Впиваясь клыками в шею...

Звон колоколов разносился по всему городу объявляя о радостной новости: Принц празднует своё совершеннолетие. Но не смотря на всю мишуру и возвышающие дух дифирамбы всё королевство скорбило. Даже сам принц, сидя в своей комнате смотрел через окно на статую своей матери, которую установили ещё вчера. Леон удивлялся и думал, как скульпторы сделали эту статую так быстро ещё и так детально... Хоть она и была повернута лицом к городу и спиной к замку, Мафф всё равно хорошо запомнил её внешность спереди, ведь такое трудно забыть, хоть он и увидел её только один раз. Вчера на вечерней прогулке по двору замка, падающий снег словно белым покрывалом укрывал непоколебимую статую самой воинственной королевы, которую только видел этот мир. Величественное лицо, которое одновременно отображало готовность к решительным действиям и гордость за свой народ. Её длинный одноручный меч остриём словно протыкал небо, а держащая его рука будто была наготове разрубить этим же мечом неугодных. В это же время вторая сильная рука держала наготове щит с гербом их династии, что по мнению граждан "символизирует нашу стабильность и устойчивость". А её тиара.. Она была так же прекрасна, как и настоящая, та же форма, те же синие камни, и это при том, что сама статуя была высечена из голубого необработанного кварца. Довольно дорогой камень, но что не сделаешь ради своей королевы. Внизу на плите красовалась одна из её множества цитат:

«Мы можем изменить мир!»

А чуть ниже своим горем красовалась самая ужасная надпись с датой в жизни принца:

Вечно помним нашу королеву

VIII 1540 — XII 1583

Больше месяца прошло с её смерти и всего полторы недели прошло с похорон, но ДеЛеон до сих пор помнил всё, словно это случилось вчера. Как он услышал шум и возню где-то вдали коридора, слышал горевание и плачь слуг. Слышал колокола в церкви, видел её тело в гробу из тёмного дуба, её бледное лицо и тёмно-синее платье, её тиару на её голове, молитвы и восхваляюще-похоронные песни. Помнил, как не осмелился выйти и сказать собравшимся несколько слов, как всё вокруг потеряло смысл... Крупные капли потекли по щекам и начали с тихим звуком падать на подоконник. Опять, ну сколько можно? Он быстро начал вытирать слёзы и тереть глаза стараясь на ощупь найти маску на краю подоконника. Схватив нужную ткань он отпрянул от окна и повернулся лицом внутрь комнаты. – Ну почему?.. Почему всё так? В последнее время принца злило и одновременно смешило почти всё. Слуги, которые теперь стали носить всё черное. Отец, которого он теперь вообще перестал видеть. Алон, который тоже стал появляться реже, да и ещё бормочет постоянно себе под нос какую-то чушь. Врачи, которые отказались говорить, от какой такой страшной болезни умерла мама. Настолько страшной, что это всё случилось в одну ночь... Ещё с минуту он простоял в центре своей спальни безуспешно пытаясь успокоиться и думать о чём-то другом. Например о том, что гости, приглашённые на бал по случаю его дня рождения ждут его внизу, и что ему пора бы уже идти к ним. Но к этой мысли его больше подтолкнули стуки в дверь, чем его мысли. – Ваша светлость, вы готовы к празднеству? – Д-да!.. Почти! Ещё буквально несколько минут и я выйду ко всем в главный зал. За дверью не ответили, лишь послышался звук удаляющихся шагов. Надеюсь этот кто-то не услышал его дрожащий голос. Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов принц в последний раз вытер слёзы с лица, протёр глаза и завязал повязку на лице. В голове крутились множество мыслей. Например как было бы славно сбежать прямо сейчас вместе с Алоном куда-то в лес, хотя там холодно... Ладно, это всего лишь мысли. Он подошёл к зеркалу наигранно красуясь перед самим собой, поправил свою длинную брошь в виде пера с незатейливым узором и смахнул осевшую пыль с ярко-синих эполе́тов. Ещё раз покружился перед зеркалом осматривая, не помялся ли плащ или что-то в этом роде. Нет, всё идеально, как всегда. Как всегда его одели в лучший наряд и как всегда он идеально на нём сидит, ведь с него брали мерки идеальные и самые лучшие портные. Но всё-таки что-то в этом образе было не так. Будто чего-то не хватало, или даже кого-то не хватало. Кого-то уверенного и храброго, кого-то, кто скорее всего будет сегодня в зале со всеми... Выйдя из своей комнаты Леон не спеша побрёл в главный зал, откуда уже слышались разговоры, смех и играла музыка, медленная и плавная: очередной вальс. Но несмотря на мажорную мелодию и довольно приятный аккомпанемент ему стало не по себе, резко пропало почти всякое желание идти туда, хоть и до этого не особо хотелось. Но теперь он шёл туда чуть ли не заставляя себя переставлять непослушные ноги по длинному тёмно-фиолетовому ковру, ведь принцу очень хотелось встретиться с кем-то. Почти все его мысли теперь занял таинственный кто-то. Ему оставалось всего лишь повернуть за угол, чтобы дойти, но подкравшись сзади этот самый кто-то схватил его за плечо и довольно резким рывком повернул к себе. Даже не успев вскрикнуть от неожиданности Мафф проглотил громкий звук и уже скорее вскрикнул от радости: – О, Алон! Ты тоже всё-таки решил прийти на этот скучный праздник! А я уже решил, что мне придётся там тухнуть одн!-...Что это? Леон смотрел на своего друга, у которого на щеках был лёгкий румянец, а в руке он протягивал принцу светло-голубой конверт и синюю розу. Алон улыбнулся будто отрывая от сердца поздравление вместе с предметами в своей руке: – С днём рождения.. Удивлённый взгляд наследника перескакивает то на розу, то на конверт, то на рыцаря, и так по кругу и часто моргая Мафф пытается обработать информацию. – Это мне?.. – Ну конечно тебе, кому же ещё? В итоге не дождавшись ответа или благодарности Алон чуть мешкая всучил Леону конверт в руки, а розу вставил в небольшое пространство между брошью и тканью рубашки, где та идеально закрепилась. – Мы ещё сегодня увидимся, обещаю. А теперь мне пора идти, до встречи. – Напоследок лучезарно улыбнувшись юный рыцарь скрывается в темноте коридора, лишь уходящие вдаль шаги напоминают принцу о том, кто сделал этот день гораздо лучше и приятнее. Спрятав конверт под плащ он всё-таки выходит за угол прямо ко входу в главный зал. А дальше всё, как на любом дне рождения: Поздравления, пожелания, подарки, торт со свечами и соответственно праздничная песня. Сначала принц думал о Алоне, как бы побыстрее открыть письмо, потом думал красивых настенных часах, которые ему подарили. Думал о желании, которое он загадал задувая свечи, потом о красивых салютах в его честь, всех таких разноцветных, блестящих, сверкающих... Только спустя полтора часа наконец отойдя в сторону от места, где он только что кружился в танце с очередной молодой дамой, Леон посмотрел на себя в отражении оконного стекла, за которым был очередной пейзаж состоящий из стены внешнего двора замка, города и поля, которое обрывалось чёрным лесом. Ещё раз быстрый взгляд осматривает образ принца и останавливаться на розе. Вот теперь образ выглядит более законченным, теперь всё вроде на своих местах. Жаль только Алона здесь нет, без него этот образ выглядит очень... Алон, точно! Спохватившись принц залез под плащ и вытащил оттуда тот самый голубой конверт. Быстро открыв его он уже приготовился читать, как тут снова услышал аккуратный звоночек, а это значит кто-то снова хочет произнести очередной тост. С некой досадой он поднимает глаза на балюстрадную площадку лестницы, где все в основном произносили тосты. Как же его это всё достало, скорее бы уйти. Но в этот раз там стоял отец, впервые появившийся на людях за последний месяц. Он прочитсил горло и начал говорить. Его низкий тембр голоса отдавал хрипотцой, напоминающей скрип дерева: – Мне хотелось бы поздравить моего сына и поблагодарить его за его невероятную стойкость и моральный компас, ведь когда умерла моя жена.... Дальше Леон не хотел слушать о смерти и просто пропуская слова мимо ушей углубился в содержание письма. Записка на удивление была коротка и проста: «Там, где маски слетают и разбиваются, И в то время, когда маленький принц ложится спать...» Башня колокольни в 9 вечера, а сейчас сколько? Леон поднимает взгляд на часы. Пять минут десятого... Когда король ДеЛеонМафф VI закончил свой тост, виновник торжества уже испарился из того душного зала. Он мчался стрелой по длинным коридорным нитям и взмывал вверх звездой на лестницах перескакивая через несколько ступенек сразу. – Пожалуйста, будь там, никуда не уходи... – Запыханный говорил сам себе Леон во время бега. Ему ну очень не хотелось опоздать ещё больше. Но уже через 2-3 минуты он со всей скорости выбежал на башню запыхавшись и чуть снова по старой привычке не ударился головой о колокол, который висел прямо над люком. Из-за отсутствия стен было довольно холодно, но в то же время приятно было освободиться наконец от той духоты наполненного помещения. Принц опёрся ладонями на колени и слегка нагнулся опустив голову. Очередной порыв вета засвистел у него в ушах и начал играться с его волосами развивая их. – Прости, я.. Фуууф.. я опоздал... – Всё хорошо, я и сам немного опоздал. С тихим смешком Маффу протянулась уверенная рука, за которую он взялся и встав в полный рост подошёл ближе к другу. Теперь мысли обоих отрезались от всего внешнего мира, есть только они и эта башня. Их взору уже который раз открылся невероятный вид на город. И пусть это не была самая высокая башня, её хватало сполна, чтобы ощутить себя вольной птицей, которую ничего здесь не держит. Никакая золотая клетка и никакая стальная цепь с жёрдочкой их здесь не держат... – Эхх, вот бы просто расправить крылья и взлететь! – Принц расправил руки в стороны и сделал неосторожный шаг вперёд. – Осторожнее! – Снова схватив его за плечо Алон слегка оттянул друга назад, чтобы тот не дай богам не упал. На это Леон лишь посмеялся и снова вжался в объятия рыцаря, на которые тот уже научился отвечать по-своему. – Спасибо тебе, Алон, ты навсегда останешься моим лучшим другом! – Да, лучшим другом... – Обняв наследника и по привычке уложив голову на его мягкие волосы Алон прозвучал немного огорчённым. Ему было грустно от того, что его довольно очевидные знаки внимания не видели в упор. Или что ещё хуже, специально не видели и игнорировали. Но Алон знал, что в случае с принцем это почти со стопроцентной вероятностью первый вариант, ведь он знает, что Леон никогда бы не стал что-то утаивать или прятать от него, а с его "особенностью" не удивительно, что он может просто не замечать очевидных намёков. Но как же всё-таки трудно проявлять симпатию, если она не взаимна. У рыцаря большой выбор среди дам, и каждая хотела бы его себе в мужья, но он выбрал самый запретный плод из возможных... Даже не он выбрал, а его сердце ёкнув подумало: "Вооот, вот его мы и будем любить до конца своей жизни". С того самого момента, когда они впервые познакомились: Чай, конфеты, печенья. Как всё тогда было просто... Алон тогда даже не знал, что испытывает, и лишь благодаря несвойственной ему литературе он наконец смог идентифицировать свои чувства. – Алон, всё хорошо? Ты как-то погрустнел.. – Ничего страшного, всё хорошо, просто... – Рыцарь отпустил своего заинтересованного друга и полез в карман. Пора всё же исполнить свой долг. – Я знаю, как тебе больно вспоминать свою мать, но я должен передать тебе кое-что... От неё. – Немного пошарив в кармане Алон вытащил маленький тканевый узелок и протянул его принцу. – Незадолго до своего конца она.. лёжа в постели позвала меня и отдала это мне взяв с меня клятву, что он попадёт только тебе в руки, когда тебе исполнится 18. – Голос рыцаря едва заметно задрожал. Теперь только в руках принца было нечто, что ему передала мать, мама... Развязав узелок Леон аккуратно положил себе на руку серебряную цепь с особенной подвеской. Это был ключ, головка которого выглядела до боли знакомо. Угловатый полумесяц с полукруглым вырезом и тремя синими камнями. Так же выглядит та самая тиара Её Сиятельства, которая была на ней в момент похорон, и которая находится на голове её статуи прямо сейчас. Несколько минут они вдвоём стояли молча, потом плечи у принца слегка задрожали и он снова вцепился в объятия друга. – Спасибо тебе, Алон, спасибо.. – Не за что, я же ваш друг, я поклялся быть с вашей матерью до самой её смерти, а теперь.. – Рыцарь достал свой меч и протянув другу встал на одно колено. – ..Я хочу поклясться тебе, что не брошу тебя и буду защищать даже под страхом смерти. Ты.. ты посвятишь меня в свои личные рыцари? Снова какое-то время забрала себе тишина. Слёзы на ресницах начали замерзать, из-за чего Леон быстро протёр глаза. После немного неуверенная рука принца взяла тяжёлый меч: – А что мне говорить?.. – Ничего, я сам всё скажу, а ты просто сначала положи мне меч на правое плечо, нет, это левое.. Вот, а потом переложишь его на левое и в конце на голову, хорошо? – Хорошо, я понял.. – Тогда я начну. – Рыцарь слегка откашлялся и опустив голову начал: – Я — Сэр Алон, клянусь в вечной верности своему повелителю и покорителю. Тебе, ДеЛеонМафф VII. Клянусь защищать от невзгод и трудностей, от мечей и стрел, от недоброжелателей и демонов. Клянусь защищать так, как не сумел защитить покойную Королеву. Клянусь всюду и навеки защищать, и пусть же боги станут свидетелями моей клятве... – Плоская сторона лезвия сначала коснулась его левого плеча, а затем едва задела волосы. Алон поднял голову на друга и увидел лицо полное гордости и счастья вперемешку со светлой грустью. Вскоре меч вернулся в свои ножны и непокорная пара друзей спустилась вниз. Рыцарь как всегда проводил друга до спальни, возле двери которой они ещё раз обнялись на прощание. – Спокойной ночи, Алон.. – Добрых снов, Леон. Обмен улыбками и массивная дверь закрылась. Послышался поворот ключа и только после этого новоиспечённый приблежённый рыцарь побрёл по коридорам. Долго он шёл до наружного двора, где в глубине воинской части находилась его комната. Проходя мимо алтаря на секунду у него потемнело в глазах, но он продолжил идти вплоть до комнаты. Сняв с себя пояс с мечом он зажёг несколько свечей на небольшом столе и приоткрыл окно, чтобы не стало душно. Встав перед столом на колени он посмотрел на икону синего божества с одним глазом, рядом с которым стояла фотография королевы с траурной лозой поверх рамки. – Простите меня, Ваше Сиятельство, но мне с каждым разом всё труднее... Поставив фотографию поближе Алон сцепил руки в замок, закрыл глаза и начал шёпотом произносить молитву за упокой. Какое-то время всё было хорошо, пока оно снова не началось... С каждой секундой стоять на коленях становилось всё больнее и больнее, а чей-то шепот становился всё громче и громче. Но рыцарь терпел, и терпел до последнего. Пока снова обжигающая боль не пронзила его колени настолько, что он физически почуял запах подпаленной кожи. Снова он подскочил стараясь сдерживать крик боли и снова распахнулись ставни окна и потухли свечи. В темноте захлопнулись ставни от его рук и послышался звук шуршания ткани. – Какой же я.. – Бормотал себе под нос Алон, снимая одежду и укладываясь спать. Который раз он пытался молиться, и который раз это заканчивалось болью и неконтролируемым гневом. Но в этот раз обошлось даже без швыряния стола, наверное потому что всего минут 15 назад он разговаривал с тем, кто буквально нейтрализировал весь гнев и негатив в жизни Алона. – Но я пытался, честно пытался... – Уже через пару минут приговаривал он медленно засыпая в постели. А вода тем временем видит всё, даже то, чего никто и никогда кроме неё не видел...