Красная нить судьбы. Часть 5. ПРЕДКИ! ТЕПЕРЬКИ! ПОТОМКИ!

             Маркус, присев на стоящий возле стола табурет, разглядывал бутылку. Вино. Красное. Полусухое. Яркая этикетка переливалась всеми оттенками красного, будто на что-то намекая. На набухаться! Повезло, что крышка завинчивалась, что уже как бы намекало на не очень хорошее качество, но на вкус оно оказалось ничего. Рубиновая жидкость, булькая, полилась в рот, быстро наполняя его. По языку растеклась терпкая кислинка, принося своеобразное шоколадное послевкусие.       — Бухаишь? — со знанием дела спросил Лаимм: не дождавшись парня, он сам притащился с большим ведром, полным бутылок. — Тоже надо! Я б с тобой! Да низя! — Лаимм поцокал языком, ставя ведро ближе к тазу.       — Не будешь ругать? — Маркус от неожиданного появления эльфёнка замер. В ожидании святой пиздюлинки.       — Дык чо ругать-то? — искренне не понял Лаимм. — Всяка в жисти бываит! Иногда можно набухаться! Но только иногда, — с важным видом произнёс он. — Ты тока эта, иди тады атседава! А то ещё набуханькашься, а мне потом беспорядок убирать!       — Какой беспорядок? — удивился Маркус.       — Дык, который ты мне тута пяный устроишь! Дебошир! — Лаимм строго погрозил парню пальчиком. А потом! Казалось меньше, чем за минуту, он переставил все бутылки по полкам: тазик и ведро быстро опустели. Похватав своё добро и оставляя человека со своими мыслями, а заодно и охреневать от только что произошедшего, Лаимм пулей улетел обратно наверх.       Маркус посидел, посидел, да снова отпил. Для него вино оказалось лёгким. Даже после половины выпитого на пустой желудок алкоголь никак не подействовал. Маркус даже хмыкнул на это. И снова замер, услышав странное бряканье. Он-то подумал, что Лаимм обратно пришлёпал. Но нет. Всё оказалось гораздо интереснее! Это пришлёпал Лёд с ведром остатка бутылок.       Волк с важным видом поставил ведро с поклажей возле стеллажей, а потом подсеменил к человеку и, сунув нос к горлышку бутылки, принялся тщательно обнюхивать, потешно двигая чёрным носом. А потом и вовсе лизнул его и уставился на Маркуса с видом: быстро делись! Нет, ну а что, Лаимм же делает суперстранное пойло для него, смешивая молоко, вино и ложку мёда. Причём замешивает в отдельной большой кружке, а потом выливает в миску. Просто так проще соблюдать пропорции. А тут только винишко! Маркус чисто из любопытства налил вина в сделанную ковшиком ладонь, а Лёд же не дурак отказываться: винишко в ладошку наливается, а он его быстренько лакает!       — Лёдик тож алкоголик, — покачал головой Лаимм, закидывая на полку две бутылки, а потом берясь вытаскивать из ведра. — Питомец алкаш — горе в семье! — с важным видом сказал Лаимм и споренько потопал обратно.       Льду вообще было фиолетово, что там Лаимм говорит: успевал лакать, пока давали. Маркус-то, как завис с накренённой бутылкой, так и сидел. А Лёд успевал! Успевательски. А то сейчас отнимут и не дадут больше. Да и питьё давно не делали! Это как так понимать?! Вылакав остатки вина, то есть вторую половину бутылки, Лёд набычился и потопал к Лаимму с разборками.       — Пьяным море по колено! — не удержался от смешка Маркус.       Дабы не мусорить, Маркус забрал бутылку с собой, чтобы выкинуть её в соответствующий бак. И только после этого он поднялся наверх, мельком глянув в столовую. А там! Очередная «картина маслом». Лаимм отчитывал Льда за плохое поведение. Волк сидел перед эльфёнком, который сердито тыкал в него пальчиком, низко опустив голову, делая мегавиноватый вид, о чём говорили грустные глазки и прижатые к голове ушки. А ещё Лёд грустненько скулил. Но Лаимма этим не проведёшь! Это же Лаимм! Это же гроза всего особняка! Как даст тапочкой. Или мухоубивалочкой. Или ладошенькой. Какой арсенал страшного оружия! Страшно-милого.       Маркуса немного удивило, что Оливия нет. Местный зоозащитник! Просто Оливий обложился котами, да сопел в обе сопелки, развалившись на родительской кровати, когда как Олимп на чердаке ковырялся в цветах: то бишь занимался пересадкой уже подросших ростков в более подходящие горшки. Горшки эти! Всякие-разные красивые! Айкен до сих пор гордился, что тогда набрал столько красоты. К слову: сам Айкен, вымотанный бессонной ночью, тоже спал. Пользовался моментом! Да и как не воспользоваться? Сын крепко дрых: накормлен, затискан, успокоен! Да и Лаимм заботливо напоил-накормил друга, да выдал стакан житкавава лекарства. А оно же тоже усыпляет.       Лаимм же не изверг какой, чтобы позволить друзьям мучиться! У него с любого конца особняка крики и вопли. То один малышик верещит, то второй, то третий. Один Ревас молча всё делает. Лаимм даже переживать начал: чего молчит постоянно?! Молчит да хмурится. Писькается с испугу, а всё равно молчит. И ворчит! Получается, не совсем молчит… А ещё Ревас вместе с отцом уехал на работу помогать Тиму, Волкану и Тайнару разобраться с местными проблемами. Лаимм сначала отпускать не хотел, а потом подумал: чего бы и нет? Всё равно спокойный. Главное чтобы Хестан слишком сильно на ребёнка не отвлекался. Лаимм только накормил сынулю, по жопке похлопал, укутал как надо, да и отправил с Великими Духами. Как же народ на работе офигел! Владыка да с младенцем на руках! Такое небывалое зрелище!       Присутствующий при сборах Кентрис тоже захотел повторить за другом и взять Оливия с собой на работу, но Олимп не позволил, аргументировав тем, что их сын не младенец и спокойно лежать на руке не будет. Он ведь уже достаточно взросленький, да и на одном месте не стоит. Так что опасно оставлять такого активного малыша без присмотра. Особенно в кабинете с кучей важной документации. Да и не будет он взаперти сидеть: выскочит да побежит по коридорам носиться. Период у ребёнка такой! Очень активный. Надо подождать, пока выбегается, а уж потом возможно. И то: зачем? Олимп пока дома, а Лаимм так постоянно дома. Так что будет, кому присмотреть за этой оравой. А Лаимм же не один: у него целая армия Духов в помощниках. Чай с таким количеством глаз никого не упустят из виду. Правда, Олимп от таких мыслей начинал чувствовать себя виноватым: скинут совсем всё на одного маленького лесного эльфа. А у него же не сотня рук, чтобы со всем разом справиться.       Но!       Лаимм хоть и любил поворчать, что он один всё делает, но реально злился крайне редко. Зачем оно ему надо? Ещё на сердитость эту время тратить! У него вон сколько жильцов в доме! Пальчиков ни на руках, ни на ногах не хватает, чтобы пересчитать! Так-то не хватало, а теперь и подавно…       Лаимм прислушался к громкому плачу. Мэйлиан оказался самым плаксивым и не прекращал мучить мапку своими истериками. Сяо уже с лап сбился, укачивая его. Мэйлиан плакал почти по любому поводу. Чаще всего это испуга. От отца орал громче всего. Как же Волкан от этого страдал! Неимоверно просто! Ему хочется первенца своего на руках подержать, а стоит только взять, Мэйлиан начинал истошно вопить от ужаса. После нескольких неудачных попыток Волкан впал в депрессию. И всё это за пару часов. Волкан, когда на работу собирался, весь изнылся, что как вернётся, всю алкашку выпьет. С горя! Сяо на него рукой только махнул. Ну и сказал, что если реально соберётся выпить, к нему на кровать чтобы не лез и с утра не дышал своим перегарищем.       Во-о-от…       В общем, Лаимм решил помочь Сяо и Мэйлиану. Сходив на кухню, он для каждого приготовил полезного житкавава лекарства и, поставив всё на подносик — помимо кружки и бутылочки рядом встала тарелочка с вкусным клубничным рулетиком для поднятия настроения! А потом быстренько дотопал до комнаты друга. За Маркуса в тот момент он вообще не переживал. Знал же, что ничего лишнего он себе не позволит. Сейчас выпьет да пойдёт спать.       Лаимм как в воду глядел: выкинув бутылку, Маркус вернулся в свою комнату, глянул на чего-то ворчащего на сына супруга, тихо повздыхал, да раздевшись нырнул под одеяло. Кристан только удивлённо на него глянул, но ничего говорить не стал. Знал же, что муж любимый переживает собственный сложный период в жизни. Так что чего его лишний раз дёргать? Поддержать! И только так! Поэтому Кристан тоже переоделся в пижамку, положил сына в маленькую лежаночку с бортиками и к мужу под бочок. Но! Почуяв запах вина, Кристан всё-таки немного поворчал, однако это не помешало ему чмокнуть мужа в губы. А Маркус и рад! Рад, что несмотря ни на что, Кристан его поддерживает и не отталкивает. Да и ворчание у него такое заботливо-милое. Нисколько не раздражающее. Успокаивающее и убаюкивающее.       — Я к вам с дарами! — объявил Лаимм, протискиваясь в комнату тушканчиков, ногой прикрывая дверь, чтобы вопли не разлились по всему особняку. — Ишь, как раскичался! — покачал он головой, ставя поднос на столик. — Тавай меняться! Я тебе тартолеточку с полезным питьём, а ты мне рибёнка! Временно! — сделал он важное замечание. — Я тебе ещё и сладкавасть принёс!       — Забирай! — вообще не думая отозвался Сяо, чем шокировал друга, а потом не потянулся за едой и лекарством, а устало плюхнулся спиной на кровать, вытягивая лапки и делая растопырки.       — Ты чиво енто? — чуть-чуть покачав Мэйлина, Лаимм капнул ему в рот из бутылки, проверяя реакцию. Хорошо, что реакция была положительной! Мэйлиан сквозь рыдания зачмокал и, видимо, сладкий вкус лекарства ему понравился, потому что он постепенно успокоился и сам потянулся к бутылочке. А Лаимм не затягивая сунул соску в его рот, продолжая осторожно покачивать, ну и придерживая бутылочку.       Сяо сначала полежал-полежал, но не выдержал и сам тихо-тихо захныкал:       — Я устал! Руки болят его постоянно держать! Лапы уже не держат! Тоже болят! Я уста-а-ал! Жрать хочу! Спать хочу! А он всё плачет и плачет! Кстати, — Сяо с трудом приподнялся на локтях, — а ему можно? — он глянул на хорошо знакомую оранжевую воду в бутылочке.       — Так это не таблетки, а травы да фрукты, — подметил Лаимм. — Вреда никакого не принесут. Помогут успокоиться, а то уж больно надрывно кричит, — вздохнул он, вылупившись на Мэйлиана, а тот чмокает бутылочкой, да сам большими глазами на диду смотрит. А кто он ещё будет, как не дида? Маленький, но крайне шебутной дида! Лаимм вообще нисколько не против, что в столь юном возрасте он мало того что мапой стал, так ещё и дидой. Только в радость!       — Ну ладно, — быстро сдался Сяо, заваливаясь обратно. Правильно, что переживать-то? Если Лаимм вдруг решит навредить младенцам, то небо на голову рухнет в тот же час.       — А ты чего разлёгся? — Лаимм мегаподозрительным взглядом уставился на друга.       — А что делать? — не понял Сяо.       — Быренько перекус перекусывай! Айда жопку мыть! Пиридивайси в пижамочку и укладывайся отдыхать! — топнул ножкой Лаимм. Маленький командирчик!       Сяо, подумав, что это идеальное решение, через силу поднялся. За два жевка слопав пироженку-рулетик, залил всё лекарством, а после быстренько исчез в ванной, откуда донёсся шум воды. Лаимм круглыми глазами следил за другом, а потом снова уставился на Мэйлина.       — Такой вот у тебя мапуличка! — покивал Лаимм.       Мэйлиан ничего не понял. Да ему и не надо. Он просто чмокал вкуснотой, да периодами вздыхал устало. Конечно, так поори! Это какие силища-то надо иметь! Раскраснелся вон весь, да и температура вверх поползла. Нельзя! Лаимм чмокнул Мэйлина в пухлую щёчку, а тот заулыбался, закряхтел!       — Потешный ты такой, — хихикнул Лаимм и снова чмокнул в щёчку. Ну, что сказать? Мэйлиан Лаимму очень нравился. Весь такой миленько пухленький! Красивенький-красивенький! Большеглазонький! Лапки смешнявые! Прям истинный маленький плодоносяшечка! Вырастет, наверняка будет таким же красивучим, как мапуля.       Пока Лаимм игрался с малышом, Сяо успел, конечно, не полноценно вымыться, но ополоснуться: не трогая волосы, а то просохнуть не успеют, а поспать уж очень сильно хотелось. Больно соблазнительно это поспать! Особенно когда силы на нуле. Но, надо признать, маленький перекус дал положительный результат: немного воодушевился. Обтёршись, Сяо, наплевав на рамки приличия, в одних трусах вышел из ванной, подошёл к комоду и, достав ночнушку, под озадаченным взглядом друга надел её на себя и юркнул под одеяло.       — Готовченко какой! — тихо гоготнул Лаимм. Подцепив кроватку для ребёнка, он кинул её поближе к Сяо, а тот уже переставил её нормально.       — Можете укладывать! — величественно разрешил Сяо.       Хихикая, Лаимм с ножками запрыгнул на кровать, уложил широко зевающего малыша в кроватку и прикрыл одеялком.       — Сё, сопите сопелками! Сладкавых, как вы сами, снофф! — пожелал Лаимм, спрыгивая на пол и выходя из комнаты, плотно закрывая за собой дверь. — Ишь! Сонное царство како устроили!       Это ещё и к тому, что Вэйлан тоже храпел пузой кверху. Маркус с Кристаном и Кристофером тоже на боковую. Половина доминантов на работе. Олимп занят посадками. Айкен, что не удивительно, нянчился с Джеймсом, а ему в этом охотно помогал Эхо. Хотя бы понятно, куда делся неожиданно притихший Лорд Отзвука. Иллиан рисовал свой комикс, а заодно приглядывал за недовольно ворчащим и лежащим рядом на большой подушке Саарном. Встал вопрос: куда делись Карас и Рэйкс?       Задумчиво почмокав губёшками, Лаимм спустился на первый этаж и выглянул в окно. Отсутствующих он как раз на улице и нашёл. Карас, что-то рассказывая Рэйксу, быстро орудовал лопатой, расчищая тропинки от снега. Рэйкс не работал только потому, что завис от слов друга, пытаясь осмыслить. Просто Карас увлечённо рассказывал о постройке снежного городка и горок, а Рычалка, охреневая, пытался сообразить, можно ли что-то такое захреначить у них во дворе. Ну и попутно мысленно вопрошал: а Лаимм разрешит?       А Лаимм чуть в штаники «кирпичей» не наложил от раздавшегося прямо за спиной:       — Лимонка, я пиццу хочу! — прохныкал Эхо, прижимая руки к животу.       Лаимм просто не ожидал. Да и не слышал, как друг подошёл.       — А я пичём? — Лаимм не стал ругать Хитрожопичку за то, что напугал.       — Давай закажем?       — Кака тебе така пица вапще? Спать уже надобно укладываться! Вон, народ потихоньку жопки к кроваткам прижимает!       — Но я хочу, — погрустнел Эхо и слезливо-жалобно уставился на Пиражуню.       — Дык, позвони Шипатуле и пусть везёт, — предложил Лаимм.       — Они уже обратно едут, — совсем погрустнел Эхо.       — Ну, пашли тады я тебе бутеров нашлёпаю, в микроволновке которые! — сцапав просиявшего довольным солнышком друга за руку, Лаимм потянул его на кухню. Раз жрать хочется, как отказать можно? Ещё и сам поест!