Напарники поневоле, союзники по ошибке

      Через пару часов корабль уже мягко плыл сквозь звёздное пространство, направляясь к Неварро. Полёт был тихим и плавным, но напряжённая тишина, царившая внутри, казалась почти осязаемой. Айден и Дин занимались своими делами, не отвлекаясь друг на друга. Айден сосредоточенно отрабатывала метание ножей в импровизированную мишень в каюте, а Дин, сидящий в пилотском кресле, скользил пальцами по панели управления, всё так же поглощённый своим делом. Несмотря на то, что они оба старались не смотреть друг на друга, их невидимая связь была ощутима, как слабое, но постоянное напряжение в воздухе, которое не могло быть проигнорировано.       Нелегко было забыть то, что случилось утром. Слова, что остались невыраженными, висели в воздухе, не давая покоя. Тишина между ними была тяжёлой, не только из-за неопределённости, но и из-за того, что ни один из них не решался снова начать разговор. Это молчание, как нить, связывало их и в то же время держало на расстоянии.       Наконец, Айден не выдержала. Она отложила инструменты в сторону, с лёгким вздохом появилась в кабине. Лицо Мандо было скрыто, но она знала, что он чувствует её взгляд.       — Мы не можем вечно молчать, ты же понимаешь, да? — она говорила достаточно спокойно.       Дин, не отрываясь от дела, пробормотал.       — Я не молчу. Я... сосредоточен.       — Конечно. Ты всегда сосредоточен, Мандо. Но всё же, думаю, нам нужно… разобраться с этим. Вчерашнее, сегодняшний разговор. Это не пройдёт само собой.       Дин вздохнул, убрал руки с панели и повернулся к ней. Его поза, даже скрытая под бронёй, говорила о том, что он готов выслушать её. Не снимая шлема, он всё-таки казался более открытым, чем обычно.       — Хорошо, — сказал он после небольшой паузы. — Ты хочешь поговорить? Давай.       Айден посмотрела на него, её лицо постепенно смягчилось, и вдруг она осклабилась.       — О, как ты щедр. Но я правда хотела сказать, что мне было страшно. Очень страшно. Особенно тогда, когда я думала, что больше не увижу тебя.       Дин наклонил голову, не ожидая такого откровения. Внутри его что-то ёкнуло, и, хоть он не мог этого показать, в глубине души он понимал её чувства.       — Мне тоже было страшно, — ответил он спустя несколько мгновений тише. — Когда тебя забрали, я думал, что могу потерять тебя и Грогу. Это чувство… оно было ужасным.       Айден подошла ближе и облокотилась на спинку второго кресла:              — Мы выжили. Но теперь мы знаем, что Империя ещё опаснее, чем мы думали. Если у них снова получится восстановить свои лаборатории…       — Поэтому мы не можем останавливаться. Мы должны остановить их. За Грогу, за нас самих.       — И за всех остальных.       Выражение лица Айден изменилось на более открытое.       — И всё же, я рада, что ты нашёл мой браслет. Они для меня многое значат. Даже не знаю, как ты их нашёл.       — Просто удача, — ответил Дин коротко, но с тёплой ноткой. — Я знал, что они важны для тебя. И не мог просто оставить их там.       — Спасибо, — прошептала Айден, опустив взгляд, её лицо слегка покраснело от смущения.       Дин почувствовал, как его сердце немного дрогнуло, но он быстро вернулся к работе, стараясь подавить любые чувства. Он не мог позволить себе отвлекаться сейчас — нужно было сосредоточиться на деле, на том, что ещё предстояло сделать. Когда корабль достиг орбиты Неварро, знакомая посадочная площадка и яркие огни города стали видны через иллюминаторы. Гриф Карга уже стоял у трапа, как всегда, с энергией и уверенностью, словно был готов встретить их, независимо от того, что они принесли с собой. Его взгляд зацепился за Айден, когда она спускалась по трапу, не надевая шлем, но держа его подмышкой. Он замер на мгновение, удивлённо сверкая глазами, затем любопытно рассматривал её, как если бы видел что-то невообразимое.       — Ну надо же! — воскликнул он, не скрывая своего удивления. — Это всё та же мандалорка или я что-то пропустил?       Айден усмехнулась, подняла ремень с бластером, снова находя свою привычную стойку.       — Просто иногда нужно дышать без шлема, Гриф. Не пугайся, я всё та же.       Карга покачал головой, явно не веря её лёгкому тону. Его взгляд становился более серьёзным, будто он вдруг начал смотреть на неё под другим углом.       — Знаешь, я встречал немало мандалорцев, но таких, как ты, немного. Это твоя броня? Дюрасталь? Погоди, ты же была в бескаре всегда.       — Мой бескар при мне, но не в том виде, в котором хотелось бы, — Айден прищурилась. — А шлем… мои правила не такие строгие, как ты думаешь. Я... индивидуалистка, если можно так сказать. И вообще, чего это ты ведёшь себя так, будто впервые меня видишь?       Гриф рассмеялся, похлопав её по плечу с лёгким дружеским жестом.       — Ладно, ладно. Не обижайся, я просто не перестаю удивляться. Думал, что ты на Татуине была без шлема, потому что он превратился в груду ценного, но бесформенного бескара, а тут вот как… Ладно, как ваше задание?       Дин шагнул вперёд, встав рядом с Айден.       — Лаборатория уничтожена. Информация на этом диске, — он протянул Карге маленький голоноситель, который казался слишком простым для таких важнейших данных. — Но вам нужно будет организовать зачистку остатков. Там ещё могли остаться следы их работы.       Карга кивнул, его лицо омрачилось, когда он понял важность работы.       — Хорошо. Это отличная новость. Империя не даёт нам покоя, но с такими союзниками, как вы, шансы у нас есть. Заходите в таверну, обмоем вашу победу, пока обработают данные с диска.       Айден и Дин переглянулись. Знание о том, что они уже не одни, что они часть чего-то большего, добавляло силы, но усталость всё равно давала о себе знать. Всё же предложение Грифа выглядело заманчиво.       — Думаю, мы можем позволить себе один вечер отдыха, — сказала Айден с лёгкой ухмылкой.       Дин лишь кивнул, его мысли были заняты, но он почувствовал, как его плечи немного расслабились. Он знал, что это только начало. Он знал, что впереди ещё немало испытаний и опасностей. Но сейчас, стоя рядом с Айден, он чувствовал, что готов встретить любые трудности.

***

      Таверна Неварро была наполнена гулкими звуками смеха и разговоров. Гриф Карга, Кара Дюн, Айден и Дин сидели за большим столом, окружённым кружками с крепким напитком. Атмосфера была тёплой и расслабленной, как будто весь мир за пределами этой комнаты не существовал. Айден уже выпила пару кружек, её лицо покраснело, а её обычно сдержанная манера общения сменилась игривостью, которая заставляла даже Кару Дюн улыбаться.       — Я не думала, что у тебя вообще есть чувство юмора, Айден, — Кара отпила из чашки.       — Конечно, есть! Просто не всегда есть подходящее время, — ответила Айден, делая большой глоток и ставя кружку с громким стуком. Её взгляд становился более лёгким. — Но сейчас — самое время.       Гриф Карга, глядя на неё с восторгом, покачал головой.       — Ты удивительная женщина, мандалорка. То ты готова броситься в бой, то расслабляешься так, будто это твой последний вечер.       — Что ж, жизнь слишком коротка, чтобы быть всё время серьёзной, — заявила Айден, поднимая свою кружку в тосте. — Особенно, если приходится спать с оружием под рукой, как мы с Мандо.       Карга поднял брови, а Кара едва не поперхнулась напитком.       — Простите, что? — спросил Гриф, глядя на Дина, который сидел рядом с привычной сдержанностью. Его рука с кружкой замерла, он был ошарашен. Он всё ещё не мог отойти от шуток Айден про необходимость трубочки для спокойного питья "по Кодексу" в их компании.       Джарин напрягся, но его голос был спокойно низким.       — Она имеет в виду… предосторожности.       — О, это точно предосторожности, — Айден подмигнула Каре Дюн. — Мы настолько друг другу доверяем, что даже во сне готовы защищаться.       — Звучит так, будто это что-то большее, чем просто союз, — протянул Гриф с хитрым взглядом, глядя на Мандо. — Ты уж прости, старый друг, но когда мандалорец начинает шутить, это заставляет задуматься.       Айден рассмеялась, откидываясь на спинку стула.       — Не волнуйся, Гриф. У нас с Мандо исключительно профессиональные отношения... ну, и немного дружбы. Но только попробуй забраться в наш шатёр без стука, и ты точно пожалеешь.       Кара едва сдерживала смех, глядя на Дина, который стоял, скрестив руки на груди, с выражением, как будто мог бы в любой момент снять шлем, чтобы выпить, или, наоборот, уйти, предпочтя избежать дальнейших комментариев. Его взгляд был настороженным, а его привычная угрюмость только усиливала напряжение в воздухе.       — Думаю, Айден перебрала, — резюмировал Джарин, чуть отворачиваясь и не желая встретиться с её взглядом.       — Да ладно, Мандо! — Айден положила руку ему на плечо, делая это так, будто её смех мог бы растопить даже самую холодную броню. — Не будь таким серьёзным. Ты же знаешь, что я тебя уважаю. Даже если иногда ты похож на каменную стену.       — Угу, спасибо, — ответил Дин, не оборачиваясь. Казалось, слова Айден были привычными и неизбежными.       Кара наконец вмешалась, чтобы разрядить ситуацию, её голос был примирительным, какой был, когда она брала на себя роль миротворца:       — Ну, хотя бы ты знаешь, что, если кто-то нападёт, Айден будет первой, кто поднимет тревогу. Она точно не из тех, кто расслабляется надолго.       Айден улыбнулась, её глаза сверкали озорным блеском, и она встала для тоста, будто вся атмосфера вечера зависела от этого маленького жеста:       — За нас, друзья. И за то, чтобы Империя больше никогда не беспокоила нас.       Все поддержали тост, но Дин даже не коснулся своей кружки. Не чувствовал особого желания углубляться в эту церемонию. Он бросил взгляд на Айден — её пьяное веселье было новым, нехарактерным для её обычно сдержанного и уравновешенного поведения, но это не раздражало. Напротив, она была живой, настоящей, такой, какой он редко мог её застать — за всю их службу в отряде лёгкость и небрежный смех казались ему необычными и даже привлекательными. Это была другая Айден, другая сторона её личности, скрытая за военной дисциплиной.       Когда вечер подходил к концу и Айден, наконец, устала, она опустила голову на сложенные руки, тихо засмеявшись, сама не веря в свою пьяную беззаботность:       — Знаешь, Мандо, с тобой весело. Даже если ты этого не понимаешь.       — Иди спать, Айден.       Джарин наблюдал за ней, пытаясь не придавать значения чувству, которое закралось в его мысли. Она кивнула и потянулась, её движения были медленными, ленивыми, но в них чувствовалась искренняя усталость. Не просто от выпивки — от всего. От постоянных боёв, от одиночества, от того, что приходилось носить тяжёлую броню, которая скрывала больше, чем просто тело. Она скрывала боль, страх, разочарование.       Он смотрел на неё, не двигаясь, не позволяя себе ни слова. В её смехе было что-то… надломленное. Она шутила, как всегда, но за этой лёгкостью скрывалось нечто большее. Трещина, сквозь которую пробивалась боль. Он видел это, потому что знал, как это выглядит. Он сам носил такую же трещину.       Джарин стиснул зубы, отгоняя эту мысль. Они просто напарники. Всего лишь напарники, связанные общей борьбой, но не более. Он не может позволить себе думать иначе. Он не должен. Их профессия не оставляет места привязанностям. Ни к чему, ни к кому. Они делят одно бремя — жизнь охотников, которые всегда в пути, без права на покой. У людей их профессии слово "старость" — почти миф, а уж мысль о том, чтобы связать с кем-то свой путь… Это просто несбыточная мечта.       Айден снова засмеялась, её голос прозвучал хрипло, но мягко. И Джарин почувствовал, как у него сжалось горло. Он заставил себя отвернуться, чтобы не смотреть на неё. Она уйдёт. Это неизбежно.              Их ничто не держит друг с другом. Сделка завершена — синдикат больше не охотится за Айден, Грогу находится у джедаев, а он… Он остаётся один. Как и прежде. Как и всегда.       Но он не мог избавиться от ощущения, что когда она уйдёт, что-то в нём тоже исчезнет. Часть, о которой он никогда не думал. Часть, которую он даже не позволял себе осознавать.       Джарин заставил себя отвести взгляд, но внутри всё сжалось в тугой узел. Он сидел неподвижно, глядя в пространство, казалось, за пределами этой тусклой комнаты, пропитанной ароматом алкоголя и дешманских сигарет, существовал другой мир, в котором их с Айден никогда не было. Напарники. На-пар-ни-ки. Он повторял это слово в голове, как мантру, заглушая всё остальное. Они просто временные союзники, ничего больше. Так должно быть. Так безопаснее.       Но его тело выдавало его ложь. Он чувствовал напряжение в каждом мускуле, каждый вдох давался с трудом, воздух в комнате стал тяжелее. Айден уже сопела в полудрёме, положив голову на стол, и этот звук прямо врезался ему прямо в грудь. Сопение человека, который слишком устал, чтобы плакать.       Она была ему дорога. Не хотелось признавать это.       Этот факт вгрызался в его сознание, как шип, который он не мог вытащить. Он понимал, что когда-нибудь она исчезнет из его жизни. Это неизбежно. Она не останется, потому что ничто и никогда не остаётся в жизни охотника. Джарин знал это. Он прожил с этим всю свою жизнь.       Но тогда почему при одной только мысли о её уходе у него всё внутри обрывалось?       Он незаметно сжал кулаки, ногти впились в ладони сквозь перчатки. Глупо. Нелепо. Опасно.       Айден снова пошевелилась, зевнув и укладываясь поудобнее. Она выглядела спокойной, почти довольной, но Джарин видел в ней то, чего не видел никто другой. Он знал, что за этим спокойствием скрывается что-то глубокое, что-то, что никто не может разделить. Кроме него.       Эта мысль пронзила его, как удар молнии. Нет. Они просто напарники.       Но тогда почему так отчаянно не хотелось терять её? Почему ему казалось, что если она уйдёт, его жизнь станет… пустой?       Он закрыл глаза, сделав глубокий вдох. "Соберись, Дин Джарин. Это не так уж и важно. Ты знаешь, как это закончится."       Всегда одно и то же.              Он привык терять.       Но чёрт возьми, от этой потери он не знал, как оправится.       Утро на Неварро выдалось тихим, и первый свет, розовато-золотой, озарял небольшой космопорт, придавая всему виду мягкую, почти умиротворённую атмосферу. В воздухе стояла свежесть, с лёгким запахом горечи от недавно растаявшего утреннего тумана. Дин уже был на ногах, собранный и сосредоточенный, его фигура крепко стояла у входа в их корабль, будто живое воплощение дисциплины. Он проверял оружие и снаряжение, привычным жестом останавливаясь на каждом элементе, когда Айден вышла из тени, щурясь от яркого света, пронзающего горизонт.       Айден явно ощущала последствия вчерашнего вечера. Её движения были замедленными, а глаза всё ещё полны мутного веселья и легкости. Поправив волосы, которые свободно спадали на лоб, она встала рядом и облокотилась на металлическую опору, не в силах скрыть лёгкую усталость.       — Напомни, почему ты никогда не пьёшь? — проворчала Айден.       — Потому что кто-то должен оставаться в здравом уме, — ответил он, даже не оборачиваясь.       Айден закатила глаза, затем подошла ближе, её слова готовились слиться с тишиной утра:       — Ладно, признаю, вчера я перебрала. Но ты сам виноват — слишком молчалив. Это располагает к разговорчивости… и к дополнительным кружкам.       Дин повернул голову, взглянув на неё сквозь шлем.       — Ты хочешь поговорить о чём-то конкретном? Или просто пытаешься избежать утренних обязанностей?       Она хмыкнула, глядя таким взглядом, словно она могла прочитать его мысли через металл.       — Просто думала о вчерашнем. Тосты, шутки, твоя неловкость… Знаешь, я не часто вижу тебя таким. Расслабленным. Ты больше привык к тому, чтобы быть начеку, чем к отдыху.       — Я не могу позволить себе расслабиться. И тебе не стоит.       Айден вздохнула и прислонилась спиной к корпусу корабля, скрестив руки. Её взгляд скользил по горизонту, уносясь в неясные мысли.       — Иногда мне кажется, что ты боишься позволить себе жить, Мандо. Всё не сводится только к долгу или кодексу. Мы не машины. Ты же это понимаешь?       Дин остановился, её слова привели к неожиданной паузе.       — Это не страх, — Джарин не отступил от привычной жёсткости. — Это просто способ выжить.       Наступила короткая тишина. Айден смотрела в сторону космопорта, где Кара и Карга обсуждали какие-то дела, но её взгляд быстро вернулся к Дину, как если бы она хотела найти ответы.       — Я рада, что вчера ты был там, — призналась Айден так, и в этих словах скрывался какой-то тихий уголок её сердца. — Все эти шутки и разговоры… напомнили мне, что жизнь не всегда состоит из битв.       Джарин кивнул, за шлемом было что-то неуловимо уязвимое.       — А я рад, что ты не позволила себе потеряться. Даже в плену у Гидеона.       Она подняла бровь, её улыбка была игривой, но в её глазах вспыхнуло что-то знакомое.       — Ха, после всего-то… Это я-то? Погоди, кто вчера вернул мне мои браслеты?       — Я просто нашёл их. Это была правильная вещь.       Айден рассмеялась.       — Ты, наверное, единственный мандалорец, который считает, что делать «правильные вещи» важнее, чем быть непоколебимым.       — Таков путь.       Айден замерла, её улыбка поблекла. Она опустила взгляд, её пальцы машинально коснулись браслетов на запястьях. Металл холодил кожу, но это ощущение приносило странное утешение.       — Мандо, эти браслеты были, наверное, единственным, что помогало мне держаться.              Дин молча смотрел на неё, его взгляд оставался скрытым за шлемом, но всё его тело выдавало напряжённое внимание. Он положил оружие рядом, сложил руки на коленях и чуть подался вперёд, давая понять, что он здесь, с ней.       Айден глубоко вздохнула, пытаясь выговорить то, что давно сидело внутри. Каждое слово, казалось, резонировало с её эмоциями.       — Ну, кто бы что ни говорил, но Гидеон умеет ломать. Знаешь, это не просто физические страдания, как думают многие. Это методичное, тонкое давление. Депривация сна — это только начало. Ты даже не осознаёшь, насколько она может разрушать. Сначала кажется, что ты просто устала, что вот-вот задремлешь, но потом твои мысли становятся медленными, как густой сироп. Ты теряешь способность держаться за реальность, за то, что казалось очевидным. И этот яркий свет…       Она немного поёжилась, её охватила дрожь при одном воспоминании.       — Свет в камере не гасили ни на секунду. Слепящий, болезненный, он был как что-то живое, что врезалось тебе в голову снова и снова. Каждый раз, когда я закрывала глаза, он всё равно находил способ проникнуть через веки. Иногда мне казалось, что я начинаю видеть его даже внутри себя, будто он прожигал всё, что осталось.       Айден перевела взгляд на Джарина, но сразу же отвернулась, уставившись на свои руки, которые непроизвольно теребили край браслета.       — Ещё это отсутствие понимания, кто ты и где ты. Ты буквально теряешь чувство времени. Еда приносилась в разных интервалах. Иногда это была холодная похлёбка, настолько безвкусная, что я почти начинала ненавидеть её запах. А иногда — сытный мясной бульон. От него в желудке сводило спазмом, потому что он был слишком ароматным, слишком… настоящим, если это вообще можно так назвать. Казалось, что они делают это специально, чтобы сбить меня с толку и заставить меня полететь кукухой. То дают что-то настолько отвратительное, что ты начинаешь молчаливо страдать и еле сдерживаешься, чтоб не блевануть прямо в тарелку, то — что-то почти нормальное, словно вознаграждение за твою сраную покорность.       Её усмешка говорила о многом. Джарин ощутил странную боль в сердце.       — Понимаешь, это было похоже на попытку приручить. Постоянные разговоры, лишённые какого-либо смысла. Гидеон говорил с такой холодной любезностью, что это казалось насмешкой. Еда, свет, ожидание… всё это превращало моё сознание в какой-то хаос. Мне оставалось только одно — думать. Много думать. О том, что было, о том, что могло быть. Это, кстати, тоже часть их плана. Чтобы ты раз за разом прокручивала свои ошибки и чувствовала себя всё более уязвимой.       Она посмотрела на него, задержав взгляд, прежде чем продолжить.       — Но, поверь уж, Джарин, это всё ещё не самое дерьмовое, что было в моей жизни. Я видела времена и похуже. Тот свет, та похлёбка, даже эта их милая игра с интервалами — это всё мелочи по сравнению с тем, что я прошла раньше. Наверное, поэтому и не сломалась. Я уже знала, что такое настоящая тьма, и это… — она махнула рукой, отбрасывая воспоминания, — это просто был ещё один виток в бесконечной игре на выживание. Просто ещё один виток…       Её тон стал почти шутливым, но в нём всё ещё звучали ноты горечи.       — В общем, спасибо за то, что не забыл вытащить меня оттуда. А то ещё чуть-чуть, и я бы начала размышлять о том, как выйти замуж за Гидеона ради лучшей похлёбки.       — Если это не самое дерьмовое, — наконец произнёс он тихо, но с заметной тяжестью в голосе, — то что тогда?       Губы Айден дрогнули в слабой, почти ироничной ухмылке. Она провела пальцами по волосам, пытаясь найти правильные слова.       — У тебя есть список? Потому что я могу назвать пару пунктов. Но… Это долгое дело. Мофф Гидеон — это просто эпизод. Большой, мерзкий эпизод, но не вся история.       Дин не перебивал, давая ей время. Внутри он чувствовал, как её слова разрывают его изнутри. Её боль, её попытки сохранить иронию — всё это было отчаянной борьбой, которую он уважал и не хотел рушить своим вмешательством. И это было так похоже на то, что когда-то переживал он сам.       — Мандо, я не знаю, как тебе объяснить… но я всегда как будто была чужой в этом мире. Даже до всего этого, — она обвела рукой пространство, имея в виду их текущую реальность. — Была чужой в семье. В команде. Даже в толпе таких же наёмников. У тебя когда-нибудь было ощущение, что ты вроде бы здесь, но не совсем? Что всё вокруг — декорация, и ты просто актёр, играющий чужую роль?       Дин кивнул, прозвучав хрипло:       — Было. Иногда до сих пор бывает.       — Тогда ты поймёшь. Когда тебя бросают в белую камеру с ярким светом и криками в голове, это не что-то новое. Это как усиленная версия того, что ты уже носишь в себе. Просто громче, больше… непроходимо.       Её пальцы снова нашли браслет на запястье, и она коснулась его так, будто этот простой жест мог вернуть её из прошлого.       — И знаешь, что самое смешное? — она вдруг засмеялась коротко и горько. — Я никогда не думала, что этот кусок металла станет для меня якорем. Но именно он помог мне помнить, кто я. Не то, что я делала. Не то, что обо мне говорили. А просто кто я.       Дин наклонил голову, будто хотел задать вопрос, но не решался. Она заметила это и подняла руку, жестом остановив его.       — Я знаю, ты думаешь: "Почему этот браслет такой важный?", — её тон стал почти задушевным. — Потому что он связывает меня с невероятно важным для меня человеком. С тем, кто просто был со мной на короткое время, до того, как его забрали. Этот браслет — единственное, что у меня осталось от него. Это смешно, но он напоминал мне, что я жива. Что есть что-то вне этой камеры. Что есть причина выживать.       Мандо молчал, но его дыхание было слышно чуть громче, чем обычно. Он хотел сказать что-то утешительное, но понимал, что сейчас его слова будут лишь пустыми. Вместо этого он осторожно коснулся её плеча.       — Это не смешно, Айден, — произнёс он низко. — Это важно.       — Иногда мне кажется, что я слишком привыкла к боли, — ей явно не хотелось признавать и осознавать всю важность произошедшего. — Это не делает меня сильнее. Просто делает меня… другой. А это не всегда хорошо.       — Быть другой — не значит быть хуже, — возразил Джарин. — Ты прошла через то, что сломало бы любого другого. Это не делает тебя слабой. Это делает тебя выжившей.       — Ты умеешь находить правильные слова, Мандо. Наверное, поэтому я тебя ещё терплю.       — Наверное.       Айден тяжело вздохнула, её взгляд потускнел, и она отвела глаза, пытаясь отгородиться от воспоминаний, но слова начали вырываться из неё, как горькая исповедь.       — Самое мучительное в этом мероприятии, Мандо, это было не то, что я там находилась. Даже не эти бесконечные попытки накормить меня откровенной помойщиной… А то, что я видела его. Грогу. Его камера была прямо напротив моей. Гидеон… он знал, что делает. Сделал так, чтобы я могла видеть каждый грёбаный эксперимент. Он знал, что это разорвет меня изнутри. Каждый раз, когда я открывала глаза, он был там. Этот крошечный, беспомощный…       Джарин больше не пытался скрыть свою тревогу. Его руки сжались в кулаки, затем он расслабил их, снова положив на стол. Он ничего не сказал, но его поза говорила о готовности выслушать всё, что Айден могла сказать.       — Я видела, как он плакал. Он пытался сопротивляться, но… что может сделать ребёнок? Они подключали к нему эти… устройства, — Айден содрогнулась, ощущая каждую секунду снова. — Иногда он терял сознание. Иногда я видела, как он просто лежал неподвижно, как будто всё в нём… сломалось. И я не могла ничего сделать.       Её начинало трясти, но она продолжала, упрямо не позволяя себе остановиться.       — А Гидеон… он заходил ко мне после каждого из этих экспериментов. Каждый раз говорил что-то вроде: "Он важнее, чем ты можешь понять", "Мы открываем будущее". Как будто это должно было успокоить меня. Но всё, что я видела, это как они забирали его жизнь по кусочкам, капля за каплей.       Айден уткнулась в свои ладони, ненадолго замолкнув в попытке собраться. Когда она подняла голову, её глаза были наполнены чем-то, что Джарин не мог распознать.       — И знаешь что? Я молила себя, чтобы я могла забыть этот вид. Чтобы я могла вырваться из этого кошмара. Но он… он держал меня. Не давал мне уйти. Как будто Гидеон специально делал это для меня. Чтобы я ломалась медленнее, дольше.       Внутри Джарина клокотала буря.       — Я знаю, ты себя винить будешь. Типа "почему я тебя там оставил", "почему я позволил Грогу попасть в их лапы", "почему я не был с вами рядом на алтаре". Но это не на тебе, Мандо. Это на нём. На Гидеоне. И, черт побери, я хочу, чтобы он заплатил за каждую секунду того ужаса, что я видела. Но… Мы вернули Грогу джедаям. И ты вытащил меня. Но это не значит, что я забуду Гидеона. Или что я прощу.       Дин наклонился вперёд.       — Я не прошу тебя прощать, Айден. И я знаю, что это на мне… частично. Потому что я поклялся защищать его. И я не смог.       — Ты не всё можешь контролировать, Мандо. Но сейчас мы здесь. Мы живы. Грогу жив. А Гидеон? — она прищурилась. — Он ещё не заплатил. Но он заплатит. И поверь, я превращу его жизнь в такой ад, что он с собой покончит.       Айден сидела в тишине ещё несколько секунд, затем шумно выдохнула и провела рукой по лицу, пытаясь стряхнуть с себя липкие остатки воспоминаний. Она бросила взгляд на Дина, который всё ещё сидел неподвижно, но в его напряжённой осанке читались глубокие чувства. Её губы изогнулись в едва заметной ухмылке, и она попыталась переменить эту тяжёлую атмосферу.       — В общем, Мандо, всё это было бы настоящим адом… если бы не один маленький нюанс. Знаешь, что действительно поддерживало меня? Мясной бульон.       Дин наклонил голову, его шлем чуть накренился в удивлении.       — Бульон? — переспросил он с сомнением.       Айден пожала плечами, её взгляд стал слегка игривым.       — Ну да. По сравнению с остальной бурдой, которую они приносили, это был прям деликатес. Не скажу, что я наслаждалась им, но он хотя бы напоминал мне, что у меня ещё есть желудок. Честно, пару раз я даже представляла, как могу угостить им тебя. Мандалорцы ведь едят под шлемами, да? Так что представь: ты такой сидишь в своей броне, а я ставлю перед тобой тарелку похлёбки а-ля «Меню от Моффа».       Дин не отреагировал сразу.       — Ты серьёзно?       — Абсолютно. Могу даже воспроизвести рецепт. Берёшь пару костей, варишь их в воде, добавляешь немного отчаяния и щепотку ненависти. И вуаля!       Дин выдохнул через нос, что было его версией подавленного смеха.       — Ты справляешься с этим лучше, чем я ожидал, — признался он, хотя чувствовалось напряжение.       Айден откинулась на спинку стула, закинув ноги на стол с вызывающим видом.       — Мандо, после всего, что я пережила в своей жизни, плен у Гидеона… — она сделала театральную паузу и пожала плечами. — Это был почти отпуск. Правда, еда подкачала. И персонал. У них совершенно нет чувства юмора.       — А свет? — спросил Дин, уже в открытую подыгрывая.       — О, свет был великолепный. Прямо как на премиум-курорте, только вместо солнечных лучей — лампы, которые прожигают тебе сетчатку. Отличное место, чтобы обдумать свои жизненные решения. Или спланировать побег, — её оскал стал более резким, почти хищным. — В общем, белая камера Моффа Гидеона — ноль из десяти, не рекомендую.       Дин молчал, но Айден заметила, как его пальцы сжались на краю стола.       — Айден, иногда я не знаю, смеяться мне с твоих шуток или злиться, что ты так отмахиваешься от того, что с тобой произошло.       — Я не отмахиваюсь, Мандо. Я просто не хочу снова быть той девчонкой, которая сидит в углу и дрожит. Если я превращу всё это в шутку — значит, это больше не держит меня в своих лапах.       — Ну, если так, тогда продолжай. Но знай, что я здесь, если… когда тебе это нужно.       Айден кивнула, её ухмылка вернулась, но в ней теперь было что-то почти благодарное.       — Знаю-знаю, Мандо. Но пока можешь расслабиться. Всё будет в порядке. А если нет… то я просто подам тебе похлёбку.       Айден расслабилась в кресле, но напряжение в её теле не исчезло полностью. Она несколько раз прокрутила браслеты на запястьях, будто в этих движениях заключался какой-то ритуал. Её взгляд снова встретился с Джарином.       — И вообще, Мандо, если подумать, этот твой «Я здесь, когда тебе нужно» звучит, как что-то из любовного романа. Ты уверен, что под этим шлемом не скрывается писатель-сентименталист?       — Не думаю, что у меня есть склонность к драматическим высказываниям. Просто говорю, как есть.       — Правда? Тогда, может, расскажешь, что ещё ты думаешь обо мне? Не стесняйся, я готова к целому списку комплиментов.       — Это будет короткий список.       Айден фыркнула.       — Ладно-ладно, у меня и так есть достаточно подтверждений своей значимости. Ты же вытащил меня из этой мерзкой камеры, значит, что-то во мне всё-таки цепляет.       Джарин остановился на браслетах на её запястьях. Он видел, как они поблёскивают в свете лампы, как её пальцы иногда нервно касаются металла, проверяя, всё ли ещё на месте. Он поднялся и пересёк комнату, остановившись рядом.       — Айден, я не шучу, когда говорю, что ты сильная. Я видел, через что ты прошла, и... — он замолчал, подбирая слова, — не уверен, что сам смог бы выдержать всё это.       Она медленно опустила ноги со стола, её взгляд стал серьёзнее.       — Не-не-не, Мандо, ты прошёл через своё дерьмо, не сравнивай. Ты не можешь это забывать. У каждого из нас своя крепость, и мы защищаем её, как можем, — Айден сделала паузу, затем усмехнулась. — Хотя твоя защита больше похожа на танк с бластерами.       — Может, ты права, — произнёс он. — Но то, что ты сделала… это больше, чем просто защита. Ты нашла способ выжить. Даже тогда, когда, казалось, выхода не было.       — Ладно, Мандо, я запишу это в список лучших моментов. Но ты не думай, что теперь можешь свободно разбрасываться такими словами. Это ведь почти признание.       — Может быть, — спокойно ответил он. — А может, просто факт.       Она удивлённо посмотрела на него, её привычная игривость исчезла.       — Ты умеешь удивлять, — пробормотала она, затем вновь оскалилась, скрывая за этим лёгкое смущение. — Хорошо, договорились. Но если начнёшь ещё что-то про «душевные связи» или «глубокое понимание», я напомню тебе, что ты — охотник за головами, а не поэт.       Джарин вздохнул, почти как будто усмехнулся, и сел напротив неё. Его взгляд остановился на её лице, а затем на браслетах, которые она всё ещё теребила пальцами.       — Они действительно многое для тебя значат, да?       — Да, Мандо. Они напоминали мне о доме. О том, кем я была, до того, как всё это началось. И когда я смотрела на них, я знала, что пока они на мне, я — всё ещё я. Даже если Гидеон пытался сделать из меня что-то другое.       — Тогда носи их, Айден. И никогда не забывай, кто ты.       — Хорошо, но если я вдруг начну использовать их как оружие, ты не будешь против?       — Как всегда, главное, чтобы это работало, — отозвался Джарин уже легче.       Айден рассмеялась и демонстративно оценивала боевой потенциал бескара в виде браслета.       — Ты такой прагматик, Мандо. Всё должно работать, да? Но знаешь, если я начну ими бросаться в кого-то, это не будет выглядеть так уж угрожающе. Разве что они кого-нибудь в глаз попадут.       — Всё, что угодно, может быть оружием, если правильно его использовать.       — Ох, это самое мандалорское, что я слышала за весь день. Ты это говоришь, чтобы успокоить меня или чтобы мотивировать стать ещё более изобретательной?       — Оба варианта, — ответил он с небрежностью, откинувшись на спинку стула. — Но ты и без меня справляешься. Даже в самой сложной ситуации.       Она молча кивнула, а потом, не выдержав, легко ударила его по плечу.       — Ладно, хватит с нас философии, у нас это получается не очень круто. Нам пора возвращаться к Карге, чтобы он наконец перестал ворчать из-за вчерашнего. Ты готов?       — Он ждёт нас после обеда.       Они оба вернулись к своим делам. Мандо, как обычно, молчал, сосредоточившись на оружии, но чувствовалось, что в воздухе витает неловкость. Айден пыталась расслабиться, улегшись на свою койку в отсеке, но не получилось. Тишина была слишком густой.       — Так, — начала она, нарушая тишину. — Нам всё-таки нужно обсудить вчерашний вечер?       Дин мельком посмотрел на неё, затем снова вернул взгляд на проекции, но его внимание было полностью на ней.       — Если ты хочешь.       — А ты? — уточнила она немного смущённо, но с тенью любопытства. — Ты вчера выглядел так, будто тебе было… неловко. Или это просто твой шлем так всё маскирует?       Он сделал глубокий вдох, его плечи слегка напряглись.       — Это… было неожиданно, — признался он через силу. — Но я не думаю, что это плохо.       Айден посмотрела на него, её глаза были полны тёплого света.       — Ого, прямолинейно. Обычно ты не выдаёшь своих мыслей так быстро.       — Это ты заставляешь меня чувствовать себя иначе, — пробормотал он, не отводя глаз от управления, но в его тоне была какая-то непривычная хрупкость.       — Я заставляю? Интересный выбор слов, Мандо.       — Не злоупотребляй этим, — ответил он с лёгкой строгостью.       Они оба рассмеялись, напряжение немного рассеялось, и Айден снова заняла своё место на койке. Но разговор никак не шёл.       — Ладно, — сказала она, переключая тему и пристально глядя на Джарина. — Что ты думаешь насчёт Карги? У него были какие-то странные флюиды недовольства вчера. Как будто он что-то задумал, пока мы пили.       Джарин, шуршавший чем-то у себя в отсеке, не отозвался. Тогда она поднялась и аккуратно заглянула. Приходилось прищуриться, чтобы увидеть, чем он там занимается. В итоге она с нескрываемым любопытством уставилась на Джарина.       — Подожди-ка… Это что, книга? Бумажная? — её голос прозвучал с таким преувеличенным удивлением, что в другой ситуации Дин бы закатил глаза.       Он только чуть наклонил голову, не отрываясь от страниц.       — Да, Айден, это книга, — его голос был ровным, но Айден слышала в нём лёгкую, едва заметную нотку сарказма.       — Да ну? — продолжила она, притворно хлопнув себя по нагруднику. — Великий и молчаливый охотник за головами, который, по слухам, читает только контракты и список разыскиваемых преступников, вдруг сидит с книгой! Это что-то новенькое.       Джарин перевернул страницу, игнорируя её подколки, но Айден не унималась.       — Ладно, давай, колись, что ты там читаешь? «Руководство по сборке бластеров»? «Как выиграть дуэль и не облажаться»?       Он медленно поднял взгляд, давая ей секунду насладиться собственной шуткой, а затем, качнув головой, спокойно ответил:       — «Волшебная гора».       Айден моргнула.       — И о чём она?       — О смерти.       Он закрыл книгу, постукивая пальцами по обложке, и наконец посмотрел прямо на неё.       — 706 страниц о смерти.       Айден издала короткий смешок.       — Ну конечно. Должна была догадаться. Ты же не мог выбрать что-то повеселее. Например, «101 способ расслабиться для мандалорцев» или «Как перестать быть угрюмым и начать жить».       — Не было в наличии.       — Так ты у нас интеллектуал, да? Погружаешься в философские размышления о бренности бытия между убийствами?       — Именно, — кивнул он, открывая книгу снова. — Это помогает держать баланс.       — Баланс между чем? Между депрессией и пессимизмом?       Он только слегка качнул головой, возвращаясь к чтению.       — Между жизнью и её отсутствием.       Айден на секунду замолчала, наблюдая за ним. Её обычная насмешка сменилась чем-то более внимательным, почти осторожным.       — Звучит как 706 страниц твоей автобиографии, — тихо сказала она.       Джарин не ответил, явно был недоволен те, что его отвлекли от чтения.       — Гр, — Айден привлекла его внимание. — Я, вообще, чего заглянула. Что ты думаешь по поводу Карги? Тебе не кажется, что он что-то задумал?       — Он всегда что-то задумал. И часто это связано с его личной выгодой. Но он знает, что мы можем справиться с тем, что другие не могут.       — Или не хотят, — уточнила она, криво усмехнувшись и стуча пальцами по колену.       Мерный гул с улицы заполнял кабину, создавая фон для их короткого молчания. Через некоторое время Айден выдохнула, устремив взгляд на взлетающий за иллюминатором корабль:       — Ты знаешь, вчерашний вечер… он напомнил мне кое-что важное. Даже если мы и вечно на грани выживания, даже если вся Галактика против нас, у нас всё ещё есть кто-то, на кого можно положиться.       Дин посмотрел на неё, не произнося ни слова. Его шлем, отражая слабый свет панели, повернулся к Айден, и в этом взгляде читалось согласие.       — Я ценю это, Айден. Больше, чем могу сказать.       — Тогда скажи делом. Мы команда. И пока мы команда, мы справимся с чем угодно.       Карга уже ждал их в своём офисе — помещение было расположено в центре города, на верхнем этаже крепкого каменного здания, с массивными дверями и окнами, дающими прекрасный вид на окружающие улицы. Когда они вошли, Карга распахнул руки в приветственном жесте, его голос, полный энтузиазма, эхом разнёсся по комнате:       — А вот и мои герои! Как всегда, вовремя.       Он обошёл стол, шаги его тяжёлых сапог отдавались глухим звуком. Лицо сияло удовлетворением, хотя в уголках глаз пряталась тень хитрости.       — Надеюсь, вы не слишком долго отдыхали? Есть ещё кое-что, что может вас заинтересовать.       — Ты ведь обещал, что с этим заданием всё, — напомнил Джарин.       — Ах, ты меня знаешь, Мандо. Это… скорее возможность, чем работа. Но давайте, сначала отчитайтесь. Всё прошло гладко? Мы так и не поговорили вчера.       Айден, стоявшая рядом с Дином, заметила лёгкую нервозность в движениях Карги.       — База уничтожена. Они не успели ничего вывести, что могло бы быть полезным для их экспериментов.       Карга одобрительно кивнул, но затем его тон стал серьёзнее, и он склонился вперёд, опершись руками о стол:       — Была ли угроза?       — Угроза была. Достаточная, чтобы мы могли не вернуться, если бы у нас не было опыта. Имперцы укрепили лабораторию дроидами и стандартными войсками. У нас едва хватило времени, чтобы вырваться оттуда.       Карга хмыкнул, отпивая из своего стакана. Его взгляд скользнул к Айден, на мгновение остановившись на её броне, покрытой царапинами и следами недавнего боя.       — Всё же вы вернулись, и это главное. А ты, должно быть, была в своей стихии, раз смогла так быстро адаптироваться. Мандалорцы известны своей стойкостью.       Айден пожала плечами, не видя смысл пояснять за мандалорскую стойкость.       — В основном. Хотя у нас бывают дни, когда всё идёт через задний люк. Но я всё ещё жива, так что жаловаться грех.       Дин бросил на неё взгляд, удивляясь её лёгкости после всего пережитого. В его жесте сквозила молчаливая признательность.       — Итак, — Карга откинулся в кресле, — у меня есть для вас ещё кое-что. Не торопитесь с отказом, выслушайте меня.       Дин, нахмурившись, поднял руку:       — Мы не берём новые дела, пока не закончили текущее. Нам нужно время, чтобы перевести дух.       Карга развёл руками, сдаваясь:       — Понимаю, понимаю. Но дело не в гонке или сложных миссиях. На этот раз — разведка. Выявить потенциальную угрозу. Вам даже стрелять, скорее всего, не придётся.       Дин не выглядел убеждённым, но Айден прищурилась:       — Карга, сколько ты заплатишь? И вообще, как далеко этот… объект?       Карга ухмыльнулся, как человек, у которого есть ответы на все вопросы:       — Это не так уж далеко. В соседнем секторе. У нас есть основания полагать, что там скрываются остатки имперцев. Если это просто слухи — вы получите плату за потраченное время. Если же что-то большее… ну, я думаю, у вас хватит духа разобраться.       Дин покачал головой, но Айден слегка толкнула его плечом.       — Может, стоит послушать? Деньги никогда не бывают лишними.       Он посмотрел на неё и вздохнул.       — Ладно. Говори, что у тебя. Но это последнее дело, Карга. Нам действительно нужно отдохнуть. К тому же, мы ещё не решили, что делать с бронёй Айден.       Карга перевёл взгляд на её побитую дюрасталевую броню и фыркнул:       — О, бескар… о таком можно только мечтать. Но что ж, может, это дело поможет вам накопить на что-то получше.       Поздним вечером, когда небо над Неварро уже окрасилось в густой бархат тьмы, звёзды мерцали, словно приглушённые огоньки далёких маяков. Космопорт пустовал, за исключением нескольких механиков, лениво заканчивающих смену. Воздух был наполнен слабым запахом топлива и металлической пыли.       Айден стояла на рампе корабля, одной рукой поправляя ремень оружия, другой небрежно потирая плечо, уставшее от до жути неудобной дюрастали. Её взгляд скользнул к Дину, который, склонившись к одному из моторов, проверял состояние кабелей. В какой-то момент он застыл, и Айден заметила, что он чем-то похож на статую.       — Эм, Мандо. Ты хоть раз сомневался, что Карга всегда что-то недоговаривает?       — Каждый раз, — коротко ответил он, даже не оборачиваясь. Руки снова методично работали с инструментами. — Но он честен в одном: он платит.              — Это точно, — фыркнула Айден, слегка качнувшись с пятки на носок. Несколько минут она молчала, разглядывая тускло освещённый космопорт, а затем, с чуть заметной ноткой задумчивости, добавила: — Ты когда-нибудь думал, что мог бы просто… уйти? Бросить всё это и начать жить спокойно?       Дин замер, его рука задержалась на винте, который он затягивал. Пару секунд он искал ответ внутри себя, затем медленно выпрямился, развернувшись к аппарели.       — Сложно представить, как это возможно. Я мандалорец. Я делаю то, что должен. Таков путь.       — А если бы у тебя был шанс? — она смотрела на него в упор и не моргала. — Место, где не надо носить броню и сражаться каждый день. Ты бы взял этот шанс?       Джарин склонился, обдумывая слова, и ответил с прямотой, свойственной ему:       — Не знаю. А ты?       — Я думаю, все мы иногда мечтаем о другом пути. Но всё же я не вижу себя вне этого… хаоса. Может быть, мы просто привыкли жить на грани.       Только понимание — глубинное, непроизнесённое, которое редко возникает между людьми.       — Возможно. Но иногда кажется, что на этой грани слишком тесно, — сжато признался Джарин.       Айден улыбнулась шире, но в этой улыбке была тень чего-то неуловимого. Она отвернулась, глядя на огни космопорта, которые пытались пробиться сквозь ночной мрак. Холодный ветерок тронул её волосы, заставив их чуть растрепаться, но она не обратила внимания.       — Ладно, Мандо. Пора за работу, — Айден вновь обрела привычную лёгкость, но что-то в её тоне оставалось невыраженным.       Дин кивнул, развернувшись обратно к моторам. Его движения вновь стали привычно точными, но что-то в его осанке выдавало, что слова Айден задели его больше, чем он готов был признать.