Разлюбить 30 февраля

Омега осознал своё пробуждение, но не мог открыть глаза. Веки казались свинцовыми, будто к ним привязали по бетонному блоку. Рецепторы что-то неимоверно раздражало. Это был как-то ритмичный звук, бьющий по мозгам и ощущением чего-то неправильного. Нил только на уровне инстинктов чувствовал, что что-то не так. — Эль... Этот голос был омеге знаком. Он звал его. Был родным и таким далеким. Чей это голос? — Натаниэль... Снова он. Он знает Нила? Откуда? Откуда Нил знает его? — Нил... Какой настойчивый. Теперь он казался совсем рядом. — Открой глаза, любимый... Уговорил. Омеге так хотелось увидеть, кто может обладать таким глубоким и манящим голосом.

***

Нил открыл глаза и с минуту пялился в белый потолок. Не было ни одной трещинки. — Эль… Глаза омеги медленно сползли в сторону. Мужчина с чёрными короткими волосами — на вид очень мягкими — и черными глубокими глазами миндалевидной формы. Нил медленно моргнул. — Ичиро. Голос омеги вырвался скрипучем хрипом. Напряженная поза альфы немного расслабилась, но лицо так и сохраняло тяжёлое выражение. — Ты очнулся. В голосе альфы Джостен разобрал столько эмоций, но в остальном Ичиро никак не изменился. Он оставался литой фигурой, что означало запредельный уровень самоконтроля. Морияма всегда держал лицо при посторонних людях, но наедине с Нилом позволял себе расслабиться. Сейчас же такого не было. Если только они не одни. Джостен попытался оглядеться но глаза не охватывали всей комнаты, а голова почти не слушалась. Тело же и вовсе было тяжелым и не реагировало. — Я позову врача, — сказал Ичиро и поднялся. Нил хотел позвать его, но горло заскрипело и отказалось сотрудничать.

***

Врач донимал расспросами и осмотрами целую вечность. Как оказалось к омеге было подключено куча всякого оборудования, и оно издавало много разных звуков, что и давили Нилу на голову. Он даже спросил, можно ли как-то убавить этот противный шум, но врач сказал, что размеренный шум — показатель того, что Нил жив и стабилен. Ичиро снова окаменел на этих словах. Доктор говорил с альфой, понизив голос. Нил фыркнул, потому что ничего не слышал, и принялся играться с белыми трубками, прикрепленными к его пальцам на левой руке. Кислородная маска на лице мешала, но врач пригрозил связать омегу, если тот попытается ее снять. Джостен внимательно разглядывал бинты, покрывающие руки, и не мог вспомнить, откуда они взялись. Боли он не чувствовал (сильные обезболивающие?), но пальцы очень плохо слушались. — Вердикт такой. Нил поднял голову на голос Ичиро, но не обнаружил врача в комнате. Он моргнул и свел брови. — Где помеха? Ичиро сглотнул и указал на дверь большим пальцем. — Работает. — Он выдержал паузу и вздохнул. — Эль… Нилу не нравилось, как Ичиро на него смотрел. Будто вот-вот закроет в самом охраняемом бункере под камерами и армией охраны. — Что случилось? — Сглотнул омега. Альфа снова выдохнул. Этот звук весил тонну. — Ты очнулся от двухнедельной комы. Глаза Нила поползли на лоб. — Чего? — Тебе не послышалось. — Погоди. Что? Омега проморогался, потому что глазные яблоки начали высыхать — настолько широко омега вылупился. — Две недели? Ичиро серьёзно кивнул. — Мать моя женщина. — Нил положил голову на подушку и смотрел на альфу через кислородную маску на лице. — Что, блять, произошло? Ичиро взял на вид неудобный пластиковый стул от двери, поставил его возле кровати и сел. — Начнем с того, что я закончил переговоры с бразильцами, — начал альфа. Он оперся локтями на ноги и скрестил руки в замок. — Включил телефон. Моро сообщал, что ты в норме, но ушел в клуб на вечер. — Да. — Медленно ответил Нил. — Так и было. Жана со мной не было. Ичиро вздохнул. — Все сообщения говорили, что в норме, а потом сюрприз. Ты исчез. Нил нарыл смутное воспоминание в памяти. Он помнил, как флиртовал с барменом, вышел на улицу, а дальше нить теряется. — Лола, — простонал Нил, — голос этой суки не спутать ни с чем. Ичиро мрачно фыркнул. — Представь мое удивление, когда Мясник любезно позвонил узнать, а правда ли я все еще встречаюсь с его сыном. Глаза омеги снова расширились. — Он реально сделал это? Звучало, как плохая шутка, но Ичиро не смеялся. — Не мне. Эвен сообщил, что Кенго недоволен, что ему приходится разбираться с моими шлюхами. На этих словах Ичиро поморщился и зарычал. Он угощал пулей всех, кто считал Натаниэля просто шлюхой для развлечения. Натаниэль всегда был больше и важнее всех их жалких жизней, вместе взятых. Никто не имел права так пренебрежительно относиться к омеге. Никто. — А уже потом переадресовал звонок Мясника мне. Я же сообщил, что ты снова мой человек, и что мы планируем пожениться. Там была тишина. — Самая красноречивая? — Усмехнулся Нил. — Самая красноречивая. — Повторил Ичиро. — Малкольм успела повеселиться. Альфа указал на бинты на руках. Нил снова провел по ним свободными пальцами. — Я ничего не чувствую. — Пробормотал он. — Это пока, — Ичиро вернулся в прежнюю позу. — Тебя под завязку набили лекарствами. Это был прикуриватель, Эль. И нож. Если ножу омега совсем не удивился, то прикуриватель вызвал гамму отрицательных эмоций. Он только мог представить, насколько отвратительно сейчас выглядел. — Я чувствую бинты на лице. — Прошептал Нил. Ичиро кивнул, и омега медленно сжал свободную руку в кулак. — Прекрати. — Приказал Ичиро и положил руку на живот омеги. — Внешность никогда не была твоим главным оружием. — Она была одним из основных, — прошипел Нил, — и ты… — Все еще люблю тебя. Ничего не изменилось. Ичиро замолчал, и Нил понял, что это не все сюрпризы на сегодня. — Что еще? — Натан уверял, что ничего не получилось, — заговорил альфа, и гнев медленно набирал в его голосе обороты, — он хотел, чтобы Димачо отработал то, на что «омеги годны». Ты зубами вспорол мудаку горло. Что-то сказал про то, что никто, кроме меня к тебе не прикоснется. Только после этого они додумались позвонить. Я говорю об этом так неуверенно, потому что не сильно слушал, что там эти ублюдки мололи, прежде чем пустить им пулю в голову. Нил положил свою перебонтованную руку поверх его на животе. — Меня надо проверить на зппп. — Эль. Ичиро попытался отстраниться, но омега сжал его руку изо всех сил, которых прямо сейчас было немного. — Я не хочу заразить тебя. — Серьёзно сказал омега. — Моему отцу нельзя верить. И его люди всегда работали чисто. — Осмотр врачей подтверждает отсутствие половых контактов, — кивнул Ичиро, — я просто опасаюсь, что это могли не заметить среди всех травм. Тебя хорошо избили. Нил поморщился. — Что ж. Люди отца профессионалы своего дела. Омега посмотрел на альфу и провел большим пальцем по его костяшкам. — Ты же знаешь, что не обязан жениться на мне? — Сглотнул Нил. Ему самому было противно от своих слов. — Ведь я… — Даже. Не. Думай. Заканчивать это предложение. — Перебил его Ичиро, рыча сквозь зубы. — Даже твой папаша не поможет тебе избавиться от меня. Я два года искал тебя по всему миру, еще больше любил. Это не обсуждается. Нил улыбнулся ему, чувствуя, как его органы развязываются из тугого узла. — Тогда все в порядке. — Сказал он. И Джостен не врал. Изнасилования — всего лишь еще одна неприятная вещь, которая могла бы случиться с ним. Если даже после этого Ичиро не бросил его, значит беспокоится просто не о чем. К тому же этого могло и не быть. Нил просто не будет думать об этом. — А почему я в коме пролежал? — Сменил тему омега. — Это же просто пытки. — Какой ты милый. — Проворчал Ичиро. — «Просто пытки». Это большой стресс для организма. Особенно для организма омеги, который два года сидел на подавителях и начал с них слезать. А еще началась течка. Очень не вовремя. К моменту, когда тебя доставили в больницу, счет шел на секунды. Нил сглотнул и, наконец, понял, почему Ичиро вел себя так. Это было не из-за гнева на самовольность Мясника, не из-за предполагаемого изнасилования, а из-за другого. — Ты чуть не потерял меня. — Вырвалось у Нила. — Я чуть не потерял тебя! — Мясник уже мёртв и кто-то должен взять на себя управление территорией. — Продолжал Ичиро, будто омега не содрал с него кожу прямо сейчас, раскрывая самый главный секрет. — Пока здесь буду я, но это не может продолжаться вечно. Ты тоже не вариант. Однажды ты станешь моей женой и роль простой сошки будет не для тебя. — Давай подумаем об этом потом, — примирительно предложил Нил и уже положил обе руки на ладонь альфы, — а сейчас побудь пожалуйста со мной. Ичиро снова немного расслабился и кивнул. Нил держал его руку и теперь был рад этим бесконечным пискам приборов. Ичиро слышал его сердце, он видел его дыхание, и всем видом Нил показывал, что он рядом. Он жив. Он здесь.