Twisted wonderland: story and headcanons

• Вил — это эталон того, как должен выглядеть и звучать сирена. Его тело будто сотворено из лепестков нежной сакуры, слегка розоватое, но в то же время с примесью слоновой кости. Длинный фиолетовый корончатый хвост, переходящий ближе к кончику в благородно чёрный, развивается позади величественно и надменно, показывая всем на обозрение свой благородный статус. Голос притягательнее дьяволиц и инкубов, заманивает в свои сети не только мелкую рыбёшку и пропавших в пучине страсти пиратов, но даже других сирен, которые позже будут поклоняться своему новому королю. • Вил — нарцисс, чье одержимое одухотворенное лицо словно снизошло с искусно созданного полотна. Он знает себе цену, поэтому, стоило ему влюбиться в человека, Шоэнхайт пришёл в самую настоящую ярость. • Как он мог позволить своему черствому сердцу влюбиться? Даже не в русалку, а простолюдина человеческой крови! В того, чье происхождение является вражеским с самого начала истории! • Вил нервно перебирает единственную прядь чёлки, спрашивая Посейдона, зачем же в тот роковой день он спас тебя от лап ужасного океана? Почему его сердце неприятно кольнуло, стоило твоему хрупкому телу упасть с носа корабля, когда другой человечишка столкнул тебя? • Но, не найдя ответа в порыве рассуждений, сирена, как маленький щенок, поплыл к той, что завладела сердцем. • Вил знает, его шелковистый и глубокий голос завораживает тебя, даже когда он не использует свои магические способности. Ты без какого-либо страха и отвращения обнажаешь свое людское сердце перед ним, не боясь, что в один момент сирена сможет сойти с ума и разорвать тело на кусочки. Твоя человеческая душа наивна, как рыба, живущая в верхнем слое океана, случайно заблудившаяся на самом дне, и это очаровывает. Гипнотизирует лучше, чем его собственная магия, и это приводит Вила в бешенство. • Сирена, несмотря на острые когти, обнимает тебя с трепетом и нежностью. Так, как может трогать лишь возлюбленный, соулмейт, чье сердце бьется в один ритм с твоим. • Он целуется сладко, даже приторно, и мелкие следы укусов, подобно бутонам, раскрываются на тонкой коже соцветием. • Со временем Вил, чувствует твое зарождающееся желание вернуться к истокам, и, чтобы прогнать хотя бы ненадолго эти мысли, сирена ласково проводит носом по твоей ушной раковине, обжигая дыханием, и слабо кусает, а после тихо завывая песню своего народа. • Вил шепчет почти беззвучно, но до тебя всё равно доходит его обещание подарить тебе мир и отдать свое нарциссичное сердце безвозвратно, лишь бы ты осталась рядом. • Когти сирены всё чаще и чаще впиваются в твоё тело, стоит тебе меланхолично посмотреть на далекие очертания своего родного дома. Ты не понимаешь истинных причин таких резких перемен в жестком, но также милом поведении Вила, оставаясь в сладостном неведенье, пока сам дитя океана постепенно сходит с ума. • Вил ненавидит свои чувства, ненавидит ту любовь, которой твоя человеческая душа одарила его. Ощущать нечто подобное — жалко, особенно для сирены его ранга, для того, кто потопил множество кораблей, оставляя их на растерзание собратьям и рундуку. • Но в тоже время, стоит ему заглянуть в твои глаза, как внутри всё падает. Тело бросает в непривычный жар, а после — холод. Смесь эмоций кружится в бесконечном танце, оставляя за собой приятную негу, в которую хочется окунаться до бесконечности. И Вил пообещал её сохранить. • Он и его собратья внимательно смотрят за кораблями и лодками, что плавают по океану, и ищут выживших после катастрофы. Теперь песни Вила сквозят жесткостью, а не страстью, в них просачивается настоящий ужас, когда другие сирены безжалостно дырявят спасательные лодки, пришедшие по твою душу. • Вил знает, что многие люди слабы, и стоит ему надавить на лодку чуть сильнее и потопить парочку твоих двуногих собратьев, как остальные, ощутив весь гнев морских существ, больше никогда не приблизятся к острову, на котором ты находишься. • Когда сирена вновь предлагает послушать его песню, ты улавливаешь непривычную мелодию безумной привязанности, которой раньше никогда не было. Теперь слова не обволакивают и качают в тишине морских волн, а напротив, сжимают и даже удушают. Язык Вила пропитан грязной правдой о звериных желаниях, плотских утехах и желании владеть. • Твои глаза вновь закрываются в сладостном сне, словно по приказу, пока сирена тяжело на руках пробирается к тебе. Прозрачные солёные слёзы текут по лицу, он просит прощения за непозволительную слабость, за отвратительное поведение, а после целует нежно, затягивая в приторный сладкий сон, который из раза в раз будет повторяться, пока твоя жизнь не иссякнет. И только тогда в последний раз прольются слёзы сирены на вечно спящее лицо его человека. Последний раз он прикоснется к теперь уже холодным губам, а после затянет прощальную песню, наблюдая, как твое нежное тело соединяется с остатками океана. • Теперь вы действительно будете навсегда вместе, пускай и пришлось для этого заплатить немалую цену.