Красная нить судьбы. Часть 5. ПРЕДКИ! ТЕПЕРЬКИ! ПОТОМКИ!

             И снова в кабинете главврача витала неописуемо интересная атмосфера…       — Сё жи решили, да? — поинтересовался Лаимм, хлопая своими огромными глазищами и мило таращась на главврача: бедный мужик что только с сердечным приступом не слёг, когда на него половина больницы накинулась. А всё из-за этого маленького лесного эльфа! Всех на уши поднял. Молодец какой! И сидит себе теперь такой довольный, смотрит довольно, на пухлых губах улыбочка играет. Довольный, довольный! Ну а как довольным не быть? Разрулил же всё! Добился, чего хотел! Ну, почти.       — Конечно, решили! — заверил Элон. — Ну а с учётом, что мы тут на недельку останемся, то, безусловно, проследим, как исполняется подписанный им документ, — закончил он, обворожительно улыбнувшись.       — На хрена вы тут так долго?! — возмутился Блазар.       — Мухоубивалкой! — пригрозил Лаимм, продемонстрировав своё несомненно грозное оружие: все видели, как он им махал. Практически как саблей! Или лопатой. Маленький предводитель маленькой толпы верующих! Эпичная битва! Раненых немного в больнице прибавилось. Совсем немного. У деда там нервный срыв случился, и он пригрозил затопить больницу вместе с фанатиками. А Лаимм, как это слово услышал, его ещё сильнее от негодования раздуло. Как говорится: понеслась душа в рай.       — Только и умеешь, что кулаками махать! — насупился Блазар.       — С тобой периодами словами вообще невозможно, — припечатал Квазар. — И это слишком часто!       — Вообще-то, ты мой сын!       — И что?!       — Ты должен быть за меня!       — Кому должон, пращаит! — заявил Лаимм. И добавил: — Чаёчку бы исчё!       — Какой тебе чай? — Элон округлил глаза и покосился на не сдержавшего смешок Тима.       — Дык стока сил потратил на споры енти! — покачал головой Лаимм. — Подкрепиться бы не мешало!       — Жирный будешь, — ляпнул Блазар и получил подзатыльник от сына. — Какого фига?! Больно же!       — Болтаешь много не по делу, — процедил Квазар. — Помолчи лучше! К тебе из другого города приехали, чтобы помочь, а ты ещё нос воротишь! Самому не стыдно? Ты, между прочим, Хазу обещал взяться за ум! Точно! — Квазар неожиданно воодушевился. — Я ему о твоём плохом поведении расскажу! Всё до мелочей! И приукрашу немного, чтобы прям сердился на тебя!       — Не надо! — испуганно пискнул Блазар, дёрнувшись и упав на пол вместе со стулом.       — Ну, хоть какой-то рычаг давления нашли, — протянул Элон.       — Я теперь так и буду тогда пугать! — нахмурился Квазар. — Раз ты, мапа, отказываешься нормально сотрудничать, то я буду запугивать!       — Нельзя со мной так! Я болею! — захныкал Блазар, даже не пытаясь подняться.       — Ну так лечись! — тихо рыкнул Квазар.       — Кроличка, — Лаимм похлопал парня по руке. — Ни насидай на этого капризуличку. Ща как ему наделают уколов в жопу больнючих! — и он злорадненько хихикнул, на что солнечный крольчонок что-то нечленораздельно пробурчал. — Не ворчунишкай тама! Быра выдавай сё, чё надобно, и айдате! — Стукнул Лаимм кулачком по столу. — Панял? Аль ни панял?       — Панял! — прохрипел главврач, согласно закивав.       — Ну дык выдавай! Чиво сидишь-та? — Лаимм затряс рукой с раскрытой ладошкой и плотно сжатыми пальчиками.       — Сейчас! — главврач полез что-то судорожно печать в компьютере, часто ругаясь под нос, что промахнулся.       С одной стороны, Элон очень благодарен Лаимму за помощь, а с другой… Ну вот зачем он полез в эти разборки? Всегда же можно быть хитрее, увёртливее, чуточку умнее. Можно же было просто с врачом договориться и сделать втайне. Но нет! Лаимму надо тараном переть через все преграды! Вот что значит не хватает умишка на такие банальности! А вмешиваться это себе дороже. Как накинется в ответ со своим праведным негодованием. Ещё обидится. Приставать не будет… Вот только Элона совесть замучает, если он Пиражуню обидит. Там и муж ещё достанет, что с друзьями так нельзя. Муж этот! Надо бы ему хоть позвонить, да рассказать, что к чему. А то только сообщение отправил, что добрался, а позвонит, как освободится. Да и соскучился немного. Маленечко так. Про детишек спросить надо, а то что-то муж сам ничего не пишет. Муж этот!       — Вот, пожалуйста! — трясущейся рукой главврач подал коллеге кипу распечатанных документов.       — Ручку и пару листочков, — потребовал Элон, принимая свой привычно холодно-надменный вид. Работа! Ещё бы Лаимм скучающе не зевал, причмокивая при этом губами. Тим тоже сидит по-тихому и типа незаметно зевает.       — Пожалуйста! — главврач передал целую пачку бумаги и пенал с кучей ручек.       Элон на того глянул как на идиота, но ничего не говорить не стал и просто всё забрал. Сам вытащил листочек, выбрал более подходящую для себя ручку и сел изучать бумаги.       Лаимм… как большой ребёнок. Ему уже через пару минут скучненько стало. Элон что-то на бумажках пишет, хмурится, под нос что-то бурчит. Тим засел в телефоне: решил написать супругу, пока время появилось. Квазар игрался с Хвостиком: нагло стыбрил бумагу из пачки, смял и дразнился. Хвостику тоже скучновато стало, и он уже даже подумал пойти пройтись, а тут игры! Игры-то всё интереснее! Блазар сместился на диванчик и, казалось, вообще уснул. Правильно, силы на ругань с сыном потратил, теперь восстановить надо.       — Пошёл Кисе позвоню! — Лаимм спрыгнул со стула и усеменил в приёмную. Народ его взглядами проводил, но останавливать не стал. — Кисинька?! — заверещал Лаимм, и друзья синхронно вздохнули. — Чё делаишь?       — Представь себе — работаю!       — Праильна делаишь! — с важным видом покивал Лаимм.       — А у вас там что? Есть хотя бы пять минут поговорить или опять сейчас трубку бросишь? — несмотря на то, что тон у Хестана ворчащий, он рад услышать своего шебутного Пиражуньку.       — Кисинька! Кисинька! — Лаимм от возмущения аж чуть не задохнулся. Хестан успел за своего ненаглядного испугаться. — Ты питставляишь, чё тутава делаица?! — не успел Хестан спросить «и что же?», Пиражуня вывалил на него всё недовольство, скопившееся за считанные минуты на главврача и больничку в целом. И что главврач-то такой-сякой. И что алтаря-то нет. И что работать-то тут никто не хочет. И что Блазар-то вредность, а сынуля у него такой хороший. Хвостику досталось. На Тима с Элоном поворчал и тут же похвалил. Хвостика потом тоже похвалил. Он разошёлся, что одно и то же по десять раз сказал. А Хестан сидит и слушает. Хорошо, в кабинете на работе никого, кроме него и сына с волком: сидят на полу, чего-то игрушки мучают и друг у друга отбирают. Минут через двадцать, а то и больше, Лаимм выдохся и запыхтел устало.       — Ничего себе! — не особо эмоционально выдохнул Хестан. — Сколько у вас всего там!       — Дык ню! — закивал Лаимм. — Это што жи тако деица, Кисинька?! Это пашто тако творится-то?! — опять запричитал Лаимм, вызывая смешки у Тима.       — Так, Пиражунь, существ же много.       — И чу?       — Каждый думает по-своему!       — И чу? Пашто Силы Высшие не уважают?! — опять надулся боевым хомячком Лаимм, сжимая кулачок. Два сжимать нельзя: можно без телефона остаться. В общем, на Хестана обрушился ещё один поток недовольства на неверующих. Тут не то что пять минут, весь час есть! А то как это мужу любимому не повозмущаться на всех и каждого. Тиму опять досталось просто за то, что не выдержал и ржать в голос начал. Правда, пришлось заткнуться, потому что это отвлекало Элона, который там уже такой план лечения накидал, что не два листочка, а все пять исписал. Но ладно. С одной стороны, и почерк весьма размашистый. Хотя поглядывающий, как один лист сменяет другой, Квазар начал опять беспокоиться за мапку. Блазар там вообще на всё болт клал и натурально захрапел, и его нисколько не волновал ни хохот Тима, ни вопли Лаимма в приёмной. Хорошее умение: засыпать в любой ситуации!       — Так не все же такие, как ты! — выслушав тираду Пиражуни, вставил Хестан. Вот интересный момент! Пиражуня своими ворчаниями мёртвого поднимет, а Хестан по ним соскучиться успел. Ворчит и ворчит этот ворчунишка, никак не остановится. Прям распирает его от негодования и недовольства! Хестана позабавило, когда рассказ Пиражуни вывернулся в сторону его кары! Ну то есть как он отшлёпал всех мухобойкой. Пиражуня такой Пиражуня! Ничего не меняется. С — стабильность!       — Дык пашто?! — надулся Лаимм.       — Потому что все разные! — повторил Хестан.       — Но, Кисинька, ента жи нильзя так!       — Это тебе нельзя, а им нормально.       — Ниможна так!       — Пиражунь, ну ты же взрослый мальчик.       — И чиво? — неподдельно удивился Лаимм. — Што такова?       — Должен понимать, что всем не угодить. И никто не должен быть таким, как ты, и иметь те же предпочтения, вкусы, религиозные всякие штуки.       — Кисинька?! — возмутился Лаимм. — Какие тебе штуки?! Ты сам штука! Кусочек демонятинки!       — Сам ты кусочек эльфятинки!       — Кися! — Лаимм обиженно надулся.       — Пиражуня! Прекрати реагировать на всё так остро, — миролюбиво попросил Хестан. — Ты же когда ко мне переехал, если можно так выразиться, — Лаимм тихонько гоготнул на этой фразе, — прекрасно видел, что к чему. Так что незачем распаляться на ровном месте.       — Да как жи так можна-то?! — заохал Лаимм. — Вот нас Высшие Силы и наказывают!       — Ну так как-то и без них всё это время жили, — развёл руками Хестан.       — Кисинька, ты мне таки кащунства пикрати говорить! А то пиеду и как пиздякну кулачком! — пригрозил Лаимм.       — А когда приедешь? — тут же навострился Хестан.       — Через тыщу лет!       — Ты офигел?! — недовольно взревел Хестан. — Когда я помру, да?!       — Дык ню, — хихикнул Лаимм.       — Пиражуня! — строго произнёс Хестан, сводя брови к переносице.       — Чиво? — Лаимм сделал большие типа испуганные глаза.       — Не дай Всевышние, я от тебя чей-то запах почую!       — Ты чу? Дурачок?       — Я предупредил! Возьму как ща и приеду! Вместе с сыном!       — Ни, — Ревас отрицательно замотал головой.       — В смысле ни? — не понял Хестан. — К мапке же.       — Ни, — Ревас снова помотал головой.       — Не соскучился? — удивился Хестан: сам-то он соскучился. Как это, половина дня прошла, а никто ни с какой ерундой не пристаёт? Непорядок! Странный непорядок! Реально без наводящего хаос любимки как-то тоскливо стало. Никто ни поцелует, ни обнимет, ни поругает, ни доброго утра не пожелает, ни сделает вкусный завтрак! Не попинает ночью коленками своими. Не попыхтит с утра в ухо, потому что вставать не то чтобы прям хочется, а всё равно надо. Потом смотришь сквозь прикрытые веки на своего сонного растрёпку с опухшей после сна мордахой и прям счастье внутри растекается!       — Ни! — вернул отца с небес на землю Ревас.       — Нивинуся тады! — обиженно завопил Лаимм: он прекрасно слышал сынулю. — Никада нивинуся! Найду тутава себе сына другова и остануся с ним! — и отключился.       У Хестана от ужаса волосы на голове попытались встать дубом. Довели мапулю!       — Ревас, эт чё за подстава?! — опешил Хестан.       — Тё? — тот озадаченно вылупил шарёнки.       — А если мапка реально не вернётся?!       — Пусь!       — А найдёт другого сына и будет его любить?       Тут Ревас задумался. Мапка хоть и вредный, но он же мапка!       — Ни хо! — разрыдался Ревас, поднимаясь на ножки и топая к отцу.       — Ого, первый раз слёзы пустил, — охренел Хестан, подхватывая сына на руки и усаживая на стол. — Давай мапу уговаривать вернуться?       — Дя!       Хмыкнув Хестан, сделал видеозвонок. Что характерно, Лаимм ответил сразу. А та-а-ам! Моська недовольно-заплаканная! Хестан в очередной раз подумал, что уж больно сын с мапой похожи. Уж слишком! Прям как две капли воды.       — Муй ди дом! — заорал Ревас сразу, как увидел мапу в телефоне.       — Дык ни нужон я вам! — разрыдался Лаимм.       Народ в шоке. Кот тоже в шоке. Как и волк.       — Нядя! Ди дом! — опять заорал Ревас. — Я твоя син! Я! А ни тям!       — Кто там орёт такой интересный? — в кадре появилась любопытствующая моська Блазара.       — Кудой суваишся?! Я с сыном разговариваю! Пашол атседа! — зарычал на солнечного крольчонка Лаимм.       — Да дай на мелкотню твою погляжу! — так же отозвался Блазар.       — Этё тё? — Ревас уставился на отца растерянным взглядом: даже плакать перестал.       — Да я даже без понятия, кто это! — крякнул Хестан. Но, само собой, он узнал Блазара. — Поговорили с мапкой, называется, — проворчал он.       — Ню! — кивнул Ревас. — Тюдя! — он указал на пол.       — А с мапкой поговорить? — напомнил Хестан.       — Ню иво! — махнул лапкой Ревас.       — Сыночка! Мапуля тебя любит! — заверещал Лаимм, и они вместе с всё так же пристающим Блазаром грохнулись на пол. Телефон отлетел в сторону, и Хестан, слушая ругань эльфийско-кроличьей парочки, понял, что это надолго, поэтому отдал сына волку и отключился. А то чего зазря батарею разряжать…