Для каждого тёмного свой светлый

       Дни текли размеренно, Гарри решил отложить их поход за великанами на какое-то время. Недавняя ситуация так и не прояснилась, неизвестно, что делали оборотни в лесу не так далеко от школы, поэтому выходить в ближайшие дни — глупо. Лучше подождать, пока прибудут ученики и защита школы вновь увеличится.        — Возможно это действия Гриндевальда, — вынес вердикт Том, когда они сидели за столом в библиотеке. Выполнять домашнее задания стоило сразу, как Певерелл, так и Реддл не любили спешить, и делать всё в самом конце каникул.        — Он работает с оборотнями Англии? — Гарри приподнял бровь закрывая очередной учебник. Эссе по зельеварению уже написано, и теперь он думал начать ЗоТи.        — Он склоняет на свою сторону всех, кто согласен, — почесав макушку, Певерелл вздохнул. Он не интересовался Гриндевальдом, знал только о Воландеморте, в конце концов в его время ни каждый ребёнок задумывался об этом давно побежденным тёмном лорде. Не так уж он и страшен, существуя в тюрьме и на страницах книги.        Когда объявился новый, о Реддле тоже забыли, однако он напоминал о себе даже после своей смерти. Это реставрация Хогвартса, перестройка отдела тайн и многое другое. Пострадал магический Лондон и магловская его сторона. Тогда Гарри впервые почувствовал удушающее ощущение в воздухе. Вместе с Томом в ту ночь, мир покинула и магия...        — Ясно... — выдохнул Гарри кладя голову на руку согнутую в локте. Его взгляд упал на Реддла, что аккуратным почерком выводил строчки о чем-то определённо нудном. В эссе отсутствовали цифры, а значит... это история магии. Профессор Бинс практически не проверяет работы, даже оценки не ставит, но в конце года, те, кто не выполнял домашние задания, получал тролль. Ученики интересовались этим, однако никому пока не удалось узнать каким образом это получалось.        Закончив выводить последнюю букву, Том поставил точку, и отложил лист пергамента на другой стол. Ему нужно было высохнуть. Серые глаза старосты поднялись и встретились с зелёными. Гарри не отвёл взгляд, он рассматривал сидящего напротив юношу и вспоминал ту ночь, когда они сражались. Или это был день? Возможно... он уже не помнил. Невольно сравнивая он замечал, что в этом Томе нет ничего похожего на Воландеморта, кроме, разве что, театральности.        — Интересно? — тонкая бровь изогнулась в аристократическую дугу, хотя Гарри не знал, почему именно такую, а не любую другую, и чем они отличаются, эти дуги.        — Ну, да, — он неопределенно пожал плечами, очень незаметно, так как с такого положения данное действие давалось трудно. — Тебе не надоедает так аккуратно писать? Все эти завитки и закорючки? — Реддл опустил взгляд на лежавший в стороне пергамент.        — Не нравится? — Гарри закатил глаза, Том переводил тему, в принципе разговор не имел особого смысла. Певерелл и так находился в уверенности, что цель Реддла: делать всё близко к идеальному. К примеру: метла ему не далась, так он научился летать и без оной.        — Нравится, — разговор затих. Гарри просто продолжал смотреть на старосту, а тот уставился в ответ. Певереллу нравилось подолгу рассматривать Тома, выискивать каждую линию, каждую привычку. Реддл же не возмущался, просто делал своё дело или смотрел в ответ как сейчас.        — Это глупо, — староста нахмурился, выражая своё мнение.        — Что "это"? — Гарри приподнял бровь.        —Твои попытки отрицать и не замечать происходящего, — сейчас весь вид Тома говорил о злости и раздражении. Певерелл всегда удивлялся тому, как именно Реддл меняет своё настроение настолько резко, по щелчку пальцев, буквально падая в свою раздражительность с головой.        — Ого! — удивился Гарри, скорее смене настроения Тома, чем его словам. Однако когда смысл разговора дошёл до его ума, Певерелл смутился, и стушевался.        — Что ты теряешь просто согласившись немного сблизиться? — Гарри отвёл взгляд и посмотрел на каменную стену, с висящим светильником на ней. — Сейчас же, посмотри на то, как отказ отвлекает нас. За сегодня ты написал лишь необходимый минимум по зельям, вчера происходило тоже самое.        Гарри скривился, он всё ещё не обращал внимание на Тома, а потом вдруг понял: Реддл тоже старается не называть вещи своими именами. Певерелл улыбнулся и повернул голову, глядя на бледное лицо старосты, щёки которого лишь на мгновение, но покрылись румянцем.        — И как по-твоему мы должны сближаться? — Гарри почувствовал под собой землю, в конце концов он тут не единственный незнающий, и если сам он помнил некоторые вещи, то Том был ещё подростоком. Без памяти о прошлом, или будущем.        — Я покажу, — староста хотел ухмыльнуться, но сдержался. Гарри приподнял бровь. — Думаю нужно уделить этому свободный вечер.        На этом они закончили разговор и продолжили учебу. Правда в голову Гарри не лезли никакие другие мысли, поэтому он просто писал заметки в тетради, списывая с учебников.

***

       Сблизиться со своим врагом довольно трудная задача, хотя для Тома Реддла ситуация казалась намного более простой, чем для самого Гарри. Сам же Певерелл снова задавался вопросом: что же он тут всё таки делает?        Тёмное и светлое смешалось в дикую смесь из чего-то непонятного. Гарри давно уже решил, что в этот раз он не избранный, но его мысли и понятия совершенно противоречели его вердиктам. Если именно он был тем самым Дамблдором для Реддла, как профессор для Гриндевальда, то как мог жить спокойно. Впрочем отметая эти мысли подальше, Гарри решил, что пока он находится рядом с Томом, этого должно быть достаточно, чтобы выполнить долг светлого лорда.        Идя по тёмному коридору куда-то в сторону выручайки, Гарри старался не смотреть на Реддла. Он сдался и согласился на сближение, теперь чувствовал себя проигравшим. Однако, вопреки таким чувствам, когда он пытался представить дальнейшее, Гарри входил в некое подобие экстаза, словно нечто невероятное ждёт его впереди. Это как предвкушение очередного путешествия, когда не знаешь, что будет, но уверен — это нечто стоящее. Такое же чувство Певерелл (тогда ещё Поттер) испытал во время наказания в запретном лесу. Магические звери, неведомый монстр убивающий единорогов...        Остановив себя на мысли, что начал сравнивать Реддла с опасным походом по лесу, Гарри обратил наконец внимание на старосту, что занимал все его мысли в последнее время. Тот спокойно шёл вперёд, как-то слишком уж целенаправленно смотря перед собой. Певерелл был уверен — дрожайший сокурсник почувствовал его направленный взгляд, но игнорировал.        — ... не возможно... — голос раздался из коридора и кажется приближался. Оба парня застыли и переглянулись. Гарри схватил Тома за рукав и потянул в ближайшую нишу, до неё пришлось добежать. Голова опустела от лишних мыслей, Певерелл за годы аврората привык действовать прежде, чем мыслить, поэтому сняв свою мантию он тут же вывернул и накинул на них. Было не очень удобно накрывать с собой ещё и Реддла, но всё равно заминка стоила всего нсекольких секунд, после чего оба слизеринца застыли, стараясь даже не дышать.        — Купол работает, пусть и ослабленно, — послышался второй голос, всё ещё тихий, так как идущие видимо передвигались очень медленно. Гарри рискнул достать карту и прошептать слова активаторы, после чего найти два примечательных имени: Армандо Диппет и Альбус Дамблдор.        — Нужно всё проверить, опасно держать оборотней возле детей, — кажется это был директор. Певерелл посмотрел на Реддла, тот внимательно прислушивался, но следил за действиями товарища по скрыту. Они стояли чуть ли не в обнимку, прижавшись и смотря друг другу в глаза, порой кидая взгляды на карту, что Гарри умудрился просунуть между телами. К счастью, или нет, но карту можно было мять сколько угодно, и она всё равно выглядела как обычно.        — Не думаю, что это имеет какую-то подоплёку, кажется кто-то просто забрёл не туда. — говорил Дамблдор. Голоса приближались. Певерелл поспешил убрать карту и прижаться к старосте сильнее. Том не возражал, напротив устроил свои руки на его пояснице, для удобства.        — Мне не нравится, что они заблудились именно возле защитного купола Хогвартса. Если это Гриндевальд... — Гарри вздрогнул. Реддл тоже подозревал именно это, видимо Диппет поддерживал его мнение. Певерелл посмотрел в серые глаза с намёком, Том кивнул понимая заложенный во взгляде смысл.        — Почему вы думаете, что это может быть связано с тёмным лордом? — сомнение в голосе Дамблдора расстроило его бывшего льва, однако после он всё же задумался. Кто как ни Дамблдор должен был хорошо знать этого лорда? Может в его недоверии есть логические зёрна. Это заставило Певерелла пересмотреть всё произошедшее сначала. Как бывший герой, что влипал в разные ситуации, он был подвержен любопытству.        — Говорят его приспешников видели в магловском Лондоне, — Гарри снова смотрел в глаза Реддла. Они могли притягивать, или ему так казалось.        — Вы уверены? — теперь Дамблдор засомневался. Видимо он не до конца понимал своего лорда.        — Информации можно доверять, и мне это вовсе не нравится. Теперь ещё и оборотни в запретном лесу... — настала тишина. Уголок губ старосты слегка поднялся, ухмылка делала его лицо немного хищным.        — Увеличим защиту, пока что мы можем только это, — голос оказался совсем близко. Гарри напрягся. У Дамблдора были очки артефакт, и он часто мог видеть его под мантией. Напряжение достигло пика, нельзя было попасться, только не тогда, когда он был простым парнем из Слизерина. Ещё и Том...        — Да, пока только это, но ты подумай над моим предложением... — снова наступило молчание. Гарри слышал стук своего сердца внутри, он удивился, насколько громким оно казалось. Желание скрыться любым способом заполнило его мозг, брови нахмурились, Певерелл совсем забылся, а потом его кожу возле подбородка укусили. Возмущение пылало в зелёных глазах, когда он сверлил строгим взглядом Реддла.        Серые глаза смотрели насмешливо, а потом взгляд упал куда-то вниз, намекая, и Певерелл вдруг понял. Вытащив карту он пригляделся, но имён учителя и директора рядом небыло. Правда... их имён тоже. Гарри нахмурился, но это был тот же коридор, он не сворачивал карту, она не могла сама изменить ракурс. Осторожно развернув её ещё, он обнаружил взрослых уже на нижнем этаже, но ни Гарри, ни Тома всё ещё не было.        — Снимай, — спокойно сказал строста, и звук его голоса показался ему чужим. Послушно стянув мантию, Певерелл вывернул её и накинул на плечи. Карта снова показала их имена. — Забавно, — прокомментировал Том.        — Раньше я такого не замечал, — зелёные глаза сверкнули любопытством.        — Это ожидаемо, — Гарри приподнял бровь, — это дар смерти, разве может он быть настолько обычным, насколько проста мантия невидимости? — Певерелл задумался. Выходило логично, если это та самая мантия (в чём он был уверен) вряд-ли какой-то простой артефакт-очки, мог бы обнаружить спрятавшегося за ней человека.        — Но ранее... — он замолчал. Том приподнял бровь, но Гарри не мог рассказать про очки Дамблдора, а если и мог, то вот придумать правдивую историю о том, как он попался ему на глаза в мантии... уже не мог. Том был слишком проницательный.        — Тебя замечали под ней? — он кивнул. — Возможно была какая-то разница между случаями? — Гарри задумался. Возможно дело в том, что это уже не обычная мантия? А сбор трёх даров в одном? Или может его статус с носителя одного дара сменился на... но тогда какой смысл в истории про дары? Ведь там персонаж мог прятаться не имея при себе камень и палку. Конечно, сказка оставалась сказкой, однако все три артефакта были реальны. Тогда где ещё были отличия?        Том внимательно следил за интересным подростком, который занял его мысли в последнее время. Гарри вдруг встрепенулся и глаза его заблестели.        — Я сильно желал, чтобы меня не обнаружили, — вынес он вердикт.        — А в те разы нет? — он задумался, но почти сразу покачал головой.        — Тогда цели и желания были немного другие, не то чтобы я сильно переживал, если бы на меня наткнулись. — и ведь верно, в тот раз, у Розмерты, он считал своим правом находиться при разговоре, и даже вышел нагло, особо не скрываясь. Воспоминания больно кольнули, но тут же боль отступила. Он уже прожил ту жизнь, не стоит думать о ней.        — Значит у неё есть уровни сокрытия, — задумчиво произнес староста, — нужно будет поэкспериментировать, — теперь уже серые глаза горели, но не столько любопытством, сколько жаждой новых познаний.        На этом день подошёл к концу, а путь в выручайку сменился дорогой к подземельям, чтобы отдохнуть.