояться монстров в шкафах. и некоторым взрослым, полагается тоже. Женщина тихо прошмыгнула глубже в кухню, понимая что парень так и не сдвинулся с месте, за чем-то озадаченно наблюдая. На столько девушка помнит, в том ящике лежит тот самый, противный всем кроме Соямы, цикорий. Но, Даки не думает что блондин мог только-только его заметить, Аказа бы по любому уже себя выдал, оставив где-то этот ядовитый напиток. Наверное, Доума задумался над чем-то другим. Взгляд зеленоглазой метнулся на цикорий в навесной тумбочке, да, он смотрел именно на него. Жаль конечно парня, каждый день чувствовать его запах а возможно и вкус, если розоволосый заставлял пробовать этот яд в чистом виде. Блондинка томно и как-то с сожалением вздохнула, неожиданно для радужноглазого, положив руку ему на плечо, заставив обратить внимание на себя.       — Сочувствую конечно, но с этим ничего не сделаешь. — лениво протянула девушка, делая шаг назад и одним ловким движением запрыгивая на подоконник, удобно там усаживаясь, дабы не свалиться вниз по обе стороны окна. — Вообще, главное что не пиво или вино хуярит, а то, так бы было совсем печально. Прикинь, такую мразоту как Кокушибо в доме терпеть? Хоть Аказа, а отличие от него ещё в чужую жизнь не лезет за просто так. — в шутку вспомнила девушка, вспоминая тягу когда-то ещё друга к алкоголю. Голову с утра как-то совсем и не посетило, что подобное рассказывать малому не стоит. ах, пьяная память, осознание того, что женщина явно сказала лишнее, пришло не сразу а когда пришло, она резко замолчала, виновато чела свой затылок нормальными ногтями. Чуть подумав, зеленоглазая попыталась опередить вопросы блондина, предварительно сразу пытаясь ловко закрыть тему. Не его это дело, ясное красное.       — Прости, милашка, это не то о чём стоит говорить. — устало пробурчал женщина, отводя взгляд куда-то в сторону окна многоэтажки, пока парень послушно молчал, пытаясь переварить информацию. Доума очень долго пытался хоть что-то выведать. А теперь кто-то проговорился о неизвестном для него человеке. Да и по реакции Даки можно было смело понять что это вероятнее всего именно тот человек, что недавно так донимал Сояму, чуть-ли не до истерики. Вот только, зеленоглазая явно не настроена была дальше говорить, это расстраивало. Нужно было что-то да и придумать. Студент смело закрыл дверку шкафчика, поворачивая голову в сторону девушки. Пусть ему и попадет из-за того что он лежит не в свои дело, но хоть в незнании не останется. Стоит попробовать хоть что-то предпринять. Как стоит лучше подойти? С какой стороны? Как добиться хоть какого-то ответа? Это чуть-ли не убивало, хотелось знать. Это можно назвать с какой-то стороны одержимостью? Нет. Это переживание, это забота.       — Тёть, это тот самый человек? — блондин уже не мог, он спросил прямо. Как есть, что он думает и что у него на душе уже такое продолжительное время. Нет смысла подходить с каких-то сторон, было и так ясно, что Даки более чем поняла о ком идёт речь, но ещё более её удивило то, что радужноглазый так быстро это понял. Кажется, она его слегка недооценила, приняв больше за неопытного мальчика, чем за взрослого парня. Однако, ей бы время потянуть сейчас стоило, не хотелось втягивать младшего в эту историю, особенно зная реакцию Соямы на подобное. Зеленоглазая резко улыбнулась, собираясь уже отшутиться либо притвориться что понятия не имеет о ком говорит Доума, как со стороны радужноглазого послышались новые, уже более недовольные слова, которые казались больше предупреждением чем просьбой. — Не ври вот только, тёть. В глазах младшего проскочила явно отображаемое недовольство, которое девушка видела в последний раз на защите диплома ещё в университете. Блондин чуть-ли не сгорал от тревоги внутри, больше всего сейчас хотелось узнать кто и что так усердно не даёт жить близкому для него человеку, из-за кого Аказа ушёл в отпуск, из-за кого долгое время не выходил на улицу, заказывая доставку. О ком в конце концов он говорил ночами с той же Даки по телефону, постоянно до невозможности с тревогой повторяя что ему это не нравится, что по хорошему нужно что-то делать. И если в начале этой истории мужчина относился к этому скептически, отмахиваясь и не воспринимая так серьезно своего когда-то ещё друга, то теперь, Доума начинал слышать тихие разговоры о том, что розоволосый начинает все чаще замечать его на улице, в метро, автобусе, где-то из далека. Блондин хорошо помнит что однажды вечером, говоря по телефону на кухне, голубоглазый сказал тихо-тихо, дабы не было слышно: «— Слушай, я не хочу себя загонять, но блять. Мне это мало чем нравится, может и правда написать заявление? Ну а доказательства? Их нет, чё мне с этим делать?» Это не выглядит как нормальная дружба, это вообще никак не выглядит если хотите знать точку зрения блондина. Преследования, это не шутки, а самое главное что Сояма просто не даёт влезть в его проблемы хоть на немного, чтобы разобрать с возникшими «неудобствами» в жизни розоволосого парня.       — Хах, милашка, мальчик то из тебя умный, только лезешь туда куда не просят. — Девушка и не собиралась ничего говорить или рассказывать студенту, она в какой-то степени слишком уж предана их с Аказой дружбе, чтобы трепаться туда и сюда его проблемами, о которых он всеми силами пытался умолчать, скрыть, не давал никому помочь, просто убегал от помощи. Нет, зеленоглазая знала что Доума не чужой, вот только, говорить ему было подобно предательству. Сояма больше всего не хотел чтобы малой об этом знал, ему не хотелось погружать в свои проблемы, не хотелось чтобы его видели со слабой стороны, он ведь тоже парень и так далее. Даки и сама очень хотела помочь, каждый раз предлагала помощь, сама что-то делала без его ведома, кучу раз хотела обратиться в полицию и написать то заявление, а вот когда розоволосый и сам заикнулся о том, что он уже и не против саморучно пойти в полицейский участок. у блондинки чуть не вскипела крыша, в тот день она очень долго говорила ему что-то типу: «— Давай! Ну Господи, наконец-то!» очень долго это шло, и парень даже пожалел уже несколько раз что сказал подобные слова в тот день. всёровно, результата не было. — Тут, даже я бессильна. Ты уж прости, но никак. У блондина сжался кулак, кажется вместе с сердцем в одну секунду. Кулак сжался скорее из-за отчаяния и злости на самого себя, чем на девушку, ко орая скорее всего просто не хотела лишних ушей и подводить Сояму. Тот ведь по любому её об этом попросил, не было даже сомнений.       — Все насколько плохо? Даки, мне не нравится происходящее. — устало протянул мужчина, усаживаясь на стул, не спуская пристального взгляда с девушки, все же в надежде что она сможет расколоться. Но Шибане ничего не сказала, только закрыла глаза, мотая головой, тихо посмеиваясь и переводя взгляд в окно, где сейчас виднелись пролетающие мимо снежинки.       — Аказа говорит точно так же. — зеленоглазая прижала колени к себе, вглядываясь в узоры снежинок на окне, сегодня было воистину красиво и как-то. спокойно? Даже не смотря на этот наряженный разговор между ними, Шибане не чувствовала какой-то тревоги или злости, она растворялась в происходящем на улице, вспоминая какие-то хорошие моменты, и советовала сделать точно так же младшему, забывая о их разговоре раз и навсегда. Даки сама поможет старшему, может силой, но малому сюда лезть не стоит. — Ещё раз повторю, выкинь эту идею далеко из твоей головы, пока не поздно. Оба замолчали, никто не стал ничего говорить. Доума проваливался в злости на самого себя, а сташая с интересом наблюдала за улицей. Оба молчали погрузившись в свои мысли. Каждого из них сжирал свой страх, каждого из них сейчас переполняли довольно-таки смешанные чувства. А погоде было всё равно. Яркие лучи и идущий с неба снег никак не считались, но радости от них было много. Дети играющие в снежки на улице, семейные пары и пьяные мужики возвращающиеся домой. Все это заполняло улицы, не давая им стать пустыми и подавленными. Оба уже долго сидели так, в молчании, каждый думал о своём, никто не хотел уступать, каждый из них просто хотел добиться своего. Доума хотел знать правду, хотел помочь любимому ему человеку, а Даки не хотела ввязывать в это блондина, не хотела чтобы Аказа злился. Новогоднее чудо осталось во вчерашнем дне, по крайне мере так казалось обоим тут. Зеленоглазая в который раз загадочно улыбнулась, теперь уже переводя взгляд на задумчивого студента, которому так не шло настолько серьёзное выражение лица. обычная улыбка ему подходила куда больше и была что-ли, привычней? Блондинка хихикнула, после чего томно выдохнув спустилась с подоконника.       — Милашка, ты когда-то был на катке? — задумчиво спросила девушка, делая шаг к холодильнику и по хозяйски открывая его, начиная выискивать торт. Блондин удивлённо поднял брови, мотая головой в качестве ответа «нет». Одновременно с этим, он не понимал при чем тут это, и что хотела добиться старшая подобным вопросом. Он что-то опять сделал? Или это какой-то странный намёк? Увидев непонимание на лице парня, женщина улыбнулась, качая головой в разные стороны. — Иди буди Аказу, собирайтесь, все ровно мы договаривались пойти на днях. только пойдем без Геньи, он бухой в щепки. Даки сделала шаг назад, доставая из холодильника большой кусок шоколадного торта, что ранее готовил Сояма, матерясь буквально на каждом шагу приготовления. Шибане хитра, быстро увезла тему в другую сторону, не давая блондину даже опомниться, такому таланту нужно ещё поучиться. Наверное именно благодаря ему, она и выживала в университете до знакомства с розоволосым. Хотелось бы Доуме увидеть Аказу в студенческие годы, а не только с фотографий. наверное, он был задолбаным отличником с хорошим билетом в будущее. хотя, кто же его знает? Радужноглазый улыбнулся собственным мыслям, и быстро поднявшись со стула, так и не ответив ничего кроме: «— Спасибо.» значение которого и сама Даки не поняла, убежал в комнату старшего.       * * * Быстрые сборы, тихие смешки Даки по всей квартире, недовольные вздохи Соямы. Да, все это добавляло живости в эту квартиру, уют и комфорт, будто семейный.. если честно, то Аказе это очень даже нравилось, да и Доуме, было не менее комфортно, возможно их взгляды на жизнь в этом плане однозначно сходится, но не более чем это. Генья продолжал спать на диване, в то время как Гютаро разогревал машину, около подъезда, попутно ругаясь с соседями и громко матерясь, так громко что было слышно аж до них. Шибане на быструю руку стряпала небольшую записочку для Шинадзугава, дабы предупредить куда они делись и где их стоит искать. Впрочем, ничего страшного в том что он проснется в доме один нет, не раз ведь уже такое было, да и малому стоит отдохнуть, не в состоя он сейчас ехать с ними, Гютаро уж точно бухого с ними не повезёт.       — Вы там долго?! Ебанаты сраные! — громко ругаясь в который раз кричал прямо в открытое окно старший Шибане, на что не одноразово получай ответных криков от соседей и простых прохожих. Да, видимо он был не в самом прекрасном настроении. — Господи.. — уже более тихо, самому себе повторял Гютаро, пиная камень в сторону клумбы, дожидаясь сестру и двух парней. К слову, вышли все трое только минут через десять, никто н куда не спешил, а на крики и вот Гютаро всем было как-то фиолетово одинаково. Старший смотрел на всех как на изгоев общества ещё которое время, перед тем как впустить их в машину и успешно усадить младшую сестру подальше от незнакомца. Кстати, именно из-за этого Доума и Аказа оказались одни на задних сидениях, голову блондина посещало достаточно много разнообразных мыслей, из-за которых ему гореть синим пламенем стоит. Но, вроде как Сояма не умеет читать мысли, по этому можно было расслабиться на какое-то время.. вот только интересующиеся взгляды от Соямы он все равно продолжил получать, при чем получать не одинарно. За окном машины красиво, мелькают дома и счастливые лица.. вот, кто-то кинул снежок в лобовое стекло. Это вроде был какой-то маленький ребенок, не рассчитав силы, из-за чего ели как не получил благой мат от Гютаро, вот только завидев маленького ребенка, Гютаро замолчал, не смея сказать любой мат в его сторону, только злобно пропилил взглядом, на что получил шипение со стороны младшей Шибане.       — Ну вот ещё! Ты на него смотри, на ребенка срываться думал? Плохо я тебя воспитывала. — демонстративно замотав головой, Даки отвернула голову от старшего, смотря прямо в окно, за их драмой наблюдал только Доума, ведь голубоглазый уже давным давно погрузился в пучины интернета, не намереваясь говорить с данными особами. Блондин лишь улыбался, смотря на такую милую семейную картину, у приемных родителей радужноглазого никогда не было таких маленьких споров в машине, они достигли достаточной гармонии.. вот только, Доуме всегда хотелось увидеть эту небольшую стычку между родителями. Вот, прямо сейчас можно было наблюдать в полной красе. — Старше, а ведёшь себя ужасно! Гютаро обречённо зыркнул на сестру, тихо круля и возмущаясь, но не осмеливаясь сказать ей это прямо в лицо, он лучше с крыши спрыгнет чем признается в том, что действительно побаивается младшую в ярости, благо такое бывает редко. Даки лишь бурчала, не позволительно долго отворачиваясь от своего старшего брата, казалось даже забыв о парнях на задних местах. Их спор шел ещё долго, они обменивались взглядами и фырканьем, так романтично. Только вот, в их действиях и поступках романтики не было, только взаимоотношения как брата и сестры.. заботливого брата и очень упрямой сестры. Даже Аказа это говорил пару раз, говорил что не может терпеть этих двоих в одной машине слишком долго, или начнется этот цирк.. но, со стороны блондина это выглядело даже в какой-то степени мило. Таких взаимоотношений у него не было ни с кем..       — Ребят, мы скоро приедем. — устало пробубнил старший Шибане, из-за чего розоволосому пришлось стянуть наушники и приготовиться собираться на выход, вообще, даже сам Аказа очень много возмущался по этому поводу, и на кой черт им было идти на каток первого января с утра? Жопа сильно чешется, или что им там приспичило? Нельзя было дождаться пока все придут в себя? Однако, ответы на эти вопросы мужчина так и не получил.       — Вот скажите мне, на кой чёрт это нам.. взрослые и почти все образованные люди. — все таки пробурчал парень, на последних словах переводя взгляд на блондина. И что же ответить? Не скажет же Даки, что таким образом она пыталась уйти от ненужной темы, и случайно вспомнила про каток. Впрочем, это уже мало кого волновало, они уже почти подъехали к большой вывеске, на которой красивыми английскими буквами было выложено сложное название. Блондинка демонстративно закатила глаза, перекривляя брата, и показывая ему в ответ язык, таким образом только больше вгоняя старшего в недовольство, но даже не смотря на это, он ничего не сказал ей. Лишь промолчал, решив не озвучивать подобное в голос, да и девушке не стоило такое говорить. Доума никак не мог привыкнуть к такой спокойной реакции у Соямы, будь они с ним наедине, то Аказа бы уже давно вмазал парню по носу показывая своё превосходство. Впрочем, когда они вышли из машины, некое недовольно на лице у Соямы, сменился желанным спокойствием и умиротворением. Скорее всего мужчина смирился со своей судьбой, единственное что его беспокоило, так это то, что он все же немного выпил вчера, и хоть на сегодняшний день чувствовал он себя достаточно хорошо, это все ровно не внушало ему уверенности в происходящем. Доума шел рядом, плотно сжимая в своих руках коньки, которые ели как подобрали им при входе, по лицам персонала, было понятно что все были в мягком шоке, увидеть днём первого января трезвых людей, что пришли на каток без единого напоминания о вчерашнем празднике. Впустили их всё-таки с неохотой, понимая, что в случае если люди все таки окажутся пьяны, отдуваться придется персоналу. Вот только, на подобное никто не обратил внимание, а все лишь молча прошли к пуфикам, в спешке натягивая коньки. Даки недовольно хмурилась и чуть-ли не ревела, не понимая как их стоит правильно одевать. Она редко каталась, да и если каталась то в последний раз это было лет семь назад..       — Господи, дай, я сам завяжу их. — протянул уже порядком задолбаный Гютаро, присаживаясь перед младшей сестрёнкой на колени и протягивая ладони к белоснежно чистым конькам, пытаясь удобно устроить их на ноге младшей и хорошо завязать, пока зеленоглазая шипела и возмущалась, повторяя что может и сама. — Не бесись. Видишь, Аказа и малой уже вышли на лёд, а ты все никак не можешь коньки надеть. — прошептал мужчина, в надежде что подобное заявление хоть как-то заткнет его сестрёнку. Что ж, это и правда помогло, в момент младшая замолчала, уставившись на лёд и замечая как там уже разъезжали двое парней, что хорошо выделялись структурой тел на фоне множества детей и женщин, видео их мам.       — Гютаро, мне не шестнадцать, мне двадцать шесть! Я и сама могу! Давай на лёд, пожалуйста! — раздраженно завыла блондинка, как маленький ребенок тремя коленями и прикусывая губы, в нетерпении выйти на лёд, возможно она не хотела оставлять друга наедине с Доумой, управляясь детской опастливостью, а может просто и правда хотела поскорее выйти на желанный за столько лет разлуки лёд, где не была ещё с момента её травмы. — Не стоит меня нянчить в этой ситуации , ты же знаешь. Со стороны мужчины послышался обеспокоенный вздох, он прикрыл глаза, смотря на сестру, медленно качая головой в разные стороны, не соглашаясь с её словами. Ещё семь лет назад, младшая Шибане, ездила на множество чемпионатов и конкурсов связанных с коньками, практически с самого детства тренируясь у матери чемпионки, что гордо завоевала уважительное место в стороне фигурного катания. Даки вкладывала в это душу и сердце с самого первого выхода на лёд, изначальное старание угодить матери, позже переросло к любовь к этому виду искусства, как она и сама считала. Правда вот, травма нанесённая семь лет назад, во время соревнований, была просто не поправима для её карьеры. Девушка помнит, как сама сидит заплаканная в палате, сжимая руку брата и слушает приговор врача, который не разрешает активно вести себя на льду. Угрожая тем, что раз-второй и Шибане и вовсе не сможет встать на коньки. Тогда для девушки это было переломом в жизни в принципе. Тогда она и решила идти на врача, просто, других вариантов больше и не было, а кормить себя в будущем нужно было. Возможно, именно по этому она так относилась к учебе в университете, никто этого точно уже не узнает, но Аказа лично никогда не хотел лезть к ней в душу, она все сама ему рассказывала, делилась теми переживаниями и выполненными слезами, что пережила раньше, а он понимающе кивал и успокаивал, обнимая и поглаживая по спине. Лишнего в те моменты женщине и не нужно было, она ценило то что он делал. Блондинка сжала кулак, отвернув голову от брата, на глазах младшей выступили слезы, что в ту же секунду небольшими струйками полились с её щек. Даже сейчас, это было значимая и больная тема для девушки, даже спустя семь лет, до конца она не смогла оправиться, и как казалось и не сможет. Старший Шибане крепко сжал руку сестры, виновато года на неё и стерая слезы с румяных от холода щек. Он делал для неё всё что мог, всегда присутствовал на её соревнованиях и выигрышах, всегда стоял рядом и держал да руку, кому как не ему знать об этом.       — Все хорошо. Давай жить этим моментом, забудем о том, раз и на всегда. Ты хочешь сейчас ступить на лёд снова? — склонив голову на бок спросил мужчина, приподнимаясь с колен и протягивая девушке руку, на что девушка поспешно стрела остаток слез, принимая руку помощи и поднимаясь. Конечно, так просто она ничего не забудет, и данные воспоминания будут мучить её долго и очень нужно, пока она не обратиться к психологу, но по крайней мере сейчас, на этот короткий момент она может занять голову чем-то другим, ступая на лёд со счастливой улыбкой на лице, наблюдая за направляющимся в их сторону с разных сторон Аказой и Доумой, которые по видимости уже успели поссориться и сейчас подъехали спросить почему Гютаро и эта уважительная дама так долго затягивали коньки. Снежинки медленно летят на яркие лица, Шибане по привычке разгоняется, расправляясь на леду словно делает так каждый день, слышит скрим коньков и дело под ним, символично вместе с этим подпрыгивает, делая легенький для неё трюк, получая ядовитый взгляд брата. Её уже почти все отпустило на сегодня, только на сегодня. Позже все ровно к этому придется вернуться. Но не сейчас. Сейчас она наблюдает за Доумой, что в далеко мигающих Огнев пытается догнать злого на весь мир Сояму, в итоге врезаясь в какого-то ребенка и очень уж долго прося за это прощение, виновато чеша затылок, пока розоволосый проезжает мимо уже третий круг. Даки улыбается, тихо посмеивается и прикрывает глаза, красиво сегодня, сегодня спокойно, она пару раз оглядывается, лишь бы не зависеть в более высокого темноволосого мужчину, , что мог опять увязаться следом за Соямой, но, она никого не видит. Наверное этот день и правда самый счастливый. Семейный круг, и бухой в щепки Генья, что сейчас находился в квартире Аказы. Наверняка он проснулся и теперь отпирается минеральной водой. Ладно, сегодня пусть гуляет, можно.       * * * Сояма притормаживает на коньках, останавливаясь около перил, ближе к невысокому ограждению, что было украшено новогодними элементами, по удерживаясь за них. Мужчина устал, довольно таки напряжённо идти кататься сразу после сна.. Это довольно жестоко, он сомневался что Даки так бы сделала без особо причины, вот только сейчас ему дела особого до этого не было. Ему хотя бы отдышаться нужно успеть, а потом ковылять обратно к родным. Но только, недавно его начало кое-что беспокоить. Излишнее внимание блондина к своей персоне, что было слишком подозрительно. У Соямы сжался кулак от нервов, зеленоглазая наверняка это уже заметила, только ждала когда же это заметит старший. Парня слегка перетрясло. Ему было понятно, о каких именно чувствах пытается сказать Доума через действия. Из-за этого было и беспокойно. Беспокойно от того, что в мыслях он опять полез к ситуации с Кокушибо. Все начиналось точно так же, с таких же неловких моментов и успокоительных объятий. Возможно, парня не так волновал сам факт чувств младшего, как то, во что это может перерасти. Не перерастет это в то же, что сейчас происходит у них с Кокушибо? Может ли мужчина вообще сейчас гарантировать себе безопасность? Да и.. в конце концов. Радужноглазый — его племянник. Да, он был не родным.. но сам факт того что это почти сын его сестры, вводил его в лёгкую апатию и непонимание. Почему все проблемы тянуться именно к Сояме? Чем он так насолил судьбе? Что он сделал? Первое чувство которое он почувствовал, это удивление, даже не простое удивление, он был слегка ошарашен. Иногда, самому Аказе казалось что лучше было бы, если бы он не разбирался у подобных мелочах психологии никогда, чтобы он не понял этого. Чтобы в конце концов, Доума просто перерос такой период в жизни.. Может, это пройдет? Да и когда это вообще началось? В какой момент, когда блондин приехал, увидел взрослого Сояму и у него заиграли гормоны? Или же.. это началось с самого начала. Бред, нет, не может быть. Розоволосый не хотел это осознавать. Было до ужаса невозможно это принять как что-то обыденное.. Сын его сестры. Господи.. Неужели мать Доумы об этом знает? Не дай бог. Она бы, никогда и ни за что не простила такое. Сзади послышался радостный смех и зазывания Даки обратно на лёд. Ну вот, он не успел передохнуть. Взгляд моментально метнулась на подругу, а потом медленно перешёл на блондина. Парень закусил губу и нахмурился, игнорируя его в этом пространстве, что не могло уйти от остальных, в том числе от Доумы. Напряжение выросло в момент, особо ощутительно это заметила Даки, завидев подобную реакцию и с некой виной и сочувствием глянула на друга. Девушка не сразу додумалась, что с происшествием с Кокушибо, подобные чувства блондина к старшему могут его очень беспокоить.. да и каждый здравомыслящий человек бы беспокоился будь на его месте. Тут Даки заверила, очень даже заверила перед ним. Только, в глазах розоволосого не было злости на девушку или Доуму, там было только беспокойство и тревога в перемешку с неким неудовольствием. Самое беспокойное что сейчас было, так это то, что оба могли потерять тот уровень доверия что был на начале. Даже нет, уже почти потеряли, Сояма, начинает опять выстраивать каменную стену, не проходимую каменную стену с кучей ловушек и испытаний. Аказа не признает, что ему было спокойно в его объятиях, намного больше, чем когда это делала по началу Кокушибо.