Танец судьбы на осколках моей любви

      Воскресное утро я провела в раздумьях и анализируя наш разговор с Итаном. Невидящим взглядом я смотрела в экран телевизора, вспоминая вчерашнюю встречу.       Еще с вечера мозг пытался все разложить по полочкам и найти рациональное зерно, за которое можно было бы ухватиться и попытаться размотать клубок, запутанный судьбой с особым рвением.       С моими эмоциями и воспоминаниями все было ясно — я видела лицо и поступки любимого человека в абсолютно другой личности, никак не связанной с аватаром бога Шивы. Но что происходило с Итаном, и почему его преследовали такие ощущения — вот что было странном и требовало объяснений.       Выходило, что какая-то связь между нами присутствовала, но она точно не касается Лондона или Англии в целом — здесь никаких общих зацепок не было. Индия — вот то место, которое объединяет нас троих и сплетает все в один узел.       Я, Рэйтан и Итан — мы все были в Индии и непосредственно в Калькутте. Эванс сказал, что это было несколько лет назад. Но сколько конкретно? Год, три или десять? Этого я не уточнила.       Реакция Итана на упоминание Калькутты была другая: он изменился в лице и перестал улыбаться, как будто какие-то неприятные воспоминания доставляли ему дискомфорт. Узнаю ли я когда-нибудь о том, что за этим скрывается?       Наша встреча с Итаном закончилась странным образом — мы предьявили друг другу какие-то претензии, но ответа не получил никто…       Но все его слова… О влюбленности, о наваждении… Я нехотя возвращалась к ним вновь и вновь, прокручивая в голове. Две короткие прогулки, где мы в основном молчали, одна мимолётная встреча — и на первом свидании мне уже говорят о влюбленности… Это был рекорд. Ни с кем раньше так стремительно мои отношения не развивались.       Впрочем, также стремительно они могут и завершиться, ведь мы ни о чем конкретном не договорились, а искать с ним встречи я не буду. Потому что для меня видеть и слышать его сродни расцарапыванию незажившей раны: одна боль и страдания без видимого облегчения.       Внезапно на ум пришли слова Лимы об Эвансах, якобы это очень состоятельные люди. Вспоминая слова Итана, я осознала, что, скорее всего, подруга была права, и мой знакомый принадлежит к их семье. Частная школа, университет, где он учился, упоминавшиеся им районы — все не просто говорило, а кричало, что он представитель фешенебельного Вест-Энда. И даже его работа — фотохудожник, как он выразился, — указывала на непосредственное отношение к бомонду.       — Что грустишь? — прервал мои размышления Киран, спустившись в гостиную. — Мистер «букет тюльпанов» оказался не достоин и пополнил длинный список отвергнутых тобой мужчин? Ты так всех распугаешь и останешься одна. Тогда придется выходить замуж за Дубея. Если он дождется, конечно…       — С Лимой сговорился? Мне еще от нее сегодня выслушивать.       Киран пожал плечами и ушел на кухню готовить завтрак.       Раздался телефонный звонок. В трубке послышался голос Дубея:       — Встретимся сегодня?       — Зачем? — недовольно спросила я.       — Составишь мне компанию. Хочу в театр сходить.       — В театр? Где ты, а где театр… — фыркнула я.       — Там же, где и ты… Все равно ведь дома будешь сидеть. Соглашайся!       Хотя Дубей не мог этого видеть, но я закатила глаза и поморщилась. Его самоуверенная наглость всегда меня сильно раздражала. И если бы не задание доктора Джеймесона, я бы уже бросила трубку.       — Хо-ро-шо, — выдохнула я недовольно, почти сквозь зубы.       — Вот и ладно. В шесть, — раздались короткие гудки.       Мое третье «да», и опять Дубею. Жаль его, ещё решит, что он мне интересен.       …Обед в доме Лайтвудов проходил весело. Киллиан готовил жаркое, рассказывал истории, шутил. Лима смеялась, помогала ему и приобщила меня к этому мероприятию — посадила чистить овощи, не обращая внимания на мои возмущения.       Когда мы поели, подруга посмотрела на меня и с нетерпением потребовала: «Рассказывай!» Киллиан тут же ушел, давая нам возможность посплетничать наедине. Пришлось ей все выложить и про Дубея, и про Итана. Иногда она прерывала меня своими вопросами.       — Да-а-а, интригующая история с Итаном. Надеюсь, ты не откажешься от встреч с ним?       Я отрицательно качнула головой:       — Не откажусь. Но не уверена, что он появится.       — Появится, — уверенно ответил Киллиан, зайдя на кухню и услышав концовку моей истории с Итаном.       — Дубей, наверное, счастлив, что ты соглашаешься на встречи. — Заулыбалась Лима.       — Не знаю, не замечала. Мне как-то все равно. Веду я себя также. — Пожала плечами. — Может, когда-нибудь он отстанет…       — Что скажешь? — Лима обратилась к Киллиану.       — Да любит он ее… Ни один мужик столько времени не терял бы. Сколько уже? Два или три года? Слишком много сил и ресурсов приходится тратить, легче было бы другую найти и забыть. Если только это не настоящая любовь. Тогда все по-другому. Поэтому и охранника приставил. Я бы тоже так сделал. — Лайтвуд чмокнул Лиму в щечку и опять ушел.       — Слышала? — многозначительно взглянула на меня Лима.       — Слышала… Любовь — это не про Дубея. Он не умеет любить, он может только использовать. Амбиции и эгоизм — вот это про Амрита. Когда любят, могут умереть за тебя, а он не из таких…       — Опять ты за свое… — грустно вздохнула Лима.       Еще немного поболтав, я уехала домой — вечером меня ждал театр. Лучше бы не ждал…       В дверях я столкнулась с Кираном. Он спешил на тренировку и второпях бросил, выходя:       — Там на диване в гостиной… Тебе принесли…       Интересно, что еще… Прямоугольный сверток, обернутый бумагой с логотипом Harrods и обвязанный широкой белой лентой из атласа. «Это платье достойно тебя. Ты украсишь его, оно — тебя. А.» — говорилось в записке. Конечно, Дубей, кто еще способен так нарочито подчеркнуть стоимость подарка!       Внутри оказалось длинное бархатное платье приятного синего цвета. Оно было на бретелях с глубоким разрезом спереди сбоку и со шнуровкой сзади на спине, что позволяло регулировать размер и подогнать по фигуре. Под оберткой была еще одна записка: «Одень, потом можешь выбросить. А».       Да, Дубей хорошо меня изучил. Именно это и хотелось сделать в первую очередь — выбросить прочь и забыть, несмотря на то, что подарок мне понравился. Наверное, после ужина в ресторане он решил, что у меня нет ни одного хорошего платья. Он ошибался. Это для встреч С НИМ у меня не было нарядов, а для других были. А, может, он все прекрасно понимал, поэтому и прислал это платье. Вот что теперь делать? Одеть?       Решила сделать по-своему. Я пойду в другом платье, и он мне не указ.       В шесть часов раздался звонок в дверь. Открыла и увидела, что Дубей был в дорогом костюме-тройке под цвет присланного им наряда. Но вот неожиданность — я была в черном.       Придирчиво осмотрел меня с улыбкой:       — Оказывается, у тебя есть приличные платья… Почему не в моем?       — Не подошло, — недовольно сказала я, закрыв дверь дома и направившись к машине.       Он хмыкнул и последовал за мной:       — Меряла?       — Нет, — честно ответила и села в машину.       По дороге он что-то рассказывал, я в основном молчала. Когда приехали, водитель передал Дубею билеты — везде и все за него делали другие.       Возле театра было много красиво и дорого одетых людей, некоторые только подьезжали, некоторые ожидали у входа — постепенно собиралась публика. Уже почти зайдя увидела огромный плакат. Я глазам своим не поверила — мы шли на мюзикл «Суини Тодд, демон-парикмахер с Флит-стрит»!       — Дубей, ты серьезно? «Суини Тодд»? Это вообще не смешно! Ты ненормальный! Я ухожу! — остановилась и почти кричала, обращая на себя внимание проходящих мимо людей.       Только Дубей мог додуматься до того, чтобы пригласить меня на постановку об убийце, режущем горла своим жертвам! Это не укладывалось у меня в голове! Будучи главой кровавого культа, Дубей решил мне ещё раз напомнить об этом?       В этот момент к нам подошли какие-то незнакомые люди: мужчина в годах, полная женщина в дорогом голубом сари и молодая прелестная девушка в длинном вечернем платье.       — Намастэ, господин Дубей, — радостно заговорил мужчина и сложил руки в традиционном индийском приветствии, женщина повторила за ним.       — Здравствуйте, господин Манмохан, — сухо ответил Амрит.       Я почувствовала, как Дубей был раздражен. Ему явно не нравилось, что его отвлекают сейчас. Он в последний момент успел схватить меня за руку, чтобы я не смогла уйти. Я стояла позади него и раза три пыталась вырваться, резко дёргая руку, но Дубей держал меня крепко. Подошедших людей мое поведение нисколько не смущало — они были полностью сосредоточены на Амрите и не обращали на меня никакого внимания, будто меня не существовало.       — Вы тоже собрались в театр? Мы всей семьей идём. Это моя жена Аша, вы ее уже знаете, а это моя младшая дочь Джотти, — радостно продолжал мужчина, а его спутницы еще раз поклонились Дубею. — Моя дочь заканчивает престижный университет, будет врачом. А еще она очень вкусно готовит. Вам непременно стоит…       Я хмыкнула, едва сдерживая смешок. Сана, конечно, говорила, что Дубей пользуется популярностью у девушек на выданье и их родителей, но чтобы так беззастенчиво навязываться…       — Господин Манмохан, — прервал его Дубей раздраженным тоном, едва сдерживая себя, — боюсь я со своей спутницей, госпожой Басу, сейчас очень занят. — Он кивнул в мою сторону. — Извините, мы торопимся.       Не дожидаясь ответа, он отошел подальше в сторону, оттаскивая меня за собой. Когда Дубей удалился на достаточное расстояние от своих собеседников, он отпустил мою руку, повернулся ко мне и с вызовом сказал:       — Я не знал! Билеты покупал водитель.       Моя злость уже отступила. Сцена с господином Манмоханом была настолько нелепой, что я чуть сдерживала смех.       Понимая, что я не злюсь, Дубей сказал:       — Смеешься… Знаешь, сколько подобных разговоров мне приходится выслушивать? Как все равно они преследуют меня и норовят познакомить со своими дочерьми, племянницами, сестрами…       Он сделал шаг и оказался совсем близко ко мне. Настолько близко, что я ощутила его дыхание на своих губах. Он продолжил, глядя в глаза:       — Но мне нужна только одна женщина…       Я почувствовала, как Амрит попытался дотронуться пальцами до моей ладони.       — Не надо! — я отступила от него и опустила глаза — мне было некомфортно находиться в такой близости рядом с ним.       Кровная связь, связывающая меня и его, временами была настолько физически осязаема, что становилось не по себе от охватывающих нас эмоций. Именно поэтому я не допускала его прикосновений — чтобы не потерять контроль и не допустить сближения.       Он вздохнул, отвел взгляд и крепко сжал челюсть. Спустя пару минут спросил:       — На спектакль мы не пойдем?       — На этот? Я — точно нет. Можешь идти один, мистер Манмохан и его дочь будут очень рады, — я опять хмыкнула.       — И что мы сейчас делаем?       — Знаешь, я устала. Сегодня я действительно уже устала. Поеду домой…       — Хорошо, — недовольно проговорил он. — В среду я улетаю. Но когда вернусь в Лондон, ты мне должна поход в театр. В моем платье.       — Ладно, договорились, — спокойно ответила я, хотя идея с нарядом мне не понравилась. — Но насчёт платья не обещаю.       — Завтра встретимся?       Его наглость была возмутительна. Это отобразилось на моем лице — брови возмущенно приподнялись, я захлопали глазами. Но, с другой стороны, чем быстрее все «да» будут истрачены, тем скорее я смогу вернуться в прежний формат общения с Дубеем, заключавшийся в его полном игнорировании.       — Да, — пожала плечами, потому что тело выдавало мое желание сказать «нет».       Три «да» за один день, и все для Дубея. Везет ему.       — Хм, — послышался смешок. — С тобой все в порядке? Ведёшь себя странно, на все соглашаешься… Влюбилась?              Я скривилась, словно от кислейшего лимона, и выпалила:       — В тебя?! Не смеши! Если не нравится, я могу отказаться…       Он промолчал и кивнул в сторону дороги, показывая, чтобы я шла вперед.       Свою машину Дубей уже отпустил, поэтому мы взяли такси. Я хотела ехать одна, но он проводил прямо до двери. Ничего ему не сказав, я просто вошла в дом.       Киран, увидев меня так рано, очень удивился — я должна была вернуться часа через три, не раньше. Послушав мою историю, он вначале смеялся и шутил над этой ситуацией, а потом задумался и молчал.       Скорее всего, он вспомнил события на Кали-пуджу. Они оставили в его душе серьезный след, хоть он и пытался не подавать вида и все забыть. Брата тоже иногда мучили кошмары, в которых Вимал Дубей убивал меня в том ужасном подвале…       Через какое-то время пришел посыльный с какими-то безумно дорогими конфетами с запиской от Дубея — он так торопился загладить свою вину, что не стал ждать завтрашнего дня. «Извини за испорченный вечер. А.» — было написано его красивым почерком на маленькой открытке.       Я уже находилась в своей спальне, когда услышала громкий крик Кирана: «Амала, тебе звонят». «Лима, наверное», — подумала я.       Когда я спустилась вниз, Киран закрыл трубку рукой, загадочно улыбнулся и произнес:       — Мужчина. Незнакомый.       Странно… Голоса Дубея и Киллиана брат хорошо знал, значит, это не они. Похоже, сюрпризы этого дня для меня ещё не закончились.       — Да… — слегка смутившись ответила, взяв трубку.       На том конце провода был слышен шум — звонили откуда-то из людного места.       — Амала, здравствуйте! Только не бросайте трубку, пожалуйста… Это Итан. Мы можем поговорить?       У меня подкосились ноги, сердце ускоренно забилось. Не ожидала, что это может быть он — своего телефона я ему не давала. Оперевшись для равновесия на комод, на котором стоял телефон, я спросила:       — Откуда у вас мой номер телефона?       — Из справочника… Я ведь знаю, где вы живёте… Извините, что приходится так врываться в вашу жизнь… Просто… — Итан замолчал, ему сложно было подобрать слова, это чувствовалось по его извиняющемуся тону и волнению в голосе, паузам. — Вчера все пошло неправильно с самого начала, когда я опоздал. И… Мы ни о чем не договорились. Амала, вы меня слышите?       — Да…       — Хочу, чтобы вы знали, что… вы мне все также интересны, Амала, и я никуда не пропал. Просто сейчас вынужден уехать на несколько дней. Срочная непредвиденная командировка — заболел коллега. И…       Итан замолчал, и я услышала, как где-то вдалеке обьявляют посадку на какой-то рейс. Он и вправду звонил из аэропорта.       — В четверг я буду уже в Лондоне. Амала, мы… можем встретиться в четверг? Мне кажется, нам есть, что обсудить.       Свидание? Еще одно свидание? Четвертое «да» за один день? Это какое-то безумие, и я его главный персонаж благодаря стараниям доктора Джеймесона.       Но Итан был прав, нам было что обсудить. Например, его поездку в Индию.       — Да, — коротко ответила после паузы.       — Спасибо, — его голос стал не таким напряжённым. — В нашем кафе в 8 вечера, и в этот раз я не опоздаю, обещаю. Договорились?       — Хорошо.       — Я буду вас ждать, Амала. В четверг в 8. До встречи!       — До встречи!       Я положила трубку. Сердце продолжало громко биться, лицо горело. Это его «я буду вас ждать, Амала» заставляло меня волноваться и переживать, как будто это Рэйтан говорил со мной и очень ждал нашей предстоящей встречи. Приложив холодные руки к пылающим щекам, я смотрела на себя в зеркало над комодом и не могла прийти в себя.       Из кухни появился что-то жующий Киран и с любопытством смотрел на меня, вероятно ожидая каких-то обьяснений. Оценив мое состояние, он изрек:       — Мистер «букет тюльпанов»? А ты знаешь, он мне УЖЕ нравится. Настойчивый малый.       — Да… Ох, Киран, видел бы ты его…       Я не договорила и на ватных ногах ушла в свою комнату.       Этот сумасшедший день наконец подошёл к концу. Засыпая, в моей голове калейдоскопом крутились сегодняшние события и фразы: слова Киллиана «да любит он ее»; присланное красивое синее платье; дыхание и взгляд Дубея и его слова «мне нужна только одна женщина»; тревога в голосе Итана и такая волнующая меня фраза «я буду вас ждать, Амала».