Камень души

— Парень в бронированном костюме… Тони Старк моргает. Под ладонями расползается лужа крови. В горло забивается стылый запах металла и холода. Пятница… Пятница? Он не хочет умирать. Он не хочет — он вспоминает глаза Марии. Мягкая улыбка, нежные прикосновения к затылку — маленький гений не жалеет себя. Говард кривит губы — у Говарда другая цель в жизни. Мальчик, что так похож на него, скорее помеха. Ошибка? Тони Старк не хочет умирать… — Я читал отчёт агента Романофф. Скажу честно… Я не поверил, — глаза Стива непривычно мягкие, — заглянул чуть глубже. Научился… гуглить. Тони Старк моргает. Его голова, она кружится, а к горлу подкатывает тошнота. Он ничего не понимает — это бред умирающего мозга? Это всё неправда — Стив Роджерс никогда не улыбался ему так. Стив Роджерс не дотрагивался до него так. Мягко. Аккуратно. Словно боясь навредить. — Я сочувствую твоей утрате, — изо рта лживого Стива эти глупые слова звучат так органично. Так правильно, — я про Обадайю. В сети мало информации по этому поводу, но я залез в архивы Щита. Ты молодец, Тони. Ты молодец, Тони. Сердце болит — шрапнель режет мясо изнутри. Старк моргает. Закрывает глаза — открывает. Что происходит? Что происходит? У него под ладонями расползается кровь — у него под подошвами снег и Сибирь. У него на губах лёд и страх. В зрачках отпечаталось одно — Стив Роджерс, что уходит, придерживая Зимнего Солдата. Почему сейчас Тони здесь? Молчание не смущает только Беннера — тот заинтересованно тыкается в программу, написанную Старком. Наташа нервно — ложь, ложь, она лжёт — поправляет рыжие кудри. Тор постукивает пяткой по полу — Тони боится смотреть на его руки. Он помнит — он помнит чётко — как его собственный кадык впечатался вглубь тела, как дыхание перехватило, как… как синяки сходили почти месяц. Их пришлось замазывать тональным кремом. Фьюри смотрит внимательно. Фьюри смотрит серьёзно. Как и Стив. Стив. Стив Роджерс. Он улыбается — его улыбка для Тони. Он держит ладонь на плече Старка, большим пальцем чуть поглаживая его кофту. Тони моргает. И приходит в себя на полу. Он скользит пальцами по луже крови — её нет. Это галлюцинации. Это ложь — Наташа держит его за затылок, кажется, успела подставить ладонь, чтобы он не ударился. Над ним склонились Мстители — а где Бартон? Где Ванда? Где… В глазах вновь мутнеет. — Эй, Тони, дыши, — голос Стива прорывается сквозь плотную пелену страха. Ужаса. Непонимания, — всё нормально, всё хорошо. Расступитесь! Дайте ему воздуха. Ну-ну, тише, не пытайся подняться. Тони Старк хочет заплакать — он хочет спрятаться в Башне, хочет закрыться в комнате и не выходить из неё, пока он не поймёт, что тут происходит. Почему он тут? Почему он жив? Почему? Раздаётся взрыв. Стив не бросает его — почему Стив не бросает его? Он подхватывает Старка с пола так, словно тот не весит ничего и осторожно усаживает на стул, поддерживая, чтобы мужчина не свалился. — Тони, держись, пожалуйста. Я должен помочь… — Я тоже помогу, — Старк встаёт на ноги, пошатываясь. Он ничего не понимает — и особенно не понимает почему Стив… добр к нему. Его голова кружится, а во рту пересохло, но он не может просто замереть. Остаться сидеть на стуле. — Тони, пожалуйста… — голос Стива наполнен непонятной, непрошеной нежностью, — без геройства. Береги себя. Чёрт побери. У Тони за спиной смерть, за спиной боль. В груди сердце, что бьётся всё медленнее и медленнее. Шрапнель прогрызает свой путь, наконец-то пожиная его во славу Смерти. Наконец-то забирая того, кто бегал от неё слишком долго. Тони моргает. Тони делает полшага вперёд. Наташа цепляет его за плечо, чуть встряхивает, взволнованная — взволнованная? — бормочет что-то про осторожность. Какое ей дело? Ей всегда, всегда было плевать на него. Просто задание. Просто раздражающий элемент, что нужен только чтобы покрыть огромные расходы Мстителей. Просто… просто ошибка. Эгоистичный ублюдок, который думает только о себе. Тони помнит как его лёгкие сжались, когда он читал то, что она о нём написала. Помнит. Не забудет никогда. Почему она всё ещё рядом? Почему не убегает спасать Бартона? Почему… Почему его сердце бьётся? Почему он в порядке? Проделки умирающего мозга? Агония перед концом? Тони кивает Романофф. Двигается к выходу. Надо… Что он должен делать? Что ему необходимо сделать? Должен ли он делать что-то? Или проще просто позволить последней вспышке света ослепить его? Что такое смерть? Как люди умирают? Как умирает он? Он в костюме. Тони Старк моргает и замирает посреди коридора. Как он добрался до костюма? Как он оказался здесь? В горле ком. Его убили. Не враги, отнюдь. Не террористы, не правительство. Не инопланетная мерзость. Его убил Стив — его Стив. Его друг? Тони всегда хотел, чтобы они были друзьями. Пожалуй, после первого же столкновения. После ледяной голубой каёмки чужих глаз. Влияние отца? Говард всегда восхвалял Стива. Капитана Америку. Всегда ставил в пример. Тони потирает грудь, железной перчаткой по железному корпусу. Звук неприятный. Корабль дрожит. Надо помочь. Помочь остальным. Потом, все размышления позже, когда он разберётся с Локи. С психанутым Бартоном. С мужчиной, что, кажется, ненавидел Тони всю жизнь. Старк не знает за что — да и зачастую у людей нет никаких личных причин. Банальная зависть. Ревность. Глупость. Дезинформация. Сплетни, что не несут в себе ни крупицы правды. Тони не в курсе что там было в голове у Бартона, но он никогда не лез к нему лишний раз. К чему напрягать друг дружку? Сейчас всё иначе. Сейчас Клинт в серьёзной заварушке и, кто знает, может всё сложится не так гладко? Ему надо в космос. Это Тони понимает неотвратимо и резко. Это понимание пришпиливает его к полу, словно бабочку иголкой. Нет. Нет, он не сможет. Только не снова. Слишком страшно. Паника подбирается к горлу, сжимает его своей когтистой лапой. Он не избавился от панических атак. Не смог никому довериться — и не зря. Если даже Стив предал… Что говорить про случайного психиатра? Однако ему надо в космос. Ядерная боеголовка уничтожила огромный корабль читаури и, возможно, это сыграло свою роль в истории Земли. Вдруг если Тони поступит иначе инопланетяне всё же доберутся до их планеты? Надо в космос. Губы дрожат, а Джарвис, родной Джарвис бормочет что-то про паническую атаку. Джарвис, живой… Его собственный. Не влюблённый в Ванду Вижн, словно мальчишка, позабывший о своём бывшем хозяине. Не тот, кто повредил костюм Роуди, пусть и по случайности. Не он. А его Джарвис. Его собственный. Эгоистично. Как же эгоистично — но Тони не может иначе. Сейчас, когда в голове бардак, когда хаос предстаёт перед ним в своём безумном обличье, он просто нуждается в чём-то собственном. Постоянном. Джарвис подходит на эту роль даже лучше Роуди, которого, впрочем, как назло, рядом нет. Сердце чуть успокаивается. Тони чинит двигатель Хеликэрриера быстрее, чем реагирует Бартон. Он не добавляет им со Стивом лишней работы — Наташа, которая, в отличии от прошлого раза не упала куда-то вместе с Халком, вырубает своего друга самостоятельно. После этого начинается переполох. Локи остаётся под стражей, Тони специально тормозит Тора у входа и разворачивает, сообщив, что того срочно зовёт Фьюри. Ему надо поговорить с Богом Обмана лично. Без свидетелей. Именно поэтому он закольцовывает камеры, сжимает дрожащие ладони и проникает внутрь нужного помещения. Локи тут. Его иллюзия замирает, чуть дрожа в воздухе. Тони проводит пальцами по чужому контуру лица. Поразительная магия; невероятная сила. Как же жаль, что мальчику не повезло с отцом. Тор, как-то напившись, ещё там, в реальном мире, рассказал ему свою печальную историю. Наверное поэтому ненавидеть Локи не получалось от слова совсем. — Хэй, — Старк проходит сквозь иллюзию, всматриваясь в запертую «тюрьму» для Бога, — у меня срочный вопрос. — Старк… Хах… Удивлён… — голос Локи словно патока, слушать одно удовольствие. Вот только Тони знает про его попытки манипулировать Романофф. Знает, так как раз за разом просматривал камеры, изучая поведение Бога, — ты пожаловал потому что хоче… — Стой. Нет, — мужчина нервно потирает грудь, — тут дело в том, что… — Знаю, знаю, — Локи улыбается хитро и мягко, — боль, страх. Обман… Постоянная ложь. Притворяешься храбрым, сильным, способным мальчиком и всё зря… Это всё приносит безумные страдания… — Я умер, — Тони решает, что надо говорить прямо. Пальцы впиваются в кожу на предплечьях. Цепляет, как и Наташу, прорезает до самого сердца. Надо резко. Надо говорить прямо. С этим возрастным дипломатом иначе запутаешься в собственных речах, — я умер примерно полтора часа назад. В Сибире. На скрытой от большинства военной базе Гидры. Умер, потому что мой реактор сломался под давлением и шрапнель добралась до сердца. А потом я закрыл глаза — и оказался здесь. Локи хмурит свои чёрные брови, чуть наклоняет голову, изучая Старка подробнее. Тони подходит ближе. Они смотрят друг на дружку с десяток секунд и Старк искренне надеется, что сейчас услышит ответ на невысказанный вопрос. Услышит в чём же дело. Услышит… почему. Локи молчит. Его зрачки сужаются, словно он желает препарировать мужчину напротив. Старк тяжело вздыхает, пряча лицо в ладонях. Нет… Нет, видимо, Локи не в силах ему помочь. У этого Локи глаза отдают голубым, у этого Локи глаза грязные и больные. Он не поможет — он и себе-то помочь сейчас не может. — Ты хочешь знать, почему ты жив? — наконец произносит Локи, его голос звучит как шелест дождя за окном, как падение грунта на металл, как когти ворона по стеклу, — или почему ты мёртв? Интересный вопрос, Старк. Возможно, ты одновременно и то и другое. — Это не ответ, — Тони с силой сжимает кулаки. Его голова гудит. Он мёртв? Он жив? — ты вечно говоришь загадками! Может, на этот раз попробуешь что-то более конкретное? И не в стихах, прошу, я знаю, что ты можешь. Локи усмехается, скрестив руки на груди. Он делает шаг вперёд, и Тони ощущает, как воздух в комнате будто становится плотнее. Напряжение сводит с ума, пульсирует где-то в затылке. Сердце ноет. — Ты хочешь сбежать обратно или хочешь остаться? — снова спрашивает Локи, словно не желая отвечать. Или не зная ответа? — Я… Старк отводит взгляд от чужих голубых глаз. Чего он хочет? Он не хочет умирать. Это точно. Это… нерушимо. Никогда не хотел, всегда цеплялся за жизнь, за возможности, за надежду. И… Тут Стив. Стив, который так мягок, так добр. Тони хочет насладиться этим, хочет утонуть в лучах света героя своего детства. Он хочет… Старк сжимает виски, трясёт головой. Он сходит с ума? — Ты не сходишь с ума, — шипит змеёй Локи, — помоги мне, Тони Старк. И тогда я помогу тебе… Нет. Нет, ни за что. Тони отступает назад, пока Локи едва сдерживается от того, чтобы ударить прозрачную дверь кулаком. Его глаза прожигают, насквозь, навылет. Тони почти выбегает из помещения, вновь сталкиваясь с Тором. — Эй, маленький человек, — голос полубога низкий и глубокий, — зачем ты неправду сказал? Про одноглазого? Он меня не ждал. — Прости, Тор, — бормочет Старк, прикрывая горло ладонью, вспоминая, чем в прошлый раз закончилось плохое отношение к нему сына Одина, — я всё перепутал. — Ничего, славный железный друг, — губы Тора тут же растягиваются в широкой улыбке, — непросто быть человеком! Столько всего надо уместить в маленький мозг! Как мой брат? Ты проведал его? — С ним что-то не так, — признаётся Тони, не желая, чтобы события прошлого повторились, — ты не заметил? Его глаза, такие странные… Как у Бартона. — Я проверю, маленький друг. Спасибо тебе за помощь, — лёгкий хлопок по плечу, от которого хочется вздрогнуть и Тор исчезает за дверью. Его раскатистый голос что-то выговаривает своему брату, но Тони не хочет это слушать. Он хочет поспать. Может быть, немного поплакать? Хорошенько перезагрузиться, забыть то, что с ним случилось. Хочется притвориться, что этот мир его. Что Стив всегда к нему хорошо относился. Что Наташа заботлива, а Тор не желал оторвать ему голову. Что Фьюри… Хотя, кажется, этот мужик везде тот ещё хитрожопый ушлёпок. Тони плетётся в лабораторию, ноги словно отягощены свинцом. Помещение кажется чужим. Лживым. Джарвис что-то мягко говорит, но слова звучат как из-под воды. Старк отвечает на автомате: «Да, отрегулируй свет», «Нет, не мешай», «Подготовь диагностику костюма». Говорит просто, чтобы не было тихо. Он садится за стол, утыкается лицом в ладони и закрывает глаза. Перед ними снова Сибирь — кровь, холод, блеск металла. Снова Стив, уходящий прочь, снова шрапнель, что режет изнутри. Тишина. Тишина. Боль. — Что со мной происходит? — шепчет он в пустоту. — Вы снова погружаетесь в самобичевание, сэр, — отвечает Джарвис, его голос спокойный, но почти укоризненный, как и всегда. Человечнее многих людей, — вам стоит отвлечься. Возможно, стакан воды или короткий отдых помогут вам прийти в себя. Попросить наполнить для вас ванную? — Джарвис, — голос Тони дрожит, — ты помнишь, как я умер? Пауза. Долгая. Непривычная. — Сэр, вы не умирали. Вы не умирали. Вы не умирали. Вы не… Старк рычит, скидывая со стола какие-то предметы, стакан разбивается вдребезги, рядом вздрагивает Беннер, которого Тони сначала даже не заметил. Чёрт! Чёрт! Он умер? Он жив? Он умер?! — Эй, эй, Тони! — Беннер поднимает руки в примирительном жесте, осторожно подходя ближе. — Давай успокоимся, ладно? Ты выглядишь так, будто сейчас взорвёшься, а я очень не хочу превращаться в Халка прямо здесь. Старк поднимает взгляд. В глазах Беннера — беспокойство. Неподдельное. Его лицо мягкое, лишённое привычной иронии, что удивляет. Нет ни сарказма, ни отстранённости — только тихое участие. Почему Брюс, который всегда был настолько закрыт, сейчас смотрит на него так, словно сам готов был умереть, чтобы спасти Тони? Брюс, который заснул, когда Тони обнажал ему душу? Брюс, которому плевать на него. Всегда было. — Ты видел, как я умер? — голос Старка звучит хрипло, но он требует ответа. Брюс моргает, слегка наклоняет голову, словно взвешивает его слова. — О чём ты, Тони? — Беннер чуть хмурится, — ты не умирал. Ты… Ты упал в обморок. Ты просто переутомился. Видимо, это вызвало что-то вроде нервного срыва. Но ничего фатального не произошло. — Нет, Брюс, ты не понимаешь, — голос Тони срывается, но он всё равно продолжает, — я чувствовал это. Я умирал. Холод, боль, кровь… Это было. Я… я не могу это выдумать. Это было! Беннер делает ещё один осторожный шаг вперёд, явно опасаясь нового взрыва. Он кладёт руку Тони на плечо, сжимая чуть сильнее, чем следовало бы. — Если ты уверен, что это было реально, мы разберёмся, — говорит он твёрдо, — но для начала тебе нужно немного отдышаться. Прямо сейчас ты явно не в лучшем состоянии, чтобы что-то анализировать. Тони вырывает плечо из-под его руки, но не двигается дальше. Беннер, кажется, прав, но признать это — всё равно что сдаться. А он не хочет сдаваться. Не может. Он моргает, стискивая переносицу пальцами. — Знаешь, что самое страшное? — наконец произносит Тони, голос звучит тихо, едва слышно, но в нём больше эмоций, чем в его крике несколькими минутами ранее, — я не уверен, что хочу знать ответ. Беннер не отвечает сразу. Он смотрит на Тони долго, словно пытается проникнуть в его сознание. — Иногда это нормально, — говорит он наконец, — быть напуганным. Быть сломленным. Но ты не обязан справляться с этим в одиночку. Ты знаешь, да? Тони моргает, чувствуя, как его горло перехватывает. Он отворачивается, чтобы Брюс не увидел, как у него предательски дрожат губы. — Ты говоришь такие правильные вещи, Брюс, — выдавливает он, с трудом улыбаясь, — смешно, что сам ты в них не веришь. Не для самого себя, так? — Потому и говорю, — отзывается Беннер, отходя чуть в сторону и снова занимая своё место за столом, — может, кому-то они помогут больше, чем мне. Тони закрывает глаза и глубоко вдыхает. Ему нужно найти ответы. Ему нужно понять. Не пугать своих… своих друзей? Старк поднимает глаза на Брюса и тот коротко улыбается ему. Тони думает про корабль читаури, что ему предстоит уничтожиить. Обязан. Конечно, он обязан. И он летит. Костюм вибрирует от перегрузки, системы отключаются по одной. Локи сбежал… Конечно, Локи сбежал. Тор слишком любит своего младшего братишку, чтобы всерьёз следить за ним. Тони смотрит в огромную яму в небе. Дыру, пожирающую пространство, искажающую суть. Старк влетает в неё без раздумий. Ракета под его ладонями, опасная тварь, что пожрала немало душ — и даже без магии и суперспособностей. Тони не знает поймают ли его внизу. Не знает, успеет ли он проскочить — пролететь — сквозь космическое простанство обратно на Землю. На самом деле ему почти плевать. На самом деле… Взрыв прекрасен. Отвратителен. Старк прикрывает глаза. В этот раз он не позвонил Пеппер и это заставляет его корчиться от вины. Вдох. Темнота. Но затем — свет. Тусклый, неяркий, скользящий по краям сознания, как забытая мелодия. Тони прищуривается, пытаясь сфокусировать взгляд. В комнате, если это можно назвать комнатой, мягко сияют голубоватые панели. Воздух звенит электричеством, словно статическим зарядом, готовым в любую секунду разрядиться. Он осознаёт, что сидит на полу. Холодный, гладкий металл под ладонями. Ладони… дрожат. Сердце бьётся так громко, что гул эхом отдаётся в голове. Оно всё ещё бьётся. Тони сглатывает, тяжело. — Сэр, — голос Джарвиса мягкий, но настойчивый, — вы в порядке? В порядке? Он моргает, оглядывается. Комната стерильна, как лаборатория. В углу что-то мерцает, создавая тонкую иллюзию движения. Что-то здесь неправильно. Всё. — Джарвис, где я? — голос сухой, как у человека, который целую вечность провёл в пустыне. Пауза. Пауза. Пространство вокруг дрожит. Пауза? — Сэр, — наконец отзывается ИИ, — вы находитесь… в транзитной зоне. — В каком смысле «транзитной»? — Тони сжимает ладони в кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в кожу, — ты можешь объяснить это менее… жутко? — Это место между. Между точками вашего существования. Между жизнями. Его ладони вспотели. Он слишком резко встаёт, голова тут же начинает кружиться. — Джарвис, ты это понимаешь? Это звучит, как бред сумасшедшего. — Я понимаю, сэр, — голос Джарвиса остаётся спокойным, — но факт остаётся фактом. Вы были на грани… Дважды. И теперь вы здесь. Тони делает шаг вперёд, чувствуя, как пространство под ногами пульсирует. Стены дрожат, будто пытаются подстроиться под его движения. — Если я «между», как мне вернуться обратно? — Это зависит только от вас, сэр. Его дыхание сбивается, как после удара под рёбра. Вернуться обратно? А разве он… уходил? Голова гудит. Больно. Больно. Сердце стучит так быстро — его толчки разгоняют кровь, что выплескивается в рёбра. Больно? Что такое… Боль? Тени в углу комнаты начинают сгущаться, складываясь в знакомые очертания. Тони не сразу понимает, что это за фигура. А когда понимает — сердце пропускает удар, притормаживая потерю крови. — Стив? Но это не может быть он. Слишком неестественно прямой силуэт, слишком холодный взгляд. Но это его лицо. Тони инстинктивно делает шаг назад, утыкаясь спиной в стену. — Что ты здесь делаешь? — Тони, — голос Стива звучит одновременно знакомо и чуждо. Низкий, почти металлический, — почему ты боишься? Ты боишься? Тони? — Почему я боюсь?! — Тони смеётся, хрипло, почти истерически, — ты был последним, кого я видел, прежде чем умереть. А теперь ты… ты здесь? Стив приближается. Его глаза — это не те глаза, что Тони помнит. Они… пустые. В них отражается только та же темнота, что окружает всё вокруг. — Ты должен решить, — голос Стива обволакивает сознание, заполняет собой всё пространство. — Решить что? — Останешься ли ты. Или уйдёшь. Тони делает вдох. Решить. Снова решать. Он ненавидит это больше всего. Он бы предпочёл сбросить с себя ответственность — как делал это раньше, заявляя всему миру, что он лишь банкомат по выдаче денег для Мстителей. Ответственность — это страшно. Это груз. Боль. Страх. Как Тони может отвечать за кого-то другого, когда сам себя не может быть в ответе? — Я не понимаю, — шепчет он. Стив останавливается прямо перед ним, его очертания начинают мерцать, словно изображение на экране с помехами. — Ты всегда понимал, Тони. Ты всегда знал, что за всё придётся платить. — Я не могу оставить их, — вырывается из него. Слова, которые он даже не успевает осознать, — мстителей, людей… Стива. Моего Стива. И… столько дел не сделано. Я должен… То есть, я хочу! Я хочу вернуться. Стив улыбается. Но это не улыбка, которую он когда-либо видел. Она ломает что-то внутри него. — Тогда вернись. И тут всё исчезает. Как будто кто-то выключил свет. Темнота. Тони резко открывает глаза. Громкий стук сердца. Стив… настоящий Стив сидит рядом, сжимая его плечо. Вокруг звенит шум. Мир становится реальным, обжигающим. — Тони, ты здесь? Ты с нами? — в голосе Роджерса дрожит тревога. — Да, — его губы почему-то горят, он лежит на асфальте, пока Мстители вокруг празднуют победу, из-за чего-то смущённо отворачиваясь от Стива и Тони, — да, я… Я с вами. Я с тобой. Ты со мной.