Когда цветет сакура

      Автобус мерно тарахтел, пронося учеников по горным дорогам. Сумико соврала бы, если бы сказала, что было тихо. Все гудели, даже несмотря на грозные взгляды Айзавы. Учитель сдался спустя полчаса и, кажется, тешил себя мыслью о том, что отыграется на всех них вместе с началом тренировок. Саито это чувствовала больше подсознательно чем осознанно, но предпочитала доверять своим ощущениям и мысленно составляла эпитафию.       Сумико тихо зевнула лишь немного прикрывая глаза, всё ещё следя за пейзажами, мелькающими где-то на периферии зрения. По правде, сейчас её больше интересовал один конкретный блондин, дремлющий на её плече. У Катсуки в левом ухе был один из её наушников, в котором они вдвоём до этого слушали музыкальный подкаст. Сейчас же на фоне играла какая-то спокойная музыка и Сумико предпочла оставить всё как есть, потому что по какой-то причине Катсуки действительно выглядел так, будто его укачает, если он не уснёт. Итак, он сопел у неё на плече, мягко дыша ей в шею. Светлые волос Катсуки щекотали щёку, так что Саито прижалась к нему ближе, чтобы свести движение на нет. Что ещё более очаровательно, Катсуки держал её руку в своей и тепло буквально передавалось Сумико, чьи руки постоянно мёрзли. Опять же, маленькие радости жизни.       Это было комфортно и приятно, а дополнительным плюсом было то, что основная часть шумных людей собралась в передней части автобуса, мучая Айзаву-сенсея. Так, впереди прямо за учителем сидели Ашидо и Хагакуре, за ними Иида и Мидория, после Урарака и Асуи, Тодороки и Токоями и только потом в конце ряда Саито с Бакуго. В соседнем ряду на первом сидении были Киришима и Каминари, следом Аояма и Сато, Джиро и Яойорозу, Шоджи и Кода. В конце автобуса было четыре места и там расположились оставшиеся ребята: Оджиро, Серо и Минета. В целом, было спокойно, не считая те моменты, когда Минета и Серо воодушевлённо болтали о какой-то видео игре, иногда перекрикиваясь с Каминари и Киришимой.       Прошло около часа, прежде чем Сумико пришлось растормошить себя и после Катсуки, когда автобус остановился и Айзава-сенсей сказал им своим обычным монотонно-усталым голосом выходить. Транспорт 1-Б проехал мимо и Саито на секунду стало не по себе, но она не придала этому значения, особенно после того, как Бакуго раздраженно её поторопил. Сумико вздохнула, спускаясь последняя по ступенькам и присоединяясь к остальному классу на свежем воздухе. Краем глаза Сумико уловила, что дверь закрылась, а учитель прячет половину лица в своём захватном оружии. Сумико на секунду задержала дыхание сама того не заметив. Саито пересеклась взглядом с сенсеем и она, должно быть уже выглядела страдающей, судя по тому, как у Айзавы начала расползаться улыбка по лицу.       — Ох, нет… — Саито пробормотала себе под нос с обреченностью. Даже Джиро и Шоджи не заметили это, разговаривая с остальными.       Айзава поднес палец к губам, не двусмысленно намекая молчать. Сумико хотела расплакаться от отчаяния, и никто не мог винить её в эмоциональности, потому что за последний час она сильно размякла, перебирая локоны Катсуки в относительном спокойствии. Возможно, вселенная просто ненавидит её вместе с классом.       Сумико оглянулась на Катсуки, но и он не чувствовал особого подвоха, просто немного хмуро оглядываясь пока разминал затёкшие мышцы.       Когда из машины появились двое женщин, которых Сумико узнала, как представителей команды героев «Дикие-дикие кошки», она уже примерно понимала к чему всё идет и просто пошла к обрыву, перелезая через деревянную ограду. Айзава, кажется, был доволен. Саито не особо, но она молчала. Она почти спрыгнула, но кто-то из её одноклассников обратил на неё внимание. Это была Джиро. Саито поставила бы ей два, за ситуационную осведомлённость, потому что Сумико не была такой скрытной, когда шла к обрыву.       — Эм, Саито, что ты делаешь?.. — Джиро звучала чертовски неуверенной и немного нервной, крутя на пальце штекер. Кто-то из одноклассников попятился к автобусу. Айзава ничего не делал, но улыбался всё шире. Кошечки скалились и Пикси Боб уже присела к земле, чтобы использовать причуду.       — Я лучше спрыгну сама, чем дождусь пока меня скинут. — Сумико это сказала убитым голосом и позволила себе упасть спиной вниз с обрыва для пущей драматичности.       Сумико осыпается в лепестки, слыша, как наверху Мандалай весело кричит последние напутствия и после следует нестройный хор визгов, оров и ругательств от двадцати подростков. Саито только тяжело вздыхает, не желая ступать на землю, чтобы не попасть под радиус причуды Пикси Боб. Учитывая, что это один из видов манипуляции почвой Сумико просто молится, чтобы на деревьях и в воздухе героиня не могла её почувствовать, потому что иначе ей придётся пересмотреть свои приоритеты.       К счастью, спустя полчаса одиночного продвижения вглубь крон деревьев, лес остаётся всё таким же спокойным, хотя Сумико всё равно иногда замечает единичных земляных зверей, которые шныряют туда-сюда, а после в какой-то момент оседают обратно, превращаясь в обычную почву. Сумико предполагает, что Пикси Боб пытается её найти, потому что думает, что ученица убежать далеко не могла. Ну, она была права, на самом деле. У Сумико всегда было туго с ориентировкой в лесной местности. Где-то далеко Саито может различить и битву своих одноклассников, в основном благодаря дыму от взрывов или быстротающих рукотворных айсбергов.       Жалела ли Сумико своих одноклассников? Да. Хотела ли она быть с ними там? Нет, спасибо.       Сумико выдохнула, сосредотачиваясь на бурлящей под кожей причуде и вновь обратилась облаком лепестков, ускоряясь, благодаря попутному ветру. Она сомневается, что её одноклассники доберутся за три часа, которые им предоставили, когда они бегут такой кучей, но она может попытаться в одиночку.       

***

      В конечном счёте, Сумико пришлось менять маршрут ещё шесть раз из-за сменяющегося ветра, усталости от причуды и земляных големов Пикси Боб.       Саито прибыла в лагерь лишь немного покачиваясь к часу дня ровно. У Сумико слегка была испачкана землёй и порвана ветками форма, но в целом сама Саито была относительно в порядке. У неё всё равно был ещё один комплект в сумке, плевать.       Здесь была большая поляна, сразу за ней шёл комплекс зданий, соседствующий с пикниковыми столами. Это место выглядело как идеальное для лагеря, но здесь было очень пусто. Прежде чем Сумико успела это обдумать, вышли Тигр и Рэгдолл в сопровождении класса 1-Б и их классного руководителя, чьё имя Саито благополучно забыла.       Сумико смотрела на них, они смотрели на Сумико. Учитель класса 1-Б скептически поднял бровь и прежде, чем он успел что-то сказать, это сделала Саито.       — Я отделилась от класса… Подскажите, где Айзава-сенсей?       Рэгдолл любезно вызвалась её проводить и Сумико благодарно кивнула. Если за спиной она слышала насмешливые крики Мономы, она предпочла это игнорировать и мысленно поблагодарила Кендо, когда их безумная блондинка заткнулся после одного удара в районе шеи.       Сумико провели вглубь здания и Айзава-сенсей сидел в комнате с пометкой «для персонала», что было логично. Здесь было тихо, работал кондиционер и тут был кофейник. Сумико завидовала учителю и уже скучала по своему чаю в общежитии.       В любом случае, поскольку ни учитель, ни ученица не были настроены на разговор, Айзава ограничился тем, что провел её к автобусу с короткой инструкцией о расположении основных пунктов, позволив забрать вещи и указал ей на карту лагеря у информационного стенда. У Сумико возникло дежавю с первого дня в академии, когда их сразу бросили в пекло без времени на ориентацию и от этого на душе стало теплее.       «Время идёт, а наш учитель не меняется.» — с теплотой и не без доли сарказма подумала Сумико.       В любом случае она только благодарно кивнула и пошла прочь. Сумико хотела зайти в душевые, когда мимо пробежал мальчик. Саито немного нахмурилась, поняв, что видела его с Мандалай и Пикси Боб, но не была уверена, что знала кто он такой. Мальчик, казалось, уже ненавидел Сумико, судя по его взгляду из-за угла, так что она определённо не собиралась идти за ним. Фу, ладно. Может, позже. Сейчас она просто хотела отмыть грязь и может пойти пообедать с 1-Б, если повезет.       Для одного дня, на вкус Сумико, ей было достаточно потрясений, а с учётом того, что тренировки начнутся завтра, она хотела отдохнуть подольше. Под тёплыми струями воды Саито смыла всю налипшую грязь и пот, после ополоснулась под прохладной водой, чтобы взбодриться. Сумико переоделась в простую футболку с рукавами до локтя и длиной до бёдер и спортивные штаны. С её волос немного капала вода, но это было не критично, ведь погода была действительно тёплой.       Сумико нашла столовую не так быстро как хотела бы, потому что поставила в приоритет изучение корпуса, но не жалела ни о чём, потому что к этому моменту сестринский класс полностью ушёл и единственные, кого видела Сумико это Тигр и Мандалай с тем маленьким мальчиком. Герои о чём-то говорили между собой, убирая со столов. Сумико не стала утруждать себя приветствиями, вместо этого решив помочь им. Первым её заметил мальчик, который сразу же спрятался за ногу Мандалай, сердито пиля взглядом ученицу геройского класса.       — Ох, вот ты где! Айзава сказал, что ты осматриваешь лагерь, но я беспокоилась, когда ты не появилась на обеде с 1-Б, но вижу, зря. Я полагаю, ты решила сначала привести себя в порядок? — Мандалай говорила мягким заботливым голосом, что Сумико невольно улыбнулась. Женщина благодарно кивнула, принимая тарелки из рук Саито. — Тебе тоже стоит поесть. Рэгдолл сказала, что твой класс едва ли дошёл до половины, так что их ждать можно будет только к пяти.       Сумико тихо промычала, кивая.       — Конечно. Просто подумала, что со столов в любом случае нужно убрать. Тут довольно много посуды.       Мандалай, кажется, на секунду отвлеклась и Сумико предположила, что она ментально с помощью своей причуды связывалась с кем-то из кошечек. Саито не могла не задаться вопросом с кем, но её это не интересовало настолько сильно, чтобы зацикливаться на этом. Вместо этого Сумико позволила своим мыслям блуждать, пока собирала пустые тарелки и краем глаза наблюдала за мальчиком, который вскоре решил уйти, явно не считая общество Саито достаточно комфортным.       — Мандалай… — героиня обратила своё внимание, но Сумико не отрывала внимания от двери, в которую убежал мальчик. — Извините, если покажусь бестактной, но кто он?.. Мне показалось немного странным, как мальчик реагирует на меня, будто я ему что-то сделала. И я, честно, не помню, чтобы у кого-то из «кошечек» были дети.       Мандалай замялась на секунду, прежде чем грустно вздохнуть. Она продолжала методично отмывать тарелки.       — Это мой племянник, Кота. Извини его за это, просто он в целом недолюбливает героев. Может, если бы он рос в нормальной семье, то уважал бы их больше…       Сумико слегка нахмурилась, наблюдая за выражением лиц взрослых. Тигр вскоре вышел из кухни с подносами в руках, которые по факту были уменьшенной копией того пиршества, которое делали для 1-Б. Сумико, честно говоря, хватило бы и риса с мисо, а здесь ещё были несколько видов мяса, запечённая рыба и тарелка с фруктами. Тигр выглядел гордым и его взгляд так и говорил «ешь, пока есть возможность». Саито поблагодарила за еду и молча стала кушать, задумываясь.       Сумико не совсем понимала, какой должна быть «нормальная семья», потому что её родители были героями, и большую часть каникул Сумико проводила в Мусутафу у бабушки с дедушкой, где в одно время познакомилась с Катсуки (правда благополучно забыла его из-за потери памяти после смерти родителей на добрых пять лет), а после переехала во Францию к другим бабушке с дедушкой, которые занимаются инженерией в сфере героизма, а теперь Сумико полтора года прожила с братом-героем, которого половину времени не было дома, после чего весь ЮЭЙ, не исключая Сумико, переселили в общежития. Сумико точно не могла сказать, что такое нормальная семья.       Может, и у Коты было также. Окружённый родственниками героями, считающий героизм простой работой, а не чем-то особенным, и при этом проявляет к этой работе негативное отношение. Раз он жил с Мандалай, своей тётей, и её командой то…       — Значит, у Коты родители тоже погибшие герои?       Сумико даже не заметила бы, что бормотала с набитым ртом, если бы не вздох Мандалай.       — Тоже?..       Сумико моргнула и подняла голову, глядя на женщину, что уже выглядела печально. Что ж, Саито поняла, что попала в точку, но также это означало, что и о её родителях знали. Ну, не то, чтобы Сумико сильно скрывала, просто безопаснее было их не упоминать при гражданских. Никогда не знаешь, где скрываются злодеи… Она передёрнула плечами, проглатывая еду и ковыряясь палочками в остатках риса уже не чувствуя аппетита.       — О, я не хотела бормотать вслух, прошу прощения. Мм, в любом случае, да. Мои родители Флёр и Кэтсеки. Пара из героя дня и подполья, образовавшая своё агентство… Это был большой инцидент чуть меньше шести лет назад. Три злодея в квартале Роппонги. Я выжила, родители – нет.       — Оба родителя… Мне жаль. — Мандалай тяжело вздохнула, горько пробормотав. — Кота такой же. Это случилось два года назад, дуэт «Морские Коньки» …       Сумико поморщилась. Ей не нужно было, чтобы женщина продолжала, когда всё и так очевидно. Два героя трагично погибли, исполняя долг, и их смерть восхваляли. Типично для людей. Никто бы не задумался, что у них тоже есть к кому вернуться.       Сумико столкнулась не только с этим, но и с травлей за то, что погибло много людей и её родители именно из-за того, что они защищали свою дочь, чтобы она привела помощь. Раньше Сумико думала, что её обидчики правы. Сейчас она понимает, что если бы она не сбежала, то трупов стало бы только больше. В зданиях на первых этажах в любом случае не было живых.       Мандалай прервала мрачные мысли Сумико.       — Извини, если спрашиваю, но почему ты всё равно решила стать героем?       Саито задумалась. Она решила не упоминать, что пыталась покончить с собой, потому что шрамов всё равно не осталось. Про стёртую память тоже говорить не стоило, потому что Сумико знала, что это её больше травмировало, чем помогло и она сталкивалась с последствиями сейчас. В конце концов Сумико просто пожала плечами и вопрос остался в воздухе без ответа.       В мыслях она подумала: «А был ли у меня когда-то иной вариант?..»       

***

      Как и предсказывала Рэгдолл, 1-А вернулись после пяти, а точнее к половине шестого. Сумико провела последние четыре часа сначала помогая в готовке кошечкам. А после в лесу на ветке дерева наслаждаясь книгой. Она могла бы зайти глубже, но кошечки её остановили, посоветовав воздержаться от прогулок до прибытия класса Саито. Когда Сумико заметила, что Айзава-сенсей лениво вышел из домика в сопровождении Пикси Боб и Мандалай, которые скинули класс Саито с обрыва, Сумико предпочла присоединится к ним, убрав книгу в карман.       Пикси Боб заговорщически расспрашивала Сумико о мальчиках класса, на что ученица слегка фыркала от смеха, раздавая краткие анкеты на одноклассников, без каких-либо проблем. Единственного, кого Сумико не упомянула, это Катсуки, что героиня интерпретировала как-то по-своему, безумно хихикая. Сумико предпочла это игнорировать.       В любом случае, 1-А выползли из леса (в некоторых случаях буквально) с таким видом, будто по ним проехались катком. По сравнению с ними Сумико выглядела просто прекрасно, даже с учётом того, что она чувствовала себя нехорошо.       Саито отдалённо наблюдала за несчастными стонами о желании есть и усталости, после за выходками Пикси Боб, явно просто веселящейся, а не заигрывающей с подростками. А потом Кота заехал Мидории по яйцам и Саито не сдержала смеха. У пацана хорошо был поставлен удар, а Мидория сложился пополам. Это было забавно.       Остаток вечера прошёл спокойно. Сумико, как уже освоившаяся, помогала «кошечкам», даже если они отказывались просто потому, что не была настолько голодна, как одноклассники и только перекусила. Потом Сумико провела одноклассников по корпусу, объясняя всё вместо Айзавы-сенсея и делая ему жизнь чуточку проще, после чего девочки с мальчиками разделились, уходя в разные раздевалки, чтобы после пойти в купальни.       Итак, сейчас все отдыхали. Сумико знала, что класс 1-Б ходили сюда на час раньше, но в дальнейшем девочки из сестринского класса будут вместе с ними, потому что парней было слишком много.       Сумико тихо вздохнула, опускаясь в воду по плечи и прикрывая глаза, растворяясь в приятном тепле. По ту сторону стены мальчики гудели чуть громче, чем стоило бы, но даже разглагольствования Ииды о дисциплине не сильно мешали. Приятным сюрпризом было и то, что, кажется, даже Минета успокоился и решил не быть придурком. Возможно, годовой экзамен ему действительно пошёл на пользу. Саито слышала от Серо, что он с Минетой был против Полночи. Жуть.       — Итак, — Мина тянула гласные, распевая слова на дразнящий манер. — Если уж мы говорим о любви, то как на счёт тебя, Сумико!?       Ашидо звучала слишком любопытной и нетерпеливой. Саито приоткрыла один глаз и поняла, что все её одноклассницы такие. Сумико вообще пропустила большую часть разговора мимо ушей, она медленно моргнула.       — Любовь, — Сумико тянула это слово, словно пытаясь распробовать. Её взгляд обратился к тёмному звёздному небу, но светила были безмолвны. — непостоянная штука. И учитывая, что мы собираемся стать героями – опасная. Любимого человека можно использовать против нас и…       Сумико на секунду замолчала, понимая по лицам одноклассниц, что ушла от темы куда-то не туда. Это же был обычный разговор, а она обратила его в тёмное русло… чёрт.       — Я не задумывалась об этом… — В любом случае, Мине пессимизм Сумико не помешал. Ашидо встряхивает головой и её кудряшки забавно подпрыгивают. — Тьфу, в любом случае, я не об этом! Ты и Баку-детка! Что между вами?       — Я и Катсуки?.. Мы, наверное, друзья?       Теперь настаёт черёд Сумико замереть в ступоре и приподнять бровь. Тем временем Мина становится нетерпеливее и Сумико может поклясться, что почти чувствует грудь подруги на своей, когда инопланетянка придвинулась ближе к Сумико, зажимая её между собой и камнями...       — Ну же, Сумико! — Мина хнычет, а Сумико только в большей растерянности. — Друзей не зовут так ласково по имени, и друзья точно не ночуют в комнатах друг друга наедине так часто!       — Я правда не задумывалась, и я просто знала Катсуки в детстве…       Оправдание слабое. Сумико чувствует, что жар к её щекам приливает сильнее и надеется, что это можно списать на теплоту воды в онсэне, она просто не думает, что хочет разбираться в своих чувствах сейчас, тем более, когда парни буквально за стеной.       Саито отпихивает Мину с себя под её весёлые хихиканья. Сумико может лишь закатить глаза с недовольным стоном и бормотать в ответ.       — Я действительно не понимаю, о чём ты говоришь.       В этот момент в разговор вступает Джиро и её улыбка почти заговорщическая.       — А как на счёт того, что вы держались за руки в автобусе и наша ходячая бомба спал на твоём плече?..       — Да ладно вам, девочки, давайте не будем смущать Сумико. — Яомомо, добрая душа, защищает Саито. Ну, не то, чтобы это помогло. Зам-старосту никто из девочек сейчас не слушает. — Хотя, совру, если скажу, что мне не интересно.       Ох забудьте, Момо тоже предательница.       Мина пищит от восторга. У Сумико появляется только больше поводов утопиться здесь и сейчас. Она сползает ещё немного глубже, оставляя над водой только лицо.       — Я просто не думаю, что всё настолько серьёзно, мы друзья. — Саито продолжает бормотать это как мантру, уже не уверенная сама.       Катсуки мил с ней, а она начала проводить с ним всё больше времени наедине. Маленькие жесты заботы в виде приготовления завтрака друг другу, если один из них не просыпается вовремя, объятья, когда другому плохо, короткие разговоры по душам, помощь с домашкой… Чем больше Сумико задумывается, тем меньше это начинает напоминать ей дружбу. Это слишком запутанно, а Сумико просто боится.       Боится всё испортить, неправильно истолковать намерения Катсуки, боится привязаться…       В любом случае пытка прекращается, когда обсуждение плавно перетекает в тему о красоте мальчиков из класса, а после к привлекательности Тодороки. Сумико не против, что про неё забывают. Она проскальзывает в раздевалку и одевается, прежде чем уйти в спальню девочек и постелить себе там футон в углу комнаты. Завтра будет долгий день и Сумико предпочла бы отложить любовные переживания в сторону. К чёрту.       

***

      «Где я?» — шепчет она себе, бродя по бесконечным улицам, закольцованным в одну. Всё выглядит немного не так, почти зернисто. Все ароматы свежей выпечки, нагретого солнцем асфальта и далекого дождя кажутся ненастоящими. Ощущение, что за каждым движением наблюдают невидимые глаза, вызывает дрожь по спине, но, когда она оборачивается, там ничего нет. «Привет? Есть здесь кто-нибудь?»       Её голос эхом разносится по бездне, на мгновение оставаясь неуслышанным, пока другой звук не возвращается и не достигает ушей. Это звучит странно, как будто два голоса звучат одновременно, но она едва может разобрать, что они говорят.       «Не бойся, — отвечают они, хихикая так, что стёкла домов дрожат, — ты просто где-то далеко».       Она пытается позвать, но чувствует, как горло сжимается и звуки не уходят дальше губ. Зернистый мир немного темнеет, становится более багровым. Здания скрипят и гнутся, на асфальте бетонная крошка и стёкла. Манекены лежат вокруг (сломанные куклы в сознании, некогда человеческие тела), тоже окрашенные в багрянец. Всё красное и неправильное.       Два манекена лежат под грудой обломков и ей кажется, что они тянутся к свободе, пытаются вырваться. У одного из этих двух манекенов отваливается голова и откатывается в сторону с предсмертным хрипом.       

Очень жаль, что они никогда не проснутся.

      Её хватают другие манекены (герои, которых она привела на помощь родителям), оттаскивая дальше, цепляясь за её руки, прикрывая глаза, чтобы она не видела. Это не помогает, потому что уже слишком поздно. (Мёртвый взгляд пустых сиреневых глаз матери всегда будет снится ей в кошмарах, а отрубленная голова отца мерещиться в углах.) Это отпечаталось в памяти, на сетчатке глаза. Ей закрывают глаза, но она всё равно представляет это картину. Она пачкает чьи-то ботинки рвотой…       

***

      Ещё не встало солнце, когда Сумико подорвалась с футона, резко на нём садясь, задыхаясь. Чудо, что она не кричала и не разбудила других. Сердце бешено колотилось в груди, грозясь пробить рёбра от такой интенсивности, а кровь буквально бурлила под кожей из-за причуды. Затейливые узоры ползли у Сумико по запястьям, предплечьям и шее, облизывали щеки, пока она сама тряслась, обхватывая себя руками и давя рвотные позывы.       Мерзко… Так мерзко… Ещё хуже, чем на спортивном фестивале.       Сумико закрывает глаза и видит лишь грязный асфальт. Воздуха в лёгких всё меньше и меньше, а из горла уже начинают вырываться тихие задушенные всхлипы и хрипы. Дышать не выходит. Комната кажется слишком душной, тишина слишком громкой, а стены давят на Сумико, будто угрожая обрушится.       Сумико едва не спотыкается о футоны и одеяла, пробираясь сквозь спящие тела одноклассниц и босиком выходит в коридор, а потом на улицу. Лесная чаща шумная, даже если все ещё спят. Шум крон деревьев от ветра, шипение насекомых, отдалённые крики птиц… Шума города здесь нет. Нет высоких бетонных зданий, мурующих под собой людей, нет громких машин, нет злодеев… (Как же она, блять, ошибалась в тот момент. Наивная дура.)       Лишь лес и звёзды, догорающие в небе.       Сумико идет в лес. Не то чтобы она уходит далеко, в какой-то момент её всё же рвёт под дерево. Желудок скручивается, когда в конце концов ему нечего выплюнуть и Саито может только давится желудочным соком, стекающим по её подбородку к земле. Она задыхается, сползая на колени, цепляясь рукой за кору дерева и давясь воздухом. Сумико совсем не чувствует себя стабильной, но чувствует, что она должна быть в безопасности. (Нет, и инстинкты с причудой кричали ей об этом.)       

Безопасность.