В дебрях сказочной тайги

      Минуло уже 2 суток. Ударили заморозки. "Тоби" обнаружил это по заиндевевшие растениям и ледяной корке на лужах. Холодный ветер пробирался под взъерошенную шкуру. Именно это его и разбудило к слову. Потянувшись, хрустя суставами, волк с травмированной мордой покинул природный навес из поваленных деревьев, ставший ему убежищем на эти 2 ночи.       Обито готов был уже биться головой об землю от досады. Всё это время он потратил на совершенно бессмысленную слежку за подчинёнными, но когда все разбежались как утята это стало просто невыносимым. Обито скоро бросил это дело и продолжил свои блуждания в поисках Кисаме. Обито знал точно, что мечник здесь.       Учиха наконец стал пользоваться своим носом (не хотел, но пришлось), хотя это и приносило ему дискомфорт. Нос почти касался холодной земли. Ещё немного и он сам покроется узором инея, но Обито не отступал. У мечника был специфический, запоминающийся запах. Он не рассеялся и не смешался с запахом сырости и степных трав, но даже так "Тоби" предпочёл поторопиться. Он шёл долго, не вглядываясь даже туда, куда он идёт, не слушая звуки. Только иногда вздрагивал, когда слышал как кто-то рычит или воет уже совсем далеко.       Нить запаха привела его в то место, где Кисаме, видимо, очнулся. Это был небольшой разлом близ поляны, где все они собрались. Как ему удалось выбраться по отвесной стене, Лже Мадара не знал и знать не хотел. Зло топнул передней ногой. Опять пришёл не туда.       К обеду опять собрался дождь. Мелкий, моросящий. Приятного, опять же, было мало. Обито морщил нос. Дождь размывал тропы, грязь липла к шерсти... Та, к слову, при намокании неприятно пахла и висела клочьями. Ещё и колючки всякие цеплялись за неё, причиняя боль, при попытке сбросить их. Чёрный волк ударился о ближайшее дело головой и с досадой и обидой взвыл.       У зверя уже сил не было, чтоб поддерживать бег рысцой, а потому по тропам он передвигался шатающимся шагом. На этот раз волк шёл правильно, а потому и запашок мечника становился сильнее, смешиваясь... Ещё с чем-то. Живот скрутило в нестерпимом спазме, да так, что хоть волком вой... Сколько он уже без еды? Да почти 3 для! Он не жаловался обычно, но сейчас это стало невыносимо. Живот болезненно ныл и гудел даже при дыхании. Есть хотелось ужасно, но "Тоби" упорно хромал в сторону болота на усиливающийся запах.       Морозный воздух резал лёгкие. Обито в сотый раз проклинал свою жизнь. Живот ныл, от чего его гнуло пополам, правая половина морды просто перманентно болела, дыхание приносило лишь страдание. Однако до пункта назначения зверь добрался. Болото, но непохожее на те, что он видел раньше. Никаких зарослей, деревьев, только белая от инея высокая трава, кочки и пара голых столбов, непохожих на деревья совершенно. Обито осторожно сделал шаг, и под лапой затрещала корка льда. Волк аж подпрыгнул. Вода подо льдом холодна, а поверхность неустойчива. Затянет его болотная тина и плакали его высокие цели. Учиха встряхнулся.       Напружинив дрожащие тонкие лапы, Обито неуклюже прыгнул на кочку и облегчённо выдохнул. "Угадал... Не потону..." – подумал он и вытянул голову, выглядывая что-то поверх высокой травы. На расстоянии 30 метров что-то копошилось. Запах, от которого скручивало живот стал невыносимым, как и запах Кисаме.       Обито настороженно пригнулся и тихо (по его мнению) стал подкрадываться к источнику шума.       Обито создавал шума не меньше. Он пыхтел, ломал ветки под лапами, раздражённо рычал, когда что-то острое впивалось его лапу или лёд проваливался, от чего лапы коченели. – Ками, какой же ты громкий! – раздался голос Кисаме, прервав звуки чавканья. Его морда исказилась в гримасе раздражения. Ему совершенно не нравилось, что его отвлекли от трапезы.       Обито открылась занятная картина, когда его морда наконец вынырнула из зарослей и обнаружила источник голоса: приземистый крупный зверь, напоминающий медведя и барсука одновременно. Голова однако напоминала кунью, только значительно больше. Густой бурый мех с белесой полосой, проходящей по макушке, плечам и бокам, был перемазан кровью и местами слипся от неё же. Зверёк восседал верхом на уже почти полностью обглоданном трупе лося. Флегматично оглядев незваного гостя, Кисаме снова переключился на жратву, рыча и чавкая, пока отрывал от костей куски мяса. Спрашивать он ничего не стал. Мечника вообще ничего не волновало. Ему всегда хотелось попробовать сырое мясо однажды, тем более что сейчас его никто не порицал. Обито покосился на останки и рефлекторно сглотнул, поморщившись в отвращении. Живот продолжал завывать и урчать. – Почему свалил? – хрипло поинтересовался Обито, прижав ухо к голове. Неведомый зверь фыркнул и с набитой пастью ответил: – А пофему бхы и нех? – запрокинув голову, он наконец-то проглотил кусок вместе с костью. Омерзительно. – Всё равно эти быстрее скопытятся, чем хоть к чему-то придут... Если уже не окачурились, конечно. Кисаме оскалил окровавленные клыки в кривой усмешке. – Есть мысли как, почему и где? – Насчёт первого и второго, не знаю пока. Третье... Тебе знакомы эти места? – Нет. – задумчиво ответил Учиха, отведя взгляд к небу, чтоб не видеть мерзкий труп, но взгляд сам собой раз за разом падал на него. – Ты можешь сказать, что я такое? – Аналогично. – Касательно местных обитателей, мы с тобой сходимся... – Кисаме задумчиво зевнул, подставив чумазую морду лучам осеннего солнца. – Мы не у себя. – В каком смысле? – Ну вообще не у себя. Это не наш мир. – зверь снова вцепился в тушку и оторвал кусок. – Во-первых, слишком нереалистично. Во-вторых, даже если и так, меня беспокоит то, на сколько тебе плевать. – Как хочешь. Можешь не верить. У меня тоже есть вопросы. Где Итачи-сан и остальные. Ты ведь наблюдал за ними? – Вроде того, но плюнул на это дело. Они разошлись по разным сторонам. Итачи двинулся на вой, к горам. – Хех, он не дурак. Знает, что не протянет тут один. Ты тоже, кстати. – Это ещё почему. – Весь лес слышит как урчит твой живот. Подбери слюни, я с тобой не поделюсь. Я этого лося нашёл. Обито кое-как лапой коснулся морды. С клыков по подбородку бежала тёплая слюна и капала на белую траву. Тут-то он и запаниковал, но виду не подал. Только шерсть на загривке стала дыбом. – Не очень-то и хотелось. – Лже Мадара с нарочитым отвращением отвернулся. – Я всё равно собирался не упускать его из виду. Он что-то задумал. – Тогда поторопись. Я много чего наслушался, пока бродил тут. Их территория большая, они скоро будут далеко. Прибейся к ним. Так будет проще.       Кисаме мысленно осёкся. Он ведь и так понял, что его и Итачи вряд-ли примут. У местных обитателей особый склад ума. – К слову, есть у меня некоторые мысли о том, как это произошло... Обито навострил ухо. – Сны? – Читаешь мысли. – зверь качнул пушистым хвостом. – Ты видел филина во сне? ***       Кисаме сам по себе узнал не так уж и много, но даже этого было более чем достаточно. Он умел слушать... Это только кажется, что в тайге звенящая тишина... Тайга и её обитатели болтливы. – Тот рык, что ты слышишь время от времени... – обычно звучный голос Кисаме понизился до заговорщицкого шёпота и сам он весь напрягся и шерсть на спине зашевелилась. – Я видел того, кто ревёт. Здесь есть ещё один тигр... Он всему здесь хозяин. Остерегайся его. "Тоби" склонил непонимающе голову, но спрашивать не стал.       "И чего это он его так боится?" – уже уйда с болота, задался вопросом Обито и желудок снова свело, – "А поесть-то надо..." Невольно в мыслях вспыхнул вид почти обглоданного трупа, который за время разговора Кисаме обглодал уже до костей. К горлу подступила слюна. Отвратительно. Притягательно.       Хотелось есть.       Хоть кого-то.