Не-свидание

      Наруто дал о себе знать через день, написав лаконичное:

Ты как? Живой?

      А следом пришло не менее ёмкое, но многообещающее:

Скоро буду

      Саске, откисая в собственной постели уже вторые сутки, даже не успел моргнуть, как тёплое пуховое одеяло, словно само по себе, слетело с ног, когда последняя смс отобразилась в шторке уведомлений. Телефон тут же затерялся где-то в мягких складках пододеяльника.       Он с уверенной мыслью, что в этот вечер идиот его никуда не потащит, направился в гостиную раскладывать диван, чтобы организовать наконец Поттерианский марафон. С Узумаки в главной роли, раз уж он решил заглянуть в обитель Учих.       Вчера, когда глаза с трудом разлепились после полудня, а самочувствие более-менее очухалось от передозировки глинтвейна, Саске, разумеется, принялся анализировать предыдущую прогулку. По крайней мере то, что помнил. И утешительных выводов в принципе добился.       Всему виной алкоголь, и никаких забытых или подавленных временем чувств в нём не всколыхнулось. Это лишь влияние горячего вина с примесью специй. И всё, что происходило до или после — воздействие собственного воображения и пьяного рассудка, не больше. Однако сильные и одновременно нежные руки, обхватывающие плечи и удерживающие от позорного падения в сугроб, память всё же усердно подкидывала, но Саске — тоже не идиот — с успехом их игнорировал. С переменным правда, но не суть.       Поэтому сейчас, выдохнув и сменив мягкий пижамный костюм на относительно приемлемую для принятия гостей домашнюю одежду, он со спокойной душой раскладывал диван, вставлял CD-диск первой части в дисковод и притаскивал то пледы, то подушки из кладовой. Для собственного комфорта, конечно же. Ещё бы гирлянду включить на окнах, но Итачи, привыкший к скептическому праздничному настрою младшего брата, в этом году решил не заморачиваться, и из украшений в их доме было примерно ничего. Ну, что же, обойдутся без цветных огоньков. Упущение, правда, но и так сойдёт.       Пока Итачи возился на кухне, готовя себе послеобеденный кофе, а Саске продолжал наводить порядки в гостиной, в дверь протяжно позвонили. И Саске немедля направился открывать.       Распахнув дверь, он уставился на Наруто, улыбающегося от уха до уха, и усердно постарался проигнорировать собственное сердце, забившееся быстрее едва ли не троекратно. Однако улыбка Наруто тут же сошла на нет, а голубые глаза с недовольством просканировали Саске с головы до ног и обратно. Губы вмиг скривились, а светлые брови сошлись к переносице.       — В чём дело?       — Что за хрень?       В морозном воздухе, залетающем через распахнутую дверь, повисли оба вопроса одновременно, заставляя Саске почувствовать раздражение, неприятно покалывающее затылок.       — Почему ты так одет? — задал следующий вопрос Наруто, сильнее хмурясь и возвращая ладони в карманы парки. Саске крепче сжал едва тёплую ручку двери.       — А как я должен тебя встречать? Голым?       Светлая бровь взметнулась вверх, и Саске захотел приложиться лбом о дверь и желательно застрять там, между деревянных досок, лишь бы не видеть его выражение лица.       — Тебе телефон для чего? Я же предупредил, что мы сегодня делаем, — произнёс Наруто, игнорируя этот «бред сумасшедшего», и невозмутимо прошёл в дом. — Давай собирайся, я подожду. Только в темпе, не хочу идти распаренным.       — Идти куда?       Саске захлопнул дверь громче нужного, но это просто сквозняк, а не его раздражение, ок?       Он окинул взглядом идиота, успевшего вальяжно развалиться на пуфике в коридоре. Светлые волосы находились в полнейшем хаосе, а некоторые кончики даже успели подмёрзнуть, топорщась в разные стороны или свисая на манер сосулек. Воротник оранжевой парки поднялся до висков, и весь вид Наруто буквально кричал, что он торопился. Хрящики ушей и щёки зарумянились. Взгляд источал тотальнейшее спокойствие, которое всё-таки немного, но боролось за превосходство с нетерпением.       — Будь добр и загляни в телефон, — с издёвкой приподнял уголок губ Наруто и, обернувшись в сторону тактично кашлянувшего Итачи, добавил: — И заодно переоденься. Привет, Итачи! Как жизнь?       Саске, сложив руки на груди, смерил его взглядом, в котором плескалось раздражение вкупе с непониманием, но в комнату всё-таки пошёл. За спиной оставались приглушённые голоса, сквозящие смешками и абсолютным довольством. И Саске поморщился. Эти двое всегда находили общий язык.       С трудом отыскав телефон среди складок одеяла, он проскроллил ленту уведомлений, пропуская мимо сообщения из левых приложений, и, наконец, найдя глазами нужное, замер.       Беззвучное, но такое красочное:

Пойдём на фест, кататься на плюшках!

      Привело Саске если не в бешенство, то близкое к этому состояние. Пальцы до расплывающихся белых бликов сжали экран смартфона, а ноги стремительно понесли обратно.       — А меня ты не хотел спросить для начала? — возмутился Саске, окидывая взглядом двух самых близких ему идиотов, миролюбиво воркующих в коридоре. Раздался треск корпуса телефона, но никто и внимания не обратил. Итачи спокойно потягивал кофе, а Наруто, повернувшись в его сторону, о чём-то трепался. Но тут же умолк, стоило услышать вопрос, и взглянул на Саске.       — Потому что я знаю, что тебя надо ставить перед фактом, иначе ты включишь мудака.       — Ха? — Саске не мог поверить своим ушам, но возмутиться не успел, так как Наруто шумно продолжил:       — Там такая погода, теме! Снега за два дня навалило ещё больше, поэтому мы просто обязаны слепить снеговика, — убеждал он, размахивая шапкой в руках из стороны в сторону. Всё-таки не забыл, а опять снял, идиот.       — Где в этой жизни снеговик и я? — не отступал Саске.       — И плюшки! Покатаемся с горок, поиграем в снежки, съедим чего-нибудь жирного… И это я не про рамен сейчас говорю, заметь.       — Я пас, — отрезал он, вновь скрещивая руки на груди и сжимая пальцами ткань рукавов домашнего лонгслива.       — Ну Саске! — Наруто возмущённо ударил шапкой о колено, и чёрный помпон забавно отрекошетил. Необъяснимо, но отчего-то Саске это позабавило. Не хватало ещё, чтобы идиот ногой топнул, а потом плюхнулся на пол и забился в истерике. Хотя это Саске, скорее, был к ней близок. Ну не нравилось ему большое скопление людей… а уж тем более детей старше двух месяцев. Да и в целом дети любого возраста симпатии не вызывали, чего уж тут.       — Я абсолютно серьёзен.       Наруто по-ребячески поджал губы, и даже щёки будто слегка надулись. И Саске понимал, что битва практически выиграна. Они останутся дома, о-о да. Однако в следующую секунду случилось что-то невообразимое. Наруто обернулся к Итачи и, ласково улыбнувшись, обратился уже к нему:       — Тогда пойду с Итачи! Он не такой занудный, как ты, верно, нии-сан?       Оба представителя клана Учиха сначала удивлённо вскинули брови, а затем в недоумении уронили к переносице, не веря в то, что сейчас произошло. Ну, Итачи ещё слегка поперхнулся кофе, а у Саске под пальцами треснул рукав кофты. Какого?..       — О-о, Ита-ачи, уверен, это предложение, от которого ты не сможешь отказаться…       — Наруто-кун… — попытался тактично перебить Итачи, но был нагло перебит в ответ:       — Данго! Сладкие, румяные, мягкие… м-м, даже у меня слюнки потекли, — в доказательство он даже провёл по губам языком, и Саске был готов поклясться, что Итачи сглотнул!       Итачи — его старший брат, невозмутимая скала и машина для убийств в параллельной вселенной, а может, даже и в этой — сглотнул и собирался согласиться! Ками-сама, такого ножа в спину Саске точно не ожидал.       Тело действовало быстрее разума, но и тот не слишком отставал в гонке, буквально наступая на пятки. Однако, оказавшись в комнате и напяливая поверх подштанников тёплые штаны с флисом, Саске на миг задумался.       Что он делает?       Ах… точно. Идиот пошёл all-in, а Саске, как полный придурок, повёлся, без лишних слов скидывая все карты, и улетел в комнату, приступая к сборам. Оставалась лишь одна-единственная надежда, что после катаний на «плюшках» он вернётся домой с целыми конечностями и шеей. Об идиоте переживаний не было. Если с Саске хоть что-нибудь случится, он собственноручно закопает Узумаки в сугробе и снеговика сверху поставит. Чтоб не нашли раньше времени.       Возвращался Саске с настолько кислым лицом, словно его вели не на горках кататься, а на увеселительную прогулку по девяти кругам Ада. Хотя не сказать что это было так уж далеко от истины. По мнению Саске — практически на одном уровне.       К удивлению, Итачи в коридоре уже не оказалось, а Наруто в одиночестве продолжал восседать на пуфике, скролля ленту твиттера и над чем-то глупо хихикая. Саске даже знать не хотел, над чем. Остановился рядом, с надменным выражением глядя на идиота сверху-вниз. Наруто невозмутимо поднял глаза и, улыбнувшись, спросил:       — Тепло оделся?       — Уж потеплее некоторых, — сухо бросил Саске, принимаясь обуваться.       — Оу, Саске-кун, твоя забота так греет моё сердце, что никакие морозы мне ни по чём, — произнёс Наруто, вставая, и, повернувшись к зеркалу, напялил шапку. — Нии-сан, пока! — крикнул он напоследок, заставляя Саске поморщиться.       Казалось бы, их с Наруто связывало так много разных жизненных моментов, ещё столько же прожитых бок о бок годов, начиная с начальной школы и заканчивая сегодняшним днём, и пора бы привыкнуть, что идиот абсолютно заслуженно получил право звать Итачи старшим братом, как и сам Саске. Но каждый раз, когда это происходило, лёгкий флёр братской ревности раздражал нервные окончания. Хотя, справедливости ради, стоило бы заметить, что Наруто не злоупотреблял этим правом так часто, как мог бы. За что Саске был ему искренне благодарен.       — Почему вдруг согласился? — спросил Наруто, шлёпая по заснеженной улице подошвами своих тяжёлых ботинок. Шапка, разумеется, вернулась в карман парки. И зачем надевал перед выходом?..       — Потому что знаю, что ты бы не отстал.       — Я мог бы пойти с Итачи, он был не против, — пожал плечами Наруто, выдыхая облачки мутного пара в студёный воздух.       — Он бы ни за что не согласился, — Саске закусил губу, поскольку знал, что безбожно лукавит.       По дрогнувшим плечам старшего брата от озвученного предложения было видно, что он находится в одном шаге от согласия и в двух, чтобы броситься на улицу в махровом халате и пушистых тапках. За данго Итачи и душу продать может, с него станется.       — Твоя правда, — хмыкнул Наруто, тему дальше не продолжая.       Саске выдохнул с облегчением, потому что других аргументов в его кармане припасено не было. Ну не скажет же он, что, только представив, как Наруто и Итачи уходят на прогулку вдвоём, катаются на горках, лепят снеговиков и едят данго в сладком соусе, почувствовал колючую удушливую хватку ревности вокруг собственной шеи. Только ревности уже иного характера. И она забрала с собой весь здравый смысл, горчащим комом скатываясь вниз и распространяя свою колючесть по рёберной клетке. Поэтому самым лучшим вариантом оказалось не дать этому случиться, и дышать стало как-то в разы легче.       Потому сейчас, идя к ближайшей станции метро, поскольку благоразумно было принято решение не тратить драгоценное время на долгий пеший путь, Саске чувствовал себя куда спокойнее. Да, пускай он не любит шум, скопления людей и убийственные горки, но, по крайней мере, идиот проводит время именно с ним, а не с кем-то другим. И чувство абсолютного собственничества приятно замурлыкало, сворачиваясь пушистым клубком за грудиной.       До места «Х» добрались примерно минут за двадцать, за которые Саске успел расслабиться окончательно. Во-первых, Наруто вновь отвлекал своими извечными забавными и не очень рассказами. И, во-вторых, оказавшись на просторной территории, где проходил зимний фестиваль, Саске тут же выкинул из головы полюбившуюся за последнюю неделю мысль о возможном свидании.       Кучки людей слонялись мимо, будучи полностью увлечёнными снежными развлечениями. Кто-то тащил на тюбах своих мелких отпрысков, кто-то с азартом перебрасывался снежками, выкрикивая нечто нецензурное. И Саске, наблюдая за всей этой вакханалией, всё-таки мысленно согласился, что для свидания подобное место не особо подходит. Другое дело, конечно, то кафе… Вот только от одного воспоминания о глинтвейне его слегка затошнило и губы скривились в недовольстве.       Внезапно буквально в нескольких сун от виска пролетел снежок, и Саске, едва успев увернуться, немного, но пожалел, что повёлся на поводу у манипулятора и по совместительству своего лучшего друга. Однако, заметив блестящие искренней радостью глаза Наруто, что со счастливой улыбкой повернулся к нему, смягчился. Ладно, если идиот счастлив, значит, и Саске может попытаться урвать кусочек удовольствия от этого дня, что уже плавно перетекал в вечер.       — Круто, скажи же? — продолжал улыбаться Наруто, восторженным взглядом осматривая длинную высокую горку, с которой один за одним скатывались не только дети, но и взрослые.       Саске проследил за его взглядом, но схожего восторга не испытал. От одной мысли, что придётся подниматься наверх, отстаивать километровые очереди, а затем скатываться на абсолютно небезопасных надувных кругах, маневрируя между такими же наглухо отбитыми людьми разных возрастов, бросало то в жар, то в холод. Но Наруто его, видимо, спрашивать не собирался. Не дождавшись ответа, обхватил пальцами ладонь и потащил прямиком к горке. И Саске, до этого не причислявший себя ни к одной религии, искренне взмолился всем известным Богам. Пожалуйста, пусть они останутся живы сегодня.       Однако, к его собственному удивлению, спустя пару невероятно длинных часов (часов ли?) и таких же долгих, но захватывающих спусков, Саске не мог унять улыбку, так и норовящую раскроить его лицо пополам.       Наруто был рядом всегда. Они делили каждый спуск на двоих, поочередно меняясь местами. Хриплый громкий смех раздавался у уха Саске практически перманентно, делая его одним из тех улыбающихся сумасшедших, что катились вниз рядом с ними. Когда Наруто садился сзади, он крепко обнимал Саске за плечи, прижимая к груди, и не отпускал до тех пор, пока они не окажутся внизу. А если выпадал черёд Саске сидеть за спиной Наруто, тот обхватывал его бёдра, непозволительно близко откидываясь назад, и смеялся так громко, что Саске казалось, его самого сейчас разорвёт от азарта и радости.       Холодные потоки ветра щекотали лицо, забирались под укороченный пуховик, оглаживая оголявшуюся от неудобной позы поясницу, но Саске не обращал на этого никакого внимания. Снежинки цеплялись за ресницы, покалывали веки, залетали в распахнутый от тихого восторга рот. А бёдра или плечи грели тёплые сильные руки, дарующие чувство абсолютной безопасности.       И даже улетевшая в неизвестность шапка от столкновения с соседним тюбом не испортила впечатления. Наруто тогда искренне захохотал, помогая Саске подняться, а затем, лавируя между приезжавшими вниз «плюшками», по-рыцарски вернул её, ласково надевая на тёмную макушку. Саске даже возмущаться не хотел, когда чёлка полезла в глаза, а уши, успевшие слегка обмёрзнуть, неприятно зацепились за мягкую ткань. Сердце с неистовой скоростью забилось в груди, а щёки ощутимо потеплели, невзирая на стоявший сухой мороз.       Следующим в их вечерней программе был конкурс на самого креативного снеговика. Запыхавшиеся и подуставшие от частых изнурительных подъёмов по лестнице и оглушающих эмоций, они стояли рядом с горой снега, специально подготовленной для состязания. И Наруто усердно пытался убедить Саске слепить самого высокого в мире снеговика:       — Чтоб прям в книгу «Гинесса» попасть!       Саске был уверен, что это попросту невозможно, но спорить не решался. Не хотел. Лишь с упоением ловил каждую мелькающую эмоцию на порозовевшем от мороза лице; впитывал в себя огонь азарта в больших голубых глазах; запоминал каждую мимическую морщинку и то и дело проскальзывающие от яркой улыбки ямочки на щеках. И безбожно плавился от переполнявших грудную клетку чувств.       Наруто придумывал стратегию, рассказывал, как именно хочет воплотить свою идею в жизнь. Ходил по периметру выделенного для них участка, вскидывая большой и указательный пальцы обеих рук вверх — примеряясь — и рассуждая, с какого диаметра шара лучше начать, чтобы задумка точно удалась. А Саске забывал обо всём в то же самое мгновение, как Наруто бросал на него серьёзный взгляд из-под пушистых ресниц, вероятно, проверяя точно ли его слушают, потому что Саске подозрительно помалкивал, не предпринимая ни единой попытки перебить. Он и забыл уже, как Наруто умеет проникаться идеей, не обращая никакого внимания на людей вокруг.       Раздался свисток, оповещающий о начале конкурса, и все команды агрессивно принялись катать снежные шары. Саске даже не знал, со сколькими людьми они соревнуются, но, честно говоря, было плевать. Они шар за шаром выстраивали свою пирамиду, кропотливо устанавливая каждый круглый ком снега друг на друга и изредка обсуждая, в каких местах следовало бы укрепить конструкцию для лучшей прочности.       Саске чувствовал, как за грудиной, рядом с теплящимся нежным чувством, пробивается что-то ещё, похожее на острый адреналиновый запал, искреннее рвение выиграть этот конкурс во что бы то ни стало. И Наруто это воодушевление определённо разделял. Саске даже не заметил, как тот расстегнул ворот парки, а шапка оказалась едва державшейся на макушке. Но зато услышал уверенное:       — Так, а теперь полезай ко мне на шею.       Саске тут же остановился, держа в руках очередной снежный шар, и перевёл ошеломлённый взгляд на идиота, поджимая тонкие губы.       — Чего? — не понял Наруто, — как, по-твоему, мы должны слепить самого высокого снеговика? Стремянки я тут не вижу.       — Я не полезу к тебе на шею… — прошипел Саске. Нежные чувства стремительно испарялись, заменяясь настоящим негодованием. — Рехнулся? Как ты себе это представляешь?       — Я же тебе всё рассказывал! — шумно возмутился в ответ Наруто, выпрямляясь и упирая руки в бока. Помпон забавно качнулся вправо, но на этот раз Саске не купится. — Что-то я не слышал от тебя других предложений!       Саске мгновенно захлопнул рот, клацнув челюстями. Что же, о-окей, он и вправду облажался, когда не слушал идиота, но это не его вина, понятно?       — Слушай, у нас осталось мало времени, а снеговик и наполовину не готов…       Саске молча постоял несколько секунд. Как дурак, похлопал глазами, переводя взгляд с хмурящегося Наруто на возвышающегося над их головами снеговика. И хотел поклясться, что это снежное недоразумение, пока ещё не имевшее ни глаз, ни рта, тоже взирало на него с осуждением.       Грузно выдохнув, Саске на свой страх и риск всё-таки решил принять предложение. Конечно, он понимал, что если остался жив после тех смертоносных горок, то не факт, что Наруто не придумает что-то ещё. Более или менее опасное — не суть. Хоть вечер уже наступил, это не означало, что все адреналиновые развлечения канули в лету. Идиот — тот ещё фантазёр и выдумщик. Причём, не в хорошем значении этих слов.       — Если ты меня уронишь, можешь начинать копать себе могилу прямо здесь, — прошептал Саске едва ли не в нос придурка, нарушая все возможные личные границы. Какая уже разница, если он в буквальном смысле сядет ему на шею?       — Только после твоей, — усмехнулся Наруто, присаживаясь на колени, чтобы Саске мог забраться.       Саске же с тянущей в груди опаской и абсолютным непониманием, как он до этого докатился, взгромождался наверх. Снял с придурка шапку, чтобы не мешалась — тот всё равно носил её практически никогда. Поправил под собственной задницей два торчащих от толстовки и парки капюшона. Натянул потуже перчатки и схватился за светлую чёлку, заработав недовольное шипение снизу. Ну а чего он хотел, собственно? Сам предложил, а Саске нужно же за что-то держаться.       — План такой: я сажусь, подаю тебе шар, поднимаюсь, а ты устанавливаешь, — пробурчал Наруто, разминая шею.       — Понял, начинай.       В общем и целом, Саске представлял себе это… несколько хуже, но Наруто, к удивлению, приседал аккуратно и поднимался медленно. А ещё держал за ноги довольно крепко, не давая даже крохотной опасливой мысли просочиться под корку.       И Саске, приноровившись к их неспешному темпу, уже начинал скучать. Оглядывал соперников, что точно так же торопились закончить своих снеговиков вовремя. Смотрел вдаль, отмечая состязание по снежкам и высокие снежные преграды, служащие защитным укрытием для команд. Горка для тюбинга была всё также многолюдна и полна искрящимся смехом, а где-то в отдалении жёлтым светом гирлянд горели палатки с горячим чаем и теми самыми данго, за которые Итачи был готов костьми лечь.       Морозный декабрьский воздух мешался с полупрозрачными облачками пара, выдыхаемыми людьми, что сейчас болтали и смеялись, радуясь долгожданному снегу и приближающемуся Новому году. Территорию освещало множество разных огней, исходящих то от гирлянд, то от тётинов, развешанных на протянутых по всему открытому пространству верёвках. Они начинались откуда-то с края и сходились к центральной части фестиваля, где возвышалась высокая пушистая ёлка, украшенная разномастными игрушками. Отовсюду звучали новогодние песни, смешиваясь в разных концах фестиваля, но это не мешало никому проникаться атмосферой всеобщего веселья и наступающего праздника.       Как и самому Саске, восседавшему сейчас на шее своего лучшего друга и удерживаемому его сильными руками. Тепло от хватки распространялось от колен и бёдер. Словно поработившее каждый нерв, каждую вену, оно взбиралось всё выше и выше, вновь поражая хрупкие сердечные мышцы. И уже оттуда начинался новый виток разливающегося по телу чувства усердно скрываемой влюблённости. Возвращающейся. Вновь.       Голова внезапно закружилась, а дыхание слегка сбилось. Пальцы, обёрнутые в плотную кожу перчаток, дрогнули, роняя только что забравший из чужих ладоней круглый шар снега. Взгляд, словно в замедленной съёмке, наблюдал, как ком падает вниз, рассыпаясь на мелкие части, а затем встретился с обеспокоенными голубыми глазами, взирающими на Саске снизу вверх. Тело тут же повело назад, потому что пальцы не смогли ухватиться за опору в виде светлых прядей чёлки. Саске ощутил лишь, как дыхание вмиг замерло от свободного падения вниз.       А в следующий момент он оказался прижатым к чему-то тёплому, но до жути колючему. Саске попытался рассмотреть, что произошло и где он, собственно, находится, но с удивлением отметил, что веки крепко зажмурены. Поясницу обдавало колким холодом, а волосы на макушке шевелились от лёгких порывов морозного ветра.       — Ты меня уронил? — прохрипел Саске, догадавшись, почему только что перед глазами стоял горящий новогодними огнями зимний фестиваль, а сейчас была лишь темнота.       — Формально ты сам упал, — пробурчали откуда-то сверху, и Саске с трудом сдержал себя от чиха, потому что шерстяная ткань шарфа щекотала кончик носа.       — Формально это была тупая идея, — передразнил Саске, но затем, обречённо вздохнув, добавил: — Как это произошло?       — Ну-у, — протянул Наруто, переступая на месте. — Ты отвлёкся, я не заметил, что ты отвлёкся, а когда заметил, поднял голову, и ты завалился назад.       — Тогда почему я не в снегу?       — Потому что я успел тебя поймать?       Саске замолчал, оценивая ситуацию. Отчего-то слазить на землю не хотелось. А вот так — нежиться в руках Наруто, ещё и утыкаясь лицом в крепкую грудь, скрытую тканью тёплой парки, оказалось довольно приятным занятием. Никакие смущения или неловкости и близко не витали. А тот факт, что он едва не раскроил себе череп, падая чуть меньше, чем с двух метров, даже не омрачал настроение. Подумаешь… Наруто ведь не дал этому случиться — поймал его и бережно держал сейчас на руках, мягко прижимая к себе.       — Эм, Саске? — вдруг подал голос Наруто, нервно переступая на месте и слегка подбрасывая Саске в руках. — Не хочешь слезть?       — А что? Сил не хватает?       — Ну, знаешь ли… ты точно… потяжелее девчонки… будешь, — натужно произнёс Наруто.       — А ты успел девчонок на руках поносить? — в издёвке вздёрнул бровь Саске, отрываясь наконец от манящей груди, чтобы заглянуть Наруто в глаза. — Кого, интересно? И под каким предлогом это случилось?       Наруто несколько раз хлопнул своими голубыми глазищами, и только через пару секунд, случайно обведя взглядом пространство перед собой, Саске заметил, как его щёки покрылись ярко-алым румянцем, переходящим на мочки ушей. И это точно не от тяжести Саске.       — Оу, — наигранно выдохнув, Саске театрально вытянул губы в трубочку, прикладывая к ним указательный палец. — Блеф в чистом виде… Как интересно…       — Всё, с меня хватит, — тяжело вздохнув, Наруто вернул Саске на землю и, взгромоздив собственную шапку на голову, куда-то стремительно засеменил.       Саске, бегло осмотрев свои ноги и пошевелив всеми конечностями для проверки собственной целости, устремился следом. Ухмылка не желала покидать лицо, а огонь, распалявшийся в груди, словно полыхал всё сильнее. Он шёл позади Наруто, не снимая с прицела его широкую оранжевую спину, и едва ли не подпрыгивал от удовольствия.       Ох-ох-хо. Неужели Наруто думал, что Саске не сумеет вывести его из себя?       — А знаешь почему, добе? — крикнул Саске, не стремясь обогнать его. Ответа — что и следовало ожидать — не было. Ухмыльнувшись шире и поправив пряди чёлки, лезущие в глаза, он добавил: — Может, тебе надо девчонок водить на свидания, а не меня?       Наруто резко остановился, отчего не ожидавший Саске едва не впечатался ему носом в спину. Успев затормозить, он остановился, но ухмылка даже не дрогнула. Лишь руки оказались в карманах пуховика, а ноги встали пошире. Саске ждал ответа, ждал громкой экспрессивной тирады, колких и ядовитых оскорблений или хотя бы не менее дерзких подколов.       Но ничего не произошло. Наруто лишь пошёл дальше, оставляя недоумевающего, хмурого и ничего не понимающего Саске позади.       Это же была их игра с самого детства.       Наруто задирает Саске — Саске реагирует и отвечает.       Саске трогает Наруто — Наруто ведётся, как идиот, и орёт громче допустимого.       Со временем, конечно, когда Саске стал ощущать неизвестные доселе чувства к нему, Наруто становился едва ли не единогласным победителем. Потому что Саске, будучи запутанным и уязвлённым открывшимся собственным откровением, стал реагировать острее, а значит, и более бурно, заставляя Наруто едва ли не ликовать от своего превосходства.       Но!       Иногда — действительно редко — Саске удавалось затолкнуть уязвлённость куда поглубже и дать отпор Наруто. Сыграть на струнах его неловкости и неудачливости, вызывая этим самую настоящую эмоциональную бурю, подпитывая своё эго и выводя счёт игры на новый уровень.       Наруто обожал видеть реакцию Саске, как и сам Саске получал истинное удовольствие от эмоций Наруто.       Но сейчас… то, что произошло сейчас, не поддавалось никаким объяснениям. Наруто не только не ответил, не просто не сказал хоть что-нибудь, возможно, глупое или безобидное — он проигнорировал и пошёл дальше! Саске, конечно же, устремился следом. Ухмылка с лица тут же испарилась. Нахмурившись и закусив щёку изнутри, он старался не отставать, беззвучно обругивая и посылая куда подальше каждого встречного.       — И куда ты? — уже спокойнее задал вопрос Саске, но и здесь потерпел фиаско. Наруто лишь стремительно шёл вперёд, уворачиваясь от идущих навстречу или поперёк людей, и Саске едва поспевал за ним. Оранжевая парка с красным шарфом вдруг стали идеальным маяком.       И только спустя мучительно долгие мгновения Саске понял, что Наруто шёл к тем самым палаткам с едой. Он занял одну из очередей, даже не оглянувшись. Саске же ничего не оставалось, кроме как найти свободный высокий столик и ожидать идиота там.       Все пятнадцать минут, что Наруто стоял в очереди, делал и ждал заказ, Саске не сводил с него глаз. Он не был уверен на сотню процентов, но оранжевая спина словно казалась чем-то недовольной, затем задумчивой, потом напряжённой… нерешительной, сомневающейся, хмурой и угрюмой, а после… спокойной и… даже уверенной?.. Либо Саске просто сходил с ума, всё-таки успев приложиться о сугроб затылком, пока Наруто его не подхватил.       — Держи, — вернулся Наруто, протягивая в левой руке два хот-дога и в правой — два стаканчика на подставке. Его лицо не выражало ни единой эмоции. Обычно живое и активное, сейчас оно казалось абсолютно непроницаемым. Саске тут же поспешил забрать свою порцию, не проронив ни слова, лишь кинул вопросительный взгляд, встречаясь со спокойными голубыми глазами. — Зелёный чай с малиной, — прокомментировал Наруто на его попытку открутить крышку и проверить содержимое стаканчика.       — А?..       — Без лука и огурцов, — ответил он на не заданный вопрос, после делая мелкий глоток.       — Кетчуп?.. — приподняв правую бровь, Саске оглядывал собственный хот-дог.       — Двойной, разумеется, — кивнул Наруто. — И минимум горчицы. Они, конечно, посмотрели на меня как на идиота, но пускай поцелуют меня в зад, верно? — усмехнулся он, откусывая смачный кусок сосиски.       Саске кивнул в ответ, как болванчик, разглядывая с удовольствием жующего Наруто. Под рёбрами разлилось мягкое тепло, плавно обволакивающее всю грудь, и дело было не только в глотке горячего чая.       — Мне кажется, тебе нужно сократить общение с тем американцем, — произнёс он, пробуя хот-дог. Об этом жирном перекусе говорил Наруто? Что же, Саске не против иногда побаловаться подобным. Тем более когда это вкусно. И особенно — когда кетчуп двойной.       Наруто лишь хмыкнул, буквально запихивая в себя половину сосиски в мягкой булке и заставляя Саске растянуться в улыбке. Однако, кинув беглый взгляд на Наруто, Саске нахмурился и, встретившись с его довольными глазищами, указал пальцем на уголок собственных губ.       У идиота, помимо извечных опозданий, одним из главных жизненных пунктиков было ещё неаккуратное поглощение еды. И сегодня так же не стало исключением. Смачный мазок горчицы исключительно не мерзко красовался у краешка пухлых губ. И Саске, будучи педантом до мозга костей, постарался тактично на это намекнуть.       Наруто нахмурился, собственно, никогда не понимая никаких намёков, и, взяв салфетку, ткнул в свою щёку, перепутав не только место, но и сторону. И Саске, жуя горячую сосиску в двойном кетчупе, закатил глаза, всё-таки предприняв ещё одну попытку. Но и здесь потерпел провал. Наруто, взирая недовольным непонимающим взглядом, тыкал в одно и то же место, смещаясь чистой салфеткой, разве что, на несколько сун.       Саске, тяжело вздохнув, в очередной раз закатил глаза, осуждающе помотав головой. Идиотов не осуждают — это да. Но рука сама по себе вытянулась вперёд, проводя чистой стороной салфетки в нужном месте. Пальцы непроизвольно коснулись прохладной щеки, и только после Саске осознал, что вообще творит. Одёрнул руку, отводя взгляд подальше. Лишь бы не сталкиваться с недоумевающими глазами напротив. Лишь бы не встречаться с осуждением или — что ещё хуже — неловким изумлением.       Собственный хот-дог вдруг стал пресным, а чай непозволительно быстро остыл, теряя свой аромат. Саске чувствовал, как щёки едва ли не полыхают от этого необдуманного действия. Они — не пара. Он не имел никакого права касаться Наруто таким образом. И да, они друзья, близкие друзья, но то, что произошло сейчас, даже по мнению Наруто — Саске уверен — просто too much.       Поэтому, отвернувшись в сторону, он старался невозмутимо доесть хот-дог, игнорируя встававшие поперёк горла куски и озадаченно-удивлённый взгляд своего лучшего друга.       «Лучшего друга, Саске. Друга!» — доказывал он себе мысленно, допивая чай и выкидывая стаканчик в близстоящее мусорное ведро. Наруто, тоже разобравшись с собственной едой, отряхивал руки и проверял шарф на наличие просочившихся с хот-дога соусов. К удивлению, вещь оказалась безупречно чистой.       — Домой? — спросил Саске, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал как можно отстранённее и спокойнее.       — Да… — протянул Наруто, активно оглядываясь вокруг. И что он пытался отыскать?.. — О, вот они где.       Саске постарался посмотреть в ту же сторону, куда был устремлён взгляд Наруто, но не смог. Наруто яркой скалой оказался перед глазами, закрывая весь обзор.       — Саске, — произнёс он, возвращая свою извечную широкую улыбку и заставляя Саске насторожиться. Что-то в этой улыбке было не то… — Мы пойдём домой, но… вечер в самом разгаре, правильно? Поэтому я предлагаю его продолжить.       Блеск в больших голубых глазах, окружённых длинными ресницами, Саске интерпретировал как нездоровый. Там снова проснулись азарт и непоколебимое желание вляпаться в очередную передрягу. Саске хотел поспорить, привести тысячу и один аргумент против, но не успел, потому что Наруто, положив свои широкие ладони на его плечи, спешно прошептал:       — Жди здесь, — и, развернувшись на пятках, тут же затерялся в галдящей толпе, оставляя недоумевающего Саске одного.       Он даже не успел крикнуть хоть слово вслед, как оранжевый маяк растворился в человеческом потоке. И отчего-то сердце вновь заполошно забилось в груди, каждым ударом отдаваясь в горле.       Саске стоял у того же столика в ожидании крушения лайнера и понимал, что сделать ничего не может. Глаза бегали от одного незнакомца к другому, от одной заваленной пушистым снегом ветки к следующей. Натыкались на выглядывающую верхушку их несуразно-высокого снеговика. А сознание плавно растворялось в витающих звуках небезызвестной «Jingle Bells» и вновь обращалось к религии.       Ками-сама, пускай этот вечер для обоих закончится без происшествий. Пожалуйста.