Врата: Там Бьются Вежливые Люди

Холм Алнусс

База "Светлый Яр"

Вертолетные площадки

На следующий день после переговоров

Долгое время не прибегали к их применению. В первый и последний раз их использовали разве что в самом первом бою против садеранского легиона, который вторгся на территорию Ханты-Мансийска, куда оперативно было переброшено подкрепление, ранее дислоцировавшееся в Тюменской Области. Речь идет о вертолетах армейской авиации Российской Федерации. Из авиации именно вертолеты прибыли в иной мир самыми первыми. Они более просты в обслуживании и эксплуатации. Противник в этом мире не способен сколь нибудь полноценно сопротивляться действию авиации. Если на Земле вертолеты могут быть очень уязвимы под огнем различных зенитных систем, то тут они превращаются в машины для уничтожения всего и вся. Понятное дело, что в радиусе, в котором они могут работать. Но риски быть сбитым в этих краях минимальны. Крупные лопасти десятков вертолетов раскидывали молекулы воздуха в самые разные стороны, создавая потоки, которым они были не способны сопротивляться. Честь разить небеса и помогать войскам в ведении боевых действий была отдана образцам Миля. Может быть они слегка отставали в эффективности перед образцами Камова, но были дешевле в обслуживании и эксплуатации. К тому же, новые вертолеты Ми не слишком и отставали в эффективности в последние дни, а большая простота в обслуживании была тем самым золотым яйцом в ином мире. Ми-28НМ, запустив свои лопасти, готовились вот-вот взмыть вверх, дабы отправиться на выполнение задачи и сразить врага. Тем временем, Ми-38Т активно набирали в себя личный состав войск ССО. Предстояла крупномасштабная спасательная операция. Какая, спросите вы? В связи с тем, что вчера переговоры, на которых также выносился вопрос плененных, зашли в тупик, командование иномирового контингента заподозрило неладное. Они чувствовали, что не могут больше ждать. Стоит только промедлить и всё, погибнут их соотечественники в застенках мест, на которых их заставляют работать без устали, без всяких оплат. Разве что противная еда и тухлая вода, чтобы прожили подольше. Но рано или поздно они все равно погибнут, если не спасти их. Не забыли предупредить Москву перед предстоящей операцией, заодно проконсультировавшись касаемо действий. Генштаб не высказался против операции по спасению, даже наоборот, был за неё. Да, было понимание, что всех спасти не удастся. ГРУ заметило множество точек в провинции Италика, в которых содержались плененные россияне. Некоторых бойцы разведывательного управления спасли сами, когда тех перевозили с минимумом охраны. Но большинство охранялись добротно, и чаще всего они работали на огороженной территории, что сводило на нет любые потенциальные попытки наземных отрядов ГРУ спасти схваченных. Даже с поддержкой с воздуха малые отряды не смогут добиться освобождения. Скорее поставят под ещё большую угрозу. А вот дерзкий штурм ССО с воздуха мог возыметь эффект. Да и будем честны, самих ГРУ-шников не так много, и ресурсы их не бесконечные, чтобы заниматься сразу и разведкой на широкой местности, и заодно спасать всех. Лишь в некоторых случаях, наподобие тех, о которых уже было сказано, они могли спасти. И это не нелюбовь к своим людям, это просто логичные действия. Но самое печальное крылось в том, что хоть местоположения большинства плененных и были определены, но не всех. Малая часть из списка пропавших, в основе своей сотрудники силовых ведомств, не была найдена на просторах Италики. Скорее всего, их увезли гораздо дальше. Но лучше уж спасти большинство, чем вообще никого. – Пошевеливайтесь! – крикнул майор ССО, Поликарпов, командир одного из отрядов, подгоняя своих подчиненных в вертолет. Пятнадцать отборных бойцов Сил Специальных Операций, включая самого Поликарпова, заходили в вертолет и занимали свои места в десантном отсеке. И чем отличался его отряд, по сравнению с остальными, так это двумя его составляющими, двумя бойцами, которые числились в составе. Первый – тот самый крупногабаритный боец, который сопровождал дипломатов, который прикрыл их своей грудью в бронежилете, когда на тех подняли оружие. Капитан в составе войск ССО, Мирославский Харитон Олегович, чьи белобрысые подросшие волосы выглядывали из под шлема, старались забраться в тактические наушники. Его янтарные глаза сверкали где угодно, чем могли многих удивить. В его руках был автомат АК-74М с различными обвесами. Например, вместо мушки в качестве прицела использовался коллиматорный «P 1x20». На стволе красуется ДТК "Тихий выстрел". Под цевьем ничего не было, хотя изначально стоял ещё подствольный ГП-40. Как и все в отряде, Харитон посчитал, что в этой операции подствольный гранатомет будет излишним. Второй, а точнее вторая – миниатюрная, по сравнению с Харитоном, девчушка. Поистине миниатюрная, ведь она ростом то вышла примерно до ста шестидесяти сантиметров. Это на десять-пятнадцать сантиметров ниже большинства бойцов ССО в её отряде. Если же сравнивать с Харитоном, то она ниже него на все тридцать сантиметров. Говорить о габаритах в ширину уж точно не приходится. Будь воля Мирославского, он бы запросто раздавил её. В руках АС "Вал", подходящий для неё по габаритам и мощности. Хватит, чтобы защищать себя. На разгрузке, как и у всех, Пистолет Ярыгина. Но что её отличает от большинства из её отряда, включая командира, так это наличие на её разгрузке сумок с медицинскими принадлежностями и расходниками. Эта девушка – один из двух медиков отряда, их бриллиант, который они никому не отдадут. Зовут её Мирославской Кристиной Викторовной, звание - лейтенант. У всех пятнадцати бойцов при себе были, вместо обычных, ещё и светошумовые гранаты. Работать предстояло как спецназ Росгвардии, по типу СОБР. Штурм строения с максимальной дезориентировкой противника. Снаряжены в Ратник, подогнанный под нужды армейского спецназа. В общем говоря, снаряжен отряд по полной. Не говоря о том, что в самом вертолете подготовлен небольшой склад боеприпасов на всякий случай. Операция обещает быть не быстрой, посетить придется не один объект. Отряду предстояло вытащить пятнадцать человек из четырех мест. Когда майор Поликарпов зашел в вертолет, десантный отсек стал закрываться, пока со стуком совсем не закрылся. Сам командир отряда не стал долго мешкать и сообщил пилотам о готовности. Когда дадут команду на вылет, можно сделать это смело. Заняв свое место, он пристегнулся и осмотрел всех, кто был на борту. – Значит так, – начал Поликарпов, – Наша задача состоит в спасении пятнадцати схваченных соотечественников. Первые три находятся на охраняемых сельскохозяйственных угодьях, которыми владеет какой-то местный барончик. Этих вытащить будет не так сложно. Тут мы должны действовать просто быстро. Отыскать из работающих рабов наших и забрать. Скорее всего, при виде наших вертолетов и собственно нас, нужные нам люди побегут к нам. Открывать огонь по вооруженной охране разрешено без предупредительных, в случае, если те будут активно сопротивляться возвращению плененных. Прокашлявшись немного, тридцатилетний с лишним офицер продолжил разъяснять задачи их отряда. – Вторая наша цель это тоже сельхоз угодья, уже другой важной в округе шишки. Тут ничего нового, действуем по тому же принципу. Третья цель - рыбная мануфактура. А точнее не сама мануфактура, а небольшая крепость неподалеку, под которой содержат рабов этого производства. Высаживаемся на стены, когда Ми-28 уничтожит противника на этих стенах. И далее, по мере спуска на нижние ярусы, будем уничтожать противника. Наших сил должно быть достаточно, чтобы нейтрализовать местную охрану полностью и освободить оттуда рабов. – Товарищ майор, разрешите спросить, – обратился к нему Мирославский. – Разрешаю, спрашивай. – Собственно, вот тут встал у меня вопрос: почему мы берем место содержание рабов штурмом, уничтожаем всю охрану и освобождаем всех... При этом не делаем так же на двух предыдущих целях? Да и чтобы освободить наших, не было бы проще подловить их на перевозке на мануфактуру и освободить? – Логичные вопросы задаешь, капитан. Дело в том, что нам абсолютно запрещено слишком сильно портить отношения с местной аристократией, до поры до времени. Если мы выкрадем пару их рабов и убьем пару охранников... Поверь, они от этого слишком сильно не пострадают. А если разорим их, уууу. Они нам долго это припоминать будут. Ещё друзьям своим расскажут и те будут к нам относиться не лучше. В то же время мануфактура, то есть наша третья цель, не является частным владением какого-нибудь аристократа. Как узнали ГРУ из разговора с местными, это государственное рыбное предприятие, на наш лад. Иными словами, с местными аристократами мы не повздорим особо, зато покажем центру местной Империи серьезность наших намерений в её адрес. Это будет как яркий пример того, что их рабовладельческую систему можно и подкосить, и их экономика от этого пострадает неслабо. Конечно, мы почти не навредим Империи этим рейдом, с её то масштабами. Но тут важен пример... В глазах столичных, когда они узнают, что мы сделали, мы покажемся более серьезными. При этом в глазах обычных людей, скорее всего, будем выглядеть освободителями. Сами понимаете, рабами становиться никто не хочет, а ведь так хорошо, когда под боком есть реальная сила, которая может вызволить тебя и твоих близких, в случае чего. – Проще говоря, верховное командование решило убить двух зайцев одним выстрелом, – подхватил Харитон. – Что-то вроде этого. Касаемо того, чтобы подловить на перевозке в мануфактуру. Эта операция будет опаснее для наших граждан. Когда их перевозят, то все-все-все, включая охрану, кучкуются друг с другом. Охрана крупная, такие же операции, какие отряды ГРУ проводили неделю назад, не провернуть. Только своих под огонь поставим, и не только своих, но и просто непричастных. А в месте содержания каждому выделено свое место. Шанс того, что заденем своих, заметно уменьшается. Так, все, ты меня отвлек... Четвертая цель - снова мануфактура, но на сей раз по обработке дерева. Действуем примерно по тому же пплану, что и в случае с рыбной мануфактурой. Высадка на стены, разделение и истребление охраны, освобождение рабов. Все ясно? – Так точно! – ответили все в отряде хором.

***

Ми-38Т гудел своим двигателем, приводящим лопасти в быстрое движение. Крупная по меркам человека машина на скорости около двуста пятидесяти километров в час неслась в сторону первого сельхоз угодья одного из аристократов, неся на своем горбу спецназовцев и их боеприпасы. Сопровождали машину два Ми-28, на плечах которых лежит охрана транспортного вертолета, а также поддержка сухопутных бойцов в нужный момент. Мирославский Харитон, смотря в иллюминатор напротив себя, ушел куда-то в свои мысли. Судя по его виду, в голову его пришли какие-то неприятные мысли, воспоминания. Для успевшего нюхнуть пороха и хлебнуть крови, это более чем нормально. Другое дело, что в таком состоянии выполнять задачу будет нелегко. Кто точно это понимала, так это Мирославская Кристина. Заметив, что мужчина в очередной раз ушел в себя, она осторожно приподнялась и поцеловала его в щеку. Сев обратно на свое место, она положила свою руку поверх его руки. Какая же у Харитона большая рука. Рука Кристины просто не может должным образом накрыть руку белобрысого. – О чем думаешь, милый? – спросила она шепотом. – Да так... – ответил Хари, тоже шепотом. Посмотрев в глазах девушки, сидящей по левую сторону, крупный спецназовец улыбнулся ей. Никогда он не мог сдержать своей улыбки, когда эта лиса так сверкает ему своими глазками. – Просто я вспомнил наш первый рейд из Белгорода на юг... Харитон вспомнил операцию под кодовым названием "Первая столица". Задача рейда состояла в том, чтобы быстро занять административные здания города-цели и склонить местные власти к сотрудничеству. Или к тому, чтобы они ушли и дали место другим людям. План звучит красиво. Но к сожалению, рейд провалился ещё на этапе продвижения к городу. Застряли на кольцевой и не могли более продвинуться. Противник сумел организоваться худо-бедно и не пропустить спецназовцев ССО и ГРУ в город. Да, были стычки на кольцевой, но все это было лишь для того, чтобы дать обычным мотострелковым частям продвинуться южнее от Белгородской Области. Позже отряды спецназа отправили обратно, но потери они успели понести, и немаленькие. Харитон потерял в той операции аж трех своих друзей. – Я думал после того, как нас вернули обратно, я просто там же в части и разорвусь. Ты не представляешь, как я рад был, когда тебя увидел... Хоть и чуть не убил за такое. – Ой, да будет тебе. Мы столько операций ещё вместе прошли, сейчас живы и здоровы. И вообще, я изначально думала на счет того, чтобы пойти с тобой! Женился на мне и уехал на СВО. Ишь какой. Думаешь я тебя так просто отпущу? – Эй, голубки, – прозвучал голос майора Поликарпова. Голос его звучал нисколько не грубо. Скорее по-отечески добро. Он смотрел на них и улыбался. Счастливый, словно отец. И не знает ведь, то ли отец дочери, за которой теперь муж приглядывает, то ли отец сына, о котором теперь жена заботится. – Хорош отношения выяснять. Вот как вернемся... Убежите в свою личную комнату в казарме и будете отношения выяснять, хоть кровать сломайте в конце. Сейчас главное задачу выполнить. – А... Е-есть! – Кристина раскраснелась после слов майора, убрав свою руку с руки мужа. Харитон промолчал, но согласно кивнул. А женушку свою приобнял. Посчитал, что хоть это сделает взамен тому, что она поцеловала его в щеку. Мужчины на людях ещё более стеснительны в отношении своих дам, чем дамы в отношении своих мужчин. Для большинства это факт.

***

Они уже подлетают до нужного им места. В иллюминаторах видно, как словно бы леса бегут от них, пока в конце-концов не сбежали. На их место встали зеленые поля. Пока ещё не обработанные. Но недолго сей факт имел место быть. Летающие машины за считанные минуты донесли пассажиров до места назначения. Вертолеты нависли над вспаханным полем, на котором работали люди. Ключевое слово "работали". Стоило только заметить, что над их головами кто-то закружил, так они сразу же перестали работать, устремив свой взор к небу. Охрана, понятное дело, тоже обратила внимание и насторожилась. Транспортник начал стремительно снижаться. Кто-то из десанта даже про себя сказал: "Лишь бы не разбиться так глупо". Но нет. У экипажа все схвачено. Буквально в двух метрах от земли они резко дали мощи и заставили вертолет остановиться, затем вновь стали опускать, но уже плавнее. Как только вертолет коснулся земли, люк десантного отсека, что находился со стороны хвоста, начал опускаться. Бойцы ССО не стали ждать, когда он опустится полностью. Когда поняли, что можно выйти и не шваркнуться, тогда то и стали выходить по-трое, оставив двух на охране собственно транспортного средства. Тринадцать бойцов, вооруженных автоматами, последовали в сторону угодья, намереваясь вытащить трех несчастных с рабской работы. Это вам не дача, когда мама или бабушка попросила помочь в огороде. Тут тебя плетками изобьют, чтобы ты сделал все то, что сказали. Неважно, устал ты, болеешь, хочешь есть или пить. Ты раб, и звать тебя никак. Никто тебя слушать не будет. – Мужики! Ребята! – начало доноситься со стороны посевной площади, – Мы тут! Мы свои! Говорили на чистом русском. Все три голоса, каждый из которых то отличался четкими высокими нотами, то хриплым басом, то чем-то средним между этим, указывали на примерное возрастное разнообразие. И действительно, в сторону военных спецназовцев бежали три человека мужского пола. Один из них отличался немалым возрастом, судя по комплекции, несмотря на скотские условия, морщинам на лице и волосяному покрову на ногах и руках, но не на голове. Второму на вид было лет двадцать с небольшим, волосяным покровом не отличался, разве что обросшими волосами на голове цвета грязного золота, а также усиками с бородкой на лице. Третий вовсе казался младше восемнадцати лет. Такие же обросшие волосы, как у второго, но без бородки. Среди этих трех мальчуган самый худощавый. Вероятно сказывается быстрый метаболизм, вкупе с тем, что еду им выдают не самую лучшую и не очень то часто. Все трое были прикованы к металлическим шарам, которые, впрочем, не могли остановить их, и не должны были. Что они делали на ура, так это замедляли ход, что позволило охране, стоящей на стреме, перед посевами, остановить их. Самого молодого те даже в землю толкнули, чтобы тот угомонился. Из всех трех он яростнее всего старался пробиться к российским военным. Спецназ церемониться не стал. Одним выстрелом в голову охранника, толкнувшего самого молодого из тройки пленных, противник был нейтрализован. Остальная охрана, что стояла поодаль, по обе стороны, уже взялась за оружие. Но последовавшие короткие очереди просвистевших перед их ушами пуль, кажется, смогли охладить пыл. Впридачу к тому, с каким взглядом на них смотрели крепкие и закаленные в боях мужчины. – Быстрее! – подбодрил прикованных к шарам белобрысый, махнувший своей огромной рукой в их сторону. Кристина и Харитон помогали уже ослабевшим пленным идти, превозмогая тяжесть металлического шара. Остальные из отряда прикрывали отход, следили за тем, чтобы никто из охраны не ринулся на них. Те оказались на редкость умные, не стали лезть в бездумную атаку, особенно после того, как увидели, что случилось с их уже мертвым товарищем. Спасенных довели до вертолета и усадили на земле. Перед отправлением надо совершить ещё несколько манипуляций, сопряженных с их освобождением. – Болгарку! – приказал капитан Мирославский, на глаз определив что болторезом цепи не разорвать. Сам болторез скорее развалится, чем цепь разорвется. Подчиненные быстро принесли ему нужный инструмент, заодно со шлемом, который прикроет от летящих искр. Освобожденных попросили отвернуться, чтобы в их случае искры хоть в глаза не полетели. Раздался вопящий звук быстро двигающегося диска с алмазным напылением. Харитон, выбрав местом распила середину, начал пилить цепь, соединяющую освобожденного с грузом. Качественная болгарка, которую они закупили на свои деньги, запросто справлялась с цепью, сделанной в местных реалиях. Искры летели в разные стороны, а стоящие неподалеку товарищи с огнетушителями были готовы в любой момент потушить потенциальное возгорание еще в зародыше, дабы не случился пожар. Разрыв цепи. Отцепленного мужчину сразу же повели в вертолет, где уже ждала Кристина, приготовившаяся к оказанию первой помощи. Сперва нужно было узнать о физических показателях, таких, как температура, давление, сатурация и прочее. Достав манжету вместе со стетоскопом, полевой медик сначала зажала руку мужчину манжетой, затем поддела конец стетоскопа, а начало надела себе на уши. Затем последовало раздувание манжеты, пошел замер давления. Манжету раздувать дальше не пришлось достаточно скоро, быстрее, чем должно быть. Кристина присмотрелась к показателям и прислушалась. Кажется замеры верны, и они не очень её радуют на самом то деле. – Девяносто на семьдесят. Давайте температуру померяем. Вытащив из сумки электронный градусник, она вручила его мужчине. Тот уже сам все делал, включил сам градусник и сунул его подмышку. К тому моменту уже второй освобожденный зашел в вертолет и подсел к другому полевому врачу, дабы тот осмотрел его. Мирославская лишь кинула на них недолгий взгляд, а потом вернула его на мужчину, ожидая, когда пропищит градусник. Всем известно, что электронные градусники измеряют температуру тела гораздо быстрее ртутных. Если ртутный приходится держать минут пять, а то и дольше, то электронный делает замеры быстрее, чем за минуту. Конечно, вероятно замеры не столь точны. Но и ртутные градусники могут ошибаться, на самом деле. Новые электронные, тем временем, показывают гораздо большую точность в замерах, нежели ранние модели. – Давайте, – девушка протянула свою руку, получив в неё градусник, – Хм... 37,4. Господи, в каких условиях вам приходилось работать. – Да вот в таких, барышня... Вот в таких вот. Пока работал, успел приболеть. Пытался хоть как-то сказать им об этом. Со временем я все равно стал кое как понимать их язык, с пятого на десятое. Смесью слов и жестов пытался выпросить хотя бы простой отдых. А меня только плеткой били и заставляли работать. Злобно выдохнув свой пар из ноздрей, Кристина вытащила из сумки маленький прибор для измерения сатурации, после чего надела его на палец мужчины. Пульс был в пределах нормы. Даже не повышен от эмоционального состояния. Словно сидящий перед ней уже в свое время был в подобных условиях, и его ничего не удивляет в происходящем. – Пульс и сатурация в норме. Хоть что-то радует, – убрав аппаратик с пальца, она положила его обратно в сумку, – Скажите, у вас давление постоянно пониженное, или может периодически падает? Или впервые так? Настало время медицинского опроса. Для полноценного сбора анамнеза обязательно нужно поспрашивать пациента о его самочувствии. Вопросы о хронических заболеваниях, естественно, обязательны. Если пациент подтвердит или опровергнет наличие того или иного хронического состояния, это поможет в том, чтобы правильно оказать ему помощь. – Да нет, таким не страдаю. Честно говоря, я конечно чувствовал себя слабенько, но спихивал это все от постоянной нагрузки и того, что нас едва ли кормят, плюс болезнь. – Так, впервые значит фиксируется такое давление. Значит не страдаете гипотонией? – Нет, не страдаю, – мужчина отрицательно кивнул, жестом подтверждая свои слова. – Раз так, то это все облегчает. Когда вас доставят на базу, сразу же заберут в больницу. Там вас снова поспрашивают о вашем состоянии. С учетом того, что вы гипотонией не страдаете, скорее всего дело именно в том, что вас постоянно нагружают и при этом не дают достаточной подпитки в виде еды. Сна лишали? – О, ещё как лишали. Спать вроде и давали, но часто поднимали с требованием помочь там то и там. Мы по идее должны работать только с огородом. Но хозяйство большое у местного князька. Тем более, нам часто давали работу, на которую мы изначально не были рассчитаны... Хотя сами понимаете, мы же рабы считались, всем плевать, что мы будем делать, главное работать. – Сна тоже лишали значит... Ну это все в принципе и объясняет. Ладно. В любом случае, теперь вы в безопасности, – Кристи улыбнулась ему, – У вас же есть родные и близкие, которые могли вас потерять? Немолодой мужчина, услышавший вопрос о том, мог ли его кто-либо потерять, мило и по-доброму залился смехом. Судя по тому, что выражение лица у него такое же счастливое, кажется, что ответ будет положительный. – Конечно есть. У меня жена... И сын с дочерью. Я сам то, когда меня схватили, на работу шел. Жена уже на работе была, за городом, сын с дочерью в университете должны были быть. У них экзамены были. А потом... Кристине хотели рассказать историю, как вообще он оказался здесь и, будучи рабской силой, надрывал спину. Но в этот момент зашел в вертолет последний освобожденный, а за ним и все бойцы. Нечего терять время. – Не сосем бибу! Отправляемся! – выкрикнул майор Поликарпов, когда все зашли, заняв свое место. Пилоты, услышав приказ командира, закрыли десантный отсек наглухо, после чего стали увеличивать обороты лопастей, дабы вертолет поднялся и поравнялся со все ещё порхающими в воздухе ударными вертолетами. Времени на это ушло немного, поэтому вскоре транспортный вертолет с сопровождением улетел восвояси, в сторону военной базы. А охрана барона так и осталась смотреть вслед улетающим, параллельно обдумывая, как объяснить Его Благородию одновременную пропажу сразу трех рабов и смерть одного из охраны.

***

Далее последовали действия в стиле "Сделал, выучил, повторил". Доставили первых освобожденных на базу, где их забрали врачи и увезли в сторону портала, дозаправились и полетели дальше, освобождать других схваченных, расположенных немногим дальше первого места, тоже во владениях какого-то барона. На втором месте обошлось без жертв. Да, когда схваченные российские граждане побежали навстречу спецназу, кто-то из охраны попытался их остановить, но без применения излишней силы. Подошедшие бойцы ССО просто вырвали своих сограждан и припугнули выстрелами из огнестрельного оружия. Это вам не регулярные повидавшие бойни бойцы. Это всего лишь наемники аристократа, которые работают за денежку. Когда вариант отступить выглядит очень уж заманчиво, они непременно воспользуются им, в отличие от легионеров, у которых присяга на верность Империи. Нарушение присяги, даже в такой, казалось бы, мелочи, может сыграть плохую шутку с регулярным воином. Освобожденных так же болгаркой освободили от нацепленного на них груза, после чего провели над ними первичный осмотр. При необходимости оказывали первую помощь. Например у женщины лет тридцати, которую вытащили из второго места, обнаружили чуть загноившуюся рану. Самочувствие удовлетворительное. Первая помощь заключалась в том, что ей промыли рану, удалив выделившийся гной, после чего обработали антисептиком. Температура в норме. Давление в норме. Пульс и сатурация в норме. Затем последовала транспортировка до базы, где их так же, как и ранее доставленных, забрали врачи и повезли в сторону портала, через который они перейдут в Ханты-Мансийск. А далее дорога до Окружной Клинической Больницы. Но следующая цель уже была не такой легкой, какие были ранее. Теперь отряду ССО под командованием Поликарпова предстояло выполнить миссию по уничтожению места содержания рабов, неподалеку от рыбной государственной мануфактуры. Да, уничтожать надо было не в прямом смысле, но от того задача и была сложнее. Предстояло нейтрализовать всю охрану и освободить всех рабов. Эргастулы находились под землей, а над ними была небольшая крепость, в которой сидели солдаты регулярной имперской армии. Так как рабы принадлежали государственным деятелям, охраной рабов занималась регулярная армия. А точнее, малая капля, которая могла поместиться и эффективно охранять. – Так, обкашляем быстренько план ещё раз, последний, – обратил на себя внимание всех майор, – Ударные вертолеты, используя автопушки, нейтрализуют солдат Империи на стенах крепости. Затем на эти же стены десантируемся мы, после чего разделяемся. Первая половина будет под моим командованием, вторая под командованием капитана Мирославского. Первая задача будет состоять в нейтрализации всего местного гарнизона. Примерная численность: пятьдесят человек. Максимум шестьдесят. Их вооружение вы знаете. Вероятность наличия магов: минимальна. Вторая задача: освобождение рабов. Своих ведем на стены крепости, после чего грузим в вертолет. Местных просто выпускаем. Ми-28 ракетным ударом снесут ворота, чтобы те смогли уйти. Вне зависимости от состояния местных, помогать только своим. Остальные будут помогать сами себе. Все ясно? – Так точно! – дали знать все четырнадцать солдат отряда. В иллюминаторах с правой стороны вертолета уже было видно реку, из которой ловят ту самую рыбу, которую потом на мануфактуре как следует разделывают, обрабатывают и после отправляют на продажу в ближайшие районы. Она достаточно широкая, не сказать, что маленькая. Около семиста метров в ширину. Глубина, понятное дело, неизвестна. Но раз в ней ловят рыбку и в целом ведут хозяйство, значит достаточно глубокая для этого. Солдатам ССО даже довелось увидеть, как выглядит рыбная мануфактура, о которой шла речь ранее. Крупное деревянное строение, огороженное плотным и качественным частоколом, и ожидаемо, что с охраной по периметру. Небольшой, но охраной. Спецназовцы, хотя и понимали, что их никто не увидит, показали в сторону мануфактуры по фиге, после чего быстро улетели прочь, оставляя всех, кто на земле, удивленными от увиденных в воздухе вертолетов.

***

Медленно летая вокруг рабской крепости, десант Ми-38Т в иллюминаторах наблюдал за всем происходящим внизу. С десяток фигур, бегающих по стенам прямоугольной формы, передвигающие деревянные орудия, заряжаемые копьями. Баллисты. Судя по действиям, прилетевших вертолетов они не испугались. Наоборот, быстро организовались и уже готовились вести огонь по машинам, дабы сбить вторгшихся в воздушное пространство вокруг охраняемого объекта. Но довести приготовления до конца им не дали. Два ударных вертолета Ми-28, расположившиеся на противоположных друг от друга сторонах, сразу же открыли огонь по противнику. Разразившийся грохот на всю округу прекрасно сочетался с происходящим на стенах. Попавшие под огонь солдаты Империи разваливались, словно китайская подделка лего, которую уронил неосторожный ребенок. За секунды плотного огня из автопушек калибра 30 мм на стенах крепости вместо целых и здоровых людей была лишь смесь из крови, нецельных тел или вовсе отдельных конечностей, а также деревянных деталей баллист, разваленных снарядами. Обеспеченная безопасность высадки позволила транспортному вертолету подлететь почти вплотную к крепости, открыв десантный отсек, из которого сразу же выпрыгнул отряд российского спецназа. Как и было оговорено, первая половина из восьми человек, под командованием майора Поликарпорва, сразу же ринулась к лестнице, ведущей вниз, вовнутрь самой крепости. Вторая половина отряда из семи человек, под командованием капитана Мирославского, вынуждена была сделать крюк, перебежав с одной части крепости на другую. Убеждаясь в безопасности дальнейшего продвижения, Харитон, стоило добраться до лестницы, остановил отряд. Семь человек рассредоточились по трем сторонам от хода вниз, в форме полумесяца. Слева, справа и сзади. Спереди никто не стоял. Каждый немного пригнулся и стоял чуть поодаль, дабы были менее заметными в тот момент, когда потенциальный противник будет подниматься по лестнице. – Подождите... – приказал капитан шепотом. Шестое чувство белобрысого воина говорило, что перед заходом стоило подождать. Оно ещё никогда его не подводило. И сейчас он решил, как и всегда, прислушаться к нему. Данное решение бесполезным не оказалось. – Идем! Там что-то случилось! Я слышал грохот и крики! – послышался громкий мужской голос, говорящий на садеранском языке. Стоило первым имперцам появиться в поле зрения российских бойцов, по ним сразу же открыли огонь. Плотный огонь одиночными умерщвил сразу же двух первых бойцов, разметав кровь и серое вещество по полу и выступам на стене, играющих роль укрытий для лучников и арбалетчиков. За ними шли ещё имперцы, но те успели худо-бедно среагировать и развернуть свой ход. Слышно было, как внизу по лестнице раздаются металлические стук и скрежет, за которыми следовали крики со стонами боли. По всей видимости, увидев неладное, впереди следующие попытались отступить, но наткнулись на своих же товарищей, идущих позади. Те не удержали развернувшихся, а вторые потеряли равновесие следом. Как следствие, куча мала из имперских солдат. Большинство просто получили ушибы и ссадины в процессе падения по лестнице. Но кому-то повезло меньше, и он напоролся на оружие своего сослуживца. Если судить по словам "Криворукая сволочь... Я на твой меч напоролся блять! Ты не мог крепче его держать?!". Садеранцы ругаются не хуже русских, это уж точно. – Вперед! – скомандовал Харитон, полетевший на своих двоих за охраной крепости. За ним сразу же последовали его подчиненные товарищи. Снятые с предохранителя автоматы, когда бойцы спустились в коридор, с которого был вид на внутренний двор крепости, разразились разномастными звуками стрельбы. Автоматы Харитона и Кристины с глушителями на стволах, издавали заметно менее громкий звук, нежели у остальных. Но когда сразу семь стволов начинают работать по убегающей куче, да ещё и в помещении, разница не особо заметна. Все равно бьет по ушам. Тактические наушники тут во благо, частично спасают положение. Пятеро имперцев, оставшиеся в живых секундами ранее, все равно в конечном итоге погибли. Те старались убежать, дабы найти укрытие и помочь раненному. Но русские не оставили их в живых. Их тела, прошитые автоматными пулями насквозь, теперь валяются на полу коридора крепости, заливая и его содержимым своих тел. Металлические снаряды оказались на порядок быстрее бегущих людей, на которых вдобавок тяжелые доспехи. Двумя пальцами, указательным и средним, Мирославский указал в направление прямо по коридору. Жестовая команда "Двигаем". Медленно перебирая ногами туда и сюда, семерка подошла к сраженным имперцам, дабы убедиться в том, что с ними покончено. По двум из них определенно все ясно. Простреленные насквозь головы однозначно говорили в пользу гибели. С тремя остальными все было не так однозначно. Попадания пришлись в туловища. Но после быстрого осмотра со стороны Кристины, она закрыла всем пятерым трупам глаза. Она кивнула, товарищи кивнули ей в ответ. Они могут продолжать движение. Слышались отдаленные хлопки огнестрельного оружия. И не только оружия, но был один намного более громкий хлопок, который кажется мог ударить по ушам даже части отряда, что под командованием Харитона. Если бы у тех не было тактических наушников. – Те тоже уже принялись за легионеров, – прокомментировал капитан, ведя своих ребят по коридорам крепости, – Светошумовую использовали. Поворот направо по коридору, снова прямо, но недолго. Почти сразу после поворота повстречался очередной спуск вниз. Круговая лестница. По ней Харитон своих ребят вел осторожно. Стенка, которая примыкает с внутренней стороны лестницы могла сыграть как укрытие. И она правда сыграла как укрытие. Понимая, что по нему могут выстрелить, капитан быстро выглянул в коридор на первом этаже крепости, после чего быстро нырнул обратно. О внешнюю стенку, по левую от них сторону, разломило две стрелы, которые на немалой скорости преодолели расстояние от позиций охраны и до позиций спецназа. К тому же долей секунды позднее, почти в тот же момент, в стену прилетел арбалетный болт, выбив из камня, из которого построена крепость, немного крошева. Камню то почти плевать, а вот попади это все в Харитона, мало бы не показалось. – Фух... – облегченно выдохнул Тоша, – Ещё бы немного и всё. Пиши пропало. Будь это пуля, хуй бы ушел. За такие слова он сразу же получил шлепок по спине от своей супруги. Что-что, а она однозначно не собирается оставаться одна, становиться вдовой, тем более в таком молодом возрасте. Она как-то даже шутила: "Если хочешь, чтобы я была вдовой, дай хотя бы состариться до пятидесяти лет, а там уже подумаем". Но в каждой шутке есть доля шутки. На этот шлепок Мирославский почти не отреагировал. Только посмеялся про себя, а рукой, тем временем, достал из разгрузки светошумовую гранату. Выдернув чеку, Хари резким движением бросил её из-за внутренней стенки в сторону врагов. Он успел заметить, что там стояли копейщики, выставившие свои копья вперед, а по сторонам стояли арбалетчики и лучники. Неплохое построение. Те, что с дальнобойным оружием, стараются нанести урон противнику с расстояния. Но в случае, если противнику удастся сблизиться, в дело вступят те, что с копьями. Было бы оно неплохим, если бы противник был примерно равен им. То есть тоже в доспехах, с копьями, мечами, луками, арбалетами и прочим боевым антично-средневековым инструментарием. Но сейчас их противник это российский спецназ. Бум! Раздался оглушительный хлопок. Яркая вспышка лишила садеранцев внятного зрения, а звон в ушах не позволял ориентироваться на звук. Они даже свои крики вряд ли были способны услышать. Что уж говорить о том, чтобы услышать, как русские вышли из-за укрытия. – Огонь! – скомандовал Мирославский, первым же начав стрелять по противнику. Дезориентированный противник не мог оказать какое-либо сопротивление. С десяток бойцов Империи, которые в обычной ситуации способны были бы обороняться долго и упорно, в условиях тесноты коридоров крепости, были сметены автоматным огнем отряда специального назначения. Вновь никто не остался в живых, потому что команда сверху гласила четко и безапелляционно: "В этой операции пленных не брать". Из пробитых доспехов и шлемов, оказавшихся неспособными защитить своих носителей от огнестрельного оружия, ручейком текла кровь, образуя очередные лужи, которые хлюпали под ногами безжалостных и закаленных в боях военных. Последнее, что для мертвых сделали, это закрыли глаза. А далее русские побежали дальше, вскоре добравшись до очередного спуска, но на сей раз в подвальное помещение. С каждым шагом запах в носу становился все более сырым, вперемешку с ужасной вонью, напоминающую вонь от испражнений. Из-за такой смеси зашедшие бойцы не то чтобы поморщились. Они едва ли сумели сдержать рвотные позывы, чтобы не добавить ещё одного противного запаха в копилку. Нечего ещё больше его портить. И так дышать нечем. Окончательно спустившись, стало ясно, почему так воняло. Они добрались до мест, где содержатся бедные рабы. И были они самых разных видов: от обычных людей разных возрастов, до человекоподобных рас, которые в большей степени порой похожи на животных, нежели на людей. К примеру, удивились бы вы, если бы увидели, как перед вами стоит и держится за прутья клетки прямоходящий волк? Скорее всего удивились бы. Удивлены были и русские. Но задание не терпит отлагательств. – Товарищ майор, – капитан взял рацию, выйдя на связь с командиром, – Добрались до мест, где заточены рабы. – Принято, капитан, – послышалось из рации с примесью помех, – Мы на минуты две раньше добрались до подвала с рабами. Интересно, он единый, или у них тут два разделенных? – Не могу знать, товарищ майор. – Ладно, неважно. В любом случае, осмотрите все клетки, найдите наших людей. Их выпускайте в первую очередь. Затем уже можете выпускать остальных. Если не встретимся, то ничего страшного. Главное убедитесь, что нашли всех наших, после чего уходите наверх. – Принято, – на этой ноте связь была прервана, рация оказалась вновь в подсумке бронежилета. Семеро элитных военных пошли прямо по коридору, каждый осматривая свою сторону, дабы углядеть в клетках тех, кого они должны отыскать. По всей длине подвального помещения висели множество плотных веревок, которые располагались параллельно клеткам. Каждая отвечает за определенную клетку, и обычно, чтобы вытаскивать раба из заточения, нужно минимум трое человек: двое тянут веревку, чтобы клетка не закрылась, а это все же нелегко, третий, тем временем, вытаскивает раба, приказывая ему выходить и сопровождая. Ну или в противных случаях, самолично его из места заточения вытаскивая, например, если тот сопротивляется. Данная схема открывания клеток достаточно надежная. В ней не требуется никаких ключей, которые могут затеряться, как нечего делать. Плюс, если ключи и будут, то не у каждого охранника в этой крепости. Им самим было бы неудобно, бегать и искать того, у кого ключи. Ещё не дай Бог уехал куда-то и рабов будет не выпустить. Поэтому и придумали тему с веревками. Они находятся на достаточном удалении от самой клетки, что исключает возможность, что раб дотянется до неё. Да и силенок у раба не хватило бы, чтобы потянуть и открыть для себя клетку. Для этого нужны минимум два человека и удобное расположение. Вряд ли кому-то будет удобно тянуть веревку из клетки, еле дотянувшись до неё. – Сюда! Сюда! – доносилось откуда-то из глубины коридора. Женский голос с нотками надежды и радостных слез. Да, когда человек плачет от радости, это вполне можно и услышать. Не только увидеть. Спецназ тут же ринулся по направлению, откуда доносился голос, и вскоре они прибежали к той клетке, за которой стояла девушка лет восемнадцати. Растрепанные каштановые волосы, заплаканные то ли от радости, то ли ранее от печали синие глазки. Она была невысокого роста. Наверное, примерно как Кристина. Одета в какой-то, как как кажется, мешок, который адаптировали под подобие платья. Адаптация так себе, но хотя бы ей есть, чем прикрыться. Это уже радует. – Так... – Харитон, вместе с другим своим очень сильным товарищем, взялся за веревку перед клеткой с русской девушкой, – Тянем-потяяяянем... Используя свою немалую силу, два крупных русских богатыря поднимали клетку. Медленно, но верно. Пока в конце-концов не подняли достаточно для того, чтобы девчушка юркнула под клеткой и не вышла к ним, сразу же упав на колени и заплакав, уперевшись руками в пол. – Пришли... Я уж боялась, что... Я... – она не смогла продолжить свою реплику касаемо того, как благодарна им за то, что они не оставили её, что пришли вытащить из этого зловещего места. Настолько переволновалась, что потеряла ритм дыхания, к которому заодно присоединились слезы, которые жгли ей глаза. К ней сразу же подбежала Кристина, припав на одно колено. Проверять температуру, давление и прочие данные ещё рано. Им ещё других вытаскивать. Но как врач, она обязана, как минимум, попытаться успокоить потерпевшую. Используя размеренный голос, направить её мысли в нужное русло, чтобы самим же солдатам не отягчать задачу, к которой ещё может прибавиться человек в истерике. – Все хорошо. Не волнуйся. Ты теперь в безопасности. В обиду не дадим, если что беспокоит, проверю и по возможности помогу, когда будем лететь обратно. Ты только скажи... Тут с тобой должны быть, кажется, ещё четверо. Ты видела, куда их увели? Стоило лишь задать этот вопрос, спасенная сразу же подняла на спецназовцев голову. В её глазах теплилась надежда и в то же время страх. Страх перед чем-то неизвестным. Почему её так пугает вопрос о том, есть ли кто-то ещё из российских граждан в этой тюрьме? – Видела... Один из них мой парень. Я видела, куда их увели. Вот только... Включая моего Димку, я уже о троих не знаю толком ничего. Они не выходят, совсем. Даже охрана их не вытаскивала. Видеться друг с другом не позволяли. При этом я видела, как... Кажется какой-то знахарь приходил к нам и шел в сторону их камер. Не знаю, точно ли это тот, о ком я подумала, но он был очень похож на знахаря. Со всякими склянками был, травами, что-то на своем говорил. И так ничего не понятно, что тут говорят местные. А ещё этот... Харитон, почуяв неладное, нахмурился. Их с Кристиной взгляды пересеклись. В них читалось взаимное понимание того, что что-то здесь не так. В которой раз они молча кивают друг другу, словно общались перед этим телепатией, а затем... – Идем, – скомандовал Харитон, – Кристина, Вадик, помогите ей встать. Вам придется вместе с нами пойти дальше, чтобы вы показали, куда увели остальных. Ясно? – Д-да... – неуверенно ответила незнакомая девушка, теперь стоящая перед столь крупным мужчиной. У неё сердечко заколотилось быстрее, когда та поняла, насколько огромен один из её спасителей. Ей до жути страшно от его вида. Но в то же время и спокойнее. Такой человек определенно даст отпор кому угодно и в обиду не даст. Они все отправились дальше по подземному помещению. К счастью, факела, смазанные чем-то долгогорящим, освещали их путь, не давая потеряться в темноте и на что-то случайно наткнуться. По глубокому учащенному дыханию было понятно, что освобожденная сильно нервничала перед лицом чего-то потенциально страшного для неё. Страх прибавился, когда они прошли ещё немногим дальше и почувствовали ужасную вонь. И это не фекалии точно. Кажется, Хари узнал этот запах. Такой запах, от которого даже его, с не очень хорошо работающим обонянием, воротит едва ли не наизнанку. – Ну и вонь... Гниющее мясо... – процедил капитан, продолжая вести дальше. Не одному ему стало плохо в такой обстановке. Запах гниющего мяса, который вызывается множеством вырабатывающихся веществ, сам по себе бьет по самочувствию людей, и если находиться долгое время с трупом в одном помещении, можно и вовсе отравиться через дыхательную систему. Хотя этот эффект ослабевает или полностью нивелируется, если помещение достаточно большое. В некоторых случаях запах вовсе может не доходить, как до счастливчиков, которые были в самом начале, когда спецназовцы только зашли. Хотя в тех частях подвала воняло не хуже, просто другим. По лицу девушки, идущей за спецназовцами, можно заметить, что разволновалась она ещё сильнее, чем раньше. Мясом их особо не баловали, давали очень редко. В принципе вся еда, что давалась, съедалась вся без остатка. Но раз воняет гнилым мясом, значит кто-то определенно умер и уже разлагается. В принципе, для рабов это вполне нормально. Пугает только то, что они шли в сторону остальных пленных, и этот запах все усиливался. – Вот тут! – показала неизвестная, подбегая к решеткам, за которыми должен быть её парень, – Дима! Дима, ты меня слышишь?! Просыпайся! Судя по тому, что было видно с внешней стороны решеток, Дима лежал на левом боку, на подстилке из сена, спиной к ним. Но при этом не отзывался на слова девушки, которая звала его и просила проснуться. – Димочка! – начала его ласково называть неназванная, а по её глазам потекли слезы. Кажется она начала догадываться, что случилось с Димой, но все ещё продолжала надеяться на то, что ошибается, – Милый... Проснись пожалуйста... Харитон, наблюдая эту душещипательную картину, не мог больше оставаться безучастным. Приказав одному из своих подчиненных убрать девушку от решеток и попридержать, после он, в паре с другим подчиненным, открыл решетку и позволил своей супруге пройти в камеру, дабы убедиться в состоянии Дмитрия. Кристина своим чутким нюхом уже учуяла, что приближаясь к Дмитрию, она сильнее стала чувствовать характерный гнилой запашок. Но как настоящий врач, она решила убедиться в его состоянии. Подойдя к парню, она подсветила его фонариком, чтобы лучше видеть. Виды не для слабонервных. Кожные покровы посерели, в некоторых участках тела зияли небольшие дырки, как у яблок, которые поели черви. И собственно говоря, малая живность, подобная червям. Они уже облюбовали его тело и активно поедали мышечные волокна, из-за чего дыры и появляются. Лейтенант нахмурилась, выключила фонарик и вышла обратно к ребятам, что стояли вне камеры и придерживали для неё приоткрытой решетку. Подойдя к незнакомке, Кристина посмотрела в её глаза взглядом, что был полон соболезнования и сожаления. Каким бы врачом она ни была, но она не в силах вернуть в живых того, кто гниет и пожирается червями. – Мне очень жаль, – сказала Мирославская, положив руку на плечо девушки, – Его уже не спасти. Кажется, даже стоящие вокруг спецназовцы могли услышать, как у спасенной что-то треснуло в голове. Словно бы ваза, упавшая со стола, когда у кошки случается приступ гиперактивности. Зрачки её сузились, конечности похолодели, а сама она опустилась на колени и просто смотрела в каменный пол и перестала о чем-либо думать. Все её надежды на то, что их обоих вытащат, что их вернут обратно в родные края, что они вернутся к обычной жизни – не оправдались. Её парень мертв, а она жива. Настолько жизнь может быть жестока. Она заставляет признавать тот факт, что люди с тобой не навсегда. И даже если этот человек не захочет от тебя уйти, его отберут обстоятельства. Даже такие невероятные, какие случились какие-то почти два месяца назад. – Нужны черные мешки, – перевела Кристина свое внимание на Харитона, – Скорее всего, остальные два человека, о которых ни слуху, ни духу, тоже мертвы. Я прихватила их на всякий случай, перед тем как мы отправились. Как знала, что пригодятся. – Ты сама прозорливость...

***

Что можно сказать о трех целях, выполненных солдатами ССО. Первые две цели были выполнены без каких-либо последствий и налегке. Спокойно вытащили людей, после чего транспортировали их до базы, где их уже увозили на каретах скорой помощи в Окружную Больницу Ханты-Мансийска. Третья же цель оставила неприятный осадок на сердцах воинов, что сейчас летели в сторону последней, четвертой цели. Летели они все молча, смотрели, кто куда. В головах каждого эхом раздавался плач девчушки, переходящий в крик, когда врачи забирали черный мешок с телом её любимого человека. Её крик могли услышать не только на базе, но кажется и в ближайшей деревеньке, Коде. Возможно подумают, что сирены чудом забрели в здешние края, выбравшись из воды. Пытаются связаться со своими сородичами. Но нет. Это всего лишь убитая горем русская, лишившаяся эмоциональной опоры. Её так же, как и остальных выживших, увезли на карете скорой помощи, не забыв вколоть успокоительного. Но она все ещё мелькала в мыслях каждого в этом вертолете. Как и мелькали тела тех, кого не успели спасти. Теперь каждый тут прекрасно понимал: промедли они ещё, и все. Только трупы бы и вызволяли, никого бы в живых не было. Вся Россия не простит того, что сотворили имперцы. Они возомнили себя теми, кто способен руководить судьбами людей до той степени, что сами фактически решают, сколько нужно жить тому или иному человеку. Это непростительно. Каждый, кто причастен к преступным действиям по отношению к российскому народу, будет сурово наказан. Россия не раз крушила Империи, которые посягали на самое дорогое, что у неё есть: её люди. Однако, ни одно наказание на свете не вернет мертвых обратно на этот свет. Остается лишь помнить тех, кто не смог вернуться обратно на свою родную землю. Помнить и мотать на ус то, что никто, кроме тебя, твоих друзей и соотечественников за тебя не заступится. Никакой немец, никакой американец, никакой китаец, никакой иномирец за тебя не заступится. Нужно быть готовым к тому, что тебя скорее сделают рабом. Возгласы оппозиционно настроенных власти граждан кажутся теперь ещё более нелепыми. Возмущаются на каждом углу тем, что якобы российская армия тут, в ином мире, бесчинствует, пускает женщин по кругу, грабит деревни и города, распивая местный алкоголь, да и много чего ещё. Чего только не придет им в голову. Требуют уважать права и свободы. Кто-то даже с полной серьезностью считает, что сюда должен прибыть контингент войск ООН, ведь именно так будет по справедливости, с соблюдением международных законов. Каждый в этом вертолете уже видел множество видео в интернете с подобными рассуждениями, кто-то даже слышал подобное от своих же близких. После увиденного на операции, хочется лишь покрутить пальцем у виска перед такими людьми. Каждый уже был готов увидеть не менее страшные картины в четвертом по счету месте. На каждом спецназовце попросту лица нет, потому что мозг уже настроился видеть шокирующее: гниющих людей, которых поедают черви. Это нужно, ведь как бы больно ни было, нужно оставлять голову холодной. Они на задании, и задание должно быть выполнено, несмотря ни на что. – Эм... Ребят... – послышались голоса из кабины пилотов, – Вам явно нужно это видеть. Вертолеты уже подлетели крепости, под которой содержатся рабы одной из мануфактур Империи. Витающие в раздумьях бойцы даже не сразу поняли это. Только голос одного из пилотов вернул их обратно в реальный мир, в который им уже не очень то и хотелось возвращаться. – Что там? – недовольно процедил майор Поликарпов, выглядывая в иллюминатор, как и все остальные. Картина вырисовывалась странная. Тут никак иначе не сказать. Прибыв на место, будучи готовыми истребить ещё несколько десятков имперских солдат, единственное, что видят элитные воины, так это уже мертвых легионеров на стенах крепости, лежащих рядом с целыми баллистами. Ворота крепости нараспашку открытые, что определенно говорило о том, что и защитников внутри защитного сооружения постигла та же участь, что и лежащих на стенах. – Так. А вот это уже интересно. Это что же тут такое случилось? – поинтересовался Харитон, стоя рядом с майором, оглядывая крепость через другой иллюминатор. – Не знаю. Но проверить, что да как, нам определенно стоит. Командир отряда попросил экипаж Ми-38Т снизиться, чтобы они могли выйти. Пилоты не стали противиться и снизили вертолет все так же к стенам, после чего открыли отсек, дав всем пятнадцати бойцам выйти наружу, ступив на испачканную засохшей кровью плитку. – Это кто ж их всех так... У лейтенанта Мирославской мурашки по коже побежали, стоило только получше рассмотреть, в каком состоянии были тела убитых легионеров. Все до единого были расчленены, каждый в разной степени. Кажется, ранее в другой крепости, легионеры тоже подверглись расчленению плотным огнем пушек вертолетов. Но если приглядеться, можно заметить, что эти расчленены совершенно по-другому. Пули разрывают тела людей грубо и некрасиво, будто кто-то огромный берет человека в руки и рвет ими же бедную жертву. Здесь же работа филигранная. Чем-то явно огромным и до атомов острым были порублены солдаты, которым не посчастливилось погибнуть на своем посту. Кто бы это все не сотворил, но с холодным оружием он или она умеет обращаться, это факт. – Идем. Проверим подземку, – приказал майор, сразу же побежав в сторону лестницы, ведущей вниз. Все его подчиненные поспешили вслед за ним, стараясь не упасть, шустро перебирая ногами, спускаясь вниз по лестнице. Кто-то из-за скорости движения даже свой шлем поправил, так как тот съехал немного назад, будучи плохо закрепленным, когда надевали после отдыха головы. Пробежка по коридорам дополняла картину нисколько не в лучшую сторону. Трупов с каждой секундой насчитывали все больше и больше. Но что примечательно, так это то, что мертвые тела внутри крепости могли иметь не режущие, а проникающие раны. Пулевые формы ран, без каких-либо снарядов, торчащих из тел. По полу разбросаны пустые гильзы с потрескавшимся зеленым лаком. Гильзы под патрон 7.62x39 производства Советского Союза. Использовались первыми моделями Автомата Калашникова. То, что это не было произведено в Российской Федерации, и что используются устаревшими моделями автоматов, указывало то, что гильзы с потрескавшимся лаком. Это надо либо хранить их неправильно, либо хранить очень долго. Либо и то, и другое. Но в таком случае чудо, что они послужили так, как надо, а не привели к ранению самого стреляющего. Спецназ, предварительно разделившись вновь, быстро добрался до подземных помещений, где должны были содержаться рабы. Ключевое слово здесь "должны были". Факелы в подземелье потухли, а скорее их кто-то намеренно потушил. Но это нестрашно. На то бойцам ССО и нужны фонарики, чтобы ориентироваться в темноте. Фонарики помогли внести немного ясности. Это абсолютно идентично устроенная тюрьма, что и была раньше. Все те же решетки, те же веревки, за которые надо потянуть, чтобы поднять решетки камеры. Одно вот есть "но" в этой ситуации. Это все бесполезно. Рабов попросту нет в камерах. Ни в одной камере, сколько бы не смотрели спецназовцы, нет ни одного раба. Даже нет тех, кто потенциально мог бы сгнить в этой кутузке. Чисто, будто никого тут никогда и не было. И это странно. Легионеры остались, валяются мертвые на своих постах. С этим всем и вышли они обратно на первый ярус крепости. Значится, спасать тут больше некого. Но и проделали они этот путь не зря. Теперь появляется вопрос. Точнее несколько вопросов: кто нейтрализовал гарнизон крепости? Кто освободил рабов? Почему, собственно, гарнизон истребили, а рабов оставили в живых и освободили? Почему ГРУ не осведомлены в том, что крепость уже нейтрализована? Все эти вопросы крутились в головах ССО-шников, заставляя голову пыхтеть, болеть и ходить кругом. – Давайте подумаем, – начал Поликарпов, – ГРУ сообщили о том, что заметили эту крепость, вчера. После этого они, как обычно, отправились на дальнейшую разведку. С учетом свежести трупов имперцев, погибли они однозначно сегодня. Лейтенант Мирославская это подтвердила. Трупам даже дня нет. Также мы нашли гильзы 7.62x39... Даже если представить, что отряды ГРУ без ведома командования попытались сегодня сами вызволить плененных... Настораживают части тел, филигранно отрезанные от основания каким-то холодным оружием. Не сходится, что какие-то трупы порублены на кусочки чем-то большим и рубящим, а какие-то продырявлены пулями. Кстати, тоже вопрос, как они тут оказались? Как-то слишком уж это похоже на детище советского производства. Идеальная копия. Не уверен, что кто-то в здешних условиях способен сделать хотя бы что-то похожее. Не говоря уже о том, чтобы сделать полную копию, так, чисто случайно. Нет-нет, да чем-то бы отличалось. Тем более выглядят залежавшимися. Вряд ли бы отряды ГРУ такие использовали. Такие просто не дают. Только если... – Товарищ майор! – послышался голос кого-то из сержантов, – Товарищ майор! Молодой парень, годов так эдак двадцати двух. Комплекцией средний, даже с учетом бронежилета. Ростом примерно на голову выше Кристины. Черты лица напоминают выходца из кавказских народов, но говорит на русском без акцента. Скорее всего, родился не на Кавказе и вырос в достаточной мере обрусевшей семье. Пока бежал, размахивал чем-то. С расстояния похоже на какую-то книжку в мягком переплете, которая изгибается так и эдак под действием разнонаправленных сил. – Что там у тебя, Алик, – поинтересовался майор, повернувшись к сержанту всем своим телом. Все остальные молча стояли, ожидая слов подбежавшего сержанта с какой-то находкой. – Товарищ майор, я вот что нашел. Журнал! Советский! Кавказец, держа журнал в двух руках, протянул его майору, чтобы посмотрел. Тот взял его, встряхнул, а затем обомлел. Определенно, советский журнал. Он состоял из бумаги, которую когда-то делали в СССР. Она уже пожелтела, но ведь это нестрашно. Главное, что можно разглядеть все, что изображено и написано. А изображена на журнале была зенитная система «Шилка», на фоне зимнего леса. Скорее всего какие-то учения. Название журнала было написано на русском. Назывался он «Техника и вооружение», а рядом с названием всеми известная пятиконечная звезда с маленькими серпом и молотом посередине. В правом верхнем углу был написан номер издания. – Слышь... Ты как умудрился то найти это здесь? Этот вопрос хотел спросить не только Поликарпов. Но и все остальные, смотря на Алика, словно на волшебника. Ну кто поверит, что в крепости античного государства иного мира можно найти журнальчик из СССР, который рассказывает про вооружение? Ну кто поверит? Никто. А стоит. По всей видимости, и такое возможно. В ответ им всем кавказец всего лишь пожал плечами. Что-то в духе "Я нашел, это все, что я могу сказать". Майор в этот момент раскрыл журнал на самой первой странице, где дублировалась информация на обложке и выписывалась новая информация. Например название редакции, выпустившей этот журнал в народ. Но главной информацией был год издания: тысяча девятьсот семьдесят третий год. Ошибки быть уж точно не может. СССР в тот момент существовал? Существовал. Журналы такие были? Были. Майор даже помнит, где в его родном доме лежал подобный журнал, просто другого года издания. Родители когда-то давно взяли. Одно только непонятно. Так как же это детище коммунистической пропаганды оказалось тут? – По всей видимости, о Вратах мы уже знали, – высказал свое мнение Харитон, разглядывая журнал в руках у своего командира, – И достаточно давно. Но кто-то решил забыть о них, и заставить забыть всех остальных.