Как карта ляжет

«I solemnly swear that I am up to no good». Я обещаю, что ничего хорошего не замышляю.

Ночью Драко проснулся, словно кто-то его толкнул. Он прислушался. В дальнем углу спальни тихо сопел Поттер. Гарри вчера вечером так и не пожелал разговаривать. Предательство большей части родного факультета прошлось по нему тяжелее и жестче, чем все бойкоты и обструкции прошлых лет. Драко не решился тормошить его, опасаясь, что Гарри совсем уйдет из гостиной Основателей и ищи его потом, где хочешь. Пусть молчит, пусть смотрит зверем, когда с ним пытаешься заговорить, лишь бы был рядом. Драко откинулся на подушки и попытался уснуть. Не тут-то было. Поворочавшись с четверть часа, он слез с кровати, натянул спортивные штаны с рубашкой и вышел из спальни. Хотелось курить, а дымить в одной комнате со спящим Гарри, показалось невежливым. Вот если бы тот тоже не спал... При этой мысли в трусах у Драко нечто вполне определенное встрепенулось и заявило свои права на внимание хозяина. — А чтоб тебя, — шепотом ругнулся тот, выбираясь из спальни с коробкой сигар в одной руке и палочкой — в другой. Усевшись под пустующим полотном Основателей, Драко раскурил сигару. — Не спится? Голос принадлежал Салазару Слизерину. — Да, сэр. Неприятности у нас. Да вы, наверное, и сами все знаете о выходке львят. — Хм. Знаю, конечно, только не могу понять, почему неприятности у Гарри Поттера, а не спит Драко Селвин? Новая фамилия заставила его невольно вздрогнуть. Но Салазар ждал ответа. — Наверное, потому что я его люблю, — вздохнул слизеринец. Сказал настолько просто и буднично, что сам невольно удивился этому. — Вот видишь? Теперь, признав свой род, ты спокойно можешь признаться ему в любви, как и он тебе уже признался. — Вы и об этом знаете? Салазар довольно отчетливо хмыкнул. — Это все-таки наша гостиная, Драко. Но уверяю тебя, что мы никогда не сунем свой нос в ваши интимные моменты. Воспитание у нас не то. — Интимные моменты, — пришла очередь хмыкнуть Драко, — я уже и забыл, когда они у нас были. — А в чем помеха? — Не знаю. У меня ощущение, что мы вместе прошли до какого предела порочности, и ни он, ни я не решаемся сделать шаг дальше. — Порочности? Я не ослышался, Драко? — А как это назвать? — Назови как-нибудь, сделай милость. Что-то в тоне Слизерина показалось Драко странным, словно тот оскорбился и сейчас говорил с каким-то невысказанным укором и вызовом. Ч-ч-черт, у них же с Годриком скорее всего было все что можно и нельзя, а сейчас он своим неосторожным заявлением как бы обвинил их в порочности. — Простите, сэр, право я не хотел... я и в мыслях не держал... вы меня неправильно поняли... — Ладно, — остановил Салазар его несколько бессвязные попытки принести извинения, — не извиняйся. Все твои и Поттера метания лишь от непонимания существа однополой любви в магических парах. Хотя во многом они перекликаются и с более традиционной разнополой любовью. Вы застряли в сомнениях, нужно ли это вам вместе и нужно ли это каждому из вас по отдельности. — Э-э-э, а есть отличия этой... однополой любви в немагических парах? — Разумеется. Причем эти отличия очень и очень существенные. Проблемы однополых пар немагов лежат на поверхности. Это физиология тела и вопросы доминирования. Немагические пары в подавляющем числе случаев приобретают структуру доминирующего активного партнера и так называемого пассивного партнера. Что весьма характерно и для гетеросексуальных пар. Вроде бы в паре и равноправие, но внизу всегда один, а сверху всегда второй. Я, разумеется, упрощаю — сверху, снизу, но ты понимаешь. Очень редко немагические пары бывают равноправными — это неминуемое следствие разности характеров. Драко слушал Салазара Слизерина, затаив дыхание. После последней фразы ему пришло в голову, что равноправной парой могли бы стать братья близнецы, например. — Магические пары тоже могут быть неравноправными, но только в случае уж очень большой разницы характеров, когда один из них хочет только доминировать, а второй готов беспрекословно подчиняться. Во всех остальных случаях магические однополые пары практикуют полное раноправие партнеров, потому что они избавлены от проблемм с физиологией. — Понимаю, — задумчиво произнес Драко, — зелья, заклинания разные. "Любрикус", например. Салазар Слизерин даже поморщился, словно мальчишка сказал что-то неприличное. — Заклинание Любрикус? Как вульгарно! Ты ничего не понял, Сэлвин. Надо просто представить себе процесс таким, каким ты хотел бы получить его в реальности, и ваша общая магия все сделает сама. — И все? Так просто? — Конечно! И все получится. Но представлять надо не заранее, а прямо в процессе, причем, если ты сверху, то представлять нужно и за себя и за того кто под тобой. — А разве так возможно? — Если любишь — возможно все, а если не любишь никакая магия не поможет, потому что тот кто любит, тот и чувствует за двоих, а тот кто не любит, думает только о себе. Слизерин с добродушной усмешкой наблюдал за озадаченным выражением лица Драко. — Надеюсь, дальше ты все сам сообразишь? Детальные инструкции по физиологии тела я тебе давать ненамерен. Это уж вы сами, как-нибудь. — Воспитание не позволяет? — не удержался Драко. — Вот именно! Заканчивай курить и иди спать. Об отступничестве факультета Поттера не переживай. Они сами себя накажут так, как в вам никогда и в голову не пришло бы, ты уж поверь мне. Драко лишь мстительно усмехнулся. Оказывается его интересовало именно наказание для наглых грифов, так расстроивших его парня. Значит, наказание будет. У него нет оснований не доверять Основателям. Улыбнувшись своей мысленной тавталогии, Драко притушил сигару. — Спасибо вам, сэр. Но Салазара Слизерина на холсте уже не было.

***

Уснуть Драко по-прежнему не удавалось. Вспомнив кое-что, он палочкой призвал со столика пригоршню не израсходованных фальшивых галеонов. Зачаровывала их Грейнджер, но не до конца. Так как было неизвестно, кто согласится, а кто откажется, то для привязки галеона к конкретному студенту Драко приходилось каждый раз направлять палочку на галеон, невербально произносить тарабарщину заклинания и имя новоиспеченного гвардейца. Это не считая того, что нужно было еще скреплять своей магией клятвы студентов. В общем, потрудиться пришлось изрядно. Сейчас, разглядывая тусклые кругляшки фальшивого золота, Драко посетили интересные мысли. Выбор фальшивых галеонов очевиден. Монета не привлекает внимания, в чужих руках бесполезна, а ее легкий вес не даст спутать с настоящими галеонами при оплате чего либо. Но принцип действия этих галеонов напомнил Драко действие Черной метки Волдеморта. Он помнил, как Люциус хватался за предплечье при вызове Темного Лорда. Не исключено, что Протеевы чары были составной частью этой самой Черной метки. Значит, эти чары можно наложить прямо на живую плоть? Чего таскаться с галеонами? Интересно, какие при этом будут ощущения? Тоже будет жечь? Или это Волдеморт так придумал, чтобы запугать своих слуг? Драко припомнил заклинание и, прикоснувшись к своей пятке концом палочки, произнес его. Ничего особенного не произошло. Тогда он направил палочку на один из галеонов и повторил заклинание, связав свою пятку с монетой. Галеон слегка засветился и погас. Значит все получилось. Но как это проверить? Драко осторожно дотронулся до галеона, ожидая, что его пятка сейчас вспыхнет болью, но вместо этого взвился от щекотки, чуть не закричав на всю спальню. — Вот, дементор, это что же получается? Он попробовал еще несколько раз и чуть не задрыгал ногой от нестерпимой щекотки. Эх, жалко, что Гарри спит. Он невольно взглянул на кровать Поттера и увидел его белеющую задницу. Видимо одеяло во сне соскользнуло с его парня. — Хм, а может быть и хорошо, что Гарри спит. Сейчас я ему настроение поднимать буду. Он подкрался к кровати Гарри, наставил на его задницу палочку и невербально произнес заклинание. Поттер не шелохнулся и задница его не засветилась, что впрочем не смутило Драко. Подумав немного, он выполнил вторую часть заклинания связав с задницей Гарри свой нос. Он не видел, вспыхнул его нос внутренним светом или нет, но почему-то был уверен, что заклинание получилось. "Хорошую шутку я устрою Гарри завтра утром!", — подумал Драко, проваливаясь в сон. Но как говорится, человек предполагает, а бес располагает. Через какой-то час, переворачиваясь во сне на другой бок, Драко чисто машинально почесал свой Протеев нос...